Но даже произнося эти слова, Рианна задавалась вопросом, как она сможет сдержать такое обещание. Ей так хотелось красоты девушки, что она жаждала ее.


Фасилитатор взяла форсибл и осмотрела его, затем начала свою прослушивающую песню, стремясь облегчить разум Посвящённого. Слишком быстро форсибл начал раскаляться добела. Ведущий прикоснулся им к шее девушки сзади, а затем отдернул змею света. Казалось, он простирался от девушки, становясь все длиннее и длиннее, пока ведущий осматривал его.


На протяжении всей церемонии Рианна терялась в своих фантазиях, гадая, насколько сильно ее может любить Фаллион. И через мгновение ведущий с силой прикоснулся к груди Рианны, и ее разум словно взорвался. Ощущение здоровья, благополучия и экстаза, охватившее ее, было чем-то таким, чего она никогда не могла себе представить. Оно пронзило ее, как молния, и на мгновение удовольствие было настолько сильным, что она потеряла сознание.


Когда она пришла в себя, помощник ведущего накинул на новую Посвященную мантию и натянул темно-коричневый капюшон, чтобы Рианна не могла видеть лица девушки.


Однако Рианна знала, как будет выглядеть эта девушка. Эти прекрасные яркие глаза потускнеют и потускнеют, их белки станут болезненно-желтыми. Ее гладкая кожа будет сухой и похожей на бумагу. Ее блестящие волосы стали бы вялыми и тусклыми. Ее лицо было бы развалиной.


Ведущий мгновение изучал Рианну, как скульптор смотрит на свою работу, выискивая в ней дефекты. Красиво, сказала она. Ты выглядишь так красиво.


Был близок рассвет, и костры трещали и бушевали под встречным ветром за палаткой. Вдалеке прозвучали боевые рога, и возникла некоторая суматоха, когда в лагерь вошли всадники, объявляя, что поймали змееподобную женщину. Рианна вышла на улицу, чтобы увидеть причину волнения, и увидела только молодую девушку, какой бы гигантской она ни была. Ее руки были связаны, и ее заставили бежать несколько миль, пока сестры-лошади гнали ее сзади, острием копья.


Что это? Сестра Дотри позвала сестер, когда они направлялись в лагерь.


Один из белых великанов, — сказали сестры-лошади. Мы нашли ее на севере, с тремя мужчинами на хвосте. Она говорит на инкарранском языке.


Сестра Дотри внимательно изучала девочку, пораженная ее ростом. Так это один из твоих вирмлингов, — прошептала она Рианне. Это то, с чем мы должны бороться?


Сестра Дотри окликнула девочку: Кви и чулон зах?


Кирисса Ментарн, — ответила девушка. Затем она начала быстро говорить. Сестра Дотри склонила голову и нахмурилась.


— С ней был мужчина, огромный змей?


Был, — ответил один из гонщиков.


Она спрашивает, что с ним случилось.


Он мертв. Он сражался с двумя другими вирмлингами и ранил обоих, прежде чем они убили его. Мы отомстили за него, — сказал всадник.


Сестра Дотри сообщила девочке эту новость сбивчивыми словами. Вирмлинг-девушка не выглядела удивленной, и хотя на ее лице была печаль, она не была переутомлена горем.


Вместо этого она продолжала смотреть на Рианну, на ее крылья, как будто Рианна была иконой великой силы. Действительно, хотя она и смотрела на остальных, ее глаза оставались прикованными к Рианне, как будто она верила, что Рианна возглавляет кланы.


Кирисса продолжала говорить, выбрасывая слова на безупречном инкарранском языке так быстро, что сестра Дотри, казалось, не могла уследить. Она говорит, что, когда миры были связаны вместе, две ее половины стали одним, — объяснил Дотри. По крайней мере, я думаю, она так говорит. Она оказалась среди орды змей и попыталась сбежать. Она хочет вернуться домой, в Инкарру.


Рианна сказала: Спроси ее, видела ли она волшебника, молодого человека с такими же крыльями, как у меня.


Дотри задал вопрос, и девушка яростно кивнула и начала показывать пальцем на землю, как бы объясняя, где она его видела. Она продемонстрировала, что у этого мужчины были крылья, как у Рианны.


Падение, поняла Рианна. Эта женщина видела Фаллиона. Все в Рианне заставляло ее хотеть схватить девочку-змей и вытрясти из нее информацию, но Рианна знала лишь несколько слов на Инкарране.


Сестра Дотри задумалась. Мы должны найти переводчика. Девушка знает о вашем мужчине. Она не видела его лично, но знает, где его найти. Я недостаточно говорю по-инкаррански, чтобы доверить себе задачу перевода.


Одна сестра-лошадь предложила: Сестра Гадрон хорошо говорит на этом языке. Последнее, что я слышал, она едет верхом в Зимнем лагере.


Пойди и умоли ее присоединиться к нам, — сказала сестра Дотри. Затем она сказала всадникам: Накормите и напоите эту девушку. Развяжите ее. Обращайтесь с ней как с гостем. Хоть она и великан, она не более чем ребенок. Когда прибудет сестра Гадрон, мы узнаем все, чему можем научиться.


Рианна изучала девочку, которая робко сидела на корточках, а дети из лагеря кружили вокруг нее, разинув рот. Со своей стороны, девушка с искренним удивлением взглянула на Рианну и еще раз указала подбородком на крылья Рианны, как бы отмечая их. Затем девушка опустила голову в знак уважения.


Она знает, что мне пришлось убить, чтобы завоевать эти крылья, — поняла Рианна. Чего она не знает, так это того, скольких еще Рыцарей Вечных я планирую убить.


Рианна вернулась в палатку и оставила змеевидную девушку на равнине, ветер развевал ее волосы, а дым от костров клубился по земле.


К полудню Рианна получила от сильнейших людей клана восемьдесят даров, в том числе достаточно мускулов, грации, выносливости и метаболизма, чтобы она могла сражаться с любым воином-змеем.


Но более того, она обладала тремя дарами голоса от лучших певиц сестер-лошадей. Слух и нюх были взяты у лагерных собак. Одаренность остроумием исходила от трех самых способных молодых учениц сестры-лошади.


Рианна никогда не представляла, что значит быть могущественным Рунным Лордом.


Обладая тремя дарами остроумия, она могла безупречно вспомнить почти все, что видела и слышала.


Ее способности слуха и нюха, казалось, открывали целые новые миры восприятия, поскольку благодаря собачьему нюху мир, казалось, расширялся, и ее разум ожил к нюансам обоняния и вкуса, которые всегда были недоступны простым смертным. Она почувствовала запах крови на ветру на расстоянии нескольких миль и внезапно поняла, как это новое острое чувство может предупредить ее о будущих опасностях.


Обладая тремя дарами слуха, она услышала шепот женщин в своих палатках в сотне ярдов от нее. Обладающие даром зрения зяблики и воробьи в дальних полях, казалось, выделялись с кристальной ясностью.


Она провела без сна почти два дня, но благодаря своей выносливости не чувствовала усталости.


Мне больше никогда не придется спать, — поняла Рианна.


Поздно утром прибыл переводчик, чтобы допросить Кириссу. Сестра Гадрон была маленькой мышкой, которая ездила верхом на кровавом скакуне. От нее пахло овцами и детьми, и у нее была удивительно белая кожа — почти такая же бледная, как у змея. Ее длинные серебристые волосы аккуратно свисали по спине, а темные татуировки змеились вдоль ноги и окружали запястье, словно браслеты. Очевидно, она была чистокровной инкарранкой.


Рианна последовала за ней в палатку, где Кирисса спряталась от дневного света под овчиной.


Солнце, палящее сквозь красные шелковые стены палатки, жгло Кириссе глаза, так что она держала голову повернутой в сторону и вниз и закрывала их как можно сильнее, пока разговаривала с инкарранцем.


Присутствие в комнате одного из крылатых заставляло Кириссу нервничать. Среди вирмлингов только Повелители Смерти носили крылья, как и члены королевской семьи. Кирисса не могла быть уверена, кого женщина убила ради крыльев.


Сначала вопросы были простыми: Как тебя зовут? Откуда ты? Почему ты здесь, в пустыне?


Два долгих часа переводчик задавал вопросы, а Кирисса на все отвечала. Лишь несколько раз вопросы ставили ее в тупик. Первый был из ее рода. В Инкарре это было важно, и Кирисса смогла рассказать сестре Гадрон о своей тамошней семье, но среди вирмлингов не было никого, кроме тех, кто принадлежал к королевской крови.


Потом это были вопросы по древней истории. Откуда взялись вирмлинги?


Это был вопрос, на который Кирисса никогда не слышала ответа. Изучение истории не имело значения для вирмлингов. Время стерло все следы прошлого.


Сестры-лошади расспрашивали ее о лидерстве. Сестра Гадрон спросила, что император планирует делать с простым народом? Что бы он сделал, если бы на него напали?


Кирисса сказала ей: Я могу только догадываться о планах императора, но какое это имеет значение? Великий Змей теперь ходит по лабиринту. Само отчаяние правит. Император теперь просто еще один Повелитель Смерти, тень.


Кто этот Великий Змей? — спросила сестра Гадрон.


Отчаяние, создатель неба и земли, великий повелитель всех змей. Время от времени оно принимает человеческий облик, а две ночи назад Великий Вирм захватил тело нового хозяина.


Наконец сестра Гадрон удовлетворилась историей Кириссы, какой бы тревожной она ни была. Теперь вопросы обратились к Каллоссаксу.


Что Каллоссакс сделал в Ругассе? — спросила сестра Гадрон.


Кирисса ответила: Он был мучителем. Его работа заключалась в том, чтобы пытать и наказывать тех, кто нарушал законы змей, независимо от того, заключалось ли их преступление в том, что они активно поступали неправильно или не преуспевали. Убивая слабых и непослушных, он отбирал орду.


Почему он сбежал? Он был твоим любовником? Твоим отцом?


Кирисса колебалась. Я думаю, он хотел уничтожить орду, чтобы помочь создать лучшее общество.


— Так ты его обратил?


Кирисса пожала плечами. Оказывается так.


— Как ты думаешь, можно ли обратить многих вирмлингов?


Кирисса никогда не задумывалась над этим вопросом. Нет, сказала она. Большинство из них боялись бы бежать. Они слышали об ужасах жизни за пределами крепости — палящем солнце, безжалостных людях. Я бежал только потому, что знал, что есть лучшая жизнь.


Следующий вопрос сестры Гадрон был глупым. Он любил тебя?


Люди любят, — ответила Кирисса. Вирмлинги просто появляются. Это не то же самое.


Почему у тебя шишки на голове? — спросила сестра Гадрон.


Потому что я достаточно взрослый, чтобы их вырастить.


У тебя есть змей, питающийся твоей душой?


Откуда мне знать?


Почему ты хочешь отдать свою душу змею?


И снова Кирисса заколебалась. Я никогда этого не хотел. Не все вирмлинги этого хотят. Только самые набожные питают такие надежды. Я всегда боялся, что вирмы хотят питаться только нами.


Сколько твоих вирмлингов ты убил?


— Два, — сказала Кирисса. Я убил еще одну девочку, когда мне было четыре, и одну, когда мне было восемь.


Почему ты их убил?


Они разозлили меня. Среди орды вирмлингов то, что я сделал, не считалось неправильным. Я сражался с ними ножами и завоевал уважение других.


— Ты отличаешь добро от зла?


Я знаю закон змей, сказала Кирисса, и я знаю закон Инкарры. У меня такое чувство, что вопросы добра и зла идут глубже, чем любой закон.


Раньше ты говорил, что, когда Каллоссакс забрал тебя из школы, он должен был привести тебя на резню. Ты ел плоть своего народа?


Я ела то, что мне положили, — сказала Кирисса. Среди вирмлингов есть поговорка: Плоть есть плоть. Неважно, человек это или животное, но некоторые предпочитают плоть змея.


Почему это?


Говорят, что мясо змей вкуснее, чем мясо других животных. Мясо ребенка слаще всего.


Когда ты убивал других детей, ты потом их ел?


Это честь, которую я завоевал, — сказала Кирисса.


Сестра Гадрон перефразировала некоторые из своих вопросов. Маленькая женщина снова спросила о вирмах. В тебе есть змей? Вы выполняете приказы змея? Вы заражены вирмом?


Наконец, когда она была удовлетворена, женщина с крыльями задала вопрос, и сестра Гадрон перевела. Можете ли вы нарисовать карту Ругассы?


Кирисса колебалась. Два часа она сгорала от любопытства по поводу крылатой женщины. Теперь она осмелилась задать вопрос, который не давал ей покоя. — Во-первых, могу ли я иметь честь задать несколько вопросов?


Переводчик сказал: Я полагаю.


Кого ты убил, чтобы получить эти крылья?


Переводчик обратился к крылатой женщине, и она ответила: Я убила Вечного Рыцаря в битве при Каэр Люциаре.


Эта новость заставила сердце Кириссы наполниться облегчением. Она начала плакать слезами.


Почему ты плачешь? — спросила крылатая женщина.


Потому что Вечных Рыцарей можно убить, — сказала Кирисса. Увидев недоумение хозяина, Кирисса продолжила: С того момента, как я решила бежать, в моей голове горел один вопрос: убьют ли вирмлинги нас всех, или мы сможем сразиться и уничтожить их. Когда Король Земли умер, он предупредил меня, что придет время, когда малые мира сего должны будут противостоять большим. Но, увидев орду змей, я боюсь, что они сокрушат нас. До меня дошли слухи о странных вещах. происходящее — звери, пришедшие из призрачных миров, и приход Отчаяния. Вирмлинги более опасны, чем вы думаете.


Кирисса продолжила: Но если ты сможешь убить Вечного Рыцаря, если ты сможешь уничтожить их лидеров, тогда есть некоторая надежда.


Кирисса изучала крылатую женщину, ее бледно-рыжие волосы и сильные щеки. От нее веяло опасностью. У нее была напряженная осанка человека, который долгие часы тренировался с мечом, а толщина ее бедер, икр и бицепсов свидетельствовала о такой работе.


— У тебя есть имя? — спросила Кирисса.


Рианна, — сказала женщина, и Кирисса повторяла это имя в уме снова и снова.


Рианна, подумала она, моя спасительница.


Рианна снова задала свой вопрос, на этот раз говоря на Инкарране. Можете ли вы нарисовать карту Ругассы?


Это было бы невозможно, — сказала Кирисса. Говорят, что никто не знает лабиринт целиком — по крайней мере, среди простых людей. Лабиринт огромен, и в нем много проходов со множеством изгибов и поворотов. Коридоры поднимаются и опускаются, так что никогда не знаешь, на каком уровне вы находитесь, я знал лишь малую часть этого. Я мог бы попытаться составить вам карту, но я знаю некоторые места по их виду. Если бы я неправильно посчитал двери, через которые вам нужно было попасть, вы бы остались навсегда. потерянный.


Вы знаете, где хранится волшебник Фаллион Орден? — спросила Рианна через переводчика, и в ее голосе была глубокая тоска.


Он в темнице, в человеческом крыле, — сказала Кирисса. Я видел его.


Он был жив?


— Да, — сказала Кирисса, — последнее, что я видела.


Вы знаете, где хранится Арет Сул Урстон?


Я не знаю, в какой камере его держат.


Он жив?


Я не знаю.


— Ты можешь привести меня к ним? Ты достаточно хорошо знаешь лабиринт?


Кирисса задумалась. Нет. Я был там один раз, но только один раз. По дороге мой мучитель сковал меня наручниками до потери сознания. Я не помню, как добраться до подземелий. Мне очень жаль.


Внезапно Рианна замолчала, задумалась.


Кирисса спросила: Ты собираешься меня освободить?


Если бы ты был свободен, что бы ты сделал? — спросила Рианна.


— Иди домой, — сказала Кирисса.


Как ты мог уйти, — спросила Рианна, — зная, что собирается делать орда вирмлингов? Не лучше ли было бы сражаться? Ты мог бы мне очень помочь.


Кирисса закусила нижнюю губу и задумалась. Каким-то образом в глубине души она знала, когда покидала крепость, что до этого дойдет. Сам Король Земли предупреждал ее, что это время придет.


— Я помогу тебе, — сказала Кирисса. Что ты от меня попросишь?


Через своего переводчика Рианна сказала: Мы собираемся спасти Фэллион Орден и Арет Сул Урстоун.


Кирисса вспомнила охранника, о котором она слышала в камере Фаллиона Ордена. Это будет трудно. Его охраняет Вулгнаш, и ходят слухи, что он получил много даров.


Конечно, сказала Рианна, не испугавшись. Мы ожидаем, что вирмлинги сделают все возможное, чтобы помешать нам. Но мы все равно должны попытаться. Вы нам поможете? она спросила. Вы сказали, что хотите сделать мир лучше. Это было бы прекрасное место для начала.


Если я вернусь с тобой, — сказала Кирисса, — моя жизнь закончится. Моя единственная надежда на выживание — это если ты дашь мне дары.


Рианна изучала ее, сузив глаза, показывая малейшие морщинки беспокойства. Кто даст дары вирмлингу? она спросила. Возможно, мы сможем найти другой путь


Рано утром Рианна ходила по лагерю. Она чувствовала себя такой сильной, такой полной энергии, что не могла удержаться на месте. Это было частью ее проблемы. Но больше всего на свете она волновалась.


Сестра Дотри подошла и пошла рядом с ней. Вы слышали тревожные новости?


Конечно, сестра Дотри слышала все, что рассказала Рианна. Тем не менее, было с кем поговорить.


Если Кирисса права, то во главе орды змей стоит новый враг, имеющий множество имен — Великий Змей, Отчаяние, Единственный Истинный Повелитель Зла.


Дейлан Хаммер и остальные должны это знать. Но я никак не могу с ними связаться.


Лицо сестры Дотри превратилось в нечитаемую маску. Рианна подозревала, что она изо всех сил старалась скрыть собственную тревогу.


Ваши друзья сказали, что нападут на Ругассу в течение трех дней, это верно?


Да, сказала Рианна. Но я боюсь, что они займут слишком много времени. Новому хозяину Ругассы потребуются силы, тысячи и тысячи.


И, конечно же, — сказала сестра Дотри, — вирмлинги будут стараться произвести впечатление на своего нового хозяина. Вы сказали, что вирмлинги могут преодолевать сотни миль за ночь. Но ваша маленькая Кирисса показала нам, что вирмлинги могут путешествуйте при дневном свете, если необходимость достаточно сильна.


Именно, сказала Рианна. Дейлан Хаммер, я уверен, предполагал, что вирмлинги будут путешествовать только ночью. Возможно, он прав. Кровавый металл настолько драгоценен, что они захотят, чтобы их караван охраняли Повелители Смерти и Рыцари Вечных, а Повелители Смерти не могут этого сделать. выдержать этот день.


Но ради спешки вирмлинги могут решить переместить кровавый металл по воздуху, используя свои гигантские грааки. Даже Вечный Рыцарь может нести несколько таких.


Если ты прав, — сказала сестра Дотри, — вполне возможно, что вирмлинги уже перевезли немного руды, переправили ее самолетом из Каэр Люциаре в Ругассу.


Я в этом сомневаюсь, — сказала Рианна. Вирмлинги захватили город на рассвете два дня назад. Я не видел никаких признаков их добычи при дневном свете, когда мы ушли. Это означает, что они ждали до заката, чтобы начать. Они должны были начать копать вчера вечером. Но процесс переработки прост, и это не займет много времени.


Кровавый металл кипит при слабом нагреве. Его нужно нагреть, перемешать, дать примесям осесть и немного остыть, а затем слить чистый металл сверху. Несколько раз, насколько я помню.


Лучше всего двадцать раз, — сказала сестра Дотри. Хотя можно сделать и меньше.


Так что его доработка все равно займет больше, чем одну ночь, — подумала вслух Рианна.


Сестра Дотри сказала: Они бы привезли руду в крепость и работали над ней целый день.


— Это значит, что их караван, вероятно, отправился в путь не раньше прошлой ночи, самое раннее на закате.


Если кровавый металл был отправлен Грааком, — сказала сестра Дотри, — то, возможно, он уже достиг Ругассы.


Рианна поборола желание ускориться.


Вы не успокоитесь, пока не узнаете, где находится этот груз, — сказала сестра Дотри, бросив на нее понимающий взгляд.


Рианна не колебалась. Она подпрыгнула в воздух и взлетела на взмахе крыльев, направляясь к Ругассе. Она была полна решимости сначала пойти туда, а затем проследить путь на юг в поисках конвоя змей.


Обладая таким даром метаболизма и мускулов, она мчалась по воздуху, как молния. Менее чем через час она приблизилась к Ругассе. Обладая своим зрением, она могла видеть дороги достаточно хорошо, чтобы понять, что в полуденное солнце не ходят никакие конвои.


Ее единственной надеждой было то, что конвой находился еще южнее.


Она свернула, несясь вперед. Ее четыре способности к обмену веществ сделали ее быстрее сокола.


Рианна кружила над деревьями и кустарником, оставаясь в воздухе почти на полмили. Большая часть страны представляла собой пышные поля, пожелтевшие от летнего солнца. Перемежающиеся дубы были темно-зелеными.


Конвой она нашла не сразу. Солнце опускалось в красную дымку.


Впереди можно было увидеть гигантского черного граака, спящего возле скалистого утеса, в тени северной стороны лесистого холма. Он поднял змееподобную шею и всмотрелся в деревья. Она видела, как около дюжины змей-охранников вырвались из лагеря, некоторые из них тащили сундуки, чтобы погрузить их в граак, в то время как другие возились вокруг.


Рианна не хотела сражаться с таким количеством вирмлингов, но у нее не было выбора. Если бы она предоставила их самим себе, груз их сил добрался бы до Ругассы сегодня вечером.


И если бы она не атаковала сейчас, то потеряла бы преимущество дневного света.


Она поднялась высоко в воздух, полетев к солнцу, затем сложила крылья и нырнула к охранникам.


Они никогда не видели ее прихода. В последний момент она сложила крылья, прилепив их к своему телу, и промчалась прямо над огромным грааком — заостренный меч пронзил шею граака, а затем снес головы двум стражникам.


Граак в панике заревел и попытался подняться в воздух, но огромная кожаная веревка привязала его к дереву, так что он хлопал, ревел и сердито покачивался, умирая.


Вирмлинги были в панике. Их реакция удивила ее. Шестеро стражников рассеялись и вслепую бросились в тень деревьев, пытаясь убежать. Двое других бросили оружие, надеясь на пощаду.


Лишь двое из них приготовились к бою.


Рианна вдруг поняла, что двигалась так ослепительно быстро, что вирмлинги не успели ее как следует разглядеть. Они видели только крылья, и большинство из них, похоже, верило, что она была одним из их собственных Вечных Рыцарей. Возможно, они боялись, что чем-то рассердили своих хозяев.


С приливом прозрения Рианна поняла, что для этого рейда ей не понадобятся союзники.


Я армия, — подумала она.


С этими словами она нырнула в змей, чтобы отомстить за человека, которого она любила.


Она врезалась в двух защитников, которые сохранили рассудок. Одна из них метнула железный боевой дротик, но она легко опустила крыло, увернувшись от снаряда.


Он высоко поднял топор, и в последний момент Рианна сложила крылья, позволяя своему весу нести ее под его защитой. Она ударила его по колену и пронеслась мимо него; затем с грохотом крыльев она замедлила свой курс, перевернулась в воздухе, приземлилась и столкнулась со следующим испытанием.


Второй стражник взревел и развернулся ей навстречу с такой скоростью, что Рианна поняла, что он, должно быть, сам получил несколько даров, но она была одарена, как один из великих рунических лордов древности, и он не мог ей противостоять. Она трижды вонзила в него свой клинок, прежде чем он успел поднять щит, чтобы защитить себя, и пока он начал шататься от смертельного удара, она развернулась и пошла за сдавшимися стражниками, рубя их, даже когда они осознали свою ошибку.


Затем она полетела в лес, преследуя убежавших.


Через две минуты не осталось ни одного вирмлинга.


Гигантский граак лежал на брюхе, истекая кровью и задыхаясь от напряжения.


На земле лежало полдюжины сундуков. Рианна подняла один и услышала лязг инструментов. Судя по его весу, она прикинула, что он весит сто фунтов и вмещает тысячу сил.


Один за другим Рианна поднимала каждый сундук в небо, а затем отправляла их к заброшенному колодцу возле старого фермерского дома примерно в двадцати милях отсюда.


Не было никакой возможности стереть следы ее битвы. Огромный грак лежал грудой руин, и Рианна не могла позволить себе терять время, пытаясь спрятать тело.


В качестве военного трофея она принесла обратно конным кланам сундук с тысячей форсиблей.

12

ОРАКУЛЫ


Появление слабости провоцирует нападение. Поэтому проявляйте слабость только тогда, когда хотите заманить других в бой.


— Лорд Отчаяние


Солнце только начало опускаться за горизонт, когда Лорд Отчаяние почувствовал атаку.


Он был на полях призыва, спрятанный в чаше вулкана, которым была гора Ругасса. Здесь Зул-торак открыл врата в мир теней под названием Тис, и уже сейчас его ждали эмиссары из этого жестокого мира — Оракулы Хаоса.


Они стояли во мраке вечера. Над головой засияла первая звезда, и в небе порхали летучие мыши. Но Оракулов Хаоса не было видно, по крайней мере ясно. Можно было ощутить смутные формы, чудовищные существа с костяными шпорами, поднимавшимися из их спин и голов, как жестокие шипы, но вокруг них, казалось, кружилась буря: рваные куски облаков и полосы тьмы кричали в вихре, скрывая свои формы, так что время от времени можно было увидеть только странный рог или светящийся глаз.


Их было четверо на поле, а может, и пятеро. Даже Лорд Отчаяние не мог быть в этом уверен, и люди в его свите отреагировали на незнакомцев со смесью страха и отвращения.


Странные мысли проносились сквозь обрывки сознания Отчаяния: воспоминания о пытках, полузабытые сны, голоса давно умерших людей, лица незнакомцев, увиденных в детстве. Не было порядка и слаженности. В его голове мелькали случайные образы и звуки. Это было ощущение, уникальное для тех, кто встречал тиссианцев.


Рядом с Отчаянием находился его доверенный слуга, император Зул-Торак, колдун, который оставил свою плоть и теперь лишь парил, закутанный в тонкий черный капюшон, придающий ему некоторую форму. За их спинами стояла свита из дюжины сановников-визмингов — пара Повелителей Смерти, пара Вечных Рыцарей и Высший Совет Храма Змея. Последней пришла собственная дочь императора, Кан-хазур, которая только две ночи назад сбежала из Каэр Люциаре. Девушка медленно хромала, ее лицо было серым и усталым.


Годы в тюрьме сделали ее слабой, — подумало Отчаяние. Надо отправить ее работать в шахты, закалить.


Грозные слуги Отчаяния, похоже, не знали, как реагировать на тиссианцев. Странные видения и искаженные звуки напугали его людей.


Отчаяние стояло, настороженно изучая тисианцев.


Почему они не говорят? — прошептал один из членов совета.


Такой обычай на Тисе, — ответил Отчаяние. Когда незнакомцы встречаются, они объявляют о своих доброжелательных намерениях, молча стоя в течение нескольких минут, глядя друг на друга. Тиссианцы исследуют ваши мысли, просеивают ваши мечты и амбиции, заново переживают воспоминания, которые сформировали вас. Они узнают вас лучше чем большинство из вас когда-либо познают себя.


Вирмлинги, казалось, приняли это заявление, но после долгого молчания император Зул-торак спросил: Почему мы не можем их видеть? Его голос шептал, как ветер среди мертвой травы.


Они могут подчинить свет своей команде, так же, как это делают мои Темные Славы или стрэнги-сааты, — объяснил Отчаяние. Ночные охотники на десятках миров развили этот навык, но немногие из них так сильны, как Оракулы Хаоса.


Он больше ничего не сказал, но один из членов Высшего Совета прошептал: Ах, я понимаю: именно поэтому вы собираете нас всех вместе.


Тупое существо, — подумал Отчаяние. Он должен был увидеть это гораздо раньше.


Отчаяние привело человека к смерти.


Но тьма почти наступила, — заметил император Зул-торак. Конечно, эти могут позволить своему туману рассеяться.


Нет, — прошептало Отчаяние, — они никогда не спустят туман тьмы. Среди теневых миров тисианцы уникальны. Их формы отвратительны даже для них самих и для других себе подобных. Таким образом они научились одеваться себя в тумане и клочках тьмы, чтобы спрятаться от самих себя. Они не смотрят друг на друга, даже чтобы совокупиться.


Вечный Рыцарь, Криссидия, смело сказала: Я все равно хочу их увидеть.


И если бы вы увидели его, — сказал Отчаяние, — вы бы сожалели об этом до конца жизни. Этот образ будет преследовать вас, мучить и сводить с ума. Будьте благодарны, что они скрываются.


Мир Тиса был неизвестен древним врагам Отчаяния, Ярким из преисподней. Было так много миров, которые нужно было отслеживать и картографировать, но Яркие уже давно сдались. Отчаяние, конечно, привело к тому, что они были слишком заняты, чтобы обратить взгляд на эти далекие места.


Это был всего лишь один из десятков тысяч миров, попавших в руки Отчаяния. Хотя Яркие оставались в прискорбном неведении о таких мирах, Отчаяние охватило их всех.


В этот момент прозвучало предупреждение Земли, и Отчаяние ахнуло. Что-то не так, — сказал он. Что-то в мире изменилось. Наш враг поднял на нас руку.


Император подвинулся рядом с Отчаянием. Ты уверен?


Дух Земли уже несколько дней шепчет мне, что приближается враг, — ответило Отчаяние, — говоря, что мои слуги должны бежать из Ругассы. Я проигнорировал предупреждения. Моя партия кровавого металла должна скоро быть здесь, и наши союзники грядут события, которые должны склонить чашу весов в нашу пользу. Но что-то произошло


Возможно, ваши враги начали брать пожертвования, — сказал император, его мантия развевалась над землей.


Нам не нужно гадать о планах нашего врага, — сказал Отчаяние. У нас есть Оракулы Хаоса, которые будут вести нас. Послушай


Он ждал целых пять минут, чтобы обратиться к гостям, и этого времени было достаточно, чтобы они познакомились.


— Мои слуги сказали тебе, почему я тебя вызвал? Отчаяние взывало.


Из водоворота клубящегося тумана и клочков ночи ответил голос. Никто не сказал, но мы знаем. Акцент был странный, мягкий и хрустящий, а голос был полон шипения и хлопков, словно звук шипящего над пламенем мяса. В нем были намеки на тиссийский язык, но тиссианцы тщательно изучили воспоминания вирмлингов и хорошо выучили их язык.


Скажи мне, почему я тогда послал за тобой, — сказал Отчаяние, — чтобы мои друзья начали понимать твою ценность.


Вы стремитесь создать настолько могущественный альянс, что сокрушите жителей вселенной. Вы стремитесь доминировать над ними навсегда. Вам нужно, чтобы мы воплотили ваши желания в жизнь существ из тысячи миров.


И смогут ли мои планы осуществиться? — спросило отчаяние. Этот вопрос был в его голове. Он обдумывал планы на протяжении тысячелетий и хотел знать, все ли в порядке. Отчаяние планировало создать союзы между самыми жестокими расами теневых миров.


Твои планы увенчаются успехом, о Великая Тьма, — ответил тиссианец. Миры будут пресмыкаться по твоему приказу.


Один из людей Отчаяния прошептал: Откуда они могут знать? Голос его был так тих, что вопрос не должен был быть услышан, но ответил тиссианец.


Разве ты не видишь? Время похоже на реку, текущую вниз по течению, но не вся вода движется в одну сторону. Есть водовороты, завихрения и обратные течения, если присмотреться. Время такое. Не все видно, но проблески могут. Я вижу бесчисленные миры, стонущие под бременем Отчаяния. Я вижу моря крови, падающие на небеса, подавляющие весь свет.


Отчаяние почувствовало удовлетворение, и он посмотрел, чтобы увидеть реакцию своего вирмлинга. Некоторые казались сомнительными, другие - нетерпеливыми.


Что я могу предложить вам в качестве помощи? — спросил Отчаяние не потому, что сомневался в их знании, а для того, чтобы тиссианцы могли доказать остальным свою силу.


В ответ над клубящимся туманом тьмы поднялась рука — рука с двумя огромными пальцами, оба скрюченными и покрытыми костлявыми шипами. Оно указывало на первую звезду ночи. Миры без конца, — нараспев произнес Оракул Хаоса, — все под нашей властью.


— И ты принимаешь это предложение?


Было колебание. Твой народ силён в войне, и расы со звёзд стекаются на твой зов. Но никто не похож на нас. Никто не похож на народ Тиса. Вы невнимательны и едва ли более разумны, чем камни.


С этим ничего не поделаешь, — сказал Отчаяние.


Мы так одиноки, — скорбели тиссианцы.


И я не могу утешить тебя, — сказал Отчаяние. Во всей вселенной нет таких, как ты. Ты останешься один, но я буду дорожить тобой больше всех остальных союзников. Отчаяние остановилось. — Ты разделишь мою судьбу?


Тиссийцы на мгновение зашипели и потрескивали, говоря на своем языке; через некоторое время один ответил: Мы сделаем.


Отчаяние удовлетворенно улыбнулось.


Теперь, — сказал он, — Земля предупреждает, что моя крепость скоро подвергнется нападению. С какой стороны исходит опасность?


Тиссианцы на мгновение заколебались. Ты ищешь сокровище — стержни из кровавого металла. Они попали в руки врага Немного погодя, Они воспользуются ими они придут чтобы освободить Связывающего Миры.


Можем ли мы помешать их плану?


Да, о Великий Змей, легко. Пошли своих Рыцарей Вечных


Отчаяние стояло перед одним из своих Вечных Рыцарей, Криссидией.


Бери своего спутника и торопись лети в Каэр Люциаре. Повелитель Смерти, командующий Каэр Люциаре, был убит. Отчаяние даже не знало имени вирмлинга, который теперь был главным. Скажите командиру крепости, что мне нужен груз прямо сейчас — кровавого металла хватит на две тысячи форсиблов, не меньше.


В его сердце чувствовалось отчаяние. Отдача этой команды имела бы значение, согласилась Земля. Опасность уменьшилась, но не исчезла полностью. Отчаяние не понимало почему. Возможно, двух тысяч форсированных было недостаточно. Или, возможно, они не прибудут вовремя.


Он подумывал о том, чтобы заказать большую партию, но это не облегчило его разум. Нет, они нужны ему быстро — как и предупреждали тиссианцы.


Путь до Каэр Люциаре был долгим. Рыцари Вечных не смогут перелететь туда и обратно за одну ночь. Им придется приземлиться не до намеченной цели и переждать завтрашний день. Поэтому он добавил: Пусть ничто не задержит вас. Летите туда и возвращайтесь без отдыха. Лучше вам сломать себе шею в спешке, чем подвести меня.


Криссидия с тревогой взглянул вверх, туда, где тонкий вечерний свет струился над скалами по чаше конуса вулкана, но он не колебался. Он опустился на одно колено, положил руку на рукоять меча и сказал: Каждое твое желание управляет моими делами.


Затем он кивнул своему спутнику, и Вечные Рыцари прыгнули в небо.


Отчаянию хотелось, чтобы у него было побольше таких рыцарей. Его Повелители Смерти, с их способностью общаться от духа к духу через лиги, имели определенные преимущества, но они не могли получать дары.


Он мысленно отметил, что нужно отправить нескольких воинов среди орды вирмлингов и найти беременных женщин. Рыцарей Вечных можно было набрать только из мертворожденных младенцев. Обряды, необходимые для создания надлежащих условий, были долгими и трудными, и в рамках церемонии его жрецу нужно было задушить плод, пока он еще находился в утробе матери, а затем вырвать его из матери. Когда ребенок умирал, он жаждал воздуха, жаждал жизни, и если ребенок был достаточно хитрым, у Повелителей Смерти была короткая возможность научить его заклинаниям, необходимым для того, чтобы вырвать жизненную силу у окружающих.


Если он выживет первые пять минут после выхода из утробы, его обучение начнется всерьез. Лишь один из тысяч пережил эти первые пять минут.


Однако даже усердие Рыцарей Вечных не уменьшило надвигающуюся опасность.


Отчаяние на мгновение постоял на конусе вулкана и посмотрел вверх, долго глядя на звезды, прежде чем отправиться в крепость.


Еще многое предстоит сделать, — подумал он. Есть миры, которые нужно завоевать.


Находясь пленником собственного тела, Арет Сул Урстон был свидетелем злых замыслов сердца Отчаяния. В отчаянии смотрел на звезды и не мог восхититься их красотой. Вместо этого они были лишь напоминанием о его неудаче. Он хотел только схватить их, связать и править миром, совершенным, если бы не один недостаток — он сам.


Арет обдумывал, что делать. Говорили, что человек может противостоять змею. Делай добро, гласила легенда, и они побегут от тебя. Делай зло, и они свяжут тебя и сделают своей.


Арет уже задавался вопросом, хватит ли у него еще воли сопротивляться Лорду Отчаянию.


Со своей стороны, Отчаяние услышало движение Арета внутри своего черепа и усмехнулось. Замышляйте как хотите, ваша душа принадлежит мне. Вы отдали ее мне бесплатно, чтобы спасти свой народ. И я сдержу свое слово: ваш народ будет жить под моим правлением.

13

ДУЭЛЬ


Каждое существо должно бороться за то, что ему нужно. Не тратьте сочувствие на побежденных. Слабые получают то, что заслуживают.


— Из Катехизиса змейцев


Эмир Туул Ра из Далхарристана, я вызываю тебя на дуэль! — произнес Тэлон. Я сражаюсь за честь и за право получить пожертвования, чтобы сразиться с ордой змей и спасти моего брата.


Лицо эмира все еще было повернуто в сторону. Он пошевелил губами и сплюнул кровь и слюну на землю. Затем он посмотрел на Тэлона и волчьей улыбкой.


Эмир знал, чего она добивалась. Братья Кормар, Тун и Эррант, могли легко собирать пожертвования. Их мастерство было легендарным, и те, кто был способен пожертвовать своей силой или грацией, с радостью сделали бы подарок таким достойным воинам. Но Тэлон была никем, девушкой, и среди воинских кланов ни одна женщина не бросала вызов мужчине, если только она не стремилась лишь унизить его.


Вы в том возрасте, когда можете вообще бросить такой вызов? — спросил эмир.


Он изучал поведение Талона. Она была красивой девушкой и сильной. Он восхищался ее духом.


Но он не мог позволить ей выставить его дураком, даже если надеялся получить дары, необходимые для освобождения Арет Сул Урстоун.


Его вопрос, казалось, застал Тэлон врасплох.


В вашем мире, — сказала она, — мне восемнадцать лет. Но в другом мне было семнадцать. Дело не в том, что я родилась в разное время, а в том, что годы в этом мире короче, чем в другом.


Она прекратила бессвязную речь и сосредоточилась на вопросе. В обоих мирах я достаточно взрослый, чтобы принимать собственные решения в жизни.


Тогда я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептал эмир. Это опасно. Я не буду сдерживаться. Ради моего народа я не могу сдерживаться. Это была не пустая угроза. Эмир Туул Ра знал, что он лучший воин своего поколения.


Тэлон одарила его собственной волчьей улыбкой. Я могу взять лучшее, что у тебя есть, и даже больше.


Эмир вздохнул. Он не хотел драться с ней, но и отказаться от вызова не мог.


Отчасти он не хотел с ней драться, потому что Тэлон была дочерью его друга. И она была молода, слишком молода, чтобы понимать, что делает.


Но что еще более важно, он только что был на заседании совета, на котором присутствовала Глориес. В комнате царила сладость, ощущение внутренней чистоты, такое глубокое, что ему хотелось плакать.


Это заставило его захотеть быть похожим на них. Он хотел чувствовать себя святым, нести с собой свой внутренний мир.


Как я смогу это вынести, задавался вопросом он, если мне придется лишить жизни эту девушку?


И все же он знал, что он лучший воин для этой работы. Жизнь друга и товарища висела на волоске. Он не мог пощадить девушку, потому что это поставило бы под угрозу его друга и будущее его народа.


У меня нет другого выбора, кроме как принять твой вызов, — сказал Туул Ра.


Когда они вышли из пещеры, шел дождь. Гром, сотрясавший небо ранее, утих, но эмир слышал его рычание на горизонте. Небо было таким свинцово-серым, что казалось, что наступила ночь, и на луга шел дождь.


Но великолепная сосна преисподней сдержала бурю. Несколько больших грязных капель брызнули с ветвей дерева, но большая часть воды утекла далеко за пределы того места, где они стояли. Единственным эффектом шторма был стремительный звук, когда ветер рвал сосновые ветви, а верхушки деревьев качались под его натиском.


Тэлон последовал за эмиром на поле битвы, к дальнему краю дерева, где свет был лучше. Повсюду лежали густые сосновые иглы и ветки, образуя мягкий ковер, потрескивавший под ногами. Эмир протянул руку и выкопал в земле большой круг примерно сорока футов в диаметре.


Перейти эту черту — значит признать поражение, — сказал он.


Тэлон понимающе кивнул. Будучи претенденткой на этот поединок, она была вынуждена спросить: Выбери оружие!


Выбери меч, — подумал он. Это было бы по-джентльменски. Полуторный меч идеально ей подошёл бы, как по весу, так и по размеру. Он хотел дать ей такое большое преимущество. Но опытный воин осознает, что он сделал.


Боевой топор вирмлингов, — сказал он. Это было тяжелое оружие, почти слишком тяжелое для использования человеком. Но это был фаворит среди воинов-змей, и, без сомнения, если девушка надеялась войти в крепость змей, ей придется показать, что она может отразить удар.


Оружие было вынесено вперед, и Тэлон молча смотрел на него.


Топор змеевиков был не таким оружием, с которым можно было бы легкомысленно шутить, и им было нелегко управлять. Он понял, что если эмир размахнется, то не сможет отступить.


Тэлону придется либо заблокировать его, либо увернуться, либо его разрежут пополам.


Они взяли топоры, тяжелые вещи с двойными лезвиями. Каждый весил примерно тридцать фунтов. Они были созданы для отрубания голов и рук.


Эмир почувствовал острие своего клинка. Он был полон вмятин и потускнел. На нем была кровь. Это не было оружие, созданное человеком. Кто-то взял его как военный трофей и выиграл в битве при Кантуляре.


Если Тэлон попадет под удар, ее смерть не будет приятной.


Если бы его ударили, его смерть не была бы легкой.


Я не могу выиграть эту битву путем резни, — внезапно понял он. Если бы девушка победила его, никто бы не наградил его дарами. А если бы он убил ее, ужас зрелища настроил бы людей против него.


Единственный способ победить, понял он, — это выбросить ее с арены.


Один из военачальников вышел вперед и провел линию в центре круга. Воины стояли лицом друг к другу, по одному с каждой стороны линии.


Военачальник поднял монету в воздух. Когда он отпустит его, начнется битва.


Эмир какое-то время изучал Тэлон, наблюдая за тем, как она держит свой топор. Существовало множество стилей боя с топором. Некоторые мужчины могут держать его ближе к концу рукоятки и наносить большие, размашистые удары, полагаясь на вес оружия, чтобы нанести урон. Такие люди были опасны в атаке, но оставляли себя уязвимыми.


Другие мужчины пытались сбалансировать топор. Они могут блокировать удар наконечником топора, надеясь на месте испортить оружие нападающего. Или они могли перевернуть топор и использовать его рукоятку, чтобы быстро нанести удар.


Человек, который быстро владел руками, мог корректировать хват от одной секунды к другой, используя ряд тактик.


Тэлон держала свой топор обеими руками, сохраняя его твердо сбалансированным, не желая выдавать свою тактику боя.


Эмир крутил топор в одной руке, разминая мускулы.


Коготь, — сказал эмир. Я не хочу, чтобы твоя кровь была на моих руках. Еще есть время уйти — с честью. Я прошу тебя сделать это.


Если я готов рискнуть своей жизнью против вирмлингов, — сказал Тэлон, — я рискну против тебя. Не имеет большого значения, где я умру.


Эмир кивнул в знак согласия, и Тэлон для пущей убедительности добавил: Если это какое-то утешение, я тоже не хочу, чтобы твоя кровь была на моих руках. Я призываю тебя уйти. Если ты этого не ну, один из нас не будет пойду домой ужинать.


Военачальник посмотрел каждому из них в глаза, готовясь к битве.


Эмир Туул Ра подумал: С этим оружием нет права на ошибку. Я не могу просто хорошо выглядеть, я должен быть хорошим.


Военачальник уронил монету, и оба бойца мгновенно отпрыгнули на шаг, давая военачальнику время вырваться с поля боя.


Тэлон стояла совершенно неподвижно, сохраняя свою энергию, оценивая эмира. Она не хотела раскрывать свою тактику или свой арсенал навыков слишком рано в битве.


Эмир взял свой боевой топор и начал ходить по кругу, крутя его в одной руке, готовый броситься и размахнуться.


Через мгновение он остановился, встал с опущенным топором и произнес: Сначала дамы.


Тэлон не смог устоять.


Она вращала своим топором, но не для демонстрации своего мастерства, а в стиле Стального круга, который подходил для защиты, но мог быстро перерасти в атаку.


Затем она взорвалась, чтобы убить. Она ворвалась внутрь, не сводя глаз с эмиров, наблюдая, чтобы предвидеть его следующий шаг. Она слегка подняла свой топор, словно собираясь ударить его по горлу, затем упала под его защиту, перекатываясь и проносясь мимо его ног.


Толпа разразилась криками изумления от ее скорости, и она чуть не оторвала ему ногу с первого же взмаха, но ее топор встретил лишь пустой воздух.


Эмир прыгнул так высоко, что казалось, будто он летит.


Многие в толпе ахнули от изумления, поскольку, хотя до них доходили слухи о его боевой доблести, не все видели его в бою.


Он спустился, его собственный топор ударил ее.


Его сердце было наполнено сожалением, поскольку он знал, что это был смертельный удар.


Тэлон дождалась, пока он будет готов к атаке, и в последний момент твердо вонзила рукоятку своего топора в землю так, чтобы острие топора было высоко поднято.


Она сама поймала острие его топора.


Его клинок разбился; полетели искры и осколки стали. Один попал Тэлон в горло, и кровь мгновенно потекла по ее шее.


Но он не дал ей времени прийти в себя; эмир перевернул наконечник топора, напал на нее новым лезвием и ударил еще раз.


Тэлон отклонилась, и клинок эмира едва не задел ее ногу.


Если лезвие одного топора сломается, оружие эмира перестанет быть сбалансированным. Это означало, что для управления его взмахами потребуется больше энергии, но при этом вероятность того, что они пойдут не так, будет выше. Это было сомнительное преимущество.


Тэлон замахнулся на его незащищенную спину.


Эмир попытался увернуться, но она задела его бок, а затем, танцуя, ушла за пределы досягаемости.


Тедлишь в старости? — спросил Тэлон. Еще есть время отступить.


Эмир ухмыльнулся. Что, и пропустить спарринг с таким прекрасным противником?


Тэлон оглянулась и ухмыльнулась ему, ее глаза опасно сверкнули. Он никогда раньше не дрался с женщиной, и вдруг ее красота и уязвимость поразили его.


Он отступил на шаг, желая, чтобы его здесь не было, чувствуя себя загнанным в угол животным. Я не просто борюсь с ней, понял он, я борюсь со всеми своими защитными инстинктами.


Эмир сделал широкий круг, а затем снова бросился на нее. Он привык рыскать по полям и лесам, выполнять тяжелую дневную работу и знал, что сможет выдержать хороший, долгий и упорный бой. Но чего он не мог знать, так это того, как усердно она тренировалась в те дни, когда ей каждую минуту приходилось остерегаться убийц.


Следующие пять минут они вдвоем носились по рингу, демонстрируя навыки, которые оба приобрели за всю жизнь. Много было аплодисментов, охов и ахов толпы. Много раз он боялся, что убьет ее следующим ударом, и много раз она выживала, пока он не начал понимать, что вполне мог встретить себе достойного соперника.


Пот начал выступать на его лбу, и длинные рыжие волосы Тэлон прилипли к ее лицу. Они оба начали задыхаться от напряжения, но она, казалось, могла продержаться весь день.


Топоры кружились и пели. Они оба танцевали, уклоняясь от ударов, и приняли их в лоб.


Некоторые старые седобородые начали изумленно роптать: За семьдесят лет я никогда не видел двух таких достойных противников!


Через несколько мгновений вся толпа начала скандировать: кто-то приветствовал эмира, кто-то кричал: Коготь, Коготь, Коготь!


Эмир почувствовал благодарность. Он внезапно понял, что сделал Тэлон. Тот, кто выиграет эту битву, действительно получит поддержку народа, достаточную поддержку, чтобы получить пожертвования.


Но он не мог позволить ей победить.


Это дочь Аата Ульбера, — подумал он. Мы сражались бок о бок. Осмелюсь ли я так предать друга? Осмелюсь ли я убить его ребенка?


Внезапно он понял, что сдерживался, выставляя это напоказ. На самом деле он не собирался нанести смертельный удар.


Если она выживет и в следующем, решил он, она заслужит победу. Если она сможет победить меня, она действительно заслуживает чести спасти своего брата.


Он сильно размахнулся, отдав все, что у него было.


Для нее было опасно пытаться блокировать такой удар, так как рукоятка ее топора могла легко сломаться. Но среди кланов воинов воину необходимо было продемонстрировать силу, чтобы принять удар, чтобы завоевать одобрение своего народа. Тэлон сделал выпад, заставив эмира попытаться сократить свой шаг на середине замаха.


Она подняла рукоять топора и приготовилась к сокрушительному удару. Он приземлился с такой силой, что у эмира заболели суставы и кости, казалось, задрожали.


Публика аплодировала.


К изумлению эмира, ей не только удалось отразить удар, но и улыбнуться сквозь него.


Затем Тэлон отбросила свой вес назад и подпрыгнула в воздух, сделав полное сальто. Еще два прыжка, и она оказалась на краю круга.


Эмир бросился в атаку, его топор крутился, хотя с разбитым лезвием он немного покачивался. Он пытался использовать свою собственную версию Стального круга, но ему никогда не приходилось практиковаться с таким громоздким клинком.


Тэлон совершил рывок, удар вниз, который мог расколоть человека пополам. Он остановился на волосок до того, как удар достиг цели, и поднял рукоятку топора, чтобы заблокировать удар.


Выгнать ее с ринга будет несложно, — подумал он.


Ее удар попал в цель, и эмир тут же приготовился ударить ее ногой в грудь, отталкивая ее от ринга, но Тэлон быстрее, чем думал, схватил топор и кувыркнулся через голову. Во время полета она держалась за ручку, так что она поднималась в воздух.


Она мгновенно оказалась над его головой и сильно дернула ручку, так что они с эмиром оказались спиной к спине, а она схватила ручку, пока она прижималась к его горлу.


Ее инерция дала ей преимущество, и когда она упала на землю, она просто выгнула спину, опрокинув эмира себе на плечи, так что она схватила его мертвой хваткой.


Эмир лежал на ее спине, и, хотя он и пинал ее, он не мог найти места, куда приземлиться. Она прижимала рукоять топора к его горлу, и он не мог вырвать ее хватку. Она душила его. Он пинался и извивался, пытаясь вырваться на свободу.


Где она научилась этому приему? он задавался вопросом.


Не в этом мире, — понял он. Я видел сотни боев на топорах. Эта тактика не из этого мира.


Толпа ахнула и разразилась аплодисментами Тэлоне.


Эмир боролся, задыхаясь, пока она балансировала его на спине. Для нее было бы пустяком дернуть ручку вперед, одновременно пожимая плечами, и тем самым сломать ему шею или, по крайней мере, раздавить пищевод.


Толпа была в предвкушении, наблюдая, как сражаются их лучшие воины, отданные на милость простой женщины.


Они у нее, — подумал эмир. Она победила.


Тэлон повернулся полукругом и немного приподнялся. Эмир ахнул, а затем снова схватил рукоять своего топора. Он планировал возобновить бой – как раз в тот момент, когда Тэлон уронила плечо и выбросила его с ринга!


Под аплодисменты и возгласы эмир на мгновение посидел среди сосновых иголок, задыхаясь.


Тэлон взяла свой топор и протянула ему руку.


Эмир отмахнулся от нее; он все еще боролся за воздух. Когда он смог, он поднялся на ноги и встал рядом с ней, подняв ее руку в знак победы. В его сердце не было гнева, только заслуженное уважение.


Аат Ульбер хорошо воспитал свою дочь, — сказал эмир под аплодисменты народа. Со своей стороны, я считаю, что она завоевала право сражаться в Ругассе, чтобы освободить своего приемного брата, Фаллиона Ордена. Если кто-то здесь хочет поспорить с этим — что ж, тогда попробуйте сразиться с ней.


Толпа раздалась громкие аплодисменты. Никто не бросил ей вызов.


Эмир добавил: И если есть кто-то, кто готов подарить ей свои дары, прежде чем она пойдет в бой, я призываю вас сделать это.


Аплодисменты стихли, и одна женщина крикнула: Скорость, я могу дать ей свою скорость. Грейс, — сказала вторая женщина. И другие выкрикивали свои предложения — все женщины, предлагая подарить своего чемпиона. Молодой человек, мальчик лет семнадцати, серьезно крикнул: Ей понадобится мужская сила. Я отдам свою.


Потом предложения начались всерьез.


Эмир похлопал ее по плечу и направился обратно под основание дерева. Он чувствовал себя неудачником, побитым псом, ускользающим с поля боя. Раньше он чувствовал это слишком часто — но только после битвы с вирмлингами.


Куда ты идешь, Туул Ра? позвонил один старый военачальник. Это был дедушка Мэллок, старый седобородый мужчина со шрамами, который пережил множество кампаний, но был настолько искалечен артритом, что был вынужден уйти в отставку.


Эмир не был уверен, куда он направляется. Я хочу выпить, чего-нибудь покрепче, хотя сомневаюсь, что в лагере его можно найти.


Старый военачальник Маллок рассмеялся, залез под нагрудник и вытащил стеклянную колбу с жидкостью медового цвета. — Виски подойдет?


Эмир взял предложенную бутылку и сделал глоток.


Он думал, что его старый друг выразит соболезнования. Вместо этого Маллок с благоговением изучал лицо эмира. Еще в юности я видел, как Баннур Крелл сражался топором змея. При жизни он был легендой, но ты мог бы легко его победить.


Еще пара седобородых стояли за спиной Мэллока и согласно крякнули.


Мне осталось не так уж много времени на этой земле, — сказал Мэллок. Вирмлинги забрали мой дом, мою семью, мою страну. Но я еще в здравом уме. Понесешь ли ты их в бой ради меня в последний раз? Возможно, они принесут тебе какую-нибудь пользу.


Эмир Туул Ра просто стоял на мгновение, слишком удивленный и слишком перегруженный эмоциями, чтобы ответить. Остроумие! — крикнул Маллок. Я предлагаю свое остроумие эмиру Туулу Ра!


Браун! позвал другой седобородый. Я по-прежнему так же силен, как и любой мужчина в этом лагере. Я предлагаю свою силу.


Эмир видел, что они делают. Это были старцы, почтенные. Они оказали ему большую поддержку, чем он осмеливался мечтать.


Молодая женщина крикнула: Грейс. Я одарю тебя своей милостью. Вы оба сражались так, словно у вас в шеях были шипы комбайна. Я бы хотела увидеть, как вирмлинги попытаются противостоять вам паре.


Итак, люди стояли во мраке пятнадцать минут, пока ночь не опустилась на луга вокруг них, и координатор зарегистрировал предложения о пожертвованиях.


Когда предложения были выполнены, эмиру было обещано девять против девяноста Талона. Он не будет равным ей в бою, это далеко не так, но, сказал он себе, я был дураком, думая, что когда-либо был ей равным.


Толпа двинулась обратно в пещеру под сосной. По какой-то причине эмир не хотел возвращаться. Ярость битвы все еще овладевала им, заставляя его руки дрожать. Видимо, Тэлон чувствовал то же самое. Она тоже задержалась снаружи и прислонилась спиной к дереву. Позади нее виднелось одно из огромных резных лиц Короля Вод. Оно было выше ее, так что ее спина выгибалась под подбородком.


Дэйлан Хаммер поколебался, прежде чем отправиться в укрытие, и предупредил: Не оставайся долго и не покидай укрытие дерева. Наступает ночь, и вместе с ней Дарклинги Славы начинают свою охоту. Он бросил взгляд во мрак: Хотя я осмелюсь сказать, что из-за такого дождя здесь будет не так много людей. Дэйлан бросился в яму под деревом.


Эмир улыбнулся Тэлону. Поздравляю, — сказал он. Ты выиграла свои дары. И ты отдала мне мои. Это был твой план? Ты правда такая умная девушка?


Они вдвоем все еще стояли во мраке, в то время как за защитой деревьев дождь шипел среди открытых полей, а над головой скрипели и тихо вздыхали огромные сосны на ветру.


Она ухмыльнулась. Я надеялся, что они дадут тебе больше. Как ты думаешь, достаточно ли девяти пожертвований?


Я всю свою жизнь сражался с вирмлингами, используя только силу своих двух рук. Так что я пойду. Я надеялся возглавить эту экспедицию, но теперь я буду удовлетворен, если смогу не отставать от тебя.


Он подошел и остановился рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки, и удовлетворенно улыбнулся. Он никогда не был рядом с такой могущественной женщиной, как Коготь, женщиной, которую он так уважал. Он почувствовал, что его влечет к ней.


Прекрасная девушка, — подумал он. Жалко, что она не старше.


В его родном Далхарристане у старых лордов был обычай жениться на молодых женщинах в надежде произвести на свет последнего необыкновенного ребенка. Но он не надеялся следовать этому обычаю. Сама мысль об этом вызывала у него отвращение. Для него брак был обязательством на всю жизнь. Он считал, что мужчины и женщины должны быть одного возраста при вступлении в брак, чтобы они могли повзрослеть, состариться и умереть вместе. В идеальном мире эти двое могли бы в конце концов встать вместе, взявшись за руки, и умереть на руках друг друга.


Но мужчины, женившиеся на молодых девушках в надежде родить от них детей, были эгоистичны. Он не мог представить себе никакого покоя, когда умирал в старости, зная, что оставил своих детей лишь наполовину взрослыми.


Поэтому он, как и подобает джентльмену, воздерживался от Талона, решив скрыть свое влечение.


Но существует близость, которую разделяют два человека, когда они вместе столкнулись со смертью, даже когда они столкнулись со смертью от рук друг друга.


Страсть, которую битва пробудила в Талоне, пришла быстро.


Она схватила его за плечо, затем притянула к себе. Словно прочитав его мысли, она сказала: Я достаточно взрослая, чтобы знать, чего хочу.


Тогда она поцеловала его, и он удивился ярости этого поцелуя и своей страсти.


Они стояли так долгое время, держась друг за друга, их сердца бились, когда губы встретились. Было приятно находиться в ее объятиях. Это было похоже на возвращение домой после тяжелого трудового дня. Он никогда не чувствовал себя настолько удостоенным чести иметь любовь женщины. Он и раньше познал любовь, но в его обществе жену редко считали равной мужчине.


— Что бы сказал на это твой отец? — тихо спросил эмир.


Какой отец? Аат Ульбер любит тебя, как никто другой. Он бы прыгал от радости, если бы у него была такая пара. Ты не раз спасал его шкуру.


Но сэр Боренсон, боюсь, был бы в ярости, узнав, что я люблю тень Раджа Ахтена. Он убил тебя однажды. И если бы он знал, что ты поцеловал меня, он попытался бы убить тебя снова.


Ну что ж, — сказал эмир, — давайте сообщим эту новость осторожно.


Он держал ее и вдруг забеспокоился, что в предстоящей битве может потерять ее.


Спустя долгие минуты Туул Ра вырвался из ее объятий и приготовился вернуться в пещеру.


— Один вопрос, — задал он последним. Как в этом мире теней был убит я, самый могущественный из всех ткачей огня?


Конечности Раджа Ахтена были отрублены топорами, — сказал Тэлон. Затем его заковали в цепи и бросили в озеро, чтобы он утонул. Мой отец имел к этому такое же отношение, как и все остальные.


Значит, меня убили хорошие люди?


Да.


Эмир воспринял эту новость. Это был поступок, достойный героя. Я должен поблагодарить его, когда мы встретимся в следующий раз.


С тяжелым сердцем эмир нырнул под свисающие корни огромной сосны, надежно закрыл за собой дверь, а затем спустился по каменной лестнице вместе с Когтем.


У подножия лестницы открылась большая комната; эмира еще раз поразила волшебная атмосфера этого места.


Толпы людей устраивались на ночлег у стен, положив свои одеяла на плоты из сухого мха. Ни один огонь для приготовления пищи не горел. Сверчки весело щебетали, а среди толпы трио музыкантов тихо играло на деревянных духовых инструментах. Воздух был насыщен ароматом воды и чистой почвы. Звезды, казалось, висели в воздухе над ними, и теперь казалось светлее, чем раньше. Но это должно быть иллюзия, решил он. Когда он впервые вошел в убежище, он вышел из резкого дневного света, и все казалось тусклым. Теперь он вышел из мрака сумерек и грозы, и та же самая комната показалась ему яркой.


В дальней комнате эмир услышал пение посредника Талл-турока. Он уже готовился начать церемонию облечения.


— Как скоро мы уедем? – спросил Тэлон эмира.


Максимум пару часов, — сказал он.


Это не так уж много времени, чтобы прощаться. Тэлон, вероятно, думала о своей матери, Гатунье, но эмир резко вздохнула от боли. Его дочь Сиядда предложила ему свой пожертвование, и как только пожертвование будет передано, он больше никогда не сможет с ней разговаривать. Это была ужасная жертва, и эмир заметил в толпе Сиядду, ожидавшего его у подножия лестницы.


Алун стоял рядом с ней, и когда эмир подошел к своей дочери, Тэлон отступил на несколько шагов, чтобы обеспечить немного уединения. Сиядда шагнула вперед, ее глаза блестели от слез в свете ложных звезд.


Отец — это все, что она успела сказать.


Он стоял перед ней, любуясь ею, но не мог говорить.


Скажи ей, чтобы она не делала этого, — предложил Алан. Я подарю тебе одну из моих собак. Она тебе не понадобится.


А если я отступлю, — сказал Сиядда, — не почувствуют ли другие, кто предложил свои пожертвования, себя обманутыми? Они сделали такие жесты отчасти из-за моей жертвы.


Эмир не ответил. Она была права. Он просто смотрел ей в глаза, любуясь ею.


Такая сила, такая доброта, — подумал он.


Он восхищался ею больше, чем могли выразить слова. Но он говорил, как мог: Почему нет больше людей с таким великим сердцем, как твое?


Вы можете забрать всех моих собак, — предложил Алан. Меня они не волнуют.


Но никто не слушал. Украсть дары у собаки было бы невежливо, решил эмир. Воспользоваться бессловесным животным из-за его верности – это было ему не по силам. В нем не было такой жестокости.


Возьмите мое дарование! — предложил Алан.


Эмир улыбнулся молодому человеку. Алун был дворнягой, невоспитанным человеком, но было видно, что он любит Сиядду. Столь же очевидно было и то, что она любила его как друга, а не как любовника.


Моя дочь, кажется, намерена сегодня разбить много сердец, — подумал он.


Благодарю вас за предложение, Алан, — сказал эмир. Но я боюсь, что приму это под ложным предлогом, а это было бы бесчестно.


Я люблю твою дочь, — сказал Алан. В этом нет ничего ложного. И поскольку я люблю ее, потому что хочу уважить ее желания, я предлагаю свой дар. Она сделала свое предложение, потому что верит в тебя, считает, что ты — лучшая надежда на это спасение. Я думаю, что ты — лучшая надежда на это спасение. она права.


Эмиру нужны были пожертвования, это было правдой. Еще один, предложенный с честью, будет очень оценен. Но он не хотел давать Алану ложные надежды на то, что тот сможет добиться руки его дочери. Он также не хотел брать пожертвование от кого-то, чьи мотивы были не совсем чисты.


Алун надеялся купить любовь Сиядды, но эмир знал, что ее невозможно купить.


Если бы Алун попросил передать свое пожертвование, чтобы освободить своего короля или спасти свой народ, эмир с радостью принял бы его.


Но эмир Туул Ра недавно присутствовал на заседании совета, на котором присутствовал Глориес, и он хотел быть похожим на них. Что-то внутри него шептало, что забрать дар Алана было бы неправильно.


Он понял, что это не дар, который он предлагает бесплатно. Это взятка, которая влечет за собой бремя ответственности.


Я благодарю вас за ваше предложение, — сказал эмир, — но я вынужден отказаться. Вы надеетесь завоевать сердце моей дочери, и, возможно, вам это удастся. Но вам придется найти другой путь.

14

ВПЕРЕД В БИТВУ


Сражения редко выигрываются с помощью топора и щита на поле боя. Чаще всего их побеждают хитростью еще до того, как меч взмахнет.


— Из Катехизиса змейцев


После матча с эмиром дела Тэлон пошли быстро. Церемония награждения заняла всего час. Во время марша координаторы нанесли последние штрихи на нескольких форсиблов, тщательно нарисовав руны на головах каждого. Таким образом, Коготь и Эмир Туул Ра были готовы обрести свои первые качества — по одному дару мускулов, грации, метаболизма, выносливости, зрения, обоняния и слуха.


Церемония проходила в небольшом зале вдали от публики, где одновременно могли сидеть лишь несколько потенциальных посвященных и их семьи. Воздух здесь пах свежестью, потому что трещина в высокой каменной крыше позволяла Талону видеть естественный дымоход, туда, где сияли звезды. Ручей, который раньше падал в прозрачные лужи в большой комнате, теперь влился в эту комнату, превратившись в журчащий ручей. Здесь не было никакой мебели, только камни, на которых можно было сидеть, и несколько плотов мха, на которых можно было лежать.


Дейлан Хаммер председательствовал на церемонии, а лорд Эррингейл стоял рядом с ним в одежде, которая мерцала, как солнечный свет, на зеленых листьях. Каждый из них осмотрел форсиблы перед началом обряда, Эррингейл долго хмурился, глядя на форсиблы.


Ты хорошо научил народ теней, — сказал он Дэйлану с оттенком сдерживаемого гнева, — хотя ты и поклялся хранить тайну.


Повелители рун этого мира сами открыли большую часть знаний, — сказал Дэйлан. Я оказал им небольшую помощь, в основном для того, чтобы остановить ужасающие эксперименты, которые они проводили.


Тэлон удивился этой новости. Открытие рунических знаний затерялось в истории. Она не подозревала, что эта технология изначально была продуктом преисподней или что она должна была быть скрыта от них.


Это было сделано не очень хорошо, — сказал Эррингейл. Истинных Айл больше не существует с тех пор, как произошло разрушение. Способность давать надлежащие дары была потеряна. Больше не может быть никаких Эйл.


Это правда, что рунные знания не работают так, как раньше, — сказал Дэйлан, — и Рунные Лорды редко бывают такими благородными, как когда-то наши Аэлы. Но в целом сделанное добро перевесило плохое.


Эррингейл больше ничего не сказал.


Близнецы Кормары первыми обрели атрибуты. До падения Каэр Люциаре им уже были вручены десятки пожертвований, но теперь они просили о чести, которую Дейлан Хаммер не хотел оказывать.


Мы хотим объединить наши разумы, — сказал один из них. Заблуждение, подумала Коготь, хотя она никогда не могла быть уверена, потому что они были очень похожи. Тулл-Турок говорил, что среди древних Рунных Лордов такое иногда делалось.


Иногда это срабатывает, — сказал Дэйлан, — но чаще всего это приводит к горю. Я бы советовал вам этого не делать.


— Но ты не остановишь нас? — спросил Тун. Или, по крайней мере, она думала, что это Тун. Ее отец однажды сказал, что Тун был на волосок выше и немного более безрассудным. Тэлон не мог отличить их ни по голосу, ни по внешности.


У меня нет полномочий останавливать вас, — сказал Дэйлан. Я не ваш король и не ваш господин. Насколько я понимаю, ни один человек не является таковым. Я предлагаю вместо того, чтобы спрашивать меня, вы изложите это своим товарищам, как представителям всего вашего народа. повлияет, если это не удастся.


Итак, Кормары предстали перед Тэлоном и Эмиром и предложили свои аргументы.


Объединив наши разумы, мы со Странствующим сможем читать мысли друг друга и сражаться как идеальная команда — два человека, четыре руки, но только одно сердце. И если это сработает, — сказал Тун, — это будет большое благо, я всегда буду знать, о чем думает мой брат, что он видит и слышит.


Да, и если это не сработает, — сказал Дэйлан, — это приведет к безумию и потере самоконтроля.


Эмир изучал мужчин, обращая внимание на ее мысли. У вас есть опыт в таких делах, — сказал он. Я ничего не знаю о Рунных Лордах и их стратегиях.


Я кое-что об этом знаю, — сказал Тэлон. В древние времена это иногда делалось. Были некоторые великие бойцы, Сыны Чуда, которые делали это. Чаще всего это делалось с мужчинами, которых воспитывали как близнецов, которые часто сражались друг с другом, и так уже были близко знакомы друг с другом.


А какие факторы приводят к безумию? — спросил эмир.


Эгоизм, — сказал Тэлон. Близнецы лучше всего работают с теми, кто искренне любит друг друга и не делится друг с другом секретами.


Эмир долго думал. Странствующий Кормар призвал: Мы выступаем против объединенной мощи орды змей. Мы собираемся сражаться с лордами змей и Вечными Рыцарями, обладающими их собственными дарами – сколько их, мы не можем знать. И Повелители Смерти будут там, во главе с их император. Нам нужны все преимущества.


Очевидно, Кормары были обеспокоены. Войска императора вырисовывались в их воображении. В их мире вирмлинги считались непобедимыми. Но Тэлон жил в обоих мирах. Как Рунический Лорд, она знала, какой ущерб может нанести один очень одаренный убийца. История могла бы показать десятки случаев, когда целые королевства падали в считанные секунды из-за падения Посвящённых.


После долгого молчания эмир вздохнул. Я бы советовал не делать этого. Для меня это новое искусство, и по своей природе я не доверяю ему. Однако от нас зависит очень многое. Мир зависит от того, чтобы мы преуспели, вернули домой Арет Сул Урстоун и Волшебника Фаллиона. Я не могу посоветовать тебе да или нет.


Я думаю, что риск того стоит, — сказал Талл-Турок.


Но, конечно, ты бы так сказал, — подумал Коготь. Вы являетесь координатором, и если вам это удастся, это значительно повысит вашу репутацию.


Она не осмеливалась высказать свои мысли. Тэлон беспокоился, что они слишком ограниченны.


И вот, опираясь на собственный совет, близнецы Кормар подарили друг другу дар остроумия. Это была церемония, которая не представляла особой опасности. На какое-то мгновение, отказавшись от своего остроумия, Странствующий Кормар превратился в бормочущего идиота. Но затем его брат предоставил взамен пожертвование, и тогда оба мужчины выглядели нормальными.


Они не начали дергаться и визжать, как, как говорили, иногда случалось, когда двое мужчин боролись за контроль над их совместным разумом.


И все же для Когтя было очевидно, что они были в смятении, потому что они стояли долгое время, оба задумчиво смотрели в сторону, а их глаза метались туда и сюда.


Они пересматривают воспоминания друг друга, понял Коготь, узнавая то, что, как они думали, никто никогда о них не узнает, — их самые сокровенные воспоминания, их надежды и страхи.


Дэйлан тоже это увидел и сказал: Джентльмены, пройдите со мной на минутку. Нам нужно поговорить о припасах и стратегиях. Мне хотелось бы узнать ваши идеи о том, как действовать И он вывел их из зала.


Он пытается их отвлечь и сосредоточить, — понял Коготь. И вдруг настала ее очередь принимать пожертвования.


На церемонии для Тэлон не было сюрпризов. В детстве она видела белые шрамы, оставленные клеймами на ее матери и отце, и широко раскрытыми глазами спрашивала об обрядах. Что это означает, мама? — спросила она, глядя на волнистые линии, вписанные в круг.


Это был не тот дизайн, который можно было бы легко описать. Все руны казались правильными, как будто одна только форма содержала в себе некую силу, но невозможно было сказать, что это за сила, просто взглянув на руну.


Это означает слух, — ответила Миррима.


Кто дал вам возможность выслушать?


Я получила одну от собаки, — ответила Миррима, — особой маленькой желтой собачки, выведенной для того, чтобы слышать Повелителей Рун.


Было больно?


И Миррима сказала ей: Это ужасно – получать пожертвования. Мне это совсем не причиняло боли, а если и причиняло боль, то больно, потому что было так приятно. Есть момент, когда удовольствие может быть таким большим, это такое ощущение, будто это отнимет у тебя жизнь. Я видел, как Повелители Рун падали в обморок от удовольствия, когда получали дар.


Хотелось бы мне чувствовать себя так хорошо, — сказал Тэлон.


Ах, но это больно тому, кто дарит. Собака, которая дала мне свой дар, он визжал и визжал от боли и не мог остановиться в течение получаса. Слезы выступили у него на глазах, и он убежал от своего хозяина, который держал его во время церемонии награждения собака чувствовала себя сбитой с толку и преданной.


— Но стало ли ты лучше слышать после этого?


Я слышала на удивление хорошо, — ответила ее мать. Ночью я мог слышать пронзительные писки летучих мышей так громко, что иногда это не давало мне уснуть, если я пытался заснуть. Если я ложился на землю, я мог слышать, как мыши роются под травой, и писк мышат когда они кричали о сосках своей матери. Потом, конечно, всегда был твой отец, я слышал, как у него урчало и бурлило после ужина, и если он начинал храпеть - ну, я мог вообще забыть о сне!


Ее родители казались ей почти изуродованными. Грудь и руки ее отца покрывали массы белых шрамов. Сэр Боренсон всегда делал вид, что не может вспомнить, откуда большинство из них. Ему было всего шестнадцать, когда он получил свои первые пожертвования, и с годами он утверждал, что его воспоминания потускнели.


Когда его допрашивали, он вел себя сбитым с толку, а затем находил какой-нибудь предлог, чтобы уйти.


Тэлон думала, что он что-то скрывает, пока ее мать не объяснила: Твой отец получил дар остроумия, когда был молод, чтобы он мог быстрее научиться сражаться. умер, и твой отец многое забыл. Представьте себе на минуту, что вы взяли четыре дара ума и усердно учились несколько лет, а потом однажды кто-то украл четыре пятых всего, что вы узнали. он с твоим отцом.


Думаю, он не то чтобы стесняется об этом говорить. Но ему больно сознавать, как много он потерял, ведь, видишь ли, каждого погибшего Посвящённого твой отец воспринял как знак своей собственной неудачи.


Это долг Повелителя Рун — защищать своих Посвященных. Не важно делать это только для того, чтобы убедиться, что вы сохраняете свои дарования. Это вопрос чести. Люди, которые дают вам ваши дарования, такие же люди, как и вы с домами, семьями и разбитыми сердцами. Вы можете позаимствовать их силу, или их энергию, или их красоту, и пока вы радуетесь, они ужасно страдают.


Любопытство Тэлон по поводу шрамов ее родителей никогда не ослабевало. Она так часто слышала истории о них, что со временем рассказы о церемониях стали больше походить на воспоминания, чем на историю.


Поэтому она знала, чего ожидать: пронзительные песнопения помощников, запах обугленных волос и горящей плоти, светящиеся черви света, исходящие от силы, когда ее отрывали от кожи Посвященного, прилив экстаза, который пришел при прикосновении силы к ее собственной коже.


Тэлон забрала ее дары раньше, чем это сделал эмир. Многие из тех, кто предлагал атрибуты, были девочками, которые дружили, когда она была маленькой. Они вместе играли в игры, гонялись за синебрюхими ящерицами среди камней на склоне холма Каэр-Лючиаре, сажали цветы среди овощей в саду и учились в яслях в детстве.


Еще до начала церемонии ведущий Талл-Турок отвел потенциальных Посвященных в сторону и спросил, понимают ли они, что делают, пытался ли кто-нибудь принудить их к этому соглашению, и понимают ли они, от чего им придется отказаться.


Ему было приятно видеть, что так много ее друзей выступили по собственному желанию, предлагая свои атрибуты, потому что считали, что это правильно.


И поэтому для каждого дара один из ее ближайших друзей предлагал атрибут.


Сердце Тэлона разбилось, когда он увидел, как молодой воин теряет свою силу. Его звали Крел-шек, и в юности он надеялся жениться на ней, но отец Тэлон запретил это, утверждая, что он низкого происхождения.


По мере того, как она приобретала атрибуты, Коготь становилась сильнее и гибче, нечеловечески быстрой и энергичной. Алан привел своих собак, и она получила от них дар нюха и слуха, а старик с необычайно острым ночным зрением подарил свое зрение, и таким образом Коготь обострил ее чувства.


Но все мои добродетели куплены кровью, — поняла она и внезапно начала понимать, почему ее отец никогда не хотел говорить о своем прошлом как Рунного Лорда.


Когда она получила свое пожертвование, эмир наконец получил свое. Первой пришла его дочь Сиядда, он подошел к углу и тихо заговорил с ней, прощаясь. Тэлон не мог не подслушать. Из-за обострения чувств даже ее собственное дыхание казалось громким.


Он произнес слова, которые мог бы произнести любой отец в такую ​​минуту, рассказывая ей о своей любви к ней, своей гордости за нее, своих надеждах на ее будущее, на хорошо прожитую и хорошо любимую жизнь.


Но именно его последние слова привлекли внимание Тэлон, потому что прежде чем уйти, он прошептал: Спи спокойно, дитя мое. Я одолжу твою скорость лишь на время. Вскоре ты проснешься.


Именно тогда Тэлон узнал.


Он планирует вернуть свои пожертвования дарителям, понял Коготь.


Но единственный способ сделать это — отдать свою жизнь.


Он не сможет сделать это до того, как битва будет выиграна, — подумал Коготь. Он должен убедиться, что вирмлинги побеждены.


Так что после этого он умрет от своей руки.


Это было благородное дело. Лишь немногие Рунные Лорды в истории совершили такой подвиг.


Но Тэлон знал о храбрости и решимости эмира. Он был именно таким человеком, который мог это сделать.


Эта мысль одновременно взволновала и ужаснула ее. Ее волновала мысль о том, что у него такое благородное сердце. Это ужаснуло ее, потому что заставило ее желать его еще больше.


Лицо эмира было стоическим, когда он начал принимать свои пожертвования, а затем настало время Тэлону уйти.


Сначала она подошла к своей матери Гатунье и своим младшим братьям и попрощалась. Затем она поблагодарила своих Посвященных и тех, кто еще даровал ей дары через этих Посвященных.


Тэлон пошла за своим рюкзаком и тихо сидела, осматривая свою одежду и небольшие запасы еды, решая, что взять. Рядом сидел Алан, тихий и угрюмый. Он склонился над своими собаками, ухаживая за ними по давней привычке. Теперь рядом с ним на коленях стояла молодая девушка, его новая ученица.


Мне тоже следует пойти и поблагодарить его, — решил Коготь. Он любит своих собак, как если бы они были его собственными детьми.


Лагерь был обустроен на ночлег, и в дальней комнате кто-то пел, наполняя комнату сладким звуком. Неподалеку вода плескалась о берег подземного бассейна.


Две собаки Алана съежились вплотную. Это были те, что давали слух и обоняние. Они смотрели на него печальными глазами, словно пораженные и преданные. После всей их любви и служения он сделал это.


Другие собаки — Страсть к путешествиям и несколько старых собак — топтались неподалеку.


Алан сидел и гладил собак. Ему не нравилось брать их пожертвования. Каждый раз, когда атрибут передавался в Коготь, собака, передавшая его, взвизгивала от боли, затем падала на землю или уползала, попеременно тявкая и скуля. Они не могли понять, насколько сильно Коготь нуждалась в их дарах и насколько она благодарна. Но теперь Алан сидел и гладил их, а собаки лизали его руки, как бы говоря, что между ними все прощено.


Рядом было движение. Тэлон проигнорировал это, думая, что кто-то, должно быть, просто собирается справить нужду ночью.


Снова с дворнягами? — спросил Коннор Мэдок, скользя позади Алана.


Тэлон повернулся и увидел Коннора и Дрюиш, парящих над Аланом и пристально глядящих вниз.


Просто усыпляю их, — сказал Алан, — на ночь.


Они должны были быть моими, — сказал Коннор, кивая на собак. У нас было соглашение. Он угрожающе наклонился. Тэлон не мог не заметить, что Дрюиш положил руку на рукоять кинжала.


Мне очень жаль, сказал Алан. Я, я так нервничала!


Тэлон не колебался.


Она вскочила, бросилась на пять шагов, схватила Коннора одной рукой за воротник рубашки, другой за ремень, а затем швырнула Коннора как можно дальше в пруд.


Он пролетел всего десять футов, но она была рада видеть, как далеко пролетел Коннор.


Дрюиш не успел среагировать. Обладающий метаболизмом Коготь позаботился о том, чтобы Дрюиш, прежде чем успел вытащить свой кинжал, помчался, как будто намереваясь поймать своего брата в воздухе.


Оба они приземлились с всплеском, и с расстояния в несколько ярдов послышались тяжелые хлопки.


Я рад видеть, что вы используете эти дары с пользой, — сказал Дейлан Хаммер. Я осмелюсь предположить, что эти двое могут воспользоваться ванной.


Да, — согласился Тэлон. Но в них есть какая-то грязь, которую вода не может удалить.


Мадоки взглянули на Когтя, затем на Дэйлана Хаммера и, не сказав ни слова, пошли прочь.


Дэйлан подошел к собакам, опустился на колени рядом с Аланом и погладил Страсть к путешествиям, приглаживая седые волосы на ее морде. Не используйте эту собаку для пожертвований, — сказал он. Она слишком стара. Я боюсь, что она умрет от перевода.


Я не думал об этом, сказал Алан. Она заслужила пенсию. Я просто хочу, чтобы она дожила до глубокой старости.


Дэйлан улыбнулся. Будем надеяться, что это действительно очень долго.


Эта собака может прожить дольше меня, — подумал Коготь, — потому что я иду в логово вирмлингов.


Даже если бы она выжила, Тэлон забрала бы у людей и собак шесть даров обмена веществ, чтобы она могла двигаться быстро. Но сделать это было все равно, что принять яд. Ее жизнь прошла бы, как будто это был сон. День для нее показался бы семью, и если бы у нее когда-нибудь родилась дочь, Тэлон состарилась бы и умерла бы прежде, чем девочка успела бы вырасти достаточно взрослой, чтобы родить собственных детей.


Я зачахну раньше, чем это сделают мои родители, — понял Коготь.


Дэйлан рассеянно сказал Алану: Наши помощники сейчас отдыхают, но когда они выздоровеют, они подготовят больше сил и предоставят нам больше пожертвований.


— Но разве ты не уйдешь раньше? – спросил Алан.


Да, мы уходим, но наши Посвящённые остаются. Теперь они могут принять для нас пожертвования.


Как они могут это сделать? – спросил Алан.


Представьте, что человек дает вам свою силу. Когда он дает этот дар, его сила течет к вам, как поток воды, впадающий в озеро.


Теперь представьте, что другой человек дает больше силы вашему Посвященному через другое дарование. Его поток воды вливается в поток этого человека, точно так же, как это происходит, когда зимние ливни создают новые потоки. Что происходит тогда?


Лицо Алана сморщилось, когда он попытался представить это. В первом ручье больше воды?


Именно. Сила не объединяется в твоем Посвященном. Вместо этого сила обоих мужчин течет к тебе.


Таким образом, по мере того, как Посвященные Когтя получают дары и передают ей эти атрибуты, она будет обретать их силы в течение дня. Время от времени она может чувствовать прилив сил или прилив здоровья, когда добавляется выносливость.


Он повернулся к Талону. Ты готов идти? — спросил Дэйлан. — Ты попрощался? Его голос был трезв. Он знал, что они могут идти на смерть.


Я попрощался, сказал Тэлон. — Эмир готов? Близнецы Кормары?


Дайте им еще несколько минут, — предложил Дэйлан.


Тэлон окинул взглядом зал и увидел, как эмир разговаривает со своими старыми боевыми товарищами. Волшебник Сизель и лорд Эррингейл стояли рядом с ним, ожидая, пока он закончит. За его спиной стояли близнецы Кормары.


Один из близнецов смотрел вдаль, глубоко задумавшись, как вдруг рассмеялся. Эмир обернулся, чтобы посмотреть, что вызвало вспышку гнева, и молодой человек сказал: Извини, просто подумал пошутить.


Тэлон снова повернулся к Дэйлану.


— Дэйлан, — тихо спросила она. Я слышал, как лорд Эррингейл сказал, что тебя изгнали из этого мира. Почему?


Дэйлан улыбнулся, обдумывая, что ответить. Много лет назад в вашем мире, мире Рунных Лордов, возникла огромная опасность. Это было тысячи лет назад. Восстал молодой король, и на его народ напали разбойники. Он умолял меня о помощи. Его люди были они уже изучали рунные знания и знали, как давать друг другу благословения, рисуя руны на своих друзьях пальцами. Но это было грубое ремесло, едва понимаемое, и те, кто давал благословения, чаще всего терпели неудачу, чем нет. такие благословения быстро исчезают.


Поэтому они умоляли меня о помощи.


Я только тогда начал что-то подозревать. Яркие называют этот мир Единым Истинным Миром, и на протяжении бесчисленных веков Светлые и Славы одинаково думали, что, когда придет связывание, оно будет в этом мире, что оно будет быть привязанным к какому-то меньшему миру.


Видите ли, не все миры равны. Многие из них глубоко ошибочны, и из всех миров этот больше всего напоминает нам о том, каким должен быть мир.


Но я начал подозревать, что внешний вид может быть обманчивым. Ведь магия рун действовала в мире Фаллиона. В некоторых случаях она работала лучше там, чем здесь. Как будто наш Истинный Мир был правдой лишь отчасти, поскольку если бы у него были какие-то фундаментальные недостатки.


Каждый из наших миров подобен головоломке с недостающими частями, но нет двух миров, в которых не было бы одних и тех же частей. Этот мир, мир Фаллиона, мир вирмлингов — каждый из них, казалось, содержал что-то, что потеряли другие.


Тэлон спросил: Какие силы были в мире вирмлингов, которых не хватало другим?


Дэйлан колебался, словно не желая отвечать. Там мертвецы были более живыми, чем в других мирах. Барьер между физическим миром и миром духов там был тоньше. Вот почему у них были Повелители Смерти и Вечные Рыцари.


— Значит, тебя изгнали за обучение руническому знанию?


Дэйлан кивнул. Я привел своих друзей перед Белым Советом и защищал их интересы.


Но Яркие не хотели вмешиваться. Они знали об опасности преподавания таких знаний. Они боялись, что злые люди воспользуются руническими знаниями и будут использовать их в корыстных целях. И они были правы. Многие злые люди были наделены силой Но Яркие боялись чего-то большего: они боялись, что знания могут распространиться из одного теневого мира в другой, тысячу раз, став чумой, распространяющейся по вселенной.


— И оно есть? – спросил Алан.


Нет, сказал Дэйлан. Люди не жаждут покорять миры, которых они не видели или о которых никогда не мечтали.


Тэлон понял, что Дэйлан был прав. Она никогда не видела других миров, кроме своего собственного, никогда не предполагала, что могут быть другие прекрасные миры.


Есть ли миры, которым не угрожает опасность? — спросил Тэлон. — Я имею в виду прекрасные места. Миры, куда вы могли бы отправиться просто отдохнуть от своих забот?


Дэйлан рассмеялся, как будто это был наивный вопрос. Как я сказал прошлым вечером, существует больше миров, чем вы можете сосчитать, больше, чем вы можете себе представить. В некоторых есть жизнь, а другие пусты. В некоторых есть люди, не слишком отличающиеся от вас.


Но миры отражают друг друга. Каким-то образом даже в мирах, где один тип плесени пытается доминировать над другим, разворачивается великая драма.


Нет, — засмеялся Дэйлан, — не существует прекрасного места, где можно по-настоящему отдохнуть — если, конечно, нам не удастся принести мир в ваш мир.


А если мы это сделаем, разве не наступит мир во всех мирах?


Полагаю, так и будет.


Эмир, близнецы Кормар, волшебник Сизель и Эррингейл все еще прощались. Дэйлан взглянул на них, на его лице появилось лукавое выражение, и он прошептал Талону: Иди сюда.


Он подошел к задней стене и увидел в ней крошечные камешки, похожие на бриллианты, размером не больше ногтя младенца. Они светились мягко, так что издалека были похожи на звезды. Именно эти камни освещали все комнаты, — понял Коготь.


Дэйлан сказал: Люди этого мира называют эти солнечные камни, потому что, оставленные на солнце, они сохраняют его свет. Затем лучи выщелачиваются из камней ночью, когда наступает темнота.


Они красивые, сказал Тэлон. Такой камень в нашем мире стоил бы человека на вес золота.


Дэйлан оторвал от стены солнечный камень, сжал его в руке, чтобы скрыть свет, а затем сильно ущипнул его. Свет вспыхнул ярко.


Чем сильнее вы ущипните, тем ярче он вспыхнет. Попробуйте. Когда вы это сделаете, камень станет довольно теплым. В нем также сохраняется солнечное тепло.


Он протянул ей камень, и пальцы Тэлона обхватили его. Она держала его в кулаке, чтобы никто не увидел. Она коротко сжала его и почувствовала, как оно вспыхнуло. Это было похоже на крошечный огонь в ее руке, излучающий свет так ярко, что он светился красным сквозь ее пальцы. Ей пришлось бросить это.


Внезапно на ее лице отразилось понимание.


Ткач огня мог бы использовать их с пользой, — сказал Тэлон.


Они здесь довольно распространены, — прошептал Дэйлан. Яркие освоили ремесло их изготовления давным-давно. Я не могу полностью объяснить этот процесс, потому что это заняло бы часы, но для этого нужны только уголь из костра и песок, а также кусочки стружки металлов — цинка, серебра и других. которым у ваших народов нет названий. Затем ингредиенты смешиваются и измельчаются под большим весом, пока кусочки не сплавляются.


Теперь Эррингейл не позволит пронести оружие из этого мира в свой. Но если несколько солнечных камней упадут со стены, он их не пропустит


Тэлон увидел возможности. Как бы вирмлинги справились с нами, — вслух задумался Тэлон, — если бы мы принесли в бой солнечные камни? Весь наш мир мог бы быть спасен.


Его еще можно спасти, — предположил Дэйлан.


И Фаллион сможет ими воспользоваться. Если я ущипну один


Камни здесь, в святилище, повсюду, — сказал Дэйлан. Посмотри вокруг, а я поговорю с Эррингейлом.


Поэтому он на мгновение оставил Тэлон в покое. Она не была воровкой. Она бы не взяла мужскую сумочку, сколько бы золота в ней ни было.


Но она знала, чего хочет Дэйлан. Возможно, он боялся, что Эррингейл прикажет его обыскать, прежде чем они уйдут. Или, возможно, взятие камней нарушит одну из его клятв. Она прекрасно знала, что он был человеком высоких идеалов, иногда даже слишком высоких.


Однако в прошлые времена он давал знания ее народу, а теперь просил ее украсть свет и огонь у Ярких в этот час нужды.


Через несколько мгновений в кожаной сумочке Тэлон было спрятано пять солнечных камней.


Затем она услышала, как Дэйлан позвал Коготь? и пришло время идти.


Люди Эррингейла принесли пакеты с едой и фляжки с теплым пивом, и они отправились в путь.


Добрые люди Лучиаре приветствовали их в пути, когда они взбежали по ступеням туннеля, вышли из огромного дерева и остановились там, в его тени.


Наступила полная ночь, и буря прошла. Разбитые облака плыли по небу, словно обломки кораблей в темном море. Луна, большая и полная, чем на мире Когтя, давала обильный свет, но они не отправились через поля, которые все еще были мокрыми от мокрой от дождя травы.


Вместо этого Эррингейл поднял небольшую палочку и чертил в воздухе узор, пока внезапно порыв ветра не ударил им всем в лицо, и они остановились, вглядываясь в более унылый мир — мир чахлой травы, искривленных деревьев и воздуха, который почему-то пах более отвратительный и едкий, чем воздух преисподней.


Неудивительно, что люди Эррингейла так плохо думают о нас, — понял Коготь. Мы для них как бедные кузены.


Близнецы Кормары бросились вперед, за ними следовали Дэйлан, Тэлон, эмир и, наконец, волшебник Сизель и сам лорд Эррингейл.


Они оказались на отвратительной равнине, густо заросшей травой и заросшей сорняками. Горький аромат дикой моркови наполнил воздух, а белые верхушки их цветов выросли на расстоянии вытянутой руки, поднимаясь почти до ее груди.


Тэлон сначала подумала, что воздух так плохо пахнет из-за ее новых способностей. Но она заметила, что трава поблизости выглядела более сухой и сухой, чем раньше, а листья на деревьях потемнели.


Проклятие, вспомнила она, проклятие змей. До связывания миров мир змей был почти свободен от растительной жизни. Выживали только самые отвратительные и нездоровые. Но вместе с привязкой появились целые леса, благословение мира Фаллиона.


Теперь эти деревья умирали, уничтоженные змеиным проклятием.


Вот и причина запаха, — подумал Коготь. Хорошие растения умирают, а злые процветают и душат их.


Хотя в преисподней была полная ночь, солнце здесь уже почти взошло, едва вырвавшись из золотых облаков на горизонте. Желтые мотыльки кружили и скользили вокруг, а воздух был наполнен утренним пением птиц.


Хорошо, — подумал Тэлон. Вирмлинги будут искать места, где можно спрятаться на день.


Компания остановилась, оглядываясь по сторонам, пытаясь сориентироваться.


Вон там, — сказала Сизель, указывая на юг. В этом квартале возвышался невысокий холм, широко раскинувший свои ветви величественные вязы. Прямо за ними Тэлон мог видеть серые каменные вершины крепости Кантулар.


Но наша дорога лежит туда, — сказал Дэйлан, указывая на восток.


Тэлон путешествовал по той же дороге всего два дня назад вместе с Рианной, Джазом и Фаллионом, после того как Верховный король Урстоун спас их от змей. Так много изменилось.


Я совершенно другой человек, — подумала она. Она получила дары от людей и собак и чувствовала, как много силы течет через нее, столько здоровья и энергии стремится вырваться на свободу, что она почти воображала, что подобна молодой малиновке в своем гнезде, жаждущей вырваться и улететь.


Запахи сухой травы и горьких сорняков доносились так сильно, словно она никогда раньше не чувствовала этих запахов. Щелканье птиц, лай далекой белки звучали так громко, что казалось, будто она всю жизнь напрягалась, пытаясь хоть что-то услышать.


Но она получила пожертвования не только от собак. Она отобрала их у полудюжины хороших мужчин и женщин из кланов воинов.


Ей хотелось бежать в Ругассу. Но Волшебник Сизель и Лорд Эррингейл никогда не смогут справиться с изнурительным темпом, который зададут остальные.


Пришло время расставаться, — сказала Сизель, словно читая ее мысли. Эрингейл и я отправимся на запад, чтобы пообщаться с Единым Истинным Древом. Но ты должен отправиться на север, чтобы спасти своих друзей. Какие-нибудь последние слова?


Будь здоров, — сказал Дэйлан. Пусть ты найдешь радость под Истинным Древом.


Я мало что могу посоветовать, — сказал им Эррингейл. Я слишком долго сражался с врагами, похожими на твоих змей. У меня есть только один последний совет. Освободи своих друзей, но причини как можно меньше вреда. Лучше ты умрешь, чем запятнаешь свою душу. .


Я бы с радостью отдал свою душу, если бы при этом я смог освободить своего друга, — сказал эмир.


Эррингейл сурово взглянул на него, словно упрекая, но передумал. Наш враг коварен, — сказал он. Никогда не доверяйте такой торговле. Пусть ваша совесть ведет вас.


Тэлон хмыкнула, словно соглашаясь, хотя с трудом могла представить, как они вырвутся из Ругассы, не выпустив реки крови.


Эррингейл попрощался с ними, положив правую руку на плечо Дэйлана Хаммера и затем сжав его. Он прошептал: Ты всегда был верен своим клятвам Эль. Сохранив их, ты сохранил свою душу. Но сейчас я боюсь за тебя. Путь перед тобой темен, и даже солнечный камень не может осветить твой путь.


Сердце Тэлон упало, поскольку, глядя в мудрые глаза Эррингейла, она была уверена, что он знает, что она и Дэйлан сговорились украсть солнечные камни.


Тогда Эррингейл схватил эмира за плечо и сжал, и глаза Эррингейла наполнились светом. Всего лишь на короткое мгновение в глазах Светлого она увидела видение; Тэлон увидел эмира, объятого пламенем. Эррингейл от удивления отступил. Часто во время охоты на вирмлингов вы шли по извилистым дорогам, — сказал он тихо, — но дорога перед вами великолепна.


Он схватил близнецов Кормаров за плечи, удерживая каждого на долгую секунду и заглядывая им в глаза. Наконец он сказал: Выздоравливайте, друзья мои. Будьте здоровы.


Последним он взял Тэлон за плечо и на мгновение заглянул ей в глаза, исследуя, словно хотел заглянуть в самое сердце. Она видела в его глазах только доброту и глубокую и глубокую мудрость. Эррингейл выглядел утомленным, как будто он бесконечно жаждал мира.


Он не видел, как мы украли камни, — решил Коготь. Он не смотрел. Просто теперь он видит нас насквозь.


Ты отправляешься на поиски брата, — прошептал Эррингейл, — но твое сердце разрывается, потому что ты тоже боишься за отца и мать. Я вижу их. Я вижу их. Белый корабль отплывает от далекого берега.


Слова были совершенно неожиданными и вызвали слезы на глазах Тэлона. Она прыгнула вперед и обняла лорда Эррингейла от чистой радости, затем отстранилась, смущенная, потому что не знала, уместно ли так обращаться с лордом его мира.


Затем она обняла Волшебника Сизеля, и оба лорда сказали: Прощай и направились на запад, Волшебник Сизель шагал по горькой траве, его посох раскачивался по длинным дугам, а Лорд Эррингейл мрачно маршировал рядом с ним, как будто весь мир перед ним был отвратительным.


Дейлан Хаммер, воодушевленный собственными пожертвованиями, сказал: Поехали!


Он прыгнул прочь, и вскоре началась гонка, в которой близнецы Кормар лидировали, а Тэлон, эмир, и Дэйлан Хаммер следовали за ними по следу.


Тэлон шел легко. Она была воспитана в кланах воинов, и поэтому ожидалось, что она сможет пробежать восемь миль в час или сто миль в день.


Теперь, с ее даром обмена веществ, она могла с легкостью бежать в два раза быстрее. А обладая силой и выносливостью, она даже во время бега не утомлялась.


Пейзаж был почти таким же, как и два дня назад. Это была пустынная земля. Тут и там ютились фермы, разбросанные по диким местам, где маленький народ жил до объединения миров. Но коттеджи были разрушены войсками змей, их крыши сброшены, а жители взяты в плен.


Это зрелище опечалило Тэлон.


Через пять миль они остановились, чтобы преклонить колени у ручья и попить, ведь даже Рунному Лорду нужны еда и вода.


Милорды, — спросил эмир, — есть ли у кого-нибудь здесь план, как нам прорваться в крепость в Ругассе, не унеся при этом несколько тысяч жизней? Вдали от любопытных ушей Ярких он, по-видимому, впервые почувствовал себя свободным поднять эту дилемму.


Дэйлан предложил: Если сможем, мы проникнем незаметно. Крепость вирмлингов не была создана для защиты от рунических повелителей. Я подозреваю, что мы можем найти путь внутрь, либо взбираясь по стенам, либо перепрыгивая через них. а если мы пойдём посреди дня, то можем уйти далеко незамеченными.


В Ругассе нет дня и ночи, — утверждал эмир. В его глубинах есть только бесконечная тьма. Я уже ходил по этим дорогам раньше. Здесь будут вирмлинги.


Тогда, — сказал Дэйлан, — мы причиним как можно меньше вреда.


Пока что планирования было мало, и это беспокоило Тэлон. Когда мы доберёмся до Ругассы, как мы найдём пленников?


Мы узнаем, когда доберемся туда, — сказал Дэйлан. У меня нет плана. Я не думаю, что кто-то из нас его имеет. Я никогда не был в глубинах Ругассы. Никто из нас не был. Все, что мы можем сделать, это искать наших друзей, пока не найдем их, и это может занять очень долгое время.


Тэлон почесала щеку и сидела, задаваясь вопросом и беспокойством.


Не бойтесь, — сказал Дэйлан, улыбаясь ее замешательству. Наши шансы выше, чем вы думаете. Силы Ругассы истощены. Для взятия Каэр Люциаре потребовались десятки тысяч змей. направление зондировать свои границы и приветствовать своих новых соседей. Дэйлан улыбнулся собственной шутке. Таким образом, военная мощь крепости сейчас меньше, чем была за два десятка лет.


И не все вирмлинги — воины, — добавил эмир. Большинство из них имеют более скромные профессии — шахтеры и ремесленники. Или, конечно, большинство из них — всего лишь женщины и дети. Я не могу себе представить, что когда-либо будет лучшее время, чтобы ворваться в Ругассу и освободить наших друзей, чем сейчас.


Они правы, — подумал Коготь. Лучшего времени, чтобы прощупать оборону вирмлингов, не будет. И все же она не могла чувствовать себя спокойно.


Она посмотрела на небо. Как, по-вашему, дела у Рианны?


Дэйлан сложил руку и набрал воды из ручья; он брызнул на лицо и вытер лоб. Она уже должна была найти помощь. Когда раздаешь вещи, нетрудно найти руки, готовые их взять.


Меня это беспокоит, — сказал эмир. Каких друзей она найдет в этом мире?


Люди мало чем отличаются от ваших, — сказал Дэйлан. Я попросил Рианну присмотреть за этой дорогой, если она сможет. Возможно, мы скоро встретимся с ней.


Тэлон волновался. Она знала, какие здесь маленькие люди. Вся Мистаррия была поделена ее врагами. Фаллион Орден был законным королем этой земли, но его соперники преследовали его с самого детства и гнали на край земли. По возвращении его должны были встретить по-королевски. Вместо этого он обнаружил, что его земли осаждены, его страна находится в состоянии боевых действий и разорена, а его страна находится под властью жестоких людей.


Куда Рианна обратилась за помощью?


Если бы она действительно предложила этим лордам силы, они наверняка их приняли бы. Но, как бешеная собака, они затем повернулись и разорвали ее.


Сокровище Рианны может привести к ее собственной гибели.


Пойдем, — сказала Тэлон, желая получить ответы на некоторые из ее вопросов.


Вскоре Тэлон получила еще больше пожертвований. Она почувствовала отчетливое замедление времени, поскольку ее Посвященный был наделен даром обмена веществ. Эмир, должно быть, получил аналогичные дары, поскольку через несколько минут гонка стала еще более яростной.


Они неслись по разбитой дороге со скоростью тридцать или сорок миль в час и взлетели в воздух, когда достигли небольшого холма. Вокруг них мир раскрылся как никогда прежде. Хотя дул легкий ветерок, о чем свидетельствовало изгибание травы, Тэлон не чувствовал его.


Шмели, поднимавшиеся из стерни, казалось, висели в воздухе, и она могла видеть, как их крылья щелкали вместе там, где должно было быть лишь размытое пятно. Солнце, казалось, висело неподвижно, как щит, на стене какой-то крепости, и когда хвостатый хвост попытался убежать с тропы впереди, Коготь легко мог протянуть руку и схватить его за уши.


Сама дорога представляла собой странную вещь, разбитую огромным переплетом. За время перемен выросли грубая трава, сорняки и редкие кусты можжевельника. Так что было легко увидеть, где недавно проезжали путешественники.


Знак Вирмлинга был тяжелым. Несколько ручных тележек оставили на тропе свои следы.


Тэлон вздрогнул. Она уже шла по этой дороге раньше.


Слишком быстро компания достигла заброшенной гостиницы среди деревьев, где жители Каэр Люциаре всего несколько дней назад сражались с вирмлингами, когда Тэлон и ее друзья были спасены. У здания сорвало крышу. Приторный запах крови наполнил долину. Это была жестокая борьба, но в лесу не было видно никаких признаков насилия. Белки все еще лаяли на деревьях, а малиновки все еще летали в свои гнезда в кустах. Солнечный свет ярко падал на небольшую полянку. Лес как будто уже стирал все следы битвы, желая забыть.


Но мухи густо облепили трупы нескольких вирмлингов, лежавших возле гостиницы, воинов, чьи пальцы почернели, а тела раздулись. Человеческие мужчины, так храбро погибшие здесь, были похоронены в близлежащих могилах.


Насколько легче прошла бы эта битва, осознал Коготь, если бы хотя бы несколько моих людей взяли несколько пожертвований.


Тэлон и люди поспешили пробежать несколько миль, мчась по длинному невысокому холму. Они не успели уйти далеко, когда Дэйлан приказал остановиться. Пришло время поесть, — сказал он. Слушай свой желудок. Рунический Лорд не может есть во время восхода и захода солнца. Руническому Лорду требуется столько же энергии, чтобы пробежать дюжину миль, сколько и обычному человеку. Но с твоей выносливостью, становится легко игнорировать ваши основные потребности, такие как голод.


Ваше тело нуждается в пище, и вам придется часто есть. Предстоящие битвы достаточно тяжелы, но при этом не нужно бороться с голодом.


Тэлон остановился, и компания достала еду из своих рюкзаков. Была оленина с луком и грибами, запеченная в лепешках, и какая-то сладкая булочка с бузиной. Еда была сытной, но легкой. Чтобы выпить, Коготь взял образец ее кожи. В результате получилось замечательное пиво темного цвета и насыщенного вкуса. Казалось, это обновило ее и в то же время избавило от небольших болей в путешествии.


Компания сожрала плату за проезд и вскоре снова двинулась в путь.


Пожертвования теперь добавлялись быстро, по одному каждые несколько минут. Временами Коготь чувствовала новую энергию, или ее мысли становились более убедительными, или ее чувства обострялись, когда различные атрибуты передавались через ее векторы.


Тэлон задумался над предупреждением Дэйлана о предстоящей битве. Прямо сейчас она чувствовала себя такой сильной, что не могла представить себе тяжелую схватку. Она подозревала, что могла бы рубить вирмлингов целый день, валя их, как дрова, не вспотев.


Но вирмлинги тоже начали получать пожертвования.


И среди них были падшие колдуны, чья сила могла бы напугать даже Рунного Лорда.


Они пробежали тридцать миль, следуя по тропе змей. Дважды они видели вдалеке деревни, где жил маленький народ. Но крыши домов были сорваны, и животные исчезли, что доказывало, что вирмлинги уже нанесли свой урон.


Тем не менее, спустя некоторое время Дэйлан объявил еще один привал, и рота быстро разбила лагерь в такой деревне. Они собирали цыплят на обед, набирали овощи в саду и быстро готовили тушеное мясо, чтобы пополнить свой рацион.


Тэлон искал хоть какие-нибудь следы выживших, но вирмлинги не оставили ни одного. Она нашла свидетельства того, что детей выкрали из комнат, младенцев украли из колыбели. Она нашла окровавленные стены и тела пары молодых любовников, чьи головы были отняты, чтобы вирмлинги-жнецы могли удалить их железы и приготовить отвратительные эликсиры.


Гнев, казалось, затвердел в ее животе, и Коготь жаждал возмездия.


Эрингейл предупредил меня, чтобы я не нападала в гневе, — подумала она. Но как я могу не ненавидеть вирмлингов, которые так много ограбили?


Группа закончила трапезу и снова помчалась вперед, преодолев еще дюжину миль. Они приблизились к небольшому, покрытому густым лесом холму, когда внезапно Тэлон уловил знакомый запах на ветру.


Стой! — воскликнула она и вытащила клинок. Она осторожно стояла на страже, а близнецы Кормар выхватили свое оружие.


В чем дело? они спросили.


Я чувствую запах смерти, — сказал Тэлон. Чувство запаха, полученное ею от собаки Алана, сослужило ей добрую службу. Я тоже чувствую страх. Не так давно здесь произошла битва.


Тэлон осторожно повел остальных на вершину холма, и под утренним солнцем начал находить трупы змей, разбросанные по лесу. На дальнем склоне холма лежал гигантский мертвый граак, все еще привязанный к огромной сосне.


Здесь произошла битва, — сказал один из близнецов Кормаров, констатируя очевидное. Но кто воевал и из-за чего, я не могу сказать.


Конских следов не было. Вирмлинги были большими, а некоторые из них весили до пятисот фунтов. При таком весе их ноги оставляли глубокие выбоины в сухой лесной почве во время схватки. Но их враги, казалось, не оставляли никаких следов. Не было ни тяжелых следов боевого коня, ни следов людей.


В глубине деревьев недалеко от гребня холма они нашли пещеру, вход в которую был закрыт кустарником. Недавно там горел огонь для приготовления пищи. Пепел был еще теплым.


Вирмлинги разбили здесь лагерь, — сказал Дэйлан. Но вчера вечером на них напали. Но кто, интересно?


Возможно, вирмлинги убили друг друга, — предположил эмир. Единственный знак, который я вижу, — это вирмлинги. Видишь? Он указал на два тела, упавших рядом друг с другом, как будто они убили друг друга на дуэли. Похоже, это было какое-то ограбление.


Вирмлинги часто сражаются друг с другом, — подтвердил Дэйлан. Но обычно не в таких масштабах.


Когда они приблизились к гигантскому грааку, Тэлон уловил знакомый запах.


Рианна была здесь, - сказала она, удивленная.


Ты уверен? — спросил эмир.


Да, — сказала Тэлон, радуясь, узнав, что ее приемная сестра все еще жива. Я чувствую аромат жасминовых духов, которые она часто носит. Он проникает сквозь ее одежду.


Она изучила сцену новыми глазами. Вирмлинги лежали разбросанными во всех направлениях. Рианна взяла их с собой. Ей не пришлось бы приземляться, чтобы сражаться, и даже если бы она приземлилась на мгновение, ее меньший вес не оставил бы особых следов на земле.


Вирмлинги умерли совсем недавно. Их желудки не раздулись; кровь на них застыла, но не покрылась коркой.


Кажется, они дрались всего несколько часов назад, — сказал Тэлон.


Тэлон уловил что-то еще — медный запах, очень похожий на кровь, но немного отличающийся. Здесь были силовики.


Как гром, ее поразило понимание.


Да, сказал Дэйлан. Вирмлинги везли их в Ругассу на своем грязном грааке. Рианна, должно быть, уничтожила охрану и украла их сокровища. Хорошая девочка, чтобы сберечь их от войск Зул-Торака!


Рианна, должно быть, взяла несколько собственных пожертвований, — предположил Тун Кормар. Она не была таким воином, когда мы встретились в последний раз.


Тэлон закусила губу и осмотрелась. Если Рианна победила вирмлингов, то где она их взяла? Она не смогла бы улететь далеко с таким весом.


Эмир предложил: Ах, но если бы у нее были дары, неизвестно, как далеко она путешествовала. Мы могли бы потратить весь день на их поиски в этих холмах. Я предлагаю спросить ее, когда она придет.


Он всмотрелся в горизонт, словно ища Рианну, и внезапно его лицо побледнело и страдало. Скрывать! — крикнул он, схватил Тэлон за рукав и потащил ее обратно за мертвый летун.


Она посмотрела на юг и увидела то, чего он боялся. Вдалеке, в нескольких милях от них, виднелось облако, серая дымка мчалась к ним прямо над линией деревьев. В дымке она могла видеть хлопающие крылья и малиновые одеяния Рыцарей Вечных.


Пятеро из них рассеялись и помчались к гигантскому черному грааку, притаившемуся под вытянутым крылом. Лезвия были обнажены, и пятеро лежали спокойно.


Рыцари Вечных летают при дневном свете? - прошептал эмир.


Из Каэр Люсаре, — добавил один из Кормаров.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги