Сварливый роман

ГЛАВА 13 УКРАДЕННЫЕ СЕРДЦА

КЕНИЯ

Металлические ставни с грохотом опускаются, когда мы опускаем их. Магазин скрывается из виду, забаррикадированный стильной белой портьерой с нанесенным аэрозольной краской логотипом Belle's Beauty.

— Ты проделала хорошую работу сегодня, — говорит менеджер магазина, сжимая мою руку. Она выглядит абсолютно измученной. Ее волосы выбились из пучка, пухлые щеки в пятнах, а под глазами темные мешки.

Я уверена, что выгляжу так же, как зомби.

— Ты тоже. — Я хриплю.

Она одаривает меня искренней улыбкой. Раздражение охватило обе стороны, когда я впервые взялась за эту работу. Но сегодня между нами возникло чувство товарищества.

Война может сделать это с людьми. Выжигайте из них предрассудки и предположения прямо сейчас. Выживание требует совместной работы. И ничто так не связывает людей, как общая травма.

Возможно, я преувеличиваю. Хаос, царивший сегодня в локации Belle's Beauty, не может сравниться с тем, что творили настоящие солдаты, сражающиеся на передовой, но это определенно было похоже на поле боя. Сотня людей напирает одновременно. Жужжат мобильные телефоны. Гнев опаляет воздух.

Это была анархия.

Я видела беспомощные взгляды персонала и не могла устоять на месте. Мой мозг подбрасывал мне всевозможные безумные идеи. Я выбрала одну и бросилась прямо в драку с командой.

— То, что ты сделала сегодня, было потрясающе, — говорит менеджер. Ее карие глаза косятся на меня. — Когда я впервые встретила тебя, я подумала, что ты одна из тех амбициозных людей, которые сделают все, чтобы продвинуться.

— Спасибо. — Мой голос скрипучий.

Она смеется. — Теперь я испытываю к тебе большое уважение.

Ее слова значили бы гораздо больше, если бы я не был мертва на ногах.

— Немного поспи. — Менеджер указывает на ее горло. — И отдохни от своего голоса. Звучит так, как будто ты натерла свои голосовые связки до крови.

Я вздыхаю, соглашаясь. Я весь день разговаривала с клиентами. Это действительно хорошо. Новости о нашей ‘акции по предварительному заказу’ распространились повсюду. То, что предполагалось как контроль ущерба, превратилось в больший ажиотаж, чем кто-либо ожидал.

Когда последний клиент ушел из Belle's Beauty, я обнаружила, что мой голос тоже покинул меня. Теперь я направляю свою внутреннюю Ариэль из "Русалочки". Жаль, что нет никаких вилок, которыми я могла бы накрутить волосы.

Я замечаю высокую фигуру, крадущуюся вдалеке.

Это Алистер. На нем черный пиджак поверх белой рубашки и серые брюки в обтяжку. Его походка настолько мощная, что его пальто развевается на невидимом ветру.

Мое сердце начинает танцевать брейк-данс. Я слишком устала притворяться, что Грампвейдер не самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо видела.

В моей реконструкции русалки Алистер был бы злым морским колдуном или прекрасным принцем?

Менеджер магазина останавливается как вкопанная, ее глаза прикованы к Алистер. — Это что…

— Да, — хриплю я.

Иезекииль несется вперед, его теплая улыбка освещает меня.

Я киваю.

Он отвечает тем же жестом и подходит к клеркам, которые стоят позади нас.

— Мистер Алистер прислал чай, — говорит Иезекииль, вручая им по чашке. — Бонус, — следующим он раздает конверты, — и дополнительный, оплачиваемый отпуск, который можно назначить на следующий месяц.

— Да! — Продавцы дают пять.

Я улыбаюсь, искренне радуясь за них. Когда я работала неполный рабочий день, я заметила, что работодатели скорее спустят с себя шкуру, чем предложат дни отпуска. Одна конкретная ведьма обычно ругала меня за то, что я взяла положенный мне отпуск.

Мой взгляд с одобрением перемещается на Алистера.

Он упорно игнорирует меня.

Ну что ж.

— Это для тебя, Кения. — Иезекииль берет одну из моих рук и обхватывает ею чашку. — Мы слышали, что ты потеряла голос.

— Правда? — Я выгибаю бровь.

Иезекииль отступает назад и жестом указывает на Алистера. — Вы все сегодня отлично поработали. Мы благодарны за то, что вы являетесь частью семьи Belle's Beauty, и мы хотели бы заверить вас, что ваши сегодняшние усилия не остались незамеченными.

— С-спасибо. — Менеджер магазина бросает нервный взгляд в сторону Алистера.

Он холодно кивает, не говоря ни слова.

Что? Является ли Иезекииль его любимым блюдом? Впадет ли он в кому, если произнесет слово "спасибо" всего один раз?

Я закатываю глаза и делаю глоток кофе. Он обжигает мой язык.

Что еще хуже, это не кофе.

— Ах. — Я вскрикиваю.

Прежде чем я успеваю моргнуть, Алистер оказывается рядом со мной. — Что случилось?

— Это чай. — Я морщу нос и беру предложенный им носовой платок. — Это отвратительно.

Его брови сходятся вместе в гневном выражении. — Что не так с чаем?

— На вкус как старая помойка.

Иезекииль фыркает.

Мой взгляд устремляется к нему. — Я серьезно. Я хочу кофе.

— Ты не получишь кофе, — огрызается Алистер. Как будто я капризный ребенок, который не знает, как правильно есть овощи. — Чай лучше влияет на твой голос. — Он указывает на чашку, как истинный чайный сноб. — Это зеленый чай с лимоном и медом.

— Это вода для мытья посуды. — Я высовываю язык и пытаюсь смыть неприятную субстанцию.

Алистер сердито смотрит на меня. — Я буду в машине.

Иезекииль выглядит ошеломленным.

Мистер Большой Плохой Волк резко поворачивается и уходит, создавая свои собственные грозовые тучи и молнии.

Менеджер магазина шаркающей походкой возвращается. — Он сердится?

— Он всегда такой. — Я отстраняюсь от Алистера, когда он скрывается из виду.

Дамы выглядят шокированными. И я понимаю, что поведение Алистера действительно является удивительным для людей, которые не были подвержены его разновидности зла. Я работаю с ним так долго, что вроде как просто поддаюсь ударам.

Иезекииль хлопает, чтобы сменить настроение. — Еще раз спасибо, дамы. Хорошо отдохните сегодня вечером. — Он поднимает руку. — В пятницу вы все приглашены на праздничный ужин в отеле Belle's Beauty. Это будет небольшое сборище для персонала, чтобы расслабиться. Ничего особенного. Вы можете прийти, если хотите. Мистер Алистер заплатит за еду, напитки, за все.

"Круто!”

“Потрясающе!”

Клерки выглядят впечатленными.

Я подозрительно прищуриваюсь. — Это была твоя идея?

— Политика компании. Мы празднуем наши победы. — Он подмигивает. — И благодаря вам мы одержали большую победу с Baby Box.

— Они подписали?

Он просто усмехается и жестом показывает мне следовать за ним. Я иду за Иезекиилем к подземной парковке. BMW Алистера стоит на холостом ходу перед дверью.

Бернард стоит рядом с блестящей черной машиной. Он выпрямляется, когда видит меня. От его улыбки исходит тепло, и я чувствую, как ко мне возвращается частичка моей энергии.

— Мисс Джонс. — Он незаметно показывает мне поднятый большой палец. — Для меня было честью видеть вас сегодня в действии.

Я отмахиваюсь от его комплимента. — Спасибо вам за вашу помощь. У нас было так мало персонала, что мы вытолкнули вас из вашей зоны комфорта.

— Видя, с чем вам, леди, приходится мириться, я, безусловно, по-новому оценил все, что вы делаете. — Он открывает передо мной дверцу машины.

Я остаюсь на месте.

Иезекииль толкает меня локтем в бок. — Ты можешь садиться, Кения.

— Это что,… ты ждал меня?

Он кивает.

Мои глаза вылезают из орбит. Почему Алистер отвозит меня домой? Он хочет наорать на меня в уединении своего автомобиля?

Я почти стону вслух. Я не в настроении встречаться с ним лицом к лицу. Моя энергия истощена, а социальные резервы на исходе. Как бы мне ни нравилось находиться среди людей, мои батарейки экстраверта истощены до предела. Если Алистер начнет рычать на меня, я просто взорвусь.

— Мисс Джонс. — Жесткий голос Алистера доносится из машины. Он обрушивается на меня, как ракета. — Залезай.

Я хочу возразить, но и Бернард, и Иезекииль выжидающе смотрят на меня. Я предпочитаю верить, что они не привели бы меня к смерти, вдохновленной Алистером. По крайней мере, не после того дня, который у меня был. Никто не был бы таким жестоким, верно?

Со вздохом я забираюсь на заднее сиденье. Бернард закрывает за мной дверь. Когда Иезекииль садится, машина трогается с места.

Я закрываю глаза, наслаждаясь тишиной.

— Кхм, — бормочет Алистер.

Я упрямо держу глаза закрытыми.

— Кхм.

— Что?

— Rubifier, бренд, с которым мы работаем, подарил мне это сегодня.

Мои глаза распахиваются, и я замечаю коробку с изображением гигантского увлажнителя воздуха, лежащую на коленях Алистера.

— У меня рука устает, — ворчит Алистер.

Я беру у него коробку, и она чуть не падает на землю. — Почему ты даешь ее мне?

— У меня уже есть один, — говорит он, глядя перед собой. — Выбрасывать его будет пустой тратой времени.

Мои брови хмурятся вместе.

Его взгляд отводится от моего. Указывая вниз, он бормочет: — Я тоже это понял.

— Обувь? — Ликование наполняет меня, когда я вижу дешевые желтые шлепанцы. Я нетерпеливо выбрасываю увлажнитель воздуха.

Алистер ловит его с ворчанием.

В восторге я сбрасываю каблуки и наслаждаюсь свободой. Умри, ты, злая обувь! Я была вынуждена часами носить туфли-лодочки, помогая в магазине. Мои ноги пульсируют так сильно, как будто у них есть собственное сердцебиение.

Я шевелю пальцами ног, счастливая видеть их свободными и непринужденными. — Ты тоже работаешь с обувным брендом?

Алистер продолжает молчать.

Я поднимаю взгляд и замечаю, что он смотрит в окно.

— Прекрасно. — Я пожимаю плечами. — Не говори мне.

— Перестань болтать. Так лучше для твоего голоса.

— Ты говоришь мне не говорить, и это заставляет меня хотеть говорить дальше.

— Это хороший совет.

— Это твой совет.

— Ты ослушаешься меня в ущерб себе? — Одна сторона его губ приподнимается. Это тень ухмылки. И это великолепно смотрится на его лице.

— Непослушание подразумевает наличие авторитета. Прямо сейчас ты мне не начальник.

— Кто я такой?

Я зеваю. — Если я скажу это вслух, вы, вероятно, уволите меня.

Он смотрит поверх моего лица. Его глаза — темные карие озера. — Поосторожнее с голосом, мисс Джонс.

— Я подумаю об этом.

Его глаза искрятся весельем.

Мои начинают закрываться. Кондиционер поддерживает идеальную температуру, а дорога длинная и темная.

Машину заполняет тишина.

Я абсолютно опустошен, и плавная езда убаюкивает меня.

Нет, сон для слабых.

Я изо всех сил стараюсь держать глаза открытыми.

Оказывается, я проигрываю эту битву. Когда я открываю глаза, машина перестает двигаться, а моя голова прижата к твердой плите. Может быть, к камню? Может быть, гранит?

Глаза затуманились, я прижимаюсь носом ближе к камню, удивляясь, почему я выбрала такую неудобную подушку. Я думала, Алистер богат. Разве он не может позволить себе иметь больше подушек в своих автомобильных сиденьях?

— Мисс Джонс, — громыхает Алистер, и это звучит ближе, чем я думала, — вы дома.

Ужас пронзает меня, как вспышка молнии. Я вскакиваю, прижимая руку к уголку губ, когда понимаю, что заснула на своем злобном боссе.

Иезекииль и Бернард впереди, сидят неподвижно, как манекены.

Бернард смотрит на горизонт.

Иезекииль притворяется, что поглощен своим телефоном.

Оба мужчины ведут себя так, словно оставляют нас наедине.

Смущенная, я отползаю. — Мне так жаль, — говорю я Алистеру, паника высасывает кислород из моих легких. — Я не поняла, что заснула.

Мышцы его челюсти работают так, словно они играют со скакалкой.

Я прищуриваюсь, глядя на него. Мой голос звучит обвиняюще. — Почему ты не оторвал мне голову?

— Пошли. — Он распахивает дверь, хватает увлажнитель воздуха и выходит.

Я выскакиваю из машины и останавливаю его на тротуаре. — Ого, как ты думаешь, куда ты направляешься?

— К тебе домой.

Мои глаза чуть не вылезают из орбит.

— Это тяжело. — Он поднимает коробку в руках. Его тон сухой. Как будто я тот раздражающий, кто должен видеть очевидное.

— Все в порядке. — Я пытаюсь обхватить коробку рукой, чтобы забрать ее у него.

Он упрямо держится.

— Алистер.

— Джонс. — Он бросает на меня мрачный взгляд.

Я пытаюсь потянуть, но Алистер тянет назад. И поскольку его рост выше шести футов, а мускулы как у культуриста, в конечном итоге теряю равновесие именно я.

Мое тело врезается в его, разделенное только коробкой и несколькими слоями одежды. Его глаза впиваются в мои, соткав золотое заклинание. Солнечный свет. Он — тьма, но его глаза — солнце. И он смотрит на меня сверху вниз таким горячим взглядом, что я могу получить солнечный ожог.

Он знает? Он делает это нарочно? Или мой недосыпающий разум что-то придумывает?

— Для вас все должно быть борьбой, мисс Джонс? — он рычит. Но в этом есть скрытая нотка. Что-то почти похожее на привязанность.

Этого не может быть правильно.

Он ненавидит меня.

Я ненавижу его.

Это наши отношения между боссом и сотрудником.

Я сглатываю, не в силах отодвинуться, когда он наклоняется ближе. Его взгляд опускается на мои губы, и мое тело неистовствует в предвкушении. Это неистовая энергия, которая пронизывает меня насквозь.

Мой язык высовывается и скользит по нижней губе.

Его взгляд обостряется. Как у хищника.

— Ты должна знать, что я становлюсь более решительным только тогда, когда встречаю сопротивление.

— О. — Вздох вырывается из меня, заполняя пространство между нами. Мое тело отделено от его целой коробкой. У меня возникает внезапное желание швырнуть увлажнитель на землю и обмазать его со всех сторон.

Но это не нормально.

Все это нехорошо.

Я отступаю назад, прежде чем успеваю поддаться порыву.

— Э-э… — Я прикасаюсь к своей шее. К запястью. К сумочке. Мой взгляд скользит по тротуару. Я указываю через плечо. — Сюда.

Спорить с ним бессмысленно. Чем быстрее я доберусь до квартиры Санни, тем быстрее Алистер уйдет. И уберет от меня его сбивающее с толку присутствие.

Мы поднимаемся по лестнице в тишине. Он спокойно следует за нами, оглядывая влажные ковры и узкие коридоры.

Квартира Санни впереди.

Перед ним стоит женщина. Загорелая кожа. Прямые волосы подстрижены до подбородка. На ней длинное бирюзовое платье. Оно в цветочек и богемное. В точности в стиле Феличе.

Женщина поворачивается, и я, пошатываясь, останавливаюсь. — Фелиция?

— Кения. — Моя мачеха скользит ко мне. Движение ее юбки обнажает кожаные сандалии на ее ногах. Несмотря на ее земной стиль, у нее изящный французский маникюр на пальцах ног.

— Что ты здесь делаешь? — Я так потрясена, что не могу ничего сделать, кроме как пялиться на нее.

— Я здесь, чтобы поговорить с тобой. — Ее губы плотно сжаты. Ее брови нахмурены. Это не будет приятным разговором.

— Если это насчет Саши…

— Это насчет Саши. — Она хмурится.

Ее тон. Мне это совсем не нравится.

— Я пришла, чтобы.. — Ее глаза поднимаются, и она, кажется, впервые замечает присутствие Алистера. — Кто это?

— Никто.

— Холланд Алистер, мэм, — говорит он одновременно.

Я хмуро смотрю на него.

— Алистер? — Фелиция ощущает вкус слова на языке, как будто это дорогое мороженое. — Где я уже слышала это раньше?

— Это не имеет значения. — Я отмахиваюсь от его внимания. — Ты можешь погуглить это позже.

— Google? О, да! Ты был на обложке того журнала. Один из технических, который любит читать ее отец.

Алистер сияет очаровательной улыбкой.

Он. Офигенно. Улыбается? Я думала, что его модель робота не оснащена такой функцией.

— Вы, должно быть, сестра мисс Джонс.

Моя челюсть отрывается от лица и катается по полу. Он знает, как делать комплименты женщинам? С каких это пор? И почему он так мил с Фелицией?

— Сестра? — Фелиция краснеет, как будто только что выиграла миллион баксов. Пальцы танцуют по ее морщинистому лицу, она хихикает. — О, я далека от возраста Кении.

— Я в это не верю. — Он качает головой.

Фелиция смеется, прикрывая рот рукой, как придворная дама.

Я закатываю глаза.

— Ты напоминаешь мне кое-кого, кого я знаю, — объясняет Алистер. — Она тоже красивая. И довольно свободная духом.

— О, почему же, спасибо.

Я встаю перед Алистером, прежде чем он сможет потешить эго Фелиции еще сильнее. — Он мой босс, и он не останется надолго. — Я перебрасываю волосы с левого плеча на правое. — И, честно говоря, я устала. Так что приятно тебя видеть, но нам нужно будет найти другое время для встречи.

— Как насчет завтра?

— Завтра?

— Саша и Дрейк устраивают поздний завтрак в честь помолвки. Это еще не настоящая вечеринка в честь помолвки. Просто небольшое семейное сборище.

Мой желудок сжимается так сильно, что я впиваюсь ногтями в штаны. Она приглашает меня на поздний завтрак с Сашей и моим отвратительным бывшим парнем? В качестве гостя?

— Фелиция, меня это не интересует.

— Почему бы и нет? — Ее лицо искажается неодобрительной гримасой.

У меня вырывается горький смешок. Она, должно быть, не в своем уме.

Фелиция вздергивает подбородок. — Я знаю, что у вас с Сашей сейчас свои проблемы, но…

— Проблемы? Да, у нас проблемы, Фелиция.

— Кения.

— Она переспала с моим парнем за моей спиной, а потом, две недели спустя, я узнаю, что они собираются пожениться!

Взгляд Фелиции метнулся к Алистеру. Кажется, ее чрезвычайно беспокоит, что я выношу наше грязное семейное белье. Я думаю, рассказывать посторонним правду более скандально, чем тот факт, что моя сестра разделась с моим парнем, с которым я живу.

— Кения, — ее голос понижается до шипения, — ты знаешь, насколько хрупка твоя сестра. Твоя неспособность быть значимым человеком представляет серьезную угрозу для ее здоровья и счастья. Очевидно, что были некоторые недоразумения, но нет ничего такого, с чем мы не могли бы справиться всей семьей.

У меня сводит живот.

Меня серьезно сейчас стошнит.

— Не было никакого недопонимания, Фелиция. Я видела их вместе собственными глазами. Очевидно, Саше нравится быть сверху.

— Кения! — Кровь отливает от ее лица. Она бросает еще один нервный взгляд на Алистера. — Ты явно не готова к вежливому разговору. Возможно, для тебя было бы лучше пропустить поздний завтрак. Мы скоро поговорим снова. — Она натягивает улыбку, стараясь излучать как можно больше достоинства. По крайней мере, то, что от него осталось. — Было приятно познакомиться с вами, мистер Алистер. Надеюсь, мы сможем встретиться снова. Я знаю, что мой муж был бы рад поболтать с вами. Он на пенсии, и в свободное время ему нравится притворяться, что он разбирается в компьютерах.

— Это было бы для меня удовольствием, — говорит Алистер необычно теплым тоном.

Когда Фелиция убегает, я позволяю тишине установиться вокруг меня. Я нетвердо стою на ногах, у меня раскалывается голова, и теперь я не могу перестать думать о предстоящем браке моей сестры с моим бывшим парнем.

Что еще хуже, мой босс теперь знает все.

Я вздыхаю и протягиваю руку. — Отдай коробку мне.

— Нет.

— Разве я не говорила по-английски?

— Ты говоришь просто прекрасно.

— Ты выполнил свой долг. Ты проводил меня домой. Чего ты тут торчишь?

Он ничего не говорит и просто изучает меня.

Мои губы сжимаются, а из ушей вырывается пламя. — Почему? Почему ты так решительно настроен усложнить мне жизнь?

— Кения.

Мое сердце подскакивает к горлу. Я впервые слышу, как он зовет меня по имени. Боже, оно такое мягкое. Такое любящее. Оно не должно звучать так нежно. Это не должно вызывать слез у меня на глазах.

Я измотана и эмоционально перенапряжена.

Он не может видеть меня такой.

Это не та, кто я есть.

Алистер ставит коробку на землю. Следующее, что я помню, его сильные руки обнимают меня. Я застываю в шоке.

— Все в порядке, — говорит он, успокаивая мои волосы.

Это неправильно, но это так успокаивает. Я кладу голову ему на плечо. Мои пальцы цепляются за его костюм, и я прижимаюсь к нему, прежде чем действительно понимаю, что делаю.

— Все в порядке, Кения, — снова говорит он.

Я поднимаю лицо вверх.

Он смотрит на меня с пониманием в глазах.

Это неправильно, что я хочу держаться за него и забыть все? Визит Фелиции. Молчание моего отца. Ожидания Саши. Предательство моего бывшего парня.

Да, это неправильно.

Но я хочу остаться здесь. В его объятиях. Так сильно.

Он отступает, и я хочу дотянуться до него. Найти тепло, которое было у меня в его объятиях.

К счастью, у меня достаточно здравого смысла, чтобы держать свои руки при себе.

Неловкость проникает мне под кожу.

Что это было?

Я изо всех сил пытаюсь найти объяснение. Моего босса только что захватил инопланетянин. Он сделал кое-что, что на самом деле было… небезразличным. Что полностью противоречит его каменно-холодному, кричащему вихрю душевной личности.

— Поспи немного. Не думай ни о чем другом, — шепчет он.

И я стараюсь.

После того, как мы с Санни втаскиваем увлажнитель воздуха в гостиную, и я падаю в кровать рядом со своей лучшей подругой, я изо всех сил пытаюсь уснуть.

Но этого не происходит.

Не потому, что я думаю о Саше, Дрейке или Фелиции.

Но потому что я представляю, как руки моего босса обвиваются вокруг меня. Он запечатлевает горячий, обжигающий поцелуй на моих губах. Без рубашки. Или штанов.

И сколько бы я ни ворочалась, я не могу выкинуть эти грязные образы из головы.

В обозримом будущем я нахожусь в режиме "Избегай Алистера". Эта задача стала достижимой, когда он оставил меня на попечение маркетинговой команды и предоставил мне полную свободу действий в продвижении косметики Belle в магазине.

Я не уверена, избегает ли он меня или наконец признает мои навыки. В любом случае, я рада, что мне не нужно его видеть.

Я решила притвориться, что объятий никогда не было. Я пришла к такому выводу только после нескольких часов дергания за волосы. Меня бы не удивило, если бы я обнаружила, что это было его намерением с самого начала. Морочить мне голову. Загонять меня на стену вопросами.

Что он имел в виду? Почему я позволила себе сломаться перед ним? Что, если он подумает, что я пытаюсь с ним флиртовать?

Этот последний страх сводит меня с ума. Алистер горяч. И он это знает. От мысли, что он смешает меня со всеми другими девушками, которые сходят по нему с ума, меня тошнит.

Я постукиваю пальцами по столу и пытаюсь успокоить свои мечущиеся мысли.

“Он идет”. — По комнате проносится шепот. Мои коллеги обмениваются безумными взглядами и приступают к действию. Они чистят свои мониторы, выносят мусор и придвигают стулья к своим столам. Пальцы стучат по клавиатурам. Старательно переворачивают страницы.

Я чувствую нарастающее зловоние зла.

Алистер уже в пути.

Я открываю новый документ, изо всех сил стараясь не задыхаться. Шансы, что он побеспокоит меня, близки к нулю. Он оставил меня одну на несколько дней.

Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

Громкий звук шагов отрывает меня от моих молитв. Я поднимаю глаза и вижу, что приближается не кто иной, как Принц Боссов.

Я невидима. Ты не можешь меня видеть.

— Мисс Джонс. — Алистер останавливается перед моим столом. Его тень падает на меня, как темное облако.

— Мистер Алистер.

Он жестом указывает в мою сторону. — Следуй за мной.

Все пялятся на нас. Когда тебя выделяет Алистер, это никогда не к добру. Никогда.

Меня увольняют?

Не говоря больше ни слова, Алистер разворачивается и марширует по коридору. Я хватаю свой мобильный телефон и, спотыкаясь, иду за ним.

Бросив безумный взгляд на Иезекииля, я одними губами спрашиваю: “Что происходит?”

Исполнительный помощник в ответ бросает на меня непонимающий взгляд. Замечательно. Что бы это ни значило, Иезекииль, похоже, твердо на стороне Алистера.

— Сюда, — говорит Алистер, указывая на коридор, ведущий в его кабинет.

Я иду за ним и останавливаюсь, когда он это делает. Он бросает на меня тяжелый взгляд, и я понимаю, что мои мечты были неправильными. Алистер не способен на мягкость. Может быть, мое подсознание неправильно поняло, потому что это объятие было таким нежным.

Но прямо сейчас, в реальной жизни, я прохожу срочный курс повышения квалификации по настоящему Холланду Алистеру. Его великолепное лицо излучает чистое высокомерие. Он безжалостный ледяной король. Великолепный и, в то же время, абсолютно смертоносный.

Иезекииль быстрым движением руки указывает на дверь. — Мисс Джонс, добро пожаловать в ваш новый офис.

— Это забавно, Иезекииль. — Я поворачиваюсь к Алистеру. — Послушай, у меня нет времени, чтобы тратить его впустую. Я по уши в маркетинговых материалах для Baby Box. И, благодаря кое-кому, мне все еще нужно многое организовать для Belle's Beauty. Я хлопаю себя рукой по бедру. — Пожалуйста, не трать мое время.

Иезекииль выглядит ошеломленным.

Алистер прищуривает глаза. — Никто не пытается отнимать у вас время, мисс Джонс”=.

Я свирепо смотрю на него в ответ. Это действительно тот самый мужчина, который так крепко обнимал меня той ночью? Неважно. Алистер может продолжать находить новые и необычные способы мучить меня. В другой раз. У меня действительно сейчас нет времени.

— Эта комната твоя, — говорит он, указывая подбородком на офис.

Медленно до меня доходят его слова.

Иезекииль достает из-за спины табличку с именем и вставляет ее в подставку, прикрепленную к двери.

Мое имя напечатано золотом.

"Кения Джонс. Менеджер по продажам косметики Belle".

Я моргаю и моргаю снова, уверенная, что недостаток сна наконец-то настигает меня. Может быть, я все еще лежу на диване моей лучшей подруги, раскинув руки и пуская слюни в подушку.

— Ты издеваешься надо мной, — шепчу я.

Уголок рта Алистера приподнимается. Он изо всех сил пытается подавить улыбку, но она просвечивает насквозь.

— Нет, мы не собираемся, — говорит Иезекииль. — Мистер Алистер внимательно наблюдал за тобой в течение последних нескольких недель, чтобы увидеть, как ты справишься. Все вызовы, которые он бросал тебе, были испытаниями, чтобы подготовить тебя к этой должности.

Мой взгляд скользит по офису. — Ни за что на свете. — Я поворачиваюсь и указываю на него пальцем. — В чем подвох?

— Никакого подвоха.

— Ты на это не способен.

Глаза Иезекииля вспыхивают.

Я понимаю, что только что высказал свои мысли вслух. Своему боссу.

Однако Алистер не выглядит обиженным. Кажется, его это забавляет. — Разве не ты всегда читаешь мне нотации о том, что нужно говорить "спасибо"?

— Кое-что, чего ты все еще не сделал.

Он наклоняется. — Я думал, этот жест сделает тебя немного менее колючей.

— Если это то, к чему ты стремишься, тебе придется постараться намного усерднее.

— Насколько сильнее?

— Пока мне больше не захочется бить твои папоротники.

Он наблюдает за мной с ухмылкой. — Не говоря уже о твоем отношении на работе, ты знаешь, как делать продажи. И я вознаграждаю тех, кто продвигает компанию вперед. Эта должность предполагает больше обязанностей и более высокую оплату. Ты сможешь с этим справиться?

— Ты же знаешь, я люблю вызов.

— Я хочу. — В его глазах горит невысказанное обещание.

Иезекииль прочищает горло. — Должен ли я устроить ей экскурсию?

— Да. — Алистер жестом приглашает нас продолжать. — Я буду на телефонной конференции. Это продлится некоторое время. — Его взгляд метнулся ко мне. — Тебя подвезти на собрание сегодня вечером?

Языки пламени обжигают мои щеки. — Э-э…

— Возможно, с моей стороны было бы благоразумнее вызвать мисс Джонс такси вместо этого, — чопорно говорит Иезекииль.

Алистер бросает на него яростный взгляд.

Иезекииль не дрогнул.

Кажется, они обмениваются безмолвным сообщением, прежде чем Алистер сдается. — Хорошо. Я буду в своем кабинете.

Я внимательно наблюдаю за ним, когда он выходит.

Мне кажется, или Алистер выглядит так, будто он… дуется?

— После тебя, — говорит Иезекииль, указывая на дверь.

Я следую за ним в офис и почти визжу. Он хорошего размера, с великолепным видом на город. Там пустые книжные полки, картотечный шкаф и папоротник с бантиком на нем.

Я разражаюсь смехом. — Нет.

— Он говорит, что он настоящий, — сообщает мне Иезекииль. — И что он предъявит тебе обвинение, если он умрет.

Мой смех разносится по комнате.

Иезекииль выглядит довольным.

Когда я успокаиваюсь, я поворачиваюсь к нему. — Почему он это делает?

— Я не могу говорить за Алистера, — говорит Иезекииль. — Но я знаю его долгое время, поэтому понимаю его больше, чем ему хотелось бы. Он заслужил репутацию жестокого человека, потому что ему действительно все равно, кто ты, с кем ты связан или сколько степеней у тебя в кармане. Он ценит только одно. — Иезекииль поднимает скрюченный палец. — Результаты. Пока, мисс Джонс, ваша работа безупречна.

— Я ценю это, — бормочу я.

Он открывает рот. Закрывает его. Изучает меня, как будто пытается что-то сказать.

— Продолжай. — Я делаю ему знак. — У меня вроде как уже есть предчувствие, что ты хочешь обсудить.

— Я уверен, что знаешь. Ты очень умная женщина. — Он делает паузу.

— Но? — Я ухмыляюсь. — Грядет "но", верно?

— Я бы настоятельно рекомендовал тебе быть осторожной. Особенно сейчас.

— Осторожной с чем? Я не сделала ничего предосудительного, не так ли?

— Такое чувство, что мы недалеко ушли от этого.

Мои щеки горят. Знает ли он об этих снах? О тех, где я ползаю по своему голому боссу?

— Буду честен, мисс Джонс, я никогда не видел, чтобы Алистер относился к кому-либо из своих сотрудников так, как он относится к вам. На самом деле, я не видел его таким с тех пор, как его жена… — Иезекииль отводит взгляд в сторону. — Он тебя любит. И сейчас он делает это более очевидным, чем раньше.

— Любит меня? — Что значит ‘любит’? Я ему нравлюсь? Он хочет быть со мной? Он просто хочет затащить меня в постель?

— Ты заслужила его уважение. Это очень впечатляет. — Он указывает на мое лицо. — Но преодоление каждого испытания сказалось на тебе. Ты выпиваешь больше чашек кофе в день, чтобы не отставать. У тебя мешки под глазами. Ты выглядишь… так, словно медленно разваливаешься на части.

Я хмурюсь. Неужели я выгляжу так ужасно? Может быть, мне стоит воспользоваться предложением Санни насчет масок для лица.

— Иезекииль, я хотела бы свалить все это на Алистера, но тут происходят кое-какие личные вещи.

— Еще одна причина быть осторожной. — Он сжимает мое плечо. — Я вижу в вас потенциал, мисс Джонс. Вы можете далеко пойти. С такой возможностью, как эта, ты можешь добиться всего, чего пожелаешь. — Его голос предупреждающе понижается. — Но стремление к вершине означает, что есть больше людей, которые хотят утащить тебя на дно. Я боюсь, что смягчение Алистера по отношению к тебе в сочетании с твоими заслуженными наградами вызовет проблему.

— Ты думаешь, люди подумают, что я получаю вознаграждение, потому что он трахает меня. Это все?

Его лицо краснеет. — Я бы не стал использовать этот язык.

— Это язык, который передает суть. — Я прислоняюсь к столу, мое сердце учащенно бьется. — Я не знаю, что ты воображаешь, но ты со мной и Алистером почти везде, куда бы мы ни пошли. Между нами не было никакого неподобающего поведения.

По крайней мере, не за пределами моей головы.

— Я знаю, как провести грань между личным и деловым. Может быть, я впечатляю Алистера своими навыками, но уверяю вас, что никто не может украсть его сердце, потому что у него его нет.

Иезекииль медленно качает головой. — В том-то и дело, мисс Джонс. Он верит. — На его лице появляется обеспокоенное выражение. — И я боюсь, что это уже в вашем распоряжении.