Война паука

Глава 57. Всеобщий враг

Они несли все, что находили вокруг, тела еще живых пауков и свежеубитых, коконы с яйцами, а также сами переливали энергию. Фротеска нарисовала вокруг магический круг, который помогал перенаправлять потоки силы и лучше их концентрировать.

Никто ничего не говорил и все, кто мог, просто делали, что было сказано.

Жнец! Жнец! Жнец!

Энергия из тел наполняла мое тело, и придавало легкое чувство опьянения. Это опасное ощущение, от него можно стать зависимым и тогда вообще превратится в то еще чудовище. Особенно нежити это опасно. Дефицит чувств серьезно мешает, а подобное способно вскружить голову.

Однако меня сейчас все это не волновало.

Мне было плевать на приятные ощущения, плевать на легкую эйфорию, плевать на избыток силы. На все плевать.

Гнев и ярость, что бурлили внутри, полностью подавляли все лишнее и концентрировали меня на одной единственной цели.

Тот миг моей беспомощности, тот миг моей слабости и близости потери. Он оказался чудовищно болезненным. Я словно снова оказался в тот день. В тот дождливый мерзкий день. День, который я не могу вспомнить полностью, но который отдается внутри ужасной агонией. День, когда я потерял кого-то очень близкого…

Память не дает мне понять, кого я потерял, но страх перед этим засел в сердце, и лишь спасение Гвен принесло хоть какое-то успокоение. Но теперь все это сменилось яростью, которую с трудом сдерживаю.

— Скоро все будет готово, — сказал Бьонд стоя рядом со мной.

Я передаю ему часть энергии и уравновешиваю в себе все. Когда начнем, мы должны быть равны в наших силах.

— У нас осталось две черные иглы, — говорит он. — Но для твоего плана они маловаты.

— Используем глефу, — отвечаю ему.

— Ты уверен? — нахмурился напарник.

— Иглы слишком малы и слабы для такого. Только глефа выдержит все.

— Как скажешь.

С этими словами он извлек Глефу Черных Терний из себя и передал её мне.

Смотрю на свое самодельное копье, и внутри ощущается грусть от того, что скоро я его лишусь. Она сделана из моих костей, она часть меня, и каждую эволюцию я проводил с ней, а сейчас я буду вынужден её уничтожить. Наше первое столь качественное творение.

«Прости».

Сжимаю древко.

После скольких эволюций это оружие стало весьма хорошо проводить Свет. Оно практически перестало разрушаться от его влияния, а потому выдержит эту процедуру. Те иглы хороши, но слишком маленькие и хрупкие.

— Все готово, — сказал Гаурун. — Мы принесли все, что смогли найти.

— Хорошо, — киваю в ответ.

— А если оно рванет у нас в руках?

— Мы в любом случае покойники. Неважно как умирать. Так сдохнем хоть что-то делая.

— Да, сделай это, — с радостью в голосе произнесла Фротеска. — Я хочу увидеть все. Плевать на смерть — истина мне важнее!

Остальные отшатнулись от нас, чтобы не мешать.

Их всех понять можно. Они боятся меня и это не удивительно. Такого ведь никто никогда не делал.

Наверно…

Бьонд тут же изменил форму и обратился в подобие доспехи, которые накрыли меня сверху на мою броню. Тяжелые, тесные, неудобные, но они необходимы, чтобы лучше сконцентрироваться и синхронизировать наши потоки.

— Начнем! — сказали мы хором.

Благословение!/Осквернение!

Два потока энергии от нас обоих понесся в копье и начала наполнять его.

Мы закрыли глаза и сосредоточились друг на друге, чтобы поток энергии был одинаковым.

Секунда…

Энергия растекается огнем по жилам и словно река несется в нужную сторону. Тьме и Свет стекаются в одной точке, чтобы столкнуться друг с другом.

Вторая секунда…

Энергии сталкиваются и начинают борьбу. Противоположности вынужденные встретиться в замкнутом пространстве глефы вступили в войну. Две непримиримые армии обрушились со всей яростью друг на друга и от всплеска силы оружие едва не рассыпалось.

Третья секунда.

Древко дрожит и вибрирует от переизбытка мощи и едва не вырывается из руки, но наша с Бьондом совместная хватка не позволит оружию убежать.

Напряжение опускается на наши тела и давит на нас, будто кричит о том, что мы делаем нечто неправильное, опасное и невозможное, но мы продолжаем формирование.

Четвертая секунда.

Энергии в наших телах заканчиваются, но я начинаю поглощать из живых тел вокруг еще больше и, разделив это с напарником, мы посылаем все в одну точку.

Копье трясет, и оно шатается словно ожившая змея, пытающаяся вырваться из рук. Как дикая кошка, которой не нравятся прикосновения. Даже частично металлические кости Бьонда не выдерживают такого давления и трескаются, но он продолжает удерживать убегающее оружие.

— Ор… — едва говорила она. — Прости… я… просто…

Воспоминание проскальзывает в сознании и заставляет снова пережить тот момент.

Снова страх, снова отчаяние, снова бессилие.

Снова слышу дождь, снова вода смешивается с кровью и течет по земле, а я трясу тело и зову её, но она уже не отвечает. Мои попытки спасти кого-то очень дорогого мне ничего не дают и я плачу, прижимая холодеющее тело к себе.

— Не сдавайся! Умоляю! Держись! Ты нужна мне!

— Орл… — прошептали напоследок её губы, а после них лишь звуки дождя.

— Не-е-е-е-е-е-ет! Аха-а-а-а-а-а…!

Мой голос наполненный болью, мое сознание и сердце разорвано в клочья, а внутри только бессильная ярость.

«Но не сейчас…»

Открываю глаза, и мы с Бьондом одновременно резко усиливаем поток.

— РА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — рев ярости и диких эмоций вырывается из моего рта и оглашает пещеру, отдаваясь эхом от стен.

Импульс!

На мгновение все замирает, две силы останавливаются…

Чтобы в следующий миг смешаться и стать чем-то единым целым.

Аура Тьмы и Света вокруг нас, золото и чернота вспыхивают и становятся серым пламенем, что своим холодным сиянием. Мощь в руке такая чудовищная, словно само солнце сконцентрировалось в одной точке и всего одна ошибка отделяет нас от ужасающего взрыва.

Пятая секунда!

Давление что всего секунду назад пропало, навалилось с новой, но куда более устрашающей силой, грозясь просто разорвать нас на куски в случае послабления. Копье едва держится и скрипит вот-вот рассыпаться в прах, но мы заставляем его держаться.

«Прости… — пронеслось в меня в голове. — И прощай… Глефа Черных Терний…»

Поток мощи вливается почти весь и концентрация становится ужасающей, что едва не вырывается из-под контроля.

Смотрю вперед, прямо на двух сражающихся вдали Лордов. Они полностью поглощены битвой и не смотрят в нашу сторону, но скоро это закончится.

Отвожу оружие назад и собираюсь.

Все мои мысли и силы уходят на поддержание концентрации. В прошлый раз, когда я ошибся, это испарило мне руку, но сейчас это изничтожит мне даже душу.

Я паладин, я должен думать о душах и желать им перерождения, но сейчас…

— ДА ПЛЕВАТЬ НА ВСЕ! — закричал я. — Я УЖЕ НЕ ПАЛАДИН!

БРОСОК!

Глефа слетает с моей руки и устремляется вперед.

Ускорение, что мы с Бьондом придали ему, создает ударную волну и земля вокруг нас трескается, а все кто стоял слишком близко или были недостаточно силен, разлетелись в стороны.

Серая комета, серая молния устремляется в сторону двух сражающихся монстров на огромной скорости. Воздушные потоки, что она создает, заставляет землю, камень и кости просто разлетаться во все стороны и снаряд устремляется прямо к цели…

— Умрите…

Две могучие силы столкнулись в одной точке и заставили своды пещеры задрожать. Безумный хохот паучихи и холодная ярость призрака сталкиваются, чтобы заставить мир вокруг дрожать от страха.

— Ха-ха-ха-ха-ха! Еще! Еще, Каэкус! Еще! Я так давно не веселилась! Я так давно не радовалась битве, что сейчас просто в экстазе! Ха-ха-ха-ха!

— Грешная тварь, — тихо зарычал призрак, которому никак не удавалось положить конец еще еретичному существованию.

Их силы слишком равны, чтобы исход был очевиден, а потому они вынуждены вновь и вновь сталкиваться. Он уже потратил сущности всех своих слуг и даже немного подпитался от тех еретиков, но этого слишком мало.

«Я должен уничтожить её. Раздавить. Показать полное превосходство и мощь темных богов! Дайте мне силу покарать грешника!»

Однако боги всегда молчат и лишь испытывают его веру.

А потому он…

Что-то серое засветилось откуда-то сбоку.

Оба Лорда почувствовали нечто странное и остановились, а затем повернулись к источнику… в виде несущегося к ним пылающего серой энергией копья.

Они лишь успели увидеть и почувствовать, как две противоположные силы слились и пришли по их души, прежде чем все закончилось.

В это мгновение Каэкус осознал свою ошибку. Нужно было уничтожить еретика, пока была возможность, нужно было закончить начатое, а не отвлекаться на мелкие проблемы. Союз Тьмы и Света нельзя допускать, это запрещено, но уже слишком поздно.

На миг его зрение сумело уловить еретика, его взгляд, его пылающую из глаз ненависть и ярость.

Это все, что он успел.

— Безграничная ересь…

В этот самый миг… он остановился…

Он бежал и спасал свою жизнь, но что-то заставило его замереть.

Та связь, что была с ним с момента его рождения, та единственная теплая ниточка, что приносила в его душу хоть какой-то покой. Тот ласковый голос, что пел ему, пока он спал, лишь ненадолго утолив свой вечный голод.

Мама рядом, мама слышит,

Спи скорей мое дитя.

Ночь прохладой снова дышит,

И в кроватку нас зовя…

Все это пропало…

И в это самое мгновение… демон остановился. Пелена ярости и вечной жажды плоти рассеялся внутри него и принес ему понимание…

— Мама… — прошептал его безгубый рот, осознав, что случилось.

А затем топор сносит ему голову…

Шаг… шаг… шаг…

Мои шаги раздавались эхом в полной тишине. Кости и камни хрустели под ногами, когда я медленно двигался вперед.

Позади шли и остальные, но на небольшом отдалении от меня. Бьонд шел вместе с Мерли и нес на спине Гвен. Гаурун, Фротеска, Хельга, выжившие рыцари и вампиры, все они держали между мной и собой дистанцию, словно боялись, что вся та безумная мощь, что недавно гуляла здесь, обрушится и на них.

Поднимаю голову и смотрю на приветливый диск полной луны, что словно любопытный глаз заглянул к нам в открывшуюся щелочку чего-то очень интересного.

Взрыв, случившийся тут, не порождал ударных волн и не сотрясал мироздание, а просто стер все, что было в радиусе поражения, вместе с частью земли и проделал в ней огромную дыру прямо наружу, через которую лунный свет и проникал сюда. Само присутствие этой энергии нарушило стабильность чар на небе и заставило облака рассеяться и показать небеса.

Луна взошла над Дункельхейдом и во второй раз уже наблюдала за царившими разрушениями.

Я улыбнулся глядя на нее и на мерцающие звезды.

Давно я их не видел. Как же я скучаю по тем временам, когда мог видеть их каждую ночь. Когда дни были наполнены смехом и радостью, от тех, кто был со мной всегда. Как же я скучаю по ним всем… В этот миг я ощущаю особенно четко.

Эмоции пропали из меня.

Они выплеснулись, и сейчас было лишь легкое опустошение.

Забредший сюда легкий ветерок потрепал мои седые волосы и прокатился в тишине между нашими рядами.

— Кха-а-а-а… — послышался кашель, что тут же привлек наше внимание.

Поворачиваю голову и вижу… обрубок тело…

Голова и плечи с частью груди…

Когда-то это была очень красивая женщина, но сейчас лишь что-то жуткое и непонятное…

— Долорэ… — прошептал я.

Похоже, она находилась чуть дальше, чем Каэкус в тот миг и её испарило не полностью, но это ей уже не поможет.

Она кашляла и умирала, держась только на последних силах внутри себя.

Некогда прекрасная эльфийка посмотрела на меня и на её лице отобразился ужас. Она задрожала, начала громко дышать. Из её глаза потекли слезы, и на своих обрубках она словно попыталась уползти, но лишь беспомощно барахталась в луже собственной крови.

— Ты… ты… ты… — дрожащим голосом произнесла она. — Я… помню тебя… это ты… убил мое дитя… Кха-а-а-а…

Это были её последние слова, перед тем как его взгляд остекленел, а слезы перестали течь по щекам…

— М? Что она несет? — нахмурился я.

Это лицо…

Оно кажется мне знакомым…

— Прочь с дороги! — кричала женщина. — Иначе ты умрешь!

— Ты не пройдешь, — холодным тоном произношу я. — Злу нет пощады.

Тряхнул головой, отгоняя странное воспоминание.

— Бред какой-то.

Но что-то не давало мне забыть её слова и…

— Нет, это не бред, — прозвучал голос Гауруна.

Высший вампир-атавист подошел к телу Долорэ и закрыл её глаза. Похоже, он все еще испытывает что-то к этой женщины, что когда-то была женой Повелителя Тьмы.

— В тот самый день её ребенка убил именно ты, Ор, — сказал Артемий. — Именно ты тогда преградил ей путь. Именно твое копье пронзило её живот.

— Мой ребенок! Нет! Нет! Нет! Нет! — кричала она.

— Ребенок?! — замер я, смотря на нее. Эльфийка упала на пол и держалась за рану на животе. Для такой как она такое должно быть мелочью. Но она с такой болью и ужасом кричит об этом, что я сам замер.

Эльфийка убегает.

Поскальзывается на крови, заливается слезами и кричит от горя, но уходит.

Я должен её догнать, остановить, добить, но трясущиеся руки не позволяют сжать копье…

— Это сделал ты, — продолжил вампир. — Именно ты когда-то убил и нашего господина Загана…

Его голос эхом достиг, казалось даже смотрящей на нас луны, а затем все обернулось полной тишиной.

— Правая рука Избранного — Орландо Буревестник…

Конец