Системный Барон #2

Глава 12

Я оставил «Ласточку» в соседнем переулке и вышел из машины, стараясь двигаться бесшумно и прячась в тени высоких деревьев. Именно сейчас я жалел, что в этом мире нет мобильной связи. Один звонок — и купец уже знал бы о грозящей опасности. Надо бы с сыном Самарского изобрести что-то подобное. Парнишка явно имеет большой потенциал.

Дом купца Самарского — двухэтажный каменный особняк с башенками, витражами и аккуратно подстриженными кустами у входа — сейчас казался спящей крепостью. Окна на втором этаже были тёмными. На первом же лишь в одной из комнат теплился тусклый свет.

Я смотрел по сторонам в поисках брошенных у обочины машин, но улица была пуста. Лишь редкие прохожие, задержавшиеся на работе, спешили по домам. Всё выглядело вполне мирным, если бы не знание о приближающейся беде.

Через парадный вход заявляться в особняк Самарского было рискованно. За домом, возможно, уже велось наблюдение, которого я мог и не обнаружить. Обойдя высокий забор по периметру, нашёл небольшой участок с потрескавшейся от времени каменной кладкой.

Ветки гигантского дуба услужливо свисали вниз, предоставив мне возможность беспрепятственно проникнуть на территорию особняка. Оказавшись в саду, я осторожно подкрался к дому. Вокруг было тихо и пусто.

По всему понятно, что Оракул пока не приехал. Время ещё было, но не так много, как хотелось бы.

Обнаружил дверь и тихонько тронул ручку. Она была не заперта.

Внутри пахло луком и свежим хлебом. Осторожно зашёл и оказался в тёмной прихожей. Дом спал, но не весь. Из прикрытой двери в конце коридора падал узкий луч света.

Я подошёл ближе, аккуратно заглядывая в щель. В кабинете, за дубовым письменным столом, сидел сам купец Самарский. Он не работал. Обхватив голову руками, мужчина покачивался, уставившись на полупустую бутылку. Его лицо было бледным в свете настольной лампы.

Немного постоял перед дверью, раздумывая, как преподнести своё появление, а потом просто постучал и заглянул внутрь.

— Можно войти? — с невозмутимым видом спросил я.

Самарский резко поднял голову, уставившись на меня. За несколько секунд на его лице сменилась целая гамма разнообразных эмоций: от ужаса до полной обречённости. Он судорожно вцепился в край стола.

— Барон Соловьёв? Вы… вы как здесь оказались? В такой час? И… зачем?

Я вошёл в кабинет, прикрыв за собой дверь.

— Предупредить. У вас, кажется, снова проблемы. И на этот раз убийцы придут сюда по вашу душу.

Мужчина побледнел ещё больше, но не стал ничего отрицать. Вместо этого купец откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

— Я знал, — прошептал он. — Чувствовал. Завтра утром уезжаю в Москву.

— Поздно. За вами уже выехали профессионалы. У нас есть, возможно, минут сорок.

Купец вскочил из-за стола. В глазах промелькнула тень бессилия.

— Куда нам бежать? Дом как на ладони! Дети! Нужно разбудить Витю и Валю.

— Никуда бежать не стоит, — перебил я. — Нужно спрятаться здесь. Так, чтобы бандиты думали, что вы ещё в доме. Тут должно быть какое-то укрытие.

Он заколебался на секунду, затем кивнул.

— Есть. Старый ледник в подвале. Каменный, толстые стены. В нём есть ниша, за полками.

— Идеально. Собирайте семью. Берите только самое необходимое: вода, еда, тёплые вещи.

Самарский взглянул на меня, и в его глазах вспыхнуло понимание. Захватив с полки тяжёлый ключ, купец бросился в глубь дома, но в последний момент остановился, уставившись на меня.

— А как же вы, барон? — спросил мужчина.

— Не беспокойтесь, у меня свои планы на исполнителя. Главное, чтобы вы не вылезали из укрытия, пока не приду за вами. Что бы вы ни услышали.

Больше вопросов он не задавал. Через минуту я услышал приглушённые голоса, сдавленный детский плач и деловитый, успокаивающий голос самого Самарского.

Пока они собирались, нужно было подготовиться. Быстро осмотрел кабинет. Убрал со стола все бумаги, оставив лишь недопитую бутылку и хрустальный стакан.

Затем подошёл к окну и распахнул его настежь, впуская прохладный ветер. Лампу гасить я не стал. Пусть думают, что Самарский ещё в кабинете.

В коридоре раздался топот детских ножек и торопливый женский шёпот. Потом всё стихло. Они спустились в подвал.

Я взглянул на часы: стрелки показывали половину первого. По моим подсчётам, Оракул уже должен появиться.

Дожидаться его в доме купца я не стал. Вернулся на тихую улицу тем же путём, что и вошёл. Интерфейс работал на пределе, сканируя округу. Притаившись в тени между двумя высокими кустами сирени у самого забора, я принялся ждать. Отсюда было отлично видно и фасад дома, и ворота, и даже часть сада. В случае чего, я мог быстро вернуться обратно.

Как и ожидал, Оракул припарковался в ста метрах от дома и рядом с кустами сирени, за которыми прятался я. Беззвучно выругавшись, припал к кирпичной кладке, наскоро накладывая руну «Ледяной покров», доставшуюся от Юсупова.

Моя техника исполнения этой рунической последовательности пока оставляла желать лучшего. Поэтому моё тело стало лишь мутным прозрачным пятном, которое легко разглядеть вблизи.

Затаил дыхание, наблюдая, как из авто выходят трое. В скудном свете уличных фонарей я сразу узнал высокую, худощавую фигуру Оракула.

Он вышел последним, неспешно, будто собирался на прогулку. Двое других, рыжий и низкорослый в плаще, сразу бросились к багажнику доставать снаряжение.

Оракул остановился и бросил взгляд в мою сторону. Я почувствовал лёгкое прикосновение: совсем рядом, словно невидимая рука скользнула по листве, что скрывала меня от посторонних глаз. Что-то подобное частенько использовал Александр. Значит, Оракул был менталистом.

Пазл тут же сложился в моей голове. Против Оракула физическая сила и даже магия могли оказаться бесполезны. Он чувствовал намерения, читал мысли, влиял на разум. Вот как они всё подстроили. Убийца мог внушить кому угодно, что видел именно Александра с окровавленным мечом. Мог заставить свидетелей забыть увиденное или, наоборот, вложить в их головы ложные воспоминания.

Я выставил перед собой барьер, изо всех сил стараясь мысленно не запеть песенку, которая так бесила Александра, когда он творил нечто похожее: «Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь».

— Что-то не так? — спросил Рыжий Оракула.

Тот, слегка нахмурившись, всё же махнул рукой, заглядывая в багажник.

— Нет, всё так. Кажется, в доме есть дети? — уточнил он у Рыжего.

Бандит кивнул, тряхнув шевелюрой.

— Да. Пацан лет двенадцати и девчонка. Ей около семи. Твои способности растут, — восхищённо протянул он, — на таком расстоянии ты ещё ни разу не чувствовал детей.

Такое заключение, кажется, польстило Оракулу.

— Наш заказчик полный псих. Он просил рассказать Самарскому перед смертью, кто его заказал. Хочет, чтобы наш клиент испытал все муки ада перед смертью, — проговорил Оракул, перекладывая вещи с места на место.

— Значит, возьмём «Гаргулью»? — потирая руки в предвкушении, спросил Рыжий.

Главарь бандитов кивнул, доставая из багажника нечто, смутно напоминающее «испанский сапог». Он кинул его низкорослому, продолжая доставать другие приспособления для пыток.

— Сначала дети! — уточнил Оракул. — Потом разберёмся с купцом. Заказчик просил, чтобы отец увидел смерть своих детей.

— Тогда нам понадобятся эликсиры. Долго сдерживать «Купол тишины» я не смогу, — заявил Рыжий, и в багажнике снова что-то звякнуло.

Сволочи! Они собираются пытать детей. Ярость ударила в голову. Мне хотелось прямо сейчас выскочить из кустов и разорвать этих тварей на мелкие кусочки. Но я не мог. Я недостаточно силён, чтобы одновременно противостоять троим, один из которых менталист, а о способностях двух других я ничего не знал.

Тем временем бандиты уже упаковали свой арсенал в сумку и готовились двинуться к дому. Рыжий забрал «Гаргулью» у низкорослого, бросив ему под ноги тяжёлую сумку. Оракул пошёл первым. Его внимание было приковано к особняку, но периферийным зрением он продолжал сканировать темноту.

Рыжий двигался следом, то и дело оглядываясь по сторонам. Низкорослый замешкался. Багажник машины всё никак не хотел закрываться, то и дело отпружинивая и с грохотом открываясь. Бубня под нос проклятья, бандит навалился на него всем телом, пытаясь защёлкнуть замок.

Наконец, ему это удалось, и низкорослый бросился следом за подельниками, совершенно забыв о сумке, что так и осталась лежать на земле. Я проследил за ними взглядом, удостоверившись, что все трое скрылись за воротами особняка.

Сердце забилось быстрее. Это был шанс. Возможно, единственный.

Я выскользнул из-за кустов и, пригнувшись, достал из сумки стекляшку точь-в-точь как у Степана.

— Где сумка, дебил? — услышал я приглушённый голос Оракула, доносившийся со стороны особняка.

Раздались торопливые шаги. Низкорослый возвращался за забытой ношей. Времени не было. Я быстро сунул зелье Степана в сумку, а стекляшку бандитов запихнул себе в карман.

Кусты сирени снова скрыли меня от посторонних глаз как раз в тот момент, когда низкорослый выскочил на улицу. Дождался, когда он снова уйдёт, бесшумно выскользнул из-за кустов и метнулся к дубу, что служил мне лестницей ранее.

Собирался попасть в дом тем же путём, что и в первый раз — через сад, пока внимание банды приковано к кабинету.

Снова вскарабкался на дерево, перебрался на ветку, нависающую над забором, и спрыгнул в сад, приземлившись на мягкую траву. Сердце колотилось так, что, казалось, его стук слышно за версту. Я замер, прислушиваясь. Ни звука, только шорох листьев на ветру.

Крадучись как тень, я подобрался к садовой двери. Она всё ещё была приоткрыта. Я проскользнул внутрь, в тёмную прихожую.

Из кабинета уже доносились голоса. Еле различил хриплый бас Рыжего и самоуверенный тон Оракула.

— … пусто. Может, они и вправду бежали через окно?

— Они здесь, — уверенно парировал Оракул. — В доме пять человек. Я чувствую их страх. Очень сильный, но… приглушённый. Каменные стены. Значит, подвал.

Я мысленно подсчитал в уме: Самарский, двое детей и экономка. Четверо. Значит, эта сволочь всё-таки чует меня. Только слабо.

— Будем искать?

— Нет. Это долго. Сиплый, дай мне зелье для увеличения маны.

— А как же я? — возразил Рыжий. — Ты же знаешь, что у меня запас только на две, от силы на три руны. А как же пытки?

— Времени нет. Убьём по-тихому. Заказчику что-нибудь соврём.

В кабинете послышалось слабое копошение, а потом раздался звук битого стекла. Следом сдавленный, полный ярости и недоумения голос Оракула:

— Я… ничего не слышу. Тихо. Слишком тихо. Что ты мне дал, дебил⁈

— То, что ты просил! Концентрат маны! — в панике затараторил хриплый голос. — Из той же партии, что и всегда!

— Это не концентрат! — Оракул, кажется, ударил кулаком по столу, послышался грохот. — Это что-то другое! Я оглох! Я не чувствую их страха! Я не чувствую мыслей! Я… изолирован!

Зелье Степана. Оно сработало. Для менталиста, привыкшего постоянно «слышать» мир вокруг, это было хуже физической слепоты. Камера сенсорного ограничения, устроенная в его собственной голове.

В кабинете начался хаос.

— Что происходит⁈ — крикнул Рыжий.

— Заткнись! Дай подумать! — прошипел Оракул, но в его голосе уже не было прежней ледяной власти. Слышалась растерянность. — Ты… ты уверен, что взял правильный флакон?

— Да я… я не… — запинаясь, бормотал Рыжий. — Там было темно… мог перепутать…

— ИДИОТ!

Это был мой шанс. Оракул временно выведен из строя. Не физически, а ментально: дезориентирован, лишён главного оружия, а в голосе Рыжего я явно слышал панические нотки.

— Босс, может, проверим остальной дом? — спросил он. — Мало ли…

— Иди! — раздался из кабинета голос Оракула, полный сдавленной ярости. — Иди и найди их! Притащи сюда! Живыми! Я хочу видеть лицо купца, когда верну себе контроль!

Пора действовать. Но не врываться в кабинет. Сейчас убийцы на взводе, а атака могла сплотить их. Нужно использовать растерянность врага. Однако, моим планам не суждено было сбыться.

Крадучись, я двинулся по коридору, но не успел сделать и трёх шагов, как дверь кабинета с грохотом распахнулась. В проёме показался Рыжий. Его глаза расширились от удивления при виде меня, но рука уже поднялась, создавая рунную последовательность.

Интерфейс тут же определил её как «Лезвие ветра». Значит, передо мной стоял воздушник.

— «Лезвие ветра», — прохрипел он.

Воздух в узком коридоре завихрился, сгустился и со свистом рванул в мою сторону, превратившись в острый, как бритва, клинок.

— «Каменная кожа», — парировал я магический удар, даже не пытаясь увернуться.

Лезвие чиркнуло по моей броне, оставив ровный срез на куртке. Я ухмыльнулся, видя, как Рыжий меняется в лице.

Ждать не стал. Рванул вперёд, занося кулак для удара. Надо отдать Рыжему должное: он быстро пришёл в себя и сделал шаг назад, уклоняясь от атаки.

— Что ты там делаешь, придурок? — послышался голос Оракула.

Раздались быстрые шаги. Дверь вновь начала открываться, но я успел её захлопнуть, толкнув плечом.

— «Телекинез», — проворачивая рунной последовательностью барашек на замке, выкрикнул я, оставляя двоих противников за дверью.

В неё тут же заколотили, пытаясь открыть. Рыжий тем временем уже бросился на меня. Я чудом успел увернуться, отскакивая в сторону. В руке противника сверкнул нож.

Он наступал, не давая мне времени использовать руны. Движения врага были отточены до автоматизма: явно бывший военный. Я еле успевал уклоняться от выпадов.

Внезапно он отпрянул назад. Воздух вокруг его левой руки снова загустел, готовясь выплеснуть очередное «Лезвие ветра» в тесном пространстве. Моя «Каменная кожа» уже успела слететь.

Зато теперь появилось место для манёвра.

— «Каменная картечь», — выпалил я, чувствуя, как в воздухе вспыхнуло множество багровых игл, стремящихся прямо в противника.

Вот только в последний момент я уловил краем глаза, как за спиной Рыжего мелькнула фигура мелкого пацана, в которой тут же опознал Витю.

Забыв о собственной безопасности, я даже не до конца понял, что же на самом деле сделал. Пытаясь удержать смертоносный поток игл в воздухе, я будто собрал их в одну плеть и разрубил «Лезвие ветра» пополам.

Заклинание распалось тысячей мелких осколков, оставив незначительные порезы по всему моему телу. А моя плеть хлестнула по ногам Рыжего, повалив его на пол. И тут же тяжёлая ваза свалилась на голову бандита.

Рыжий обмяк, не успев даже вскрикнуть. Из-под его головы тут же начала растекаться тёмная лужа.

Витя стоял над телом поверженного противника, бледный, с трясущимися руками. Он всё ещё держал основание хрустальной вазы. В его глазах застыла смесь ужаса, отваги и неверия в содеянное.

— Я… я думал, он тебя… — запинаясь, пролопотал пацан.

— Беги обратно в укрытие! — рявкнул я, отталкивая ногой тело Рыжего.

Но было поздно. Дверь кабинета наконец с грохотом распахнулась, и на пороге показался Оракул. Его глаза скользнули по телу Рыжего, по Вите, по мне. В них не было растерянности. Враг быстро просчитывал варианты, и, кажется, принял единственно верное решение.

— Бежим, — вдруг крикнул он низкорослому, рванув обратно в кабинет к открытому окну.

Вот только я был против. Собрав остатки маны, вызвал интерфейс и бегло просмотрел руническое древо. Руны вспыхивали и тут же гасли, забракованные мной. Мне нужна была сеть, такая, чтобы ни один противник не смог её порвать.

[Внимание! Данная руна обнаружена в закрытом каталоге. Желаете возобновить процесс? Да/Нет]

— Да, — не сомневаясь, подтвердил я.

Я не думал, просто действовал.

В этот момент всё моё тело обдало волной магической энергии. Огонь вспыхнул вокруг, согревая приятным теплом. Я вскинул руку, и сквозь пальцы блеснула сеть из мелких магических волокон, опутывая Оракула с ног до головы.

Краем глаза увидел, как низкорослый медленно двигается в сторону открытой двери, прочь из коридора. Я хмыкнул. Во мне была такая огромная сила, что этот мелкий бандит казался пылью под сапогами.

Вскинул руку в его сторону, наслаждаясь тем, как тело низкорослого скрывается в магическом коконе. Но мне было этого мало. Я хотел ещё. Больше маны, больше заклинаний.

— Барон, что с вами? — вдруг услышал я голос ребёнка.

Виктор. Он смотрел на меня большими глазами, полными ужаса. Что я вообще делаю?

Словно ледяной поток холодной воды обрушился на меня, возвращая ясное сознание. Но зелья Степана больше не было. Нужно попытаться остановиться самому.

Я стоял посреди кабинета. Огонь вокруг меня медленно гас, сменяясь струйками чёрного едкого дыма, поднимавшегося от моей кожи. Сила уходила, обнажая чудовищную пустоту, усталость и боль.

За спиной Виктора я увидел бледное лицо Самарского.

— Барон, вы победили? — спросил он.

Я кивнул, обессилено опускаясь на пол.

— Что вы теперь будете с ними делать? — разглядывая светящиеся коконы, спросил он.

— Отвезу на допрос! — буркнул я и, заметив на полу валяющийся «испанский сапог», добавил. — С пристрастием!