Тайна Алмазного Дракона

Глава первая

— Угораздило же тебя снова впутаться в неприятности, принц Бастиан… Это происходит раз за разом, одно и то же, ты не заметил? И в этот раз наши неприятности посерьёзнее всех предыдущих…

Волшебница Аннели, скрестив на груди руки, расхаживала туда-сюда по главному залу своего островного замка, бросая гневные взгляды и реплики на внезапно пожаловавшего к ней младшего эрдарийского принца. Тот мялся у входа в зал, соображая, что в данном случае следует ответить женщине гораздо старше его (хотя и не стареющей телом) и выше в магической Иерархии, которая распекала его за проявленную глупость. А в другом конце зала, неподалёку от неё, поджав губы и сверкая чёрными глазами, неподвижно стоял его брат Эрион.

— Чего молчишь? — продолжала дама в белом. — Ты ведь сам согласился стать мужем принцессы виверн, зная при этом о Пророчестве! Или ты, как и многие, перестал верить тому, что там написано древними?

Бастиан глубоко вздохнул — слушать всё это дальше было невыносимо. Но ещё больше его терзало чувство вины. И всё-таки ответил.

— Простите, госпожа… я не знал тогда, что делал. Как будто на меня навели чары…

— Беда с вами, драконами. Вечно вы во что-нибудь вляпываетесь. Но ничего… мы с твоим братом и в этот раз нашли способ, как в этот раз помочь тебе — не устраивая магических вихрей, наводнений и тому подобного в Храме Соединения сердец и не насылая сонные чары на Служителей.

Она подошла ближе и показала ему кулёк из тёмно-красной материи, в котором лежало что-то довольно большое и увесистое. Бастиан помрачнел.

— Вы украли Камень?!

— Пришлось, — ответил за Волшебницу приблизившийся Эрион. — Без этого Камня проведение церемонии невозможно, не только потому, что это дань нашим традициям, а потому что через него происходит магическое закрепление брачных уз и благословление от Высших. И запечатлевается след от каждой проведённой церемонии Соединения.

— А что, если кто-нибудь узнает, что ты его своровал?

— Не волнуйся, брат. Камень окажется на месте после того, как будет сорвана твоя свадьба с принцессой и она убежит из Храма так же, как твоя Мари с Королевского бала. Достойная месть, не так ли?

Бастиан снова вздохнул.

— А что, если Элинн вместе с её матерью после этого начнут мстить нам?

Эта реплика привела чёрного дракона в замешательство. Он почесал затылок и укоризненно посмотрел на младшего Эдарри.

— Мало того что ты в очередной раз сглупил, теперь ещё и трусишь. Что-то не узнаю я тебя, братишка. Чары виверн действуют, да? Или ты настолько падок на женский пол, что не можешь отодрать от себя ни одной зацепившейся за тебя юбки?

— Посмотри на себя сам, бабник…

В ответ старший принц угрожающе навис над братом, схватил за горло, зарычал и сверлящим взглядом посмотрел ему в глаза. Тот собрался с силами, отшвырнул Эриона и прыгнул на него сверху, вцепившись в его плечи обеими руками. В воздухе запахло палёным — казалось, оба вот-вот обратятся огнедышащими ящерами и устроят драконьи бои прямо посреди замка Белой Волшебницы.

— Всему виной идиотские традиции, согласно которым я теперь вынужден жениться на нашей троюродной сестре и подвергнуть наш мир опасности! Да, конечно, ты в очередной раз вынужден меня спасать, но не смеешь обвинять в трусости! Да, меня обманули, напоили и навели чары, после которых я сделал предложение Элинн, но…

Он продолжал трясти старшего брата, а тот дрыгал ногами и норовил пнуть Бастиана под колено. Аннели же бегала вокруг них, пытаясь всеми возможными способами прекратить эту потасовку. У обоих, как она уже успела заметить, уже начали появляться признаки превращения. Наконец, она не вытерпела.

— Прекратите оба! Что вы тут устроили в моём замке? Вылетайте отсюда на берег и выясняйте отношения там сколько хотите! Иначе я сейчас…

Она метнула в них порцию магической силы, которая тут же превратилась в снежный вихрь, охвативший дерущихся драконов. Но от волны пламени, охватившей братьев, весь снег растаял и стёк лужами на каменный пол. И всё же через несколько мгновений оба принца, мокрые и растрёпанные, с виноватым видом стояли перед Белой Волшебницей. Впрочем, их волосы и одежда очень скоро высохли.

— То-то же, — оглядев обоих сверху вниз и обратно, сурово произнесла владычица Керглана, затем смягчилась. — Поймите, нам всем грозит большая опасность и ссоры здесь неуместны. Один из вас не виноват в том, что совершил ошибку, а второй — в том, что пошёл на такое дело, как воровство, для того, чтобы её исправить. И даже виверны не виноваты в том, что поддались соблазну Тьмы. Но вы можете это исправить. Ты, Бастиан Эдарри, уже начал её исправлять, а теперь тебе нужно просто доверять мне и своему брату Эриону, чтобы мы тебе помогли.

— Я вам доверяю, — ответил тот, многозначительно хлопнув брата по плечу, обтянутому чёрной кожей дхорна, расшитой серебряными нитями, и улыбнувшись Волшебнице. — Но, похоже, я теперь всё меньше доверяю самому себе.

Проснувшись посреди густой травы и мха под многоголосое пение птиц и прочие лесные звуки, я открыла глаза и тут же их зажмурила, прикрыв для надёжности ладонями — в лицо бил ослепительно яркий солнечный свет. Сладко потянувшись и повернувшись на другой бок, пыталась уснуть снова. Однако сон как рукой сняло, стоило только вспомнить о том, как я оказалась в столь чудесном месте, посреди приветливого леса, оглашаемого переливчатым гомоном его обитателей, и кратко перебрать в голове недавние произошедшие события.

Итак, там, откуда я прилетела верхом на бронзовом драконе, была зима, а здесь, судя по всему, лето. Остров, таким образом, находился в жарких краях, где не бывает холодных зим. Растительность поражала своей пестротой. Заглядевшись на покрытый тёмно-зелёной с лиловыми прожилками корой ствол могучего дерева, которое росло неподалёку, я заметила, как по нему вниз, медленно и осторожно, сползало довольно странное существо, похожее на дикобраза с весьма необычными иглами — они были тёмно-фиолетовыми на концах и более светлыми к основаниям. Зацепившись случайно за сучок, животное сорвалось вниз и, свернувшись клубком, кубарем покатилось под откос, в густую чащу. При этом одна из его длинных игл, вонзившись в ствол, осталась в нём торчать. Я подошла ближе и увидела, как из отверстия в утолщённом основании, похожем по форме на волосяную луковицу, показалась густая прозрачная капля, слегка светящаяся и отливающая голубовато-сиреневым. Будучи 7натуралистом, я залюбовалась этим интересным явлением природы, однако созерцанию заманчивой капли помешало маленькое пёстрое существо размером чуть больше колибри. Стремительно приблизившись к застрявшей в коре дерева иглы фиолетового дикобраза, оно высунуло длинный хоботок и припало им к тягучей капле. И тут же, вобрав её в себя, упало замертво к корням лесного исполина.

«Это же смертельный яд!» — подумала я, тронув заострённым кончиком ботинка неподвижное тельце с толстым разноцветным брюшком, беспомощно раскинувшее крылья и выставившее вверх шесть длинных мохнатых лапок.

Поняв, что этот лес таит в себе не меньше опасностей, чем тот, в котором мне довелось оказаться вначале, я пришла к выводу, что пора убираться отсюда подальше, поскольку одним ядовитым «ёжиком» дело могло не ограничиться. Я прикидывала, расхаживая по поляне, пытаясь вспомнить, с какой стороны мы залетели сюда с Бастианом. Вот бы спросить его об этом сейчас…

Я глубоко вздохнула. Прошло совсем немного времени, но я уже начинала по нему скучать. И, наверное, в полёте он тоже обо мне думает…

Словно в унисон этим мыслям, что-то в глубине моего сознания подало признаки жизни, встрепенулось и расправило крылья, готовое взлететь. Сердце учащённо забилось и я принялась бегать по поляне, раскинув руки. Но ощущение полёта было недолгим, и вскоре ко мне вновь вернулось чувство внутренней пустоты и глухоты — Алмазный Дракон, поддавшись злым чарам, уснул снова.

«Этих мыслей недостаточно, — решила я. — Нужно поверить по-настоящему, что он не предал меня».

В общем, со временем это неизбежно должно произойти, если всё пойдёт по намеченному плану, а времени у меня здесь предостаточно.

Поразмыслив так и успокоившись, я присела на прогретый утренним солнцем камень и достала из котомки остатки провизии. Уничтожив их все и ощутив приятную сытость, я удовлетворённо потёрла ладони друг о дружку, после чего умыла лицо и руки набранной накануне водой. Обычно я поступаю наоборот — сперва умываюсь и выполняю прочие повседневные процедуры, а потом уже ем. Но если уж довелось попасть в столь необычный мир, где многое делается наоборот, то и привычные действия здесь обрели новый порядок.

Так я рассуждала, уединившись ненадолго среди густого темнолистного кустарника с яркими пёстрыми цветами. Неожиданно кусты затрещали.

— Кто тут ещё… — зло зашипела я.

И уже готова была обороняться или бежать от очередной неведомой зверушки. Однако в ответ раздался вполне различимый мужской голос. Я отвернулась, отряхивая одежду от налипших листьев и прочего мусора, а незнакомый мужчина позвал снова.

Вот же…

Оказывается, увлекшись личными делами, я совсем забыла, что, кроме меня, на этом острове жили ещё люди. Да-да, самые обыкновенные люди, причём, насколько мне было уже известно — выходцы с нашей Земли или их потомки. А это значило… в общем, наверное, стоило с ними познакомиться.

Решительно развернувшись, я раздвинула ветки и уставилась на незнакомца. Он был немного выше среднего роста, худощавый, одетый в не слишком чистую светлую рубаху навыпуск, рыбацкие штаны цвета хаки и сапоги. Слегка конопатое удлинённое лицо, рыжевато-русые патлы, свисающие из-под серо-бежевой панамы, татуировки на груди и шее, ожерелье из поблёскивающих в солнечном свете штуковин, напоминающих мелкие ракушки… И при всём этом — пытливый взгляд голубовато-серых глаз. Выглядел он лет эдак на тридцать или тридцать пять.

— Вы… вы кто? — оглядев незнакомого парня с головы до ног, спросила я на том языке, который знала уже довольно неплохо.

— О, вы знаете по-эрдарийски? — ответил тот вопросом на вопрос, ловко вставляя в свою речь английские слова. — Разрешите представиться, миледи… я Раймонд.

Ого, какие у него манеры… «миледи»… и знание английского к тому же…

— Очень приятно… я Мари. Может быть, проводите меня в ваше селение? Я заблудилась.

Парень хмыкнул, подумав что-то своё. Однако всё же подал руку и помог выбраться из зарослей.

— Пойдёмте.