Староград

На трупе падшего Атланта...

25.12.84

Просторный наполовину заброшенный холл, испещрённый множеством изотерических символов и похабными граффити, не совсем то, что ты ожидаешь увидеть, входя внутрь Староградской Телебашни. Очевидно, что война и салемский режим не пощадили это величественное строение. Впрочем, они ничего в этой стране не пощадили.

Но на телебашню было особенно больно смотреть, ибо я помню её ещё в то время, когда она являлась одним из самых впечатляющих зданий на всём континенте. Что же, сейчас она тоже удивляет, как минимум тем фактом, что ещё стоит. Трещины на стенах и выбитые стёкла явственно указывают на то, что никто и не думал обслуживать это невероятное архитектурное сооружение в стиле футуризма.

Наверное, архитектор рвёт на себе волосы, видя, что случилось с его детищем. Если он ещё жив, конечно. Эта война забрала у Ронии всё лучшее, особенно не пощадив тех людей, которые её строили. Наверняка этого гениального бедолагу уже расстреляли люди Салема, или он пал ещё пару лет назад на каком-нибудь поле под Стаховицей.

Когда-нибудь я отомщу и за него, но сейчас иное дело важно, и рассматривать местную архитектуру — непозволительная роскошь для меня. А потому я быстрым шагом пересёк замусоренный зал и направился прямиком к лифтам.

В лифтовом холле, пребывавшем в таком же запустении и располагавшемся прямо в центре здания, меня встретили два человека крайне болезненного вида, одетые в мешковатые балахоны. Видимо, это те люди, которые должны меня провести к НЕМУ. Они стояли ко мне спиной, о чём-то оживлённо шепчась. Я вежливо покашлял, чтобы привлечь их внимание, на что получил молниеносную реакцию в виде двух направленных в свою сторону автоматов.

— Не очень-то вы приветливы к гостям... — сказал я, подняв руки, чтобы обозначить свои мирные намерения.

В ответ на это одна из фигур в балахоне также подняла руку. Конечность эта, по-другому сказать не могу, была странного серого цвета, длинная и кривая, с грязными и явно давно не стриженными ногтями. Видимо, передо мной стоял уже довольно дряхлый старик. Точно сказать я не мог, ибо в полутьме разглядеть лицо, скрытое балахоном, было практически невозможно.

Хотя голос его не очень походил на старческий, ввиду какой-то странной звонкости, почти иррациональной, но тем не менее не доминирующей в общем звучании. Слегка картавя, он произнёс:

— Мы давно тебя ждали. Прошу, брат, проследуй за нами!

Затем он махнул, зазывая меня за собой, и я, кивнув, отправился за ним в лифтовую кабину. К моему удивлению, она ещё работала. Более того, в ней был свет и играла музыка. Видимо, сектанты всё же неплохо следят за работоспособностью своего логова и даже смогли провести сюда электричество.

Конечно, жутковато было подниматься в слегка вибрирующей и громко урчащей кабине, однако альтернатива была ещё более неприятной — подъём на самый верх по лестнице в сорок пять этажей, в технической зоне башни, которая наверняка была даже более запущена, чем первый этаж. Да и гостеприимными предложениями сектантов, согласно моему опыту, лучше не пренебрегать.

Когда наконец урчание замедлилось, лифт дрогнул, остановившись. Двери раскрылись, и послышался характерный «дзинь», извещавший о прибытии. Я шагнул на пол бывшей смотровой площадки, превращённой в странный храм.

Панорамные окна по всей окружности этажа были расписаны оккультными рунами и знаками. Не столь большое пространство было плотно заставлено различной бытовой утварью. Тут лежали грязные соломенные матрасы, тут умудрились развести костёр и готовить на нём еду, тут сушили свои тряпки, а тут стоял огромный алтарь, заляпанный кровью.

Всего на этаже находилось человек двадцать сектантов, все в балахонах, слегка сгорбленные и постоянно о чём-то перешёптывающиеся. Странное зрелище, однако, я заранее знал, к кому я направляюсь. ОН тоже был здесь, среди этих странных людей. Я не видел местного «бога» ранее, но узнать его было несложно...

А вот описать — дело другое. Его черты лица, повадки, даже голос не поддавались никакому сравнению, хотя и были напрочь типичными. Казалось, что он похож на всех людей одновременно и в то же самое время «бог» не походил ни на кого из тех, кого я встречал раньше. Всё и ничего. Хаос и порядок. Нечто среднее и притом крайне радикально отличающееся. Всё вроде бы понятно и максимально просто, но для передачи этого не хватит никаких земных слов. Неудивительно, что это существо привлекало людское внимание и заставляло всех следовать за собой. Легко было поверить, что это мог быть тот, кто создал всех людей по своему образу и подобию, ибо в нём было всего понемногу и совсем ничего.

Тем не менее в своём «храме» лидер вовсе не выглядел чуждо, спокойно блуждая среди своих последователей, «иной» говорил с ними на чистой новославице и даже носил ставший вполне типичным для обитателей башни балахон с капюшоном, словно бы он уже стал частью нашего мира, приспособившись к его реалиям.

В любом случае, я не биолог, не теолог и даже не уфолог, чтобы смело и уверенно рассуждать о происхождении этого странного существа (каким бы то ни было), и пока что знаю слишком мало, чтобы высказывать что-то кроме безумных догадок. Единственное, что я понимаю точно, так это то, что именно это странное существо сможет помочь мне с той аномальной проблемой, с которой мне пришлось невольно столкнуться.

— Виктор, ты действительно принял моё приглашение! — радостно крикнул мне «бог», когда меня к нему подвели.

— Я так понимаю, представляться излишне?

— Да, я уже знаю о тебе всё, что ты мог бы мне рассказать, и даже больше. Тебя… очень сложно не заметить.

— В каком смысле?

— Запах, ты пахнешь гораздо сильнее прочих аборигенов. Не знаю, как с таким сильным запахом тебя не нашли другие...

— Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, говоря про мой запах. Это как-то связано с тем, что со мной происходит?

— Это всё следствия одного и того же процесса, человек. Процесса, который пока ещё вне твоего понимания и контроля.

— Так ты расскажешь о нём или так и будешь ходить вокруг да около?

— Конечно, я поведаю тебе о твоём недуге, ни к чему тут этот напор. Однако есть одно но...

— Что? Хочешь что-то взамен? Я многое могу дать за эту информацию, если она будет действительно того стоить.

— Нет, я готов поделиться с тобой абсолютно бесплатно, однако у меня есть два условия. Первое, ты не должен впадать в кураж после того, как узнаешь о своей новой природе. И второе, мы будем говорить в более живописном и уединённом месте. Пойдём! — он махнул рукой, приглашая проследовать за собой.

Мы отправились к технической лестнице, по которой поднялись на несколько уровней, после чего оказались около двери, ведущей в шпиль башни. За ней была узкая винтовая лестница, по которой мы вышли на открытую площадку, практически на самом верху башни, по крайней мере, это была самая высокая точка, куда можно было подняться на своих двоих.

Там мне в лицо ударил сильный, порывистый ветер. Он был столь холодным, что, казалось, хватает меня за самые кости. Было жутко, ведь на такой огромной высоте просто кружилась голова, хотелось вжаться в стену и ни на шаг не приближаться к перилам, а каждый порыв, казалось, вот-вот поднимет меня в воздух и выкинет за пределы рукотворного строения. Однако я вспомнил, что и само здание столь запущено, что может самостоятельно рухнуть в любой момент, и мне стало всё равно, ибо, коли судьбе будет угодно, я всё равно рухну вниз, один или с грудой бетона, не так уж и принципиально. Да и мне странно бояться умереть или переломать себе все кости...

— Непросто перебороть свои инстинкты? — словно прочитав мои мысли, сказал собеседник.

— Да, не без этого.

— В этом все люди.

— Давай уже перейдём к делу.

— Тебе некуда торопиться и нечего бояться, ты же сам знаешь.

— Если бы прямо сейчас не шла война, ты был бы прав. Каждая секунда здесь — это чья-то жизнь.

— Но не твоя, она была и будет в порядке. В сущности, тебе важны чужие жизни только потому, что, даже несмотря на подарок судьбы, данный тебе, вероятно, по чистой случайности, ты просто не сможешь сдюжить в одиночку с тем, что задумал.

— Ты меня упрекаешь?

— Мне, в сущности, нет дела до того, какие поступки ты совершаешь, они меня не касаются. Просто забавно, как человек пытается играть из себя героя и заигрывается настолько, что по итогу обманывает даже себя. Всё, что тебе действительно нужно, так это власть. На втором месте в списке твоих приоритетов — личная вендетта. Остальное равноценно не важно.

— Я оценил нравоучение, а теперь можешь перестать лезть в мою голову?

— Боишься, что всплывут секреты пострашнее? В любом случае, мне нет резона рассказывать о них кому-либо, можешь быть спокоен на этот счёт. Скажи мне лучше, твой запах, похожий на вечность, он получен благодаря камням?

— Каким камням?

— Камням в твоём сердце, прямо тут, — он слегка похлопал по своей груди, а затем продолжил, — без них ты вряд ли смог бы вместить в себе столь много заряда.

— Я всё ещё не понимаю, о чём ты говоришь.

— В твоём нутре застряли кусочки монолита. Видимо, ты их даже не заметил. Хотя именно эти маленькие обломки камня позволили тебе управлять энергией, пусть и неосознанно. Немудрено, конечно, в твоём мире ещё не научились использовать проводники для душ. Тем не менее, даже у тебя, несмотря на все твои мелочные и эгоистичные порывы, есть шанс изменить мир с помощью подобных камешков... ну или разрушить его...

— Одни загадки и никаких ответов!

— Просто ты не хочешь познавать, только действовать. Это примитивный, но простительный путь, особенно для людей. Вы дети, которые ничего не понимают, но везде суют свой любопытный нос, порой с ущербом для жизни. Просто знай, что ты настолько переполнен энергией, что при определённых условиях можешь подарить этому миру новую эру, гораздо раньше, чем если бы это случилось естественно.

— И что мне с этим делать?

— Что хочешь, покуда совсем не иссякнешь. А это, даже в самом худшем случае, будет не ближе, чем через десять веков. Поэтому советую подготовиться к кризису вечности и заранее найти себе дело на века вперёд, иначе окажешься там же, где и я, в параллельной вселенной, в окружении дикарей, без рода и племени. Вечная скука, знаешь ли, — крайне ужасающая штука, и заводит она в самые странные места.

— Люди столько не живут...

— Да? Я думал, что единственная причина вашей скоротечности — то, что все вы рано или поздно встречаетесь с неприятностями и натыкаетесь на сталь. Может, я просто ни разу не наблюдал естественной смерти представителя вашего вида. Неплохой гештальт, чтобы его заполнить. К слову о гештальтах, не хочешь ли ты помочь мне в одном деле?

— А что я получу от этого?

— Я помогу поднять народ на бунт, когда тебе будет нужно. И то, дитя, не пустые слова. Конечно, если ты всё же решишься поиграть в опасную игру с кем-то гораздо более пугающим, чем я.

— И кто же это?

— Об этом звере говорит весь город.

— Я так понимаю, ты имеешь в виду Мясника.

— Интересное прозвище вы ему дали. Я бы скорее назвал его Скульптор, ибо в деяниях этого существа гораздо больше смысла, чем в мясницком ремесле. И это достаточно опасный и внезапный противник, чем любой из тех, кого ты встречал ранее. Даже учитывая твою особенность...

— Ты хочешь, чтобы я сразился с этим убийцей? Но зачем тебе это?

— О нет и нет. Вы, скорее всего, даже не встретитесь, но вот ваше будущее плотно переплетено. Вы уже ведёте невидимую войну, из которой будет лишь один победитель. Я же хочу вмешаться в ваше противостояние и забрать твоё будущее, в обмен на свою скромную помощь в его построении.

— Я не очень понимаю. Если честно, всё это звучит, как полная белиберда.

— У тебя много лишнего времени, достаточно, чтобы ты мог со мной расплатиться. Но я не возьму его напрямую, а позволю взять свою долю тому, кого вы зовёте Староградским Мясником. Не бойся, эта сущность тебя не убьёт, она вообще никого не убивает.

— Чем дальше, тем больше я не понимаю. От твоих пояснений не становится легче, я лишь больше тону в вопросах!

— В этом и смысл познания. Получишь ответ на один вопрос, а затем задаёшь множество новых. Настоящий круговорот. Даже я сейчас занимаюсь разгадкой крайне огромного количества вселенских тайн. И те, которые предстоит решить тебе, кажутся просто одинокой песчинкой посреди пляжа. Но с таким положением дел я вполне согласен, ибо знай я всё, мне не было бы смысла жить. Просто прими тот факт, что взамен на свою услугу я сделаю так, что ты проживёшь несколько меньше вечности. Идёт?

— Если ты говоришь, что у меня слишком много времени, я, пожалуй, соглашусь. Всё отдам, чтобы наконец этот кошмар закончился. Просто скажи, что конкретно мне нужно сделать.

— Делай, что делал до этого. Твоё будущее я заберу самолично, затем появлюсь в нужный тебе момент, чтобы выполнить свою часть сделки. Вот и всё. Сейчас же важно совсем другое. Боишься высоты?

«Многое ли отличает серийного убийцу от солдата? Только вопрос оплаты».

Революция ЗАВТРА