Спасите меня, Кацураги-сан! Том 2

Глава 19

— Заключение полиции на руки не отдавать! — велел я медсестре. — Пусть ждут, пока я осмотрю экстренных пациентов. После этого займусь Тошинори-саном.

— Я не могу ждать! — упирался полицейский. — Будьте уверены, я передам начальству о…

— Мне, честно говоря, всё равно, что вы передадите начальству, — ответил я. — Я делаю свою работу, а вы делаете свою. От меня в данный момент зависит судьба нескольких человек, а от вас — выписка штрафа. Не мешайте мне заниматься моими прямыми обязанностями.

Поскольку полицейский не получил заключение о проведённом освидетельствовании, ему пришлось усесться на скамью вместе с Тошинори Йосукэ.

Ничего, подождут. В первую очередь нужно решить вопрос с госпитализациями в хирургическое отделение.

Ещё бы чуть-чуть — и я мог допустить ошибку. Если бы заключение выдали полицейскому на руки и просто попросили подождать моего возвращения, он бы уже увёз Тошинори в участок.

Но делать в участке ему нечего. Он нарушил правила дорожного движения из-за состояния здоровья. Это ещё можно доказать. А что самое главное — это можно и нужно исправить, чтобы дальнейшие симптомы не прогрессировали.

— Так, что у нас здесь… — пробубнил себе под нос я, начав осматривать «анализом» пациента с острым животом.

Мужчина лежал на спине и стонал от боли. Вокруг его рта были заметны следы рвотных масс. Разговаривать он не был готов. От острой боли пациент практически потерял сознание.

Я аккуратно прощупал его живот, который на ощупь напоминал скорее дубовую доску. А это — верный признак воспалительного процесса в брюшной полости. Мышцы пресса рефлекторно напряглись и не могут расслабиться.

«Анализ» быстро дал понять, что происходит на самом деле. Толстый кишечник был забит каловыми массами, а причины перекрытия просвета кишки — объёмная опухоль. Орган так растянуло, что он уже начал сдавливать рядом расположенные сосуды. А это может привести к инфаркту кишечника.

Нужно определить, какое отделение хирургии ему нужно в первую очередь.

Придётся использовать «превентивный анализ».

Я напряг свои нейроны и принялся просматривать потенциальное будущее внутренних органов пациента. И, как я и предполагал, ничего хорошего в ближайшие пару часов ему не светит. Инфаркт кишечника. Артерии, которые питают кишку, пережмёт окончательно, и его состояние ухудшится. Летальный исход не избежать, если в ближайшие минуты не приступить к оперативному вмешательству.

В онкохирургию отправлять его не стоит. Здесь должны поработать абдоминальные хирурги, но под контролем онкологов.

— Этого пациента направляем в общую хирургию, — сообщил я медсестре. — Передайте Ясуда-сану, что оперировать его нужно незамедлительно. Острая кишечная непроходимость.

Затем я подошёл к медсестре вплотную и добавил уже шёпотом:

— Скорее всего, онкология, напишите в направлении срочную консультацию онколога.

— Хорошо, Кацураги-сан, везём! — медсестра и санитарка подхватили каталку и повезли пациента к лифту.

Я переместился ко второму. Фельдшер скорой Нода Такео сказал, что здесь подозрение на гангрену. И он не ошибся. Правая нога уже начала чернеть. Пока что гангрена сухая, а это означает, что бактериальная инфекция к патологическому процессу ещё не присоединилась. И это к лучшему, есть шанс сохранить ногу. Главное — чётко и правильно маршрутизировать его в соответствующее отделение.

Я включил «анализ» и почувствовал лёгкое головокружение. Видимо, мозг ещё не до конца восстановился после прошлой перегрузки двумя «превентивными анализами».

Всё, пускать на самотёк это больше нельзя. Плевать на усталость. Завтра вечером отправлюсь в храм Дзодзёдзи — к месту силы. Посмотрим, сколько я ещё смогу извлечь оттуда энергии.

Однако, осматривая организм пациента, я понял, что проблема у него не только с ногой. Поначалу думал, что передо мной типичная картина гангрены на фоне сахарного диабета. Но всё оказалось совсем иначе.

Сердце мужчины билось в быстром неестественном ритме. По хаотичному сокращению мышечных волокон миокарда я понял — у него приступ фибрилляции предсердий. Теперь перед моими глазами раскрылась вся картина произошедшего.

Сначала слетел ритм сердца, из-за неправильных сокращений в предсердиях образовался тромб, а потом улетел в артерии ног. Отсюда и гангрена.

Тромб нужно срочно удалять, а ритм приводить в порядок. Давление у него хорошее, осталось уточнить пару моментов.

— Когда произошёл срыв ритма? — спросил пациента я. — Можете точно сказать, сколько времени прошло с момента, когда вы почувствовали неправильное сердцебиение и одышку?

— Где-то… Сутки, не больше, — морщась от боли, произнёс он.

Отлично, а раз трое суток ещё не прошло, можно использовать амиодарон, как антиаритмик. Если бы срыв произошёл раньше — этот препарат только усугубил бы его состояние.

— Этого пациента — в сосудистую хирургию! — велел я. — Тромбоэмоболия артерий голени. До консультации сосудистого хирурга провести УЗИ сосудов нижних конечностей и начать вводить амиодарон внутривенно. Кардиолог пусть тоже посмотрит, так что делаем ЭКГ.

— Выполняем, Кацураги-сан! — кивнули остальные медсёстры и приступили к работе.

Завал с хирургическими больными был разобран, и я смог вернуться к столу дежурного терапевта. Быстро заполнил два направления на госпитализацию, слушая, как в углу ворчит всё ещё ожидающий меня полицейский, и лишь после этого вернулся к осмотру мужчины, которого он привёз.

— Ну наконец-то! — воскликнул офицер. — Просто чтобы вы знали, Кацураги-сан, меня уже разыскивает начальство. И я сообщил точные причины моего длительного отсутствия.

— Да ну? — пожал плечами я. — И что же вы сказали?

— Что дежурный врач намеренно удерживает задержанного мной нарушителя порядка в приёмном отделении. Поскольку, судя по всему, рассчитывает на денежное вознаграждение.

Вот ведь мерзавец…

— Это чистая выдумка. Чтобы вы понимали, в приёмном отделении стоят камеры, и здесь прекрасно видно, чем я на самом деле занят. А за клевету вам придётся ответить, — сообщил я. — Мною осматривались экстренные больные, а вас я задержал потому, что мужчина болен. И причина, по которой он нарушил закон — заболевание, а его невнимательность тут ни при чём.

— Болен? Интересно, чем же? — со скепсисом спросил полицейский.

— Это мне и предстоит выяснить, — произнёс я и вернулся к «анализу».

С почками у Тошинори Йосукэ явно была беда. Поначалу я решил, что и здесь поигрался вездесущий сахарный диабет, который убивает и почки, и зрение разом. Но нет. Судя по воспалительному процессу в его выделительных органах, диабет был здесь ни при чём.

— Вы когда-нибудь лежали в отделении нефрологии? Меня беспокоят ваши почки. У вас был гломерулонефрит? — спросил я Тошинори.

— Не был, а есть, Кацураги-сан, — ответил мужчина. — Хронический. Как вы это поняли?

А правда, как я это понял? Опять побежал вперёд паровоза и выдал ему результаты своего «анализа».

— Меня смущают ваши отёки. Голени и лицо прямо-таки сочатся жидкостью, — нашёл другой ответ на вопрос я. — Вам бы не помешало госпитализироваться.

— Я только «за», Кацураги-сан, — кивнул мужчина. — Но больше всего меня смущает зрение. Раньше такого не было, а сейчас — всё вокруг жёлтое.

Это не почки… Они на глаза повлиять не могли. И его печень с желчью в полном порядке, значит, о желтухе тоже речи быть не может. Если только желтуха у него гемолитическая — из-за распада элементов крови? Нет… Глупости! У него вообще нет желтухи, он белый, как мел.

Причина в чём-то другом…

Точно!

— Тошинори-сан, что вы принимаете от отёков? — спросил я. — Вам же наверняка назначали мочегонные препараты?

— Да, разумеется. Сейчас прохожу курс лечения фуросемидом. С утра так сильно отёк, что даже выпил больше таблеток, чем обычно. Но всё, как мне было рекомендовано, — признался Тошинори Йосукэ.

Вот оно!

— Ваша проблема со зрением называется — ксантопсия, — произнёс я. — Это связано с побочным действием от приёма мочегонных препаратов. В частности — от фуросемида. Такое происходит очень-очень редко, но судя по описанной вами ситуации, вы попали именно в этот небольшой процент.

— Так мои глаза здоровы? — обрадовался Тошинори Йосукэ.

— Да, это пройдёт, — кивнул я. — Но меня всё равно смущает состояние ваших почек. Судя по тому, что вам пришлось принять удвоенную дозу мочегонных, работа вашей мочевыделительной системы стремительно ухудшается. Предлагаю госпитализироваться в наше нефрологическое отделение прямо сейчас.

— Стоп, стоп! — затараторил полицейский. — Вы что, издеваетесь надо мной, Кацураги-сан⁈ Какая ещё госпитализация? Мне нужно везти его на…

— Если Тошинори-сан напишет отказ от госпитализации, вы можете везти его куда угодно. Но сейчас я намерен положить его в нефрологию.

— Я согласен, Кацураги-сан, можем оформляться, — кивнул мужчина.

— Поймите, того требуют обстоятельства, — объяснил я полицейскому. — Вы же не хотите, чтобы ему стало хуже прямо у вас в участке? Придётся опять везти его сюда, и тогда — не факт, что мы сможем восстановить уже утраченную функцию почек.

— Делайте, как вам угодно, Кацураги-сан, — отмахнулся офицер. — Я доложу о вас руководству. Это — лишь вопрос времени, когда вас отсюда турнуть за взятки.

— Какие ещё взятки⁈ — воскликнул я. — Вы сами-то нормально себя чувствуете, офицер? Это же не просто клевета, а клиническое проявление бреда.

— Вы специально хотите положить его в отделение, где не будет камер. Там Тошинори Йосукэ и передаст вам деньги, — усмехнулся офицер.

— Тошинори-сан передаст деньги только в кассу и только за своё лечение в стационаре, — сообщил я. — А что касается вашего освидетельствования на состояние алкогольного опьянения — заключения я отдам вам прямо сейчас. Однако решение о том, нарушил ли Тошинори-сан правила дорожного движения сам или же из-за состояния здоровья, решит специальная комиссия. И будьте уверены, вы и ваше руководство получите ответ в лучшем виде.

Полицейский ничего не ответил, лишь молча выхватил из моих рук заключений, а после — покинул приёмное отделение.

Странный тип… Видимо, от всех нас требуют выполнения планов. Но кто-то добивается результата чересчур упорно.

— А если серьёзно, Кацураги-сан, — шёпотом произнёс Тошинори, предоставляя мне свои документы для заполнения направления. — Сколько я вам должен?

— Да вы сговорились, что ли? — удивился я. — Медсёстры проведут вас в нефрологическое отделение. Завтра с утра у вас возьмут кровь и сделает УЗИ почек. И пожалуйста, не надо никому платить. Держите свои деньги при себе. В этой клинике взяток не берут.

Хотя я и не мог быть в этом уверен. По крайней мере, я их не беру. И этого достаточно.

На этом кутерьма в приёмном отделении подошла к концу. Мне повезло, и оставшуюся часть ночи даже удалось поспать.

В четверг утром прямо перед приёмом со мной связался Итадори Дэцу — заведующий хозяйством, и сообщил, что маленький ремонт профилактического отделения будет завершён уже к концу сегодняшнего дня. А значит — с понедельника можно будет развернуть полномасштабную операцию по увеличению эффективности работы профилактики.

Приём прошёл относительно спокойно. Людей в четверг пришло не слишком много, но очки рейтинга я всё же набирал достаточно стремительно за счёт качественного обслуживания имеющихся пациентов. И с высокой долей вероятности вскоре смогу сравняться с Такеда Дзюнпеем. Пора обойти этого некогда свергнутого короля рейтинга! Правда, помочь в этом мне может только победа в споре между мной и Ватанабэ Кайто.

Придётся хорошо постараться, в противном случае догонять следующий ранг я буду несколько месяцев.

После приёма заведующий терапией Эитиро Кагами созвал терапевтов на планёрку.

— Добрый день, уважаемые коллеги, — поклонился он и сел во главе длинного стола. — В первую очередь хочу поздравить вас с завершением крайне непростой недели. Вы можете спросить, почему я говорю о завершении недели сегодня — в четверг? А всё потому, что за нашими спинами остались две проверки, а завтрашний день будет сокращённым в связи с днём рождения Ямамото-сана. Если кто из новичков не в курсе, сотрудники нашей клиники имеют полное право посетить корпоратив, которые состоится завтра в шесть часов вечера в небоскрёбе «Ямамото-Фарм».

Все терапевты сдержанно, но достаточно эмоционально захлопали. Я почувствовал прилив радости и сил. Всё-таки путь мы проделали действительно не простой. Проверки были изнурительными, но наша конкурирующая между собой разрозненная семья терапевтов справилась с преградой. Вопрос только в том — как? Насчёт больничных листов Уёхара Ёсико сообщила, что вопросов у проверяющих не возникло. Другое дело — карты, отправленные в министерство здравоохранения. Хоть Ватанабэ Кайто и проверил каждую буковку в наших осмотрах, всё ещё был риск получить нагоняй от вышестоящих структур.

— Также хочу поблагодарить вас за проделанную работу, — продолжил Эитиро Кагами. — Проверка листов нетрудоспособности прошла, не постесняюсь этого слова, идеально. Час назад мне звонили из министерства и сообщили, что успели проверить половину карт. В них, к счастью, всё достаточно гладко. В связи с этим каждому терапевту будут начислены дополнительные очки рейтинга и выплачена премия за качественно проделанную работу.

Конференц-зал вновь разразился аплодисментами. Кондо Кагари дёргал меня за плечо, приговаривая:

— Мы сделали это, Кацураги-сан! Сделали!

— У нас осталось лишь одно незаконченное дело на этот месяц, — добавил Эитиро Кагами. — Повторю уже известную информацию для новых терапевтов. Наша клиника — одна из немногих организаций в стране, которая снабжает пациентов с инвалидностью и другими льготами бесплатными лекарственными препаратами. Это стало возможным благодаря щедрому финансированию Ямамото-Фарм. Корпорация предоставляет нам свои собственные препараты, но нам нужно отчитаться перед отделом снабжения и аптекой о точном количестве упаковок тех или иных лекарственных средств.

— Эитиро-сан, позвольте задать один-единственный вопрос, — буркнул терапевт пятого ранга Мурата Сатоши, чем перебил заведующего.

— Я внимательно слушаю вас, Мурата-сан, — вздохнул Эитиро Кагами.

— А в этом месяце терапевты опять будут составлять заявку за вас? — сложив руки на груди, спросил Мурата. — Как вы сами только выразились, стоит уточнить для новых сотрудников. Если кто не в курсе, обязанность заказа лекарственных средств лежит на заведующем отделением. Терапевты этим заниматься не обязаны. Мы лишь передаём списки наших больных руководству, а оно, в свою очередь, формирует заявку.

Мурата Сатоши явно играет с огнём. Я уже давно понял, что этот терапевт готов вставлять палки в колёса каждому встречному. Но упрекать заведующего на глазах у коллег прямо на планёрке? Не очень-то хороший тон.

Хотя поднятый им вопрос интересен. Выходит, что Эитиро Кагами действительно скидывает на терапевтов свою работу?

— Мурата-сан, кажется, я уже не один раз повторял о сложившейся ситуации, — спокойно ответил Эитиро. — Заведующий поликлиникой — Акихибэ-сан находится на длительном больничном. Из-за этого я вынужден выполнять не только свои обязанности, но и замещать его, налаживая работу всем поликлиническим подразделением клиники. Кроме того, у меня есть свои обязанности в отделе клинических испытаний «Ямамото-Фарм». Как думаете, у меня достаточно времени, чтобы заниматься всей этой работой одновременно?

— Но никто вас и не заставляет сидеть на десяти ставках! — фыркнул Мурата.

— Мурата-сан, может быть, вы прекратите превращать планёрку в балаган? — вмешался Такеда Дзюнпей. — У меня тоже есть претензии к Эитиро-сану, но я бы хотел высказать их ему лично.

Ещё один… Вроде и попытался утихомирить Мурату Сатоши, но умудрился и сам кинуть камень в огород Эитиро Кагами.

Меня начало это раздражать.

— А на мой взгляд, всем терапевтам лучше помолчать, пока Эитиро-сан ведёт планёрку. Вы напрямую мешаете рабочему процессу, — произнёс я, чем отвлёк на себя внимание спорящих коллег.

— Благодарю, Кацураги-сан, — кивнул Эитиро Кагами. — Продолжим, если позволите. Напомню, что я занимаю так много должностей не по собственному желанию. Ягами-сан — главный врач нашей клиники настаивал, чтобы я временно замещал Акихибэ-сана, пока он проходит лечение в нашем стационаре. Более того, всем вам прекрасно известно, что я всегда выплачиваю премии за работу, которую вы не обязаны делать. Мне хотелось бы сохранить эту традицию, и избежать возникновения скандалов и бунтов. Со мной все согласны?

Терапевты молчали.

— Прекрасно, — заключил Эитиро. — Списки льготных препаратов необходимо внести в систему до первого сентября. А ещё лучше — до двадцатых чисел августа, чтобы у меня была возможность проверить правильность составления заявки. На этом всё, коллеги. Продолжаем работать.

Эитиро Кагами первым покинул конференц-зал, а вслед за ним ушло большинство терапевтов. Однако я заметил, что Мурата Сатоши и Такеда Дзюнпей не спешили покидать комнату для совещаний.

Меня, что ли, ожидают? Такое впечатление, будто эта парочка хочет меня поколотить, пока никто не видит.

— Ну что, мой оруженосец, доставай скальпель, — бросил я Кондо Кагари.

— Что, что, Кацураги-сан⁈ — удивился Кондо.

— Ничего, шучу я, — усмехнулся я. — Лучше покиньте конференц-зал вместе с остальными терапевтами. Мне нужно переговорить с коллегами.

Я решил не вставать со своего места и дождался, когда все, кроме нашей троицы, покинут зал совещаний. Как только Кондо Кагари вышел из комнаты, Такеда Дзюнпей захлопнул дверь и сел напротив меня. Неподалёку приземлился и доктор Мурата Сатоши.

— Что такое, господа? — спросил я. — Желаете вызвать меня на поединок?

— Ваши шутки неуместны, Кацураги-сан, — раздражённо бросил Мурата.

Но у меня было слишком хорошее настроение, чтобы всерьёз ссориться с этой парочкой. Для полного счастья не хватало только чашки кофе. И какое счастье — в конференц-зале стоял кофейный автомат.

— Прежде чем мы начнём нашу дополнительную планёрку, позвольте мне подкрепить мозг, — сообщил я и двинулся к автомату.

— А у вас есть зубы, Кацураги-сан, — бросил мне вслед Такеда Дзюнпей. — Я узнал от Уёхары-сан насчёт того больничного листа.

— Не понимаю, о чём вы, Такеда-сан, — солгал я, наливая себе крепкий, хоть и дешёвый, кофе.

— А правда, о чём это вы, Такеда-сан? — нахмурился Мурата.

— Я оспорил одну ошибку в своём больничном листе перед комиссией, — объяснил Такеда Дзюнпей. — Но так вышло, что моя правота сделала Кацураги-сан неправым в своих предыдущих осмотрах. Предполагалось, что оштрафуют его, а не меня.

— Но в результате никого не оштрафовали, — сказал я, отпив ароматный напиток, а после вернулся на своё место. — Так к чему это вы ведёте, Такеда-сан?

— К тому, что у вас есть зубы, Кацураги-сан, но они молочные, — усмехнулся Такеда. — Зачем вы огородили меня от штрафа? Вы могли выйти чистыми из воды, и вернуть мне должок. Таковы правила конкуренции в нашей клинике.

— Не знаю, кто из вас двоих написал эти правила, господа, — ответил я. — Но меня они не устраивают. Все мои действия направлены на благо нашей клиники, и на благо пациентов. То, что благодаря этому я двигаюсь вверх по рейтингу и не топлю своих же коллег — вопрос другой.

— Вы проработали здесь целый месяц, но так и не поняли, где оказались, Кацураги-сан, — мерзко улыбнулся Мурата Сатоши.

— А чего это вы двое так всполошились? — не понял я. — Сначала оба начали мешать Эитиро Кагами вести планёрку, а после решили отыграться на мне. С какой целью?

— Кацураги-сан, терапевтическое отделение поликлиники — это поле боя. И всех это устраивает, — сообщил Такеда Дзюнпей. — Всех, кроме вас и Эитиро Кагами. Заведующий постоянно подкидывает терапевтам лишнюю работу. Хотя он прекрасно понимает — нас беспокоят только качественно выполненные обязанности и рейтинг.

— Уж всех-то под одну гребёнку не надо, — попросил я. — В этой клинике предостаточно врачей, у которых на первом месте пациенты, и лишь потом — рейтинг. Только, на мой взгляд, между пациентами и рейтингом можно выставить ещё и благополучие нашей клиники. Руководство даёт нам рабочие места, премии и возможность заниматься любимым делом в лучшей больнице Токио. Что вас не устраивает?

— Кацураги-сан, — перебил меня Такеда Дзюнпей. — Будем говорить начистоту. Мы решили побеседовать с вами, поскольку видим — из вас может получиться хороший союзник. Вы — умный молодой человек.

— Умный и очень хитрый, — добавил Мурата Сатоши.

— Допустим, — сказал я, до сих пор не понимая, к чему эти двое ведут. — Так что конкретно вы от меня хотите?

— Это ни для кого не секрет, Кацураги-сан. В том числе и для Эитиро Кагами. Мы уже давно добиваемся этой цели, — сказал Мурата Сатоши. — Мы можем взять вас с собой, а заодно научить — как правильно нужно пробиваться в этой клинике.

— Хватит ходить вокруг да около, — попросил я. — Скажите уже прямо.

— Мы хотим сместить Эитиро Кагами с постов, которые он занимает, — заявил Такеда Дзюнпей. — Вы с нами?

— Или против нас? — добавил Мурата Сатоши.