Сварливый роман

ГЛАВА 2 ЧЕРТОВКА

ХОЛЛАНД

Ее пучок наклоняется под неудобным углом от силы удара хлыстом по голове. Она массирует запястье, пока Уолт тащит ее в отдел кадров.

Мой взгляд прикован к тому, как она прижимает к себе руку. Она ранена?

Меня охватывает вспышка сожаления, но я быстро избавляюсь от нее. Если бы ей было больно, она могла бы говорить как взрослая женщина, а не кричать и огрызаться, как сумасшедшая. У меня нет времени на тирады, а эта женщина, кажется, полна ими.

Что вы знаете о тяжелой работе? Невежественные всегда громче всех. Я гарантирую, что в своей жизни я пожертвовал большим, чем она могла когда-либо знать. Конечно, она может оставить при себе свое узколобое мнение. Я не собираюсь ее поправлять.

Я поднимаю телефон и смотрю на список сотрудников, который был отправлен на мою электронную почту.

Кения Джонс.

Трехкратный работник месяца.

Звездная продавщица универмага "Дарвин".

Как могла такая, как она, вызвать такой переполох в компании? Я не могу представить, что она смогла бы убедить многих покупателей выбирать косметические средства Belle с такими грубыми манерами.

Тем не менее, факты говорят сами за себя. Я получил невероятные отзывы о ее выступлении на семинаре. Менеджеры разбрасывались такими словами, как "солнечный нрав" и "заразительная харизма".

Интересно, всех ли их ударили по голове.

Или, возможно, они страдают от массовой истерии.

Другой вывод, конечно, заключается в том, что что-то во мне пробуждает в этой женщине тигрицу.

Обоснованная теория.

И это не односторонне.

Что-то внутри меня отреагировало на ее резкие взгляды и ее еще более острый язык. Это было грубо, чувственно и совершенно неконтролируемо.

Пугающе, на самом деле.

Прошло много времени с тех пор, как женщина заставляла меня что-либо чувствовать.

С тех пор, как Клэр…

Но это другое.

Она совсем не похожа на Клэр. Совсем нет.

И все же электрический ток пробежал по моим венам, когда Кения Джонс выпустила в меня свои словесные отравленные стрелы.

Даже сейчас я не скрываю своего интереса.

В этой женщине что-то есть.

К сожалению.

Мои шаги замедляются.

Мои глаза возвращаются к ней, даже когда я говорю им отойти. Я замечаю, как она поворачивается и тоже смотрит на меня. Глубокие глаза цвета оникса. В них сверкает пламя. Морщинка прорезается на ее смуглом лбу. И ее губы — полные, соблазнительные, фиолетово-коричневого оттенка — изгибаются в жесткой гримасе.

Она знает, кто я.

Босс.

Не тот, с кем можно шутить.

И она все еще рычит.

Я что, только что столкнулся с чертовкой?

Я хмуро смотрю на нее, раздумывая, должен ли я оставить ее или бросить.

— Пошел ты, — одними губами произносит она.

Мои глаза расширяются.

Она отворачивает голову, и я понимаю, что не могу сделать то же самое. Почему я так зациклен на ней?

Может ли это быть из-за того, как ее красное платье облегает ее миниатюрное тело, подчеркивая изгибы, которые умоляют меня прикоснуться? Может быть, дело в том, как топ облегает ее щедрое декольте, или в юбке, которая расклешивается вокруг бедер?

Я могу сказать, что у нее пухленький зад. Я представляю, как крепко обнимаю ее. У меня такое чувство, что она была бы мягкой под моей ладонью.

Греховная мысль.

Еще более порочный образ.

Я смахиваю это прочь.

Она морочит мне голову. Или мои несколько лет безбрачия наконец-то взяли надо мной верх.

Возможно, мне следует отвечать на звонки Кайлы и снова сесть в кресло "Сделай это браком". Возможно, нет. Сомневаюсь, что сваха позаботилась бы о том, чтобы найти мне дружеские отношения с пользой. Она раздражающе предана своей миссии.

"Сделай это браком". ‘Брак’. Это в названии, Холланд. Я слышу ее даже сейчас.

Я снова смотрю на список сотрудников мисс Джонс и пытаюсь сосредоточиться. На снимке она мило улыбается. Я не знал, что ее лицо способно на такое выражение. Особенно после того, что произошло между нами.

Жаль, что меня так же привлекает ее хмурое лицо, как и ее улыбающееся. Это не сулит ничего хорошего нашему профессиональному сотрудничеству. Мне нужно заставить ее хмуриться. По крайней мере, тогда она не будет слишком мягка со мной и искушать меня вещами, которые я не могу получить.

— Все прошло хорошо. — Сухой голос принадлежит Иезекиилю, моему исполнительному помощнику. Мне нравится думать о нем как об Альфреде для моего Бэтмена, если бы я мог быть таким смелым.

У него сухой ум, бесстрастное лицо, и он всегда на шаг впереди в предоставлении того, что мне нужно. Я полагаю, этого достаточно, чтобы не обращать внимания на тот факт, что у него нет британского акцента.

Из конференц-зала подходит Иезекииль. В его морщинистых руках стопка тяжелых папок.

Я быстро подхожу к нему и хмурюсь. — Нет необходимости лично доставлять файлы, когда мы можем их отправить.

— Некоторые вещи лучше делать самому. — Он прогоняет меня, когда я пытаюсь отобрать у него папки. Иезекииль очень гордится своей работой. Известно, что он огрызается на меня, когда я сомневаюсь в его способностях.

Я сую руку в карман и бросаю взгляд на пустой коридор.

Уолт и мисс Джонс исчезли.

Низкий голос Иезекииля эхом отдается позади меня. — Ты ей не нравишься.

— Это чувство взаимно. — Вроде того. Мне нравится ее тело. Если это имеет значение.

— Должен ли я сказать им, что планы изменились? — Иезекииль выгибает кустистую седую бровь. Его подбородок такой же острый, как и нос, который заметно выступает и немного искривлен из-за драки, о которой он никогда мне не рассказывал.

— Планы изменились? — Я хмурюсь.

Он пристально смотрит на меня, как будто я должна знать. Как будто у него нет сил или желания объяснить это по буквам.

— Зачем мне менять планы?

— Она неуправляема.

Я склоняю голову набок. — Но мне это нравится.

— Она не уважает власть.

— Мне это тоже нравится.

Иезекииль сердито смотрит на меня. — Она красивая.

— Это не имеет никакого отношения к ее способностям.

— Ты заметил.

Кто бы не заметил? — Никаких изменений в планах не будет.

Иезекииль изучает меня. Он может быть кем угодно — умным, быстрым на ноги, негибким и таким замкнутым, что я беспокоюсь, как бы он не оказался в отделении неотложной помощи из — за аневризмы, — но он лоялен и доверяет моим решениям.

Наконец, он опускает подбородок. — Не вернуться ли нам к машине? Наша работа здесь закончена.

Я киваю.

Он торопится вперед, открывает передо мной дверь и провожает к грузовику, который ждет внизу.

По дороге в Fine Industries я открываю свой телефон и еще раз просматриваю файлы сотрудников Кении Джонса.

Специальность "Литература". Интересно, была ли она разочарована, когда единственной работой, которую она смогла получить после окончания школы, была работа в универмаге. Работа продавцом в магазине кажется резким отклонением от ее специальности. Возможно, это было сделано намеренно. Я не знаю.

У Иезекииля звонит телефон.

Он отвечает резко. — Уолт. Да? Да. — Его каменные глаза встречаются с моими, когда он поворачивается, чтобы посмотреть через плечо. — Ее не уволят?

— Ты знаешь ответ.

— Уолт спрашивает.

Нет, это не так. — Я не буду повторяться.

Иезекииль вздыхает, как родитель, уставший дисциплинировать своего ребенка и теперь довольный тем, что позволяет ему совершать ошибки без вмешательства. — Продолжайте, как мы обсуждали. Скажи отделу кадров, чтобы погасила последнюю задолженность по оплате, а затем отправь ее в зданиеи Fine Industries для получения следующего задания.

Иезекииль слушает что-то на другом конце провода, и его взгляд останавливается на мне. Он убирает телефон. — Что, если она узнает характер своего следующего задания и решит не оставаться?

— Тогда не говори ей, — просто говорю я, переходя к другой странице pdf. — Я сам ее убедю.

Тонкая верхняя губа Иезекииля напрягается. “Доставьте ее в Прекрасное здание любой ценой. Проявляйте осмотрительность”.

Я переключаюсь на страницу с отзывами менеджеров о семинаре. Мои глаза снова натыкаются на строчку "солнечный нрав".

Я вспоминаю рычащее лицо Кении и содрогаюсь. Где?

Если отбросить первые впечатления, работа мисс Джонс говорит сама за себя. Я не буду спорить с результатами. И мне нужен ее особый набор навыков.

Социальное взаимодействие — не мой конек, как и продажи. Я специалист по обработке данных. И хотя мне нравится оставаться наедине со своим компьютером и статистикой, я понимаю, что в бизнесе необходим человеческий подход.

Вот почему я ценю то, что может принести Кения Джонс. Ее послужной список почти чудесен. Намного лучше, чем команда менеджеров, которых я нанял для наблюдения за Belle's Beauty, пока я сосредоточился на своей бесконтактной империи недвижимости.

Сегодняшнее решение было принято нелегко. Имя Кении продолжало появляться в отчетах о ходе работы от одного магазина к другому. Это привлекло мое внимание как раз в нужное время.

Я в некотором затруднении. Моя последняя помощница не выдержала давления и несколько недель назад написала заявление об уходе. Ожидания, которые я возлагаю на Belle's Beauty, были больше, чем она могла вынести.

Что-то подсказывает мне, что Кения не была бы такой хрупкой. У меня такое чувство, что она именно то, в чем нуждается Belle's Beauty. Кто — то с отвагой, с мужеством, с острым язычком и отравленными дротиками, которые вылетают из невероятно пухлых губ -

Нет.

Черт.

Этот рот — не то, о чем я должен думать с таким рвением. Нет, если я собираюсь работать с ней так тесно, как мне нужно.

Я разделяю бизнес и удовольствие. В любое время.

Никаких исключений.

Однако Кения оставила свой след. И, учитывая боль на юге, можно с уверенностью сказать, что я хочу ее.

В моей управленческой команде. В моей постели.

Трудно сказать, что волнует меня больше.

Обеспокоенный, я смотрю на проплывающий город и пытаюсь снова обрести равновесие. Одна женщина не может избавиться от многолетнего самоограничения. Я больше не живу для себя. Есть кое-что гораздо более важное, о чем следует подумать.

Вот почему мне нужно больше заниматься Belle's Beauty. Это не просто компания. Это наследие. И меня бесит, что ни одна из управляющих компаний не знает, как сделать так, чтобы это наследие процветало.

— Иезекииль.

— Да, сэр?

— Свяжись с "Сделай это браком". Запишитесь на прием к Кайле, — говорю я.

Иезекииль одаривает меня своим фирменным пустым взглядом, теребит манжеты своей жесткой белой рубашки и кивает.

Я внутренне извиваюсь. Не беспокойся о том, зачем мне нужно выходить замуж спустя пять лет. Просто притворись, что это обычная задача.

— Я позабочусь о том, чтобы ваш визит с целью заключения Брака оставался конфиденциальным, — сухо говорит Иезекииль.

Прекрасное здание возвышается в поле зрения, высокое и величественное. Я построил Fine Industries после того, как мне сказали, что бесконтактная недвижимость — это безумие и никогда не прижится. Моя программа была отвергнута всеми в бизнесе.

Перенесемся на десять лет вперед, и я — генеральный директор ведущего в мире агентства бесконтактных технологий. Я показал, что могу взять невозможные или грандиозные идеи и превратить их в миллиарды долларов. Теперь компании, которые отвергли меня, умоляют работать со мной.

Мы с Иезекиилем выходим из машины и направляемся к лифту.

— Твоя встреча с пресс-моделью через десять минут. — Он достает свой телефон и проводит по нему пальцем. — Но я получил известие, что она уже ждет в твоем офисе.

Я хмурюсь. — Кто впустил ее в мой офис?

Лифт продолжает подниматься.

— Нашей службе безопасности очень трудно с ней справиться.

— Увольте охранника, который пропустил ее. Сделайте выговор Стэнли. — Мой начальник службы безопасности должен быть более строгим.

Иезекииль кивает. — Да, сэр. — Он яростно стучит по своему телефону.

Я вхожу в свой просторный офис, откуда открывается вид на город с высоты птичьего полета. Серебристый, черный и красный — основные цветовые темы. По крайней мере, так сказал мой дизайнер по интерьеру, когда я заплатил ей непомерную сумму денег за подготовку этого помещения.

В углу есть мини-бар и шкафчик, заполненный ликером с верхней полки, на случай, если я развлекаюсь. Модель — Сиззл (да, это ее имя) — прикасается одним из своих длинных бледных пальцев к моему драгоценному виски.

Я хочу оттолкнуть ее руку, но она, вероятно, подаст на меня в суд и расклеит по всем новостям за нападение. Сохраняя спокойствие, я делаю вид, что не замечаю ее, и направляюсь к своему столу.

Иезекииль следует за мной. — Я дам тебе знать, когда "Сделай это… когда Кайла будет свободна.

— Спасибо, — говорю я.

Сиззл слышит нас и поворачивается, ее сильно накачанное ботоксом лицо натягивается, чтобы улыбнуться, в то время как ни один из мышц щек не слушается. — Холланд!

Иезекииль поворачивается, чтобы уйти.

Я напоминаю ему. — Дай мне знать, когда приедет мисс Джонс.

Он опускает голову.

Сиззл подходит ко мне после того, как Иезекииль закрывает дверь. Она высокая, стройная женщина. Ее зеленое платье излучает элегантность. У нее есть старое голливудское чутье, которое трудно подделать и еще труднее сохранить.

Убывающая популярность Сиззл сделала ее почти устаревшей, но, для моих целей, она вполне стоит того, чтобы за нее заплатили солидный чек на одобрение. Fine Industries не стремится обслуживать молодых людей, которые восхваляют последних звезд социальных сетей. Наши данные показали, что молодое поколение все чаще живет дома, чтобы избежать роста стоимости владения жильем.

Люди в возрасте от тридцати до пятидесяти с лишним лет, демографическая группа, которая помнит Сиззл со времен ее славы, — это именно те цели, на которые стоит обратить внимание. Я хочу, чтобы те, кто в противном случае избегал бы технологий, увидели лицо Сиззл и поверили, что нашему продукту стоит доверять.

Наши расчеты сработали блестяще. Сиззл утроила наши первоначальные инвестиции, и я уже подписал с ней контракт на вторую кампанию.

Она замедляет походку, словно невеста, волочащая тяжелый шлейф. Ее бедра двигаются взад-вперед в медленном, обдуманном покачивании. Интересно, отвесит ли она театральный поклон или, возможно, помашет рукой аудитории невидимых поклонников.

— Мы слишком давно не видели друг друга, Холланд. — Она останавливается прямо у моего стола, и я благодарен, что между нами есть барьер, иначе она была бы у меня перед носом. — Как у тебя дела?

— Занят. Как обычно. — Я открываю документ и внимательно просматриваю его. Легче притвориться, что ее там нет, чем позволить своему раздражению взять верх. Женские чувства такие хрупкие. И прямо сейчас Сиззл — это продукт, с которым мне нужно обращаться в детских перчатках.

— Я слышала, что ваша компания фигурировала в Forbes. Я была так взволнована, когда увидела статьи в Интернете.

— Хм.

Она хихикает. — Ты не выглядишь взволнованным.

— Только потому, что я контролирую свои эмоции строже, чем другие.

Она снова смеется, и это звучит так, словно гвозди скребут по меловой доске.

— Нам нужно выпить, чтобы отпраздновать. — Она обходит стол и наклоняется в мое личное пространство. Ее дыхание пахнет кофе и чем-то немного кисловатым.

Я кладу руку ей на плечо и успокаиваю ее спину. — Возможно, в другой раз.

— Да ладно тебе. — Она кладет руку мне на грудь. — Джентльмен не должен отказывать даме, которая приглашает его на свидание.

— Ты ошибаешься. — Мой взгляд становится жестче. — Я не джентльмен.

Она вздрагивает, как будто я лизнул ее в ухо. — О, мне нравится, когда ты говоришь грубо, Холланд.

Эта женщина бредит.

Я вскакиваю на ноги и подхожу к картотечным шкафам.

Каким-то образом она не замечает, что я убегаю от нее. Возможно, слишком много лет вспышки камер в ее глазах привели к травме мозга? Или, может быть, выбор быть вежливым разрушает мою способность выражать свое отвращение.

— Мне так одиноко в эти дни. — Она спускает рукав платья с плеча, обнажая кремово-белую кожу. Подойдя ближе ко мне, она шепчет: — Мне бы не помешал друг.

— Трудно поверить, что тебе может понадобиться компания.

— Ты был бы удивлен, узнав, какими тупыми могут быть мужчины. Особенно когда женщина подает все правильные сигналы. — Она следует за мной, как тень. — Что бы ты посоветовал в подобном случае, Холланд? Как женщине заставить мужчину обратить на нее внимание?

Поскольку она следует за мной, я провожаю ее до двери. — Хороший вопрос. Возможно, тебе следует спросить кого-нибудь, у кого больше времени и интереса. Может быть, Иезекииля? — Я открываю дверь и жестом указываю на нее. — Мне нужно вернуться к работе.

Ее соблазнительная улыбка сменяется хмурым взглядом. — Ты всегда работаешь, Холланд. Когда у тебя есть время повеселиться?

Я указываю на дверь, теряя терпение. Если она задаст мне еще какие-нибудь глупые вопросы, я наброшусь на нее, и тогда я стану очень прибыльной пресс-моделью. Не нужно портить хорошую вещь моим собственным нетерпением.

Я благодарен, когда она наконец понимает намек.

— Прекрасно. Я вижу, что ты в шоке. Почему бы мне не зайти в другой раз?

Пожалуйста, не надо. — У нас встреча через десять минут.

— Да, но я сейчас не в настроении. — Она надувает губы.

— Прекрасно. Мы перенесем встречу.

— Может быть, в более уединенном месте? — мурлычет она.

— Нет, с этого момента ты будешь встречаться с моей командой по связям с общественностью. У нас нет причин встречаться наедине.

Сиззл хмурится.

Я снова направляюсь к выходу. Она закатывает глаза и топает к двери. По крайней мере, она уходит без дальнейших комментариев.

Благодарный за тишину, я возвращаюсь к своему столу и просматриваю последние данные. Я предоставляю команде решать повседневные задачи, но мне нравится держать руку на пульсе на случай, если в коде появятся трещины. Жизнь — это поток новых переменных, постоянно вносящих свой вклад в алгоритм. Данные ничем не отличаются.

Я тщательно просчитываю цифры. Я известен тем, что я непреклонен, ригиден и требователен ко всем техническим специалистам. ‘Невыполнимые стандарты’ — это обратная связь. Но высокая зарплата и большие льготы означают низкий уровень текучести кадров. На руле всегда достаточно рук, даже если я редко убираю свои.

Контроль.

Мне нелегко расстаться с этим.

Вот почему Fine Industries имеет репутацию безупречной компании. И это также причина, по которой я чувствую себя все более и более опустошенным с каждым днем.

Когда это последнее обновление данных будет запущено, я увеличу плату каждому техническому специалисту и предоставлю лицензию на программу другим компаниям. Лицензионный договор — это то, против чего я боролся, но я не могу все делать сам.

Чтобы вывести эту компанию на новый уровень, мне нужно научиться уступать чуть больше контроля.

К середине дня Кения Джонс все еще не явилась в мой офис. Я делаю глоток своего тепловатого кофе и хмуро смотрю на дверь. Я нахожусь в подвешенном состоянии, и это начинает меня раздражать.

Я нажимаю кнопку на своем телефоне. — Иезекииль.

— Да, сэр.

— Есть что-нибудь от Уолта?

— Нет, сэр.

— Позвони ему и перезвони мне. Скажите ему, что мисс Джонс должна быть в моем кабинете в течение следующего часа, или ему, возможно, придется пересмотреть свою позицию.

— Да, сэр.

Я отодвигаю кофе, подхожу к бару и наливаю себе стакан виски, чтобы снять напряжение. Вид на город захватывает дух. Достаточно, чтобы отвлечься от беспокойства.

Машины несутся по шоссе. Я вижу другой алгоритм. Миллион строк кода, направляющихся к месту назначения в отчаянной попытке получить больше. Больше денег. Больше времени. Еще кое-что.

У меня есть столько денег, сколько я только мог пожелать, но я все еще чувствую себя так же, как они. Как будто я на беговой дорожке без перерывов.

Когда я слышу тихий стук в мою дверь, я ожидаю увидеть Иезекииля.

— Извините, что врываюсь. — Это голос, который не принадлежит моему исполнительному помощнику.

Я медленно поворачиваюсь. Вход в мой офис разрешен ограниченному количеству людей. Кайла Хьюмс — одна из таких людей.

Она гарцует в комнату и закрывает дверь. Ее прямой конский хвост раскачивается, как маятник. Взад-вперед. Взад-вперед. Такой же точный и беспощадный, как она сама.

Кайла примерно на пять лет моложе, но я восхищаюсь ее достижениями, как будто она старше меня. Ее бизнес по подбору партнеров — это то, что совершенно сбивает меня с толку. Я бы никогда не ожидал, что ее стратегия подбора партнеров будет актуальна в наши дни. Приложения и сопоставления на основе данных — это путь в будущее, но Кайла доказала, что по — прежнему существует потребность — нет, спрос- на участие человека в процессе.

Я — одна из ее историй успеха. Она и команда "Сделай это браком" свели меня с моей женой, а затем сплотились вокруг меня после того, как она… после того, как моя жизнь полетела в тартарары.

Кайла обычно проверяет, как я, хотя мы не разговаривали с тех пор, как я в последний раз от нее отмахнулся.

— Ты в порядке? — Ее голос легкий и музыкальный. Я бы предположил, что она только что закончила колледж, если бы не знал, что у нее двое детей и десятилетний счастливый брак с Брендоном Хьюмсом, моим хорошим другом.

Я слегка улыбаюсь, потому что знаю, почему она здесь.

Она смотрит на эту ухмылку и замирает. — Вот и все. Я вызываю скорую. Не может быть, чтобы с тобой все было в порядке.

— Кайла, сядь. — Я указываю на диван.

Она не сводит с меня обеспокоенных глаз. — Когда позвонил Иезекииль, я думала о худшем.

— Значит, тебе не полегчало?

— Это смертельно?

— Я не болен.

— Ты не признаешь этого?

— Я не болен, — повторяю я. — Я позвонил, потому что мне нужна ваша профессиональная помощь.

Тяжелый вздох вырывается из ее стройного тела. Она моргает, как будто мои слова просто не доходят до нее. — Что случилось? Тупая травма головы?

— Ты ведешь себя не очень профессионально.

— Если бы речь шла о профессионализме, я бы не приехал сюда, как человек, сбежавший из тюрьмы.

— Приятное зрелище.

— Мне нужна предыстория.

— Нужна предыстория? — Спрашиваю я легкомысленно.

— Ничто из того, что ты делаешь, не бывает случайным, Холланд. Ты планируешь, какой костюм наденешь, за неделю вперед.

Я немного краснею. — Все не так уж плохо.

— Венера, Тьерра, Амина и я бы с этим не согласились.

— Ты и другие свахи слишком любопытны.

— Обеспокоены.

— Властны.

Она прищуривает глаза. — Мы легкомысленно предположили…

— Ты имеешь в виду откровенное настаивание?

Ее взгляд прикован ко мне. — Любовное подталкивание.

— То же самое. — Я отмахиваюсь от спора.

— Дело в том, что мы годыпытались вернуть тебя в базу данных "Сделай это браком". И ты всегда говорил "нет". Это было трудное "нет". "Нет" — никогда за миллион лет. Я была уверен, что ты не передумаешь.

— Теперь я готов.

— Почему?

— Разве это имеет значение?

— Да, это важно.

— Я думаю, пришло время.

Ее глаза загораются.

— Но тебе не понравится следующая часть, — говорю я.

Она опускается на стул. — Позволь мне сесть.

— Я не хочу брака.

Кайла — единственная женщина, которую я знаю, которая может смотреть на тебя как на идиота, не чувствуя при этом себя оскорбленной. — Я вижу, что напрасно трачу свое время.

— Сделай исключение.

— Не начинай на меня лаять. — Она поднимает палец. — Ты же знаешь, я не играю в эти игры.

Я смеюсь, потому что она звучит как моя бабушка, и мне все время приходится напоминать себе, что она моложе меня. — Я готов заплатить вдвойне.

— Ты мог бы отдать мне половину своего состояния, и это не изменило бы моего ответа.

— Ты уверена в этом? Половина моего состояния — значительная сумма. Чихать не на что.

— Не хвастайся. Это несексуально. И еще, у меня есть мой собственный великолепный миллиардер. Мне не нужны твои объедки.

Я закатываю глаза.

— Давайте вернемся к делу. — Она закидывает ногу на ногу и покачивает каблуками. — Пойми, брак — это не эскорт-услуга. Это не услуга "Друзья с льготами". И тебе в любом случае не понадобилась бы моя помощь с этим. — Она сканирует меня, сморщив нос. — Я уверена, что у тебя масса возможностей.

— Это комплимент?

— Это объективное мнение, основанное на моем многолетнем опыте работы свахой.

Я даю ей некоторую слабину. — Ты знаешь, мне нужно еще кое-что обдумать. — Мой взгляд скользит к фотографии на столе. Мой единственный.

Лед вокруг моего каменно-холодного сердца тает при одном только взгляде на нее.

Белль.

Мой смысл жизни.

Ее длинные каштановые волосы развеваются на ветру, а щербатая улыбка сияет в камеру. У нее улыбка ее матери, но все ее глаза, нос и губы унаследованы от моей семьи.

— Значит, вместо того, чтобы найти женщину, которая может быть матерью Белль, ты собираешься найти ту, к которой сможешь проникнуть через заднюю дверь, когда Белль спит?

— Моя дочь ничего не понимает в делах взрослых.

— Белль не глупа.

— Я знаю это. Она самая умная четырехлетняя девочка, которую я когда-либо встречал. — Это не преувеличение. У Белль уже есть острое чувство собственного достоинства. Ее любимое занятие — собирать всех своих плюшевых мишек за чаем и беседой. — Она вундеркинд.

— Холланд.

— Кайла. — Я передразниваю ее сухой тон.

Прежде чем Кайла успевает наброситься на меня, Иезекииль стучит в дверь. Он ждет мгновение, прежде чем просунуть голову внутрь.

— Я только что разговаривал по телефону с Уолтом.

Кайла выгибает обе брови — Кто он?

— Никого, кого тебе нужно знать. — Я жестом прошу Иезекииля продолжать.

Он полностью входит в комнату и закрывает дверь. — У меня плохие новости.

Я напрягаюсь. — Где она?

— Исчезла.

— Что значит ‘исчезла’? Человеческое существо не может раствориться в воздухе.

— Мисс Джонс вышла из отдела кадров, когда Уолт отвернулся. Она взяла свою коробку с личными вещами и ушла. Камеры наблюдения показывают, как она выходит из помещения и… — Он краснеет.

— Что?

— Она опрокинула один из папоротников по пути к выходу. Просто… сбила его ногой.

Я ничего не могу с этим поделать.

Я смеюсь.

Глаза Иезекииля чуть не вылезают из орбит.

Кайла подскакивает на краешек стула. — Объясни это. — Она указывает на меня и бросает на Иезекииля обеспокоенный взгляд. — Объясни это.

— Я не знаю, могу ли я.

— Теперь мне еще более любопытно. Холланд, кто этот убийца папоротников и почему ты смеешься?

— Иезекииль. Я жестом прошу его объяснить.

— Ее зовут Кения Джонс, и она новая помощница Алистера.

— А второй?

— Только ради Belle's Beauty.

— Она уничтожила частную собственность, и вы нанимаете ее руководить компанией Клэр?

Я качаю головой. — Не руководить. Она будет помогать.

Иезекииль обменивается взглядом с Кайлой. — У мисс Джонс и Алистера сегодня была словесная перепалка.

— У нее хватило смелости поставить тебя на место?

— Мне было приказано трахнуть самого себя.

Иезекииль поджимает губы.

Кайла фыркает. — Я не знаю, впечатляться мне или пугаться.

— И именно поэтому я хочу, чтобы она была в команде.

— Не только в команде. Ты ставишь ее у руля Belle's Beauty.

— Я тот, кто у руля. Она будет только помогать.

— Ты оставляешь много дел на попечение Иезекииля. С ней будет то же самое.

— Не в этот раз. — Я поднимаю руку. — Я был разочарован управляющими компаниями. В чем есть моя вина. Я хотел не обращать внимания на Belle's Beauty, потому что у меня нет времени разбираться с этим. Я должен был знать, что лучше все делать самому. Теперь, когда я стал более вовлеченным, мне нужен кто-то, кто мог бы соответствовать моим высоким стандартам.

— И эта девушка, у которой явно проблемы с управлением гневом, является решением? — Кайлу это не убеждает. — Я не понимаю.

— Она более чем способная.

— Не имеет значения, насколько хорошо ее резюме, с таким отношением трудно работать.

— Ее резюме тоже не такое уж впечатляющее, — бормочет Иезекииль.

Я бросаю на него вопросительный, на чьей ты стороне, взгляд. — У нее хороший послужной список.

— И в поле зрения нет MBA.

Я хмуро смотрю на него. — Я не ожидал, что из всех людей именно ты будешь таким надутым.

— Вы тот, кто создал правила. Единственные заявки, которые вы когда-либо рассматривали, — это заявки с наградами и степенями ведущих университетов.

Кайла понижает голос. — У нее что-то есть на тебя, Холланд?

— У нее есть практические навыки и способность утроить продажи в любом магазине, в котором она работает. Я хочу, чтобы она клонировала себя. Вот и все.

— Он непреклонен, — подтверждает Иезекииль. Как будто Кайла уже не слышит этого в моем голосе.

— Ты поссорился с ней. Кайла потирает подбородок.

— У нас были разногласия, — поправляю я ее.

— И сразу после этого ты позвонишь мне и восстановишь связь с "Сделай это браком"…

Мне не нравятся выводы, к которым она делает поспешные. Даже если они верны. — Родословной мисс Джонс немного не хватает, но я верю, что ее опыт работы может это восполнить. Я пытался нанять кого-то, у кого больше знаний, чем опыта работы. Это подорвало Belle's Beauty. Мы близки к безвестности. Не говоря уже о наших сокращающихся продажах. Эта женщина — глоток свежего воздуха. — Я беру папку с оценками Кении Джонса и открываю ее.

Кайла игнорирует это. — Она тебе нравится.

— Я постараюсь справиться с этой ролью. — Иезекииль отступает.

— Не убегай, Иезекииль. Мне нужно, чтобы ты подтвердил, что я здесь не сумасшедший.

— Именно поэтому я должен уйти, — сухо говорит он. — Хочешь, чтобы принесли кофе, Кайла?

— Я в порядке. Спасибо. Я собираюсь вонзиться в него, и я думаю, что после этого я буду сыта.

Иезекииль кивает очень хорошо. Он шаркающей походкой выходит из комнаты и тихо закрывает за собой дверь.

— Ты понимаешь, что только что угрожала мне? — Я выгибаю обе брови, глядя на Кайлу.

— Почему ты повысил продавца до главного менеджера Belle's Beauty?

— Она другая.

Кайла поджимает губы. — Я оскорблена, что ты подумал, что это тот ответ, который я искала.

— Это единственный ответ, который ты получишь.

Она складывает руки на груди.

Я имитирую позу. Мисс сокрушительница папоротников, возможно, не совсем подходит на эту должность, но я знаю свои инстинкты. Я им доверяю. Они завели меня так далеко, и я верю тому, что подсказывает мне моя интуиция о Кении Джонс.

Другим частям моего тела тоже есть что сказать, но я научусь их игнорировать.

Кайла берет свою сумочку. — Я отклоняю твою просьбу вернуться в "Сделай это браком".

— Но я так вежливо попросил.

— Ты бежишь от того, что заставляет тебя чувствовать эта девушка, и мы не отвлекаем тебя от этого. Ты можешь найти свои собственные способы справиться. — Она перекидывает сумочку через плечо. — Но если она когда-нибудь захочет получить консультацию, вы можете сообщить ей, что "Сделай это браком" будут рады предоставить наши услуги. За счет заведения.

Мое хорошее настроение улетучивается, а улыбка разглаживается.

— Не угрожай мне, Кайла.

— Тот факт, что ты рассматриваешь мои слова как угрозу, говорит мне гораздо больше, чем тебе хотелось бы, Холланд.

Я пристально смотрю на нее сверху вниз.

Она мило улыбается. — Я рада, что ты наконец-то двигаешься дальше, но это закончится катастрофой, если ты не сможешь быть честным с самим собой.

Я честен сам с собой. Кения Джонс будет тесно сотрудничать со мной, потому что у нее есть для этого навыки. Все, что выходит за рамки этого, запрещено.

Мое сердце пропало давным-давно, и любовь преподала мне урок, который я никогда не забуду. Ни за что на свете я не вернусь ни на секунду назад.