Возвращение Узурпатора

Глава 19

Алексей помог отыскать троих добровольцев. Я помнил их по тренировкам у Мудра — такие себе середнячки, хотя вроде бы не отлынивали и работали во всю силу.

Первого вали Тихомир. Это был низкий парень с круглым безобидным лицом и жиденькими юношескими усами. Большие добродушные глаза вызывали скорее желание похлопать его по плечу и отправить на занятия к Елене изучать травы и медицину, чем давать в руки оружие и гнать в бой.

Второго звали Вадим. Этот уже поприличнее. Лицо простоватое, взгляд сурьёзный, нос картошкой, но лёгкая лопоухость всё же смягчала образ парня.

Третьего звали Глеб. Он мне запомнился тем, что постоянно молчал. А если и говорил, делал это коротко и лениво. У него было вытянутое лицо, длинные волосы, убранные в хвост и густые чёрные брови. И хотя на тренировках он выкладывался, всё же вид постоянно был скучающий, будто витал в облаках.

В общем, парни нормальные. Потенциал имелся у каждого, да и по первому впечатлению я остался вполне доволен.

Только проблемка выдалась с другой стороны. И снова коснулась прежней репутации Люта.

— Погоди, чья это идея⁈ — нахмурился Вадим.

Он мельком бросил на меня сомневающийся взгляд и скрестил на груди руки.

— Эй, если есть какие-то определённые претензии, можешь мне их озвучить, — нахмурился уже я.

Тихомир и Глеб переглянулись, а затем все вместе уставились на Алексея, пока между нами с Вадимом нагнетался воздух.

— Каждому известно, что ты поклонник Узурпатора, — брызнул Вадим. — И от тебя постоянно проблемы в роду. С чего бы нам доверять?

Так, тихо… Успокойся…

Ты же не будешь колотить юнца, которому в голову насрали тысячелетними лживыми байками?

Да и Лют напроказничал так, что за несколько дней репутацию отмыть не получится.

Выдохни…

— Елена Ярославовна доверяет, — уже куда спокойнее сказал я. — Даже Браслав Вячеславович одобрил дело.

При упоминании двух уважаемых людей лицо всех троих подопытных изменилось.

— Правда? — спросил Тихомир у Алексея. — Е… Елена Ярославовна участвует?

Он как-то с особым придыханием произнёс её имя. Я даже решил пропустить мимо ушей, что за подтверждением пришлось обращаться к Алексею.

— Ага, — кивнул тот. — Она и попросила Люта собрать кого-нибудь.

— Так что, парни, у вас есть возможность отметиться у довольно важных людей и к тому же стать намного сильнее.

— А тебе-то что с этого? — хмыкнул Вадим, но уже куда более дружелюбно. — Раньше тебя дела рода не особо интересовали.

— Как что? — осклабился я. — Когда всё пройдёт наилучшим образом, моим должником будет сам Владимир Всеславович!

Эти слова вызвали не то удивление, не то испуг. Парни оглянулись, будто даже произносить имя главы рода было опасно.

Но вес аргументов сработал. Я отвёл подопытных к Елене и отдал все ингредиенты, что сумел раздобыть. Анна и София тоже не сидели без дела, смогли отыскать сердца Кротозмей и пополнили запасы сразу наперёд.

Елена же выгнала всех на улицу и приступила к приготовлению отвара. Ей понадобились спокойствие и отсутствие всяких помех на время работы.

А мы пока ждали. Парни решили размяться. Их предупредили, что действие отвара будет проверяться и на физическую силу, и на духовную, поэтому они вовсю старались, чтобы не ударить в грязь лицом.

Ведь на них будут смотреть Анна и София, которые сейчас, обмениваясь сдержанными смешками, что-то обсуждали на крыльце.

Ну, а я решил заняться записной книжкой Люта.

Достал её из сумки и сел за стол в учебном доме, где можно было удобно расположиться для такой работы.

Пустые или исписанные негодными печатями страницы подсветились, когда я влил в них немного духовной энергии. Буквы точно напоминали имперский алфавит, но что самое интересное — они были куда ближе к моему родному времени, хотя всё же отличались от него. За полторы тысячи лет поменялись не только люди, границы и магия. Язык тоже претерпел изменения.

Иногда в моей голове возникали такие слова, которых я и не знал раньше. Получается, это были знания Люта, не мои.

И буквы стали другими. Те записи, которые я видел, сильно отличались от грамоты моего века. Хотя, что странно, прочесть я мог и то и то безо всяких проблем.

Кажется. И говорил я уже по-другому. Правда, не совсем осознавал это.

И всё это означало, что душа Люта действовала на меня самым серьёзным образом. Вполне возможно, воспоминания тоже когда-то проявятся.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я пялился на страницы, надеясь отыскать там хотя бы какую-то логику. Но мне постоянно казалось, будто я сам когда-то делал эти записи, и нужно просто покопаться поглубже в разуме, чтобы всё встало на свои места.

Все эти закорючки, связки, слова и предложения становились с каждым разом более и более узнаваемыми. Разгадка вертелась где-то в голове, как позабытое слово, но знакомое.

— Чем занимаешься, Лют? — вдруг вырвала меня из работы Анна.

Она, оказывается, стояла прямо надо мной и с милой улыбкой осматривала разложенные на столе листы. В глазах читалась почти детская любознательность и желание присоединиться ко мне.

— Да вот… — вздохнул я, гадая, стоит ли ей говорить правду, — нашёл тут свою книжку. Но не пойму, что там написано.

— Можно? — спросила она, указывая на место рядом со мной.

— Конечно.

Я отодвинулся, и Анна шустро уселась, тут же приступив к изучению листов. Однако всё оказалось не так просто.

— Хм… А ты уверен, что это не наброски какой-то печати?

Она нахмурилась, изучая символы, которые должны были по задумке сложиться в «Невидимость». Только вот я почти не видел чернил, потому что записи Люта перекрывали их.

— Ты разве не видишь? — спросил я. — Буквы. Строка за строкой, вот тут…

— Нет. Только печать. Что она означает?

А вот это проблема. Я пока не собирался делиться ни с кем, что решил восстановить Глас богов через печати.

— Эм… Не знаю. Но я не это пытаюсь понять.

Я выхватил у неё из рук листок, осмотрелся.

— Тут есть чистая бумага?

Анна сбегала за свитком и пером с чернилами. Быстро догадалась, что я хочу сделать. А именно переписать записи Люта обычным способом. Всё равно от подсвеченных строк уже глаза начинали болеть, а так и помощью можно заручиться, если Анна сможет разобраться хотя бы в чём-то.

Рука на удивление довольно ловко выписывала все слова. Мышечная память работала отлично. Лют и правда много писал.

Закончив, я передал лист Анне.

— Это старый алфавит, — пробормотала она, осторожно водя пальцем по строкам.

Запах ещё не застывших чернил напоминал орех. А старая хрустящая бумага придавала им больше яркости. Получился довольно приятный вкус, который смешался с душистым ароматом девушки.

И тут будто в голову ударили воспоминания о той, моей Анне.

Она тоже часто пахла чернилами и бумагой. Ну, точнее так пахли её книги и наборы для писательства. И ещё она любила цветочные духи. Жутко дорогие. Их привозили из Юга в маленьких ящиках, набитых мягкими подкладками, чтобы стеклянные ёмкости не разбились в дороге.

А затем по цепочке возникли другие воспоминания.

Хотя и воспоминаниями это было сложно назвать — скорее, отпечаток в памяти.

Я вдруг взял перо с чернилами, подвинул лист к себе и начеркал поверх первой строки несколько слов.

Происходило это будто бы в дурмане. Я отчаянно цеплялся за мелькнувший отпечаток, чтобы не упустить его, но надолго меня не хватило, и он снова улетел в глубину сознания.

— Что это? — взволнованно спросила Анна.

Девушка сначала осмотрела меня, прислонилась нежными пальцами ко лбу, выпустив немного духовной силы, и, только убедившись, что я в порядке, вернулась к записям.

— Тайна… хранится… в сокровищнице… — прочитала Анна.

Она снова нахмурилась, задумчиво прикусила нижнюю губу.

А пока я пытался понять, что же произошло.

Воспоминания Люта всплыли?

Очень странно. Это даже не воспоминания были, а какое-то мимолётное прояснение. Больше походило на бред, да только он вылился во внятный обрывок текста.

— Почему ты это написал? — наконец-то спросила Анна, оторвавшись от текста.

— Да просто… — я почесал голову, потому что действительно не мог объяснить. — Может, память так сработала? Но я не уверен, что смогу повторить.

— Давай! — Она подвинула листок ко мне. — Вторую строку.

Я ещё некоторое время пялился на буквы, но ничего не произошло. Попробовал с другими листами, вспоминал Анну и подробности, связанны с ней.

Например, что по четвергам она носила исключительно зелёные платья и даже подбирала украшения с изумрудами. Более того, в походе всегда имелось несколько комплектов зелёной одежды на любую погоду. Не знаю, с чем это было связано, а она на вопросы отвечать не желала и лишь таинственно усмехалась.

Но ничего не помогло. Разгаданной оставалась только одна строчка одного листа из всей записной книжки.

И к тому же скоро на улицу выскочила Елена и подозвала всех собраться вместе.

Я убрал книгу в сумку, а лист записями Анна попросила оставить ей. Честно признаться, меня одолели некоторые сомнения. Вдруг Лют понаписал там что-нибудь особо противозаконное?

Но чутьё прямо-таки кричало, что ей всё-таки стоит довериться.

Может, это было связано со схожестью Анны здешней и Анны из моего времени, но я решил положиться на чутьё.

А снаружи все уже с нетерпением ждали начала испытаний.

Елена вынесла пять склянок с таким видом, будто это была работа всей её жизни. Такого энтузиазма я у неё не видел никогда ранее.

— Лют, ты первый! — воскликнула она, протягивая отвар. — Оценишь, правильно ли я всё сделала.

Парни, особенно Тихомир, с удивлением посмотрели на неё, а затем на меня. Причём удивление плавно перетекало в уважение, ведь сама Елена просила оценить, правильно ли она сделала свою работу.

Обычно такие вещи спрашивали у неё.

Я залпом опустошил склянку, зажмурился и почувствовал на зубах знакомый травянистый привкус, за которым по всему телу пробежали волны усиления. Мышцы тут же потребовали работы, хотелось выплеснуть накопившуюся энергию, а разум очистился, избавившись от пелены лишних мыслей.

— Да, всё так! — воскликнул я с горящим взглядом.

Елена удовлетворённо кивнула и раздала склянки парням. Алексей уже пробовал отвар, так что его реакция была немного слабее, однако остальные аж глаза вылупили, чувствуя потоки бурлящей внутри силы.

— Что это такое! — вздохнул Вадим.

— Невероятно! — даже Глеб заговорил, осматривая собственные руки, будто видел из впервые.

Тихомир задышал часто и глубоко. Кажется, на него отвар подействовал сильнее других.

Возможно, стоит пересмотреть объёмы порций относительно веса подопытного… Но это чуть позже.

Нам устроили несколько проверок на силу, в ходе которых были подняты два булыжника, по словам Елены стоявшие тут веками, задолго до рождения Браслава, брёвна и бочки с водой. Я даже поднял на плечах коня. Тот был жутко недоволен подобным отношением, ржал и отбивался, так что на мне эта проверка и закончилась.

А ещё мы провели несколько поединков. Сначала условились действовать легко, не заигрываться. Но довольно быстро позабыли обо всём и увлеклись так, что Елене пришлось нас останавливать.

Тихомир, Вадим и Глеб были в полнейшем восторге. Они резко сменили отношение в мою сторону, особенно когда Елена чуть не кинулась ко мне с объятиями, полная радости от успешного испытания.

— Сейчас же помчусь к Браславу! — заверила она меня. — Не знаю, позволит ли Владимир отменить наказания, но ты мне понадобишься на ближайшие дни. Негоже тебе поле пахать или конюшни разгребать. Нам род поднимать нужно!

Значит, она была в курсе, чем меня заставляли заниматься…

Что ж, я бы предпочёл полную свободу, но Елена думала как раз в том направлении, в котором хотел действовать я, так что вариант помочь ей вполне хороший.

Вдруг в животе заурчало.

Укрепляющий отвар придавал сил, но помимо прочего ускорял голод. Парням этого тоже не удалось избежать, однако они ещё стеснялись в присутствии Елены и её дочерей.

А вот я — нет.

— Елена Ярославовна, есть чего поесть, а? — спросил я, потирая живот. — После отвара будто неделю голодал. Можете это, кстати, упомянуть в описании.

— Лют, ты чего! — Алексей пихнул меня в плечо. — Совсем уж обнаглел…

Но ответ Елены заставил его опешить.

— Да, конечно. Пойдёмте в дом, на всех накроем. Думаю, самое время подкрепиться после такой продуктивной работы!

Я уже вполне свободно пошагал следом за ней. Девушки, хихикнув, присоединились, а парни ещё какое-то время настороженно переглядывались, не чудится ли им всё это.

Особенно впечатлительным оказался Тихомир. Он до самого конца поверить не мог, что удостоится трапезы в этом доме. Можно сказать, из рук его хозяйки. Очнулся только когда Анна перед ним поставила тарелку с поджаркой.

В общем, нас накормили от пуза в благодарность за проделанный труд. Однако тут же подвязали на продолжение трудовых будней.

— Нужно больше отвара. Чтобы всем хватило, — рассуждала Елена. — Но для этого ингредиентов маловато даже во всём Стариграде. Придётся идти на охоту за Кротозмеями…

И как бы задумалась над проблемой, наигранно размышляя о её решении. До парней не сразу дошло, но Алексей сообразил первым:

— Мы вам поможем! Я даже знаю, как их довольно просто отлавливать.

— Да, верно! — подскочил Тихомир. — Поможем, не сомневайтесь! Этих гадов повсюду много. Можно за пару дней наловить столько, что на всю дружину хватит.

О, правда? Неужто расплодились за полторы тысячи лет?

А Елена молодец. Не напрямую услугу просила, а сделала так, что сами предложили. Вот и хорошо. Мне по полям бегать некогда, поэтому пусть парни развлекаются.

А мне, кстати, уже пора.

Я встал из-за стола, поблагодарил хозяек за угощения и направился к выходу, сославшись на необходимость потренироваться.

— Лют, завтра рано утром приходи к нам, — кинула вслед Елена. — Сразу пойдём к Владимиру.

— Браслав Вячеславович уже согласился? — удивлённо спросил я.

Мы ж только закончили первые испытания. Да и сам он недавно вернулся с патруля, а теперь вовсю занимался делами рода. Наверняка уже узнал про притязания Елизаровых на наши земли.

— Он согласится, — улыбнулась Елена.

И по взгляду я понял, что да — согласится. Выбора у него особо не будет.

Всё-таки любовь — страшная сила… Даже страшнее самого Повелителя Демонов Бергира.

Ладно. Мне ещё надо приготовиться к ночному приключению. Надеюсь, Злата с Ясыхом не подведут, но для верности придётся кое-что сделать.

━─━────༺༻────━─━

Мы условились встретиться неподалёку от борделя, в закоулке трущоб.

Я раздобыл одежу поприличнее, взял с собой меч, кинжал и заправился укрепляющим отваром. От второй порции за день сердце колошматило, но энергия едва не выплёскивалась наружу. Когда всё закончится, мне будет худо, но сейчас нужен усилитель, чтобы повысить шансы на успех.

Злата с недобандитами пришли подготовленными не хуже, но для других целей. Они обмотались тёмными тряпками, спрятали ножны, нацепили повязки на лица и покрыли головы капюшонами.

— Всё готово? — прошептал я вместо приветствия.

Девушка кивнула.

— Ясых ждёт сигнала.

— Мышь, готов? — спросил я, передавая ему небольшой мешок.

— Г-готов! — заикаясь, но с твёрдостью ответил он.

— А остальное? — снова обратился к Злате.

Мой план не был особо сложным и исходил из текущей обстановки внутри ватаги. Недовольных накопилось много, и это не только сами бандиты.

Не стоит кусать руку, из которой ешь, Топор. Это твоя главная ошибка.

— Да.

Голос Златы немного дрожал, но оно и понятно. Дело-то непростое. И довольно опасное.

Это тебе не купцов грабить и не кошели подрезать. Тут придётся напрямую рисковать головой. Причём Злате в числе первых.

Топор не только начал стричь собственных людей как овец, но и с работницами борделя обращался хуже некуда. А ведь они приносили не просто золото, которое ему так нужно, но и сведения, стоившие порой куда больше.

Особенно плохо Топор обходился с теми женщинами, которыми пользовался сам. Что та девчушка, прислуживавшая ему при нашей первой встрече, что бедняжка, лежавшая рядом во второй раз, когда я прибыл, так сказать, с односторонним визитом.

Обе могли сдать его с потрохами, да только боялись. Защитить некому было.

Теперь будет.

Но в моём плане штурма имелось кое-что ещё.

— Что я сказал, сделали? Все?

Уточнил на всякий случай, потому как главная затея, на которую я угробил весь вечер, не сработает, если не соблюдать в точности все меры предосторожности.

— Да! — уже увереннее кивнула Злата.

— Тогда начинаем, — прошептал я, снимая с пояса ножны и передавая их Злате. — Головой отвечаешь!

В груди закипало от предвкушения. Мне досталась самая опасная роль во всей этой безумной затее. Но… Наконец-то я возьмусь за настоящее дело.

Меня ждут битвы не на жизнь, а насмерть. Риск, кровь, сладостное возмездие. Ну и, конечно, кара грёбаных ублюдков.

Я же герой как-никак. Раз уж из императоров пришлось выписаться.

А герои карают ублюдков. Это так всегда заведено было.