Солнечное Настроение

Глава Двадцать Четвертая

Финн

Хенрик точно знал, куда двигаться по грунтовой дорожке. Когда мы пробирались по ней, я старался ступать туда же, куда и он, чтобы не споткнуться. Когда мы вышли на заросшую тропу, перед нами открылась поляна и край обрыва. Там стояли деревянные скамейки с облупившейся краской и обшарпанными боками, с которых открывался вид на город. Отсюда был виден кампус Менделла. Сияющие огни научного корпуса, постоянное теплое сияние хоккейной арены. Видна была даже разбитая башня с часами, увитая плющом.

Хенрик присел на самую грязную скамейку.

— Ух ты, — вздохнул я, продолжая стоять и рассматривать город.

Хенрик кивнул в знак согласия.

— А я говорил.

— Я даже не знал, что здесь такое есть, — я огляделся по сторонам, вглядываясь в лес за нашей спиной. Внешний мир казался далеким. — Я не знал, что мы находимся так близко к обрыву.

Хенрик откинулся назад, расслабив плечи.

— Я тоже не знал, пока на прошлой неделе мне не понадобился воздух. Это было мое место для отдыха.

Мы сидели в тишине, прислушиваясь к приглушенным звукам города под нами и вечеринки позади. Мое сознание получило редкую возможность успокоиться. Неподвижность помогла моим затекшим мышцам на мгновение расслабиться.

— Итак, давай послушаем твою речь. Я умираю от любопытства, — поддразнил Хенрик. — Не волнуйся. Я об этом молчу.

Я вздохнул и повернулся к нему.

— Я ценю это. Вот почему я хотел, чтобы это был ты. Прежде чем я начну, тебе нужен некоторый поясняющий контекст.

Хенрик кивнул и скрестил руки на груди.

— Слушаю тебя.

Я прочистил горло.

— Это не то, о чем я люблю говорить. Я держал это в себе по многим причинам.

Он поднял бровь, выглядя немного обеспокоенным.

— Я не совсем честно рассказывал о том, что я помню. Или кого я помню после инцидента.

Хенрик кивнул, чтобы я продолжал.

— В общем, я не Финн с прошлого года и не думаю, что когда-нибудь им стану, — то, что я произнес это вслух, сняло с моей груди тяжесть. Чем больше я говорил, тем легче приходили слова. — Сначала я изображал, потому что мне было стыдно за то, что я не такой, как он. Когда я смотрел на людей, которые меня знали, я получал в ответ ожидание. Вы все ждали того, кто никогда не вернется. Это кажется несправедливым, но я должен начать быть честным.

— Ты ничего не помнишь?

Я не мог разобрать тон его голоса, и это наполнило мой желудок ужасом.

— Нет. Я пытался смотреть на старые фотографии, читать старые письма, слушать рассказы.

Ничего не помогало. И я устал гоняться за призраком. Сегодня вечером я покончил с этим. Он начался здесь и продолжится с Наоми.

— Может быть, однажды все это вернется в чудесном потоке осознания. Но я на это не рассчитываю. Я хочу создавать новые воспоминания, а не надеяться на старые.

Хенрик наклонился вперед, положив локти на колени.

— Это очень тяжело пережить в одиночку, Финн. Мы относились к тебе так, будто ничего не изменилось, потому что думали, что ты стал лучше.

— Мне лучше. Но я…

— Чувствую, что мы чужие, — закончил Хенрик. — Мы вроде, как и есть.

— Более или менее. Вы замечательные люди, и я по-прежнему хочу быть вашим другом. Но я не могу притворяться до конца жизни, понимаешь? Я не могу быть им, — я поморщился. — Я пойму, если вы все решите, что это слишком странно — общаться или что-то в этом роде. В конце концов, если вы для меня чужие, то и я для вас чужой.

Он удивленно хихикнул. В его глазах появилось понимание, которое принесло мне облегчение.

— Финн, все в порядке. Чертовски хреново, но все в порядке. Нам все равно, что ты помнишь. Странно это или нет, но я думаю, что какая-то часть тебя все еще там. Неважно, вспомнишь ты или нет, ты все равно наш друг. Ты нам по-прежнему дорог.

— Спасибо. Я даже не представлял, как мне это нужно.

Я ужасно боялся потерять Наоми. Но теперь, разговаривая с Хенриком, я понял, что большая часть меня будет опустошена, если я потеряю и ребят. С каждым днем я все больше чувствовал себя частью их круга. Они принимали мое настроение и давали мне свободу, не требуя ничего взамен.

— Теперь, когда я знаю, что ты не помнишь, мне кажется, что я должен рассказать тебе кое-что о наших отношениях, — сказал Хенрик.

Я кивнул, заинтригованный возможностью получить дополнительную информацию.

— Как я уже говорил, мы никогда не были так близки, как ты с Линкольном и Сэмом. В основном потому, что, когда мы впервые встретились, ты подумал, что я вор. Я был… это долгая история. Суть в том, что мы с тобой начали не с лучшей ноги.

Когда он рассмеялся, я издал забавный смешок.

— Но в одно лето мы все-таки сблизились. Ты помог мне стать пансексуалом для моих родителей, — Хенрик разрывал опавший лист, пока говорил. Казалось, ему не терпелось снова рассказать эту историю. — Они восприняли это не очень хорошо. Тогда ты взял меня с собой в путешествие, чтобы отвлечь. Мы застряли, потому что у тебя не было запасного колеса для фургона.

Я фыркнул.

— Это не похоже на меня.

— Эх, это было тогда. Ты был забывчивым. Иронично, я полагаю, — он пожал плечами, усмехнувшись. — У нас был жаркий спор. Когда мы вернулись домой, мы не разговаривали несколько месяцев. Ребята все пытались наладить отношения.

— Безрезультатно?

— Нет, — подтвердил он. — Мы сами справились с этим. Так всегда бывает. Я был удивлен, что ты не набросился на меня в последнее время. Теперь, когда я знаю, почему, мне этого даже не хватает.

— Правда? На твоем месте я был бы рад перерыву.

Хенрик покачал головой.

— Нет. Но я думаю, что это тот случай, когда не знаешь, что имеешь, пока не потеряешь.

Мои плечи опустились. Печаль прилипла к моим костям, как вторая кожа.

— Итак, это та речь, которую ты хочешь сказать ребятам? — спросил Хенрик.

Я покачал головой, пытаясь отмахнуться от чувства потери.

— Нет. Сначала я хочу поговорить с Наоми. До всего этого я знал ее. Мы познакомились в Интернете и должны были встретиться лично.

Хенрик выпрямился.

— Ты знал Наоми до этого? Подожди, это та девушка, с которой ты собирался встретиться после игры? Та, ради которой ты пропустил вечеринку?

— Это она.

— Ни фига себе. Мир тесен.

— Да, только она до сих пор не знает, что это я.

Глаза Хенрика расширились.

— Подожди, пожалуйста, только не говори, что ты до сих пор с ней переписываешься.

Когда я замолчал, Хенрик разразился недоверчивым смехом.

— Вот черт. Это злоупотребление доверием, — сказал он.

— Будь немного честнее, почему бы и нет? — пошутил я.

— Слушай, ты пришел ко мне, потому что хотел, чтобы тебе не говорили ерунды. Финн, ты слишком долго сидел на этом. Это смешно.

Я провел руками по волосам.

— Я работал над этим. Прорабатывал все. Это все было так подавляюще.

— Пора перестать работать и начать делать, чувак. Я понимаю, что ты через многое прошел, но в определенный момент твой несчастный случай не может служить оправданием.

— Я знаю. Это… произойдет сегодня. Сегодня же вечером я отведу ее в сторону и все ей расскажу.

Казалось, он одобрил мое решение.

— Отлично. Давай послушаем. Что ты хочешь сказать девушке своей мечты, которой ты лжешь уже несколько месяцев?

Я нахмурился.

— Обманывать ее не обязательно, Хен. Я и сам это делаю.

— Я думаю, что тебе нужен жесткий человек и снаружи, — сообщил он. — Тебе нравится эта девушка, так, блядь, скажи ей об этом. Пусть фишки падают, куда хотят, и живи дальше.

Я выдохнул и наклонил голову к небу.

Боже, он был прав. Было больно слышать свой внутренний монолог, произнесенный вслух чужими словами. Может быть, именно поэтому у нас не сложились отношения в прошлом? Мы думали об одном и том же, но он не решался сказать об этом вслух.

— Давай. Я притворюсь ею, — Хенрик жестом показал, чтобы я говорил. — Тебе, наверное, стоит поупражняться в преклонении. Ты ведь умеешь преклоняться, верно?

Я посмотрел на него.

— Думаю, я разберусь.

Он усмехнулся моему мрачному настроению.

— Мы разберемся с этим вместе. Хорошо, что Линкольн любит долгие вечеринки, потому что я думаю, что мы здесь задержимся надолго.

— Ты справишься, — Хенрик быстро сжал мое плечо, когда мы снова вошли в дом.

Я почесал затылок, предвкушая встречу с Наоми. Это было так же близко к тому, чтобы быть готовым, как и раньше.

В доме было еще больше народу, чем раньше. Почти все собрались вокруг журнального столика в гостиной. Парни были на одном конце, девушки на другом.

Похоже, шло соревнование.

Адерин, девушка с внушительной мускулатурой, вызвала парней на армрестлинг. И, судя по всему, она выигрывала.

Наоми была рядом, глаза ее плясали от удовольствия, когда она наблюдала, как один из новичков из моей команды получает по заднице. Девушки болели за своего чемпиона, а парни ворчали от поражения.

— Привет, — сказал я, как только подошел к ней.

Наоми повернулась ко мне с широкой улыбкой.

— О, Боже мой. Ты знакома с Адерин? До этого момента я даже не знала, что у нас есть женская хоккейная команда.

Я оглянулся на Адерин, которая готовилась к следующему сопернику. Она и другие девушки из хоккейной команды иногда проводили с нами матчи. Я общался с ней всего несколько раз в тренажерном зале. Она была тверда как гвоздь и проста в общении. Несмотря на то, что она умела подавлять эго, большинству парней нравилось, когда она появлялась рядом.

— Я видел. Она классная, — сказал я.

Наоми кивнула.

— Я согласна. Она почти убедила меня присоединиться к команде.

Когда я бросил на нее вопросительный взгляд, она подняла руку и добавила:

— Ключевое слово — почти.

— Я мог бы подготовить тебя к отбору".

Она фыркнула.

— Уверена, что сможешь.

Мы подняли глаза, когда еще один парень застонал от поражения. Адерин принимала приветственные возгласы с обеих сторон комнаты.

— Тебе стоит поприсутствовать, — поддразнила Наоми и ткнула меня локтем в бок.

— Позже, — сказал я. — Мне нужно с тобой поговорить.

Она подняла бровь, ее улыбка угасла.

— Все в порядке?

— Все в порядке. Мы можем пойти куда-нибудь в тихое место?

Глаза Наоми снова обратились к толпе.

Линкольн выходил против Адерин.

— Конечно, — сказала она.

Мы оба начали выходить из комнаты, когда эти двое начали свой поединок.

— Переднее крыльцо в порядке? — спросила она, когда мы шли по коридору.

В ее голосе чувствовалась заметная дрожь.

Я покачал головой. Слишком велик был риск, что меня прервут. Мне нужно было время, чтобы произнести свою речь. Кто знал, как долго продлится мое мужество?

— Следуй за мной? — я начал подниматься по лестнице, и она последовала за мной.

Глаза Наоми стали большими, когда я пригласил ее в свою комнату. Она ничего не сказала, когда я закрыл за нами дверь. Я задержался у двери, чтобы сделать глубокий вдох. Это было похоже на "сделай или умри". Либо я потеряю ее навсегда, либо получу шанс стать чем-то большим.

В тишине Наоми оглядела мою комнату. Она почесала руку, рассматривая окружающую обстановку. В последний раз, когда она была здесь, она видела меня голым. Я отогнал эту мысль, потому что это было не то отвлечение, в котором я сейчас нуждался.

— Наоми…

— Финн, — сказала она в то же самое время.

Моя челюсть сжалась от того, как она вздохнула.

— Что случилось?

— Ничего. Мне кажется, я знаю, что ты собираешься сказать, — объяснила она.

— Правда? — мое сердце заколотилось.

То, что она знает, в чем я собираюсь признаться, казалось маловероятным. Разве что она каким-то образом узнала, что я — Мид.

Но как?

Мой телефон был у Сэма, так что она не могла случайно увидеть там сообщение. Я никому не рассказывал о том, что стал ее модератором. А Линкольн только один раз назвал меня по имени.

В моей голове пронеслись мысли о возможных вариантах, когда она продолжила:

— Да. Это о нашем поцелуе.

Я сглотнул.

— Ну, частично.

Она на секунду закрыла глаза.

— Я не хотела избегать тебя… ну, нет, хотела. Я хотела сказать, что не хотела показаться грубой. Мне нужно было время, чтобы обдумать, что это значит для нас.

— Я понимаю. Поверь мне, — я подошел к ней ближе, но держал руки в карманах, чтобы сохранить контроль. — Я делал то же самое.

— Правда?

Я кивнул.

— Я думал, что ты жалеешь об этом, и мне нужно было пространство, чтобы справиться с этим сожалением.

Наоми покачала головой.

— Нет, я не жалею об этом. Я никогда об этом не пожалею.

Некоторые узлы в моем желудке распутались.

— Приятно слышать.

— Для ясности: мне не только понравился поцелуй, но я бы хотела заниматься этим с тобой еще, — она зацепилась за свободную нитку на рубашке. Ее глаза не отрывались от моих, и я видел, как она нервничает. — Но ты должен кое-что знать, прежде чем мы продолжим.

— Наоми…

— Ты мне нравишься, но я, наверное, не должна, — сказала она. — Потому что, честно говоря, ты иногда пугаешь.

Я поморщился.

— Я тебя пугаю?

— Не в том смысле, что я боюсь за свою жизнь. Но я думала, что ты ненавидишь меня какое-то время. После того как ты меня поцеловал, я не была уверена, что ты чувствуешь то же, что и я, — она сжала пальцы. Ее взгляд метнулся в сторону при последних словах.

Боже, какая она была милая.

— Но у меня есть кое-какой багаж, — продолжила она шепотом. — Мне кажется, ты должен знать об этом.

— Все знают, — заверил я.

— Да, — она слегка рассмеялась. — Но мой включает в себя отношения с парнем, которого я раньше не встречала. Он мне нравится. Очень, и я не знаю, что с этим делать. Это правильно, что ты знаешь и понимаешь. Что бы ни было между тобой и мной, я хочу, чтобы у нас все получилось. Но мне нужно с ним покончить.

Я сглотнул, потому что это было самое идеальное начало, которое только можно было придумать. Когда я открыл рот, чтобы заговорить, Наоми продолжила,

— В мои планы никогда не входило заставлять кого-то ждать. Я пойму, если ты предпочтешь подождать, пока я разберусь со своими делами, прежде чем начинать отношения. Или, может быть, не ждать и двигаться дальше.

— Я не…

— Но мне нужно, чтобы ты знал, что я серьезно отношусь к тебе, — она выглядела решительно. — Я не собираюсь снова избегать тебя…

— Наоми… — я поднял руку. Она нахмурилась от неожиданности моих слов. — Прости. Я пытаюсь тебе кое-что сказать. Признаться. И чем дольше это длится, тем больше я нервничаю.

— О, Боже, я тебе все уши прожужжала. Отличное впечатление на потенциального партнера, я уверена. Никогда не даю тебе вставить ни слова, — с сарказмом сказала она, смущенно прикрыв один глаз.

— Все отлично. И если кто и может быть идеальным партнером, то это ты.

— Ну… — ее голос стал высоким.

— Это была бы ты, — я впился ногтями в ладонь, признаваясь: — Жаль, что мне не удалось встретиться с тобой той ночью. Тогда бы я смог доказать тебе это наверняка. Это должно было стать нашим началом.

Наоми нахмурилась.

— Прошу прощения?

Я заставил себя идти вперед. Теперь уже ничего нельзя было вернуть назад.

— Ты чертовски нервничала. Уверен, что я тоже; просто я не сказал об этом в сообщении. Я, наверное, пытался быть храбрым ради тебя или еще какой-нибудь мачо.

Я не должен был ругаться во время исповеди. Хенрик подчеркнул эту часть, но когда я нервничал, это вырывалось наружу. Я надеялся, что она не будет на меня обижаться.

Наоми скрестила руки на груди.

— Финн, я запуталась.

— В прошлом году мы с тобой собирались на первое свидание. Мы все еще знали друг друга только как Чаи и МидКвест. Мы договорились, что так будет до тех пор, пока мы не встретимся лицом к лицу.

Она смотрела на меня, казалось, целую вечность, а потом наконец указала на меня.

— Ты — МидКвест?

Я кивнул, моя челюсть сжалась от страха.

Она коснулась своей груди.

— Мой МидКвест?

Несмотря на то, что я все еще паниковал, мое сердце потеплело от ее притягательного имени.

— Да, Наоми. Твой МидКвест.