Возвращенный из плена

Глава 12

Элла никак не могла сосредоточиться на алгебре. Ей хотелось подробнее расспросить мать Холдена обо всем, что произошло много лет назад. Но она многое поняла по выражению ее лица. Должно быть, дружба между семьями закончилась, когда у Холдена проявились симптомы аутизма.

Элла долго думала об этом. Она ужасно рассердилась. За окном светило яркое солнце, лучи проникали сквозь стекло и рассыпались по кухонному столу. Элла отодвинула тетрадь и учебники и пошла наверх за альбомом, в котором лежали детские фотографии. Она села на пол и снова стала перелистывать страницы. Ей удалось отыскать снимки, пролившие свет на события в прошлом. Их семьи не просто общались: родители были самыми близкими, самыми лучшими друзьями.

Она нашла фотографию, на которой они с Холденом вместе сидят на качелях. Они обнимали друг друга за плечи и держали шоколадные вафельные стаканчики. На щеках и рубашках остались темные пятна. Элла заулыбалась. Она разглядывала Холдена. У него были ясные, радостные глаза. На снимке он смеялся во все горло. Холден казался здоровым, счастливым мальчиком.

Элла долго любовалась его изображением. Наконец она убедилась в том, что Холден все еще немного напоминает того радостного малыша, каким был раньше. Она видела, как он посмотрел на нее, когда они с мамой выходили из зала.

Она услышала, что внизу открылась дверь.

— Элла? — Мама пришла домой.

Элла снова почувствовала гнев. Она не ответила, встала и взяла альбом под мышку. Ее подмывало расспросить маму с тех пор, как она впервые увидела фотографии с Холденом. Элла сама поняла, почему дружба между семьями прекратилась, и страшно разозлилась на мать. Она спустилась по лестнице на кухню. Мать бросила спортивную сумку на пол и взяла из буфета стакан. Элла подошла ближе. Мать обернулась:

— О, привет, дорогая. Как дела в школе?

«Как будто тебя это волнует», — подумала Элла, но вслух сказала:

— Прекрасно.

Она прижала альбом к груди. Мать пила воду из стакана, разглядывая свое отражение в стенке встроенной в шкаф микроволновой печи. Ботокс уже начал действовать, и лоб казался совершенно гладким. Слишком гладким.

— Это все? — Мать продолжала разглядывать себя, касаясь пальцами век и лба. — Прекрасно? — Наконец она допила и положила руку на плоский живот, словно проверяя, какой результат дали упражнения. Она взглянула на Эллу и вновь перевела взгляд на свое отражение.

Элла прислонилась к кухонному столу. Ей хотелось закричать. Мама стала поверхностной и фальшивой. И ради чего? Отец цеплялся за прошлое. А тем временем они потеряли таких прекрасных друзей, как Харрисы. Не слишком ли высокая цена за ботокс, фальшивый загар и бесконечные тренировки?

— Ладно. — Мать повернулась к ней. — Ты что-то подозрительно молчалива. В чем дело?

Если она ничего не скажет, то взорвется.

— У меня вопрос, — отчетливо, размеренно произнесла Элла.

Мать убрала с лица белокурый локон и устало, словно Элла действовала ей на нервы, выдохнула:

— Спрашивай.

— Почему вы перестали дружить с Харрисами?

Мать, похоже, не сразу поняла, о чем она говорит. Она даже открыла рот, словно собиралась спросить, кто такие Харрисы. Но потом плотно сомкнула губы и подняла подбородок. Она смотрела настороженно, словно защищалась. Повисла неловкая пауза.

— Ты имеешь в виду родителей Холдена Харриса?

— Разумеется, я имею в виду родителей Холдена Харриса, — фыркнула Элла и резко подвинула фотоальбом матери. — Того самого Холдена, который в детстве был моим лучшим другом.

— Не кричи! — Мать снова набрала воду в стакан. Она явно искала лазейку.

— Я не кричу, я спрашиваю.

— Слишком громко!

— Я всего лишь хочу услышать ответ. — На самом деле Элла, конечно, кричала, хоть и не хотела этого признать, потому что сильно разозлилась. Она понизила голос. Если продолжать в таком духе, мать просто уйдет, не удостоив ее ответом. Такое часто случалось и раньше.

Мать сделала большой глоток и поставила стакан на черную гранитную поверхность.

— Тебе что, стало скучно, и ты решила посмотреть старые фотографии?

«Конечно, мне скучно!» — хотелось крикнуть Элле, но она стояла неподвижно, хотя внутри все клокотало от гнева.

— Ты не ответила. Почему вы перестали дружить?

— Наши дороги разошлись. — Мать разглядывала холеные руки и отказывалась смотреть дочери в глаза. — Обычное дело. — Она скрестила руки на груди и раздраженно посмотрела на Эллу. — В детстве у тебя было много друзей, — в голосе слышался затаенный страх и недовольство, — почему ты не спрашиваешь о них?

— Потому что Холден учится в моей школе. — Ну вот. Она сказала. На лице матери выразилось удивление.

— Он ходит в Фултонскую школу? — Наверное, она впервые за целый день задумалась о том, что не имеет к ней прямого отношения. — В обычный... обычный класс?

— Конечно, нет. — Элла с трудом удержалась от сарказма. — Он же аутист.

Глаза матери на мгновение стали грустными. Она опустила глаза.

— Я знаю... — смущенно прошептала она. — Но я думала...

Элла долго молчала. Она не собиралась ей помогать.

— Итак... ты ответишь на мой вопрос? — Девочка подождала, пока мать поднимет на нее глаза. — Почему вы перестали дружить?

В дверь позвонили. Мать вздрогнула.

— Я уже сказала. — Она быстро убежала в прихожую.

Элла проводила ее взглядом. Как обычно, она была очень легко одета. Облегающие брюки и ярко-голубой топ. Приятный сюрприз для курьера.

Мать не вернулась в кухню, а поднялась наверх.

Девочке так и не удалось добиться ответа. Впрочем, она и так все знает. Как только Холден заболел, Харрисы стали нежеланными гостями в их доме. Какая еще может быть причина?

Но Элла хотела услышать это от матери. Пусть ответит честно и откровенно. Пусть изворачивается сколько угодно, но ей придется признать, что не только Холден изменился пятнадцать лет назад. Элла решительно взбежала по лестнице. Мать была женой игрока высшей лиги и всеми силами поддерживала идеальный образ. От этой мысли у девочки заныло сердце. Ну да, естественно. Дочь Сюзанны и Рэнди Рейнолдса не могла дружить с аутистом. Как посмотрят на это люди?

Элла быстро прошла по коридору и резко распахнула дверь кабинета в западном крыле дома. Мама сидела за компьютером в социальной сети. Элла снова чуть не закричала. Почему мать сидит здесь, ведь она сказала ей, что хочет с ней поговорить? Элла не успела ничего сказать, потому что кое-что бросилось ей в глаза.

По щекам матери катились слезы. Элла остановилась. Вдруг ей стало жаль ее.

— Ты не ожидала, — более мягким тоном спросила она, — что я пойду тебя искать?

Мать беспомощно смотрела на нее:

— Я думала, мы закончили разговор.

— Нет, — спокойно ответила Элла. — Я хочу услышать ответ. Я спрашивала про Холдена Харриса. — Она шагнула вперед, не сводя глаз с матери. — Почему мы перестали дружить?

Мать открыла рот, словно у нее был готовый ответ — вроде того, что она дала Элле раньше. Но потом она вытерла слезы, уставилась в окно и горько вздохнула. Казалось, этот вздох исходил из самой глубины души, куда она давно не заглядывала. Потом она повернулась к дочери. Ее взгляд потеплел.

— Мы любили Холдена. Он был милейшим ребенком. — Она улыбалась, но глаза оставались грустными. — Мы мечтали о том, что когда вы повзрослеете, вы... — Она сглотнула и резко покачала головой. — Никто не ожидал, что так случится, Элла. Все так резко переменилось... как будто за один день.

Она так и подумала, когда разглядывала фотографии.

— Но почему? — тихо спросила Элла. Она с грустью думала о Холдене и дружбе, которую они потеряли. — Почему все закончилось?

Мать безвольно опустила плечи.

— Он больше не пел и не смеялся, вдруг перестал резвиться, играть и танцевать с тобой, как раньше. — Печаль матери сменилась смущением. — Он все время раскладывал игрушки в кучки или расставлял их в одну линию.

— И вы решили нас разлучить? — разозлилась Элла. Она взмахнула рукой. — Из-за того, что он был слишком спокойным? Потому что он раскладывал игрушки?

— Элла, ты тяжело это переносила, — убежденно произнесла мать. — Ты все время подходила к нему и трогала за плечо, просила побегать с тобой, попеть, поиграть... — Сюзанна ущипнула себя за переносицу и закрыла глаза, словно была не в силах закончить фразу. Потом снова посмотрела на дочь, выражение глаз стало жестким. — Ты, конечно, ничего не помнишь. Но спустя несколько недель он перестал даже смотреть на тебя. Он больше не разговаривал. От него нельзя было добиться ни слова. — Мать погрузилась в воспоминания. — Ты часто плакала, потому что хотела, чтобы он стал таким, как раньше.

Элла, конечно, не так уж много знала об аутизме, но она читала, что лечение следует начинать немедленно. Чем быстрее, тем лучше.

— Но мы могли продолжать общаться. Возможно, это помогло бы ему вылечиться, а мы... Почему вы так поступили, мама? Вы не хотели лишних проблем?

Мать резко встала из-за стола. Похоже, разговор ей наскучил.

— Да, именно так. — Она сложила руки на груди. — Ты это хочешь услышать? Прекрасно. Мы перестали дружить, потому что нам было трудно. — Она смотрела дочери прямо в глаза. — А теперь, если не возражаешь, я хочу принять душ.

Она быстро прошла мимо Эллы и направилась по коридору в спальню. Элла не двинулась с места, пытаясь переварить услышанное. Они с Холденом были лучшими друзьями, но когда он заболел, родители предпочли прекратить общение. Они считали Холдена милым и очаровательным мальчиком, однако быстро забыли о нем, словно о неприятном происшествии, потерянной фотокамере или мобильном телефоне.

Ей стало трудно дышать.

Возможно, Холден сумел бы выбраться из своей раковины, если бы их не разлучили. Ведь они были очень близки. Может, детская дружба помогла бы достучаться до него?

Элла взялась за спинку стула и посмотрела на открытую страницу в компьютере. Мама много времени проводила в социальных сетях. Она искала старых друзей и даже своих бывших парней, с которыми когда-то встречалась. Наверное, так она убегала от реальности, подумала Элла. Даже в такие дни, как сегодня, когда она пыталась с ней поговорить. Что же она здесь ищет? Может быть, способ...

Вдруг сердце забилось быстро и неровно. Элла смотрела на страницу сайта, не веря своим глазам.

— Я еще не все знаю, — прошептала она, — верно, мама?

Должно быть, так. Хотя мама вела себя отстраненно и не желала разговаривать о Холдене Харрисе, история явно задела ее за живое, она даже расплакалась. Возможно, расставание с друзьями стало для нее тяжелой потерей. Она переживает куда сильнее, чем можно подумать. Эта мысль растрогала Эллу. Она перестала злиться на маму. Ей стало грустно. Впервые за долгое время она не чувствовала к матери неприязни. Не только они с Холденом перестали дружить пятнадцать лет назад. Она поняла это, когда прочитала то, что мать напечатала в строке поиска.

Там было написано «Трейси Харрис».