Тайны Фанкор-Зора

Глава 4

Берег Возмездия, устье реки Мертвый ручей, утро 30 клианна 1137 Эры Пророка, четыре часа пополудни.

Ровно через день, вечером «Летящий» достиг устья Мертвого ручья и спустил на воду шлюпку с путешественниками.

— Уж не знаю, что вам понадобилось в этих развалинах, — напутствовал беглецов капитан Аделл, — но вот что я вам скажу. Экономьте еду. Живности, чтобы подстрелить, в этих краях не так много. Насчет пресной воды — Мертвый ручей — единственная река на мили и мили вокруг. Правда, в это время года в Волчьем краю часто случаются метели. Вот увидите, снегу наметет столько, что в воде у вас не будет недостатка. И упаси вас Единый разводить костер из низеньких черных деревец с кривыми веточками и тем более — готовить на нем еду. Мы сейчас идем в Марранд — отдохнуть, узнать новости и пополнить запасы. Через десять дней на этом же месте мы вас заберем. Постарайтесь не погибнуть там, я буду горевать по своему еноту.

— Аделл, вы ведь часто ходите этим курсом, — Эсса задумчиво посмотрела на капитана, — Что вы можете сказать про Фанкор-Зор? Ничего необычного вокруг не замечали?

— Внутрь мы, сама понимаешь, не заходили, — пожал плечами капитан, — Но с виду город сохранился неплохо. Брошенные или разоренные работорговцами поселения местных жителей в этих краях исчезают бесследно от непогоды за каких-нибудь несколько месяцев. А что до людей… тех, кто стремился бы туда, я до вас ни разу не встречал.

Попрощавшись, путешественники спустились в шлюпку и направились к берегу, чтобы разбить лагерь.

Утро выдалось хмурым. Низкие серые облака нависали едва ли не над самыми головами путешественников, изредка роняя крупные снежинки, которые, лениво кружась, опускались на пожухшую жесткую траву, кое-где торчащую из мерзлой земли.

Берег Возмездия, а именно так называлось место, где высадил путешественников капитан «Летящего», был покрыт голыми серыми скалами. Выщербленные солеными ветрами и жестокими зимними штормами, эти огромные камни угрожающе нависали над серым морем и казались острыми как бритва. Место, где беглецы разбили лагерь, было таким же унылым, бесцветным и пустынным, как и все вокруг. Единственным преимуществом маленькой бухты было то, что прибрежные скалы давали здесь относительную защиту от ветра.

Природа этих суровых северных мест имела блеклые серые и коричневые оттенки, типичные для конца осени, но в Волчьем Крае даже весной и летом невозможно было найти ярких красок. Только в устье Мертвого ручья цеплялась за жизнь невысокая местная растительность — кривые черные кустики ядовитого хорькового корня, да изредка — прямые, как стрелы, побеги серебролиста, белые стволы которого как будто светились изнутри.

Чем дальше от берега, тем скалы становились ниже, давая простор мерзлой равнине, открытой всем ветрам. Эта обледеневшая пустошь выглядела почти безжизненной, особенно поздней осенью. Лишь ветер, то свистящий, то завывающий, треплющий чахлые пучки травы и кривые низкорослые кустарники, немного оживлял эти суровые, негостеприимные земли. Не зря путешественники, побывавшие в Волчьем Крае, говорили, что сама природа противится пребыванию здесь человека.

Но люди в этих землях все же жили — такие же суровые и негостеприимные, как местная природа. Большинство населения Каэрона считало обитателей Волчьего Края варварами и дикарями. Несмотря на то, что один из них, Верный Элки, был сподвижником Пророка Рикварда и удостоился упоминания в Слове Правды, он был, скорее, исключением, чем правилом. После Войны и Мученичества Пророка дикари Волчьего Края продолжали поклоняться своим выдуманным богам.

Жители северной части королевства Эвермир, граничащей с этими дикими землями, вынуждены были все время отбивать набеги свирепых местных жителей, которые постоянно стремились сжечь их деревни, отобрать у фермеров припасы и угнать скот. Пираты же и купцы из Офре̇йна и империи Эн-Кале̇х рассматривали Волчий Край как свои охотничьи угодья, выслеживая дикарей, захватывая их и уводя в рабство целыми посеениями.

Но опасность в этих землях исходила не только от людей и от погоды. Волчий край породил многие виды ужасных животных, одна только встреча с которыми сулила неминуемую смерть.

В великом множестве водились тут ледяные волки, давшие название этой местности. Коварные хищники сбивались в стаи, как их обычные серые собратья, и охотились сообща. Шерсть на загривках волков была похожа на острые ледяные иглы. Как утверждали охотники, эти опасные существа были способны, подобно южным дикобразам, выстрелить в жертву пучком таких вот ледяных игл, которые оставляли болезненные, долго не заживающие раны.

Гигантские снежные совы, подстерегающие свою добычу по ночам, тоже обитали только в Волчьем краю. Эти хищные птицы были способны легко унести в своих мощных кривых когтях овцу или даже грудного ребенка. Добычу снежные совы поедали медленно и постепенно, насаживая ее еще живой на огромные колючки растущего здесь в изобилии низкорослого дерева, чьи ветки усеяны длинными шипами, которое зовется «солдатская ива», и отрывая от еще живой жертвы небольшие кусочки плоти своим острым кривым клювом.

Но самым страшным хищником Волчьего края, перед которыми пасуют даже стаи снежных волков, — называли георсору, огромного шестиногого ящера. Этих массивных чудовищ когда-то вывели маги Древней Империи для охраны своих городов и для охоты на рабов. Теперь георсоры одичали, размножились и стали почти безраздельными хозяевами этого сурового мира.

Тела гигантских полумагических рептилий были окружены зловещим магическим свечением, синим, искрящимся и потрескивающим. Магия придавала этим гигантам силу и способность выживать в суровых условиях. Практически любая часть тела георсор могла служить грозным оружием — толстые мощные ноги, длинный гибкий хвост с ядовитыми шипами на конце, утолщение в виде рога на вытянутой узкой морде. Шкура, когти и мелкие, но острые зубы были покрыты ядом. Несмотря на свой огромный размер, полумагические ящеры были проворны и обладали титанической физической силой, что делало их смертельно опасными. Спастись от них было очень трудно.

Местные жители охотились на георсор и смазывали их ядом свои клинки и стрелы. Но с этим животным надо было быть очень осторожным: яд георсоры был смертелен, даже в малых количествах попав на кожу. Он вызывал сильный отек, который постепенно переходил на внутренние органы, приводя жертву к медленной и мучительной смерти.

Все это вместе — суровая природа, враждебные жители и дикие монстры, каких невозможно было встретить ни в одном другом месте на Каэроне, делали Волчий Край опасным для путешествий.

Андри выбрался из своей палатки последним. В руках чародей держал толстую потрепанную книгу. Он осмотрелся, потянулся, попрыгал, чтобы согреться, сначала на одной ноге, затем на другой. Потом осторожно положил книгу на камни и достал из кармана мешочек с лакричным сахаром. Выудив небольшой кусочек и ловко забросив его в рот, Андри довольно улыбнулся.

— Будешь? — протянул он мешочек Матеосу, который как раз вернулся в лагерь со стороны реки, держа в руке кожаное ведро, наполненное водой.

Воин был обнажен до пояса, на его мускулистом торсе блестели капли. Он посмотрел на чародея и отрицательно покачал головой:

— Андри, ты так помешан на сладком, что каждый раз, когда ты меня угощаешь, я чувствую себя грабителем.

Маг пожал плечами и спрятал сладости обратно.

— И все-таки, я никак не пойму, — заявил он, — что заставило этих магов Древней Империи построить город на совершенно голой земле и в таком холодном краю. Я думал, что привычен к морозам: как-то раз мне пришлось застрять у нас в горах без теплой одежды и почти без укрытия, но здесь этот ветер! Мне пару раз показалось, что сейчас он унесет палатку прямо вместе со мной!

С этими словами Андри снова посмотрел на Матеоса, все еще стоявшего без рубашки, и поежился от холода.

— А что про это написано в твоем фолианте? — отозвалась Эсса, складывающая хворост под котелком, чтобы удобнее было развести костер, — Всю ночь ведь читал!

Чародей разочарованно посмотрел на лежащую на камнях старую книгу с истертыми пожелтевшими страницами:

— Это «Краткая история церкви» преподобного Вернона Эрроувейлского. Я стянул ее из деревенского храма, когда пытался раздобыть целебные травы. Думал, что там есть что-нибудь про Фанкор-Зор. Но, к сожалению, не нашел ни слова.

Матеос перелил воду из ведра в котелок. Андри подошел поближе к костру и щелчком пальцев вызвал веселый оранжевый язычок пламени в ладони. Потом бережно пересадил новорожденный огонек на хворост. Маленькому огоньку понравился новый дом: вскоре сухие ветки весело затрещали и начали разгораться.

Эсса выпрямилась, слегка потянувшись, и, засунув длинные пальцы правой руки глубоко в рукав левой, ловким жестом извлекла на свет несколько свернутых в трубочку листков.

— Тогда тебе должно помочь это, — она протянула странички чародею.

— Что это? — Андри взял протянутые бумаги и развернул их.

— Прости, — кокетливо потупилась Эсса, — Я подумала о том же, о чем и ты. Только пошла грабить не церкви, а коменданта Де Бриссара. Ты же не удивишься, узнав, что его дворец уцелел? Правда, одна из книг в библиотеке все-таки пострадала — десятый том «Полной истории Империи Ристерос». Пришлось вырезать из него страницы, я спешила. Но я тебе обещаю, когда мы выберемся из этой передряги, я обязательно куплю ему новую книгу!

— Плутовка, — улыбнулся Андри. Эсса шутливо раскланялась.

— Зачем вам это? — Матеос перевел недоуменный взгляд с мага на его подругу, — Все руины одинаковы.

— Нет, — покачал головой Андри, отрываясь от вырезанных страничек, — У каждого поселения есть Душа. Она появляется из тех чувств, которые испытывают жители. Чем ярче, острее и выразительнее эмоции, тем лучше их усваивает Душа. Но Души покинутых городов почти всегда смертельно опасны. В основном, потому что они тоскуют по жителям. Когда в заброшенном городе вновь появляются люди, Душа мучается противоречием. С одной стороны, она одержима желанием отомстить им за то, что покинули город. А с другой, ей хочется, чтобы люди вернулись. Поэтому чаще всего души поселений ведут себя непредсказуемо. Для нашей безопасности мне нужно хоть приблизительно знать, с чем мы можем там столкнуться. А в том, что нам придется с ней встретиться, я не сомневаюсь: Души тянутся к живым. Я уже видел такое, — чародей помрачнел, — Боюсь подумать, как после восстания может теперь выглядеть Душа Рувена.

— Я вызвался показать вам дорогу, потому что многим вам обязан, — мрачно заявил воин. Похоже, у него резко ухудшилось настроение, — Но тащить вас туда, откуда мы все, как я понимаю, скорее всего, не вернемся, у меня нет никакого желания.

— Яркого утра! — поприветствовала компанию раскрасневшаяся Виэри. Она спешила к ним со стороны ручья. Лицо девушки сияло свежестью и чистотой, — Матеос, чем ты расстроен?

Бывший телохранитель, который уже успел натянуть рубашку и куртку, похлопал себя по бокам, пытаясь согреться, и мрачно уставился в небо. Оно ответило гладиатору очередной порцией снежинок, которые, медленно кружась, опустились на вихрастую голову молодого мужчины.

— Будет сильный снегопад. Метели в этих краях очень опасны. Вы видели — ни одного ориентира. Если мы тут заблудимся, легко можем умереть, — хмуро сообщил Матеос, уходя от ответа на вопрос и ни к кому особенно не обращаясь,

— Уверены, что хотите отправиться именно сегодня и именно туда?

— Безусловно, — отозвалась Эсса, не поворачивая головы.

Она снова сидела у костра и сосредоточенно помешивала что-то в котелке, от которого начал потихоньку подниматься аромат свежесваренного кофе. Этот запах, домашний и уютный, казался совершенно неуместным в диких холодных краях. Виэри с наслаждением втянула носом кофейный запах и зажмурилась от удовольствия.

Эсса бросила в котелок щепотку корицы:

— Мы могли бы, конечно, задержаться здесь, в лагере, еще на пару дней. Но, похоже, мы изучили уже все местные достопримечательности.

— Верно, — согласился с ней Андри. Он успел бережно спрятать пергамент и теперь стоял за спиной Эссы, прикрывая девушку от ветра, и растирал замерзшие ладони, — За каких-нибудь четверть часа я уже успел оценить их все. Их, кстати, тут не так уж и много — голый куст, обледеневший валун и чья-то здоровенная обглоданная кость. Я, как привередливый путешественник, определенно требую большего.

Эсса фыркнула и подняла глаза на Андри. Тот поймал ее смеющийся взгляд и состроил скучающую физиономию пресыщенного развлечениями аристократа. Через мгновение оба уже хохотали: Эсса, запрокинув лицо к магу, а Андри — наклонившись над подругой и пытаясь поцеловать ее смеющиеся губы.

— Как вы только умудряетесь оставаться такими жизнерадостными! — недовольно пробурчал Матеос, — Как будто на прогулку по парку собрались, вот честное слово. Сейчас на шум прибегут или дикари, или местные твари!

Но ни Эсса, ни Андри его не услышали. Бывший телохранитель с досадой махнул рукой.

— Завтрак почти готов, — видя раздражение воина, примирительным тоном сказала Эсса, снимая с огня котелок, — Предлагаю поесть и собираться.

— Я тоже думаю, что ждать хорошей погоды не стоит, — согласилась Виэри, — Это Просторы. Тут всегда вьюга. Или буран. Или пурга. К тому же в метели проще затеряться, да и следы заносит быстро.

Похоже, девушка произнесла то, о чем все четверо старались не думать. Матеос еще больше нахмурился. Эсса зябко поежилась. Андри успокаивающим жестом положил руки ей на плечи.

— Тревожиться не о чем, милая, — тихо, успокаивающе сказал маг, — Если бы нас выследили, нам бы не дали даже сесть в лодку. А мы уже почти у цели.

— Мне все равно немного не по себе, — вздохнула Эсса, — Слишком уж все спокойно.

— Ну ладно, вы правы. Следов нам надо оставлять как можно меньше, — сдался Матеос, — Попробуем успеть до того, как все начнется.

После завтрака бывший гладиатор снова тревожно посмотрел на небо. На востоке тучи, закрывающие небосвод, уже начинали наливаться свинцом. Снег теперь падал гораздо чаще, а порывы ветра усилились. Воин покачал головой и углубился в карты.

— Отсюда до Фанкор-Зора всего лишь пара дневных переходов, — сказал он наконец, — Предлагаю идти налегке, так получится гораздо быстрее. Возьмем только самое необходимое. Четыре палатки нам не нужны, обойдемся одной, будем отдыхать по очереди и выставлять дозор. Не забудьте теплые вещи. Пусть каждый возьмет еду и воду на четыре дня. Будем надеяться, что у нас все-таки получится сюда вернуться. Мы с Эссой возьмем оружие, а вам, магам, даже и того не надо.

— Мне нравится идея, — кивнул Андри, — Получается, мы почти готовы, — Он поднял свой многое повидавший дорожный мешок, пахнущий травами, и поудобнее пристроил его на плечи.

Матеос проверил ножны с короткими мечами и пристегнул к поясу еще одни — с кинжалом. Затем ловко закинул за плечо лук и колчан со стрелами. Наклонившись, он нащупал за голенищем сапога кривой охотничий нож и удовлетворенно кивнул.

— Люблю путешествовать с магами, отличная экономия на огниве! — улыбнулась Эсса, — Надо прихватить еще котелок и веревку. Лагерь маскировать не будем, если нас все-таки кто-то преследует и обнаружит его, пусть думает, что мы ушли ненадолго. Это его хоть на сколько-нибудь задержит.

— Лучше даже не думать о таких вещах, сестра, — поежилась Виэри, — Накличешь.

— Надейся на лучшее, готовься к худшему, — отозвалась Эсса.

Девушка проверила висящие на поясе ножны с кинжалами, сосредоточенно похлопала себя по левому плечу, потом обеими ладонями по бедрам и, наконец, по левой стороне груди. Запихав левую руку глубоко в рукав правой, и, видимо, что-то там нащупав, Эсса удовлетворенно кивнула:

— Вот, теперь я тоже готова.

— Удачу бы еще прихватить, — робко заметила Виэри, — Места не занимает, но нам она нужнее всего.

— Идем, — решительно сказал Матеос, — Нам на северо-запад. Я впереди, за мной Виэри, потом Эсса, и Андри замыкающим. Держим темп, не отвлекаемся. Часа через три-четыре сделаем небольшой привал. Если я правильно прочитал карту, завтра утром мы должны выйти на древнюю дорогу и отправиться уже по ней.

— Насколько, ты думаешь, она сохранилась? — с сомнением спросила Эсса, — Больше тысячи лет прошло.

— Древние строили на века, — оптимистично заявил маг, — Это сейчас в Трезеньеле дороги разбиваются за год, чтобы снова можно было дать беднякам работу.

— Верно, — согласно кивнул бывший гладиатор, — Думаю, сейчас эта дорога как раз в таком состоянии, какое приобретают трезеньельские через год.

С этими словами воин уверенно зашагал вперед. Трое его спутников невольно посмотрели в том направлении, словно надеясь, что смогут уже сейчас различить темный силуэт цели, к которой они стремились. Фанкор-Зор. Город-загадка. Город загадок.