Сломанная нота

40.ДАТЧ

Я не очень люблю сочинять песни, но рядом с Кейди тексты льются из меня, как кровь из раны на голове.

Финн и Зейн приходят позже и застают меня за мелодией на гитаре. Я признаю своих братьев, вскидывая подбородок, но продолжаю играть. Я не хочу терять эту нить.

Они понимают и ничего не говорят, пока последняя нота не прозвучит в гараже нашей студии.

— Звучит неплохо. — Говорит Финн.

— Немного более романтично, чем наше обычное звучание.

Зейн открывает мини-холодильник. Я вижу, как мой близнец колеблется, когда тянется за своим обычным пивом, а потом, проявив удивительную сдержанность, берет содовую.

— Я думаю о ритмичной басовой линии. — Я встречаю взгляд Финна. — Меньше хардкор-рока. Больше фанка.

— Не думай, что фанковая басовая линия тебя спасет. Я узнаю песню о любви, когда слышу ее.

Зейн делает глоток газировки.

Финн щурится на мою гитару, как старик, забывший очки.

— Ты купил новые струны?

— Нет.

Зейн наклоняется и пристально смотрит на струны.

— К-Е-Й-Д-И... Датч, это что, сердечко на струне E?

— Не лезь не в свое дело.

Я отпихиваю его назад.

Зейн качает головой.

— Он ушел, Финн. Совсем ушел.

Я кладу гитару на колени и опираюсь на нее локтями.

— Как прошел твой разговор с мисс Джеймисон? Простила ли она тебя за то, что ты перекинул ее через плечо?

Как и ожидалось, самоуверенный смех Зейна умирает внезапной смертью.

Из двух моих братьев он последний, кто должен смеяться надо мной.

Финн поворачивается к нему с пытливым взглядом.

— Джинкс тебя не сдала.

— Это потому, что я поделился с ней секретом, как только покончил с нашей дорогой сводной сестрой.

Мои брови взлетают вверх. Впервые я слышу, как Зейн называет мисс Джеймисон нашей сводной сестрой, не впадая при этом в пьяный ступор и не колотя от души по барабанам.

— Какой секрет?

— Неважно.

Я ставлю гитару на подставку и разминаю спину. Я не чувствую напряжения, пока играю, но, как только музыка заканчивается, мир словно замирает, напоминая мне, что я человек.

— Я знаю, что вы, ребята, беспокоились обо мне. — Трезво добавляет Зейн. Он проводит пяткой ладони по щеке. — Я сходил с ума, пытаясь заставить себя делать то, что, как мне казалось, я должен был делать.

— И? — Спрашиваю я, чувствуя, что он пришел к какому-то откровению.

— После сегодняшнего дня я решил делать все по-своему. Даже если это чертовски сложно.

Финн молча наблюдает за ним.

Я тоже.

Зейн не спрашивает нашего разрешения, и я могу сказать, что он уже принял решение. Однако я все равно его поддерживаю.

— Плевать на то, что думают люди. — Заверяю я его. — Каким бы ни был твой план, мы тебя прикроем.

Финн ухмыляется.

— До тех пор, пока ты не нарисуешь ее имя на своих барабанах.

Я делаю вид, что хочу ударить.

Зейн хлопает меня по спине.

— Я слышал о том, как Брамс ворвалась в офис Харриса. Ты уверен, что сможешь выдержать брак с такой упрямой девчонкой? Она не даст тебе выиграть ни одного спора.

— У нас есть свой способ разрешения конфликтов.

Я криво ухмыляюсь.

Финн ничего не говорит, но в его глазах сверкает понимание.

— Ты никого не обманешь, грязное животное. — Шутит Зейн.

Финн берет свою бас-гитару и перекидывает ремень через шею.

— Сыграй эту мелодию еще раз, а я посмотрю, смогу ли я найти ритм, о котором ты думал.

Зейн прыгает за барабаны.

Я, как и положено братьям, беру свою гитару, но прежде чем сыграть хоть одну ноту, предупреждаю их:

— Сегодня вечером я жду звонка от Кейди. Как только зазвонит этот телефон, тренировка закончится.

— Хлыст!

— Не приноси сюда свои супружеские вибрации!

Я смеюсь над их протестами, подношу телефон поближе, чтобы видеть, когда он зазвонит, и начинаю отрабатывать новую песню.

Проходит тридцать минут.

Потом час.

Потом два часа.

Поначалу я не замечаю.

С тех пор как я познакомился с Кейди, мои отношения с музыкой стали меняться. Я стал чаще, чем раньше, теряться в ней.

В конце концов, я начинаю замечать, что уже поздно.

— Какого черта она не позвонила? — Бормочу я, грубо смахнув телефон и проверяя сообщения.

Ничего.

— Зейн, ты можешь написать мне?

За своей барабанной установкой мой брат нажимает на кнопку своего телефона.

И тут же я получаю сообщение от своего близнеца.

Это эмодзи со средним пальцем.

— Работает. — Рычу я.

— Может, она спит. — Говорит Финн.

— Она обещала позвонить. — Рычу я. — Она уже должна закончить разговор с братом.

— Не будь навязчивым, брат. Это нехорошо. — Предупреждает Зейн.

— Что, если она ранена...

— Скорее всего, с ней все в порядке. — Говорит Финн, бросая на меня взгляд.

— Вы собираетесь пожениться. Ты хочешь задушить ее еще до того, как скажешь «да»? Что, если она решит, что не хочет быть с человеком, который не может дать ей передышку?

— Мы живем в опасные времена.

— Опасность будет всегда, брат. Если ты так ведешь себя до брака, то представь, насколько хуже будет, когда вы съедетесь?

Я смотрю на Финна.

Мой брат пожимает плечами.

— Возможно, это проверка. Может быть, она хочет посмотреть, впадешь ли ты в ярость, если она не сдержит свое обещание.

— Ярость? С чего бы мне впадать в ярость?

Финн снова пожимает плечами.

Я постукиваю телефоном по ноге. Я не злюсь. Я просто беспокоюсь. Кейди на виду у отца, а поскольку ее мама подставила меня, ее мама тоже в кармане у отца. У всей их семьи из-за меня на спине красная мишень.

— Остынь, Датч. — Финн откладывает гитару и смотрит на меня спокойным взглядом. — Если ты ей понадобишься, она позвонит.

Это противоречит моим привычкам, но я следую совету брата и кладу телефон на место.

Кейди может быть все еще с братом, или с Вай, или даже с другими друзьями, празднующими возвращение Серены в Redwood.

Я не хочу мешать ей жить своей жизнью. И я не хочу контролировать каждую свободную минуту, которая у нее есть.

Космос. Я могу это сделать.

Но пока длится ночь, а потом в мою комнату вкрадывается утро, я не могу избавиться от ощущения, что что-то не так.

На моем телефоне, как обычно, куча новых обновлений.

Но ни одно из них не от моей невесты.

Не паникуй пока, Датч. Ты можешь допросить ее в школе.

Я выхожу из дома первым и спешу в Redwood Prep, пока солнце еще не встало как следует. Кейди больше не работает, но я не думаю, что она будет упрямо продолжать работу только потому, что именно я организовал для нее помилование.

Солнце заглядывает за верхушки деревьев.

Мой телефон отмечает часы, когда они проносятся мимо.

Прибывают новые студенты.

Все они наблюдают за мной, вышагивая по ступенькам Redwood, как взволнованный зверь, ожидающий свою пару.

Кейди нет.

Я отправляю ей еще одно сообщение.

Потом звоню.

К черту пространство.

Почему ее нет в Redwood? Она заболела? Ее похитили?

Чуть позже первого утреннего звонка Зейн и Финн идут ко мне. Они не одни.

— Серена. — Говорю я, кивая на готку с эбеновыми волосами и ярко-красной помадой. В кожаной куртке она выглядит так, будто собирается либо забраться на чей-то мотоцикл, либо кого-то ограбить.

Четыре месяца назад мне не было никакого дела до Серены Паркер. Я даже не знал ее имени. Но она подруга Кейди, а значит, у нее будет место за моим столом.

Я подхожу к ней так пристально, что она отступает на шаг. Остановившись перед ней, я рычу:

— Ты слышала что-нибудь о Каденс?

— Нет. А что? Разве ее здесь нет?

У меня сводит челюсти.

Финн машет Серене рукой и показывает подбородком на дверной проем.

Она хмурится, но, взглянув на мое лицо, решает замяться.

— Думае, она врет? — Рявкаю я на братьев.

— Мы ничего не сможем сделать, если она врет.

— Конечно, можем.

— И что же ты хочешь, чтобы мы сделали? Пытать ее, чтобы она сказала нам правду?

Зейн фыркает.

Я обдумываю это.

Финн бросает на меня мрачный взгляд.

— Датч.

Я провожу рукой по волосам. Что-то не так. Я чувствую это в своей груди. До самых костей.

— Она все еще не связалась с тобой? — Спрашивает Зейн.

— Она сказала, что позвонит. — Мои ребра словно кто-то схватил и щелкает ими, как веточками. — Она еще не звонила. Ее нет в школе. Она не отвечает на мои сообщения.

— Я позвоню Вай. — Говорит Зейн. — Может, Кейди заболела или что-то в этом роде.

В глубине души я знаю, что это не так.

Но нет такого чертового закона, который запрещал бы надеяться, не так ли?

Я жду, пока брат позвонит.

Зейн крутит барабанную палочку в одной руке, слушая. Наконец он качает головой.

— Вай, наверное, на занятиях. Она не берет трубку.

— Черт возьми.

Я спускаюсь по лестнице.

Финн хватает меня за плечо.

Я останавливаюсь на полшага и смотрю ему в лицо.

— Отпусти меня.

— Возможно, ты слишком остро реагируешь.

— Если ты прав, я ничего не теряю. Но если ты ошибаешься... — Я смотрю брату в глаза. — Я потеряю все.

Его пальцы медленно убираются с моего плеча.

Я спускаюсь по лестнице, прыгаю в машину и мчусь через весь город на южную сторону. В старую школу Кейди. Первое, что я вижу, когда торможу машину, — это цепи. Цепи такие ржавые и острые, что кажется, будто они охраняют тюрьму.

Когда я въезжаю внутрь, мне приходится остановиться у металлоискателя. Я киплю от нетерпения. Каждая проверка безопасности замедляет меня.

Что это за место, черт возьми?

Я ненавижу Redwood Prep, но, по крайней мере, нам не приходится каждое утро перед тем, как войти в школу, проходить чертову полосу металла.

— Это Датч Кросс?

— Не может быть!

— Это парень из группы...

— Он такой красивый!

— Я сейчас сплю?

Я слышу их шепот, но я на задании.

Заметив ребенка, который выглядит примерно на возраст Ви, я останавливаю ее рукой.

— Виола Купер. Ты ее знаешь?

Ребенок начинает трястись, как будто я попросил у нее денег на обед.

— Отвечай. — Шиплю я.

— Д...да.

— Отведи меня к ней.

Она поворачивается, привлекая внимание всех в коридоре, когда мы проносимся мимо сломанных шкафчиков, обветренных школьных плакатов и классов, в которых пахнет безнадежностью.

Я скриплю зубами при мысли о том, что Кейди будет проводить здесь день за днем. Она заслуживает только самого лучшего — ярких огней, бриллиантов, безграничного обожания.

— Вон там.

Мой гид указывает на тесный класс, заполненный таким количеством учеников, что я задаюсь вопросом, законно ли держать столько людей в одной комнате.

На обветренном стуле в самом конце таком же, где Кейди любит сидеть в Redwood сидит Вай.

Я иду вперед, готовый распахнуть дверь и прервать занятие.

— Ты не можешь этого сделать. — Говорит мой гид, хватая меня за запястье.

Я бросаю на нее взгляд.

Она опускает руку.

— Подожди секунду.

Она подползает к окну и машет рукой, чтобы привлечь внимание Ви. Затем она указывает на меня, и у Виолы загораются глаза.

— Мисс Хендрикс, поднимает руку Ви, — могу я воспользоваться туалетом?

— Только быстро.

— Спасибо.

Я протягиваю гиду стодолларовую купюру.

Она широко улыбается и торопится уйти.

Вай выходит из класса и машет мне рукой, чтобы я следовал за ней.

Я стискиваю зубы. Мне нужны ответы.

Но я сохраняю самообладание и следую за тринадцатилетней в тихий коридор.

Она наклоняет ко мне голову, глаза так похожи на глаза Кейди, что у меня замирает сердце.

— Я знаю, почему ты здесь. Но у меня нет ответов.

Предчувствие усиливается.

— Что ты знаешь?

— Я проснулась сегодня утром. На плите стоял завтрак, а в записке говорилось, что она меня любит и чтобы я вела себя хорошо, когда приеду в дом Шанаи. Я была в замешательстве, поэтому пошел в комнату Кейди, но там все было убрано.

Боль ударяет в сердце, как удар колючей плети.

Мое сердце набирает скорость.

— Ты позвонила ей?

— Сразу же. Я спросила, где она и что происходит. Кейди вообще ничего мне не сказала. Она просто сказала, что поговорила с мамой Шанаи и что я поживу у нее какое-то время. — Ви пожевала нижнюю губу. — Она сказала, чтобы я никому не говорила, что мама жива, и...

— И?

Ви пожевала свою ярко-розовую нижнюю губу.

— Кейди также сказала ничего тебе не говорить.

Я зажмуриваю глаза, изо всех сил стараясь не пробить дыру в дешевых оштукатуренных стенах. Эта школа и так выглядит достаточно избитой.

— Ты ее ослушалась. — Замечаю я.

— Потому что я знаю, что ты любишь мою сестру, и знаю, что единственный раз, когда она расслабилась и стала зависеть от кого-то еще, был с тобой. Она не привыкла быть слабой, но Кейди заслуживает этого. Она заслуживает места, где она может быть хрупкой и о ней могут позаботиться.

Мое сердце рвется к горлу. Я подхожу ближе к младшей сестре Кейди.

— Если она снова позвонит тебе, дай мне знать.

Вай не отступает ни на шаг. Она знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я расстроен, но я не причиню ей вреда. Я бы не причинил вреда никому из тех, кого Кейди любит.

Кивнув, она говорит:

— Я сделаю это.

Я делаю глубокий вдох и набираю немного менее сердитое выражение лица.

— Возвращайся в класс. Если у тебя возникнут проблемы, скажи своему директору, чтобы он позвонил мне.

— Поверь мне. У меня не будет никаких проблем. На самом деле, я думаю, что многие дети будут сегодня за моим обеденным столом.

Вай смотрит на меня звездным взглядом.

Я понятия не имею, что она имеет в виду, но она выглядит счастливой.

Жестом попросив ее вернуться в класс, я направляюсь в противоположную сторону.

Я достаю телефон и снова набираю номер Кейди, когда кто-то маленький и светловолосый встает на моем пути. Я поднимаю взгляд, стискиваю зубы, мышцы напрягаются, готовые огрызнуться на препятствие на моем пути.

Сквозь дымку своего отчаяния и беспокойства за Кейди я узнаю стоящую передо мной девушку.

— Нам нужно поговорить. — Огрызается она.

Я смотрю на нее еще немного, а потом до меня доходит.

Это Бриз, лучшая подруга Кейди.