Спасите меня, Кацураги-сан! Том 2

Глава 9

— Эм? — удивился Кондо Кагари, услышав моё предложение. — В дуэте? Ты шутишь, Тендо-кун?

— Отнюдь, я ещё никогда не пел в караоке. В моём городе его попросту не было. А раз уж мы с тобой напарники, почему бы не оказать сопротивление Джуну-куну и Рэйсэй-сану вместе? Выбор песни оставляю за тобой, Кагари-кун.

— Хорошо, я сейчас! — Кондо вскочил с дивана и метнулся к пульту для выбора следующей песни.

— Тендо-кун, ну раз ты решил достать козырь из рукава в виде Кагари-куна, готовься, что я покажу вам обоим всё, на что способен! — пафосно, подобно персонажу из аниме, воскликнул Асакура.

— Успокойтесь, Асакура-сан, скушайте лучше суши, — предложил Рэйсэй Масаши, захватив внимание невролога тарелкой с едой.

Память у Асакуры, как у рыбки. Стоило его поманить вкусностями и от тут же забыл, о чём говорил.

— Тендо-кун! Я нашёл, — позвал меня Кондо. — Вот, смотрите. Песня на двоих.

На обложке альбома была изображена парочка вычурно разодетых японцев. Ни их внешний вид, ни название группы мне ни о чём не говорили.

— Что это, Кагари-кун? — поинтересовался я.

— Это песня из моего любимого сериала, — объяснил Кондо. — Как раз для двух исполнителей. Быстрая, драйвовая. Вам понравится!

— Слова знаешь? — уточнил я.

— Да, я её наизусть помню, а ты смотри на экран, Тендо-кун, — объяснил Кагари. — Я помогу сориентироваться.

— Вот мы и поменялись местами, — усмехнулся я. — Я учу тебя медицине, а ты учишь меня петь в караоке, Кагари-кун. Жизнь — штука непредсказуемая.

— Эй! — крикнул нам Асакура. — Хорош там шушукаться! Начинайте уже!

Мы с Кондо Кагари вышли из-за стола и взяли микрофоны. Включилась быстрая музыка. Её звучание напоминало ядрёную смесь попсы и японского рока.

Первым вступил Кондо.

— Когда мы обретём силу, какой мир будет в наших глазах… — пропел он.

Я удивился сразу двум вещам. Первое, что меня поразило — это голос Кагари. Вот уж кому точно можно было бы выступать в группе! А второе — текст японских песен. За какой их текст не возьмись, всегда поётся либо о чём-то прекрасном, либо о чём-то великом. Куда ни глянь, в каждой песни какие-то философские мотивы о смысле жизни.

Я перехватил следующие строки, и сам удивился, на что способен голос Кацураги Тендо. Ого! Да таким дуэтом не то, что в караоке — и на сцене не стыдно выступить. Может, нам с Кондо Кагари сразу надо было идти в музыкальную карьеру, а не в медицину?

Я подхватил ритм, который задал Кондо, и мы продолжили зажигать. Песня оказалась очень динамичной и изменчивой. Строки для исполнения в соло постоянно чередовались с припевом, рассчитанным на дуэт.

Когда мы с Кагари закончили, с достоинством протянув последнюю строку песни, Асакура Джун и Рэйсэй Масаши сидели с открытыми ртами.

— М-да, уделали вы мою сакуру… — вздохнул Рэйсэй.

— Да чтоб вас обоих! Поп-звёзды чёртовы! — выругался Асакура. — Даже разоделись одинаково! Вы в одном магазине, что ли, свои хаори покупали? Если бы я знал, что вы двое на такое способны, я бы не потащил вас в караоке-бар! Так, Тендо-кун, Кагари-кун, соглашайтесь на ничью — и я петь не буду. Настроение бороться вы у меня всё равно отбили.

— Что скажешь, Кагари-кун? — спросил я своего стажёра. — Готов так просто отдать Джуну-куну победу?

— Да ни за что! — воскликнул не на шутку разгорячённый Кондо. — Я могу хоть всю ночь напролёт бороться! Что, выбираю следующую песню?

— Да всё-всё, успокойтесь оба, — махнул рукой Асакура. — Отдаю вам первое место без боя. Уделали старого ветерана караоке, что тут сказать? Сядьте пока! Выпьем, поболтаем — потом ещё споём.

Мы вернулись за стол и не заметили, как пролетели ещё несколько часов. Асакура успел накидаться быстрее всех и в итоге не добрался до самого караоке. Но это — полбеды. Невролог успел тайком напоить ещё и Кондо Кагари.

Стажёр и невролог бормотали друг другу что-то о современных японских сериалах и аниме, пока мы с Рэйсэйем Масаши беседовали на медицинские темы.

— Что, Кацураги-сан, вижу вы тоже не умеете отдыхать? — усмехнулся хирург. — Даже на выходных мысли только о медицине? Понимаю вас.

— Да нет, почему же? — пожал плечами я. — Просто вы очень интересно описали ход той операции. Не каждый хирург способен сохранить целостность кишечника после множественных сквозных ранений. Вы, я так понимаю, имеете много специализаций, Рэйсэй-сан?

— Да, предостаточно, — кивнул Рэйсэй и принялся загибать пальцы. — Абдоминальная хирургия, торакальная хирургия, приходилось ассистировать и в сосудистой хирургии несколько раз… Подумываю в будущем освоить и другие области, но думаю, в таком случае Асакура-сан и Цубаки-сан меня сожрут. Они и так побаиваются, что я отберу у них рано или поздно звания ведущего нейрохирурга и сосудистого хирурга.

— И ничего мы не боимся! — ворвался в разговор Асакура.

— Ого, Рэйсэй-са-а-ан, — протянул Кагари. — Столько специальностей… Да вы прямо-таки — мудрец шести путей?

— Какой мудрец? — не понял я. — Это что-то из буддизма?

— Это что-то из аниме… — икнув, сообщил Кондо Кагари.

— Асакура-сан, вам не стыдно? — нахмурился Рэйсэй Масаши. — Я вам сколько раз говорил — не перебарщивать с сакэ? Так мало того, вы ещё и Кондо-сана умудрились обучить своей отвратительной привычке!

— Рэйсэй-сан прав, Кондо-сан, думаю, вам хватит, — сказал стажёру я. — Наверное, нам пора домой.

— Не переживайте, Кацураги-сан, я вас подкину. Моя машина стоит в паре кварталов, — сказал Масаши. — Для этого я и пил весь вечер безалкогольные коктейли.

Наша посиделка подошла к концу. Я подхватил Кондо Кагари под руку и потащил к машине. Рэйсэй проделывал то же самое с Асакурой. Но если Кагари шёл спокойно, Джун умудрялся дёргаться и о чём-то болтать, активно жестикулируя.

— Аккуратнее, Асакура-сан, по лицу мне попадёте! — огрызнулся Рэйсэй.

В ответ Асакура начал что-то напевать.

— В караоке он, значит, петь отказался, — усмехнулся я, — а как вышли на улицу — не заткнёшь.

Мы погрузились в машину, усадив Кондо и Асакуру на заднее сидение.

— Сначала закину домой вас, Кацураги-сан, — сказал Масаши, заводя машину. — Вы, кажется, живёте неподалёку от Ямамото-Фарм?

— Да, в паре кварталов. Благодарю, Рэйсэй-сан, — кивнул я.

Машина тронулась с места, и через пару минут Рэйсэй вновь заговорил.

— Почти все пациенты, которые попадают ко мне от вас, озвучивают очень хорошие отзывы, — подметил хирург. — За очень короткий срок вы смогли сделать себе имя среди клиентов клиники. Это дорогого стоит, Кацураги-сан.

— Спасибо, Рэйсэй-сан, — улыбнулся я. — Ещё есть куда расти.

— Вы скромничаете, — ответил он. — Однако расти действительно есть куда. Над вами ещё восемьдесят этажей корпорации Ямамото-Фарм. Восемь терапевтов, которых можно столкнуть вниз. Иногда я завидую вам. Среди хирургов в нашей клинике сейчас всё относительно спокойно. Практически никакой конкуренции.

— Вы полагаете, что я смогу продвинуться до верхнего этажа? — спросил я.

— Учитывая, буйный рост вашего рейтинга, Кацураги-сан, шансы есть, — кивнул Рэйсэй. — Правда, сейчас ваш главный конкурент — очень крепкий противник, если так можно выразиться.

— Вы о терапевте третьего ранга? — уточнил я.

— Да, — кивнул Рэйсэй Масаши. — Такеда Дзюнпей. Вам уже доводилось с ним пересекаться?

— Лишь изредка, на планёрках, — ответил я. — А что? Он чем-то отличается от остальных наших коллег?

— Судя по вашему вопросу, вы понятия не имеете, какую должность некогда занимал Такеда-сан, — подметил Рэйсэй Масаши. — Неужели вам никто не рассказывал?

— Пока не было повода поговорить о нём. Первые три недели я был слишком занят прохождением стажировки у Нагаты-сана, а после взял под своё крыло Кагари-куна. Честно говоря, я и не заметил, как в процессе обогнал Саваду Дэйчи и получил второй ранг. О третьем ещё не было времени разузнать. Так какую должность занимал Такеда Дзюнпей?

Хороший шанс получить информацию о своём новом конкуренте.

— Такеда-сан всего два года назад был терапевтом десятого ранга, — заявил Рэйсэй Масаши.

Такого я услышать никак не ожидал.

— Десятого ранга? — удивился я. — Вы уверены, Рэйсэй-сан? Как он умудрился упасть с самого верха аж на третий ранг?

— Он упал не на третий ранг, Кацураги-сан, а на первый, — сообщил Рэйсэй. — Такеда-сан потратил полгода, чтобы вновь подняться на третий десяток этажей. И он продолжит подниматься вверх — амбиций у него не мало. А вот причина, по которой он рухнул с самого верха — это загадка для всех нас.

— Рэйсэй-сан, но это ведь в каком-то смысле даже хуже увольнения, — подметил я. — Если Такеда Дзюнпей был даже выше, чем Ватанабэ Кайто… Мне сложно представить, каким уважением он пользовался. Огромная зарплата, влиятельные пациенты. Как можно обрушить всё это в одночасье?

— Ходили слухи, что Такеда-сан затеял очень большую ссору с главным врачом. Правда, от других людей я также слышал, что Такеда Дзюнпей допустил серьёзную врачебную ошибку, из-за которой умер один из главных акционеров Ямамото-Фарм. Правда, одна теория другой совсем не мешает.

— Врачебную ошибку? — задумался я. — Разве за это его не должны были уволить или посадить? Если ошибка стала причиной смерти…

— Нет, Кацураги-сан, не должны, — перебил меня Рэйсэй. — В то время была серьёзная проверка. Прокуратура перевернула всю документацию, но прямых доказательств вины Такеды Дзюнпея найдено не было. Думаю, главный врач понизил его из-за давления верхушки Ямамото-Фарм. В любом случае мы можем только гадать об истинных причинах его падения. Вопрос в другом. Сможете ли вы тягаться с таким оппонентом?

— Без боя не сдамся, — улыбнулся я.

Но слова Рэйсэя Масаши заставили меня о многом задуматься. Бывший терапевт десятого ранга. Он был на самой верхушке, а значит — он обладает очень большим опытом и знаниями. Его навыки должны быть отменными. Ведь терапевт, что отвечает за верхний десяток этажей корпорации «Ямамото-Фарм» по сути является лучшим терапевтом Японии!

Неофициально, но всё же… Так оно по факту и есть.

Мне следует лучше изучить этого человека. Засиживаться на нижних этажах я не планирую. Если удастся пробудить остальные навыки, кроме «анализа», я точно смогу подняться на самый верх. А находясь на вершине лучшей клиники Японии, смогу задать свои правила игры.

Создать условия, в которых мои силы будут играть большую роль и излечивать всех трудных пациентов, что попадают в нашу клинику. Вариантов моих действий в случае получения такой власти — великое множество.

Но, прежде чем думать об этом, мне предстоит обойти Такеду Дзюнпея, и ещё семерых врачей, которые вряд ли захотят так просто отдавать насиженное место.

Рэйсэй Масаши резко затормозил.

— Проклятье… — выругался хирург.

— В чём дело, Рэйсэй-сан? — не понял я.

— Полиция, — сообщил Рэйсэй Масаши, указав на сотрудника, указывающего нам на обочину.

Нас останавливают.

— Нам не о чем переживать, Рэйсэй-сан, — пожал плечами я. — Вы не пили, я тоже трезвый. Машина принадлежит вам. Двое пьяных приятелей на заднем сидении — это не повод штрафовать вас.

— Верно, Кацураги-сан, — кивнул Рэйсэй. — Но проезд на жёлтый свет — это повод для штрафа.

— Вы проехали на жёлтый⁈ — удивился я.

— Просмотрел, Кацураги-сан! — хлопнул себя по лбу Рэйсэй. — Всё-таки плохой идеей было ехать в караоке-клуб после двух ночных дежурств подряд.

Полицейский подошёл к машине с правой стороны, Рэйсэй открыл окно и протянул сотруднику документы.

— Вы проехали на жёлтый свет, Рэйсэй-сан, — сообщил сотрудник полиции, изучив его права. — Придётся выписать вам штраф…

Полицейский обратил внимание на лежащих на заднем сидении Асакуру и Кондо.

Мужчина просунул голову в окошко и почувствовал крепкий запах перегара.

— Рэйсэй-сан, вы употребляли алкоголь в последние двадцать четыре часа? — нахмурился остановивший нас сотрудник.

— Можт и уптребляли… — промямлил Асакура, не дав хирургу сказать и слова. — Вам то чего? Сейчас как достану свой молоточек…

— Джун! — рявкнул я, толкнув невролога в бедро.

— Я сейчас ему так наподдам, — продолжил бубнить Асакура, который явно полагал, что происходящее ему снится.

— Вам придётся проехать со мной, — сообщил полицейский.

— Прошу прощения, — обратился к нему Рэйсэй Масаши. — Вы ведь можете проверить меня алкотестером и убедиться, что я не пил. Пропустил жёлтый по невнимательности. Штраф оплачу, никаких возражений у меня нет.

— Нет, Рэйсэй-сан, — помотал головой полицейский. — Мой алкотестер не прошёл поверку, придётся вести вас к стационарному. Проверим и вас, и ваших пассажиров.

— Но послушайте! — принялся оправдываться Рэйсэй. — И так понятно, что мои друзья пьяны. Но они не за рулём. К чему их-то проверять? Вы нарушаете закон, это неправомерные действия!

— Рэйсэй-сан, один из ваших пассажиров только что угрожал мне молотком, — подметил полицейский. — Я не могу отпустить буйного гражданина.

Абсурдность ситуации заставила меня улыбнуться.

— Молоточком, — сказал я. — Он грозил вам неврологическим молоточком, а не молотком. Он — невролог.

— Не имеет значения, — упёрся полицейский. Все выходим из машины — за мной.

Рэйсэй со злости ударил по рулю.

— Ну и угораздило же меня! — выругался он. — Почти ведь приехали.

Я убедил Кондо и Асакуру покинуть машину добровольно. Асакура долго упирался, но всё же поддался на мои аргументы.

— Всегда готов, Кацураги-сан! — произнёс Кондо, покидая автомобиль с глупой улыбкой.

Полицейский усадил всю нашу компанию в автозак. Как же, чёрт возьми, повезло, что именно сегодня здесь дежурил наряд полиции с машиной, в которую может поместиться сразу четыре человека!

— Куда везём? — спросил водитель полицейского, который нас задержал.

— В ближайшее приёмное отделение.

— А, ну это — в клинику Ямамото-Фарм!

Зашибись… Вот это мы вляпались!

Заведующий терапевтическим отделением Накадзима Хидеки спокойно заполнял истории болезни в ординаторской, попивая кофе.

«Первая спокойная ночь за долгое время» — думал он. — «Закончу оформлять документацию и отдохну».

Раздался звонок стационарного телефона.

— Терапия, — ответил заведующий.

— Накадзима-сан, — произнесла медсестра. — Тут на освидетельствование привезли… Четверых.

— Сколько⁈ — воскликнул Накадзима Хидеки. — Ох… Сейчас спущусь.

Тьфу ты! Хотя бы одну субботу народ может выпивать, не попадаясь полиции⁈

— Э-э-э… — замялась медсестра. — Накадзима-сан, есть пара нюансов.

Лицо спустившегося в приёмное отделение Накадзимы Хидеки нужно было снимать на камеру. Хотя камеры на стенах висели. У меня даже появилось желание обратиться в службу безопасности, чтобы выкупить у них эту запись.

— Вашу ж… — с трудом удержался, чтобы не выругаться, Накадзима.

— Добрый вечер, Накадзима-сан, — поклонился я. — Мы с Рэйсэй-санос, Асакурой-Саном и Кондо-саном решили вас навестить.

— Офицер, вы где их нашли? — удивлённо спросил Накадзима.

Полицейский объяснил заведующему ситуацию, и в глазах Накадзимы начал загораться недобрый огонёк.

— Ну что, Рэйсэй-сан, — произнёс Накадзима Хидеки, злобно улыбаясь. — Покрутитесь вокруг своей оси два раза.

— Запевай, Рэйсэй-сан! — воскликнул Асакура Джун. — Сакура… Сакура…

Накадзима проверил нас четверых по всем правилам. Испытать на собственной шкуре этот аттракцион было тем ещё развлечением. Правда, Кондо Кагари, похоже, это понравилось даже больше, чем вечер в караоке.

Мы с Рэйсэйем Масаши оказались чисты. Алкотестер выдал нули. С Асакурой Джуном и Кондо Кагари ситуация обстояла иначе, но и претензий к ним никаких быть не должно.

Накадзима Хидеки объяснил знакомому полицейскому, что Асакура действительно работает неврологом в нашей клинике и его молоточек — это не угроза, а скорее приглашение на бесплатный приём.

Хирургу полицейский выписал штраф в десять тысяч йен за проезд на жёлтый свет, после чего оставил нашу четвёрку в покое.

Когда приёмное отделение покинули все посторонние люди, Накадзима рассмеялся во весь голос, держась за живот так, будто у него вот-вот лопнет аппендикс.

— Ну вы и дураки! — сквозь слёзы, произнёс он. — Уж простите меня, господа. Вы сегодня не на работе, так что я могу называть вас, как угодно.

Я на заведующего не злился, а как раз наоборот.

— Спасибо, что помогли Асакуру-сану, Накадзима-сан, — поблагодарил заведующего я. — Иначе бы он не избежал штрафа от полиции.

— Да бросьте, Кацураги-сан, — утирая слёзы, ответил Накадзима. — Вы будто первый день в Токио. Полиция часто привозит сюда наших сотрудников после корпоративов. Но такую партию врачей я ещё никогда не принимал!

— Рэйсэй-сан, довезёте Асакуру-сана и Кондо-сана до дома? — спросил я. — Я пешком доберусь. Мне тут недалеко.

— Отвезу, Кацураги-сан, куда ж я денусь? — уныло пожал плечами Рэйсэй. — Только машина осталась в двух кварталах отсюда… Придётся их тащить на себе…

Да, рано мы отпустили полицейских. Обычно они доставляют после процедуры обратно к машине, если водитель трезв.

Но разговор с заведующим того стоил. Я ещё не слышал, чтобы он так искренне смеялся!

Оставить хирурга в беде я никак не мог. Ещё час мы потратили на то, чтобы довести наших друзей, которые уже перешли из эйфории в куда более неприятное состояние.

Домой я вернулся ближе к четырём утра. Ну и весёлая же выдалась ночка! Причём думал я так без доли сарказма. Впервые мне удалось побывать на японском корпоративе.

Хотя корпоративом это назвать было трудно. Наш поход в караоке-бар был лишь урезанной версией классического японского праздника. Настоящий корпоратив должен был состояться в Ямамото-Фарм в следующую пятницу. И пропускать такое веселье — вредно для здоровья. Сам я алкоголем не злоупотребляю, но понаблюдать за развеселёнными коллегами — дело забавное.

Я уже собрался лечь спать, рассчитывая хорошенько выспаться, но мой телефон зазвонил.

Кому это я понадобился в такой час? Может, с моими друзьями что-то ещё приключилось по дороге?

Однако номер был незнакомым.

— Кацураги. Слушаю, — ответил я.

— Кацу-у-раги-са-а-ан, — протянул до боли знакомый голос Уёхары Ёсико. — Вы обо мне не забыли?

Не забыл? В четыре утра? Заместитель главного врача трезвонит мне посреди ночи! Да что на неё нашло?