Тайна Алмазного Дракона

Глава первая

Наверняка многие из людей видят яркие, красочные сны. Они бывают настольно реалистичны, наполнены разнообразными событиями и впечатлениями, что, проснувшись, не скоро забудешь такой сон. Или не забудешь вовсе, будешь рассказывать своим близким, друзьям и коллегам описывать в собственных рассказах, стихах, делиться в социальных сетях…

Такие мысли начали приходить мне в голову почти сразу после того, как я пробудилась от очень, я бы сказала, необычного, наполненного яркими видениями и сказочными приключениями сна. Драконы, волшебники… ещё и красавец-принц впридачу. Хорошо же, однако, меня «вырубило» там, в пещере, наверное, надолго… Осталось только прийти окончательно в себя и выяснить, где именно я проснулась. Но пока это оставалось загадкой — вокруг было довольно темно, только изредка где-то вверху мигал ярко-красный огонёк.

Туман в голове рассеялся очень быстро — причиной тому стал резкий, оглушительный звук вроде пожарной сигнализации, заполнивший всё пространство помещения, где меня угораздило пробудиться от своего необычного сна. Теперь было предельно ясно, что я нахожусь не в пещере в центральноафриканских дебрях. Но тогда где я? В больничной палате? Или, может быть, в гостиничном номере? Но почему при этом Неужели случился пожар? Вполне может быть, поскольку ощущала дымный запах, перемешанный с чем-то сладковато-терпким, похожим на аромат изысканного парфюма.

Я завозилась, пытаясь подняться. Однако тут же обнаружила, что лежу вовсе не в кровати и даже не на полу: подо мной было что-то тёплое и, судя по всему, живое. Человек? Мужчина? И к тому же этот некто, как оказалось, крепко держал меня в объятиях, обвив руками и просунув ладони под рюкзак, а я вполне вольготно лежала на нём сверху. И запах парфюма, смутно знакомый, исходил, очевидно, от этого субъекта.

— Эй! — шёпотом обратилась я к человеку, который меня держал. — Может быть, отпустите меня уже? Вставайте! Здесь пожар, нам нужно бежать…

В ответ послышалось нечто, похожее одновременно на мычание и сдавленный рык. И этот звук, как ни странно, показался мне до боли знакомым. Так же, впрочем, как и запах.

— Вы слышите? — обратилась я к нему снова, теперь уже вслух и довольно громко. — Отпустите меня и вставайте… бежим отсюда, иначе мы сгорим, нас не успеют спасти! Я не знаю, кто вы, а если спасёмся, будет шанс познакомиться. Пожалуйста…

— Тише, Мари… Всё в порядке, никакого пожара нет. Но я и правда не могу понять, где мы сейчас находимся. В любом случае нужно отсюда уходить. Или хотя бы просто скрыться от посторонних глаз.

Голос говорившего, приятный и бархатистый, так же был очень хорошо мне знаком. Где-то я его уже слышала, причём много раз… и вместе с этим ощущала этот приятный мне запах дыма вперемешку с терпким парфюмом. Однако всё это было в моём сне, а наяву, в реальной жизни, я не знала ни одного мужчины, от которого так пахло и который говорил таким голосом. А что, если…

К тому же… он назвал меня Мари! Неужели…

Внезапно пронзительный звук сигнализации прекратился и вокруг нас зажглось несколько ламп. Теперь стало чётко видно и понятно, что я нахожусь в одном из выставочных залов этнографического музея в Санкт-Петербурге. В котором, собственно, я бывала уже не раз и не два. Вот только мне ни разу не приходилось попадать сюда таким фантастическим образом, к тому же среди ночи. А, собственно, как получилось то, что я, заснув в пещере колдунов линба, проснулась в питерском музее? Да ещё и в объятиях мужчины, до безобразия похожего на принца Бастиана из моего сновидения? Даже одежда на нём та же. Да и на мне — тот же самый костюм-тройка из кожи невиданного морского зверя, купленный в столице Эрдарии. Невероятно!

Собственно, точно так же «там», уснув в лесу Заповедника, проснулась в роххенской резиденции Бастиана Эдарри. Но то были фантастические реалии сновидения, а здесь совсем другое — вполне земная явь, суровая реальность. Что же, всё-таки, произошло, пока я спала или была без сознания?

Пока я так рассуждала, безуспешно пытаясь высвободиться из цепкой хватки, в зале, кроме нас уже кто-то был — были слышны шаги и переговоры, несколько человек направлялись в нашу сторону. Мужчина, до безобразия похожий на приснившегося мне принца Бастиана, нехотя расцепил руки, я, наконец, сползла с него и мы оба сели, озираясь. Однако он не стал убирать совсем свои руки и, освободив меня от громоздкой походной сумки, надел её на себя, после чего перехватил меня поудобнее, так что теперь я сидела в объятиях этого субъекта к нему спиной и вырываться, как ни странно, вовсе не хотелось. Что-то было во всём этом такое знакомое, привычное, я бы сказала, родное. Однако нужно было разобраться в этой непонятной ситуации.

Сославшись, наконец, на то, что это может быть просто продолжение моего «волшебного» сна, перешедшего в полуявь, и боясь, что, когда проснусь окончательно, видение исчезнет, я перестала брыкаться и огляделась. Мой взгляд упал на блестящий предмет, который лежал на полу справа от меня. Это была та самая статуэтка — маленький дракончик, вырезанный неизвестным, но очень умелым мастером из цельного куска алмаза. Так, стоп… я была до этого в Африке… и дракончик этот тоже… а теперь мы оба здесь, в музее, и ещё этот мужчина, которого не было ни в нашей экспедиции, ни среди чернокожих жителей экваториального леса, но при этом такой родной и близкий. Появился неожиданно в процессе моего загадочного перемещения из Конго в родной Питер? Странно, очень странно…

Тем временем четверо человек, трое из которых были, судя по всему, дюжими охранниками в касках с дубинками, а четвёртый — щупленький старичок-вахтёр, приблизились почти вплотную к нам и склонились, разглядывая драгоценность. Я успела заметить, что в руках у старичка была десятисантиметровая лупа с ручкой, а остальные светили фонарями на дракончика, уставившись исключительно на него и, казалось, полностью игнорируя нас.

— Интересный экспонат, — произнёс, наконец, один из ребят в касках. — Так вы говорите, что его украли, а он здесь, лежит на полу. И никаких воров не было, все двери заперты.

— Значит, он просто упал и сработала эта самая… сигнализация, — ответил старичок, убирая лупу и выпрямляясь.

Вслед за ним выпрямился ещё один сотрудник охранного агентства и осветил фонариком чугунную стойку.

— А стекло на всё-таки разбито, причём вдребезги и со всех сторон. Значит, была попытка кражи. Кто-то, значит, из посетителей решил остаться и стащить вашего алмазного дракошку, но не успел и вовремя спрятался в здании. Так, значит, Матвеич… Вызывайте полицию с собаками, найдём его. Экспонат пока что не трогаем, пусть сперва снимут отпечатки пальцев. Один из нас останется дежурить здесь.

— Угу, — тряхнул головой смотритель. — Так и сделаем.

«Странно, — подумала я. — Они что, нас не видят?»

«Конечно, нет, иначе бы заметили сразу, — мысленно ответил мне загадочный мужчина, так похожий на героя моего сна. — Не только не видят, но и не слышат, поэтому можно смело говорить вслух».

Трое мужчин отошли в сторону, переговариваясь, а один остался караулить лежавшую на полу ценность. Я несколько раз тряхнула головой — наваждение не проходило. Наконец, я пребольно укусила сама себя за руку и вскрикнула, надеясь, что теперь точно проснусь.

— Что ты делаешь?! — зашипел он на меня, затем схватил за руку и принялся разглядывать ранку. И тут же, на моих глазах, она стала затягиваться.

— Понимаешь… я всё ещё сплю и никак не могу проснуться. Или это морок, который никак не проходит. Может быть, это потому, что ты меня держишь? Если отпустишь, наконец — может быть, это случится?

— Даа… если я отпущу тебя, ты окажешься в очень суровой реальности — под следствием за попытку хищения сверхценной реликвии. Они сразу увидят тебя и схватят. Хотя… по твоей логике, это будет таким же сном, что и тот, в котором ты находишься рядом со мной в полной безопасности, поскольку я применил Чары Незримости, Неслышимости и Недоступности.

— Чары? Я думала, здесь это не работает. И… что ты хочешь этим сказать? Кто ты?

Он удивлённо приподнял брови.

— Кто я? Эх, Мари, Мари… Как можно так быстро всё забыть?

— Нет, нет, ты не понял. Я не забыла того, кто был в моём сне про мир Эйделы… я спрашиваю о другом — кто ТЫ?

Меня всё больше разбирало любопытство вперемешку с нетерпением. Когда же, наконец, тайна раскроется?

— Если ты имеешь в виду принца Бастиана из королевства Эрдария, сына Волшебницы с острова Керглан — это я. Помнишь, мы ведь хотели переместиться оттуда в мир, откуда ты пришла? Очнись же, мы здесь, на Земле!

Я резко развернулась к нему лицом.

— Что? Так, значит… ты и есть тот самый… Бастиан Эдарри, который мне приснился?

— Считай, что тот самый… и до сих пор тебе мерещусь. Вот так… да…

В голосе Бастиана прозвучала обида. Однако он всё же не оттолкнул меня — напротив, прижал к себе изо всех сил, до боли, сдавливая рёбра, так что у меня перехватило дыхание. Я вскрикнула.

— Вот так… теперь ты знаешь, что это не совсем то, что ты думаешь… ты чувствуешь…

— Да… конечно… мне больно и я не могу дышать. Это уже не просто сон, а кошмар.

— Прости…

Он ослабил хватку и посмотрел на меня с нежностью, в которой было также сочувствие.

— Что с тобой, Мари? Там, в мире Эйделы, ты была совсем другой… почему ты не узнаёшь меня и считаешь всё, что между нами было, сном?

— Погоди… мне нужно прийти в себя. И… да… наверное, ты прав. У меня голова идёт кругом.

— Я помогу тебе. Расслабься.

Я повиновалась. Тогда он принялся нежно гладить ладонями мою голову, слегка надавливая подушечками пальцев на определённые, известные ему точки и массируя их. Я замурчала от удовольствия, прижимаясь к нему, однако Бастиан аккуратно отстранил меня, продолжая делать массаж головы, а потом провёл несколько раз ладонями на расстоянии двух-трёх сантиметров, вверх и вниз. Меня окутало ощущение тепла и уюта и я почувствовала, что вновь проваливаюсь в сон или некое его подобие. Затем это ощущение прошло и я обнаружила себя полулежащей в его объятиях, но теперь мне было спокойно и хорошо, все тревоги и сомнения в реальности происходящего исчезли.

А через несколько минут вновь раздались шаги и разговоры в зале — теперь людей здесь стало в несколько раз больше. И, между прочим, не только их — до моего слуха донёсся собачий лай.

— Надо уходить, пока двери открыты, — шёпотом произнёс Бастиан. — Вставай.

Я нехотя поднялась на ноги, опираясь на него. Меня пошатывало, стены и пол будто ходили ходуном.

— Меня сейчас стошнит…

— Это всё последствия перемещения через портал, — догадался он. — Это пройдёт. Если хочешь, понесу тебя на руках.

Поняв, что сопротивляться было бы бессмысленно и вредно для нас обоих, я согласно кивнула. Бастиан легко подхватил меня на руки и бегом ринулся к выходу — по всей видимости, ни мой вес, ни груз за спиной не мешали ему улепётывать с места несостоявшегося преступления так же проворно, как если бы он, наверное, делал это налегке.

Он всё бежал и бежал вниз и вправо через тёмные коридоры, переходы, двери и арки, пока, наконец, мы не оказались в довольно просторном холле, освещённом тусклым сумеречным сиянием (была, очевидно, одна из белых питерских ночей), и несколькими потолочными светильниками. Топот ног и негромкий собачий скулёж приближались — судя по всему, ищейки уловили запах и бежали по следу, а за ними — сотрудники полиции и охраны в сопровождении семенившего за ними Матвеича с лупой. Мне было смешно и страшно одновременно.

Бастиан остановился, переводя дух и осматриваясь.

— Похоже, я слишком очевидно пахну драконом, особенно для этих четвероногих, — заключил он. — Надо что-нибудь придумать, чтобы сбить их с нашего следа. Ведь нам рано или поздно придётся стать видимыми и слышимыми.

Всё. Теперь я точно не выдержала и засмеялась уткнувшись ему в грудь, чтобы собственный смех не казался таким громким и заливистым, даже если он и был никому не слышен, кроме меня и Бастиана. Он ласково погладил меня по голове и по плечу.

— Мари… что я такого смешного сказал?

— То, что ты… ты… пахнешь… драконом… ах… хахахаха!..

— Так я ведь и есть дракон, самый настоящий, огнедышащий, хотя и пребываю сейчас в человеческом образе. Кем я ещё должен пахнуть? Да и ты тоже? А хотя… спасибо за наводку, я кое-что придумал.

Сконцентрировав внимание на чём-то своём внутреннем и произнеся что-то не совсем уловимое и ясное для моего ума, он повернулся вокруг своей оси — и тогда мне в нос ударил другой запах, похожий, скорее, на аромат свежих роз вперемешку с ванилью.

— Пахнет цветами, — шепнула я, перестав смеяться и потянув носом воздух. — Теперь они будут думать, что невидимый вор — это женщина, воспользовавшаяся духами для того, чтобы попытаться сбить их со следа?

— Всё может быть. Но волноваться не стоит — во всяком случае, запах ванильно-розовых духов хорошо перебивает драконье амбре.

Из меня вновь вырвался неудержимый хохот, так что я даже начала дрыгать ногами и едва не выпала на пол из рук Бастиана Эдарри. Однако он не позволил этого сделать, перехватив меня поудобнее и сильнее прижав к себе.

— Ну всё… развлечения кончились, пора отсюда валить, и как можно скорее. Чары Недоступности начинают слабеть, если всё время отвлекаться и попутно использовать силу магии для чего-то иного.

С этими словами он бросился к входной двери и попытался её открыть, не создавая лишнего шума. Та оказалась заперта — конечно, вахтёр, охрана и сотрудники полиции позаботились о том, чтобы преследуемый ими вор не выбежал из здания и не скрылся в неизвестном направлении.

В то же время я, повернув голову, увидела, как две породистые немецкие овчарки, понюхав воздух в том месте, где мы только что находились, остановились в нерешительности, не посмев двинуться дальше, а затем, развернувшись, разочарованно заскулили и потрусили назад, к своим хозяевам.

— Ну что такое? — раздался недовольный голос. — Завтра же с утра позвоним Бодровскому и скажем ему прямо, что его псы ни на что не годятся.

— Как это — не годятся? — ответил ему другой голос, принадлежавший явно парню помоложе. — Он ведь заверял всех — отличные ищейки с опытом…

— Отличные, да… которые всё это время вели нас неверным путём, заставляя преследовать невидимого вора? Ну, в смысле… несуществующего?

— Да я бы сказал… тут чем-то правда воняет… как будто дымом вперемешку с каким-то дорогим парфюмом. А вот тут… — он подошёл к тому месту, где Бастиан напустил розы с ванилью, и принюхался, — тоже парфюм, только совсем другой, похож на одну известную французскую марку.

— Да здесь везде этот парфюм, потому что каждый раз сюда ходят дамы и господа, политые этим самым парфюмом как из ведра, аж тошнит, — скрипучим голосом отозвался Матвеич.

— Да ничего я не чувствую, у меня ослаблен нюх после перенесённой инфекции, — грубоватым тоном ответил первый. — Собакам было бы понятнее, если бы они…

— А разве им не понятно? — раздался голос одного из охранников в каске. — Вы ведь дали им понюхать статуэтку, да? И она наверняка пахла этим самым дымом вперемешку с одеколоном. Запах, очевидно, принадлежал тому, кто пытался её украсть и бросил. Какой-то очень странный вор, я бы сказал, скорее хулиган. Или хитрец. Он мог добежать вот до этого места, а потом развернуться и тем же ходом вернуться обратно, опередив нас. Однако… мы ведь оставили Макса дежурить там с дубинкой и рацией, хотя он пока что молчит.

— А духи эти откуда взялись? — не унимался сыщик с ослабленным нюхом.

— Откуда… распылил, чтобы дезориентировать ваших… Генриха и Эдгара, и погнал обратно. Хотя ещё не факт, что тем же самым ходом.

В ответ на это раздался свисток и после этого заговорил ещё один, по-видимому, начальник охраны:

— Вот что… хватит болтать, иначе точно упустим и вора, и экспонат. Разделимся на три группы, Толяна оставим дежурить здесь. Кто увидит подозрительное лицо первым — задерживает его и сообщает по рации всем остальным. Всё всем ясно? Теперь — приступаем!

Тот из охранников, кого назвали Толяном, согласно кивнул и побрёл к двери, около которой замер Бастиан Эдарри, всё ещё державший меня на руках, а все остальные исчезли в трёх направлениях, которые вели из холла в глубину здания, похожего по оформлению на старинный замок — что ж, музей он и есть музей. Однако дежурить ему здесь пришлось недолго: развернувшись к нему, но оставаясь при этом по-прежнему незримым и неслышным, Его Высочество метнул в охранника сгусток пламени, сопроводив несколькими словами на драконьем наречии. Рослый детина пошатнулся и грузно завалился на пол лицом вниз. Мои глаза расширились от ужаса.

— Ты что… убил его?!

— Нет. Оглушил на время заклинанием. Полежит немного, отдохнёт, а потом придёт в себя и даже не будет помнить, что вообще произошло.

— Он, да, не будет помнить, а видеокамеры запишут, — с досады я стукнула его кулаком в живот.

Бастиан лишь усмехнулся.

— Не волнуйся, они запишут мистику, которая всех собьёт с толку. Мы ведь по-прежнему невидимы.

С этими словами он метнул магический разряд в дверной замок и заставил створки распахнуться, даже не прикасаясь к ним. Считанные мгновения спустя мы уже находились снаружи, созерцая широкую улицу и стоящие на парковке несколько автомобилей. Вокруг было светло, почти как днём.

— Белая ночь… — восхищённо произнесла я. — Такие ночи мне нравятся, от них веет волшебством.

Бастиан покачал головой.

— В нашем положении это веет куда большей опасностью. Нам придётся искать такое место, где точно никто не сможет нас увидеть и засечь, как мы появляемся прямо из воздуха. Куда теперь отправимся?

— Я не знаю… Может быть, отправимся в парк или сквер, спрячемся под раскидистым деревом или аркой под каким-нибудь зданием и снимем Чары, а потом просто немного прогуляемся и вызовем такси?

— Как скажешь.

Он поставил меня, наконец, на ноги. Всё ещё пошатываясь, теперь уже от довольно долгого, га мой взгляд, нахождения в полусогнутой висящей позе на руках у любимого мужчины, я схватила его под руку и мы не спеша побрели в ближайший сквер.