Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.

Глава 31

Кевин наклонился над столом, чтобы зажечь Дилану сигару, пока официант откупоривал вторую бутылку вина. Мраморная столешница, разделявшая их, была уставлена пустыми десертными тарелками, пепельницами и остатками грандиозного праздничного пира. Ресторан вокруг них постепенно опустел. Лишь стайка помощников официанта собралась возле кухонных дверей. Они рассматривали двух последних посетителей с явной враждебностью. Было после полуночи, вторник, жара. Все разошлись по домам — к кондиционерам и постелям.

Но у Кевина с Диланом был хороший повод для торжества. Новая команда перешагнула отметку в пятьдесят тысяч долларов, доказав, что более гибко управляемая четверка жизнеспособна, прибыльна и эффективна. Помимо столкновения с Фишером в «Эм-Джи-Эм Гранд», у них не возникало никаких проблем. Никаких признаков слежки за ними в казино, никаких ситуаций, чреватых запретом, и, что самое важное, никаких признаков присутствия человека с обветренными скулами и седыми волосами.

Кевин задержал вино во рту, как заправский дегустатор (хотя вряд ли уже мог ощущать вкус чего бы то ни было), и кивнул официанту в знак согласия. При том что ему надо было на работу в семь утра на следующее утро, уходить совсем не хотелось. Он испытывал прилив сил, полагая, что нашел в итоге равновесие между блэкджеком и остальной своей жизнью.

«Мы можем набрать больше людей, — говорил Дилан между затяжками сигары. — Мы можем ввести в команду юные таланты из МТИ».

Кевин допил свой бокал вина и заметил, как официант кладет на стол счет, хотя его об этом не просили. «Зачем эта суета? Пусть Фишер возится со своей фабрикой. Мы гладкие, обтекаемые и управляемые», — сказал он.

«А теперь ты говоришь, как настоящий консультант, — пошутил Дилан. Он взял счет и кивнул в сторону помощников официанта. — Давай мы лучше заплатим и пойдем отсюда. Они вот-вот поднимут бунт».

Кевин неохотно вынул из кармана рубашки пачку сотенных купюр, оставил три банкноты под счетом. «Я все еще живу в часовом поясе Вегаса. А, может, выпьем еще по одной в баре?» — предложил он.

Стряхнув пепел с сигары в пепельницу, Дилан сказал: «У меня дома есть бутылка хорошего красного вина».

«А Джилл не будет злиться, что мы не даем ей спать?» — спросил Кевин.

«Она, скорее всего, еще на работе, — предположил Дилан. — Готовит какой-то большой Интернет-проект. И, черт побери, она теперь злится из-за каждой ерунды».

Они не стали дожидаться сдачи. Через десять минут они вышли из такси возле многоквартирного дома Дилана. Портье неодобрительно смотрел на то, как они, шатаясь, шли к лифту. Кевин пытался найти нужную кнопку, но в результате ошибся на три этажа, и Дилан, не выдержав, отодвинул его от пульта. У Кевина подкашивались ноги, пока лифт поднимал их на шестнадцатый этаж. Голова кружилась, но это было приятное чувство. Все представлялось ему мягким и воздушным. Даже мысли были словно погружены в вату. Давненько он так не напивался за пределами Вегаса.

Он вышел вслед за Диланом из лифта в длинный холл и старался думать только о своих ногах — шаг, еще один. Но Дилан вдруг остановился.

«Ты что-то забыл в ресторане?» — спросил Кевин.

Дилан ничего не ответил и показал рукой в конец холла.

Дверь в его квартиру была распахнута. Даже с этого расстояния Кевину было видно, что в гостиной беспорядок.

Дилан, бросился вперед. Кевин побежал за ним, все еще пьяный, но быстро трезвеющий. Когда они добежали до входа в квартиру, Кевин остановился, вбирая в себя все это зрелище.

Все было перевернуто вверх дном. Содержимое полок в гостиной скинуто на пол. Диванные подушки разбросаны по всему полу, а одна из них разорвана пополам — легкие белые перья летали повсюду, как снег в Вермонте. Стереосистема опрокинута, телевизор стоял под углом, будто кто-то оттолкнул его в сторону, пытаясь пробраться за музыкальный центр.

Кевин посмотрел в сторону кухни, которая была отделена от гостиной коротким открытым коридором. Кухня была в аналогичном состоянии: шкафы распахнуты, кастрюли и сковородки на полу бесформенной кучей. Даже холодильник распахнут. Картонная упаковка апельсинового сока лежала на боку, и из нее с полки на полку стекала оранжевая струйка.

«Боже, — лепетал Кевин. — Похоже, тебя ограбили».

«Но они не взяли телевизор и стереосистему, — сказал Дилан. Он был в состоянии шока. — На самом деле, похоже, что они ничего не взяли, разве что… вот черт!»

Дилан развернулся и побежал в спальню. Кевин следовал за ним по пятам. Спальня была выпотрошена так же, как гостиная: простыни сброшены, матрас съехал и свисает с кровати, все ящики комода вырваны и валяются на полу. Но Дилан не обращал внимания на весь этот бедлам. Он шел прямо к кладовке возле окна. Двери кладовки были широко распахнуты, вешалки с костюмами сдвинуты в сторону, открывая оштукатуренную стену. Примерно на середине стены зияла дыра величиной с баскетбольный мяч. Штукатурка вокруг дыры потрескалась, будто кто-то вырывал оттуда некий предмет.

Кевин подошел к Дилану сзади, положил руку ему на плечо.

«Что там такое?»

«Там был сейф, в нем мы хранили свои выигрыши от блэкджека», — ответил Дилан.

У Кевина защемило сердце. «Сколько?» — спросил он.

Внезапно со стороны гостиной послышался шум, потом женский крик: «Дилан! Что тут было?»

Дилан вышел из спальни, за ним Кевин. Джилл стояла у входа в кухню. Под мышкой она держала кейс, другой рукой опиралась о стену. Она моментально побледнела.

«Нас ограбили, — сказал Дилан, растерянно глядя на Джилл. Похоже, он не знал, куда девать свои руки. — Они забрали сейф».

Джил молча смотрела на него. В ней закипала злость. «Это все, что они взяли?» — наконец спросила она.

Дилан еще раз осмотрелся и кивнул: «Похоже, что так».

«Сколько?» — снова спросил Кевин.

«Семьдесят пять тысяч, — с горечью сказала Джилл. Потом она резко повернулась к Дилану. — Я тебе говорила, что надо положить их в банк. Я тебе говорила, что нельзя держать их дома».

Кевин совершенно протрезвел. В мозгу роились самые ужасные мысли. Те, кто проникли в квартиру, оставили на месте телевизор и стереосистему. Они ушли, забрав с собой только сейф и семьдесят пять тысяч долларов, вероятно, в сотенных купюрах. Либо воры были исключительно удачливы, либо они знали о картежной жизни Дилана и Джилл.

Глаза Джилл пылали яростью теперь она обратилась к Кевину: «Кто знал, что вы вдвоем идете в ресторан?»

Кевин смотрел на нее. «Ты думаешь, кто-то из наших мог сделать такое?» — спросил он.

Джилл пнула ногой рваную подушку, от чего вверх поднялось целое облако перьев. «Кто-то искал наш выигрыш. О том, что мы играем в блэкджек, знают только люди из команды МТИ», — закричала она.

Кевин оперся спиной о стену. Он понял, что она имеет в виду. Если Фишер хотел донести до них послание, это был чертовски отличный способ. Однако Кевин не хотел верить в то, что Фишер опустится до воровства. И Мартинес, хоть и был игроком до мозга костей, не пошел бы на это.

Мог ли это быть кто-то другой из команды? Может быть, тот же человек, который продал «Плимуту» список игроков?

Затем у Кевина мелькнула другая мысль. «Список, — сказал он. — „Плимутский“ фотоальбом, который показывал нам Микки. Там наши снимки и домашние адреса. Возможно, это послание от Фишера. Возможно, от кого-то еще».

«Но почему мы? — спросил Дилан. — Почему наша квартира?»

«Вероятно, потому, что вы — самая легкая мишень. Вы женаты, у вас есть будущее и хорошая работа. Вас легче всего вытеснить из бизнеса», — пояснил Кевин.

«Может быть, это всего лишь начало», — сказала Джилл.

Кевин вспомнил о проверке Налогового управления и о ссадинах у Фишера на лице. Если это было всего лишь начало, то он боялся даже представить себе, чем это может закончиться.

Через двадцать минут Кевин добрался до своих апартаментов и увидел, что входная дверь заперта. Он вошел в дом и стал медленно подниматься на главный этаж. Он включил свет и остановился у входа в гостиную, удостоверяясь, что все на своих местах. В отличие от Дилана и Джилл, он хранил основную часть своих выигрышей на банковских счетах. Когда ты под прицелом Налогового управления, старайся не держать огромные суммы денег в корзине для белья.

Гостиная была в том же виде, в каком он ее оставил накануне. Он шел по апартаментам, внимательно осматривая все помещения, включая ванные комнаты. Добравшись до кухни, он почти успокоился. Вероятно, это ложная тревога. Вероятно, они зря паникуют.

Когда к Дилану и Джилл приехали полицейские, они упомянули, что за последние несколько недель в их доме было несколько ограблений. Хотя было странно, что грабители не взяли ничего, кроме сейфа; можно было предположить, что они искали только деньги и ценности. Возможно, это и не имело никакого отношения к блэкджеку.

И все же Кевин был основательно потрясен. Он подошел к раковине и налил себе стакан холодной воды. Когда он подносил стакан ко рту, руки у него дрожали.

Он вспомнил, что говорил Микки, когда они выгоняли его из команды: самое важное решение, которое принимает карточный каунтер в своей жизни, — это решение вовремя уйти.

Дело было не в том, что какая-то детективная фирма пытается запугать Кевина, чтобы он больше не играл в карты. Дело было не в проверке из Налогового управления или в списке за двадцать пять тысяч долларов. Дело было не в Фишере, который его выживал, и не в страшных историях Микки. Дело было даже не в том, чтобы смотреть отцу прямо в глаза и не чувствовать себя лжецом.

Дело было в нем самом, в его жизни, в его выборе.

Не пора ли уйти?

Не пора ли покончить с двойной жизнью?

Он отошел от раковины и повернулся лицом к кухне. Он уже сделал шаг к двери, но вдруг резко остановился. Дыхание перехватило, стакан выпал из руки и разбился вдребезги.

На кухонном столе лежала одинокая малиновая фишка из казино.

Мысли бешено завертелись. Тяжело дыша, он бросился к окну. Снаружи, на аллее возле дома, он увидел одинокую фигуру человека, который стоял в тени и говорил с кем-то по сотовому телефону.