Танар. Зов крови

Глава пятьдесят восьмая

Вера состоит в признании доводов души, неверие — в их отрицании Р. Эмерсон

Золотистый нанобиль плавно подъехал к дому номер восемьдесят шесть, расположенному в Жилом квартале Танара. Одинокий, заброшенный, но гордо сохраняющий былой облик. Тёмную улицу освещали только фары нанобиля. Яркий свет разрезал темноту, нарушая привычный ночной покой.

Виолетта нерешительно смотрела на входную дверь и невзрачные окна, пока внутри неё тихо умирало что-то важное — частичка прошлого, определяющая всё. Всего сутки назад она была уверена, что никогда не захочет вернуться в этот дом, но теперь добровольно попросила Дениса об этом. Зачем? Она и сама не знала. Невольно тронула ноющее плечо. Боль уже понемногу стихала благодаря лекарствам.

Патрульный заглушил двигатель. Теперь стало очень тихо. Лишь слабый ветер иногда свистел снаружи, касаясь золотистого покрытия.

Денис неуверенно коснулся руки Виолетты. От тёплого прикосновения внутри зашелестели бабочки. Но она никак не выдала своих чувств. Лишь устало улыбнулась, не отрывая печальный взор от двери.

— Если хочешь, можем уехать! — предложил он тихим голосом.

Девушка подумывала согласиться. Слишком больно оказалось находиться здесь, видеть родную улицу и знать, что никто не ждёт её дома. Но в последний момент переубедила себя. Не хотела оставлять дело незавершённым. Маленькими шагами нужно двигаться вперёд.

— Всё в порядке! — с печальной улыбкой заверила Виолетта. — Спасибо… за то, что выполнил мою просьбу.

— Без проблем! — пожал плечами Денис.

Когда он отстранился, на неё нахлынул ставший привычным холод. Так не хватало прежних касаний. В каждое из них когда-то был вложен особый смысл. Не хватало хоть какого-то постоянства. Слишком многое изменилось. И ещё будет меняться.

«Так что выше нос, и вперёд!».

Вместе они вышли из нанобиля и оказались на пустынной улице. Ночами уже холодало. Удушающая жара стояла только днём. До рассвета оставалось несколько часов. Несколько часов прежде, чем завод начнёт свою ежедневную работу, и Жилой квартал погрузится в едкий смог.

Виолетта с наслаждением вдохнула воздух полной грудью. Не такой чистый, как в том же Шермане и, тем более, у моря. Раньше она этого не замечала. От такого количества кислорода немного закружилась голова. Девушка уже успела забыть, как любила Танар ночью. Особенно родной квартал. На улицах уже не встретить вечно нахмуренных соседей, которых заботило лишь, как прокормить семью на последние гроши до скудной зарплаты. Измученные тяжёлой жизнью лица постепенно становились похожи друг на друга. Лишь единицам удаётся сохранять позитив. «Таким, как Эдуард. Когда-то…».

Пересекая подъездную дорожку, Виолетта невольно вспоминала, как в детстве радостно сбегала по ступеням, выходя на прогулку с Мартой. После отъезда родителей чаще приходилось гулять без взрослых, поскольку Марте нужно было много работать. Из-за этого подобные воспоминания были особенно дороги. А сколько раз она стояла здесь с Тимуром, когда они подолгу прощались, растворяясь в бесконечных поцелуях.

Виолетта тяжело вздохнула. Почему-то мысли о нём не вызывали негативных ощущений, лишь тоску. «Было непросто, но зато все близкие рядом и живы. Жаль только, не ценила должным образом то, что имела!».

Медленно Виолетта и Денис поднялись по ступеням на крыльцо. Каждый шаг сопровождался громким скрипом. Такого раньше не было. Дом будто постепенно разваливался, не выдерживая натиск собственной кровли. Дверь не поддалась. После обыска шаонцы запечатали её, страхуясь от вандалов. Денис предложил взломать.

Эта мысль казалась дикой, ведь любой потом сможет проникнуть внутрь. Виолетта с отвращением представила, как кромешцы будут ходить по дому, где раньше жила она. Как будут касаться личных вещей, не принадлежащих им. Или устроят здесь притон. Но всё же согласилась. Хотелось ещё раз погрузиться в привычную атмосферу. Нет смысла беречь дом, в который девушка не планировала возвращаться. Скоро всё может сильно измениться. Против воли местных жителей.

Патрульный расправился с замком довольно быстро при помощи короткого взмаха руки. Тишину разорвал громкий грохот. Лишь на мгновение, но этого могло быть достаточно. Виолетта огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что они не потревожили соседей. Свет нигде не загорелся. Весь квартал спал.

Денис отступил, пропуская её. Девушка нерешительно шагнула в прихожую. В ноздри тут же ударил резкий запах затхлости. Сразу становилось понятно, что здесь давно никто не живёт. Не готовит подгорелый омлет из непростительно дорогих яиц, не моет полы, не принимает ванну, не пользуется ароматными средствами гигиены и не проветривает комнаты. Нет ничего, что могло наполнить дом прежним уютом и теплом. Дом явно тоскует по своей хозяйке. «Именно хозяйке! Марта заслужила это право».

Ладонь заскользила по шершавой стене в поисках выключателя. Старая лампочка с накоплением энергии беспомощно замигала, но всё же зажглась. Прежде всего в глаза бросалась чистота. После неоднократных обысков шаонцы оставили все вещи на своих местах. Никто не действовал как танарские патрули, которые заявляются при необходимости в дома и переворачивают всё вверх дном. Лишь приличный слой пыли устилал полы. Но это было неизбежно.

— Томас не хотел доставлять лишних хлопот, если решишь вернуться! — бархатный голос Дениса звучал в этом доме слишком неестественно, ведь он никогда сюда не заходил. — Отряду пришлось потратить больше времени, но зато дом не утратил былой вид.

— Я это ценю! — тихо ответила Виолетта, ощутив укол вины. — Он, наверное, до сих пор ждёт известий.

— Кирилл ему сообщит. Не открыто, так как за нами пока могут следить. Вероятность низка. Отцу вроде плевать на нашу причастность. Но в Томаса он может вцепиться мёртвой хваткой, если что-то заподозрит.

Виолетта кивнула, выражая согласие. После пути сюда, проведённого в молчании, было приятно слышать его голос. Это помогало держаться. Она не хотела вновь погружаться в молчание, хотела часами разговаривать о чём угодно. Чтобы не думать о будущем. Только это невозможно. Денис явно тоже не очень хочет здесь находиться. Наверняка у него были другие планы.

Поэтому Виолетта лишь слабо улыбнулась и прошлась в гостиную. Здесь всё осталось прежним. Старый диванчик, на котором Марта проводила все вечера до отхода ко сну, одиноко пылился в центре комнаты. Здесь она читала книги, пила травяной чай, ждала племянницу с отработок. Свет всегда горел и служил успокоительным глотком после сложного дня.

Тяжёлый ком застрял в горле, готовый вырваться в любой момент отчаянным воплем о несправедливости этого мира. Виолетта никогда не могла понять, почему падшие люди проживают долгую жизнь, отравляясь дешёвым пойлом и магическими отходами. А хорошие светлые души лишаются жизни едва ли не в самом расцвете сил. Разве это правильно? Но потом испугалась собственных мыслей. Ведь никто не в праве вершить чужие судьбы.

Денис едва ощутимо коснулся её плеча, возвращая в реальность. Виолетта вздрогнула. Яркий образ Марты растворился, вновь сделав гостиную мрачной. Кофейный столик, на котором всегда лежали газеты и книги, теперь пустовал. Шаонцы всё забрали, даже лишнее. Больше находиться здесь не хотелось. С каждой секундой становилось тяжелее. Девушка бросила короткий взгляд на патрульного и молча направилась к лестнице.

Оказавшись на втором этаже, она первым делом посмотрела на дверь в комнату Влада. Казалось, если постучаться и заглянуть внутрь, он будет там. Валяется на кровати среди творческого беспорядка, слушает музыку и делает зарисовки в блокноте. А если комната пустует, значит, проводит время в сомнительных компаниях. Вернётся где-то под утро, и тишину разорвут громкие пререкания с Мартой. Она ведь очень переживала. Не могла спать, пока оба племянника не будут дома.

Виолетта помедлила, не решаясь нарушать незримые границы, которые установила с братом ещё много лет назад. Даже, если Влада здесь нет, эта комната навсегда останется его комнатой. Но любопытство победило, и Виолетта заглянула внутрь.

Она не узнала эту комнату. То, что подчёркивало его индивидуальность, исчезло — разбросанные по комнате неудачные наброски. Иногда Влад комкал вырванные из блокнота листы и кидал в корзину для мусора прямо с кровати. Часто промахивался. И они могли долго валяться, пока Марта с боем не проводила уборку. Только вскоре комната вновь принимала былой вид. Исчезли и прикреплённые к стене рисунки.

Лишь сейчас Виолетта задумалась, что Влад мог делать это намеренно. Позлить лишний раз тётю; доказать то, что бессмысленно доказывать. А теперь оставалось лишь гадать, хотел бы Влад изменить что-то в их отношениях, если бы была такая возможность? Шаонцы унесли всё, оставив лишь мебель. Комната и так всегда выглядела незавершённой. Даже корзина для мусора теперь пуста.

Девушка не стала заходить дальше порога. Заглянуть в комнату Марты не хватило духу. А когда зашла в свою, на ум не пришло никаких воспоминаний, связанных с ней. Это была лишь комната. Такая же, какой Виолетта её помнила. Здесь всё оставалось нетронутым. Да и брать особо было нечего. Она не хранила у себя никаких документов или снимков. Документы Марта хранила где-то у себя. Другие более-менее полезные вещи оставлены на чердаке. Наверняка шаонцы забрали все коробки. Не оставили ничего.

Но Виолетте и не хотелось видеть это барахло. Когда-то было приятно рассматривать старые вещи родителей, держать в руках крошечную частичку воспоминаний. Но теперь от одной мысли об этом становилось неприятно. Слишком много воды утекло. А встреча с Эдуардом испортила всё, что осталось.

Позади тихо скрипнул пол. Через минуту в комнату заглянул Денис. Виолетта устало подошла к кровати и опустилась на край. Раньше кровать казалась в меру мягкой и удобной. Сейчас девушка обращала внимание лишь на холод заправленного одеяла. Лунный свет падал из маленького окна на пол. Свет включать не хотелось. Виолетта стеснялась показывать свои эмоции.

Бросила незаметный взгляд на Дениса. Он с любопытством рассматривал обстановку. Виолетта лишь сейчас осознала, что ни разу сознательно не приводила его сюда. Он был здесь лишь однажды, когда привёз её спящую домой. Вряд ли у него хватило наглости осматриваться.

Теперь патрульный будто изучал её прежний мир. Ключевое слово здесь «прежний». Сейчас всё казалось чужим. И комната, в которой Виолетта прожила всю жизнь, больше не создавала прежнее чувство безопасности. Да и Виолетта больше не считала её своей.

Романов словно понимал это. Но всё равно испытывал любопытство. Было странно находиться рядом с ним и не ощущать его эмоций. Оставалось лишь гадать о чём он думает, что сейчас чувствует. Виолетта безумно хотела взять его за руку, но не знала, захочет ли он этого. Возможно, его чувства сильно изменились.

Она посмотрела на кружок лунного света, вальяжно расположившийся на полу. Узкая тень Дениса легла на него, словно имела собственные мысли и цели. Эта тень падала и на душу. Нащупав в кармане медальон, Виолетта достала его. Медленно покрутила, рассматривая гравировку. Он тоже оказался здесь впервые спустя долгое время. Словно и правда ничего не изменилось.

Долгое время девушка не могла расстаться с этим медальоном. Когда-то он имел для неё какой-то важный смысл. А теперь это просто реликвия клана. Прошла целая вечность. Их преследовало множество сложных дней. Проще сосчитать по пальцам хорошие дни. Возможно, так будет всегда. Только это не повод топтаться на месте.

И теперь Виолетта осознала, что готова, наконец, перелистнуть эту страницу. Она молча протянула медальон Денису. Сделала то, что нужно было сделать ещё в самом начале. Когда они встретились возле особняка Баронов. Но сперва этот медальон был инструментом для получения желаемого, а потом девушка к нему привязалась.

Патрульный бесшумно приблизился и забрал его. Их пальцы на мгновение соприкоснулись. Виолетта сдержала порыв прильнуть к нему. Ей казалось это неуместным. Лишь сейчас она подняла взгляд на освещённое лунным светом лицо. Денис был полностью спокоен. Не испытывал никаких эмоций. Но следовало что-то сказать. И после минутного молчания он нарушил тишину:

— Долго же ты тянула!

— Ждала подходящего момента, но он, видимо, никогда не наступит.

— Видимо.

Да и разве можно подобрать более подходящий момент? Сейчас они здесь вдвоём, без лишних глаз и ушей. Находятся в небольшой комнате, которая навсегда сохранит в тайне этот разговор.

Денис, вероятно, подумал о том же. Только волновало его другое. На медальон даже не смотрел. Небрежно надел и спрятал под одеждой. Словно он не имел никакого значения.

— Знаешь, как только мы выйдем отсюда, жизнь быстро изменится! — задумчиво проговорил патрульный, осторожно подводя её к чему-то. — Не знаю, сколько спокойных дней у нас осталось. Будет ли время разобраться… Хочу понять кто мы друг для друга. Хочу выяснить это сейчас и не выставлять потом на всеобщее обозрение. Если понимаешь о чём я.

Сердце забилось сильнее, предвкушая долгожданный момент.

— Кажется, понимаю! — согласилась девушка, сохраняя напускное спокойствие.

Она захлёбывалась от множества непонятных чувств. От этого разговора зависят их дальнейшие отношения, но Виолетта могла думать только о Владе и пустоте, которая образовалась с его уходом. Ещë её беспокоило, что скоро не будет чистого неба над головой. Оно станет алым от крови врагов, невинных жителей Гамильдтона, союзников. И все близкие люди будут каждый день рисковать своими жизнями ради всех них.

Но где-то среди всех этих мыслей Виолетта понимала, что не хочет отпускать Дениса. Он был и до сих пор остаётся единственным светлым пятном в её жизни. Только сейчас всё стало иначе. Виолетта будто впервые заговорила с парнем, который давно нравится. И просто не знала, как сказать ему о своих чувствах. Вдруг это больше не взаимно?

Денис тоже молчал, поддерживая затянувшееся неловкое молчание. Наверное, думает. Он задумчиво подошёл к окну, выглянул на улицу, словно хотел убедиться, что за ними нет слежки. Или просто полюбоваться здешними видами, что маловероятно. Или нашёл повод спрятаться от её взгляда.

— Ты помнишь наши прошлые разговоры? — не оборачиваясь, спросил патрульный.

Виолетта немного растерялась, припоминая. Их было так много, что она не понимала о каких конкретно он спрашивает.

— Поначалу мы не сразу нашли общий язык. У нас было много разногласий, были обстоятельства, которые вечно мешали. Мы ссорились, мирились, подавляли чувства. Но нас всегда тянуло друг к другу. При любом раскладе. Сейчас всё по-другому. Единственное, что нас связывает — общие воспоминания. Но я не знаю, достаточно ли этого.

Виолетта уставилась в пол, понимая к чему он ведёт. Стало обидно. Её чувства оказались настоящими. Никуда не делись. Разве что теперь удавалось лучше сдерживать их и прятать. Но Денис, похоже, чувствует иначе…

Молодой шаонец обернулся и посмотрел на девушку сверху вниз, заслоняя лунный свет. Широкая тень вновь легла в центр комнаты, вернув темноту.

— Знаешь, это как содрать старый пластырь: сначала немного страшно, но потом чувствуешь облегчение! — продолжил он тихим голосом. Волшебное лунное свечение делало его кожу сияющей и бледной. — Именно так я могу описать свои чувства… облегчение! Рад скинуть этот груз. Вернуть, наконец, контроль над своей жизнью. Знаешь, меня всегда дико бесило отсутствие возможности делать то, что я хочу. Бесило, что ты можешь заглядывать в мою голову и чувствовать мысли. Да, у тебя не было выбора. Я и сам иногда неосознанно проникал к тебе. Но старался как-то подавлять. И с момента разрыва связи… ничего не чувствовал по отношению к тебе. Пока отец не объявил о намерениях втянуть тебя в войну! — Романов пожал плечами, словно дня него всё это мелочи. — Не знаю почему вспылил. Может, по привычке. Или ты всё ещё дорога мне.

Виолетта с трудом заставила себя посмотреть на него, радуясь, что он не видит боль, которую излучала каждая клеточка её тела. Она забыла, как дышать. И лишь старалась сдержать слёзы.

«Сейчас ты скажешь, что я дорога тебе, как сестра. Какая ирония!».

Продлевая муку, Денис медлённо подошёл к кровати, опустился перед ней на корточки и заглянул в глаза. Девушка не шевелилась и не произносила ни единого слова. В деликатном мужском взоре повис немой вопрос.

— Мы через многое прошли! — приятный голос, обычно ласкающий слух, теперь вызывал смутные ощущения. — И хорошо успели изучить друг друга. Я знаю тебя, как сильную, красивую, упрямую девушку. И этого не изменить. Но с тобой я никогда не чувствовал себя полноценным. Все эти годы я неосознанно был частью чего-то большего. И это меня убивало. Просто я сам этого не понимал, пока не встретил тебя.

— К чему ты клонишь? — просила напрямую Виолетта, чувствуя, что уже находится на грани.

Они не касались друг друга, но сокращённое до минимума расстояние уже стало для обоих интимным. Виолетта ощущала его глубокое дыхание с мятным ароматом, любимый запах, исходящий от кожи. Тонула в пленительном взгляде карих глаз. Но каждое произнесённое слово разбивало её сердце на миллионы крошечных осколков.

— Хочу дать нам обоим время, чтобы разобраться со своими чувствами! — выдержав паузу, ответил Денис. — Я понимаю, что сейчас тебя заботит другое. И раз нам предстоит сотрудничать, пытаюсь заранее создать благоприятную обстановку. Вижу же, как нервничаешь рядом со мной. Явно не в своей тарелке. И больше хочу стать для тебя… надёжным другом. На которого всегда сможешь положиться.

— Круто! — практически бесшумно прохрипела девушка. Ей вдруг захотелось его оттолкнуть и покинуть этот чёртов дом. Оставить здесь свою боль, на этой кровати — такой же холодной, как его слова.

Патрульный без труда уловил перемены в её настроении.

— Мы пытаемся разобраться, помнишь? — напомнил он и невольно наклонился ближе, ловя её взгляд. — Это не значит, что между нами не было ничего настоящего. Похоже, меня всё ещё тянет к тебе, Виолетта Марлин. Но я хочу понять, чего на самом деле хочу. Теперь, когда мы оба свободны. Пока я просто радуюсь этой лёгкости. Голова наконец-то прояснилась. И я могу спокойно находиться рядом с тобой и не думать каждую секунду о том, как хочу тебя раздеть.

Произнеся последние слова, Денис улыбнулся. И эта улыбка не оставила никаких шансов. Идеальные черты лица, ямочки на щеках — как тут можно не оттаять?

Виолетта выпрямилась и смело посмотрела на нарзенца, как бы сообщая, что не нуждается в жалости. Ей казалось, что он сказал это просто из благородства, чтобы не обидеть.

— Хочешь сказать, что теперь не хочешь меня? — попыталась пошутить девушка, чтобы как-то разрядить обстановку.

Денис лишь пожал плечами, как-то комично. Это получилось так невинно и забавно, что она не могла больше злиться. «Он ведь не виноват, что не может ответить взаимностью. И не обязан быть со мной просто потому что так надо. Да и не надо никому по сути!».

— Значит, друзья? — уточнила Виолетта, намереваясь поставить точку. Или забить гвоздь себе в сердце, чтобы не рыпалось лишний раз. Теперь ему нельзя.

— Друзья! — подтвердил патрульный и добавил. — Во всяком случае, пока не поймём, что на самом деле значим друг для друга. Пусть всё идёт своим чередом.

Она кивнула, решив дать ему время. Не стала признаваться в чувствах. Это будет справедливо. Может, так даже лучше. С отношениями у нее не очень. Виолетта подумала о Тимуре, и как он пытался её убить. Сплошная романтика!

Почему-то даже стало немного легче. Повисший на плечах груз неизвестности рухнул. Теперь появилась хоть какая-то определённость.

Заметив тоску в её глазах, Денис заключил холодные девичьи пальцы в надёжный замок из своих ладоней. Что это: по привычке, или внезапный порыв? Может, дружеский жест? Но явно не следовало этого делать. Его близость опьяняла изголодавшийся по ласке разум. Тело отзывалось на каждое движение длинных пальцев, которые медленно поглаживали нежную кожу, чтобы согреть.

Виолетта опустила взгляд на их руки, а потом снова скользнула к его глазам. Сейчас она отчётливо различала черты его лица. Мягкая темнота деликатно подчёркивала интимность этого момента. Пока душа Дениса открыта, доверяя свои секреты. Это всегда было редкостью.

Губы невольно приоткрылись, желая поцелуя. Это было необходимо, как лекарство, как глоток холодной воды. И Виолетта едва не сделала это сама, оставив несколько мучительных дюймов между ними позади.

— Что ты намерена делать дальше?

Вовремя заданный вопрос уберёг её от ошибки. Виолетта осторожно высвободила руки. Постаралась сделать это ненавязчиво, чтобы ничего не заметил. Как внутри неё бушует пожар.

— Я должна найти Влада! — сейчас, произнося это вслух, девушка не могла избавиться от страха перед предстоящим. Но поняла, что в ближайшем будущем у неё не будет времени на другое. — Это моя главная задача.

Денис кивнул, нисколько не удивляясь услышанному.

— То же самое поручил и твой отец, — решила поделиться Виолетта. — Он предложил использовать все возможные ресурсы. Это упростит задачу.

Выражение его лица никак не изменилось — уж он-то знает своего отца.

— Ещё ты должен знать, что я не останусь в стороне! — на всякий случай предупредила Виолетта. — Если суждено отдать жизнь на поле боя, я хочу успеть принести максимальную пользу.

Романов на мгновение задумался, словно размышлял, что эти слова значат для него.

— Тебе решать, сама знаешь риски! — пожал он плечами. — Не мне давать тебе советы. Попрошу только относиться к этому с должным профессионализмом, подчиняться приказам и не рисковать лишний раз жизнью. Я сильнее разбираюсь в военном деле. И уж заранее прости за излишнее беспокойство.

— Подчиняться приказам? — хмыкнула Виолетта. Что может быть хуже?

— Верно! — горделиво подтвердил шаонец. — Ведь я буду твоим командиром, не забыла?

По правде говоря, это вылетело из головы.

— Да уж, повезло мне! — улыбнулась девушка, но улыбка вышла печальной.

Она посмотрела в окно, за которым постепенно светлело небо. Наступили утренние сумерки. Тишина будет наполнять улицы города ещё около часа. Первыми проснутся простые рабочие, поскольку завод открывается очень рано. Следовало покинуть квартал до этого момента.

Но в голове метались мысли. Тревога непосильной тяжестью давила внутри, приковав Виолетту к кровати: не встать, не убежать. Это ловушка. Она пыталась предположить, куда мог отправиться Влад, но не находила ответы. Как будто вовсе не знала своего брата.

«Он обещал найти меня, но не могу просто сидеть и ждать. Я должна сделать всё сама, придумать какой-то план».

Вспоминая его лицо в тот момент, когда Влад изменился, Виолетта понимала, что одного её желания будет мало. Он ненавидит обе стороны и, возможно, вознамерится отплатить им в равной степени. Тогда начнётся хаос, бессмысленные жертвы. Впервые девушка даже приблизительно не могла угадать, что Влад чувствует. И даже боялась пытаться.

Всё, что она могла — попытаться найти его, пока не слишком поздно. А если станет поздно, не дать Тамаре вмешиваться. Верховная наставница клана Колдэр всегда на шаг впереди, что бы они не делали. Словно знает всё, даже их мысли.

«Чтобы её переиграть, нужно раздобыть хоть какой-то козырь. Тамара не отстанет от Влада, и у неё явно больше возможностей. Необходимо найти человека, который не только хорошо знает устройство армии императора, а может поделиться даже мыслями главных командиров. Их госпожи. И императора. И заручиться его поддержкой любыми способами. Кто всегда был им близок?».

Виолетта посмотрела на Дениса, испугавшись собственных мыслей. Она не могла заставить себя даже произнести это вслух. Это было дико, опасно, практически невыполнимо и ужасно глупо… «Но Верховный наставник сам предложил использовать любые ресурсы, верно? Такое ему точно под силу!».

— Денис… — Виолетта запнулась на первом же слове, не решаясь признаться. Внутри напомнил о себе ещё свежий шрам, оставленный на сердце. В голове промелькнула мысль, как бы не пришлось потом очень сильно пожалеть об этом. — Знаю, ты назовёшь это полнейшим безумием… Но у меня есть идея. Думаю, это может помочь с Владом.