Скучная жизнь одного Бон Хва

Глава 24

— Если развивать твою теорию дальше, то можно сделать только один вывод, Ёджон, — говорит Чон Ё: — что хороши только чужие младшие сестры!

— Я такого не говорил. Во всех мангах, аниме и дорамах именно собственные младшие сестры героя — миленькие и привлекательные, с кротким характером и всегда готовые поддержать и утешить. Нам просто стоит признать, что мы — исключение, — отвечает ему Пак Ёджон, перемешивая рис в своей чашке: — что это у нас так.

— В смысле⁈ — Чон Ё аж соком поперхнулся: — почему это мы — исключение?

Бон Хва слушал их разговор и в кои-то веки был спокоен и, может быть, даже немного счастлив. Спокоен потому, что дела наконец пошли как полагается и теперь у него есть деньги, чтобы оплатить содержание мамы в центре ухода. Да, бонусом к этому стало проживание некой Чон Джа у него дома, ну и пусть. Не так уж и страшно с ней жить, она словно старшая сестренка из дорам, горазда пить сочжу, курить на лестнице и ходить в коротких шортиках и едва прикрывающих грудь топиках. Если так посудить, то она даже с утра завтрак ему приготовила и в школу отвезла «все равно делать нечего» сказала. Из беспокоящих моментов — непонятно куда все-таки пропал брат и это не давало ему покоя. Он часто думал, а что, если бы он тогда сразу в полицию обратился? Может быть его нашли бы? Может быть, он бы спас его… а сейчас он обманывает Юну, пользуясь ее недугом… какой он все-таки отвратительный человек. При мысли об этом у него сразу упало настроение.

Он оглянулся. Даже на большой перемене в столовой было не так уж и много народу. Все предпочитали кафетерий… вот там всегда было людно. Но на его вкус и в школьной столовой все было очень вкусно. И к тому же — бесплатно. Шведский стол — угощайся, ешь сколько влезет. И никаких таких правил, как в отелях, типа запрещено оставлять на тарелках или брать с собой. Он сам видел, как несколько девчонок взяли бургеры с собой, чтобы поесть на переменке.

И вчера он взял с собой парочку — на вечер и Чон Джа угостить. Никто ему ничего не сказал. Хорошая тут все-таки школа… хотя если вспомнить, сколько тут обучение стоит, то и удивляться не стоит.

— Бон Хва! А ты что скажешь? — тычет его в бок Ёджон и он — возвращается в реальность.

— О чем? — переспрашивает он, пытаясь вспомнить, о чем именно разговаривали эти двое.

— О том, что младшие сестры в большинстве источников вокруг нас — милые! А у нас с ним — вовсе не милые! — объясняет Ёджон: — Какой отсюда вывод может сделать математик? Что мы являемся исключениям. Вот у всех милые, а у нас — такие достались, вот.

— Да мне откуда знать, у меня нет младшей сестры. Вот была бы… наверное была бы миленькая… — мечтательно тянет Бон Хва, представляя себе маленькую Чон Джа. Которая не курит, не пьет, не шатается по ночным клубам и не оставляет дверь в ванную незапертой, когда валяется в горячей воде! Хотя… последнее ему не досаждает. Вовсе нет.

— Это потому, что мы с тобой — зрелые мужчины. — говорит Чон Ё: — Весь этот фетиш про младших сестренок от того, что в обществе сейчас много инфантильных мужчин. Им нужна не зрелая женщина, а младшая сестренка. Видишь, у старшего брата перед младшей сестрой есть определенные преимущества, которых нет у парня на улице. Во-первых, кровная связь и проживание под одной крышей, да еще и в позиции «старшего». Во-вторых, возможность самому повлиять на воспитание младшей сестры. И в-третьих, с ним сестренка немного расслабляется и ее куда легче приучить к тому, что старший братик может ей помыть спинку в ванной, например…

— Некоторых и приучать не надо. — ворчит про себя Бон Хва, вспоминая эту бесстыжую Чон Джа.

— Опять они о непристойностях говорят! — за соседний столик садится девушка из их класса. Невысокого роста, но уже с весьма внушительным бюстом. Симпатичная и бойкая, в классе обычно всегда посреди других девчонок с жаром о чем-то говорит и смеется. Популярная девочка. Как ее зовут? Бон Хва так и не вспомнил.

— Вот скажи, Минсе, — обращается к ней Ёджон, в то время, как Чон Ё — покрывается красными пятнами и отворачивается: — скажи мне, у тебя есть младшие сестры?

— Есть конечно. Одна младшая сестренка. А что? — отзывается та, убирая свои чашки с подноса на стол.

— Да так. И она — миленькая?

— Конечно миленькая. Но тебе, извращенцу, я ее телефона не дам! Ей всего двенадцать! — припечатала Минсе и прожгла Ёджона своим взглядом.

— О чем речь? — на соседний стол ставит поднос с едой высокая и красивая девушка, видимо подружка Минсе. Она убирает волосы за спину, одним элегантным жестом, и садится рядом с ней.

— Эти придурки и извращенцы хотели у меня номер моей сестры взять, представляешь⁈ — с жаром выпаливает Минсе: — А ей всего двенадцать! Представляешь, Соен⁈

— Ара-ара… — говорит Соен мягким голосом пародируя женщин среднего возраста из японских аниме: — что ты говоришь? Даже Бон Хва? Бон Хва — тебе нравятся маленькие девочки?

— Поправка! — поднимает палец Ёджон: — Маленькие и миленькие младшие сестры.

— Нет! — тут же отчаянно мотает головой Бон Хва: — Совсем не нравятся!

— Вот как. — Соен прижимает палец к подбородку: — То есть тебе не нравятся милые девочки? Нравятся страшные мальчики? Это… необычно.

— Нет! Вовсе нет! — отрицает Бон Хва: — Вы меня неправильно поняли! Это не так!

— Ему никто не нравится. — вставляет третья девушка, которая ставит свой поднос на стол своих подружек: — он мизантроп.

— Вот обзываться вовсе не обязательно! — вставляет Ёджон: — Что за слова такие? И Бон Хва и я — мы по девочкам, а не эти ваши слова какие-то! Извращения придумываете…

— Да! — тут же соглашается с ним Бон Хва, чувствуя облегчение. И конечно благодарность к Ёджону, который так ловко не дал его в обиду. Ему всегда было немного неловко в общении с девушками.

— И более того, наш друг Бон Хва уже живет один и с девушкой! — добавляет Ёджон и Бон Хва тотчас же забирает все свои мысленные похвалы этому миччиному! Что он делает!

— Ара-ара… — Соен наклоняется вперед и кладет локоть на стол, а подбородок на ладонь этой руки, заинтересовано глядя на него: — это так, Бон Хва?

— Нет! Это все неправда!

— Да? Если это неправда, значит ты можешь доказать это? Как насчет пригласить нас к себе в гости? Скажем на выходных? Это же нормально для одноклассников — приходить друг к другу в гости? — вставляет Минсе, подскакивая на месте.

— Ну уж нет! — говорит Бон Хва. Привести их к себе в убогую однокомнатную квартиру? Ни в коем случае! Да все что у них в квартире есть — и стиральная машина, и старенький телевизор, и рисоварка, и даже ноутбук брата — все вместе стоило меньше, чем телефон у этой Соен. Он уверен, что у всех, кто собрался за этим столом, даже их личные комнаты больше, чем вся их с мамой квартира. Он-то не забыл, что в эту школу попал случайно. Кстати, на днях будет собрание кибератлетической команды школы, ему уже пришло приглашение на почту. И он очень рад, что у него есть парочка друзей и он не превратился в изгоя, однако и расслабляться нельзя…

— Что ты такое говоришь, миччинян! Нельзя же вот так напрашиваться в гости. — делает ей замечание Соен: — Даже если он — мизантроп.

— Не мизантроп я!

— На следующих выходных я приглашаю всех ко мне в гости. Всех присутствующих. — говорит Соен: — А потом мы пойдем по очереди… или по алфавиту.

— Что и нас приглашаешь? — удивляется Ёджон: — Серьезно? И что мы там делать будем?

— Поиграем в настольные игры, споем караоке, пообщаемся в неформальной обстановке. — отвечает Соен: — Ничего такого на что бы ты рассчитывал.

— Да я ни на что и не рассчитывал! — защищается Ёджон: — Просто у меня дома если что две сестры сразу! И комната не такая большая. И…

— И грязные журнальчики под кроватью. — добавляет третья девушка. Ёджон аж поперхнулся и покраснел как варенный рак.

— Можно считать, что это будет инспекция от комитета класса с тем, чтобы узнать в каких условиях проживают наши одноклассники и все ли у них хорошо дома. Потому что если Бон Хва живет один, да еще и с какой-то девушкой, то это может на моральном облике всего нашего класса сказаться. — говорит Соен: — Надо будет со старостой поговорить. Как ее зовут? Ах да, Чжичи Ю.

— Может не надо? — говорит Бон хва: — Вот зачем?

— Нет, ты чего тупишь! — подскакивает на месте Ёджон: — Девушка сама нас к ней домой приглашает! В ее комнату! Это же святая святых! Это же… я никогда в девичьей комнате прежде не бывал!

— У тебя же две сестры!

— Сестры — не девушки!

— Учти, Ёджон, за тобой я буду смотреть во все глаза. — прищуривается Соен: — не дай бог ты чего непристойное выкинешь.

— Да я никогда! Да чтобы я… соглашайся, Бон Хва! Это у тебя дома постоянно полуголая девушка ходит, а я никогда прежде не был гостем у девушки! А если мы все по очереди будем в гости друг к другу ходить, то я в трех девичьих комнатах побываю!

— Ёджона я к себе в комнату не пущу. — говорит третья девушка, имени которой Бон Хва не помнит.

— Юджин! Если договорились — значит договорились. — хмурится Соен: — Ты чего?

— Нет.

— Хорошо. А Бон Хва пустишь?

— Бон Хва пущу.

— Ну вот и хорошо.

— С какой стороны это хорошо! — вскидывается Ёджон: — Я тогда… тогда ее тоже к себе не пущу!

— Я и не хотела.

— Это нечестно! Она вот ко мне не хочет и так, а я к ней — очень хочу! Так нечестно. Получается, что только я лишаюсь того, чего очень хочу! — говорит Ёджон, махая руками и возмущаясь.

— Вот и решили. — хлопает в ладоши Соен: — В выходные жду всех у себя. Об этой деятельности комитета класса по общественному информированию — будет доложено старосте.

— Комитет по общественному информированию? Такой у нас есть? — Минсе забавно морщит лобик и чешет затылок, пытаясь вспомнить.

— Теперь — есть. Подам заявку, оформлю как клубную деятельность. — Заявляет Соен: — заодно вся деятельность в рамках клуба будет засчитываться как общественная внеклассная активность.

— Эээ… это как так? — наклоняет голову Ёджон.

— Вот скажем пойдем мы все вместе в караоке. — говорит Соен и барабанит своими ногтями по баночке с соком: — И проставим это как собрание комитета. То есть мы не просто в караоке споем, но и проставим часы за внеклассную активность.

— Так мы еще и в караоке все вместе пойдем! Я — за! — тут же поднимает руку Ёджон: — скажите, Чон Ё и Бон Хва, товарищи мои! Не бросайте меня в такой момент.

— Ээ… я не против. — выдавил из себя Чон Ё, глядя в пол, густо покраснев.

— Бон Хва⁈

— Ну… — Бон Хва колеблется. Приглашать кого-то себе домой ему неохота. Но и отказать сейчас Ёджону… придется объяснять. А как объяснить то, что он готов пойти в гости, но не хочет приводить никого к себе?

— Ну давай! Соглашайся! — давит Ёджон: — разве ты мне не друг?

— Ладно! Ладно. — говорит он: — Хорошо. Я согласен. Хорошо…

— Вот и порешали! — улыбается Соен, наклонив голову вбок и хлопнув в ладоши, улыбается так, что ее глаза превращаются в узкие щелочки.

— Соен, ты снова становишься похожей на капитана третьего отряда. — говорит Минсе, отодвигаясь от своей подруги: — Сейчас ты вылитый Ичимару Гин. Прекрати немедленно! Мне становится страшно, когда ты так делаешь!

— Страшно. — согласно кивает Юджин: — Соен-нуна страшная…

Он передал управление Старшему в момент, когда перешагнул порог кабинета Студенческого Совета. И сразу почувствовал, как его тело расслабилось. Он и подумать не мог, что был так напряжен.

— Мистер Серый Волк? — сидящая за столом госпожа Мэй Со Юн поднимает голову.

— Мэй-сонбэним. — наклоняет голову он. Закрывает за собой дверь и проходит в комнату. Обходит стол, выдвигает себе кресло и садится рядом с девушкой. Смотрит ей в глаза, встретив ее взгляд. Молчание. Неловкая пауза. Тишина.

— Старший? Почему ты молчишь? Разве мы не должны?

— Молчание — золото, малыш. Кроме того, никогда не нужно суетиться. Когда люди суетятся — они начинают совершать ошибки. И вообще, заткнись, малыш.

— Ээ… ну хорошо. Но ты там уж постарайся Старший.

— Хм. Если бы я не старался, а ты мне сказал бы «постарайся» — насколько это бы увеличило мой потенциал? Можешь не отвечать, малыш. И не мешайся, я занят.

— Так что, ты наконец готов раскрыть свои истинные намерения, мистер Вульф? — голос первого заместителя председателя Студенческого Совета не изменился ни на октаву.

— Мне вот интересно, сколько же всего слов на иностранных языках, которые означают «волк» ты еще знаешь? — говорит он: — И это отсылка на Красную Шапочку, да? Или скорее на латинское выражение «волк в овечьей шкуре»?

— Волк в овечьей шкуре. — задумчиво говорит Мэй Со Юн, разворачиваясь в своем кресле к нему: — На самом деле это понятие означает человека, который вовсе не тот за кого он себя выдает. Однако в отличие от шута с его невинными забавами, у волка в овечьей шкуре есть весьма определенные намерения. Мы не станем так называть человека, который беден, но выдает себя за богатого. Который не популярен, но выдает себя за популярного. Который слегка туповат, но выдает себя за умного. Нет. Волк в овечьей шкуре — это означает прикинуться кем-то, кем ты не являешься ради осуществления злобных замыслов. В оригинале такой волк может безнаказанно влиться в овечью отару… с тем, чтобы вырезать овец подчистую. Это будет более эффективно чем волк, который не прикидывается. Который всему миру говорит «да, я волк». Такой волк вынужден охотиться, избегать охотников и пастуха. Но волк в овечьей шкуре… видишь ли, мистер Лобо, люди обычно преувеличивают свои достижения и таланты. Если бы у тебя не было злых намерений, ты бы не скрывал свои достижения. Поэтому я спрошу еще раз, что ты хочешь, мистер Люпус? Каковы твои истинные намерения?

— Ого. Как сложно. — качает головой Старший: — Я даже не все понял. Но ты молодец. Правильно все сказала. Вот только… что бы я тебе ни сказал, тебя это не удовлетворит. Потому что в правду ты не поверишь.

— А ты попробуй, мистер Оками. Скажи мне правду и я попробую поверить тебе. — она испытующе смотрит на него. Он вздыхает.

— Может мы действительно скажем ей правду? — задумывается Бон Хва, посылая мысль Старшему.

— Вот еще. Она нам не поверит. Лучше придумать какую-то дичь. Сказать, что ты на самом деле правительственный агент, присланный в школу, чтобы поймать шпионов-северян. Ну, или что ты телохранитель какой-нибудь тайной дочки из семьи-чеболей. Что ты инопланетянин… все что угодно. В правду она нипочем не поверит.

— Старший я не собираюсь врать Студенческому Совету! С самого начала… давай попробуем сказать правду!

— Хорошо, твоя взяла. Но потом не жалуйся, малыш.

— Я собираюсь просто учиться в этой школе. До самого выпуска. Приложить усилия, чтобы достичь результатов, хотя на диплом с отличием не рассчитываю. Думаю, завести друзей, а может даже встретить как это у вас — первую любовь. Тихую и скромную девушку, которая будет стесняться снаружи, но будет страстной внутри… надеюсь, что найду такую в школе. — говорит он и Бон Хва хватается за голову. Нет, все верно, но часть про девушку… это же стыдно!

— А у тебя кишка не тонка, мистер Волк. Врать мне прямо в лицо. Ты же помнишь, что я буду ходатайствовать о твоем отчислении? Если я не буду знать твоих истинных мотивов, то и терпеть тебя в школе я не намерена.

— Эх. А я говорил… — вздыхает он и чешет в затылке: — ну, ничего не поделать. Мэй-сонбэним, я не хотел говорить с вами таким образом, но… у вас ничего не получится. Отчислить меня из школы невозможно по закону. А если администрация и правда отчислит меня, то у меня появится судебная перспектива. И наконец самое интересное… а как же именно ты сама сделала эти фотографии? Получается, что примерная дочка семьи Мэй — шатается по ночным клубам?

— Что⁈ Тск… — девушка прикусывает ноготь на большом пальце правой руки: — ты ничего не докажешь! Это были просто слова. Я могла и ошибиться.

— Может быть, — пожимает плечами он: — но разница, между нами в том, что мне плевать на свою репутацию. А вот твоя… если что-то из этого верно, то такие вот прогулки — оставляют за собой следы, а? Стоит только проверить твой мобильный, геолокацию по вечерам… контакты и звонки, сообщения… ну и наверняка кто-то тебя фотографировал во время твоих похождений. Ночной клуб мадам Вонг — не то место, куда пускают школьников, уж я-то знаю.

— Концепция взаимного уничтожения? А ты хорош… — она стискивает зубы и рывком встает с кресла. Подходит к окну, заложив руки за спину, смотрит наружу. Он провожает ее взглядом, ожидая ее реакции.

— Хорошо, — говорит она: — отныне я буду хранить твою тайну. От тебя ожидаю того же. Но если я замечу что твои действия приносят вред окружающим, я буду обязана защитить их от тебя. И уж тогда мне тоже будет плевать на мою репутацию, имей это в виду!

— Да нет проблем, — пожимает плечами он: — меня это вполне устраивает. Аудиенция закончена, мисс Мэй? Мэй-сонбэним?

— Ступай, Намгун-хубэ. И помни, я буду следить за тобой.

Он встает с кресла и идет к выходу, а Мэй Со Юн, заместитель председателя Студсовета школы и гордая дочь семьи Мэй так и остается стоять у окна, заложив руки за спину. Когда он уже берется за ручку двери, она окликает его.

— Эй, Намгун-хубэ!

— Что, Мэй-сонбэним?

— Знаешь, как называют волков, которых посадили на привязь? Псами.