Сломанная нота

18.

ДАТЧ

Как только дверь захлопывается, Финн откладывает планшет и окидывает меня мрачным взглядом.

Я сую руку в карман и старательно избегаю вопроса в его глазах.

Между Зейном и Финном, единственный, кто заставляет меня насторожиться, — это мой приемный брат.

Зейн — чистая эмоция. Именно поэтому он так хорошо играет на барабанах. Он взрывается в беспорядке энергии, чувств и неконтролируемых порывов. Хорошее, плохое, уродливое, все это в конце концов вырывается из него, пока не остается ничего.

Я знаю, где находится мой близнец, по одному только взгляду.

Но Финн контролирует себя. Сдерживается.

Единственный способ узнать, о чем он думает, — это сказать об этом прямо.

— Что ты имел в виду, когда обещал, что найдешь для нее преступника? — Спрашивает Финн.

Я иду к холодильнику, открываю его и беру пиво.

— Я имел в виду, что мы найдем виновного для нее. — Я щелкаю закладку и отхлебываю напиток. — Я не имел в виду Сола.

— Тебе не стоило соглашаться на это с самого начала. Это слишком рискованно. — Ругает меня Зейн.

Его глаза ясные. Удивительно, учитывая количество пива, которое он выпил, прежде чем сесть на мотоцикл и уехать прошлой ночью.

Мы с Финном беспокоились, что он не вернется целым и невредимым, но около двух часов ночи он вошел в дом, пахнущий сексом, духами и злостью. Мы не стали спрашивать, как он вымещает свое разочарование, но правда всплыла довольно рано.

Его любимая болельщица с радостью выложила фотографию, на которой он запечатлен сзади.

С голой задницей.

К утру ягодицы моего брата были размазаны по всему приложению Джинкс.

Зейну все равно.

Но я планирую выгнать эту дурочку из группы поддержки. Если она не понимает, что осторожность — это обязательное условие, когда она проводит ночь с одним из нас, то я сделаю все, чтобы преподать ей этот урок.

— Ты мог бы простить Каденс за то, что она бьет битой все, что находится в этой комнате. — Спокойно говорит Финн. — Но это не значит, что мы простили.

— У вас проблемы? — Рычу я.

Он поднимает плечо, небрежно пожимая плечами.

— Финн прав. Ты получил от нее свой фунт плоти. Мы договорились, что она заплатила свой долг, отдав товар. — Зейн облизывает губы. — Мы в расчете. Но ей не место здесь после того, как она проявила неуважение к нашему пространству.

— Хватит.

Я поднимаю руку.

Финн подтягивает одно колено и опирается на него длинной рукой.

— Какого черта ты так переживаешь из-за нее? — Обвиняет Зейн. — У нее что-то есть на тебя?

Мой взгляд скользит по глазам близнеца.

— Или у нее между ног какая-то магия, потому что если так...

— Каденс моя невеста. — Резко говорю я.

Оба моих брата замолкают.

У Зейна челюсть опустилась на пол.

Глаза Финна сузились до резких щелей.

Я улыбаюсь. Даже если мой мозг работает на пределе возможностей, а между мной и Каденс в свадебном платье стоит огромная чертова стена, это все равно потрясающее событие.

Моя невеста.

Черт.

Это правильно. Это идеально.

— Ты упал и ударился головой? — Зейн заикается. — Сколько пальцев я держу?

— Это не черепно-мозговая травма. Это чистая правда.

— Ты сделал предложение той ночью? — Глаза Финна сверкают в солнечном свете. — В ту ночь, когда ты пришел к ней домой?

Я киваю.

— Ха.

Он выглядит забавным.

— Как ты так спокойно к этому относишься? — Зейн вскрикивает. — Этот идиот говорит о браке. О браке! Нам едва исполнилось восемнадцать.

— Это законно.

— А ей нет. — Глаза Зейна сузились. — А ты об этом не думал? Ей семнадцать.

— В декабре...

— Сейчас еще не декабрь. — Хмыкает Зейн.

Я не возражаю, что он прервал меня. Его реакция ожидаема.

Финн изучает меня.

— Это еще не все, не так ли?

— Больше? Что еще? — Зейн сжимает пальцами висок и падает лицом вниз на диван. — Я больше не могу.

— Сядь. Мне нужно, чтобы ты был внимателен.

Я подталкиваю его.

Он поднимается, глаза сужены.

— Почему ты не проверил меня? Я мог бы тебя подключить.

— Подключить меня к чему?

— Тебе нужен был вызов? Ты хотел неопытную и широкоглазую? Легко. Я мог бы заставить очередь девственниц ломиться в твою дверь. Никакого брачного предложения не нужно.

— Если девственницы ломятся к нему в дверь, то это не обязательно вызов. — Замечает Финн.

— Ты шутишь? Прямо сейчас? Серьезно?

— Не шучу. Просто наблюдение.

— Когда кто-то из нас делает глупость, мы окликаем друг друга. Это то, что ты сделал для меня. Почему, черт возьми, он получает пропуск?

— Он сказал, что это еще не все. — Просто отвечает Финн.

Зейн глубоко вдыхает, закрывает глаза и садится обратно.

— Лучше бы это было хорошо, Датч.

Я сижу не шелохнувшись и прокручиваю в голове слова, размышляя, как их произнести. Нет никакого способа сделать это красиво.

С тем же успехом можно содрать пластырь.

— Бабушка оставила свое состояние одному из нас. — Признаюсь я.

— Я правильно расслышала? Ты сказал «одному»?

Зейн вскидывает бровь.

— Только одному.

— Биологическому? — Тихо спрашивает Финн.

Я оглядываюсь. В его глазах мелькнула неуверенность. Первая трещина в его броне, которую я увидел.

— Не думаю. Требования таковы: внук должен быть женат и иметь ребенка до истечения года. Вот и все.

— Ребенок? — Брови Зейна изогнулись. — Как человеческий ребенок?

Финн выглядит обеспокоенным. — Год?

— Это еще не все.

Оба выглядят так, будто напрягаются.

— Если кто-то из нас не сможет выполнить требование... папа получит все.

— Ни в коем случае.

Зейн вскакивает со своего места.

Финн смотрит вдаль, прокручивая мои слова в своей блестящей голове. Наконец он поднимает взгляд на меня.

— Брак с мамой мисс Джеймисон. Отец ведь не просто так выбрал ее, не так ли?

— Чтобы выполнить условие завещания и не дать Зейну... воссоединиться с ее дочерью.

Зейн замирает.

Я бросаю на него сочувственный взгляд.

— Две птицы. Одним выстрелом.

— Мисс Джеймисон не вышла бы за меня замуж, даже если бы я ей заплатил.

— А ты бы захотел на ней жениться?

Он смотрит в землю, ничего не говоря.

— Вот почему отец в Redwood. Он присматривает за нами, чтобы мы даже не мечтали прикоснуться к наследству.

Наступает минута молчания, пока мои братья осмысливают, что это значит.

Наш отец — чертов психопат.

Темный взгляд Финна встречается с моим.

— Скажи мне, что это не все.

— Это все.

Я поднимаю обе руки, чтобы показать, что я пуст.

— А что насчет вас двоих? — Зейн показывает дрожащий палец. — Зачем преследовать меня?

— Что ты имеешь в виду?

— У вас обоих есть инструменты, чтобы сделать ребенка за год. Вы могли бы сделать троих, чтобы быть в безопасности.

— Это потому что...

— Папа считает, что я не гожусь в сыновья.

Финн говорит с трудом. Он выглядит так, будто его только что переехал грузовик.

— Мы этого не знаем. — Бормочу я.

Финн качает головой, явно не желая говорить об этом.

— А что насчет Каденс? Ваши с ней фотографии повсюду в приложении Джинкс. Даже если папа не подписан, просто поговорив с парой человек, они укажут на вас как на пару.

Я напрягаюсь, уже подозревая, что Каденс попала на папин радар. Тот факт, что Финн думает так же, подтверждает это.

Мой брат изучает меня.

— Джинкс упомянула, что Каденс и папа ведут тайные беседы после уроков. Думаешь, это из-за этого?

— Как, черт возьми, папа собирается об этом говорить? — Бормочет Зейн. — Привет, семнадцатилетняя студентка. Я заплачу тебе миллион долларов, если ты не выйдешь замуж за моего сына?

— Это не ниже его достоинства. — Говорит Финн.

— Ничто не может быть ниже его, потому что он ниже грязи. Но папа умный. Он бы не стал так себя выставлять. — Зейн поджимает губы. — Кроме того, отцу не нужно платить ни цента. Она не выйдет за тебя бесплатно.

— Она выйдет за меня. — Резко говорю я.

— Ты собираешься похитить ее сестру и угрожать ей?

— Конечно, нет.

Если бы я тронул ее сестру, Каденс наверняка перерезала бы мне шею во сне.

— Ты собираешься подделать ее подпись в судебных документах?

— Нет.

— Тогда этого не произойдет.

— Это произойдет. — Говорю я ровно. — Теперь она член семьи. — Я бросаю взгляд между ними. — И мне нужно, чтобы вы оба помогли мне убедить ее в этом.

— Тебе понадобится чудо, чтобы убедить эту девушку. — Бормочет Зейн.

Финн выглядит задумчивым.

— Каденс упряма. Мы сделали все возможное, чтобы вытащить ее из Redwood, но она уперлась. А когда нам удалось ее выгнать, она вернулась. Заставить ее выйти за тебя замуж будет в десять раз сложнее, чем все, что мы делали в прошлом.

— У нас нет выбора. — Прорычал я. — Я не выйду замуж ни за кого другого. Если только вы оба не хотите записать себя в жены?

Мои братья захлопнули рты.

— Поскольку других желающих нет, моя свадьба с Каденс — это верный путь.

— Почему бы тебе сначала не сделать ее беременной, а о свадьбе подумать позже? — Предлагает Финн.

Я навострил уши.

Даже Зейн выглядит заинтригованным.

— Мама ведь не уточняла, в каком порядке это должно происходить?

— Нет.

— Если кто-то вроде отца может претендовать на наследство, — пробормотал Зейн, — то я не вижу причин, почему Датч не может начать заниматься ребенком до того, как он подпишет бумаги. Это может сработать.

— Рождение ребенка может убедить Каденс выйти за тебя замуж. — Говорит Финн.

— Это вариант.

Я потираю подбородок. Мысль о том, что Каденс будет беременна моими детьми, горячит мою кровь.

Я уже представляю ее, раскинувшую ноги, с открытым ртом и глазами, в которых видны звезды, когда я оплодотворяю ее нашим ребенком.

— Но она возненавидит тебя. — Тихо говорит Финн.

Его слова разрушают мое видение. Я смотрю на брата.

Он смотрит на меня глазами, которые видят больше, чем говорят.

— Лгать ей о Соле — это одно. Но если ты соврешь ей об этом...

— Это не имеет значения. Она не сможет от меня сбежать.

— А если сбежит?

— Я притащу ее обратно. — Прорычал я, глядя на него сверху вниз.

— Это любовь? — Интересуется Финн.

Звучит так, будто он размышляет вслух, а не обвиняет меня, но я все равно защищаюсь.

— Кому какое дело до любви? Мы говорим о браке. Разве ты не в ужасе? — Глаза Зейна загораются. — Это не смелость. Это не переписка. Это брак. Это отцовство. Готов ли ты ко всему этому?

— Я не знаю.

— А что ты знаешь? — Спрашивает Финн, его глаза скользят по мне.

— Я знаю, что хочу, чтобы отец потерял что-то после того, что он с нами сделал.

Зейн отворачивается, на его шее вздувается вена.

— Я знаю, что как только я женюсь на Каденс, для меня все будет кончено. Я женат на всю жизнь.

Зейн выглядит удивленным.

Финн — нет.

— Я знаю, что она настолько важна для меня, что я готов умереть за нее. И я знаю, что когда я с ней, я чувствую... — Я глубоко вдыхаю. — Я чувствую себя как в тот первый раз, когда я вышел на сцену с гитарой. Легкое головокружение. Жаждущим. Живым.

Финн поворачивается ко мне. Его глаза горят.

— Я в деле.

Мои брови взлетают вверх.

— Давай сделаем Каденс твоей женой.

Зейн неохотно подходит к нам.

— И будем надеяться, что в этот раз мы добьемся большего успеха, чем когда пытались выгнать ее из Redwood.