Страсть огня

Глава 5

Быть влюбленным — значит быть в бешенстве при здравом уме.

Симона Синьоре

Алия вышла на палубу, неся грязную воду и тотчас столкнулась с тем воином, что заходил к ней с поручением.

— Дай-ка помогу, — сказал он, подхватывая ведро и случайно, или нарочно, коснувшись пальцами её руки. Она мельком глянула на нежданного помощника. Он был совсем молод, немногим старше неё. Широко улыбаясь, парень смотрел на девушку не отводя восхищённых глаз цвета молодой весенней листвы.

— Благодарю тебя. — Алия отдёрнула руку и, не поднимая глаз, ушла в своё ненадежное убежище.

— Я Инг, красавица! — крикнул ей вдогонку воин.

— Зубоскалишь, Инг, тебе заняться нечем? — Хаук подошёл к соплеменнику. — Хочешь полы драять вместо неё? — спросил, прищурив глаза.

— Вахнут- почтительно поклонился молодой воин.

Никогда до этого не видевший своего командующего в таком мрачном настроении, Инг молча удалился. Вахнут раздраженно посмотрел ему вслед.

Всю следующую неделю Хаук ходил хмурый, как грозовая туча. Находиться рядом с Алией было мукой. Отправить её к другим рабыням он не мог, опасаясь, что она достанется другому воину или многим, раз он вышвырнул её за ненадобностью. Воин боролся с собой, как со злейшим врагом, как-будто это была последняя его смертная битва: беспощадно отгонял мечты о её прекрасном девичьем теле, которое он хотел ласкать до забытья, брать её столько, чтобы насытиться ею.

Но нет, у него никогда не было и не будет слабости, тем более такой жалкой, как южная рабыня. "Она-ничто, ненужная вещь, ненавистная южанка, такая же как все", внушал он себе. Спускаясь в трюм, Хаук брал рабынь, неистово долбясь в их плоть, чтоб унять похоть, чтобы доказать себе, что она такая же, как и эти женщины. Но ничего не помогало. Он бредил Алией, был болен ней. И во всём винил её и ненавидел девушку.

Алия замечала эту неприязнь. Иногда обернувшись, ловила на себе его горящий взгляд, иногда чувствовала, как чужестранец с ненавистью наблюдает за ней и поэтому с опаской сторонилась его. Она не понимала, не могла объяснить почему и за что северянин невыносит её. Девушка стала бояться Хаука. А тот, видя в устремлённых на него глазах страх, приходил в бешенство. Алия помнила побои отчима и знала, что мужчины бывают очень жестоки.

Каждый вечер она выходила на палубу и молча стояла, держась за борт ящеррана, глядя вдаль на бескрайние морские просторы. Ещё тогда Хаук принёс ей несколько гребней и теперь она заплетала свои роскошные косы, укладывая их вокруг головы огненной короной.

Оставаясь незаметным для неё, Хаук наблюдал за девушкой. Ветер играл её простеньким платьем, которое не могло испортить точённой фигурки. Он видел, как незаметно смахивала она одинокую слезинку. И ему хотелось слизать эти слёзы своим языком, а потом крепко прижать к себе, зарываясь в прекрасные волосы. Быть может там, в южном крае, остался её возлюбленный и она вспоминает о нём или даже тоскует, думал Хаук, горя от ревности. Он помнил её смех и мечтал ещё раз его услышать, увидеть те маленькие ямочки на алебастровых щёчках и зацеловать каждую. Но Алия больше не смеялась. Изредка девушка прогуливалась по палубе. Его люди смотрели на неё с восхищением, всё в ней притягивало их. Как хищники кружили они рядом, держась поближе к девушке, втягивали носом запах её тела, с вожделением в светящихся глазах. Хаук сжимал кулаки. Но его пленница держалась от всех обособленно, ни с кем не сближаясь. Это несколько успокаивало шторм бушевавший в душе мужчины. Разве что к весёлому Ингу Алия была немного приветливей. Тот страрался помочь ей в работе, а то пытался рассмешить её, рассказывая небылицы. Иногда она улыбалась Ингу, но крайне редко. Хаук загружал парня работой, отправляя подальше от девушки, чтобы меньше околачивался рядом. И сам, избегая общения с ней, в каюту возвращался только ночью, когда Алия уже спала. Остальное же время проводил со своими людьми. Но чем больше мужчина избегал её, тем сильнее жаждал. Хаук принялся изводить себя многочасовыми тренировками, доводя себя и воинов до изнеможения. Еле волоча ноги, подходил к своей постели и падал, мгновенно засыпая. Часто её образ преследовал его и во снах, где девушка, обнажённая, прекрасная, как вальмида*, обнимала его нежно шепча: "Хаук! Хаук".Но с того дня, как он это ей запретил, Алия больше не звала его по имени. В тех редких случаях, когда они обменивались парой-тройкой слов, она неизменно называла его господином. Иногда Хауку снились кошмары, что он ищет девушку в свирепых волнах и не может найти или что он потерял её в лесной чаще и нечто тёмное наполняет лес, не даёт пробраться к ней. Хаук просыпался весь измученный, в холодном поту и напряжённо смотрел туда, где спала Алия. Она всегда спала свернувшись клубочком и отвернувшись к стене. Иногда он слышал, что и её терзают злые сны: девушка всхлипывала сквозь сон и просила помощи, иногда звала мать. Хаук бесшумно подходил к её ложу и ненадолго ложился рядом, легко обняв её, чтоб не разбудить и в блаженстве закрывая глаза. И Алия успокаиваясь, затихала.

Олаф, уже десяток дней молча наблюдавший за вахнутом и видя, как тот осунулся, как залегли чёрные тени под светлыми глазами, не утерпев, подошёл к Хауку.

— Что терзает тебя, мой господин, ты не болен? — спросил рыжебородый.

— Олаф, я здоров как бык. С чего это ты, решил превратится в заботливую няньку? — хмыкнул он, насмешливо осматривая верзилу.

— Хаук, мы все твои братья, и все мы чувствуем, что с нашим вахнутом происходит неладное. Может девушка нуса*,господин? — не ходя вокруг да около, сразу перешёл к делу помощник. — С тех пор, как она здесь появилась, ты утратил покой, будь проклят тот день. Да и воины не спускают с неё глаз…все до единого.

Хаук мрачно молчал.

— Продай её, господин, — продолжал увещевать Олаф-и дело с концом, тем более, мы скоро зайдём в порт Шихайны. Или же отдай кому-то из воинов. Избавься от девушки, пока мы все не пергрызли друг другу глотки из-за неё.

— Мы? — Хаук удивлённо поднял бровь, глядя на Олафа. Тот виновато опустил глаза.

— Тогда возьми её, сделай своей, чтобы все ощутили кто её господин.

— Я не спрашивал твоего совета, друг мой, — хмуро ответил вахнут. Но Олаф озвучил то, о чём думал и сам Хаук.

Что она такое? Может и вправду нуса, раз так действует на всех. Но скорее всего, она вальмида*.Иначе как объяснить то, что с ним творилось? К Хауку всё время подходили его люди с предложением выкупить у него рабыню. Одним из первых был Инг. Но всякий раз он отказывал. И они терялись в догадках, не понимали почему, ведь все чувствовали, что Хаук не отметил её, как свою. Но никто не понимал, что он просто не мог отдать её, подарить или продать. Не м-о-о-г! Представляя, что кто-либо другой будет обладать ею, он становился безумным. Лишь от мысли. А иногда, бывая в отчаянии, думал: не избавиться ли от рыжеволосой ведьмы, бросив её в морскую пучину, в подарок Ёларсборфу*? Но тогда бы он и сам бросился за ней.

Она вонзилась огненной стрелой прямо каменное сердце северного воина, проросла в его костях, влилась ядом в его кровь. И теперь Алия-его личный и особенный ад. Пусть все думают, что он ненавидит новую рабыню. Но ни у кого даже мысль не должна возникнуть, что у вахнута Хаука появилось слабое место, куда можна ударить, сломив его.

Алия тяжело переносила плаванье. До этой беды, случившейся с ней, она никогда не была на судне в море. И хорошо, что её не мучила морская болезнь, но девушка очень тяготилась вынужденным одиночеством и однообразностью дней: из дня в день шум волн, скрип дерева, бескрайнее море и неизвестность впереди. Хаук не разрешал ей повидаться с соотечественницами, такими же пленницами. Быть может она нашла бы среди них своих знакомых. Хотя… лучше, чтобы их минула её участь. Всех, кто находился в трюме, выпускали на прогулку утром, в разные дни. Алии же разрешалось покидать каюту только вечером. Иногда вахнут давал ей какую-то работу. Девушка штопала и стирала одежду, убиралась в каюте. Чтоб не сидеть без дела, как-то пришла на камбуз, и предложила помочь с приготовлением пищи. Но Хаук немедленно узнал об этом и прогнал её, сильно при том разозлившись, говоря, что ей нечего тереться возле мужчин.

В один из дней, переделав всю работу, Алия приготовила мыльную воду из орехов, которыми Хаук разрешил ей пользоваться. Она принялась раздеваться, зная, что никто нигода не заходит в это время сюда. Алия неспешно вымылась и уже потянулась за платьем, как вдруг в каюту открылись двери. Девушка испуганно обернулась. На пороге стоял Хаук, поражённо замерев и неотрывно глядя на Алию. Девушка, от пережитого страха и стыда, несколько секунд не могла пошевелиться. Потом пискнув, ухватила свою нехитрую одежду и мигом скрылась за шторкой. Но всё было напрасно. Мужчина за секунду преодолел расстояние между ними, резко дёрнул слабое препятствие, скрывавшее девушку от него, и жадно схватил её в объятия. Как потерявший разум, как оголодавший и вдруг попавший на пиршество, он неистово целовал её губы, глаза, лицо, шею и не мог остановиться.

*Вальмида- у северного народа прекрасная дева искусительница, живущая в лесах и пещерах. По поверью, если мужчина увидит одну из них, теряет себя навсегда.

*Нуса-ведьма

*Ёларсборф-в представлении северных людей правитель подводного царства, получеловек-полузмей.