Тайна Алмазного Дракона

Глава шестая

День нашей свадьбы неуклонно приближался. Последние две недели перед торжественным мероприятием мы всем семейством посвятили хлопотам, связанным с предстоящим торжеством. А всё потому, что мой драгоценный жених решил отметить событие по всем правилам, не пожалев для этого денег, списанных с банковского счёта (на юридическом уровне гражданин по имени Василий Говорухин был ни кем иным, как добровольно изменившим имя, отчество и фамилию Станиславом Львовичем Серебровским, имевшим двойное гражданство, поэтому заведённые банковские счета продолжали по праву принадлежать ему). Причём самое активное участие во всём этом приняла моя однокурсница Арина Кошкина (каким-то мистическим образом оказавшаяся, как уже известно нашим читателям, родной сестрой Бастиана Дайэрона Эресхира Эдарри с далёкой Эйделы). Для проведения свадебного мероприятия нами был заранее забронирован зал в уютном и вполне фешенебельном ресторане «Магнолия», неподалёку от которого располагалось питейное заведение для граждан попроще, с красноречивым названием «Зелёный змей» и соответствующим логотипом на вывеске.

Говоря честно, мне не всегда удавалось скрывать от близких то, что я была «в положении» — признаки токсикоза давали о себе знать в виде переменчивого настроения, внезапных эмоциональных вспышек, иногда грусти, беспричинного смеха и странных гастрономических запросов. Последнее стало особенно заметным в момент, когда я потянулась к солонке, держа в другой руке рожок пломбира (дело происходило в нашей питерской квартире, которая по моей доброй воле переходила в разряд владений моей старшей сестры).

— Мань, ну что с тобой? — Люся предупредительно убрала соль и специи подальше.

— Да так, ничего, — ответила я, вгрызаясь в мороженое вместо того, чтобы его облизать, как обычно, а затем вытирая салфеткой перемазанный рот. — Лёгкая рассеянность. Извини, меня немного подташнивает, я сейчас…

И быстрее ветра понеслась в санузел.

— Маша?..

На лице сестры обозначилась особая улыбка, которая говорила без всяких слов: «А-а-а, я догадалась, теперь не отмажешься!»

— Что же ты сразу нам не сказала, что ждёшь ребёнка?!

— А тебе-то с этого что? — огрызнулась я. — Ну подумаешь, родится немного раньше, чем все ожидают, и, тем более, не здесь…

— Да мне-то всё равно, у меня всё равно нет детей, даже не могу сказать, возможны ли они у меня вообще, если не сделать ЭКО. Но за вас с Василием я безумно рада.

Что ж, Люсе, видимо, в очередной раз хотелось пожалеть себя. Раскрою один небольшой семейный секрет: моя сестра вышла замуж в 20 лет, однако за пять лет семейной жизни ребёнок так и не появился, отчего Люсин муж Евгений подал на развод и вскоре нашёл себе другую женщину, которая принесла ему сразу тройню. А после ни один последующий мужчина не «осчастливил» Люсю, не помогли также и доктора. Однако не в духе семейства Соколовых было сдаваться: в глубине души она продолжала верить, что однажды Бог, судьба или некие мистические силы принесут ей и хорошего мужа, и детей. Быть может, волшебный алмаз ей поможет в обмен на то, что она не станет портить мою семейную жизнь? Кто знает…

— Это правда? — раздался из коридора удивлённый голос Виталины Андреевны. — Наша Маруся ждёт ребёночка?

— Да, мам… — я залилась краской, но тут же успокоила сама себя тем, что мы живём в 21-м веке, когда такое происходит сплошь и рядом и в этом нет ничего удивительного. — Всё хорошо, Вася об этом знает и жениться не отказывается, как раз наоборот…

— Я же говорила — не парень, а золото. Но всё же… почему ты не сказала нам сразу?

— Всё равно было бы всё то же самое, мама, — с улыбкой ответила я, погладив себя по животу, который, собственно, ещё даже не начал расти. — Не будем ссориться из-за мелочей.

— Да уж, пожалуй… но я всё равно предвидела, мне приснился сон незадолго до твоего приезда…

Я вздохнула. Мама часто любила говорить о своих снах и чуть ли не каждый из них считала вещим. Это было у неё в порядке вещей.

— А помнишь, ты мне когда-то говорила, что получила какой-то знак, связанный с моей дальнейшей судьбой. Это тоже был вещий сон?

— Нет, — ответила она почти шёпотом. — Мне кажется, там было другое. Пойдём, расскажу.

Мы отправились в самую дальнюю, смежную с гостиной комнату — посекретничать, пока Люся прибирала вещи в другой комнате, расположенной против кухни.

— Ну так вот, доченька. Однажды, когда ты физически и морально готовилась появиться на свет, со мной произошла очень занятная история. Я отправилась в лес по грибы. Твой отец всегда был против того, чтобы я ходила туда одна, мало ли что может случиться. Но я посчитала, что просто поброжу по окраине и не стану лезть в самую чащу…

Далее, конечно, рассказ этот больше всего напомнил мне известную сказку про Машу и Медведя. Или про трёх медведей. В общем, как только моя мама оказалась в лесу и увидела там съедобные грибы, она воодушевилась и принялась искать их ещё и ещё. В общем, набрав полную сумку и пластиковое ведро, мама собралась возвращаться домой, но вскоре обнаружила, что заблудилась.

— И вот, значит, стою я посреди небольшой прогалины и смотрю по сторонам, пытаюсь сообразить, где я. Вокруг — ни одного знакомого деревца или кустика, слева от меня болотистая местность. Начинаю уже паниковать, и вдруг с той самой левой стороны прямо ко мне движутся четверо. Высокого роста, на редкость красивые, статные, с длинными волосами и одеты явно не по-нашему, скорее, на манер средневековых европейцев. И среди них одна женщина. Причём все четверо чем-то похожи друг на друга. Приглядываюсь — одежда на них чистая, лица и волосы тоже. Подумала сразу — артисты какого-нибудь театра в костюмах, париках и гриме, только странное место они выбрали для репетиции.

— Может быть, делали косплей? — предположила я. — Ну это сейчас так называются костюмированные ролевые игры.

— Да неважно. В общем… они ещё и говорили между собой не по-нашему. Интересно, думаю, что здесь вообще забыли эти иностранцы, почему они шли по болоту, никто их не сопровождал и не снимал игру на камеру? В общем… объясняю, что так и так, я заблудилась, и обращаюсь к ним с просьбой помочь выбраться из леса к ближайшему посёлку, а там разберёмся, что к чему. Оказалось — по-русски из всей этой компании понимает только один парень, который помоложе, и…

Я завозилась на месте, тут же представив себе эту картину, и в моём воображении ясно предстали знакомые мне лица. Особенно одно из них.

— Ну, в общем, тот молодой человек проявил самое активное участие, взял меня под руку с моего разрешения и особого труда довёл меня до знакомой тропы, как будто его вело особое чутьё. За ним шли остальные — как оказалось, его близкие родственники. А потом мы впятером вышли из леса прямо к нашей деревне.

— И всё на этом?

— Нет, ещё не всё. Дальше… тот, что вёл меня под руку и говорил по-русски, в ответ на мою благодарность сказал мне кое-что… очень даже интересное — настолько, что лучше не рассказывать никому из посторонних, чтобы тебя не сочли сумасшедшей.

— Что же он такое сказал?

— Мы, говорит, видим всё насквозь. И дальше: «Скоро у тебя появится дочь, но она не будет обычным человеком. Вернее — она будет жить как обычный человек до определённого времени, а потом её жизнь очень круто изменится. Но не стоит бояться — она изменится в лучшую сторону, твоя дочь будет счастлива, став вновь одной из нас».

— Ого!

— Да… и я вообще не поняла тогда, к чему он клонит. А потом этот молодой человек от себя и всех своих сородичей пожелал мне счастливой дороги, а те просто помахали на прощание, так как не говорили по-нашему. Я же в полном недоумении от того, что он сказал, побрела домой, но по пути обернулась и… в общем, увиденное поразило меня ещё больше, чем сказанное. Представляешь — вместо троих красавцев-мужчин и прекрасной леди я увидела… четверых драконов, которые медленно взмывали над лесом и махали крыльями! Вот такими вот!

Для убедительности она развела руки в стороны. Ничего себе косплей… или репетиция театрального представления… Хотя, если честно, меня это не особо удивило, к тому же я уже всё поняла, нарисовав в своём воображении парящего над окрестностями нашего родного села Бронзокрыла и ещё троих крылатых ящеров — большого бронзово-чёрного с серебристым отливом, ещё одного вороной масти и третьего, поменьше, с красноватым оттенком и изящной грацией, свойственной особям женского пола.

— А что было дальше? — теперь я уже конкретно ёрзала на месте — история становилась всё интереснее и интереснее.

— Ну… я подумала первым делом, что сошла с ума. Потом — что произошло временное помешательство, наваждение или это был просто мираж. Или я оказалась под гипнотическим воздействием. В общем, чтобы разобраться, пошла к бабе Гале, она жила тут неподалёку.

Бабой Галей, как я помнила с детства, звали местную пожилую колдунью наполовину цыганского происхождения, которая, по словам моей бабушки и её подруг, гадала, предсказывала, разгадывала сны, а также лечила людей народными средствами, нашёптывая заговоры, и брала за это символические суммы — прибавку к своей пенсии, а иногда и вовсе довольствовалась подаренной банкой варенья или солёных огурцов.

— Ну так вот… прихожу я вечером к бабе Гале и рассказываю о своём наваждении, спрашиваю, не сошла ли я с ума или нет ли на мне порчи, сглаза или каких-нибудь подселенцев в моей ауре. Она зажигает свечи, смотрит на меня со всех сторон, обходит кругом, водит руками вдоль тела, останавливает взгляд на моём лоне, а потом смотрит мне в глаза с очень странным видом и выдаёт:

«Ничего у тебя такого нет и с ума ты не сошла. Но я могу сказать то, о чего ты задумаешься, рожать тебе этого ребёнка или лучше избавиться от него. Ты беременна драконом!»

— На этом месте меня, конечно, передёрнуло. А цыганка эта говорит:

«Не стоит ждать чего-то страшного — твоя дочь родится человеком, так же как многие до неё, и будет жить в этом мире как обычный человек. Но если она узнает, кем является на уровнях за пределами земной человеческой природы и откуда пришла её душа, всё может измениться. Твоё право рассказать ей эту тайну или молчать до конца своей жизни, но звёзды распорядятся наилучшим образом для всех».

«Но как так? — возразила я. — Дракон ведь — это злая сила, тёмная, приносящая беды и разрушения, это падшие духи».

«Не всегда, детка, не всегда, — ответила мне баба Галя. — Большинство драконов как раз не падшие и не злые, и несут они в себе свет, высшие знания и мудрость. Тот, что собирается воплотиться здесь в теле девочки — один из таких. Причём, я вижу, он особенный. Вернее, она. Но если ты боишься последствий, есть специальный обряд. Если его провести — драконий дух навсегда покинет тело твоей будущей дочери, а его место может занять обычная человеческая душа. Но нужно соблюсти все условия выполнения обряда, иначе твой нерождённый ребёнок может погибнуть.»

— Конечно, от проведения такого обряда я сразу отказалась. С одной стороны, очень боялась потерять тебя, даже ещё не увидев твоих ясных глазёнок и прелестного ротика. А с другой — за тот вечер успела уже полюбить маленькую дракошечку, едва узнав о ней — она как будто отозвалась на мои мысли, стало очень тепло и хорошо.

«Ну как знаешь, — ответила на это баба Галя. — Только имей в виду, что однажды она узнает правду и за ней придут другие, чтобы забрать в свой мир, тогда ты потеряешь свою дочь. Те четверо, о которых ты говорила — её духовные сородичи из Огненного Клана. А её душа родом с Алмазной Звезды. Но если воспитаешь свою дочь правильно, в любви и заботе, она будет любить тебя и найдёт способ навещать, даже когда уйдёт. Мир драконов не отделён от земного до конца, между ними существует древняя связь через сеть порталов.»

— И ты… поверила ей тогда? — в моей душе нарастало волнение.

— Конечно же, нет! Поверить в такой абсурд — наверное, нужно быть действительно сумасбродкой. Но я решила прислушаться к её советам, воспитывала тебя в любви и заботе, относилась всегда даже лучше, чем к Люсе, и ничего не рассказывала о своём видении в лесу.

Всё теперь ясно. Из-за того, что мама относилась ко мне лучше, чем к старшей дочери, и уделяла мне больше внимания, та предпочла быть, скорее, папиной дочкой, выросла несколько замкнутой, стервозной и не слишком вовлечённой в наши привычные женские дела и заботы. И повезло ей в карьере и бизнесе гораздо больше, чем в личной жизни. Однако я не смела корить за это мать, поскольку она, оказывается, старательно исполняла предписанное знахаркой, а та оказалась слишком права, чтобы считать всё сказанное ею тёмным суеверием и оккультным бредом, в корне противоречащим научному мышлению, логике и здравому смыслу.

— А что ты думаешь о моём женихе Василии? — как бы невзначай спросила, наконец, я.

— А что мне о нём думать? Он вылитый… тот парень, что провожал меня и показывал дорогу. Разве что тогда у него лицо было гладкое, как у юноши.

Ну да. За всё время нашего пребывания здесь Его Высочество позволил себе не брать в руки бритву, отчего на его лице обозначилась весьма симпатичная, хотя и не слишком большая растительность. А вот дома борода и усы ни у кого из них, судя по всему, не росли. Конечно, он может потом и побриться, и делать это регулярно, но если застрянет тут надолго, то со временем обзаведётся и животиком, и морщинками, и сединой… хотя, честно, я не в курсе, что происходит на Земле с драконами, прибывшими сюда из своих миров, поскольку не видела Бастиана в амплуа «тройной» личности, прожившей здесь довольно приличное время. А быть может, за те годы он начал терять форму, а потом быстренько её восстановил, оказавшись вновь у себя дома?

Что ж, в таком случае стоило хотя бы раз в год или два посещать родной мир. А, быть может, он так как раз и делал, пока никто не видел?

В общем… из этого разговора я поняла, что мама всё-таки верила в то, что виденное и слышанное ею тогда не было просто наваждением или следствием временного помутнения разума. Но дальше продолжать эту беседу мы не стали — в дверях стояла Люся.

— Ну что, вы закончили разговоры? Здесь заказы наши привезли, начала уже разбирать коробки, там много всего. А потом нам нужно ещё ехать в свадебный салон, выбирать платье для нашей невесты.

Салон, конечно, выбрала сама. Довольно дорогой, по нашим меркам, хотя для Люси это были пустяки. Тем более, оплатить покупку решили мы сами на сумму, выделенную нам щедрым женихом.

Перемерив кучу платьев, я выбрала, наконец, то, которое мне понравилось больше всех остальных — белоснежное с серебряными нитями и стразами, напоминающими маленькие бриллианты, не слишком глубоким декольте, в меру пышной тройной юбкой и узорчатыми вставками по бокам, которые придавали наряду поистине волшебный вид. К платью, конечно, прилагался и идеально гармонировал с ним мой бриллиантовый кулон, наделённый магическими свойствами — все остальные украшения я отмела сразу. За исключением, пожалуй, серёжек со сверкающими кристаллами Сваровски, напомнившими мне хрустальные висюльки на люстре в гостиной нашей квартиры, только в миниатюрном виде. И изящной диадемы с примерно такими же кристаллами, к которой крепилась почти прозрачная фата с вышивкой в виде экзотических цветов и листьев.

— Вау! — не удержалась я от восторга, разглядывая себя в зеркало. — Вот это платье мне точно нравится!

— Ты что! — Люська едва не поперхнулась от зависти. — Да, конечно, платье очень красивое, но ты знаешь, сколько оно стоит?!

— Шестьдесят три тысячи рублей, со скидкой будет сорок семь, оно у нас осталось последнее, — деловито озвучила продавщица — хрупкая брюнетка лет сорока или немного меньше, в ярко-синем облегающем платьице, резко выделяющем её на фоне белоснежного, молочно-белого и кремового великолепия свадебных нарядов.

— Не страшно, доченька, Василий выделил нам больше, — с многозначительной улыбкой доставая наличку, ответила Виталина Андреевна.

— Ну так что, — женщине в синем, по всей видимости, не хотелось слишком долго тянуть время. — Берёте это платье?

— Берём! — тут же ответила я. — Будем ждать доставку завтра, а послезавтра уже свадьба.

— Я бы на твоём месте не транжирила так деньги своего жениха… — Люся обернулась ко мне, заводя мотор, когда мы с мамой уселись снова машину.

— Но ты ведь не на моём месте, — ответила ей я. — И когда ты будешь выбирать себе платье, я не стану мешать и отвешивать колкости.

— Потому что ты в это время будешь уже на своей «Ибице», — мотор, наконец, завёлся и мы выехали на трассу. — Мне вот, наверное, скоро придётся сдать своего «котика» в автосервис или завести нового, плоховато он стал меня слушаться. А у тебя, наверное, никогда не будет своей машины, ты даже водить не умеешь.

— Зато я умею то, чего ты никогда…

— Девочки, хватит ругаться! — раздался, наконец, голос мамы. — Праздник на носу, а вы…

Она была стопроцентно права, и поэтому мы обе тут же прекратили перебранку и всю дорогу до дома не обмолвились ни словом. Напряжённость между нами была мне вполне понятна: Люся всё ещё не могла свыкнуться с тем, что я вот-вот стану женой того, кого она так некстати потеряла из виду и ком постоянно думала. Выходит, она очень любила Бастиана, пусть даже под другим именем, а он…

Впрочем, всё это виделось мне очередной человеческой иллюзией, коих было великое множество. Ведь главным было, как ни крути, исполнение древнего пророчества! Только… какую роль в этой истории могла сыграть моя старшая сестра? Наверное, примерно такую же, как Гена Волков в моей жизни…

Эти мысли не покидали меня весь остаток дня и почти весь следующий день, посвящённого как и несколько предыдущих, подготовке к предстоящему торжеству. Выйдя около шести часов вечера из здания делового центра, на первом этаже которого располагался ресторан «Магнолия», на улицу, я, наконец, вздохнула с облегчением: самые важные дела были закончены. И тут меня стали одолевать странные предчувствия и мысли, а взгляд словно сам собой упал на пристройку к торцу расположенного поблизости клуба, где располагался вход в бар «Зелёный змей». Кто-то находившийся там настойчиво лез в мою голову, судя по всему, желая со мной побеседовать. Но кто?

Недолго думая, я направилась туда, чтобы выяснить, в чём дело. И, войдя в не слишком просторное помещение с мрачноватой обстановкой, которое было в это время почти пустым, увидела довольно любопытную, но удручающую картину: за одним из столиков, между окном и барной стойкой, подперев голову обеими руками и запустив пальцы в нечёсаные вихры цвета прелой соломы, восседал Волков. Перед ним — наполовину опустошённая семисотграммовая бутылка виски и стакан, рядом — тарелка с остатками закуски из маринованных креветок в японском соусе.

— Гена?!

В ответ раздалось невнятное мычание, затем сидевший за столиком мужчина нехотя поднял голову и вперил в меня мутный взгляд.

— Маш… что ты тут делаешь? Пришла посмотреть на меня, да?

Судя по голосу и взгляду, он был уже изрядно пьян и беседовать с ним не так уж и хотелось, однако «нечто» внутри меня настойчиво велело это сделать, так же как несколько минут тому назад — зайти в этот самый бар.

— Ну… мне показалось, что ты скучал и хотел со мной поговорить. Или я ошибаюсь?

— Хотел… думал… только какой в этом теперь смысл? Ты счастливая невеста, ещё и ребёнка ждёшь… ик… а я уже никому… ик… не нужен, ни тебе, ни твоей сестре, и вообще никому, сижу вот, пью… и даже уже две недели не появлялся на работе… ик…

С этими словами он налил себе ещё полстакана крепкого напитка. Однако я, повинуясь всё тому же внутреннему побуждению, решительно подошла к нему и отобрала пойло, а Генкина рука, державшая до этого стакан, со стуком упала на столешницу.

— А, может быть, хватит уже пить? Поговорим как взрослые, нормальные люди, если уж ты так хочешь. Откуда ты знаешь, что я жду ребёнка?

— Откуда, откуда… Люся мне сказала. И о завтрашней твоей свадьбе тоже. Пришла ко мне домой, принесла мои вещи, которые у неё были, и даже отказалась от… в общем… ик…

Вот как, значит. Люся сказала… Хотя… это, наверное, не было таким уж секретом, чтобы скрывать его от своего бывшего парня. И моего тоже. И всё же я опасалась, что длинный язык когда-нибудь сыграет с ней злую шутку. А что касалось Генкиного запоя — такое с ним случалось уже не впервые и вряд ли в этом был виноват будущий наследник рода Эдарри.

— Ясно, — пробормотала я. — Так что ты хотел мне сказать?

— Да ничего особенного. Просто… будьте обе счастливы и забудьте такого идиота, как я.

В ответ я глубоко вздохнула и повертела в руке стакан с прозрачной жидкостью янтарного цвета, не испытывая ни малейшего желания выпить из него за здоровье своего бывшего коллеги и несостоявшегося жениха.

— Когда-нибудь ты поймёшь, что глубоко ошибался. Не такой уж ты и идиот, Гена. У тебя красный диплом, учёная степень и куча перспектив. И своё счастье ты когда-нибудь встретишь, главное для этого — начать ценить себя и взяться за ум.

— Мань, ну… вот зачем ты мне всё это говоришь? Взяться за ум? Ценить себя? После того, что вы обе сделали? Твоя сестра смотрит на меня как на пустое место, а ты, ты… И даже пригласила на свою свадьбу, вся моя жизнь трещит по швам, теперь я не нужен даже самому себе, а ты говоришь — начинать себя ценить?… Сделай доброе дело — дай мне мыло и верёвку потолще, не могу я так больше жить…

Эпилогом этой тирады стало то, что он, приподнявшись, выхватил у меня заветный стакан и опрокинул содержимое себе в глотку, после чего со стуком поставил посудину на место и продолжил уже тише:

— Оставь меня, Соколова… уйди… теперь мне никто уже не поможет, я никто, убожество и ничтожество. А вы — королевы, живите по-королевски и забудьте убогого холопа… да…

С этими словами он уронил голову, лицом прямо в тарелку с недоеденными креветками, и зарыдал. И вместе с ним чуть было не зарыдала я. Да, безусловно, мне было очень жаль этого человека, но помочь ему больше было нечем. Разве что…

— Извините, — бросила я внимательно наблюдавшему за всем этим представлением барменом и выскочила вон, на ходу набирая номер ближайших родственников Геннадия. — Алло, это Вера Сергеевна? Это Мария, бывшая девушка Гены. Ваш племянник находится сейчас в тяжёлом состоянии, у него алкогольный делирий, несёт бред и грозится покончить с собой. Скорее приезжайте! Адрес? Фонтанная, 15, бар «Зелёный змей», рядом с рестораном «Магнолия».

Насколько мне было известно, тётя Гены, у которой он жил, была хорошо знакома с Эльвирой Эдуардовной Ковалёвой, которая была опытным психиатром-наркологом, которая, как говорили, вытащила из «ямы» уже не одного разочаровавшегося в жизни и пристрастившегося к спиртному жителя нашей прекрасной страны и даже помогла вернуться к нормальной жизни. Уж она-то, наверное, сможет помочь несчастному парню, в отличие от меня.

Что ж, на этом моя миссия по спасению утопающего в алкогольном море Генки была, пожалуй, окончена. Теперь предстояло пережить гораздо более знаменательное и радостное событие, после которого моя жизнь уже никогда не будет прежней, но, как было предсказано волшебницей из далёкого мира, принесёт большое счастье. Хотя последнее можно было понять и без этого предсказания — я ведь готовилась стать женой мужчины, которого по-настоящему, искренне, глубоко, всем сердцем любила и была точно так же любима им самим. Разве мог когда-нибудь такой союз быть несчастливым?

Именно такой прилив счастья я ощутила на следующий день, оказавшись, наконец, после очередной суеты, в главном зале Дворца Бракосочетаний на Английской набережной. Едва я высказала своё «да» в ответ на традиционный вопрос, задаваемый всем женихам и невестам — чуть менее уверенное, чем ответ моего возлюбленного, поскольку момент вступления в новую жизнь всё-таки был весьма волнительным, меня охватило удивительное чувство, которое нельзя было описать словами. Отдалённо оно напоминало ощущение безнадёжного влипания или попадания в капкан (хотя, собственно, попала я в него уже давно и основательно) и в то же время — проваливания в некую бездну, в которой, однако, было довольно приятно и вовсе не хотелось из неё выбираться, так же как и из пресловутого капкана. Мимолётный страх вскоре сменился балдежом неземного масштаба — и всё это во время традиционного и обычного для всех свадеб поцелуя жениха под крики «Горько!» Особенно в этом последнем старалась Аринка, которая (прошу прощения у дорогих читателей — забыла о ней упомянуть) решила побывать свидетельницей на нашей свадьбе.

Да, конечно, за всё время с тех пор, как мы познакомились, он целовал меня уже много раз, но до сих пор в этом нехитром действии с его стороны не было столько выражения истинных чувств и желаний. В первую очередь — присвоить меня себе целиком, никому никогда не отдавать, заботиться и беречь, как драгоценное сокровище. И в то же время поцелуй этот был властным и страстным, показывающим особенности характера моего будущего супруга. Но в то же время он не был грубым, насильственным и подавляющим волю, что говорило о том, что мой муж при всём этом не будет жестоким тираном. В общем…

В общем, всё это было снято и записано съёмочной группой, специально приглашённой моей сестрой. Особенно она подчёркивала, что студия фото- и видеосъёмки, работников которой она уговорила за довольно приличную оплату прибыть на мероприятие, принадлежала одному из её компаньонов — Филиппу Абрамовичу Бернштейну. Как будто эта персона была столь важной, что о ней должны были знать все без исключения. Хотя я, честно говоря, слышала о таком человеке впервые.

Веселье, начавшееся в одном месте, постепенно перекочевало в другое — в уже не раз упомянутый мною ресторан «Магнолия». Но прежде чем добраться туда, мы совершили довольно интересное путешествие на роскошном лимузине и успели посетить достаточно много замечательных мест великого города, включая знаменитый памятник его основателю. И всё это, разумеется, сопровождалось фото- и видеосъёмками той самой группы загадочного Ф. А. Бернштейна, которого никто мне лично так и не представил — скорее всего, в составе приглашённой группы съёмщиков его не было.

А затем праздник, организованный со всей пышностью, свойственной, скорее, состоятельным гражданам вроде моей сестры и таинственного г-на Бернштейна, чем мне, плавно перекочевал в ресторан. Об этом невиданном доселе транжирстве в роду Соколовых я всё-таки проговорилась Бастиану во время нашего свадебного танца.

— В этом нет ничего удивительного при том, что я снял со счёта почти треть всех денег, скопленных в моих предыдущих амплуа, — с довольной улыбкой произнёс он. — Если нашша свадьба — такое важное событие, что способно решить дальнейшую судьбу обоих миров, почему бы не отметить его как подобает?

— Да, но… это ведь мы делаем здесь, на Земле. Что, если в твоём мире наш брак будут считать недействительным?

— Во всяком случае, у нас теперь есть обручальные кольца, поэтому в моём мире наш союз вполне может быть расценен как состоявшаяся помолвка. А там нам предстоит явиться в Храм Соединения Сердец, чтобы коснуться священного Камня — тогда мы будем считаться состоявшимися супругами. И… да… есть ещё одна деталь.

— Какая?

— Если Камня коснётся истинная пара, он ярко засветится. Не все, кто приходит в Храм Соединения Сердец, чтобы заключить брачный союз, являются таковыми, но тогда это обычная церемония. И жизнь у таких супругов чаще — самая обыкновенная и даже не всегда счастливая, потому что на уровне своей сути они не являются парой и не совсеем подходят друг другу.

— У нас на Земле почти все браки такие, — с грустью в голосе констатировала я известный факт. — И не у всех они несчастные. Конечно, некоторые говорят о своём желании встретить родственную душу…

— Для драконов это куда более важно, чем для большинства людей, моя дорогаая Мари. Если бы мы не были с тобой такими… родными душами, я вряд ли отнёсся бы так серьёзно к твоему появлению в своей жизни. Или, если это записано в Пророчестве, что именно я должен стать супругом Алмазной драконицы Бриллианс, я бы счёл этот выбор просто своим долгом и самопожертвованием во благо наших цивилизаций.

— Значит… в Пророчестве ничего не написано про то, что на этой драконице должен жениться тот, кто является её настоящей… истинной парой?

— Прямо — нет. Но таам говорится о настоящей любви, которая вечна и не проходит со временем. А такоое возможно только между теми, кто является друг другу истинным предназначением, родной душшой. Во всяком случае, у нас, драконов, это так.

— Вот как? — услышала я за своей спиной голос сестры. — Что-то сложновато у вас всё, но вы, тем не менее, умудряетесь находить друг друга звериным чутьём, которое не развито у большинства людей? А почему вы думаете, что мне, обычному человеку, не может так круто повезти в жизни?

Так, стоп. Я ослышалась или она действительно с какого-то момента своей жизни начала всерьёз воспринимать то, что мы говорим, подслушивая наши разговоры? Или она просто в очередной раз включила сарказм? Может быть, стоило вести их на эрдарийском языке, а не на русском?

— Я этого не говорила. И вообще, желаю тебе найти своё сча…

— Думаешь, так уж сложно его найти? Не сложнее, чем перестать думать и мечтать о несбыточном или о том, что уже ушло из жизни и точно не вернётся. Думаешь, я так уж расстроилась из-за того, что мне не светит быть женой бизнесмена с Ибицы? Вообще-то он не один на белом свете и сказочных миров с принцами, драконами, феями и прочими можно придумать много. Уверена, что в этот раз мне точно повезёт, не меньше, чем тебе, и всё будет фили-п-п-ок!

Последнюю фразу она закончила характерным звуком, напоминающим открывание бутылки шампанского. Но меня удивило гораздо больше то, что она сказала. Филиппок? Да ладно…

И тут же словно в ответ на эти свои мысли получила очередную реплику от Люси:

— Да, вот он, тот, кто действительно того стоит — Филипп Абрамович Бернштейн, руководитель коллектива, который снимает наш семейный видеофильм, посвящённый торжественному бракосочетанию наших дорогих… в общем, вас с Василием.

С этими словами она приобняла за плечи подошедшего мужчину весьма представительной наружности, на котором был дорогущий бежевый костюм от Армани, фетровая шляпа такого же цвета, из-под которой свисали тёмные волнистые волосы немного покороче, чем у Бастиана, золотая цепь на шее и украшенные бриллиантами швейцарские часы. Сразу видно — состоявшийся завидный жених, еще и, наверное, миллионер. В свою очередь, тот обнял её за талию и обворожительно улыбнулся.

— Что ж… искренне поздравляем и желаем счастья, — ответила я после того, как мысленно по достоинству оценила выбор сестры — по всей видимости, подаренный мною алмаз действительно обладал магической силой, способной привлекать в жизнь его владельца богатство, счастье и удачу в обмен на отказ от своих прежних амбиций и сохранение тайны.

— И мы вам тоже, — немногословно ответил г-н Бернштейн.

А потом, дальше, я ещё больше убедилась в своей правоте, кинув, по известному свадебному обычаю, свой букет невесты: краем зрения я видела, как Люся, ловко подпрыгнув, схватила его на лету обеими руками, прижала к сердцу и вновь повернулась к красавчику в бежевом костюме, который в это время вёл деловые переговоры со своими подчинёнными и что-то записывал себе в блокнот.

Что ж, пусть в этой жизни ей повезёт не меньше, чем мне. А насчёт Генки я всё-таки подумаю. Может быть, ему тоже волшебный алмаз подарить? Если, конечно, он поверит моим словам и решит действительно взяться за ум, чтобы изменить свою жизнь к лучшему.