Ведьмины пляски

Глава 24. Старый знакомый

Не знаю, как вынесла лошадь. Подозреваю, Андреас постарался, потому что по всем законам физики и биологии, нас бы догнали. А так бедное взмыленное животное нырнуло в лес и там запетляло не хуже зайца.

Меня слегка ранило — болт оцарапал кожу на щеке. Крови много, но, к счастью, неопасно.

Я, разумеется, испугалась, когда ощутила резкую боль, почувствовала, как что-то тёплое стекает за шиворот и вцепилась в Андреаса, боясь упасть. Если упаду, точно умру.

Маг перепугался, обернулся, ожидая, наверное, увидеть умирающую возлюбленную, но не срослось. И тьфу-тьфу-тьфу, пусть и дальше судьба бережёт от бед. Должна же она хоть как-то компенсировать подлянку от попадания в Галанию?

Оторвавшись от погони, уведя её по следу наскоро сотворённого миража, Андреас натянул поводья и занялся мной. К тому моменту я уже вообразила, будто истеку кровью, и мысленно успела написать завещание.

— Сейчас поправим, — устало улыбнулся маг, спешился и осторожно снял с седла.

Взмыленная, мокрая лошадь с облегчением перевела дух и замерла, уткнув понурую голову в ближайший куст. Есть не ела, просто стояла. Бока тяжело вздымались, ходили ходуном. Надеюсь, не падёт после такой бешеной скачки.

Андреас порылся в чужих сумках, честя солдат на чём свет стоит: «У меня там всё необходимое было, даже мазь, а теперь… Глойю в глотку капрала сотоварищи!». Наконец нашёл чистую тряпицу и, усадив, начал врачевать.

Закусив здоровую щёку, вцепилась в куртку Андреаса. Тот казался коновалом, но на деле действительно лечил. После даже шрама не осталось — всё же магия даст фору любым травкам. Только врут те, кто утверждает, будто это приятно, тепло, убаюкивает. Щиплет, нарывает не хуже больного зуба.

— Вот и всё! — наклонившись, Андреас поцеловал, что примечательно — в губы, не в щёку, поправил самодельную повязку и начертил на снегу карту Галании.

Пока маг выяснял наше примерное местоположение по солнцу и неведомым мне ориентирам, нарезала круги вокруг, пытаясь заглушить боль. Андреас, наверное, мог бы её снять, но не стал, зараза! Силы берёг, на пустяки не тратил, что ли?

Наконец мы снова тронулись в путь.

Практически не спали, ели быстро, на ходу и старались не попадаться людям на глаза.

Оставив меня одну с лошадью в перелеске, Андреас отправлялся за едой. В лицо его знала каждая собака, послушавшая герольдов на сельском сходе, поэтому маг накидывал морок и появлялся в деревнях в сумерках, чтобы никто не разглядел, что личина деланная. Увы, Андреас не мог превратиться из заметного рыжего мужчины, скажем, в седого старика, он всего лишь менял что-то во внешности, обычно волосы. На лысого точно никто не подумает, я сама бы не признала мага в бандюге. А, казалось, всего-то волосы невидимыми сделал.

Каждый раз, отпуская, волновалась, что не вернётся, схватят, попадётся, но Ио старательно отводил глаза служителям местного правосудия.

Они настигли нас тогда, когда мы уже успокоились.

Вечерело.

Мы плелись шагом через поля. Дорога стала совсем непролазной, такой, что лошадь едва переступала с ноги на ногу. Что поделать, весенняя распутица во всей красе.

Я дремала, уронив голову на грудь Андреасу. Тело болело, лука седла оставляла на нём синяки, но конский круп тоже травмировал пятую точку, поэтому без размышлений перебралась вперёд, к магу, — спать хотелось. Андреас одной рукой придерживал, другой правил лошадью.

До границы оставалось немного — завтра должна уже показаться гряда холмов, а за ней — долина Сонны, которая, по словам мага, отделяла Галанию от Малайо.

— А Ветлейские горы где? едва ворочая языком, зевая, спросила я. Глаза закрывались, и, наплевав на местные приличия, засопев, уткнулась носом в Андреаса. Так тепло, так хорошо… Ещё бы поесть и поспать нормально… Эх, мечты, мечты!

— Восточнее. Увидишь, — маг поправил сбившийся чепец и приложил ладонь к глазам, чтобы закатное солнце не мешало.

— А мне там обрадуются? — закрыв глаза, продолжала расспросы. — Ты как, поматросить и бросить, или серьёзно?

— Не знаю, о чём ты тревожишься, но у нас всем рады. И не надейся, теперь не брошу, своей сделаю. Скоро уже.

Нахмурилась, пытаясь понять, что скрывалось за этими словами. Как-то двусмысленно прозвучало.

— Эм, а это как — своей?

Положила ладони Андреасу на грудь и заглянула ему в глаза. Ничего не прочитаешь, одна усмешка.

— Скоро узнаешь, — лукаво пообещал маг. — Как только из лесов выберемся.

Это он о сексе, что ли? Судя по выражению лица, да. А я-то о другом спрашивала, о том, кем стану после этого самого секса. Одно дело — подружка на один раз, другое — любовница на пару месяцев, третье — жена. Не то, чтобы хотелось замуж, но с пузом при местных законах не походишь. И без пуза тоже — съедят за аморалку. Допустим, повезёт, не сделает Андреас ребёнка — Марция подробно просветила насчёт полного отсутствия контрацепции, когда делать аборт тайком к ведьме бегают и мрут, как мухи, поэтому перспективы тесного общения с мужчиной представляла, — но какое положение займу в Малайо? Кто станет уважать блудницу, кто у неё что закажет? А жить на что-то надо, да так, чтобы в лицо не плевали — не из тех я, кто любые деньги подымет.

А ведь сама хороша, так и не спросила, какого происхождения Андреас. Вдруг дворянин, тогда нечего и мечтать о статусе замужней дамы. Или у них маги тоже привилегированная каста, ещё вариант, когда дети без согласия родителей, а то и всей семьи не женятся — мало ли!

— Андреас, — я решила выяснить всё здесь и сейчас, пока отношения не вышли за конфетно-букетный период, — ну, сделаешь ты со мной это, а дальше? Удовлетворил желания и прощай?

— Почему прощай? — обиделся маг. — Я домой тебя привезу, если, конечно, от дома что-то осталось, колечко куплю…

Всё это хорошо, но на свадьбу не намекает. Кольцо, конечно, символ помолвки, но его надевают, а не дарят. Значит, любовница. И теперь вопрос: стоит ли бросать денежный бизнес в Галании ради постели рыжего мага? Может, он хреновый любовник и вовсе не хороший человек. Недостатки, они вылезают тогда, когда уже исправить что-то поздно. И опять-таки, Ира, это не наш мир, тут «интересное положение» со всеми его прелестями наступает быстро. И если бы только физическими! Процесс мужчины любят, а, узнав, о результатах стараний, сбегают. Не последует ли и Андреас их примеру?

— Ты чего? — Андреас натянул поводья и взял за подбородок.

— Того. Видишь ли, в содержанки не пойду.

— Я и не предлагаю. Какие же вы, женщины!..

Маг махнул рукой и покачал головой.

Покраснев, отвернулась. Кажется, просчиталась, и мне серьёзные отношения предлагали, а я не поняла. А, чёрт их разберёт, местных мужчин!

Ласково погладив поверх чепца, Андреас заверил, что одними совместными ночами наше сосуществование не ограничится, придётся домашнее хозяйство вести и красный кушак носить.

— А это для чего?

Маг не ответил, ограничившись туманным: «Так положено». Я же в который раз задумалась, стоило ли бежать вместе с Андреасом. Что бы там ни говорили, чувства, не проверенные бытом и временем, — вещь ненадёжная, а остаться одной в незнакомой стране не хотелось. Только-только выбралась — и теперь снова никто и ничто. Вот если бы Андреас напрямик пообещал: не брошу, женюсь, помогу — так ведь темнит!

Люблю я его, он утверждает, будто тоже, но… Слишком уж прагматичной я стала, наученная чужим и своим горьким опытом.

А, мосты сожжены, остаётся только плыть по течению и стараться вовремя зацепиться за нужный островок.

Так, за размышлениями о женской доле, не заметила, как добрались до деревни. Там, вопреки собственным правилам, решили переночевать.

Деревня оказалась большая, богатая, недаром расположилась на перекрёстке двух трактов. Мы-то подъехали с задворок, а купеческие караваны тащились через реку. Там, у моста, и построили первый из трёх постоялых дворов. Его мы и выбрали: многолюдно, легко затеряться в толпе и улизнуть поутру.

Во дворе было не протолкнуться от повозок, а в конюшне не нашлось места для лошади, пришлось оставить её под навесом. Ничего, бедняжка уже привыкла к ночёвкам под открытым небом, не замёрзнет. Заодно впервые поест нормально, впрочем, как и я.

При мысли о горячей курочке с подливой засосало под ложечкой. А если прибавить к ней наливочки… Я не пьяница, но в моей ситуации стаканчик горячительного — то, что доктор прописал.

Пахло тёплым навозом и дымом. Странное сочетание, но оно мне нравилось, потому что ассоциировалось с жильём. Галания сильно изменила былые предпочтения, переписав их под местные реалии и возможности.

Осторожно ступая по утоптанной талой земле, шагала вслед за Андреасом к ярко светящимся окнам заведения. Оттуда доносился грубый басистый смех, недружные звуки музыки и визгливые крики: «Два пива бородачу!». Гуляли на славу — то, что надо двум беглецам.

Стоило открыть дверь, как в нос ударило смешение десятка запахов, а тело вспотело от тепла. Топили здесь от души, не жалея поленьев.

Андреас замер, огляделся, выискивая свободное местечко, и, подхватив за руку, потащил к залитой пивом скамье. Видимо, поэтому никто туда и не сел, потому как за другими столами яблоку было негде упасть. За нашим тоже сидели двое, по виду, торговцы. Они доедали ужин и обсуждали какую-то ярмарку.

Маг ловко осушил скамейку, сел сам и усадил меня.

Торговцы на минуту замолчали, одарили короткими любопытными взглядами и продолжили прерванную беседу.

Зал потряс очередной взрыв хохота. Шумная компания, сдвинув столы, что-то праздновала. Стучали, чокаясь, кружки, выплёскивалось через край пенное пиво.

Бренчавших у очага музыкантов никто не слушал, да и сами они больше с аппетитом посматривали на поросёнка на вертеле, нежели на струны и дудки.

С третьей или четвёртой попытки Андреасу удалось дозваться подавальщицу и сделать заказ.

Разомлев от тепла и сытной еды, мечтала только об одном — о набитом сеном матрасе и потолке над головой. Надоело засыпать чёрти где, даже если под боком у Андреаса.

— Ну, здравствуй, Иранэ, — на плечи легли сильные руки и удержали, не давая подняться.

Андреас вскочил, взявшись за меч, а я просто открывала рот, пытаясь понять, откуда здесь взялся Свен. Руку на отсечение даю, мы весь обеденный зал осмотрели — никого даже отдалённо похожего на цехового мага! И входная дверь не хлопала, и у стойки никто подозрительный пиво не потягивал… Он плащ-невидимку надел?!

Свен проигнорировал Андреаса, только чуть сильнее надавил на моё плечо. Я намёк поняла, осталась сидеть, где сижу, испуганно переводя взгляд с одного мужчины на другого.

Странно, Свен поразительно спокоен, а ведь знает, что Андреас силён. Значит, не один пришёл.

Нервно оглянулась, пытаясь вычислить солдат. С оружием людей много, но ведь времена такие, без охраны товар не довезёшь, вот и нанимали охрану, либо и вовсе сами оборонялись.

Кто, кто же?!

— Подвинься, невеста, — цеховой маг пихнул в бок, и я покорно уступила ему место.

Андреас демонстративно навис над Свеном с обнажённым мечом.

Я зажмурилась, подумывала даже зажать уши и нагнуться. Мамочки, сейчас Андреас ему голову отрубит!

— Ну попробуй, — меланхолично проговорил Свен и наконец-то убрал руки. — Давай, заодно и девушку убьёшь. Я-то уклонюсь, а вот Иранэ — вряд ли.

— Проваливай! — прошипел Андреас.

— Даже не подумаю, — судя по тону, цеховой маг настроен решительно, и драки не миновать.

Открыла глаза и робко попыталась урегулировать конфликт. С таким же успехом могла бы сотрясать воздух. Игнорируя меня, мужчины буравили друг друга тяжёлыми взглядами.

Свен сидел вполоборота, заслоняя плечом от возможного удара. Одна рука лежит на рукояти меча, другая подозрительно сжата в щёпоть. Ей-ей, там заготовка какого-то заклинания, и Свен с Андреасом на равных. Казалось бы, радоваться надо, но я-то понимала, чем всё обернётся — пострадают оба. И Андреас… Если Свен здесь не один, если маг на него нападёт при свидетелях, то это всё, конец!

В бессилии сжала голову руками, потом хлебнула пива, всю кружку за раз, а она тут с пинту, не меньше, и встала. Нету, нету иного выхода, Ира, разнимать их надо.

Липкий страх разлился по сердцу, защемило под ложечкой.

Как, как разнять и не спровоцировать? Ведь любое резкое движение и…

— Иранэ, сядь, — приказал Андреас.

Я покачала головой, попыталась перелезть через скамейку, уговорить мага убрать меч, но не сумела, охнув, рухнула обратно на пятую точку. Это постарался Свен, краем глаза наблюдавший за моими телодвижениями.

— Это верно, лучше сиди и молчи. Говорил, дурёхе, никуда не лезь, с малайонцами не связывайся — так она расстаралась, овца безмозглая! — в сердцах добавил Свен и ударил кулаком по столу. Тарелки и кувшин подпрыгнули, а торговцы замолчали, явно раздумывая, не расплатиться ли и уйти от греха.

— Не смей называть её овцой, галаниец, — сквозь зубы процедил Андреас, нависнув над Свеном.

— Как хочу, так невесту и называю, — цеховой маг поднялся. Брови его сошлись, губы сжались и побелели. Руки подрагивали то ли от сдерживаемого гнева, то ли от мышечного напряжения. — Соблазнил дурочку наивную, воспользовался тем, что она на смазливое падка.

Не удержавшись, Андреас замахнулся, метя кулаком в зубы обидчика. Промахнулся и по инерции качнулся в сторону стола, как раз под руку Свена.

Отшатнувшись, завизжала и поспешила очутиться по другую сторону стола, подальше от дерущихся мужчин.

Пару робких воззваний к здравому смыслу, потонули в треске мебели и звоне посуды. Оказывается, дерево такое хрупкое, если крушить его мечом.

Сотрапезники-торговцы позорно сбежали. Музыканты смолкли, а все взгляды обратились к нашему многострадальному столу. Его уже успели подпалить — это Андреас пустил в ход родную стихию. Свен в долгу не остался, расквасил магу нос. Не кулаком — о стол.

Едва успела отскочить, как в воздух взмыла скамья. С рыком, иначе этот звук не назовёшь, с измазанным кровью лицом, Андреас без помощи рук метнул её в противника и одновременно с этим метнулся вперёд, чтобы пырнуть мечом Свена.

Скамья сбила цехового мага с ног.

Цепенея от ужаса, как в замедленной съёмке, наблюдала за происходящим. Язык прилип к нёбу, в горле пересохло, ноги подкашивались — увы, в стрессовой ситуации организм впал в ступор и не думал мобилизовать резервы.

Вот скамья врезается в плечо Свена. Тот, помянув Глойя, падает. Андреас в прыжке метит остриём меча в сердце противника.

Кажется, я всё же кричу, потому что в ушах звенит. Кричу с опозданием, уже пропустив удар.

Свен в последний момент перекатывается на бок, уходя от смертоносного меча.

Андреас тут же выбрасывает вторую руку. С пальцев срывается сноп огня и, шипя, пропадает, видимо, натолкнувшись на защиту.

Краем сознания пытаюсь проанализировать ситуацию, понять, почему Свен не может защититься и от холодного оружия. Или не умеет ставить полноценные щиты?

Свен между тем уже на ногах. На куртке — тёмное пятно. Ранили? Когда?

Меч Свена свистит в воздухе. Его владелец делает обманное движение, а потом резко меняет траекторию удара.

Я замираю и не дышу. Глаза полны ужаса.

Промахнулся! Но опыт на стороне Свена, и он не упустит шанса.

Да, практика — вещь полезная. Андреас хорош в магии, превосходит Свена, а вот моему компаньону лучше удаются колюще-рубящие удары. Оно и понятно — будучи кабальным чародеем, не повоюешь, не потренируешься с мечом, а цеховой маг постоянно кого-то убивает.

Андреас скривился, но даже не вскрикнул, когда меч прошил куртку. Рукав тут же набух от крови.

— Свен, не надо! — выйдя из ступора, завизжала я, с ужасом следя за клинком. Ещё чуть-чуть, и тот снова пронзит Андреаса. Только на этот раз цеховой маг метил в горло, будто собирался отрубить голову. Как ведьме… Той самой ведьме, которая едва не убила его на подъезде к замку её светлости. Он её тоже, одним ударом…

Накатала дурнота, и я рухнула на пол. Никогда не считала себя чувствительной барышней, а тут дрожала всем телом, рыдала, размазывая сопли по рукаву.

Я не желала смерти никому из них, но за Андреаса сердце сжималось сильнее.

Ой, больно-то как, неужели инфаркт? Нет, это нервы, нервы, Ира.

Всё равно больно, холодно и страшно до потливых ладоней.

Магам же было жарко. Скинув куртки, они кружились в бешеном танце. Звенели мечи, искрилась магия. Пахло палёным — Андреас подпалил пару столов. Спасибо посетители успели затушить, а то не миновать пожара.

А вон та дыра в стене — дело рук дело Свена. Цеховой маг, кажется, вложил в этот удар всю злость.

Почему, почему никто не разнимет этих петухов, неужели боятся?

Кое-как, придерживаясь за опрокинутый стол, поднялась на ноги и огляделась, в мольбе переводя взгляд с одного посетителя на другого. Увы, все оказались либо трусами, либо чёрствыми людьми. Пили, ели, торопливо расплачивались и сбегали. Дверь хлопала беспрестанно. Другие же будто и не замечали творящихся на другом конце зала хаоса и неразберихи.

Когда огненный шар едва не спалил волосы, поняла, что пора и мне перебраться в безопасное место.

Пришлось ползти, вытирая платьем пол. Над головой постоянно что-то свистело, взрывалось, сыпалась с потолка побелка и врезалась занозами в кожу щепа.

Хозяин истошно голосил и повторял: «По миру, по миру пустили, душегубы!». Ну да, постоялый двор восстановлению не подлежит, нас тут всех и похоронят…

Нет, не думай, не думай об этом, Ира, перекрытия не рухнут, стены выдержат. Ты успеешь выбраться и привести помощь.

И только сейчас поняла: кого?! Кого я позову на помощь? Андреас — преступник, я преступница… Свен, нет, Свена бы спасли, только ведь этого мало, а меня и слушать не станут, сразу в застенки.

Забившись под стол в углу, не дыша, наблюдала за разыгравшимся светопреставлением. Драка в Триере казалась детской забавой по сравнению с этим, а ведь тогда Андреасу приходилось одному отбиваться от дюжины матросов. Тут же… Это так же страшно, как бой с архиведьмой.

— Позабавились и будет, — тяжело дыша, Свен отбил очередной удар и махнул рукой.

Мирно ужинавшие до этого наёмники и торговцы поднялись и, обнажив оружие, стеной двинулись к Андреасу. Тот крутанулся, чтобы с обеих рук одарить их подарками, и замер, ощутив упёршееся в горло лезвие меча.

— Вот так, Андреас Лиро, стой тихо и не двигайся, — прошипел Свен.

Рука его чуть дрогнула, и по шее Андреаса потекла струйка крови.

— Свен! — в отчаянье завопила я, выбравшись из укрытия.

Поскользнувшись на разлитом пиве, упала, больно ударившись затылком. Как раз под ноги одному из переодетых в штатское солдат.

Не сопротивлялась, когда меня ухватили за шиворот и рывком подняли на ноги. Голова ныла, перед глазами плясали «мушки».

Железная хватка сковала запястья. Ничего, сейчас их свяжут верёвкой, а меня вытолкают на улицу и кинут на телегу. А, может, даже в железную клетку.

Кое-как сфокусировала взгляд на Андреасе: обезоруженный, он проклинал Свена. Тот усмехался и умело связывал мага. Сбежать тому не давали четверо солдат.

У Андреаса на скуле синяк. Новый. А у Свена ворот разодран и, кажется, ожог. Андреас сильно его потрепал: рубашка намокла от пота и крови, на боку и вовсе обуглилась. Однако цеховой маг крепко стоял на ногах и по-прежнему был силён как бык.

— Отпустите её! — крикнул он, заметив, что меня поволокли к выходу. — И суставы ей не выворачивайте, идиоты! Рисовать не сможет, прибью.

Солдаты попытались возразить, напомнили, кто я.

В ответ Свен нахмурился и рявкнул:

— Исполнять или под суд пойдёте, сукины дети!

Меня тут же отпустили.

Растирая запястья и, заодно, бедовую голову, спиной ощущала недобрые взгляды. Эти молодцы уже приговор вынесли и менять его не собирались.

Свен не отказал себе в удовольствии напомнить поверженному противнику о превосходстве галанийцев над всякими подлецами из Малайо и направился ко мне.

Переодетые солдаты же поволокли Андреаса к выходу. Видела, как они пару раз ударили его.

Не желая видеть страдания любимого человека, отвернулась и закрыла лицо руками.

Совесть взяла за горло, с укором зашептала: «Ну, довольна? Теперь твоя душенька спокойна, не обесчестит, не бросит. Продажная шкура ты, Ирка, только о себе думала!».

Можно быть какой угодно оптимисткой, но судьба Андреаса предрешена. Моя же пока неизвестна, но, чёрт возьми, меня это интересовало меньше всего!

Если бы Андреас остался жив, если бы его не сожгли!.. А ведь сожгут, сначала станут пытать, а потом сожгут.

Беззвучные слёзы текли по щекам.

Не выдержав, рванулась к Андреасу, попыталась оттолкнуть солдата, коснуться мага — не позволили, грубо ударив в грудь. Только и успела молитвенно протянуть руки и со смесью любви, ужаса и тоски крикнуть: «Андреас!». Он обернулся, попытался выдавить из себя улыбку и пообещал, что выберется. Ему тут же дали под рёбра, подгоняя.

Сползла на пол и уронила голову на руки. Так меня и застал Свен. Он тяжело опустился рядом, хмыкнул, разглядывая мою скривившуюся от рыданий физиономию, а потом процедил:

— Вставай, мне поговорить с тобой нужно. Своего рыжего потом оплачешь, сразу его никто не казнит. Его величество желает сам взглянуть, как покарают изменника, вора и убийцу.

Я никак не отреагировала на слова Свена, так же сидела и не двигалась, магу пришлось толкнуть, чтобы встрепенулась и вернулась к действительности.

— Он вас ранил? — я скользнула взглядом по рубашке Свена, задержавшись на алых пятнах.

Маг скривился и промолчал. Показалось, или он на миг глянул меня с удивлением, будто ожидал другого вопроса.

— Про ведьму потом тоже расскажешь, — сухо обронил он и поднялся на ноги. — Тебе везёт на всяких, ходячее несчастье. Надо было приехать и жениться!

— Я за вас не пойду! — решительно заявила я.

— Тебя не спрашивают! — огрызнулся Свен и указал на дверь.

Поняла намёк и поплелась вслед за магом. Тот ненадолго задержался на пороге, перебросившись парой слов с крепким мужчиной в одежде купца, видимо, сержантом, и повёл меня к одной из избушек.

За нами увязались трое солдат. Правильно, куда ж я без охраны? Преступница ведь, взятая на поруки Свеном Гилахом. Как ещё выяснилось, его невеста, и свадьба — дело решённое.