Великие и ценные вещи (ЛП)

Глава восьмая

Уиллоу

«Каждый год мы просим карамельную кукурузу, и каждый год вы отдаете ее Халверсонам», - рассуждал Питер Мэйвилл, стоя на деревянной трибуне перед всемогущим советом исторического общества Альбы. Городской совет мог заниматься управлением города, но реальная власть принадлежала совету Исторического общества.

Обычно заседания общества проходили раз в месяц, но теперь, когда до открытия сезона оставалось всего семь недель, они проводились еженедельно. Посещаемость тоже резко возросла, поскольку семьи, которые не зимовали здесь, возвращались, готовясь к открытию сезона. Ратуша, которая была многофункциональным зданием современной Альбы, быстро заполнялась почти сотней человек.

Каждый в этом зале либо владел зданием в городе-призраке, гражданским или коммерческим, что давало ему право голоса в обществе, либо его доход был напрямую связан с деньгами, которые приносил туристический сезон.

Люблю пятничные вечера в маленьких городках.

«Питер, я понимаю, что ты хочешь сказать. Правда. Но дело не в том, что мы отдаем им карамельную кукурузу, а в том, что они чтят эту традицию. Несправедливо отнимать у них проверенную временем традицию, когда они довели ее до совершенства за последние пятьдесят лет», - ответил Уолтер Робинсон, глядя поверх очков для чтения из центра подковообразной трибуны, где заседал совет.

Я пересела на свой складной стул в задней части зала и просмотрела повестку дня на эту неделю. Прошло уже двадцать минут, а мы все еще занимались пунктом номер три, в котором голосующие члены просили внести изменения в свои летние бизнес-планы. К счастью, у меня были закуски, потому что здесь очень быстро может начаться «Игра на выживание», а мне нужно было продержаться до пункта семь, чтобы представить свой новый логотип «Альбы» для маркетингового плана.

«Он каждый год из-за этого ноет», - пробормотала Теа рядом со мной.

«Смирись с этим, Питер, и будь счастлив со своим аппаратом по производству сахарной ваты, ради всего святого», - воскликнула она.

Мой крендель попал не в то горло, и Тея колотила меня по спине, пока я не перестала кашлять.

«Миссис Ламберт, не могли бы вы обойтись без комментариев», - сказал папа в свой микрофон.

Будучи членом-основателем, он занимал свое место в совете с тех пор, как умер дедушка. Пять мест в совете были предназначены для самых старших из оставшихся в живых членов семей-основателей, а остальные четыре места ежегодно избирались из числа голосующих.

В общем, если семьи-основатели чего-то хотели или не хотели, они добивались своего.

«Я обойдусь без комментариев, если он перестанет просить одно и то же из года в год.»

Теа сложила руки на груди.

О Боже, я знала этот взгляд, и папа был недоволен.

«Хорошо, если мы не будем отклоняться от темы», - сказал Уолтер, наклонившись вперед на своем месте председателя.

«Питер, мне жаль, но мы вынуждены отклонить твою просьбу. Я знаю, что мы все верим в капитализм, но не в наших интересах конкурировать друг с другом, когда наступает сезон, и ты это знаешь. Карамельная кукуруза, по большому счету, это единственное, что помогает миссис Халверсон вести бизнес. К тому же, насколько я знаю, ты - единственный продавец, которому разрешено продавать солнцезащитный крем. Не хочешь ли ты предложить миссис Халверсон обмен? Ее карамельную кукурузу на твой солнцезащитный крем?»

Питер взглянул на Мэри Мерфи, секретаря общества, которая подняла ручку, готовясь сделать запись.

«Нет.»

Он быстро покачал головой.

«Я доволен тем, что у меня есть. Спасибо.» Он взял свою стопку бумаг и сел на край третьего ряда.

«Жадный засранец», - прошептала Теа.

«Он владеет аптекой. В сезон он зарабатывает больше, чем кто-либо другой здесь.»

«Не то чтобы твоя мама не зарабатывала на своем ресторане», - напомнила я ей.

«Верно, но мы не наблюдаем, как она пытается отобрать у Дженнифер чертову карамельную кукурузу.»

«Ты права.»

Я рисовала в блокноте, который взяла с собой, идею для логотипа, который мне сегодня заказали. Дела шли хорошо, и еще лучше было то, что я могла работать удаленно.

Джеймс Хадженс вышел на трибуну и рассказал об изменениях в своем летнем плане для старой пожарной части в Альбе. Как этому человеку удалось вырастить такого засранца, как Оскар, я никогда не узнаю.

Рядом со мной сел кто-то, пока я вносила изменения в проект, над которым трудилась.

Теа толкнула меня локтем, и я вскрикнула, бросив на нее взгляд.

Она подняла брови и устремила взгляд на кресло по другую сторону от меня.

«Он действительно думает, что пивные бутылки «Альба ФД» будут продаваться?»

Голос Кэма пронесся по мне, как лавина, разрушив те жалкие защитные механизмы, которые я пыталась выстроить почти за неделю, прошедшую с момента нашей встречи. Не то чтобы я считала.

Я попыталась успокоить сердце глубоким вдохом, но оно не слушалось. Очевидно, я могла прожить шесть лет, не видя его, и быть в порядке, но шесть дней превратили меня в подростка. Потрясающе, я действительно считала дни.

«Парням вроде Джеймса приходится нелегко», - тихо сказала я ему. «Дополнительный фонд помогает, но ты же знаешь, что владельцы гражданских зданий зарабатывают не так уж много.»

«Я не против его торговли, это просто товар.»

Он пожал плечами.

Его профиль был раздражающе идеальным. Он и сам это знал. Даже его брови имели надменный изгиб. Его борода была аккуратно подстрижена, смягчая линию челюсти, но по тому, как он провел по ней большим пальцем, я поняла, что скоро он ее сбреет.

Мне было неприятно, что я это знаю.

Разве он не мог стать уродливей за последнее десятилетие? Хотя бы с редеющей линией роста волос или что-то в этом роде?

«Что ты вообще здесь делаешь?»

«Я думал, ты сказала мне прийти», - ответил он, все еще сосредоточенно глядя вперед.

«Точно. И когда ты в последний раз меня слушал?»

«Очевидно, прямо сейчас.» Он ухмыльнулся.

Я боролась с желанием высунуть язык, как будто мы вернулись в начальную школу. Две недели назад все было так спокойно, так... безопасно. Даже предсказуемо. Причины, по которым мне нравилась Альба, отпали с появлением Кэма в городе.

«Что это?», - спросила я, заметив в его руках папку.

«Это то, что я хочу представить, и то о чем ты скоро узнаешь», - ответил он певучим голосом.

Очевидно, не только мне было трудно соответствовать своему возрасту.

«Если это наша последняя заявка, то я объявляю все летние бизнес-планы завершенными на этот сезон», - сказал папа.

Челюсть Кэма сжалась.

«Вообще-то, я знаю, что позже миссис Пауэрс внесет на повестку дня вопрос, который может повлиять на летние планы, поэтому я бы хотела оставить этот вопрос открытым до конца собрания», - заявила Мэри Мерфи со своего места в совете, перебирая пальцами жемчуг на одной нитке.

«Миссис Мерфи уже получила место в совете, да?», - спросил Кэм констатируя очевидное.

«Ее избрали около пяти лет назад», - ответила Теа.

«И я рада тебя видеть, Кэм.»

«Я тоже, Теа. Как Патрик?»

Он наклонился вперед и быстро улыбнулся Тее.

«Наверное, сейчас ему скучно до безумия.»

Она указала на место, где ее муж сидел через два кресла от моего отца.

«Его избрали в совет в прошлом году после смерти отца.»

Глаза Кэма искали Патрика.

«Надо же, я его не узнал.»

Свет в его глазах померк, и он опустил взгляд на папку, лежащую у него на коленях.

«Уверена, он будет рад тебя видеть», - солгала Теа.

«Точно. Но я как-то сомневаюсь в этом.»

Он подтянул рукава рубашки к предплечьям, затем, похоже, дважды подумав, опустил их обратно.

«Что заставило тебя нервничать?», - спросила я, когда Тайлер Уильямсон поднялся на трибуну, чтобы объявить о новых проектах.

Он наконец посмотрел на меня, и у меня в животе запорхали бабочки.

Не реагировать. Не реагировать. Не. Реагировать.

Забавный факт о моем теле: оно всегда подводило мой мозг, когда рядом был Кэм.

«Я расскажу тебе позже», - пообещал он, когда Дороти Пауэрс вышла на подиум, оставив Артура Дэниелса рядом с освободившимся местом.

«Все равно странно видеть Ксандера на месте твоего отца.»

Как будто Ксандер услышал меня, он увидел Кэма в толпе и заставил себя фальшиво улыбнуться.

Кэм помахал ему двумя пальцами и быстро отвернулся. Мое недоумение только возросло, когда Арт снова посмотрел на Кэма и едва заметно кивнул ему.

Что, черт возьми, происходит?

«Как вы знаете...»

Дороти наклонилась к микрофону, и ее голос зазвучал на весь зал. «Один из жителей Альбы недавно вернулся в наш прекрасный город. Я рада сообщить, что Кэмден Дэниелс хочет представить свой летний план. То, что он предлагает, может оказаться невыполнимым до конца сезона...»

Я моргнула. Конечно, я услышала не то, что думала.

«Со всем уважением, миссис Пауэрс, позвольте вас остановить», - вмешался папа.

«Только член общества, имеющий право голоса, может предложить летний план, а поскольку Арт, к счастью, все еще с нами, семья Дэниелс имеет только одно право голоса в Историческом обществе.»

«У тебя есть летний план?», - зашипела я на Кэма, оскорбленная тем, что он не сказал мне об этом. Наличие летнего плана подразумевало, что он не просто вернулся домой... он действительно остался. Мое сердце заколотилось, а потом помчалось прочь.

Кэм не обратил на меня внимания, но крепче сжал свою папку.

Внимание каждого члена совета переключилось на Дороти и Кэма с явным, неприкрытым шоком.

«С уважением, - ответила Дороти, сладко причмокивая, - я прекрасно знаю наши правила, мистер Брэдли. Я была членом клуба с правом голоса в течение последних двадцати пяти лет. Если мне не изменяет память, вы занимаете это место последние... семь?»

Рот отца искривился, но он не открыл его. Как же я была рада, что больше не живу дома, потому что он будет в ярости несколько дней.

«Конечно, ты прав, - успокоила его Дороти, - но если ты посмотришь на эти...»

Она кивнула маме, которая подошла к трибуне с папкой и начала передавать каждому члену совета по стопке бумаг.

«Ты увидишь, что, когда Кэл Дэниелс скончался, он оставил все свое состояние племяннику Кэмдену. Он не стал делить его между мальчиками Дэниелс. Он выбрал Кэма своим единственным наследником, что предоставляет ему место в совете.»

Совет суетился, прикрывая микрофоны, чтобы мы их не слышали. Люди демонстративно поворачивались на своих местах, чтобы взглянуть на Кэма или поглазеть на него.

«Милтон?», - сказала Женевьева со своего места в совете.

Милтон Сандерс, единственный практикующий адвокат Альбы, поскольку Саймон занимался практикой в Буэна-Виста, встал и направился к трибуне. Он провел рукой по густым каштановым волосам, читая документы Дороти.

«Он меня ненавидит», - пробормотал Кэм.

«Это не имеет значения. Он адвокат Исторического общества», - прошептала я, чем заслужила пристальный взгляд трех женщин, сидевших впереди нас.

Миссис Родс покачала головой и отвернулась.

Ну, это было неприлично.

«Это Альба. Это важно», - заключил Кэм.

Мои глаза встретились с глазами Кэма, и я смотрела на каждого из горожан, пока они не отводили взгляд. Он не заслуживал такого обращения.

«Вообще-то, похоже, мальчику место найдется», - ответил Милтон.

Гул в комнате перерос в рев.

«Мы не можем завещать право голоса в своих завещаниях», - возразил отец.

«Нет, но раздел семь, пункт три нашего устава гласит, что места переходят к нашим признанным наследникам, а завещание Кэла составлено так, что в нем Кэмден назван его единственным признанным наследником.» Милтон пожал плечами.

«Он знал, что делал», - прошептала я.

«Всегда знал.»

Кэм не сводил глаз с совета.

«Значит, он недействителен!» проскрипела Женевьева.

«Ну, похоже, судья Брэдли признал завещание действительным, когда Кэл умер, так что...»

Милтон посмотрел на отца, лицо которого теперь напоминало помидор. Я не была уверена, было ли это от смущения или от гнева, но в любом случае мужчина был красным.

«Но он не соответствует требованиям», - вмешался Пэт со своего места в совете.

«Он должен прожить в Альбе целый год, прежде чем сможет воспользоваться своим членством.»

Теа скрестила руки. Пэт получит по ушам дома.

Они все были против него?

Головы вокруг нас кивнули в знак согласия.

Похоже, да.

«Обычно так и было, но в пятом параграфе говорится, что условие о проживании отменяется после возвращения с военной службы, если член клуба не затягивает с просьбой.»

Милтон повернулся, чтобы окинуть взглядом толпу.

«Кэмден? Ты просишь отменить условие о проживании?»

«Да.»

Кэм встал, привлекая к себе все внимание, которого раньше не было.

«Как бы мне ни было неприятно это говорить, но Кэмден Дэниелс может претендовать на место с правом голоса», - сказал Милтон совету.

«Теперь у нас двадцать семь членов с правом голоса и девять членов совета.

«А какую личную собственность он включил в список исторического района?», - спросил Ксандер.

У меня сжалось сердце. Ксандер действительно выступал против своего брата? Даже в наши худшие дни я никогда бы не выступила против Чарити.

Кэм ничем не выдал своего удивления. Он ожидал, что Ксандер его не поддержит?

«Подойди сюда, Кэм, - позвала Дороти, махнув ему рукой.

Кэм пошел по центральному проходу, высоко подняв голову.

«Это лучшее собрание Исторического общества, на котором я была за всю свою жизнь», - заметила Теа.

Это заслужило добрый взгляд от трех женщин впереди нас, но я заметила, что миссис Родс не смотрела на нее. Она направила свое кислое лицо прямо на меня.

«Он же не может претендовать на этот дом как на свою собственность, верно?», - с шипением заметила она.

«Ты сама едва выбралась из огня живой, Уиллоу Брэдли. Я думаю, тебе лучше знать.»

Моя челюсть отвисла, когда она обернулась и осуждающе покачала головой.

«Он не...», - начала я, но Теа положила руку мне на ногу.

«Не беспокойся. Они все равно будут думать то, что хотят.»

«Я рад, что ты спросил, брат», - сказал Кэмден в микрофон.

«Я владелец Роуз Роуэн на Главной улице. Кэл купил это здание у горнодобывающей компании и оставил его мне в том же завещании.»

Если мои мышцы напрягутся еще больше, они сломаются пополам.

«Ты серьезно?» спросил Ксандер, когда отец ухмыльнулся.

«Да», - настаивал Кэм.

«И хотя оно не в том состоянии, чтобы...»

«Сейчас внутри здания лежит три фута снега, потому что у него нет крыши», - продолжил Ксандер.

«Верно, и согласно пункту четыре раздела два нашего устава, у владельца, желающего воспользоваться своим правом голоса, есть два сезона, чтобы отремонтировать свою собственность для использования в интересах Исторического общества, но он может использовать свой статус члена с правом голоса немедленно.»

«И что же ему нужно?», - огрызнулась миссис Родс.

«Наверное, хочет сжечь все дотла», - ответила другая женщина.

«Этот парень никогда не заботился об этом городе.»

Я не стала смотреть, кто это сказал, мне потребовался бы подвиг, чтобы отвести взгляд от Кэма.

«Вы понимаете, что вам понадобится эксперт по реставрации», - проговорил отец в микрофон.

«Эксперт, одобренный Историческим обществом.»

У меня зазвенело в голове. О Боже. Мне ведь не придется говорить это? Конечно...

«Ну, я, конечно, не собираюсь помогать ему добровольно», - добавила Женевьева, наморщив нос.

«Ты и так причинил немало вреда этому городу, Кэмден, и я не собираюсь делиться своим опытом, чтобы ты мог уничтожить Историческое общество. Мы - все, что поддерживает бизнес Альбы.»

По комнате пронесся шепот согласия.

Проклятье. Мне нравилась моя незамысловатая жизнь. Мне нравилось разрабатывать логотипы и прочее для Исторического общества, но при этом не влезать в дела глубже, чем у меня есть на это время. Мне нравились мои границы, и у меня было такое чувство, что я вот-вот нарушу их ради мальчика, которому поклялась никогда больше ничего не давать.

Вот только тот безрассудный мальчишка теперь был мужчиной, который, похоже, делал все возможное, чтобы доказать, что он изменился в глазах города, который не хотел его подпускать.

«Думаю, это все решает», - сказал отец.

«Не так ли, Форман?»

Уолтер тяжело посмотрел на Кэма.

«Прости, сынок, но если у тебя нет в рукаве специалиста по восстановлению, одобренного обществом, я обязан соблюдать устав, даже если некоторые члены действуют просто из вредности.»

Отец ухмыльнулся.

Ухмылка была жестокой и уродливой и вызвала во мне что-то слишком бурное, чтобы ее игнорировать.

Я поднялась на ноги, и мой блокнот с грохотом упал на пол, а щеки залило жаром от возмущения.

«Я сделаю это», - выпалила я.

Шум только усилился, поэтому я забралась на стул, зажала два пальца между губами и издала пронзительный свист.

Наступила тишина, и многие люди уставились прямо на меня.

«Я сказала, я сделаю это!»

Уверена, что все в Буэна-Виста слышали этот свист.

«Уиллоу Брэдли, слезай со стула!», - прокричал папа.

Я так и сделала, просто по привычке. Затем я глубоко вдохнула и направилась к проходу, идя по зловещей дорожке к месту, где ждал Кэм, наблюдая за мной с таким пристальным вниманием, что я чуть не споткнулась.

«Что ты делаешь?», - прошептал он, когда я подошла к нему.

«Ты получил пулю за меня, так что я получу эту за тебя. А теперь подвинься и дай пройти.»

Я не пыталась скрыть свою решимость, глядя на него. Кого волновало, что подумает город или как разозлится мой отец?

Как только я подумала, что Кэм не собирается отступать, он отошел в сторону, а затем встал рядом со мной, когда я подошла к трибуне. Мои пальцы дрожали, когда я опускала микрофон.

«Я буду его экспертом по восстановлению.»

Слава богу, мой голос был куда более твердым, чем нервы. Они и так видели во мне ребенка, и меньше всего мне нужно было вести себя как ребенок.

«Уиллоу, мы знаем, что твое сердце слишком мягкое.»

В голосе Женевьевы звучало сочувствие.

«В конце концов, Камден - брат Салливана, и я знаю, что ты должна чувствовать себя обязанной помочь ему от имени Салли. Но, дорогая, как ты собираешься стать экспертом по реставрации? Разве ты не рисуешь на компьютере? Это вряд ли можно назвать историей, дорогая.»

Моя решимость превратилась из стальной в титановую.

«Дело не в Салливане. Дело в Кэме. А еще больше в том, как поступить правильно. У Кэма есть право, а ты пытаешься его отрицать из-за мелочности.»

Я с отвращением покачала головой.

«В прошлом году я окончила Ратгерс, который входит в пятерку лучших художественных школ страны, сказала я, переключив внимание на Уолтера. Как бригадир, он имел право утвердить меня.

«В области графического дизайна», - вмешался папа.

«Это не одно и то же.»

Я вспомнила о маленькой ладье из оникса на моем столе. О коне, которого я хранила в ящике тумбочки. Другие фигурки, которые я спрятала, все эти воспоминания о мальчике, который стоял рядом со мной в мужском теле.

«У меня двойная специализация.»

Обратилась я к папе, который покраснел.

«Да, у меня есть степень по графическому дизайну, но я также имею диплом по реставрации и восстановлению искусства, специализируясь на искусстве американского Запада.»

Потому что я знала, что рано или поздно наступит день, когда мне придется встать на место Женевьевы, если я хочу, чтобы наш город выжил.

Просто я рассчитывала, что это произойдет не через двадцать минут, а через двадцать лет. Женевьева вцепилась в ручки своего кресла, словно я могла вскочить на него и сместить ее с трона, в котором я не была заинтересована.

«И ты только сейчас говоришь мне об этом?» прорычал отец, несмотря на спокойный, собранный тон его голоса. Дело было не в самом дипломе. Он был бы доволен, если бы я заняла это место. Его злила потеря контроля и моя поддержка Кэма.

Кэм придвинулся ко мне на несколько дюймов, его рука коснулась моего плеча и пустила по моим венам электрический ток.

«Папа, они сказали это, когда я шла через сцену на выпускном. Это вряд ли было секретом. Мама сняла это на камеру и все такое.»

Потому что его там не было, он все еще держит обиду за то, что я имела наглость нарушить его план.

Толпа зашумела, но я продолжала смотреть на отца.

«Полагаю, у тебя не возникнет проблем с тем, что твоя собственная дочь окажет услугу Историческому обществу. Вряд ли будет милосердно, если я промолчу и позволю городу страдать из-за этого.»

Хорошо, что я купила дом в этом году, иначе сегодня я бы спала на диване Чарити. Как быстро я избавилась от всей репутации, которую заработала с момента возвращения домой.

Если раньше он был помидором, то теперь превратился в огромный воздушный шар, готовый лопнуть.

«Я согласен с твоим мнением», - заявил Уолтер, и у меня перехватило дыхание от облегчения, а моя поза смягчилась, когда я прижалась к Кэму.

«Кэмден, я также принимаю здание горной компании «Роуз Роуэн» в качестве твоего исторического здания. Добро пожаловать в общество.»

«Итак, его летний план», - наклонившись надо мной, произнесла Дороти в микрофон, наполнив мой нос ароматом виноградного аэрозольного лака для волос.

Битва выиграна - теперь переходим к войне. Какой бы она ни была.

«В данный момент это невозможно.»

Тим Холл перевел взгляд на отца, который метнул яростный взгляд в мою сторону.

«Он здесь первый год, черт, первый день. Он не может выдвинуть план до второго года прибывания здесь, если, конечно, не найдется член совета, готовый поддержать его план. Правила есть правила.»

«Конечно, один из вас будет спонсировать его.»

Дороти подняла брови на совет.

«Поверьте мне, вы хотите знать, что он предлагает.»

Если бы я не следила за выражением его лица, то не заметила бы, как Кэм едва заметно покачал головой в сторону Дороти.

Уолтер оглядел присутствующих с ног до головы. Как глава совета, он не мог спонсировать план, и я не была уверена, на какую еще поддержку Кэм может рассчитывать.

«Я буду спонсировать его.»

Джули Холл наклонилась вперед, демонстративно отвернувшись от места своего свекра. Она была самым молодым членом совета, унаследовав место от своей матери, когда та попала в автокатастрофу в прошлом году.

«Это моя девочка!», - крикнул Гидеон со второго ряда, вызвав несколько нескромных смешков.

«Что это за план?», - спросил Уолтер, прежде чем прозвучали другие возражения.

Кэмден наклонился ко мне, чтобы поднять микрофон, и я отодвинулся влево, предоставляя ему трибуну. Когда я сделала шаг назад, Дороти положила руку мне на спину, фактически остановив меня.

«Я бы хотел предложить шахту Роуз Роуэн для экскурсий.»

Снова раздался коллективный вздох, и на этот раз он был и моим. Шахта Роуз Роуэн была единственным объектом, на который у совета всегда текли слюнки, но Арт и Кэл десятилетиями держали его закрытым.

«Прости, сынок?» спросил Уолтер, широко раскрыв глаза.

«Я хотел бы открыть шахту для экскурсий. Я сразу же приступлю к работе, но не могу гарантировать, что этим летом туда смогут приезжать туристы. Вероятно, правильнее будет открыть ее в следующем году.»

«Что?», - рявкнул отец, явно разрываясь между своей ненавистью к Кэму и желанием, чтобы шахта снова открылась.

«Думаю, гигантская вывеска с надписью «Открыто» должна сработать.»

Отлично. Он зашел так далеко только для того, чтобы своим языком разрушить весь этот чертов план. Вот так Кэмден Дэниелс в последнюю секунду теряет самообладание и позволяет всему превратиться в дерьмо.

«Я не об этом спрашивал», - возразил отец.

«Шахта сейчас в полном разгроме и не подходит для посетителей. Мы все хотим, чтобы ее открыли, это не секрет, но ты все продумал? Пригласил инженера?»

Забавно, как менялся тон, когда речь заходила о чем-то, чего он хотел.

«Ну, я инженер-строитель, так что не то чтобы у меня не было опыта. Я работал над гораздо более крупными проектами, от Афганистана до Сомали. У меня есть диплом колледжа и все такое, поскольку резюме, кажется, стали в порядке вещей. Если правительство Соединенных Штатов доверяет мне проектировать и строить плотины, мосты и здания, то и вы должны.»

«Но деньги...?», - спросил Джон Ройал.

«Государственный исторический фонд предложил нам грант в размере двухсот тысяч долларов, который мы можем использовать по своему усмотрению», - добавила Дороти.

«Я сегодня убедилась, что мы его получим, несмотря на то, что в списке дел я перескочила на три места вперед.»

«Но это же касается всего округа!», - проворчал Тим Холл.

«А как же восстановление кожзавода?»

По крайней мере, Тим был последователен. Ему было все равно, что есть у Кэма. Он просто хотел, чтобы его не было.

«Проведение экскурсий по Роуз Роуэн легко добавит еще тридцать тысяч посетителей в год, ты, упрямый дурак», - огрызнулась Дороти.

«Ты хочешь сказать, что не желаешь этого? Нам это не нужно? Ты хочешь наказать жителей Альбы только потому, что тебе не нравится Кэмден Дэниелс?»

На этот раз толпа пробормотала свое согласие.

«Я тоже помогу с шахтой», - предложила я, надеясь изменить ситуацию.

«Ну, конечно, я могла бы...», - вмешалась Женевьева.

«Я принимаю предложение Уиллоу», - оборвал ее Кэм.

Кэм повернулся и посмотрел на каждого члена совета, пока наконец не дошел до своего брата.

«Но у тебя нет полномочий открывать шахту», - сказал Ксандер, наморщив лоб.

«Не то чтобы это было не нужно городу, но мы с тобой оба знаем, что там невероятно опасно, поэтому ее и закрыли. Только подумай об ответственности. Один турист заблудится, и мы станем городом-призраком не только по названию. Прости, Кэм, но ты просто не можешь сделать это место достаточно безопасным. Если говорить об отцовской половине «Роуз Роуэн Майнинг Компани», то я не могу с чистой совестью позволить тебе это сделать. Может, Кэл и оставил тебе здание на Главной улице, но мы оба владеем горнодобывающей компанией.»

Все члены совета повернулись и посмотрели на Ксандера так, словно он лизнул конфетку, на которую они положили глаз.

«Мы не можем допустить, чтобы наши туристы пострадали. Это погубит город быстрее, чем что-либо другое», - сказал он, и другие члены совета кивнули.

«Кэм пробыл дома всего пару недель. Этого времени недостаточно, чтобы оценить, что нужно для открытия шахты. Я рад, что он готов открыть для нас этот путь, но это действительно дело, которое нужно решать после сезона. Не в спешке и не сейчас.»

Челюсть Камдена сжалась, а пальцы впились в трибуну, отчего костяшки пальцев побелели.

«Тогда хорошо, что я более чем квалифицирован, чтобы позаботиться о безопасности и механическом восстановлении шахты. К моменту нашего открытия она будет полностью безопасна в специально отведенных для этого местах и заблокирована во всех остальных зонах. А что касается моей способности говорить от имени горнодобывающей компании, то почему бы тебе не прочитать первую страницу документов компании «Роуз Роуэн Майнинг», которые я прилагаю?»

Все члены совета пролистали скрепленные страницы.

«Ты шутишь?», - воскликнул Ксандер.

«Боюсь, что нет, старший брат. Их легко было пропустить, ведь за последние семьдесят лет горнодобывающая компания не заработала ни цента.»

Ксандер покачал головой, перечитывая страницу снова и снова.

«Что там написано?», - выкрикнул кто-то из толпы.

«Там говорится, что дядя Кэл был основным владельцем компании. Возможно, ты сможешь воспользоваться правом голоса отца, но я по-прежнему владею пятьюдесятью пятью процентами акций, и я предлагаю открыть шахту.»

Кэм не улыбнулся и не отвел взгляд от брата.

«Дайте нам минутку», - сказал Уолтер, а затем позвал других членов совета. Они закрыли свои микрофоны и отошли вглубь помещения, чтобы поговорить между собой.

«Посмотри на себя, ты нарушаешь правила и идешь против города», - прошептал мне Кэм.

«Скорее, ты нарушаешь правила. А почему ты просто не сказал, что хочешь открыть шахту?», - тихо спросила я Кэма. «Они бы сразу уступили, и не заставляли тебя проходить через это.»

«Шахта нужна мне как рычаг давления, для чего-то гораздо большего, чем получение права голоса в Историческом обществе.»

«Твой отец?»

Он кивнул.

«Мой отец. И честно говоря, я решил, что если они не пустили меня в свой драгоценный клуб из-за моего прошлого, то они не заслуживают того, что шахта может означать для их будущего.»

«Я понимаю.»

«Я не знал о твоей специальности. По крайней мере, не об этой части. Спасибо, что приняла мою сторону.»

Он наклонил голову, но все еще не отрывал взгляд от совета.

«Всегда», - сказала я, прежде чем успела остановить свой глупый рот.

«Не всегда», - возразил он с язвительной улыбкой.

«Ладно, ты прав. Но я принимаю ее сейчас.»

«Спасибо», - повторил он.

«Не за что.»

Он был прав. Как только я начала встречаться с Салливаном, я стала принимать его сторону, а не Кэма. Все изменилось, как и следовало ожидать.

Прошло еще несколько напряженных мгновений, прежде чем члены совета заняли свои места. Я молилась о том, чтобы хоть раз они нарушили жесткие рамки своих традиций. Мне было все равно, движет ли ими жадность, лишь бы они двигались.

«Кэмден, совет согласился рассмотреть твой летний план. Нам понадобятся подробные планы по шахте Роуз-Роуэн и восстановлению здания Роуз-Роуэн к заседанию двадцать девятого марта, так что у тебя есть две недели. Если все будет в порядке, я не вижу причин, по которым ты не можешь начать работу над шахтой немедленно.»

Уолтер улыбнулся.

Я прикрыла рот руками, так как шок и радость поочередно захлестнули меня. Впервые на моей памяти город Альба болел за Кэмдена Дэниелса.

Открытие шахты означало, что он навсегда вернулся домой, и это заставило мое сердце забиться, а улыбку померкнуть. Я так долго скрывала свои чувства от Кэма, и что-то подсказывало мне, что работа с ним только ускорит неизбежное.