Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.

Глава 13

Был конец весны и канун лета. «Значит, вот так. Ты все обдумал и решил», — сказала Фелисия, стоя с потерянным видом в безлюдном закутке терминала «Дельта Эйрлайнз» аэропорта Логана. Кевин пытался подобрать слова, чтобы она не смотрела на него так удрученно, но он был больше не в силах обманывать ее. Он провел рукой по своему черному костюму от Армани, напомнив себе самому о той жизни, которую выбрал.

«Прости. Это зрелое решение, Фелисия. У нас выпуск через несколько недель, и мы разъезжаемся в разные стороны. Думаю, мы должны дать друг другу свободу», — сказал он.

Это была ложь, но за последний год Кевин научился мастерски напускать туман. Хотя ему понадобилось несколько недель, чтобы осознать это, Кевин принял решение порвать с Фелисией в ту самую минуту, когда Тери Поллак подсела к нему за стол для игры в блэкджек.

«У нас все может получиться», — продолжала пытаться Фелисия. Она просто не понимала, что удерживает его от той жизни, которую он хочет вести. Он потянулся к кейсу, думая только о том, чтобы скорее объявили посадку на его самолет, пока это объяснение не станет еще более тягостным.

«Ты поступишь в медицинский колледж в Сан-Франциско, — ответил он, — а я, возможно, стану торговать акциями в Чикаго».

Он ходил на два интервью с руководством финансовой компании, финансирующей бутики, в западной части города. Он обратился туда, чтобы успокоить родителей, которые до сих пор переживали потерю его интереса к медицинскому колледжу и аспирантуре. Он не хотел идти в банковскую систему, но знал, что не может слоняться в Бостоне, как Мартинес и Фишер. Он был не готов сделать блэкджек своей основной профессией. Это вызвало ряд горячих споров с Фишером, который относился к этому более серьезно в результате их поистине космических доходов за последние шесть месяцев. В конечном итоге вмешался Микки, который предположил, что работа Кевина в Чикаго будет ближе к Вегасу, она же станет хорошим прикрытием для нескольких его псевдонимов. Мартинес в спорах не участвовал, он был на стороне Фишера, но не из тех людей, кто горячо отстаивает свою точку зрения.

Фишер опасался напрасно, потому что Кевин не собирался бросать команду. Последние три уик-энда в Вегас оказались для него лучшими в жизни. Он провел большую часть свободного времени с Тери, используя свое особое положение в разных казино, чтобы ее потрясти. В любых других обстоятельствах он бы чувствовал себя слишком мелким для того, чтобы пытаться впечатлить такую женщину, как она. Однако в Вегасе он был КИ с ключами от города. У него была постоянная броня в самых фешенебельных ресторанах и билеты в первых рядах на самые недоступные шоу. Единственным, что его удерживало от того, чтобы полностью окунуться в свою новую жизнь, была Фелисия, но окончание института было великолепным предлогом расстаться с ней.

«Прости, — сказал он, когда наконец-то объявили его рейс на Чикаго. — Я уверен, что мы будем друзьями».

Фелисия посмотрела на него так, что он чуть не провалился сквозь землю. Он попытался смягчить неловкость, обняв ее, и почувствовал, как она вздрагивает.

«Удачи тебе с третьим интервью», — сказала она и молча пошла прочь.

Кевин смотрел ей в след, потом взял кейс и направился к своему выходу. К горлу почему-то подступил комок. Не нужно было разрешать ей ехать с ним в аэропорт, ее присутствие заставило его наговорить еще больше неправды.

А правда была в том, что не было никакого третьего интервью. Он отправлялся в Чикаго, чтобы встретиться там с Мартинесом, Фишером и всей остальной командой.

Во время своей последней поездки на интервью он обнаружил казино на речном пароходе, который стоял на причале на реке Фокс, в Элгине, штат Иллинойс, всего в сорока минутах езды от Чикаго. После короткой самостоятельной разведки он предложил всей команде попробовать это казино. Микки одобрил схему, и они добавили еще одну остановку к своему веселому маршруту. Это было хорошей альтернативой Вегасу, тем более что там игровой сезон в это время несколько утихал. Помимо редких событий на «Арене» и Четвертого июля, в течение лета толпы избегали этого оазиса в пустыне.

Самое время команде отправляться в путь.

Казино «Гранд Виктория» было самым просторным игорным заведением во всем Иллинойсе и одним из самых странных мест, в которых Кевин побывал с тех пор, как начал играть в карты. Построенный в подражание колесным судам девятнадцатого века, пароход был чем-то средним между экспонатом парка развлечений и сценой для роскошного, но не дотягивающего до высшего класса голливудского фильма. Украшенный яркими огнями и обшитый деревом, пароход был чудовищно огромен; на пути в казино гостей встречал павильон площадью в восемьдесят тысяч квадратных футов, высота потолка составляла пятьдесят пять футов, тут же были с гордостью представлены часы высотой в восемь футов. Колесный пароход мог гордиться и более чем десятью тысячами посетителей в день — факт еще более впечатляющий, если учесть, что сам пароход вмещал только тысячу двести пассажиров. Двадцать шесть столов для игры в блэкджек, разбросанных на открытом квадрате палубы парохода, — великолепная арена для подсчета карт, с хорошим сочетанием маскирующей толпы и простого доступа к столам. Более того, «Гранд Виктория», по словам Микки, было из разряда казино, желающих стать «ареной событий». Хотя лимит на игровых столах был всего две тысячи для одной «руки», никто не будет возражать, если они поднимут ставки. Некоторые казино в центре Вегаса, да и по всему Атлантик-Сити, «подогревали события», если ставки начинали падать, — пит-босс становился за спиной игрока и громко дышал ему в затылок.

Команда Кевина собралась в «Букингем Стейк Хаус» — единственном ресторане высшего класса в этом казино. Он был декорирован под гостиную викторианской эпохи. Микки раздавал задания. Так же как и в Вегасе, он будет отсиживаться за кулисами, давая возможность Кевину, Мартинесу и Фишеру вести шоу. Кианна и остальные были, похоже, рады оставаться в роли сигнальщиков. Возможно, дело было в ответственности за перевозку большого количества наличных денег, возможно, это был предел их личных возможностей. Как бы там ни было, они рассеются по всему залу и будут контролировать почти половину всех столов в течение всей ночи. У Мартинеса была первая смена, у Кевина вторая, а Фишер будет ждать до раннего утра, чтобы потом подобрать крошки. Это означало, что Кевин появится в зале в качестве КИ, примерно в два часа ночи. Здесь, в отличие от Вегаса, КИ не будут выполнять работу сигнальщиков в ожидании своей смены. Помещение было слишком тесным: игрок, который часами делает минимальные ставки, а потом превращается в богача, швыряющегося деньгами, будет тут человеком слишком заметным.

Кевин, Микки и Фишер остались сидеть за столиком в углу в «Букингем», в то время как остальная команда отправилась в казино. Микки угостил всех гаванскими сигарами, которые ему подарил один из его тайных инвесторов, богатейший владелец недвижимости, которого Кевин никогда не увидит, а потом все трое принялись вспоминать былые подвиги в Вегасе. Микки никогда не рассказывал о своей жизни до блэкджека; он словно бы родился на Стрипе, обнаружив свое настоящее призвание. Он с благоговением говорил о подсчете карт: для него это было одновременно бизнесом и религией. Не имея возможности играть по-настоящему, он проводил большую часть свободного времени, практикуясь в искусстве и выдумывая новые приемы.

Пока Микки говорил, Кевин следил за его жестикулирующими руками и отмечал, с каким холодным бесстрастием держится Фишер. Было очевидно, что между старым менеджером и ведущим игроком команды нарастает напряженность. Кевин думал о том, было ли дело только в деньгах. Крупные инвестиции со стороны Микки искусственно ограничивали доход Фишера и остальной команды. И все же это, должно быть, не вся история. Кевин мало знал о том, как складывались отношения Микки с командой. Он завербовал Фишера и Мартинеса, научил их играть, но все остальное, за сценой, было все еще покрыто тайной.

Рассказы Микки о старых временах тревожили воображение Кевина и вызвали в нем уважение к ветерану. Микки сделал миллионы в золотой век блэкджека — конец 70-х — начало 80-х, — когда казино только начинали осознавать, какой риск представляют для них каунтеры. Опасности, с которыми сталкивались каунтеры, также были намного более осязаемыми; истории Микки были насыщены эпизодами жестокого опыта, полученного в подсобках и в потасовках с персоналом служб безопасности неандертальской наружности. Хотя самое страшное, что произошло с Микки, — это взбучка на автостоянке отеля в центре города. Другим каунтерам ломали пальцы, а то и похуже: ходили слухи о каунтерах, исчезавших бесследно во время прогулок по пустыне. Разумеется, Микки заверил его, что теперь все по-другому. Казино никогда не будут рисковать своими лицензиями на ведение игорного бизнеса, впутываясь в жестокие разборки. Но Микки, несомненно, заработал каждый цент своего состояния.

И все-таки, когда Кевин видел мрачное выражение лица Фишера, он понимал, что скоро придет время, когда произойдет «смена караула». Он надеялся, что все пройдет гладко; ему нравилось думать о команде как о крепкой, хотя и конфликтной семье. Если Микки вынудят уйти на пенсию, сможет ли он и дальше играть роль отца?

Они перешли от сигар к десерту, когда в ресторане появился Мартинес с широченной улыбкой на лице.

«Мы на большем подъеме, — сказал он, присаживаясь в кабинку рядом с Кевином. — Дилеры и распорядители зала здесь чертовски тупые. Они сдают так широко, что мне видно практически все». Он расстегнул молнию на штанах (прямо тут же) и достал из трусов пластиковый пакет с деньгами.

Кевин скорчил гримасу, принимая нагретый пакет и доставая оттуда пачки банкнот. «Я, черт возьми, совсем не хочу знать, где ты носишь фишки», — сказал он.

К трем утра все в «Гранд Виктории» знали имя Барри Чоу. Слухи распространялись после каждой выигрышной «руки» Кевина. Стайка в пух и прах накрашенных секретарш за столом для игры в рулетку возле входа слышали, что это сын богатого пластического хирурга из Лос-Анджелеса, который работал над Памелой Андерсен и Шер. Этот парень приехал сюда из лагеря отдыха для богатых детей, расположенного в небольшом городке штата Индиана. Пожилые дядьки в рубашках для боулинга, игравшие на автоматах, были убеждены, что отец этого парня владеет «Сони», несмотря на то, что фамилия у него явно китайская, а говорит он на безукоризненном английском. Дилеры, которых готовили в Чикаго, сильно уступали выходцам из школы дилеров в Вегасе и не задумывались над тем, кто его отец. Их радовало, что он дает чаевые черными фишками. А пит-боссы, главным образом утомленные люди средних лет, с наслаждением смотрели на его игру. Пусть он в этот раз и выигрывает, но с учетом двух тысяч на одной «руке» ему будут здесь рады в любой день недели. Он был самой крупной фигурой, которая посетила колесный пароход с того времени, как два месяца назад сюда заглянул Майкл Джордан. Но даже Джордан не делал таких ставок, как Барри Чоу.

Кевин наслаждался жизнью. Он был в центре внимания, он сидел один в окружении толпы зрителей за столом, который только что покинула Кианна. Он играл на всех восьми игровых кругах, пользуясь преимуществом счета плюс девятнадцать. Кианна помогла ему прожечь целое море мелких карт (снимая снова и снова, сквозь жуткую игру, пока счет не начал меняться), и теперь «шу» распирало от фигур. Короли, дамы, валеты и тузы выскакивали после каждого движения запястья дилера.

Это было чертовски красиво. На последнем круге «шу» Кевин выставил максимальную ставку на каждую из своих восьми «рук», выдвинув по две тысячи долларов в малиновых фишках в каждый игровой круг. Он вытянул семь двадцаток и восемнадцать против семи у дилера. Дилер снял свою последнюю карту, и открылась десятка. Кевин выиграл все свои восемь «рук». Дилер начал с ним расплачиваться, но потом понял, что у него на полке пусто. У него недоставало фишек, чтобы покрыть выигрыш Кевина.

Бедняга неуверенно пожал плечами и обратился к пит-боссу: «Тут надо добавить фишек!»

Его слова были встречены аплодисментами толпы. Пит-босс бросился искать фишки. Кевин чувствовал себя, как наркоман после принятия дозы. Он откинулся назад, опустил ноги прямо на стол — прямо на чертово сукно, и стал ждать, когда они с ним расплатятся. Он знал, что похож сейчас на самого наглого в мире урода, но ему было все равно. У него будет предостаточно времени на смиренность в Бостоне, где через несколько недель он пройдет между рядами в черной мантии, чтобы получить свой диплом.

Кевин Льюис с отличием выпускается из МТИ и собирается работать на финансово-инвестиционную компанию. Он — спокойный, тихий парень, из хорошей семьи, только что расстался со славной девушкой.

Барри Чоу сидел, забросив ноги на стол для игры в блэкджек, в Элгине, штат Иллинойс, и ждал, когда с ним рассчитаются.

Барри Чоу был королем этого чертового колесного парохода.