Все двери открываются наружу

Глава 11. Будем искать по зеркалам

— Как ты знаешь, магия — это не только создание предметов из пустоты. Это также заклинание живых, управление мертвыми, подчинение пространства и времени и многое-многое другое, — стоя напротив Ширы в уже чистой комнате, Рэй загибал пальцы на руке. — Чем сильнее магия, тем больше возможностей она открывает. И почти для всего из этого нужны дополнительные ресурсы, один из которых мы добыли сегодня. — Парень потряс небольшим флаконом, содержимое которого все еще приводило девушку в ужас.

Маг достал из кармана пальто небольшой предмет в виде нанизанных на нить беловатых бусин неправильной формы и осторожно нанес на них пару красных капель.

— Это стихийный амулет на металлической нити. Каждая его деталь связана с какой-либо из природных стихий. Именно эти — с огнем, водой, ветром и землей. А кровь духов его активирует. Позже и тебе такой раздобудем. Наверное, ты уже догадалась, что используется он для управления этими силами.

Не тратя больше слов, Рэй зажал амулет в одной руке, а другую поднял ладонью вверх. Через мгновение на ней закружился небольшой воздушный вихрь, который нагнал в центр горстку земли. Тут же над ней появилась крохотная тучка, разразившаяся дождем. Стоило каплям воды смочить землю, как оттуда прорезался зеленый росток, стремительно растущий вверх. Но как только он распустил первые лепестки, вспыхнул пламенем и за секунды обратился в кучку пепла, которую ветер сразу же смешал с землей.

— Это восхитительно и жутко одновременно, — Шира была под впечатлением.

— Признаться честно, не все из того, что я показал, можно выполнить лишь силами природы, так что тебе еще долго будет не под силу. Создать жизнь с помощью стихийного амулета невозможно. Так что часть с ростком я добавил, чтобы немного приукрасить демонстрацию, несмотря на то, что дерево, в какой-то степени, приравнивается к стихиям. Как бы там ни было, с остальным вполне можно потренироваться, — он протянул предмет девушке.

Шира взвесила бусины рукой, внимательно и с осторожностью, словно музейный экспонат, разглядывая детали.

— Достаточно легкий. Из чего он сделан?

— Это кости. Останки существ, всю жизнь проживших в той стихии, чью силу теперь генерируют бусины.

— Какая дикость, — по виду девушки было понятно, что теперь держать этот предмет в руке ей уже не так просто. Однако, переключив внимание, она спросила:

— Существует кто-то, кто обитает в огне?

— Конечно. В Бытии колоссальное множество всевозможных миров, тебе ли не знать об их разнообразии. Непременно существует и такой, в котором все пылает и пышет жаром. Если приглядишься, кости животных из того мира совершенно иные в строении. Кстати, деталь из воздушного мира тоже сильно отличается…

Но девушке совершенно не хотелось всматриваться в этот ужасающий атрибут, тем более разглядывать и сравнивать детали. Поняв это, Рэй не стал настаивать, и принялся объяснять, как нужно концентрироваться и о чем думать, когда собираешься повелевать стихиями природы.

— Итак, чтобы максимально освоить каждую силу, тебе нужно вжиться в роль и самой стать этой силой. Начнем с самой простой — ветер. Для нее не нужно создавать дополнительных элементов, так как нас и без этого везде окружает воздух. Надо лишь заставить его двигаться с нужной силой и направлением. Потом займемся водой: просто суметь конденсировать из того же воздуха, а дальше обычное управление формой, которое ты уже освоила.

И очередное занятие началось.

То место, в которое привела нас Айрис через телепатию, было похоже на бедный китайский квартал какого-нибудь шумного мегаполиса. О том, что мы собираемся искать здесь мастера меча, и подумать было смешно.

Это был мой первый раз, когда я провел через проход сразу двоих спутников, отчего состояние мое было, откровенно говоря, ужасным. Так что я трясущимися руками пытался спастись сахаром из папиного коробка.

— Ого, с тобой все в порядке? — Рэвия смотрела на меня крайне обеспокоенным взглядом.

— Жить будет, для него это привычное явление, — вмешалась Айрис.

— Тогда ладно, — принцесса поспешно шагнула в сторону и смущенно опустила голову. — И куда нам теперь? — Обратилась она к моей наставнице.

— За мной, — скомандовала та. — Пока не знаю, но будем искать по зеркалам.

И она не шутила. Мы действительно спрашивали у каждого прохожего, не знает ли он, где искать место, все заполненное зеркалами. Из нас троих логику в этом знала только Айрис. Я на этой прогулке просто устало плелся следом, наблюдая за принцессой, получавшей море впечатлений от всего, что нас окружало: расписанных граффити стен, перевернутых мусорных баков с сонными крысами, различного тряпья, болтающегося над улицей на ветру и прочей атрибутикой бедного грязного района.

Спустя несколько часов скитаний Айрис, наконец, нашла что искала. Мы стояли напротив старой прогнившей двери, вокруг которой все стены были обклеены разными битыми зеркалами, однако начищенными до блеска. Женщина толкнула дверь, и та без малейшего сопротивления со скрипом распахнулась.

— Ведите себя достойно. Мы пришли к уважаемому человеку, — предупредила она.

— Что-то не похоже. — Сомнение в моем голосе подкреплялось обстановкой заброшенного полуподвального помещения, в которое мы попали.

Свет сюда практически не проникал, и какую-то часть пути мы шли наощупь, рискуя собственным здоровьем. Резкий запах затхлости окутал нас с головы до ног, под которыми постоянно скрипел и шуршал какой-то мусор.

— Убирайтесь прочь! — Все вздрогнули, когда старческий голос недовольно выкрикнул из дальнего угла.

— Уважаемый мастер! Прошу простить за беспокойство. Мы пришли по рекомендации Железного Ларгена, — обратилась к хозяину Айрис.

Раздался щелчок выключателя, и тусклая лампочка под потолком желтым светом озарила все помещение. В углу сидел похожий на бомжа старик в лохмотьях и с длинной бородой. Он с любопытством рассматривал непрошеных гостей. В это время мы сами рассматривали его покои: подвальная коморка с потрескавшейся штукатуркой на потолке и серым бетонным полом, практически полностью заставленным коробками и ящиками, служившими, по-видимому, мебелью. А вот стены заставляли удивиться, выделяясь из общего интерьера. Все они были завешены зеркалами, подобно тем, что украшали и вход. Свет от лампочки многократно отражался в них, усиливаясь от стены к стене.

— Не важно, кто вас прислал. Я больше не занимаюсь ничем подобным, и видеть никого не хочу, — скрипел старческий мужской голос. — Дайте мне спокойно прожить собственную старость и тихо умереть. Убирайтесь!

— Великий мастер, прошу прощения, но…

— Не называйте меня так. Я больше не обременен этим проклятым статусом.

Айрис было не так просто сбить с пути, поэтому она, как ни в чем не бывало, стойко продолжала:

— Но у нас есть факт, который точно заставит вас передумать.

— Меня ничто не сможет переубедить. Не вынуждайте гнать вас палкой, пойдите прочь! — Стоял он на своем.

Размеренно выдохнув, Айрис взяла небольшую паузу, для драматичности, развернулась ко мне и попросила без лишних слов призвать меч.

Не было причин отказываться, тем более что это, видимо, был наш единственный козырь. Я вышел вперед и вытянул перед собой правую руку. В ней тут же появилась легендарная реликвия во всей своей красе.

Старик подскочил на ноги.

— Вдохновленный отчаянием! Не может быть. Вот уж не думал, что смогу насладиться его видом на старости лет.

— Вы ведь не упустите возможность обучить хозяина самого Вдохновленного, верно? — Айрис игриво наклонила голову.

— Это было бы честью для меня. Но, увы, не могу. Как и сказал, я отошел от дел.

Жестом она попросила меня убрать оружие.

— Значит, мы вынуждены уйти ни с чем. Но зато ваше спокойствие больше никем не будет потревожено. Хотя при этом легендарная реликвия будет опорочена дешевыми уроками какого-нибудь слабого, но менее упрямого мастера. — Она тяжело вздохнула и приготовилась выйти вон.

— Если вы, юная леди, считаете, что меня так просто подловить, то ошибаетесь. Однако, и вправду, слишком огромен соблазн, и в этот раз я готов сделать исключение. Только ради великого меча, что не может быть отдан абы кому на волю случая. Этот ученик станет последним в моей истории. Обучив носителя владеть Вдохновленным, я смогу с гордостью уйти на покой, — старик выпрямился и отряхнулся. — Зови меня наставником, мальчик. И будь усерден в тренировках, я строгий учитель.

— Да, наставник. — Что-то в голове заставило меня поклониться, и я это сделал.

— Дайте мне минуту собраться, и можно приступать. Верно ли я понимаю: раз Ларген прислал, значит один из вас — путешественник между мирами?

Наставница кивнула.

— Тогда у меня будет условие, — ради этих слов старик прервал сборы и остановился. — Я настаиваю, чтобы тренировки проходили в Мирте.

Айрис сделала серьезное, мрачное лицо и настороженно переспросила:

— Вы уверены?

— Абсолютно. Это условие не обсуждается. Если бы вы прожили столько же, сколько и я, то не подвергали бы сомнению мое решение.

— Поверьте мне, я как никто другой вас понимаю. Значит, так тому и быть. Акито, тебе придется идти одному на этот раз. Нам с Рэвией туда путь заказан, поэтому вы с мастером будете только вдвоем. Справишься?

Я и не подозревал, на что соглашаюсь. Но выбора передо мной не стояло.

— Конечно, — слегка неуверенно кивнул я и погрузился в мысли старца, чтобы получить информацию о той загадочной локации, в которой мне предстояло обучаться.

Место, в котором мы с наставником оказались, было похоже на большую закрытую тренировочную арену, по краям от которой находились двери, ведущие в небольшие комнаты отдыха и прочие удобства.

— Ты приятно удивил меня, мальчик. Помимо того, что Вдохновленный выбрал тебя хозяином, ты еще и дверотлем оказался. Только вот не пойму. Лишь истинный потомок создателя реликвии может призвать это оружие.

Но как-то не похоже, чтобы в тебе текла демоническая кровь. Да и перьев за спиной тоже не видно.

— Думаю, это может быть как-то связано с тем, что моя мама — Парадокс. Не исключено, что она когда-то являлась участником тех далеких событий, — пожал я плечами.

— Тогда все ясно. И как же тебя звать?

— Я уже привык использовать имя Акито. — Хотя так и не был до конца уверен, какое из моих имен было первым, а значит, настоящим. Айрис вон, вообще, во всей этой истории перед принцессой Матильдой представилась.

— Учитывая обстоятельства, как наставник, я вправе наречь тебя новым именем. Отныне буду звать тебя Тору. Странник, в переводе с некоторых древних наречий. Носи его с честью.

Так вот оно что, — подумал я. — Мои родители были теми еще выдумщиками. Как забавно тогда все сложилось.

— Прежде чем мы начнем тренировки, ты должен поклясться, что без моего разрешения не покинешь этот мир и даже на минуту не посмеешь отлучиться прочь, в тайне или явно, сколь долго бы не длилось твое обучение. Иначе я никогда больше не буду зваться твоим наставником, а имя твое будет вовеки опорочено, суля стыд и позор везде, куда бы ни отправился.

— И как долго мы с вами будем в этом мире? — Слишком серьезную клятву просил от меня этот старик.

— Все зависит от твоего усердия, Тору. Ты должен помнить, что все это делается ради тебя.

Как-то уж очень туманно звучали его речи. Но разве я мог отказаться, опозорив себя, разочаровав Айрис и представ слабаком перед Рэвией? Ни в коем случае.

— Я клянусь. — Мы скрепили руки в подтверждение договора, и обучение началось.

Как только они остались вдвоем, Айрис предложила принцессе не тратить зря время и отправиться на прогулку в более привлекательное место, а также задуматься о ночлеге.

— А как мы узнаем, что Акито и мастер уже вернулись? Не лучше ли остаться там и подождать их?

— Они не вернуться раньше, чем через пару дней, так что не стоит беспокоиться об этом. Ты когда-нибудь пробовала мороженое? Я угощаю.

— Ого. Вы так хорошо знаете мастера. И нашли его каким-то загадочным образом, — девушка рассуждала на ходу, разглядывая новые диковинные пейзажи мегаполиса.

— Сама подумай. Если прожил всю свою жизнь в городе из стекла и хрусталя, а потом вдруг оказался вынужден доживать старость в этом бетонном захолустье, не будит ли сердце тосковать по блеску и прозрачности?

Рэвиа задумчиво и грустно кивнула.

— Вот именно. Однако хрусталя на помойке не сыскать, а вот зеркала — неплохой способ хоть как-то воссоздать привычный интерьер.

— Значит, — не умолкала принцесса, — мастер не по своей воле оказался здесь? Вы знаете, что с ним случилось?

— Боже мой. Ты еще любопытнее, чем Акито. Я снова, не умолкая, отвечаю на чьи-то вопросы. Подумать только. Вы друг друга стоите, — Айрис наигранно закатила глаза. А принцесса, наоборот, от такого контекста смущенно их опустила.

Не обратив на это никакого внимания, женщина продолжила:

— История, случившаяся с ним, действительно мрачная. Он был самым искусным мастером меча во всей империи и обучал только лучших из лучших. Когда-то давно знатный князь попросил мастера стать наставником для его сына. Хотя парнишка, надо отметить, был спесив и вспыльчив, часто задирался и очень мало пользовался головой, из-за высокого положения князя мастер не смог отказаться. Как только тот начал добиваться успехов, заносчивость его возросла до небес. И, к несчастью, однажды этот ученик устроил конфликт, в ходе которого развязал борьбу и убил единственного сына мастера. Тот был неутешен, и еще больше омрачало трагедию то, что он сам обучил негодяя владеть мечом. Полностью охваченный горем, мастер выследил мальчишку, оставшегося благодаря отцу безнаказанным, и отрубил его правую руку. Князь не стерпел подобного унижения и, используя все свои связи и власть, добился, чтобы судебный совет с позором изгнал мастера из империи, лишив его звания и статуса.

— Это просто ужасно, — расстроенным голосом прокричала Рэвиа. — Надеюсь теперь, когда он обучит Акито владеть Вдохновленным отчаянием, душа мастера хоть немного будет спокойна, и оставшиеся годы он проживет счастливо.

— Помнишь его условие? После того, как он перестанет быть наставником, дни жизни мастера уже будут сочтены. Он и так довольно стар, а по истечении срока обучения и вовсе придет к своему закату. Поэтому он и согласился взяться за наш случай, — с сожалением вздохнула Айрис.

— Неужели они будут заниматься так долго? — Принцесса смотрела широко распахнутыми и испуганными глазами. — То есть, я так долго не смогу попасть домой?

— Не переживай и просто доедай свое мороженое. Через два-три дня сама все поймешь. А пока давай заскочим в эту гостиницу, узнаем, нет ли свободной комнаты.

За эти три дня, которые они провели вместе, принцесса и Айрис успели о многом поговорить. Больше, конечно же, рассказывала женщина. Историй у Парадокса хватит на несколько лет непрерывных бесед. Со стороны могло показаться, что после жизненных уроков, раскрытых в повествовании Айрис, даже взгляд Ревимонты слегка изменился, начал по-новому смотреть на мир. Безусловно, можно сказать, что за эти три дня принцесса узнала о жизни больше, чем за все время, проведенное с наставниками во дворце.

— Кажется, нам нужен этот поворот, — сказала Айрис, ища дорогу до пристанища мастера. — Все верно, вон и зеркала. Почти пришли.

Как и в первый раз, они без труда попали внутрь полузаброшенного подвала, включили свет и стали ждать у закрытой двери. Никаких признаков того, что кто-либо возвращался сюда до них, посланий или знаков не было, поэтому Айрис еще раз убедила волнующуюся принцессу в том, что они ничего не пропустили.

— Я рада, что мы, наконец, снова встретимся с Акито, но я бы очень хотела после этого как можно скорее вернуться домой, — переживала Рэвиа. — Все-таки три дня — это огромный срок. И мой отец, наверняка, будет в ярости. Боюсь, я больше никогда не увижу солнечного света.

— Не волнуйся. Как только мы вернемся, устрой для меня личную встречу с ним, на которой я уж найду, какими словами убедить его не сердиться на тебя. Меня он точно послушает, — и Парадокс рассмеялась.

— Очень надеюсь…

Разговор прервал скрип открывающейся снаружи двери. В комнату вошли двое: Акито и придерживаемый им пожилой старец, в еще более глубоких морщинах и белоснежно-седых волосах которого едва можно было узнать прежнего мастера.

— С возвращением! Мы так рады снова вас видеть, — захлопала в ладоши принцесса. Она вместе с Айрис вышла навстречу прибывшим.

— А как я рад видеть вас. Но расступитесь, дайте наставнику сесть. Айрис, пододвинь ящики, Рэвиа, подержи трость.

Я бережно усаживал старика на импровизированную мебель, в то время как Айрис достала воду и принялась осторожно, словно ребенка, поить его.

Как только первое впечатление прошло, принцесса, наконец, заметила, что что-то изменилось.

— Мастер, вы… Но как так… Что произошло? — Она вопрошающе смотрела то на Айрис, то на меня.

— Я обещала, что ты поймешь все через три дня. И вот, когда сама все увидела, теперь объясняю. Время в Мирте течет намного быстрее. И разница становится еще заметнее, если пересекается барьер между нашими мирами, когда последствия искаженного времени проявляют себя сполна.

Эта информация сильно шокировала принцессу. Девушка с ужасом и грустью посмотрела на меня, ухаживающего за наставником. Время жестоко обошлось с ним, превратив в глубокого старца.

— Сколько времени прошло? — Глаза Рэвии блестели от слез, а сердце в груди обливалось кровью.

Я посмотрел на Айрис, затем на мастера, и, наконец, на нее.

— Два года.

Девушка прикрыла рот руками и закачала головой, отказываясь верить.

— Тору, — хриплый голос позвал меня. — Ты стал одним из лучших моих учеников. Не позволяй огню, пылающему в твоем сердце, угаснуть. — Он закашлялся и остановился, переводя дух.

Айрис шепнула что-то принцессе, и они обе вышли на улицу.

— Эти зеркала. Я счастлив снова видеть в них мастера меча, а не стыдливого изгнанника. Я безмерно рад, что встретил тебя, Тору. Иди к своей цели, но помни, что ты уже не один.

— Наставник! — Я увидел, как голова старца поникла, а свет в глазах медленно угас. — Спасибо вам за все. Вы хотели, чтобы тело ваше осталось здесь, и я исполняю просьбу. Но память о великом мастере заберу с собой, сохранив в своем сердце.

Щелкнул выключатель, и свет, отражающийся в зеркалах, навсегда погас.

Я вышел на улицу, где уже ждали Айрис и Рэвиа. Здесь ничего не изменилось, ведь за мои два года в этом мире прошло лишь три дня. Ощущение, будто просыпаешься после длинного сна, который захватил все твое сознание и превратился в целую вечность. Однако утро дает понять, что для всех остальных прошла лишь ночь, и возвращает тебя в реальность.

— А ты совсем не изменился, — обратилась ко мне принцесса, первая нарушив тяжелое молчание.

— Я ведь дверотль.

Она, осознавая, что мне грустно, начала незатейливую беседу. Но им с Айрис было меня не понять. Два года я прожил, запертый в узком мирке, один на один с наставником, ставшим мне близким человеком. Теперь его не стало. Но, несмотря на это, целых два года, семьсот тридцать дней моей жизни прошли словно в лагере, тюрьме. Сказать, что я был потрясен, когда наставник впервые рассказал, что мне предстоит, это не сказать практически ничего. Сначала я злился на Айрис, ведь она знала и ничего не сказала. Потом я впал в отчаяние, ежедневно торговался с наставником, вымаливая хотя бы день. Мастер рассказал мне, что время течет иначе лишь за пару месяцев до того, как мы вернулись обратно, и гнетущая мысль о том, что я теряю это время, а не прячусь от него, не давала мне заснуть по ночам. Конечно, знай я, что могу оставаться в этом мире сколько угодно долго и тратить на это всего пару дней обычной жизни, наверняка тренировался бы вполсилы. А так каждый новый бой заставлял меня выкладываться на полную — чем раньше я, наконец, стану сильнее, тем быстрее вернусь к поискам.

В итоге два года, проведенных с этим мудрейшим человеком, многому меня научили. Мастерство владения Вдохновленным — лишь малая часть того, что я вынес из знакомства с великим наставником. Хоть я и прожил все эти дни словно в полотне нарисованной застывшей картины, я научился смирению, терпению, а многие мои мысли приобрели новые оттенки. Но, как я и сказал, Айрис и Рэвия, да и кто угодно еще, не смогут этого понять.

— Я горжусь тобой, Акито, — женщина положила руку мне на плечо. — Ты справился и, надеюсь, многому научился. Пусть первое время тебе будет нелегко вернуться к повседневной жизни, все это того стоило.

Я поймал на себе понимающий и сочувствующий взгляд принцессы. Теперь она смотрела на меня совершенно по-другому, при этом больше не смущаясь. И тут мне вспомнилось, что она уже давно должна была оказаться дома. А без меня никак не могла туда попасть.

— Нам нужно возвращаться в империю.

— Но мне бы так хотелось тебя выслушать, — Рэвиа смотрела прямо в душу. И этот взгляд заставил что-то во мне содрогнуться. Но лишь на мгновение, после которого это странное приятное чувство бесследно исчезло, как будто воспоминание о чем-то навсегда забылось.

Тут вмешалась Айрис:

— Когда-нибудь обязательно поболтаете, а теперь, и правда, пора. Нет времени грустить и тяжело вздыхать. Жизнь продолжается.