В лабиринтах Бутинского дворца

Глава 43 ПУТАНИЦА Рассказывает Женя Бутина

Я все же расстроилась, что не взяли банду Мохнатого.

— Ну, не переживай! — успокаивал меня, как мог, Бобров. — Мало ли что могло случиться. Может быть, дядя Саша с товарищами в это время задерживали еще более опасных преступников? Мы же ничего не знали.

Я вздохнула. Мы действительно ничего не знали.

Между тем на улице была обычная суета, характерная для последнего дня лета. Мимо шли озабоченные мамаши с первоклассниками, у многих из них в руках были букеты цветов. И для мам, и для детей начиналась новая жизнь.

— В школу-то хоть собралась? — спросил Бобров.

Я только рукой махнула. Когда? Я даже понятия не имела, где моя школьная одежда, сумка, учебники и тетради.

— Вот и я так же. Промотался все лето, то на работе, то на даче, думал, в последний день соберусь, а вот что вышло. — Он посмотрел на часы. — В принципе, впереди еще целый вечер. Ой, послушай, мне в голову пришла отличная идея. («Ага, значит, не только мне приходят в голову отличные идеи», — подумала я.) Ты сейчас иди к себе, а я забегу в одно место. Возможно, мне удастся что-либо узнать. В любом случае, я тебе позвоню.

Придя домой, я обнаружила на пианино два билета на мамин бенефис. Концерт должен был начаться через полчаса. Не могло быть и речи, чтобы не ходить на него, мама сильно бы обиделась.

Я повертела билеты в руке. Надо же, дядя Иннокентий забыл взять. Надо позвонить ему на работу, напомнить про концерт. Интересно, почему он был сегодня каким-то не таким? Я вспомнила, как он внезапно закрыл лицо. Что в моем рассказе произвело на него такое впечатление? Времени было уже в обрез.

Я набрала номер телефона «Хоттаба».

— Иннокентия Дмитриевича нет, — ответила секретарша.

— Как нет? — удивилась я. — Он же до позднего вечера на работе.

— Иннокентий Дмитриевич уехал в срочную командировку.

— В командировку? — Моему изумлению не было предела. Насколько мне известно, дядя Иннокентий всегда отказывался от каких-либо поездок. Для него даже посетить тетю Клаву — чрезвычайное происшествие, и к нему он готовился, по меньшей мере, несколько месяцев. Как говорят родители, дядя Иннокентий тяжел на подъем. И вдруг — на тебе, уехал в командировку, хотя, судя по всему, никуда не собирался.

— А куда он уехал? — продолжала допытывать я бедную секретаршу.

— Он не докладывал.

В растерянности я положила трубку. Но не успела я прийти в себя, как раздался телефонный звонок. Это оказался Бобров.

— Женя, это я, — сказал он. — Понимаешь, какое дело…

— Ты что, тоже уезжаешь куда-то? — спросила я, внутренне готовая ко всяким неожиданностям.

— Что ты, куда же я могу уехать? — засмеялся Бобров. — Дело в том, — продолжал он, — что я забежал сейчас к начальнику опергруппы.

— Ты?

— Ну да, я. Ты не удивляйся только, но это мой дядя. Я никому об этом не говорил. Так вот. Дядя сказал, что никакая операция «Заходи» на сегодня не намечалась и что о появлении Мохнатого он слышит за последние три месяца впервые.

— Ничего не понимаю… Так дядя Саша при мне ходил к твоему дяде.

— Выходит, не ходил…

— Странно…

— Действительно, странно… Но еще более странно другое. С тех пор как ты ушла от дяди Саши, его на работе тоже никто не видел.

У меня голова пошла кругом. И дядя Саша исчез. Уж не сговорились ли они вместе с дядей Иннокентием куда-то поехать?

Мой взгляд упал на билеты. Даже при самых сложных и непонятных обстоятельствах я не могу не пойти на концерт. Но как же не хочется идти туда одной!

— Послушай, Андрей, давай сходим в филармонию, — предложила я Боброву.

— А что там?

— Бенефис моей мамы. Вечер русского романса.

— Я вообще-то не большой любитель романсов, — сказал он, — но схожу. Хоть какой-то светлый момент будет в сегодняшнем дне.

Его слова меня немного огорчили. Для меня уже давно настали светлые моменты. С тех пор, как я услышала по телефону голос Боброва. Еще днем.