Великие и ценные вещи (ЛП)

Глава третья

Кэмден

Наивно было полагать, что я проживу день или даже два, прежде чем кто-нибудь упомянет о смерти Салливана или о моей роли в ней.

Я пробыл в обществе отца не более двадцати минут, а он уже успел выстрелить в меня и обвинить в братоубийстве. Добро пожаловать домой.

Тишина составила мне компанию, пока мы спускались к дому, светя фонариками. Нас было одиннадцать человек, поскольку Акоста проводил Уиллоу до дома.

Уиллоу. Я прогнал это дерьмо из головы. Нет, туда я не пойду.

Боже, но какое облегчение прозвучало в ее голосе, когда она прошептала мое имя и наклонилась ближе... Она не ненавидела меня. Я заслуживал ее ненависти, ее абсолютного отвращения, а вместо этого она доверяла мне, как будто последних шести лет и не было.

«Я думаю, он сейчас очень далек от здравого смысла», - сказал Гидеон, опустившись на ступеньку рядом со мной.

«Но ты мог бы с ним поговорить.»

«Думаю, он был близок к здравому смыслу там, возле ущелья, и нет, спасибо. Он прекрасно себя чувствует с Ксандером.»

Я перепрыгнул трехфутовую канаву, в которой сейчас текли весенние стоки. Как легко все вспомнилось, мышечная память подсказывала мне, где не было света. Если бы только я не забыл переодеть свою шапку «Аvс» на ту, что закрывает уши, прежде чем отправиться за отцом.

«Ты правда думаешь, что он мог выстрелить...», - хмыкнул Гидеон, а затем забормотал.

«Господи, подожди. Ты все еще похож на горного козла, не так ли?»

Он запыхался и побежал трусцой, чтобы догнать ее.

«Нет, я не думаю, что он выстрелил бы в меня, если бы узнал меня в тот момент», - ответил я на его вопрос - и на свой. «Хотя он определенно подумал бы об этом. Черт, держу пари, он несколько раз представлял это в своей голове, пока был в полном сознании.»

«Вот это возвращение домой», - пробормотал Гидеон, когда дом показался на другой стороне поляны.

«Как ты думаешь, почему я так долго отсутствовал?»

«Потому что ты знал, что он пристрелит тебя на месте?»

Он впечатался в меня плечом, и я на миллисекунду напрягся. Это было достаточно привычное поведение Гида, но никто больше не подходил ко мне так близко без разрешения.

«Что-то вроде этого.»

Мои глаза устремились на север, словно могли пробиться сквозь темный и заросший лесом хребет к маленькой осиновой роще, где Салливан покоился рядом с мамой и дядей Кэлом.

«Ты освоишься. Эй, ты всегда можешь пойти работать со мной в полицию!»

Его зубы сверкнули в тусклом освещении.

«Насколько я знаю, вас уже пятеро в нашем маленьком городке, а моя фамилия не Холл, так что шансы на мое продвижение практически равны нулю.»

«Засранец», - пробормотал Гидеон между притворными покашливаниями.

«Никогда не притворялся никем другим.»

Может, я и не был популярен. Может, я был нелюбимым сыном. Неудачником. Черной овцой. Все эти гребаные клише по сравнению с раздражающим совершенством Ксандера. Я перестал заботиться об этом двадцать лет назад и просто решил принять это. В том, чтобы не обращать внимания, была сила.

Из окон дома лился свет, когда мы подошли к тому месту, где раньше был сад, в котором мама проводила утро. Некогда пышные растения практически исчезли, выжили только добровольцы, выросшие из семян в остатках гнили предыдущего года, или же их поглотила горная трава.

Отец считал глупостью сажать сад так близко к линии деревьев. Мама закатывала глаза и все равно делала это.

Мы обошли дом сбоку, и я заметил места, где обшивка отслоилась. Водосточные трубы просели, и дренажная система была в ужасном состоянии, если судить по небольшим каналам, которые начинались у водосточных труб.

Дороти встретила отца на крыльце, и они скрылись в доме, пока капитан Холл и Ксандер разговаривали у подножия ступеней.

«Выглядит это не очень приятно», - заметил Гидеон, когда мы подошли к моему джипу.

Я открыл пассажирскую дверь и разделся до футболки, не обращая внимания на холод, бросая бронежилет на сиденье. Когда я решил сохранить свое личное снаряжение, это было вызвано необъяснимым чувством привязанности, а не тем, что я думал, что мне еще пригодится эта чертова вещь.

Я надел свою испорченную куртку, когда мы направились к Ксандеру.

«Это не должно повториться», - читал капитан Холл нотацию моему брату, что сразу же вывело меня из равновесия.

«Не повторится. Я и не думал, что он найдет ключ. Примите мои самые искренние извинения.»

Рот Ксандера сложился в прямую линию, и он был настолько расстроен, насколько это вообще возможно в присутствии представителя власти.

Я занял свое место рядом с ним, а Гидеон - рядом с отцом.

«Я уважаю то, что ты сделал, Александр. Правда, уважаю.»

Его лоб наморщился с выражением, которое можно было бы принять за озабоченность, если бы свет с крыльца не отбрасывал на половину его лица тени, рисующие его злодеем со старого Запада.

Парню действительно нужно было снять ковбойскую шляпу.

«Спасибо», - ответил Ксандер.

«А теперь мы пойдем проведаем нашего...»

«Пришло время поместить его в тот дом престарелых в Буэна-Висте», - перебил капитан Холл тем самым нравоучительным голосом, который всегда приводил к противоположному тому, что он требовал.

«Вот поэтому я здесь.»

Я сложил руки на груди.

«И я рад тебя видеть, Кэмден. Правда. Здесь было скучно без тебя, разрушающего все вокруг. Что ты знаешь о том, как ухаживать за отцом? Надолго ли ты здесь в отпуске? Что будет, когда ты вернешься туда, откуда приехал?»

Гидеон сглотнул, его взгляд метался между отцом и мной, но он не двигался и не реагировал, как когда-то. Видимо, кое-что изменилось.

«Я не в отпуске. Я здесь навсегда. Ксандер позвонил, и я приехал.»

Отсюда и мой набитый до отказа джип, придурок.

«Ладно, ты вернулся и всего через пять минут, твой отец выстрелил в тебя. Это похоже на то, что он должен жить здесь?»

Его брови поднялись, и он слегка наклонился вперед.

Это запугивание не действовало на меня уже добрый десяток лет, и уж точно не действовало сейчас. Но я не собирался позволять ему запугивать меня и ждать моей реакции.

«Похоже, Ксандеру нужно было, чтобы я вернулся домой, и я вернулся. Мы сделаем ряд изменений, чтобы папе было безопаснее, и мы сделаем это как семья. Мы благодарны поисковой группе больше, чем вы думаете. Спасибо, что помогли нам вернуть его домой. Дальше мы сами.»

Его глаза сузились.

«Послушай, сынок. Ты даже не представляешь, каково это было...»

«Я не твой сын.»

Мой голос упал в то смертоносное, спокойное пространство, которое я оставлял для тех моментов, когда мне нужно было держать палец на спусковом крючке.

«И вы правы. Я не знаю, но Ксандер знает. Так что, если позволите, мы пойдем в дом. Гид, тебя подвезти?»

«Нет, никаких проблем. Капитан, давайте уйдем отсюда.»

Убедившись, что Ксандер идет за мной, я начал подниматься по ступенькам крыльца.

«Кэмден», - окликнул капитан Холл.

Мы оба повернулись.

«Сделай мне одолжение и не ввязывайся в неприятности, пока ты здесь? Не хотелось бы видеть, как кого-то еще выкидывают в окно.»

Ксандер застыл рядом со мной.

За всю свою карьеру я убивал людей и похуже. И получше тоже. Его замечание произвело желаемый эффект - ярость сгустилась в моих мышцах, готовая вырваться наружу.

«Спокойной вам ночи, капитан», - сказал Ксандер, положив одну руку мне на плечо, а в другой по-прежнему сжимал дробовик.

Конечно, он успокоил этого засранца. Конечно, он отступил назад, где ему и полагалось быть, где все были в безопасности, и все знали свои роли.

Роль Ксандера заключалась в мире. Моей же всегда была война.

«Будет сделано, мэр Дэниелс», - ответил Холл.

Я сжал челюсть.

Оба Холла кивнули нам, что имело разный смысл, и забрались в свои внедорожники.

Мы стояли молча, плечом к плечу, как невольные часовые, охранявшие человека, который никогда не делал того же для нас. Через несколько минут, когда поисковики и полиция разошлись, на подъездной дорожке осталась только одна машина, которую я не узнал.

«Итак, мэр Дэниелс, да?», - спросил я брата, когда мы повернулись, чтобы подняться по остальным ступенькам.

Он пожал плечами.

«Серьезно? Ты не настолько бесчестен или жаждешь власти, чтобы быть политиком. Поверь мне - я уже сталкивался с подобным.»

«Можно работать и без президентских амбиций, знаешь ли. Я счастлив там, где я нахожусь. Мы же не шумный мегаполис.»

Он закатил глаза и открыл входную дверь.

«Пока не наступит лето.»

Я приостановился, устремив взгляд на коврик под ногами. Я поклялся никогда больше не переступать через него.

«Да, эти дополнительные пятьдесят тысяч человек, которые появляются, обычно усложняют ситуацию, но эти доходы обеспечивают город в остальное время года, так что я бы назвал это выгодной сделкой. А сейчас ты думаешь зайти или собираешься спать на крыльце?»

Я никогда не вернусь в Альбу.

Я никогда не уйду со службы.

Я никогда больше не буду слушать, как отец упрекает меня.

Я больше никогда не увижу Уиллоу Брэдли.

По сравнению с нарушением последнего обещания, которое я дал себе, переступить этот порог было сущим пустяком.

Я вошел, прежде чем здравый смысл смог остановить меня. В конце концов, как черт возьми, я должен был помочь отцу, если бы не вошел в дом?

Ксандер закрыл за мной дверь, а я стоял в коридоре, разглядывая изменения в доме, в котором я вырос. Дом. Пока мама была жива, он был одним из лучших. Постепенно это чувство улетучивалось из дома, как вода капает из маленькой щели в трубе в ванной наверху. Мы все были слишком отвлечены другими делами, чтобы взять в руки гаечный ключ. Любовь вытекала ровной струйкой, которую мы оставляли без внимания из-за полного безразличия.

Салливану было не все равно.

Салливан умер и забрал с собой последние слабые удары сердца этого мертвого дома.

«Я положу это обратно в сейф.»

Ксандер указал на дробовик.

«У него все еще есть ключ?»

«Он отдал его после того, как мы ушли с поляны. Знаешь, он теперь в сознании только пятьдесят процентов времени. Тебе стоит поговорить с ним, пока он действительно... «.

«Точно.»

Потому что настоящий он был просто душка.

Ксандер взбежал по лестнице и исчез на лестничной площадке.

Я по привычке снял обувь и поставил ее у стены.

Как я могу содержать эти полы в чистоте, когда вы, мальчики, упорно пытаетесь принести половину горы?

Я улыбнулся воспоминаниям, прежде чем мой взгляд остановился на ковре в конце коридора, который скрывал пятно крови, которое мы так и не смогли оттереть с твердой древесины. Там сидел папа, держа на руках маму, которая истекала кровью после того, как пума расправилась с ней. Она умоляла его не оставлять ее, дать ей умереть там, где они прожили жизнь.

Он уважал ее желание и сказал, что это чудо, что она продержалась, пока он нес ее домой, до больницы она не добралась бы.

Он был прав.

«О, Боже. Кэмден? Это действительно ты?»

Я стоял и смотрел в коридор, откуда на меня уставилась Хоуп Брэдли, мама Уиллоу.

Еще один человек, которому разрешено меня ненавидеть. Чертовски круто.

Ее губы задрожали, глаза заслезились, и мне потребовались все силы, чтобы не закрыть между нами входную дверь, когда она быстро пошла в мою сторону.

«Ты...»

Она покачала головой и одарила меня лучезарной улыбкой.

«Ты выглядишь именно так, как я тебя помню. Я не знала, что ты в городе!»

«Только сегодня приехал», - сказал я ей, засовывая руки в карманы.

«Ух ты! А Уиллоу знает? Держу пари, она была бы рада тебя увидеть.»

Эта доброта в ее карих глазах - так похожих на глаза Уиллоу - чуть не стала моей гибелью. Не зря она была лучшей маминой подругой.

«Да, я действительно видел ее около часа назад.»

Какого черта Ксандер так долго был наверху?

«О, хорошо! Она всегда первая приходит на помощь, когда Арт отправляется на прогулку.»

Кожа между ее бровями нахмурилась, когда она рассматривала мою куртку. Из дырок, оставшихся от выстрела, торчали белые перья.

«Во что ты ввязался, Кэм?»

«Хоуп, я буду готова через секунду», - сказала Дороти, проходя через прихожую, направляясь на кухню.

«Я отвожу ее домой», - объяснила миссис Брэдли.

«К тому же это позволяет мне проверить, есть ли у Арта все необходимое, или дать Ксандеру немного передохнуть. Я так рада, что ты здесь! Надолго ли ты приехал?»

«Я вернулся навсегда.»

Слова прозвучали на языке как горький лимон.

Она сцепила руки.

«Правда? Это лучшее, что я слышала за всю неделю!»

Ее взгляд снова упал на мою куртку, и она покачала головой. «Возможно, тебе придется купить новую куртку.»

«Я готова», - сказала Дороти, выходя из кухни.

«Кэм, я дала твоему отцу его вечерние лекарства. Может, ты подежуришь в комнате Арта, чтобы Ксандер мог поспать сегодня у себя? Этот мальчик измотан до предела. О, и как ты себя чувствуешь после всего этого...?»

Она вела себя так, словно с тех пор, как я был в этом доме, не прошло и года, словно я прервался на середине разговора, а она его просто подхватила.

«Что случилось?»,- спросила Хоуп.

«Парень получил пулю, спасая твою дочь, по крайней мере, так мне только что сказал Арт.»

Дороти прошла мимо нас, чтобы взять свое пальто с вешалки у двери.

«В тебя стреляли?»

Она сосредоточилась на дырке в моей куртке.

«А что с Уиллоу?»

Ее панический взгляд вернулся к моему.

«С ней все в порядке», - заверил я ее. Это был единственный допустимый исход.

«Потому что ты был там», - прокомментировал Ксандер, спускаясь по лестнице.

Отлично, теперь он решил появиться. Я бросил на него взгляд, но это не остановило моего брата.

«Кэм встал между ними, даже когда пистолет был направлен ему прямо в грудь.»

Ксандер сиял, как гордый родитель.

Ад. Я был в аду. А зная Хоуп, она видела меня насквозь.

«Ты встал... У него был...»

Хоуп быстро моргнула и повернулась обратно к гостиной, когда отец вышел в коридор.

«Ты направил пистолет на мою дочь?»

«Она выпустила когти», - пробормотал Ксандер.

«Потому что ты не мог держать рот на замке», - проворчал я.

«Как будто весь город не узнает об этом к утру», - насмехается он.

«Какого черта ты здесь делаешь?», - крикнул отец, ткнув пальцем в мою сторону.

«Ты целился из пистолета в мою Уиллоу?», - повторила Хоуп, встав прямо перед лицом отца.

«Я не знал, что это была Уиллоу, и приношу тебе свои самые искренние извинения», - тихо сказал он ей, а затем, как обычно, направил свой яд обратно на меня.

«Будь добр, объясни.»

«Папа, это Кэмден. Помнишь? Он был с нами возле ущелья. Сейчас он дома», - медленно произнес Ксандер, как будто говорил с ребенком... или человеком, который в пятидесяти процентах случаев не помнит, кто он такой.

«Я знаю, кто он, черт возьми, такой, Александр. Почему ты в моем доме, Кэмден?»

Хоуп вздохнула и отступила назад.

«Я здесь, чтобы помочь тебе», - сказал я ему как можно более спокойным голосом, собрав все эмоции в своем теле и запихнув их в коробку, как я делал это на заданиях.

«Ты? Мальчик, который поклялся никогда больше не появляться на моем пороге? Мальчик, который сжег дом в приступе скуки? Мальчик, который был здесь один раз за последние десять лет, и то только для того, чтобы похоронить своего брата? Ты здесь, чтобы помочь?»

Мальчик, которым я был, заплакал бы.

Подросток, из которого я вырос, проклял бы его и ушел.

А тот, кем я был сейчас, стоял и терпел, потому что у меня наконец-то хватило сил.

«Папа!», - крикнул Ксандер, шагнув вперед.

«Прекрати! Ты не знаешь, что говоришь.»

«Я точно знаю, что говорю. Это из-за него Салливана здесь нет. Из-за него ваша дочь», - он посмотрел на Хоуп, - «похоронила любовь всей своей жизни, когда ей было девятнадцать. Из-за него все идет к чертям.»

«Арт, ты же знаешь, что это неправда», - тихо сказала Хоуп.

«Он отдал приказ, из-за которого погиб Салливан.»

У меня перехватило дыхание, когда папины льдисто-голубые глаза встретились с моими. Я не мог отрицать этого. Не тогда, когда это было правдой.

«Я не знал...», - начал я.

«Из-за тебя его убили! Ты не будешь спать под моей крышей. Тебе здесь не рады. Убирайся.»

Мой желудок превратился в свинец и рухнул на пол.

«Папа! Нет!», - закричал Ксандер.

В глазах отца не было ни капли милосердия, ни малейшего шанса, что он передумает... но ведь это он попросил меня приехать сюда. Разве он не помнит?

К черту все это. Он никогда не слушал. Он все решил, как только прочитал отчет, который Ксандер обещал ему не показывать.

Я развернулся и вышел из дома, захлопнув за собой дверь. Камни впились мне в ноги, когда я вышел на дорогу. Черт. Я оставил ботинки в доме. Неважно. В джипе у меня было еще десять пар. Я найду отель...

«Кэм!», - крикнул Ксандер, когда я подошел к джипу.

Я забрался внутрь, но он успел добежать до двери, прежде чем я успел ее закрыть. В его протянутых пальцах зазвенела связка ключей, но я смотрел прямо перед собой, не желая видеть неизбежную жалость в его глазах.

«Иди ко мне домой. Все уладится. Я обещаю.»

Он обещал то же самое, когда атмосфера в доме никак не улучшалась спустя шесть месяцев после похорон мамы. Оптимизм Ксандера был огромной кучей лжи, которую он говорил себе, чтобы легче было глотать дерьмо.

«Нет», - ответил я. Меньше всего мне хотелось оказаться в доме мэра Дэниелса, размазывая грязь по его идеальной жизни. Я даже не знал, где он живет.

«Давай», - умолял он.

«У меня есть кабельное телевидение.»

«Я не часто смотрю телевизор.»

«Ты все еще чертовски упрям», - пробормотал он, роясь в кармане и доставая еще одну связку ключей, с жеребцом Бронкос на брелке в стиле восьмидесятых.

«Тогда пойди хотя бы к дяде Кэлу домой. Ну, я имею в виду, что формально он оставил его тебе, так что это твой дом.»

Дядя Кэл. Единственный человек, на которого я мог опереться. Единственный человек, который понимал всю ту ярость, которая всегда кипела у меня в душе.

Ксандер потряс ключами.

«Давай. Не надо идти в отель. Ни одно из туристических мест здесь еще не открыто, а до Буэна-Висты сорок пять минут езды. Электричество там все еще работает, и вода есть. Я проверяю дом каждый месяц. Я не вытираю пыль, и это не отель «Четыре сезона», но он твой. Сделай это для меня, пожалуйста. Я не могу смотреть, как ты уезжаешь, и ждать еще шесть лет, чтобы узнать, вернешься ты или нет.»

«Я не уезжаю из штата, ради всего святого. Только из папиного дома», - пообещал я.

Когда я уезжал в прошлый раз, у меня не было намерения возвращаться. Мы оба это знали. Я не мог винить его за то, что в его голосе прозвучала тревога, поэтому я взял ключи, и он вздохнул с облегчением.

«Я проведаю тебя завтра.»

«Со мной все будет в порядке. А ты?»

Я показал на дом.

«Тебе нужен перерыв.»

«Я возьму его, как только папа придет в себя.»

Ха. Как будто это случится.

«Послушай.»

Его голос смягчился.

«Мы все знаем, что ты не убивал Салливана. Папа просто...» Он покачал головой.

«Я отдал приказ. С таким же успехом можно было нажать на курок», - тихо сказал я, глядя на крыльцо. Нашу группу вызвали для поддержки боевой позиции, находящейся под обстрелом, и когда наш вертолет смог приземлиться, начался настоящий ад. Мне приказали идти на прорыв в обороне с теми солдатами, которые были в моем распоряжении.

«Ты отдал приказ. Вот и все.»

«Я выбрал командира отделения для усиления той стороны укрепления, которая подвергается наибольшему обстрелу», - напомнил я ему.

«Сержант повел свой отряд и поступил именно так как я сказал.»

Мы разделили то, что осталось от взвода, на две части. Я мог бы выбрать старшего сержанта справа от себя. Вместо этого я взял того, что слева, и направился к стене вместе с его солдатами.

«Салливан был в том отряде.»

«Ты этого не знал.»

Он решительно покачал головой.

«Как ты мог знать? Я читал отчет. Вы никак не могли видеть его в таком хаосе.»

К тому времени, как я увидел Салли, было уже слишком поздно. Мои руки крепко вцепились в руль. Его застрелили в десяти футах от меня.

Если бы я выбрал парня справа, Салливан был бы жив. С тех пор отец перестал меня слушать.

«Я должен выбраться отсюда.»

«Черный ход еще открыт», - сказал он. Когда стало ясно, что я не собираюсь отвечать, он пробормотал что-то о моем упрямстве и закрыл дверь.

Я подождал, пока он уберется, и завел двигатель. Вместо того чтобы вернуться в Альбу, я поехал по исчезающей грунтовой дороге на запад, перевел джип на полный привод и несколько минут ехал по границе владений Брэдли, пока не поднялся на следующий хребет и не повернул на север.

Я пробрался через открытые ржавые ворота и въехал на землю дяди Кэла. Похоже, теперь она действительно принадлежала мне, если верить налогам на недвижимость, которые я платил. Но все равно она принадлежала ему. Он умер за год до Салливана, а меня снова отправили в армию, и я не смог похоронить человека, которого любил больше, чем собственного отца.

Через несколько минут я поставил машину на стоянку.

При свете солнца я смог бы разглядеть то, что осталось от руин у горячих источников ниже по склону, и верхушку заброшенной шахты Роуз Роуэн под ними. Но если учесть, какое зрелище освещали мои фары, может, и хорошо, что было темно.

Одноэтажный дом зарос, а на крыше не хватало черепицы, и он больше походил на иллюзию, чем на реальность. Дядя Кэл пристраивал комнаты по своему усмотрению, придавая дому несимметричный, причудливый вид, который мне всегда нравился в детстве. Теперь, когда я стал взрослым, это означало, что нужно отремонтировать хренову кучу крыш. Оставалось только надеяться, что солнечные батареи окажутся лучше.

Да, работы предстояло много, но, по крайней мере, мне не придется спать в бронежилете. Чего нельзя было сказать о доме, в котором я вырос.

Я вышел из джипа и направился к входной двери, остановившись на крыльце. Большим пальцем я дотронулся к меткам, которые дядя Кэл вырезал на вертикальном камне, который он в шутку называл своим адресом.

«Эльба», - повторил я, покачав головой и немного посмеявшись над шуткой, которую никто в нашей семье никогда больше не вспоминал.

Остров Наполеона.

Похоже, теперь я действительно изгнанник.

Как, черт возьми, я должен был выполнить единственную просьбу отца, если он даже не хочет со мной разговаривать?