Системный Барон #2

Глава 6

За моей спиной послышался утробный рык Гая, такой низкий и мощный, что по спине пробежали мурашки. Внимание нападавших, до этого сосредоточенное на мне, резко переключилось на болотного вывертня. Я испугался, видя, как сразу несколько стволов развернули в его сторону.

— Назад, Гай, — тихо прошептал я, чувствуя, как у самого поднимаются волоски на затылке. От первобытной мощи, исходящей от пса, захватывало дух.

Перед глазами вспыхнуло новое сообщение интерфейса:

[Ваши противники получают дебафф: −3 к боевому духу, −10% к меткости]

Зверь повёл ухом, но с места не тронулся. Он лишь пригнул голову, и рык перешёл в тихое ворчание, от которого закладывало уши. Гай был готов к атаке в любой момент.

Наступила гробовая тишина.

Восемь человек, включая меня и Степана, застыли в нелепых позах, поглядывая друг на друга. Каждый понимал, что любой звук может стать для него последним. Болотный вывертень не давал расслабиться ни на секунду.

Я видел, как по виску толстяка, что поднял тревогу, стекла капля пота. Лиска замерла, словно змея, застигнутая в момент броска.

Первым не выдержал долговязый.

— Да пристрелите кто-нибудь эту псину! — завизжал он, теряя самообладание.

Гай метнулся вперёд, словно тёмная молния. Раздался хруст кости и дикий вопль. Сразу шесть выстрелов прогремели в тесном помещении, но пса уже и след простыл. На голову посыпалась извёстка.

— Щит! — выкрикнул я, и рунная последовательность вспыхнула перед глазами.

Бледно-голубое сияние возникло перед нами как раз в тот момент, когда кто-то швырнул нож. Лезвие отскочило от магического барьера.

Степан времени не терял. Его трость описала изящную дугу, и тонкое лезвие впилось в горло ближайшему нападающему. Крика я не услышал, только тихий булькающий хрип раздался из глотки.

Ещё три пули врезались в щит, и сияние погасло, исчерпав заряд.

Мышечная память и интерфейс слились воедино.

— «Фаербол», — выкрикнул я, и пламя вспыхнуло в моей руке, обдав жаром ближайшего ко мне бандита. Тот взревел, пытаясь сбить огонь с загоревшихся штанин.

— Дети! Не дай взять их в заложники! — крикнул Степан, парируя удар нападающего своей шпагой-тростью.

Лиска. Где Лиска?

Я метнул взгляд вглубь подвала. Она, раскидывая преграждавшие дорогу лавки, пробиралась к клеткам, к Алёнке!

— Гай, взять! — рявкнул я.

Пёс рванул наперерез.

Я кинулся вперёд, пригнувшись. Пуля прожужжала у самого уха, оглушив. Ещё одна шлёпнулась в земляную стену позади, осыпав меня комьями грязи.

— «Каменная картечь», — взревел я, поднимая в воздух сотню чёрных заострённых игл.

Они зависли на мгновение, а затем обрушились на бандитов. Крики боли смешались с руганью. Пистолеты и ножи полетели на пол. Атака врага сорвана.

Я был уже рядом с Лиской. Гай прижал её к стене, не давая пошевелиться.

— Спасибо, друг! — потрепал я зверя по холке, отводя его в сторону.

Пёс что-то проворчал, но послушно отошёл, усевшись неподалёку на пятую точку.

Лиска подняла голову, бросив на меня ядовитый взгляд. Звуки боя за спиной стихли. До моего слуха долетело недовольное бормотание Степана и стоны поверженных бандитов. В одной из клеток вдруг захныкал ребёнок.

— Ну что, герой? — голос Лиски был тихим. — Думаешь, на этом всё кончится?

Я молча смотрел на бандитку, понимая, что она права. Мы отрубили только одну голову гидры.

Внезапно взгляд девицы упал на что-то позади меня, и в глазах промелькнула надежда. Я отвлёкся буквально на секунду и тут же об этом пожалел.

Стилет блеснул в её руке. Удар был молниеносным. Прицел точно в горло. Я едва успел отклониться, в итоге остриё скользнуло по коже, оставив горящую полосу на шее.

Я поймал руку бандитки, крутанул. Стилет упал на землю, но Лиска была гибкой, как змея. Она вывернулась, и её нога больно ткнула меня в пах. Следующий удар был в солнечное сплетение. Воздух покинул лёгкие. Я рухнул, держась рукой за стену.

Лиска дёрнулась в сторону, туда, где в тёмном углу скрывалась неприметная дверь. Я хотел отдать команду псу, спокойно наблюдавшему за нашей схваткой, но слова застряли в горле.

Гай осуждающе посмотрел на меня, а потом прикрыл глаза лапой, мол: «Хозяин, я её поймал, а ты отпускаешь?»

Девушка уже была у самой двери. На мгновение она застыла, оценивая ситуацию. Взгляд Лиски метнулся ко мне. Расчётливость в её глазах боролась с яростью. Я видел, как бандитка жалеет, что не может добить меня прямо сейчас.

Она дёрнула на себя деревянную ручку, и массивная дверь со скрипом поддалась.

Внутри меня нарастала тревога. Её нельзя было отпускать. Однако, ни произнести название руны, ни повторить пасс рукой я не мог. Судорожно хватая воздух ртом, словно выброшенная на землю рыба, я сделал то, на что хватило сил.

Интерфейс мигнул перед глазами, подсветив нужную мне руну «Телекинеза». Ткнул в неё, не особо надеясь на успех. Взмах руки — и дверь тут же захлопнулась, прищемив край платья Лиски.

Раздался звук рвущейся ткани и короткий вскрик девушки. Она рванула в обратную сторону, но дверь, словно живая, резко открылась, отбрасывая девицу назад. Лиска ударилась о стену и на мгновение замерла.

Рядом с бандиткой бесшумно возник Гай. Он не рычал, просто встал между ней и дверью, перекрывая последний путь к отступлению.

Наконец лёгкие сдались, и я сделал первый полновесный, хоть и болезненный, вдох. Воздух обжёг гортань, вызывая приступ кашля, но сознание прояснилось. Я поднял голову и встретился взглядом с Лиской.

— Всё, Лиска, — прохрипел я, с трудом поднимаясь на ноги. — Игра окончена.

Я оглянулся по сторонам, оценивая итоги схватки. Свет от одинокой лампы, все ещё покачивающейся от недавней суматохи, отбрасывал пляшущие тени, делая сцену ещё более абсурдной.

Степан, прислонившись к стене, с невозмутимым видом перематывал окровавленную руку обрывком ткани. У его ног лежали двое: один неподвижно, второй тихо стонал, зажимая рану на плече. Старик встретил мой взгляд и едва заметно кивнул: мол, живой, справляюсь.

В центре помещения, рядом с опрокинутой бочкой и разбросанными картами, корчился долговязый, все ещё сжимая раздробленную во время знакомства с болотным вывертнем руку. Он больше не кричал, только слабо стонал, лёжа в луже собственной мочи.

Толстяк сидел на корточках, прижимая к животу окровавленную руку. Моя «Каменная картечь» явно не промахнулась. Его глаза были остекленевшими от шока и боли.

Из шестерых бандитов осталось только двое по-настоящему боеспособных, один тяжело ранен, двое мертвы и одна в ловушке.

Я снова посмотрел на Лиску. Та всё так же стояла у стены под немым взглядом Гая. Её грудь вздымалась от учащённого дыхания. Бандитка осматривала поверженных подельников с тем же выражением, с каким смотрят на сломанные игрушки. Без капли сожаления, лишь с досадой.

— Жалкое зрелище, не правда ли? — её голос был тихим. — Собрала их, выдрессировала… а они не выдержали первой же стычки с дворнягой.

Гай в ответ издал предупреждающее ворчание.

Из клетки снова донёсся тихий плач.

— Степан, — позвал я, всё ещё опираясь на стену. — Нужно найти ключи.

Старик молча кивнул и, оторвавшись от стены, начал методично обыскивать карманы ближайших бандитов.

Сделал шаг к Лиске.

— Ключи, — сказал я, останавливаясь в паре шагов от девицы. — Где они?

Она кокетливо провела языком по губам, глаза блестели в полумраке.

— Помнится мне, тогда в парке ты не был так жесток… Такой голенький и беззащитный, словно сопливый ребёнок, — она кивнула в сторону клеток. — Прям как они.

Гай издал глухое предупреждение. Лиска инстинктивно прижалась к стене.

— Ключи, — повторил я, и в голосе зазвучали стальные нотки. — Не заставляй применять силу.

Лиска смерила меня холодным взглядом.

— В кармане у Кривого, — кивнула она в сторону долговязого.

Степан, услышав это, сразу направился к нему. Мужчина бредил и не сопротивлялся, пока старик искал в его кармане связку ключей.

— Нашёл, — коротко доложил Степан.

— Выведи детей наверх, в экипаж.

Пока Степан возился с замками, я смотрел на Лиску, и в голове складывался план. Мы не могли просто передать её страже. Слишком много вопросов оставалось без ответа. Кто её наниматель? И главное: как это связано с делом моей семьи?

— А теперь, — тихо сказал я, — мы с тобой спокойно поговорим. Думаю, тебе есть, что рассказать.

В её глазах вспыхнуло знакомое презрение, но теперь в них читался и страх. Если просто отдам бандитку Окорокову, то в ближайшем будущем она украсит своим телом виселицу. Даже на каторгу Лиска рассчитывать не может. За похищение детей империя карала строго.

Я ждал, когда Степан закончит с замками. Не хотелось начинать разговор при маленьких свидетелях. Когда же последний замок упал на пол, из клетки выбежала перепуганная Алёнка. Она увернулась от протянутой руки Степана и бросилась в мою сторону.

— Дяденька, миленький, заберите меня домой, — обняв мою ногу, заголосила девчушка, чуть не свалив на пол. — Вы дедушку моего спасли, теперь и меня. Я теперь для вас любые травки соберу, любые отвары приготовлю.

Алёнка заливалась слезами. Я присел на корточки, доставая чистый платок из внутреннего кармана, и принялся вытирать её перепачканное лицо. Краем глаза поглядывал на Лиску, с удовлетворением отметив, что Гай продолжает держать девушку в напряжении.

— Алёнка, — произнёс я ласковым голосом, на который только был способен, — так я же за тобой и пришёл. Как же я без твоих травок?

Она всхлипнула, уткнувшись мокрым носом мне в плечо, и прошептала так, чтобы слышал только я:

— Я вам и вправду особенный отвар сделаю. От страха. И от ран. Я видела, она вас ударила.

Эта детская непосредственность и искренняя забота тронули меня до глубины души, заставив на мгновение забыть о предательской боли в паху и горящей полосе на шее. Я легонько обнял девочку, успокаивая.

— Вот и хорошо. Договорились. Но сначала отведём тебя к дедушке. Он очень переживает.

Алёнка кивнула, растирая грязь по мокрому лицу, и, схватив меня за руку, потянула к лестнице. Маленькая ручка держала цепко, не отпуская.

— Подожди, ты должна пойти с этим дядей, — указав на Степана, проговорил я.

Девчонка замотала головой. В детских глазах снова вспыхнул страх. Её пальчики вцепились в меня с такой силой, которой я не ожидал.

— Нет! Не пойду! Я с тобой! — начиналась настоящая истерика.

Алёнка снова обхватила мою ногу, словно боясь, что её сейчас оторвут и опять утащат в клетку.

Я обернулся. Обвёл глазами остальных детей, сиротливо прижимающихся к стене. В каждом увидел ужас пережитого кошмара. Самым старшим оказался Витя Самарский. Он старался держаться спокойно, прижимая к себе более слабых. Но даже у него я заметил лёгкую дрожь в руках. Мы встретились взглядом. Парнишка в ответ понимающе кивнул, делая шаг навстречу.

Мне пришлось снова опуститься на корточки, чтобы заглянуть в Алёнкино лицо.

— Этот дядя, — указав на Степана, начал я, — мой лучший друг.

Я старался говорить как можно мягче, чтобы вселить доверие к старику.

— Только благодаря Степану я смог тебя найти. А знаешь, кто он на самом деле?

Алёнка замотала головой, продолжая держать меня за штанину, но её хватка слегка ослабла.

— Он самый настоящий рыцарь, — выдохнул я. — Только без лат и плаща. Рыцарь в отставке. Он сражался с великанами на севере и укрощал огненных саламандр в пещерах Урала. Он никогда и никого не бросит в беде. Особенно таких храбрых девочек, как ты.

Алёнка перевела широко раскрытые глаза с меня на Степана. Старик выпрямил спину, и в его позе проявилась несгибаемая воля, которую не могли скрыть ни годы, ни поношенный кафтан.

Девочка отпустила мою штанину.

— Правда? — прошептала она, обращаясь больше к Степану, чем ко мне.

— Правда, — глухо проронил старик. Его голос, привыкший отдавать команды, прозвучал неожиданно тепло. — Даю слово. Никто больше вас не тронет.

Этого оказалось достаточно. Алёнка нерешительно сделала шаг в его сторону, потом ещё один. Степан протянул свою большую ладонь, и маленькая ручка Алёнки утонула в ней.

Девчушка оглянулась, и я одобрительно кивнул.

Степан жестом показал детям следовать за ним. Самый старший парнишка с облегчением выдохнул и потянул за собой остальных. На этот раз ни у кого не возникло возражений.

— А теперь с тобой, — делая шаг в сторону Лиски, сказал я. — Начнём с самого начала.

Лиска хмыкнула и отвернулась, изучая потолок.

Я поднял табурет, валявшийся под ногами, и сел напротив неё, одновременно потрепав Гая по жёсткой шерсти.

— Сейчас Степан, — начал я, вкладывая в голос как можно больше безразличия, — поедет к Окорокову, и уже через пол часа тебя упекут в тюрьму, из которой будет лишь один выход: на виселицу.

Девушка непроизвольно дёрнулась от моих слов, и болотный вывертень снова заворчал.

Я откинул назойливое сообщение интерфейса, чувствуя, как по коже снова пробежали мурашки.

— Но мы ещё можем договориться, — внимательно наблюдая за её реакцией, продолжил я.

Наконец Лиска повернула ко мне голову, пристально глядя в глаза.

— Что ты предлагаешь? — вздёрнув подбородок, спросила девица.

— Могу дать тебе уйти взамен на будущее сотрудничество, но моё желание будет зависеть от того, как быстро ты начнёшь отвечать на вопросы, — произнёс я, демонстративно взглянув на часы.

— «Будущее сотрудничество»? — она язвительно усмехнулась. — Звучит как пожизненная кабала.

— Лучше быть живой и выполнять мелкие поручения, чем болтаться мёртвой с петлёй на шее. Выбор за тобой. В данный момент мне нужна информация. Ты отвечаешь на вопросы здесь и сейчас. Честно. После чего исчезаешь. А когда снова понадобишься, я тебя найду.

— И как ты это сделаешь?

Мне было достаточно ещё раз погладить своего лохматого зверя, чтобы Лиска получила ответ на свой вопрос.

Девушка закусила губу. Её взгляд метнулся к Гаю, потом к лестнице. Она взвешивала риски. Я не торопил бандитку, давая страху проделать всю работу за меня.

— Нужно ответить на вопросы? — наконец выдохнула она. — И ты отпускаешь меня? Сейчас?

— Да, — подтвердил я. — Но если хоть в одном слове почую ложь… — договаривать не стал.

Пёс, словно по команде, оскалил пасть, обнажив белоснежные зубы.

Лиска нервно сглотнула:

— Спрашивай!

— Кто тебя нанял, чтобы убить меня? — задал первый вопрос, уже подозревая, что прямого ответа не получу, но вполне возможно смогу выудить хоть какую-то подсказку.

— Все переговоры с заказчиком вёл Лютый.

Я недовольно поцокал языком, показывая всем видом, что данный ответ меня не устраивает. Лиска занервничала, сминая в руках порванное платье.

— Я же говорю, Лютый встречался с ним. Он тогда посулил нам большие бабки. Главной задачей было сделать всё чисто, чтобы даже тела твоего не нашли. Заказчик тогда и кристалл, заряженный на портал, выдал. Такой стоит половину Архангельска. Я Лютому предложила не убивать тебя, а забрать кристалл и свалить, чтобы нас никто не нашёл. Но Лютый сказал, что от таких, как этот заказчик, не спрячешься.

Она снова взглянула на Гая, видимо, проводя параллель между моими словами и словами подельника.

Я кивнул:

— Что-нибудь ещё?

— Кристалл. Лютый сказал, что активировать его может только носитель крови. То есть ты. Его нужно было вложить тебе в руку, тогда портал откроется. Мы так и сделали. Только слишком рано, — она как-то странно покосилась на меня. — Ты же сбежал и каким-то образом активировал портал прямо в Центральном парке. Лютый и Малыш последовали за тобой. А потом ты снова вернулся. Только какой-то не такой. Мне ничего не оставалось, как использовать «Багровую чахотку».

— Зачем?

— Если бы ты умер раньше, чем вернулись Лютый и Малыш, то портал бы закрылся. И тогда плакали наши денежки. «Багровая чахотка» не убивает сразу. У Лютого оставался час на возвращение. Это всё, что я знаю, — Лиска замолчала, вопросительно уставившись на меня.

Ещё раз сверился с часами.

— Кто сделал заказ на детей? — прозвучал мой следующий вопрос, однако в этот момент я услышал странное шевеление наверху.

Гай заворчал, вопросительно уставившись на меня. Лиска снова дёрнулась, испуганно взглянув на лестницу. На этот раз девушку парализовал страх, ещё больший, чем когда её у стены удерживал Гай.

Я прижал указательный палец к губам, приказывая замолчать.

В подвале наступила тишина, нарушаемая лишь тихими стонами раненых. Пёс застыл, приготовившись к атаке.

Сверху донёсся приглушённый скрип половиц. Кто-то зашёл в сарай, но не Окороков со стражниками. Те бы вломились с грохотом, сметая всё на своём пути.

Жестом приказал Лиске отойти вглубь подвала, и, стараясь не издавать ни звука, поднялся на несколько ступеней, чтобы заглянуть наверх.

Высокая фигура в плаще даже не шевельнулась, увидев меня.

— Барон Соловьёв! — распознал я знакомый голос, лихорадочно вспоминая, где мог его слышать. — Я даже не сомневался, что мы когда-нибудь ещё встретимся, но не ожидал, что это будет так скоро.