Солнечное Настроение

Глава Девятнадцатая

Наоми

Сегодня был не мой день. Во-первых, это был обнаженный Финн, что, в общем-то, не так уж и плохо. Теперь я опозорилась, перепутав слова перед четвероклассниками.

Чтение вслух никогда не было моей сильной стороной. Точнее, чтение во время уроков было не в моем вкусе. Буквы путались так сильно, что я не могла составить полные предложения, не спотыкаясь. Так продолжалось до тех пор, пока я не перешла в среднюю школу. К тому времени я уже читала на уровне настолько ниже своих сверстников, что это вызывало тревогу.

Мне повезло во втором классе, когда помощник учителя заметил мои трудности. В школе я была достаточно оживленной, чтобы обманывать своих учителей. Никогда не стоит недооценивать энтузиазм как тактику вытягивания времени. С тех пор я научилась неплохо справляться со своей дислексией. Аудиокниги, приложения для преобразования текста в речь — это спасение. Но вот с управлением в присутствии людей мне еще предстояло справиться.

И вот, пожалуйста, моя тревожная крапивница.

Как стыдно. Каждые несколько месяцев у меня появлялась ужасная крапивница. В результате многолетней борьбы я выяснила, что это было связано со стрессом и неправильным питанием. С начала семестра я не ощущала настоящего стресса. Мне казалось, что в основном все идет хорошо. Но моя кожа с этим не соглашалась.

Крапивница распространилась по моим рукам, как лесной пожар. Сохранять спокойствие казалось жизненно важным, но в то же время труднодостижимым. В самый разгар моей паники рука Финна накрыла мою, и на мгновение все замерло.

Его руки были такими большими и тяжелыми. Его прикосновение было похоже на утяжеленное одеяло, созданное для комфорта. Мое сердце упало, как только он отстранился. Я попыталась избавиться от остатков теплых чувств, пока мы продолжали помогать детям. Никогда за миллион лет я не подумала бы, что Финн может быть таким… наблюдательным? Не только наблюдательным, но и нежным в своей заботе. Он переживал за меня, как в ту ночь, когда я порезала палец. Эмоции в его глазах были такими же. Он был готов сделать все, что я попрошу, чтобы утешить меня. Он был готов наклониться и прижаться губами к моим губам.

Я провела пальцами по губам, представляя, какими они будут на ощупь. Финн говорил с детьми спокойным и ровным голосом, а я пыталась придумать список причин, по которым он мне не нужен.

Первой была, конечно, Мид. Мне нужно было все уладить с ним. Я не могла отказаться от нас, даже если нам суждено остаться просто друзьями в Интернете. На данный момент я думаю, что Мид хотел только этого. Он не вспоминал о голосовых чатах. Он не ссылался на внешний мир так часто, как раньше. Черт, неужели мне нужно было жить дальше? Неужели Селеста была права?

Словно призванная, моя подруга просунула голову в комнату и объявила:

— Время играть.

Детям не нужно было повторять дважды. Они бросили карандаши и поспешили к выходу из класса, где лежали их куртки и обувь.

— Куда мы идем? — спросил Финн, наблюдая за тем, как дети громко и задорно переговариваются.

Я велела им построиться в шеренгу и вывел их из класса.

— На каток. Они катаются один час, а потом перекусят, прежде чем их заберут родители.

Финн оживился, и это было самое милое зрелище на свете.

— Здесь есть каток? — спросил он. Кончики его ушей покраснели от возбуждения. Я улыбнулся такой реакции. Он часто носил свою шапочку, поэтому его уши обычно были скрыты от посторонних глаз.

— Да. Большинство детей даже не могут стоять прямо, но им это нравится.

— А нам тоже можно выходить на лед?

— Конечно, если ты хочешь.

— А ты хочешь?

Я засмеялась.

Мы обогнули угол катка. Наша группа детей бросилась бежать к месту, где хранились запасные коньки. Девочка-подросток, отвечавшая за раздачу коньков, выглядела ошеломленной внезапной спешкой.

— Я собираюсь пасовать. Мне нравится иметь неповрежденное бедро, — я заметила Хенрика и Линкольна. Они уже пытались помочь кому-то из малышей удержать равновесие на лопатках.

— Точно, это предпочтительнее, — Финн кивнул.

Я предположила, что он уйдет, чтобы присоединиться к остальным. Я направилась к трибунам, чтобы найти место и наблюдать за происходящим с безопасного расстояния. Вместо того чтобы взять пару коньков, Финн последовал за мной. Он опустился на скамейку, оставив между нами достаточно места.

Сначала мы молчали, наблюдая, как дети натягивают коньки. Несколько человек подошли и попросили помочь им завязать коньки. Финн дал им несколько советов, как сделать крепкие узлы, которые продержатся весь день. Я следила за его техникой, пытаясь довести до совершенства свои собственные узлы.

— Ты прирожденный учитель, — заметила я, когда последний ребенок ушел наслаждаться льдом.

Он засунул руки в карманы.

— Несмотря на ворчливость.

Я улыбнулся.

— Может быть, благодаря ей. Ворчливость очень хорошо режет слух.

— Мне нравится так думать, — согласился он.

Я жестом указала на лед.

— Тебе стоит присоединиться к ним. Может быть, научить их нескольким хоккейным приемам. Уверен, им это понравится.

Он выглядел искушенным этой идеей, но не сдвинулся ни на дюйм.

— Я лучше научу тебя держаться прямо.

Мое сердцебиение участилось. Возможно, мне показалось, но его голос звучал глубже. И еще ниже, что придавало нашему разговору ощущение интимности.

— Правда? — пропищала я, как можно менее изящным голосом.

— Нет ничего лучше, чем быть на льду. Это похоже на полет. Все заботы просто улетучиваются. Я заметил, что сегодня у тебя есть какие-то переживания.

В его глазах была мягкость. Такую мягкость я не ожидала увидеть, когда только познакомилась с ним. Что изменилось? Я знаю, что не стоит смотреть в рот дареному коню, но он так отличался от того парня, который раньше избегал меня, как чумы.

— Ты присоединишься ко мне? — он посмотрел на меня, темные глаза требовали "да".

Черт, если он будет продолжать в том же духе, то заставит меня сделать все, что он захочет.

Не спеши, девочка. Это просто катание. Не свидание. Он все еще угрюмый сосед по комнате. А ты все еще зациклена на парне, которого никогда не видела.

— Я обещаю, что ты не упадешь, — Финн подсластил предложение.

— Ты не можешь этого обещать.

— Ладно, может быть, и нет. Но я могу пообещать, что сделаю все, что в моих силах, чтобы смягчить твое падение. У меня многолетний опыт работы на льду, поэтому я знаю, как правильно падать. Я слишком часто падал, чтобы не знать, как правильно падать.

Я сглотнула.

— Хм… хорошо, давайте попробуем. Но клянусь, одно почти падение, и я уйду оттуда.

Он кивнул, его уши снова покраснели. Я пожевала губу, стараясь не улыбаться слишком сильно. Финн спросил мой размер обуви, прежде чем достать мне пару коньков. Когда он вернулся, у него в руках было уже несколько пар. Он опустился передо мной на колени и, прежде чем я поняла, что он делает, развязал мои ботинки.

— О… я могу… спасибо, — заикаясь, пролепетала я, когда он снял с меня кроссовки.

— Первое, что ты должна знать о катании на коньках, — серьезно начал Финн. Он говорил так, словно его пальцы не сжимали мою лодыжку и не заставляли нервные окончания впадать в панику. — Очень важно подобрать правильную пару коньков. И не всегда это будет твой обычный размер.

Оглянувшись, я увидела, что, помимо моего размера, он выбрал еще два комплекта для примерки. Мой ответ застрял в горле, когда он помог мне вставить ногу в коньки. Он двигался так, будто помогать мне было в порядке вещей.

Он крепко затянул шнурки. Я поджала губы при виде того, как его пальцы регулируют язычок коньков.

Кто бы мог подумать, что стоящий на коленях мужчина, зашнуровывающий коньки, может быть таким сексуальным? Не я. Но я была рада, что сегодня узнала об этом.

— Как тебе коньки? — спросил Финн.

Его руки все еще были на моих коньках, но я уже не чувствовала давления его пальцев. На его коже отчетливо проступали вены. Я изо всех сил старалась не представлять, как он обхватывает другие части моего тела, но, черт возьми, его руки в десять раз лучше смотрелись бы на моей шее.

Что, черт возьми, с тобой не так?

Я прочистила горло.

— Все нормально. Хорошо. Даже отлично. Замечательно — вот слово, которое можно было бы использовать. Все положительные прилагательные.

Он бросил на меня любопытный взгляд. Я рассмеялась, чтобы показать ему, что со мной все в порядке, несмотря на то, что я звучала не в своей тарелке.

— Встаньте. Посмотрим, каково это, — Финн оттолкнулся от земли и протянул мне руки.

Я вздохнула, принимая его поддержку. Он легко потянул меня вверх. Его прикосновение было похоже на шторм, знакомое и новое одновременно.

Пока я ковыляла, как олененок, он оставался непоколебим.

— Не жмет? — спросил он, глядя на мои ноги.

— Нет, они идеальны, — я покачала головой.

И я думаю, что в каком-то смысле ты тоже можешь быть таким.

— Отлично, — он одобрительно кивнул. — Мы немного покатаемся на коньках. Потом, если тебе покажется, что они слишком тесные или свободные, мы их поменяем.

Я кивнула, слишком увлекшись запахом его пряного одеколона, чтобы составить мнение о своих коньках. Кому какое дело до коньков, когда шестифутовый хоккеист ухаживает за тобой, как за принцессой?

— Не мог бы ты подождать секунду, пока я подберу себе пару? — спросил он негромко, потому что мы были на расстоянии дыхания друг от друга. В коньках я была выше его примерно на дюйм, поэтому мне пришлось наклонить шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

Большая ошибка.

Вблизи карие глаза Финна были светлее. Шрамы на его коже спускались от виска к подбородку, как извилистая река. Вблизи я не чувствовала в его взгляде загадочности, как издалека. Вблизи Финн выглядел так, будто не мог ничего скрыть. Он выглядел так, будто хотел меня, и это пронизывало меня до костей. Зуд вернулся с новой силой.

— Не торопись, — сказала я ему, когда он помог мне сесть.

Как только он ушел, я схватила свой телефон. Сердце бешено стучало в ушах, когда я открыла свою текстовую переписку с MidQuest. Набрав сообщение, я остановилась.

Действительно ли я хочу отправить его сейчас? Нужно ли вызывать рвоту словами? Да, Финн меня привлекал. Я была на восемьдесят процентов уверена, что он чувствует то же самое. Но это не означало, что я должна немедленно принимать какие-то решения относительно своих отношений. На самом деле, я не должна была принимать никаких решений, кроме того, чтобы придумать новую мазь для улья.

Я взглянула на Финна и почувствовала, что моя голова уплывает в облака. Мне нужно было разобраться с этим, потому что теперь, когда он стал другим, все становилось еще хуже. Финн вел себя хорошо, и я не знала, как с этим справиться. С тихим Финном было легче справиться. Он не бросал мне вызов. Он не заставлял меня сомневаться в своей сосредоточенности. Он не заставлял меня сомневаться в том, чего я действительно хочу теперь, когда в моей жизни наступила стабильность.

Глубоко вздохнув, я набрала сообщение для Мида. Что-то менее хаотичное и более прямолинейное. Мне нужны были ответы. Мы ждали достаточно долго. Я дала ему время подумать о нас. Я устала ждать, гадать и мечтать.

Сегодня я собиралась пресечь свою влюбленность в зародыше. Я надела свои штанишки для больших девочек и потребовала чего-то солидного. Финн чувствовал себя более солидно. Мне нравилось это ощущение, и я хотела, чтобы оно осталось. Я хотела наслаждаться им с правильным человеком.