Возвращенный из плена

Глава 20

Благополучный фасад трескался и крошился. Сюзанна чувствовала, что привычная ложь не помогает. Они накопили денег, у них есть катер и дорогая машина в гараже... Но это мало что значило для нее. Она жена Рэнди Рейнолдса. А какие еще у нее достижения? Пустая, бессмысленная жизнь превратилась в рутину. Утром, когда она просыпалась, ей хотелось плакать от тоски, а вечером она не могла заснуть без пригоршни таблеток. Если ничего не изменится, она окажется в психиатрической лечебнице.

Наступило воскресное утро. Ночью Сюзанна, как обычно, спала ужасно. Рэнди со вторника не появлялся дома: сезон закончился, но частные тренировочные центры еще работали. Рэнди хотел быть в прекрасной форме, когда придет время обсудить контракт с руководством клуба.

Сюзанна потянулась, мускулы живота страшно болели. Качая пресс в тренажерном зале, она вымещала свой гнев на жизнь. Но тренировки не сделали ее жизнь более осмысленной. Она подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Газон перед их домом занимал целый акр, за ним заботливо ухаживали даже сейчас, в преддверии зимы. Стоя у окна, она вспомнила фильм, который они с Трейси смотрели вместе в старших классах.

«Степфордские жены».

Сцены из фильма быстро пролетали у нее в голове. Жуткий сюжет. Страшные образы приходили ей в голову, когда она ворочалась без сна в постели или принимала душ. Зловещая история не давала ей покоя. Женщин в Степфорде постепенно заменяли роботами, которые внешне ничем не отличались от живых прототипов. Две женщины в этом фильме дружили. Они поклялись, что никогда не станут такими, как остальные. Однажды одна из них приехала в гости к другой и не узнала подругу: идеально выглаженное платье, тщательно причесанные волосы и легкий макияж.

Атмосфера фильма становилась все более напряженной, звучала тревожная музыка. Женщина забросала подругу недоуменными вопросами. Потом она начала резать лук и нечаянно задела руку своей «идеальной» подруги. Крови не было. Она увидела провода — ее подруга превратилась в робота.

Сюзанна заморгала. Воспоминание улетучилось. Вот что она чувствует в последнее время. Они с Трейси закрывали глаза, когда в фильме показывали страшные сцены. Тем вечером они поклялись друг другу, что никогда не превратятся в идеальных домохозяек, не станут слишком много думать о своей внешности и прикладывать неимоверные усилия, чтобы казаться красивее.

Но она нарушила клятву. Она превратилась в степфордскую жену. Без сердца, без души, без чувств. Сюзанна отвернулась от окна и пошла в гардеробную. Сколько у нее одежды! Каждая футболка, свитер, каждая пара узких джинсов напоминают о безумной попытке... сделать что? Поддержать идеальный образ? Скрыть притворство?

Она переоделась в новую футболку и тесные танцевальные брюки, но, поймав свое отражение в зеркале, остановилась как вкопанная. Что она делает? Она надевала эти брюки, когда к Элле в гости приходили ее приятели, словно доказывала себе, что еще способна вызвать интерес у юных мальчиков.

Ей стало противно. Она стянула брюки и швырнула их в шкаф. Свободные спортивные брюки подходят ей куда больше. В выходные приятнее надевать удобную одежду. Она переоделась и побрела наверх. Вдруг Сюзанна подумала о том, что раньше воскресным утром она собиралась в церковь. Это было во времена ее дружбы с Трейси.

Сюзанна тихо прошла мимо детских спален и заглянула в них: сначала в комнату Эллы, потом к мальчикам. Сейчас восемь утра, дети проснутся не раньше чем через час. Сюзанна задумалась о муже. Давненько его не было дома... Он говорил детям, что ему нужно тренироваться, но они прекрасно понимали, что он лжет. Очевидно, ему просто не хочется бывать дома.

Должно быть, дети жалеют ее. Многие считают ее посмешищем и скоро совсем перестанут обращать на нее внимание. А что потом? Она состарится, и самые близкие люди, от которых ждут любви и уважения, забудут о ней. Однажды Рэнди ее бросит, он и так одной ногой за дверью. Когда она подумала об этом, ей стало страшно и тоскливо.

Она всего лишь жена Рэнди Рейнолдса и больше ничего собой не представляет.

Стараясь дышать медленнее, Сюзанна подошла к встроенному книжному шкафу в конце коридора. В нем стояло немного книг, покрытых толстым слоем пыли. Когда они строили дом, то рассчитывали поставить на полки множество памятных альбомов с фотографиями, надеялись, что у них будет столько счастливых воспоминаний, что альбомы не поместятся в шкафу.

Сюзанна быстро пересчитала альбомы. Двенадцать. До того как Элле исполнилось четыре года, она сделала десять альбомов, а после — всего два. На глазах появились слезы. Очевидно, хорошие времена, с которыми связаны приятные воспоминания, закончились еще до того, как старшая дочь пошла в школу.

Сюзанна подошла ближе и стала читать надписи на корешках альбомов. Первый альбом она сделала, когда училась в старших классах, второй — летом после окончания школы. Третий — с вырезками и фотографиями — был посвящен первым годам бейсбольной карьеры Рэнди. Четвертый был подписан: «После помолвки». Два других альбома рассказывали о свадьбе и медовом месяце. Еще на полках стояли толстые альбомы с фотографиями, сделанными в первые четыре года жизни Эллы. Пятый альбом вместил фотографии за три года, а последний она до сих пор не доделала.

Они потеряли связь, которая скрепляла их семью. Возможно, это случилось из-за того, что они перестали доказывать свою любовь и разучились смеяться. Как бы то ни было, Сюзанна не представляла, как вернуть все обратно.

Ближе всего стоял альбом с фотографиями, сделанными во второй год их совместной жизни. Сюзанна вытащила его и пошла в свой кабинет. Она резко крутанула кресло, чтобы сесть лицом к огромному окну, которое выходило на идеальный задний двор. «Лучший дом в квартале, — сказала она себе. — Наверное, люди думают, что я добилась всего, о чем только можно мечтать». На самом деле, все не так. Если бы не дети, она бы с радостью уехала отсюда. Сюзанна часто думала об этом.

Она открыла альбом. На первой странице находилась фотография, на которой она была изображена с Трейси. Они толкали перед собой одинаковые коляски, приветственно подняв бокалы с холодным чаем. Должно быть, они смотрят на Дэна — он увлекался фотографией. Вряд ли их снимал Рэнди, ведь он предпочитал, чтобы фотографировали его.

В альбоме было много фотографий. Вдруг ей захотелось пересмотреть их все. Вдумчиво и внимательно. Она перевернула страницу. На следующей фотографии они с Трейси сидели рядом на качелях и держали на руках детей: она — Эллу, а Трейси — Холдена. Сюзанна поднесла альбом к глазам, чтобы лучше рассмотреть.

«Я помню тот день». Тогда она впервые поделилась своими страхами с Трейси: Сюзанна боялась, что ее мужу, красавцу-бейсболисту, будет тяжело хранить ей верность.

— Верь в лучшее, — посоветовала ей Трейси.— Помни, что Иисус с тобой. Он поможет.

Сюзанну не убедили ее слова.

— Многие люди называют себя христианами, но делают ужасные вещи.

Трейси улыбнулась, поцеловала Холдена в макушку и тихо сказала:

— Все совершают ошибки. Но человек становится христианином не потому, что совершил грех. Главное, как он исправляет ошибки, доказывая тем самым свою веру.

Этот ответ неприятно удивил Сюзанну.

— Значит, никто не обещает счастливой жизни? Даже если веришь в Бога?

Трейси задумалась:

— Наверное, все зависит от того, что ты называешь счастьем. — Она легонько подтолкнула качели. — Если веришь в Бога, то можешь рассчитывать, что попадешь на небеса. Кроме того, ты знаешь, что Бог рядом с тобой и Он тебя любит. — Качели замедлили ход. Казалось, слова Трейси исходят из глубины ее души. — Чем ближе ты к Иисусу, тем реже совершаешь ошибки. — Она улыбнулась. — А если ты все время сверяешься с Богом, Он удержит тебя от плохих поступков.

Что ж, это звучало убедительно. Сюзанна до сих пор помнила, что сказала подруга. Если бы Иисус помогал им, они бы преодолели все препятствия. Но более десяти лет назад они забыли о Боге. Сюзанна пристально вглядывалась в свое лицо на фотографии. Глаза были живыми, доверчивыми, сияющими. Она вспомнила, что когда-то верила в Бога.

Сюзанна перевела взгляд на Трейси. Ее глаза горели надеждой и радостью. Не верилось, что годы смогут ее изменить. Сюзанна вспомнила, как они в последний раз виделись с Трейси незадолго до начала весенних тренировок. Разговор вышел коротким и натянутым, словно им было не о чем говорить. Тогда Трейси смотрела по- другому: настороженно, холодно, даже сердито.

Потому что Холден заболел.

Никто из них никогда не видел раньше, чтобы совершенно здоровый, нормальный ребенок вдруг закрылся от мира. Они не знали, что предпринять. Сюзанна перевернула несколько страниц и нашла фотографию, где крупным планом были изображены Холден и Элла. Он был жизнерадостным, подвижным и общительным мальчиком. И всегда смотрел людям в глаза. Конечно, Сюзанна была поражена, когда он вдруг изменился. Перемена была пугающей. Каждый раз, когда они приходили в гости к Харрисам, ей не давал покоя один противный, страшный вопрос: «А вдруг Элла тоже заболеет?»

Сюзанна понимала, что болезнь не заразна. Но вдруг дочь станет подражать поведению своего маленького друга? Может, на него угнетающе действует атмосфера в доме Трейси и Дэна? Сейчас эти мысли казались ей нелепыми, но тогда — другое дело. Если Холден Харрис скрылся в собственном мире, сохранив лишь телесную оболочку, значит, это может произойти с любым ребенком.

К сожалению, Трейси очень болезненно восприняла ее сомнения. Сюзанна чувствовала отчуждение подруги, но не могла не задавать вопросы. Ее беспокоили зловещие перемены в поведении Холдена. Однажды Сюзанна и Трейси молча сидели рядом на диване, пили кофе и наблюдали за детьми. Трейси уже обратилась к врачам, чтобы те провели обследование, но Холдену еще не поставили диагноз.

Элла тогда держала на руках куклу. Она нежно разговаривала с ней, пела колыбельную, укачивала. Они не сразу поняли, что она говорит. Девочка отложила куклу и подошла к Холдену.

Он был ее лучшим другом. Она больше времени проводила с ним, чем с братьями.

— Холден, — смешно коверкая его имя, произнесла девочка. Раньше он всегда вприпрыжку бежал к ней, когда она его звала.

Но в тот день он расставлял на подоконнике игрушечные машинки и не смотрел на нее. У него была целая куча машинок. Когда Элла приблизилась к нему, он даже не обернулся. Он не посмотрел на нее и ничем не показал, что замечает ее присутствие.

— Холден! — Элла нетерпеливо потрогала его за плечо. — Давай играть вместе!

Молчание. Никакой реакции. Холден словно не видел ничего, кроме машинок в коробке. Педантично, будто в трансе, он потянулся за очередной игрушкой и поставил ее в длинный ряд. Было что-то жуткое и неестественное в том, как тесно он ставил их друг к другу. Зеленая машинка, красная, синяя, желтая, грузовик... Зеленая, красная, синяя, желтая, грузовик... Зеленая...

Похоже, он выстраивал их в определенном порядке. Это было странно. Элла несколько секунд наблюдала за Холденом, потом рассмеялась. Правда, получилось не очень весело — больше похоже на всхлип. Она явно пыталась привлечь его внимание, надеялась, что все будет как раньше.

— Почему он со мной не разговаривает? — удивленно спросила Элла.

Холден не глухой. Он любил Эллу... но не обращал на нее внимания. Сюзанна обернулась к Трейси:

— Ты не пробовала заставить его ответить? Может, это нормально для детей его возраста? Я имею в виду, он пытается показать свою независимость и все такое...

Вспоминая свой вопрос, Сюзанна поморщилась как от боли. Но ведь она тогда мало что знала об аутизме. Со стороны могло показаться, что Холден капризничает или бунтует. Она думала, что если Трейси подойдет к мальчику, развернет его к себе лицом и прикажет отвечать, он послушается.

Трейси явно не понравилось предложение Сюзанны и тон, которым оно было высказано. Выражение ее лица стало холодным, а в глазах загорелся гнев. Сюзанна никогда не видела подругу в таком состоянии.

— Это не так! — Трейси посмотрела на сына. Выражение ее лица смягчилось. Глаза увлажнились. — Он не капризничает. Он болен. Наверное, это какая-то болезнь мозга.

Им обеим стало неловко. Они не знали, как загладить ужасное, тоскливое чувство. Женщины пристально наблюдали за детьми, как люди, которые чувствуют непреодолимое влечение взглянуть на место автомобильной аварии, но мысли упорно возвращались к разворачивающейся трагедии.

— Холден, ты меня слышишь? — Казалось, Элла вот-вот расплачется. Сюзанна всем сердцем сочувствовала малышке. — Поиграй со мной!

Он, конечно, не обернулся и даже не шевельнулся в ответ на ее просьбу. Тогда Элла вернулась к своей кукле. Когда они увидели, что она сделала, на их глаза навернулись слезы. Элла поднесла куклу к лицу и улыбнулась.

— Привет, Холден, это я, Элла! — нежно произнесла она. — Давай споем песенку? — Она качнула куклу, словно та ей ответила. — Хорошо, давай эту. Раз, два, три... Готова? — Она не стала дожидаться ответа. — Иисус меня любит, так сказано людям... Он немощным приют дает...

Трейси и Сюзанна молча наблюдали за ней. Слезы струились по их лицам. Что они могли сказать? Холден больше не интересовался своей маленькой подружкой, и она нашла нового друга. Правда, куколка не могла петь или говорить, но она по крайней мере не отворачивалась от нее.

Воспоминание исчезло. С тех пор Сюзанна многое узнала об аутизме. Разумеется, было совершенно бесполезно заставлять Холдена общаться или бранить его зато, что он ушел в себя. Наверное, это был последний раз, когда она приводила Эллу поиграть с Холденом. Скорее всего. Сюзанна долго, пристально разглядывала фотографию малышей, словно хотела снова оказаться в прошлом.

Она мечтала вернуться в то время, когда Холден был здоров.

Дело в том, что, потеряв Холдена, они потеряли все. Встречи и беседы со старыми друзьями стали более напряженными и натянутыми. Невозможно сидеть на диване и, смеясь, прихлебывать кофе, когда твой ребенок страдает.

Она могла бы проявить больше чуткости. Но она волновалась из-за дочки, которая грустила, потому что ее маленький приятель больше не хотел с ней играть. Элла сильно расстраивалась из-за Холдена, и Сюзанна думала только об этом. Она ни разу не обняла Трейси, не посочувствовала ей. Когда в поведении Холдена наметились пугающие перемены, их встречи стали проходить невесело. Сюзанна, конечно, сожалела о случившемся, но больше заботилась о себе и своей дочери. Она даже не попыталась поставить себя на место несчастной матери.

Сюзанна тогда почти ничего не знала об аутизме. Она ошибочно полагала, что Холден капризничает или немного приболел... и это легко исправить. Она вспомнила, как с надеждой спросила Трейси: «Может, у него режутся зубы?» Она тешила себя мыслью о том, что через пару дней Холден станет таким же, как раньше. Трейси долго молчала, а потом, взглянув на нее помертвевшими глазами, сухо произнесла:

— Зубы здесь ни при чем.

— Я имела в виду... многие дети капризничают, когда у них режутся зубы.

В тот день они с Трейси не спорили и не ссорились, но обе почувствовали, что их дружбе пришел конец. Это тоскливое чувство витало над ними уже много недель. Сюзанна часто спрашивала Трейси, когда Холден выздоровеет. А потом много лет подряд прокручивала в голове их разговоры, ожидая от подруги извинений. Она была не единственной, кто полагал, будто болезнь Холдена — нормальный период в развитии ребенка. Муж Трейси тоже так думал. Только Трейси поняла, что ребенку требуется обследование и квалифицированная медицинская помощь. Даже когда Холдену поставили диагноз, Сюзанна и все остальные не сомневались, что он вскоре поправится.

Но Трейси сразу осознала, что значит этот страшный диагноз, и в одиночестве несла тяжелую ношу.

Печальные мысли острыми когтями впивались в сердце Сюзанны. Она не поддержала подругу и беспокоилась лишь о том, что ее дочь грустит. Она не хотела переживать из-за чужого ребенка. Почему же она не помогла Трейси? Когда Холдену поставили диагноз, их дружба совсем разладилась. Болезнь Холдена — не единственная причина. Например, когда дети были вместе и Элла говорила что-нибудь смешное или показывала, как она умеет кувыркаться, Сюзанне становилось неловко. Она не могла похвалить дочь или бурно порадоваться за нее. Неприлично хвастаться успехами дочери, когда сын подруги стремительно замыкается в себе.

Да, порой она вела себя бестактно, а Трейси все принимала в штыки. Поэтому их дружба постепенно сошла на нет. Вскоре Элла перестала горевать из-за того, что давно не видела своего маленького друга. Сначала она часто о нем вспоминала и называла куклу Холденом, но спустя неделю после возвращения домой они познакомились с семьями нескольких футболистов, у всех были маленькие дети, у одной пары была дочь возраста Эллы. Таким образом, им удалось заполнить пробел. И они все больше отдалялись от бывших друзей.

Конечно, Сюзанна скучала по Трейси. Но она скучала по прежней Трейси, по прежнему Холдену, по прежним временам, когда им было весело вместе... Она тосковала по прошлому, когда Холден был здоров. С каждой неделей ей все меньше хотелось позвонить Трейси. Недели превращались в месяцы, а месяцы в годы. Их дружба умерла.

Хотя они думали, что она будет длиться вечно.

Сюзанна перевернула несколько страниц и остановилась на последней фотографии. Они с Трейси вместе снялись на летней ярмарке. Это было до того, как Холден заболел. Они надели смешные шляпы, огромные оранжевые очки и боа из пурпурных перьев. Их мужья выиграли эти безумные костюмы в одном из шуточных соревнований.

«Принцессы навсегда» — было написано под фотографией.

Сюзанна помнила тот жаркий, душный день, чувствовала запах попкорна и слышала выкрики ярмарочных зазывал. Она бы с удовольствием вернулась в то время. Она бы проявила больше чуткости, узнав о болезни Холдена. Сюзанне хотелось плакать. Она чуть не разрыдалась прямо здесь, в кабинете, пока дети спали. Слишком высокую цену они заплатили, когда Холден стал уходить от них, словно песок, утекающий сквозь пальцы...

Ей стало еще тяжелее на душе, когда она подумала о том, что они потеряли. Сначала Элла попрощалась с Холденом, потом их семьи перестали общаться. Мужчины прекратили встречаться, хотя раньше отлично ладили. Они пожертвовали миллионами счастливых минут вроде той, что осталась запечатленной на фотографии. У них не осталось ничего, даже веры. Теперь Сюзанна понимала, что эта последняя потеря коренным образом изменила их жизнь. Рэнди отдалился от нее и детей, а она слишком увлеклась уходом за своей внешностью. Они мало заботились о детях. Она ожесточилась и стала сама себе противна.

Сюзанна поняла, в чем причина ее страданий. Разрыв с семьей Харрис привел к цепной реакции, которую она была не в силах остановить. Она не может вернуться назад и все исправить.

Все это так грустно! Любая женщина разрыдалась бы на ее месте. От этой мысли ей стало тошно. Жизнь летит в тартарары, а обколотые ботоксом глаза остаются сухими.

Как будто у нее внутри только провода и шестеренки.

***

Трейси нечасто брала Холдена с собой в церковь.

Он любил музыку, но иногда — если пастор говорил с большим чувством и повышал голос, а прихожане одновременно открывали бюллетени, — начинал сильно раскачиваться. Если шум не прекращался, Холден бросался на пол и делал отжимания. Среди прихожан было много сердобольных людей, которые время от времени навещали Трейси и молились за Холдена. Но никто не имеет права прерывать ход воскресной службы.

А Холден привлекал слишком много внимания.

Сегодня он проснулся счастливым и что-то тихо напевал. Трейси недавно заметила удивительную перемену, которая произошла с сыном: он научился петь. Она слышала, как он поет главную тему и песню «Дом» из мюзикла «Красавица и Чудовище». Она прекрасно понимала, с чем связаны перемены к лучшему. Все благодаря мюзиклу. А главное — Элле.

— Я думаю, в воскресенье мы пойдем в церковь, Холден, — предположила Трейси, наливая себе чашку кофе.

Холден сидел за столом, ел вафли и перебирал карточки КСОК. Он не разговаривал, но все чаще отвечал на ее вопросы с помощью карточек. Он взял вилку и продолжил завтракать.

Она смотрела на него, всей душой надеясь, что он ответит на ее слова. «Пожалуйста, Господи... Я знаю, Холден меня слышит. Я хочу отвести его в церковь. Господи, прошу Тебя!»

— Холден... ты слышал меня, сынок?

Холден отложил вилку и несколько раз кивнул. Он не отводил глаз от стопки карточек. Потом молниеносно схватил их и быстро, словно в панике, стал перебирать в поисках нужной карточки.

Трейси подошла ближе и села рядом с ним:

— Я здесь, Холден. Я знаю, ты хочешь со мной поговорить. — Она мягко положила руку ему на плечо. Он не дернулся, и она мысленно вздохнула с облегчением. Сколько лет она ждала этой минуты! Она давно мечтала дотронуться до сына, чтобы он не отпрянул при этом и не выразил отвращения.

Наконец Холден нашел нужную карточку. Он отдал ей, не глядя в глаза.

Когда она ее увидела, сердце подпрыгнуло у нее в груди. Она так и думала! Холден понимал куда больше, чем многие думали. Она не сомневалась в этом, потому что на карточке была нарисована молодая женщина. Внизу была подпись: «Девушка».

Трейси сразу поняла, что на карточке изображена не она. Она догадалась, кого он имеет в виду. Сердце наполнилось нежностью и пониманием.

— Элла? Ты о ней говоришь? Ты хочешь, чтобы она пошла с нами в церковь?

Холден смотрел в тарелку, но его губы сложились в мимолетную улыбку. Он тихо замурлыкал мелодию, а потом запел во весь голос.

Трейси заморгала от изумления. У нее закружилась голова. Холден пел песню из мюзикла «Красавица и Чудовище». В ней говорилось о том, что страх мешает действовать. Если бы она не сидела на стуле, то от удивления упала бы на пол. Холден прекрасно понимал, о чем просит. Он хотел пригласить Эллу Рейнолдс в церковь. Но он чувствовал, что они могут попасть в неловкое положение.

Трейси занервничала. А вдруг Элла не захочет встречаться с Холденом после школы? Если она откажется, процесс его выздоровления замедлится. Но не стоит заставлять сына ждать.

— Ладно. — Она встала и подошла к столу, где оставила мобильный телефон. — Я ей позвоню. Может, мы встретимся с ней в церкви.

Холден кивнул, не глядя на нее. У нее не было никаких сомнений: он кивнул.

— Ну что ж, хорошо. — У Трейси бешено стучало сердце, но она старалась не обращать на это внимания. А если на звонок ответит мать Эллы? Вдруг Сюзанна разозлится, что Трейси приглашает ее дочь в церковь?

Нет, я смогу... я все выдержу, потому что Иисус дает мне силы. Она каждый день твердила эту строку, каждый день повторяла знакомую истину. Она мечтала о «потоках в степи» и верила, что Господь проведет ее через высохшую пустыню, когда песок скрипит на сердце.

Они с Эллой несколько раз беседовали по телефону. Трейси рассказывала девушке, что делал Холден, делилась своими идеями о том, как помочь ему открыться. Сначала психологи думали, что перемены в его поведении — небольшое отклонение и ничего особенного не значат. Ведь он всегда любил музыку. Никто не сомневался, что Холдену нравится присутствовать на репетициях.

Но когда он запел, психологи, учителя и врачи не могли отмахнуться от этого факта. Это нетипично для детей с тяжелой формой аутизма. Такое редко случалось даже с теми, у кого были довольно легкие симптомы. Что-то произошло в душе Холдена, словно причудливый ключ легко вошел в ржавый замок и чудесным образом открыл дверь. Трейси не сомневалась, что этот ключ — музыка, и Элла держит его в своей руке.

Она набрала телефон девушки и стала ждать. «Господи, пожалуйста... хоть бы она ответила... пусть она не откажется... надеюсь, я не буду выглядеть глупо... прошу, Господи!»

Элла почти сразу взяла трубку.

— Алло? — приветливым, но сонным голосом спросила она.

— Ой, прости, милая. — Трейси не собиралась вытаскивать ее из постели в воскресенье утром. — Мне в голову пришла одна идея, но если ты еще спишь...

— Нет, миссис Харрис, я проснулась. Правда, — бодро отозвалась девушка. — Вы что-то хотели?

Трейси взглянула на сына. Он слегка покачивался, не отрывая взгляда от недоеденной вафли.

— Знаешь, — Трейси зажмурилась, — мы с Холденом хотим пойти в церковь. Я решила спросить... точнее, он спрашивает, не пойдешь ли ты с нами?

Холден перестал раскачиваться и устремил взгляд вперед.

— Правда? — Элла радостно рассмеялась. В смехе слышалась радость, а не ирония. — Холден меня приглашает?

— Да. — Она рассказала, как все было: Холден показал ей карточку КСОК и кивнул, когда она спросила, не позвать ли ей Эллу. — Служба начнется через час.

— Я с удовольствием! — весело и непосредственно ответила Элла. Казалось, Трейси снова слышит голос маленькой девочки.

Она объяснила Элле, где находится церковь и как добраться до нее от Фултонской школы, которая находилась недалеко от ее дома.

— Итак... увидимся в церкви?

Холден заулыбался еще шире.

— Непременно! — Элла немного помолчала. — Спасибо, что позвонили. Это для меня многое значит. Я рада, что Холден хочет пойти со мной.

— Бог занимает важное место в его жизни.

— Знаете, — взволнованно произнесла Элла, — я думаю, Бог много сделал для нас обоих.

Попрощавшись, Трейси повесила трубку. Холден запел громче. Она с улыбкой обернулась к нему. Как жаль, что нельзя сжать его в объятьях и порадоваться тому, что он пригласил подругу в церковь! Но она не решилась его обнять. Холден пел. Это была та самая песня, которую они с Эллой весело распевали в детстве. Она каждый день звучала в их доме. Конечно, голос Холдена с возрастом стал более низким и глубоким, но воспоминание было таким живым и ярким, что Трейси взволнованно оперлась рукой о кухонный стол. Холден ничего не заметил. Он смотрел на свой завтрак, покачивался и пел чудесные слова: «Иисус меня любит, так сказано людям... Он немощным приют дает. Пусть слабы мы, Иисус спасет!»