Глаза меня, должно быть, обманывают… Ворон, мой благодарный зритель, осторожная черная птица, появлявшаяся, лишь когда поблизости не наблюдалось зловещего хозяина замка — и есть сам Кощей?
Хотя… Если задуматься, если собрать воедино все ниточки кружевной ткани моих сказочных приключений, проанализировать каждый случай явления в них ворона, начинаешь удивляться, как не догадалась раньше.
В деревне он приземлился на забор у дома игоши не потому, что следил за мной по наущению неведомого на тот момент бога. Кощей сам говорил, он пришел, ощутив откат от нарушения пленницей границы тысячи шагов. Он лишь не стал уточнять, что появился там гораздо раньше, чем я думала, быстро прилетев на крыльях по воздуху. И только потом, когда мне потребовалась помощь бога смерти в деле с игошей, принял привычный облик чародея и вошел в дом.
А лесавки-то его почти сразу признали, назвали по имени. Тому самому, из загадок Полуденницы. Выходит, именно Кощей меня, няню поневоле, спас от чересчур активных и безжалостных детишек. Отвлек их, увел за собой вглубь леса, а после вернулся, как ни в чем не бывало, будто и не он то был.
Ох, уж конспиратор! Вот откуда ему знаком мой голос, благодаря которому Кощей нашел меня в западне Лешего. Ещё бы! Как не узнать, когда он переслушал в исполнении Марьи Никольской весь репертуар вокального ансамбля из иного мира и десятки песен сверх того!
И ведь каков хитрец. Когда говорила с ним о вороне, даже словом не обмолвился, что это он и есть. А ведь скажи он, насколько спокойнее стала бы моя душа, перестала бы я видеть в чудесной птице шпиона и засланца таинственного бога.
Если Купала и следит за отмеченной им девушкой, то каким-то иным способом.
Все эти мысли промелькнули в моей голове, пока я в остолбенении смотрела на шагающего ко мне Кощея. А отмерев, бросилась ему навстречу. Чувство облегчения и радости наполняли душу. Живой! Не обманулся! Не отпущу! Мой Кощеюшка, не отдам тебя никому, никакой врагине на растерзание. Руки ей оторву, если потянет их к чужому суженому, стрелу ту ей самой в сердце воткну!
Влетела я в объятия родные, желанные, прижалась щекой к обтянутой прохладной кольчугой груди и чуть не разревелась у всех на глазах. Да и не всё ли равно, сколько свидетелей у нашей встречи, когда сердце прежде разрывалось в беспокойстве и страхе, а теперь поет от счастья?
Вот и Кощей не стал тушеваться, прижал к себе покрепче, коснулся губами у краешка моих губ. На больший поцелуй не решился, поостерегся, хотя желал того не меньше моего, я видела это по бушующему в глубине зрачков любимого пламени.
— Приветствую честную компанию, — произнес он, поверх моей головы глядя на чародеев. — И не очень честную, — взгляд Кощея скользнул по Ивану, и это единственное внимание, коим он удостоил бывшего врага. Видимо, Кощей услышал из нашего разговора достаточно, чтобы сделать выводы относительно того, чью сторону принял царевич.
— Приветствуем тебя, великий Черный Бог, владыка царства мертвых, повелитель тьмы и зимы, — выдвинулся, заговорил за всех по праву старшего Орёл. — Мы рады видеть Чернобога в здравии и печалимся той участи, что постигла его из-за козней потерявшей истинный путь колдуньи. Мы, могучие чародеи Руси, готовы служить тебе верой и правдой, как и иным богам.
— После возвращения в замок, — сказал-пояснил Кощей, продолжая меня обнимать, — Моревна просила проводить ее в опочивальню, сказавшись усталой, и вышла совсем недавно. А выйдя, удивила и смутила непривычными повадками. Уж больно бойкой и прыткой вдруг стала моя скромная Мара. Да и мне сделалось не по себе, когда на нее внимательнее посмотрел, в глаза ее чужие, хитрые. Понял, что из леса не ту забрал. Хотел уже к ответу ее призвать, но тут почуял, как в мой морозный купол бьется Сокол. Решил поначалу за ним последовать, особенно когда понял, что летит он в сторону леса. Как чуял, что приведет меня к Маре. Отвлек внимание колдуньи, обернулся вороном и тайно направился вслед за Соколом. А он тут, гляжу, не один, целая компания подобралась, совет держит, как мне помочь. Благодарю вас за это.
— Повезло, что не успел Моревне свою осведомленность выдать, — заметил Коршун. — Порешила бы она тебя, Чернобог, в тот же час, как осознала, что план ее стать женой Смерти провалился.
— У нее смерть твоя, Кощей, — подтвердила я слова чародея, прижавшись к любимому сильнее.
— Знаю, — произнес Кощей. От его дыхания в моих волосах будто мурашки забегали. — У нее смерть все эти годы была. К счастью, до сих пор Моревна думала, что стрела та лишь ключ от силы бога. Однако ваш военный совет мне показал, что это больше не так. Надо же было ей узнать об истинном предназначении стрелы именно теперь…
— Что нам делать, Кощей? — прошептала я. — Как злодейку обезвредить?
Он ответил не сразу. Остальные тоже молчали, ожидая решения бога.
— С Моревной разберусь сам, — наконец, произнес Кощей, подумав. — Поиграю пока что в ее игры, попробую хитростью отнять стрелу. Вы не вмешивайтесь. Сами понимаете, увидит вас и поймет, что единственный путь справиться со всеми нами — стать бессмертной богиней. А я не готов облагодетельствовать злодейку за счет собственной жизни.
— Как отнимешь то, что даже не способен увидеть под мороком? — усомнился Орел. — Как ни крути, без нашей помощи не обойтись.
— Я сказал, не лезьте, — веско и твердо повторил Кощей и все как-то сразу вспомнили, что спорить с богом, пусть и лишенным могущества, не самая правильная мысль. — Ваша задача — беречь Мару. Она для меня ценнее моей жизни. Что бы ни случилось — с нее и волосинки упасть не должно. Отвечаете головами. Царевич, тебя это тоже касается.
Иван вдруг упал на колени, покаянно голову опустил.
— Прости меня, великий Черный Бог, за всё то зло, что с Моревной творил. Осознал я, всё осознал! За Мару в огонь и в воду, даже вдругорядь на Калинов мост пойду! А после можешь судить меня божьим судом, любую кару приму!
Посмотрел Кощей на него пристально, будто в саму душу заглянуть пытался. А затем кивнул.
— Калинов мост, значит. Побывать там успел… Что ж. Свое наказание ты уже принял, царевич, но помни, за дарованный иными богами второй шанс спросится с тебя вдвойне. Мне же достаточно того, что у Мары будет на одного защитника больше. Зла на тебя не держу. Сдается мне, не спроста мой путь в мире людей оказался столь шипаст, привел он меня к той, о ком и помыслить в своих грезах не мог.
Царевич поднялся на ноги.
— Мара… — теперь Кощей смотрел только на меня. — Когда я разумел, что передо мной вовсе не ты, а коварная врагиня, да еще с твоим кольцом, знаешь, что с мной было? Я уж помыслил было, что колдунья порешила тебя тихонько и в этом лесу под кусточком закопала… И если бы не чувствовал, что с тобой всё хорошо, мог бы и дел наворотить. Но вот я убедился в твоей безопасности, знаю, что одаренные богами великие чародеи Руси в обиду тебя не дадут. И могу теперь спокойно и обстоятельно решать этот ребус — как забрать мою смерть у коварной колдуньи и выжить при этом самому.
Он бережно обнял мое лицо ладонями, которые уже не казались мне ледяными. Посмотрел в глаза с лаской и нежностью. И я смотрела, насмотреться не могла. Надо бы сказать что-нибудь, но слов не находилось, только острое желание вцепиться и никуда не отпускать…
— Не хочу тебя оставлять. Хотел бы я остаться с тобой подольше, душа моя, но времени у меня мало. Если Моревна заподозрит, что я покинул замок и нашел тебя, переломит она стрелу, тянуть не станет. А нам с тобой этого не нужно.
Сказав так, Кощей разомкнул объятия, отступил на шаг, обернулся вороном и улетел в сторону замка. Мои сердце и душа рвались за ним следом, а по щекам потекли слезы.
Будто на войну провожаю…
— Что ж, — произнес где-то за моей спиной Орел. — Воля бога для нас закон. Идем, Мара, в моем дворце ты будешь под защитой. Познакомлю тебя с Ольгой, женой моей ненаглядной…
Я резко обернулась.
— О чем ты? Какой дворец? Какая безопасность? Вы не понимаете? Он там один, без сил, а в ее руках его смерть, которую Кощей даже увидеть не в состоянии! О каком "отнять" может идти речь?
— Мы не пойдем в замок, Мара, — покачал головой Орел, удивляясь моей непонятливости. — Ты слышала Чернобога. Или ты желаешь идти против его воли? Пусть даже так. Как его невеста, только ты и имеешь на это право. Но понимаешь ли, какой опасности подвергнешь его своим непослушанием?
— Так я и не предлагаю штурмовать замок! — возразила я, ощущая после объятий любимого невиданные вдохновение и воодушевление. Сейчас бы горы свернула, если бы это помогло его уберечь от бед. — Но вы сами говорили, без своего могущества он перед Моревной беззащитен. Поэтому я предлагаю не сидеть сложа руки, уповая на судьбу, а помочь Кощею вернуть его божественность. И тогда никакая колдунья не будет иметь над ним власти, он сам ее на одну ладошку поставит да другой прихлопнет!
Переглянулись чародеи с Иваном.
— Как же мы, Мара, божественность ему вернем? Чтобы отнять ее, Моревна на алтаре всех богов просила.
— Вот именно, — торжествующе улыбнулась я. — И мы поступим так же. Покажете, где этот алтарь находится?