Возвращение Узурпатора

Глава 25

Бояре надели свои лучшие наряды и снарядили лучших коней, чтобы всем вместе отправиться в княжеский терем.

Даже мне выдали порядочный кафтан, шёлковые штаны и высокие красные сапоги. А на голову напялили пёструю шапку с подкладкой из соболиного меха. Между прочим, слишком жаркую для лета. Даже для северного.

И выдали коня. Того самого, на котором я добирался до князя.

Его звали Задором — по неспокойному нраву.

Бедняга сначала настороженно отнёсся ко мне. Видно, помнил, как ему приходилось гнать подо мной по полям и лесам, да прыгать через реки. Но я не забыл о данном самому себе обещании и принёс целое ведро яблок, чем смягчил нрав животины.

Да, я отправился вместе с боярами.

Это было не однозначное решение, но княжеский гонец перед уходом упомянул, что Златозар позвал «отроков, которые привели к нему добычу». Поэтому Алексей гордо вёл своего коня рядом.

Ну, и перстень остался при мне. Даже глава рода не мог забрать то, что было вручено самим князем. Хоть и временно.

Нашу колонну, следующую от самого края города к центру сопровождали любопытные взгляды прохожих. На фоне простолюдинов мы выглядели вполне богато и внушительно…

Пока не повстречали Елизаровых.

Войцех вёл вдвое больше бояр, к тому же богаче одетых. И надменно смотрел в нашу сторону, чувствуя собственное превосходство.

Ну, скалься, скалься, сукин сын…

Пока есть чем скалиться.

Тем не менее через ворота во внутренний город мы прошли первыми. В богатых районах наши наряды уже не так выделялись, а прохожие куда спокойнее реагировали на важных всадников, направляющихся в твердыню.

Княжеский терем находился на земляном вале, укреплённом каменными стенами и башнями. Это был последний и самый надёжный оплот, если внешние и внутренние стены падут.

Твердыню окружал ров, через который вёл длинный изогнутый мост, соединяющий главные ворота наверху с малыми воротами на внешней стороне. Мост был не только изогнутым, но и наклонным, что делало его жутко неудобным для подъёма. Но попробуй враг продвинуться по нему в сторону крепости, защитники найдут множество положительных качеств такого решения.

Копыта застучали по деревянному настилу, когда мы ступили через малые ворота. Стражники следили за нами строго и безо всякого восхищения. По сравнению с величественным сооружением и наряды, и важность бояр теряли в весе, но колыхающиеся на башнях стяги Варгии рядом со стягами Велизара придавали торжественности и, признаюсь, вызывали некоторый трепет.

Хотя я видел и куда более величественные картины, всё же это выглядело здорово. Наверное, в том числе на меня повлиял и знакомый стяг Варгии — чёрный медвежий оскал на белом фоне. Его я придумал сам.

Правда, герб Велизара раньше стоял ниже, как один из вассальных. А теперь его белый сокол на чёрном фоне гордо возвышался над варгийским в качестве царского.

Да, с красками в ту пору было тяжко. Поэтому северные роды чаще пользовались чёрными и белыми цветами для своих стягов.

Княжеский терем тоже выделялся. По сравнению с ним наш казался деревенской халупой.

Каменный, с тяжёлыми высокими воротами и башнями — маленькая крепость, которую можно оборонять дружиной из полусотни человек.

У широкой лестницы, ведущей ко входу, нас встретили вооружённые люди. Того, кто их возглавлял, я узнал сразу.

— Демид, — кивнул Владимир.

— Владимир, — так же скупо ответил тот.

Он окинул нас взглядом, поприветствовал подоспевших Елизаровых и объявил:

— Златозар вас уже ждёт. Оружие прошу оставить у входа, мои люди за ними присмотрят.

Конюхи по его жесту кинулись принимать у нас поводья, пока тяжёлые бояре с грохотом спрыгивали на землю.

Мы с Алексеем чуть затихли. Он из-за волнения, а я — чтобы не выделяться, пока не настанет время. Было бы странно увидеть юнца, которому что княжий терем, что шалаш в лесу — всё одно.

Поэтому приходилось отыгрывать жуткий интерес.

Я переглянулся с Демидом. Он зацепился глазами за перстень на моём пальце, но больше не обращал на него внимания. А дождался, пока все сдадут оружие и проводил нас внутрь.

В зале уже собрались сотни бояр, куда более представительных, чем мы с Елизаровыми вместе взятые.

Количество золота, дорогих тканей и надменных рож уже немного напоминало императорский дворец, хотя и не дотягивало до него. Если дом Владимира по сравнению с этим местом — халупа. То княжеский терем так же выглядел по сравнению с моим прежним дворцом.

Под пристальными взглядами мы пошагали к трону, где сидел Златозар. Его правая рука лежала на серебристой шкуре Пардуса, что немного облегчила душу. Вроде князь располагал хорошим настроением.

Елизаровы шли вровень. Точнее, Владимир и Войцех. Хвост за последним тянулся дольше. И примерно в десяти шагах от помоста, на котором стоял трон, все остановились.

Златозар нахмурился, сурово глядя в нашу сторону. Дождался, пока шум и приглушённый гомон утихнут, а затем наконец сказал:

— Подойдите ближе.

Владимир и Войцех шагнули вперёд и остановились в трёх шагах от помоста.

— Ваш спор вышел за грани разумного. Войцех Казимирович, ты напал на боярский род Нелидовых с оружием в руках. Что скажешь в своё оправдание?

Златозар говорил спокойно, но твёрдый низкий голос доходил до каждого из присутствующих. Казалось, он и шептать мог — всё равно услышат.

— Великий князь! — заверещал Войцех. — С сегодняшней зари не я — они ступили на мою землю!

Гадёныш рукой указал на нас, а его голос заставлял морщиться.

— Вы сами видели договор, заключенный нашими пращурами! Мы не получили положенной платы и пришли к себе домой, где нас встретили копьями и мечами! Мы всего лишь защищались, господин. Отстаивали своё законное право.

Я прямо-таки чувствовал, как закипают бояре Нелидовых. Ещё немного, и духовную силу наружу пустят. Алексей холодным взглядом смотрел на Войцеха, добела сжимая кулаки, и, кажется, не моргал.

— Что ты на это ответишь, Владимир Всеславович? — Князь перевёл всё такой же непоколебимый взгляд на нашего главу.

— Княже, — басовито, спокойно начал он, — Елизаровы достали эту бумагу, которую назвали договором, не пойми откуда. Заявились нагло, сунули её под нос и потребовали непомерную плату за наши собственные земли. На которых выросли наши дети, мы сами, наши отцы и пращуры.

Но тут голос Владимира набирал злости, рычания и звука с каждым словом:

— Мы не собираемся уступать им ни пяди! Заявляю: договор — ложный!

Вдруг поднялся шум и гам. Елизаровы возмущённо кричали, Нелидовы отвечали им тем же. Прочие бояре тоже переговаривались, перешёптывались. Кто-то даже присоединялся к возгласам.

— Это оскорбление! — кричал громче всех Войцех. — Наглый, низменный наговор! Да за такое!..

— Хочешь поединка, Войцех? — цыкнул Владимир. — Я всегда готов.

Это заставило Войцеха захлебнуться собственными словами, покраснеть и натужиться до выступающих на висках вен.

Однако следующий крик, вылетевший откуда-то из толпы Елизаровых, едва не вывел из себя даже Владимира, который до этого момента оставался спокойным и твёрдым как каменная глыба.

— Потомки проклятого Узурпатора! Поганая кровь!

Яростный взгляд Владимира, обращённый в сторону крика, заставил всех заткнуться. Владислав пошёл дальше — он с красным от гнева лицом выискивал пугливого смельчака.

Нелидовы совсем озлобились. Даже Алексей дёрнулся, готовый кинуться с кулаками на родовых старейшин, хоть и чужих.

Только я наблюдал за всем с некоторой… скукой.

Задумался чего-то.

Сколько повидал за годы правления подобных сцен — не счесть. Всякий тянул на себя одеяло и, брызжа слюной, доказывал свою правоту.

Как-то, помню, двое вельможей добрались аж до верховного суда в моём лице, споря о границах своих владений. Причём спор длился поколениями — ещё до моего восхождения на престол.

Суть вот в чём. Когда-то их общий предок разделил наследство между двумя сыновьями и каждому отдал по половине своих владений. А границей поставил реку, которая в те годы как раз пополам делила эти земли.

Но русло реки изменилось, изогнулось в двух местах, и два огрызка земель теперь сменили владельцев, совершив тем самым равноценный обмен. Но вельможи не захотели оставлять всё как есть. Они начали требовать друг у друга пересмотр владений, но никак нем могли договориться.

Из вредности — потому как ни в одном из огрызков ничего ценного не было.

У меня в тот день было плохое настроение, так что я выслушал их, грозно зыркнул и забрал земли у обоих. Но всё же я справедливый правитель, поэтому выдал им взамен такие же по площади пустыри на разных концах империи.

Даже интересно, что с ними теперь стало…

Так вот, нынешняя склока слишком уж напоминала мне скучные перебранки, которые я был вынужден наблюдать день ото дня. Поэтому даже наглая ложь про узурпатора и поганую кровь не заставила меня шевельнуть и бровью. Тем более, что в шапке было жарко, и пот неприятно стекал по шее, отчего там зачесалось. Да и ароматы разгорячённых бояр, укутанных в плотные одежды, начинали тревожить нос.

Златозар, по всей видимости, отлично меня понимал. Мы с ним случайно переглянулись и задержали друг на друге взгляды.

И тут он поступил довольно неожиданно.

— Молчать! — гаркнул он.

Шум быстро утих. Чуть выдержав тишину, Златозар продолжил:

— Лют, подойди ближе.

Взгляды всех вокруг мигом обратились на меня. Особенно удивились Злобины, которые, кажется, и не замечали среди старейшин двух юношей.

Тем не менее я спокойно подошёл к Владимиру и остановился рядом с ним.

— Нет, подойди ко мне, — поманил князь.

А вот это, признаюсь, заставило даже меня слегка удивиться. А уж как остальные ахнули — это и описать сложно. Кажется, кто-то из бояр чуть собственные усы не проглотил.

Я поднялся на помост, поклонился князю и обернулся к залу, встав по левую сторону от трона. Справа стоял Демид.

Вот теперь уже куда более привычный вид. Взволнованные рожи вельмож, стражники, краем глаза пытающие разглядеть, что же там такое происходит. И все пялятся на меня.

— Этим утром я отдал Люту свой родовой перстень, — молвил Златозар. — И пока тот в его руках, Лют может говорить от моего имени. Так скажи, Лют из рода…

Демид наклонился, прошептал ему на ухо и снова выпрямился.

Князь слегка ухмыльнулся.

— Скажи, Лют Бастрак. Как мне стоит рассудить этот спор?

Вот гад, а…

Самому лень думать — он меня подрядил.

Причём нельзя же приказать, мол, договор в топку, Елизаровым — розги, а нам — плясать, да праздновать. Выставлю князя дураком, и самому мало не покажется.

Повезло хоть, что у меня имеется опыт в подобных делах, и решение я придумал уже давно.

— Договор вызывает сомнения, княже… — начал я.

Елизаровы тут же насупились, чуть не просверлив меня десятками пар глаз. Нелидовы глядели… настороженно.

Я только недавно поднялся из всеобщей занозы до уважаемого человека, принесшего много пользы, так что они гадали, не захочу ли я чего учудить. Особенно пытливо смотрел Владимир. Он лучше остальных понимал, что вариант с розгами и плясками не сработает.

— Но раз уж мой род выдвинул обвинения, нам и доказывать вину. Докажем — земли останутся нашими, а Елизаровы выплатят долг, который требовали с нас. В качестве платы. А не докажем…

Хотелось, конечно, сказать что-то вроде «ну, и хрен с ним», но пришлось выдвинуть равноценный обмен:

— Мы покинем дома и отдадим золото добровольно и безо всякого сопротивления.

Златозар хмыкнул и, слегка ухмыляясь, кивнул Войцеху:

— Ну как, доволен таким решением?

Войцех поклонился, ядовито улыбнувшись в мою сторону. И, гадина такая, начал возражать!

— Великий князь, всё бы оно хорошо, да только… Как быть уверенным, что у Нелидовых столько золота найдётся? Пусть предъявят всё до последнего медяка, тогда и договариваться можно.

Сукин сын!

Знает, падла, что у нас столько денег нет. Владимир нахмурился, гадая, как поступить. Войцех с плохо прикрытым ликованием кинул на него взгляд, а затем снова посмотрел на меня. Так, будто я ему подыграл.

Но вдруг из толпы бояр вышел статный мужчина явно высокого достатка. Шапка на нём сверкала мехом демона, кафтан — из самых дорогих тканей. Украшенный драгоценными камнями пояс блестел на свету, на шее висела гривна. Не золотая и не серебряная — а из стали. Темноватый оттенок подсказывал, что руду для неё добывали у Драконьих гор.

Он был постарше Владимира, но не слишком. Лет на пять или десять. Волевой взгляд, чёрная борода, местами тронутая сединой, и орлиный нос, к которому склонялись хмурые густые брови.

— Позволь мне сказать, Великий князь! — воскликнул он.

Владимир отреагировал настороженно, но мало чем выдавал это. Войцех покосился с прищуром, чуя неладное.

— Говори, Ярополк Лазаревич, — кивнул Златозар.

Голос князя изменился. Сразу заметно, насколько серьёзнее он относился к этому человеку.

— Я готов поручиться за род Нелидовых. Всё же они носители древней благородной крови. Негоже так просто выгонять их за стены.

Пока князь молчал, среди бояр прошлись волны приглушённых голосов и шёпотов. Из общей невнятной массы мне почему-то удалось расслышать что-то про узурпатора. Даже ухо дёрнулось.

Нелидовы тоже слышали эти разговоры, только поближе. И немного сжались, будто обороняясь ото всех. Владислав едва сдерживался, чтобы не ринуться прямо в гущу обсуждения. Так сказать, добавить собственных «аргументов» в споры.

Открыто обвинять род в том, что их начало положил оболганный Я, никто не хотел. Даже языкастый засранец из Елизаровых, который выкрикнул неосторожные слова, так и не показался.

Но отношение читалось невооружённым глазом.

— Хорошо, — наконец кивнул Златозар.

Он протянул ко мне руку, верно требуя перстень обратно, после чего указал вернуться к своим.

А когда я встал возле Алексея, князь поднялся с трона и объявил:

— Даю роду Нелидовых срок в один месяц, чтобы доказать свои обвинения. Если этого они сделать не смогут, то покинут город, отправятся на земли у восточной границы и выплатят две суммы долга. Одна часть Елизаровым, вторая — казне.

Среди наших бояр прокатился встревоженный рокот.

У нас и прежней суммы не было, так теперь вдвое больше потребуется.

— Ежели им удастся доказать подлог, Елизаровы выплатят ту же сумму, а Войцех Казимирович предстанет перед судом.

Теперь зароптали Елизаровы. Суд в таком случае вряд ли денежным взысканием обойдётся.

— На том и порешим, — заключил Златозар.

━─━────༺༻────━─━

Возвращались в молчании.

Даже Владислав был непривычно задумчив. Все на меня время от времени кидали взгляды, не зная, хвалить или бранить.

Но, считаю, князь решил всё верно. Вполне здравые наказания.

Восточная граница, как я помнил из карты, тянулась вдоль Драконьего предгорья. Там и полторы тысячи лет назад было куда больше демонов, чем в любом другом месте, и теперь вряд ли что изменилось.

Поэтому наказанием для рода станет вечная угроза смерти.

Руда с Драконьих гор не просто так ценится высоко. Найти её не очень сложно, но добыча грозила множеством опасностей. Ещё в моё время туда отправлялись только самые отчаянные люди.

Но помимо прочего над нами нависнет непомерный долг.

Ярополк Лазаревич был главой рода Злобиных. Довольно могущественного рода, и не в последнюю очередь благодаря его собственной силе, развитой до стадии Витязя.

Это мне рассказал Алексей, когда мы уже вернулись домой.

Но что нужно Злобину, сильному и богатому, от нашего ослабевшего рода?

Видимо, завтра узнаем. Ярополк обещал навестить Владимира.

Я снял сбрую с Задора, сунул ему ещё пару яблок и погладил гриву.

А в ответ гадёныш фыркнул прямо в лицо, обдав меня ошмётками, а затем заржал почти по-человечески и подпрыгнул от веселья.

— Вот почему его так прозвали! — захохотал Алексей.

Я хотел сначала шугануть наглеца, но затем понял, что он так дружбу выказывал. Поэтому лишь хмыкнул, вытираясь об рукав.

— Что делать будем, Лют? — уже серьёзным голосом спросил Алексей. — Месяц всего остался.

Я швырнул собранные ошмётки обратно в Задора, отчего тот ещё раз фыркнул и показал зубы.

— Есть у меня одна идея… Да что-то мне подсказывает, там не всё так просто.

Не зря же я ставил новых атаманов во главе стариградского подполья? Пора бы уже пользоваться связями по назначению.

Кто лучше преступников может подсказать мастера по подделке документов?

Вот только Злата наверняка не для праздника отправила своих парней меня искать. Что же там случилось…

Может, просто отблагодарить хотят? Так рьяно желают, что без меня наказали бедолагам не возвращаться.

Было бы очень любезно с их стороны…