Все двери открываются наружу

Глава 23. Необратимый механизм был запущен

Да что за ерунда? Почему Шира и Рэй вдруг резко стали вести себя так странно? Ведь ни намека на розыгрыш. Или это со мной что-то не так?

Все эти мысли меньше чем за секунду успели посетить мою голову, прежде чем я понял, что причина куда более серьезна. Шагах в пятнадцати от нас неизвестно откуда вдруг появилась мужская фигура, всем своим видом источающая ужасающую грозную ауру. На его лице застыла злорадствующая ухмылка, а глаза щурились в хищном предвкушении удовольствия от пойманной добычи. Он жадно и неотрывно смотрел на двоих оцепеневших под влиянием его силы людей, не имеющих ни малейшей возможности пошевелиться. Когда страж двинулся в нашу сторону, слегка хромая на левую ногу, медленно, один тяжелый и уверенный шаг за другим, длинная черная мантия, словно рыцарская накидка, зловеще колебалась в такт его походке. Он становился в пяти шагах от нас. Еще не произнося ни слова, неторопливым плавным движением достал откуда-то из-под складок накидки сверкнувший в самых последних исчезающих лучах серебряный револьвер, и уверенной рукой направил дуло прямо на Рэя. И только теперь раздался его тихий и сухой голос.

— Редко кому из преступников выпадает шанс встретиться со стражем-карателем во второй раз. И вот он ваш. Чего застыли, стало страшно? — Его смех прозвучал мерзким шелестом. — Тут стоит понимать, что ваше наказание было неизбежно, и необратимый механизм был запущен уже тогда, когда вами заинтересовались в ордене, когда вы ступили на грязный путь занятия магией. Поэтому ваша казнь оставалась лишь вопросом времени.

Рэй и Шира не могли ни пошевелиться, ни вымолвить хоть слово. Только недвижимо стояли и с нескрываемым страхом и отчаянием в глазах внимали этим безумным речам явившегося за ними жестокого палача. Меня он совершенно не замечал, как пустое место, которое его не интересует. Но, хоть я и не попал под его обездвиживающее влияние, не мог заставить себя сдвинуться, сделать или хотя бы сказать хоть что-то. В состоянии судорожной паники я перебирал в голове все мыслимые и немыслимые варианты того, как им спастись, что предпринять. А сделать хоть что-то нужно было как можно скорее. Страж тем временем продолжал монолог, упиваясь своим непоколебимым величием, могуществом и властью.

— Правда, не могу не выразить толику своей благодарности в ваш адрес. Ведь благодаря вашей дерзости и отчаянному побегу в прошлый раз, я получил особые привилегии от ордена, был повышен до старшего карателя, обретя новые способности, расширив сектора подчинения и, — он, как бы дразня, демонстративно поводил револьвером из стороны в сторону, — новое огнестрельное оружие. — Сделав особый акцент на слове огнестрельное, он зашелся приступом злорадствующего смеха, с упоением уставившись на Рэя. — Но, где мое воспитание? Довольно с вас посмертных речей. Все, что я хотел отметить, уже прозвучало. Переходим к главному. На этот раз вы лишаетесь права предсмертного слова. Лишь последний вздох, и вот он уже совершен.

Страж медленно, растягивая удовольствие, наслаждаясь моментом казни уже не сколько за преступления, а больше из личной мести, положил длинный худой палец на оружие. В зловещей давящей тишине я услышал нестерпимо громкий щелчок взводимого курка. Будто в замедленной съемке его кисть чуть поменяла положение — ему осталось только нажать на спусковой крючок. И все мое тело, будто сжатая пружина, без приказов от мозга, поддавшись интуитивному порыву, рвануло вперед, а рука до боли в пальцах крепко сжала рукоять замахнувшегося Вдохновленного.

Но все, что я успел заметить, это то, как страж, молниеносно среагировав на мой жалкий непродуманный выпад, легко, словно танцуя, отступил чуть в сторону, увернулся. А затем… Прогремел выстрел.

Жгучей мучительной болью кусок свинца мгновенно и безжалостно проделал дыру в моей груди. Не до конца осознавая, что произошло, я пошатнулся и лишь растерянно посмотрел в сторону друзей. Ужасная боль и непреодолимая слабость завладели мои телом, пока по одежде во все стороны от раны обжигающим пятном разливалась ярко-красная кровь. Но на этом ничего не закончилось. Я даже не успел рухнуть на землю, как в звенящем воздухе прозвучало еще два выстрела.

И эти две пули предназначались мне. Теперь алых пятен на одежде стало больше. И уже не было никакой возможности бороться с болью, удержаться на ногах, не говоря уже о том, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление карателю, спасти хоть кого-то, спастись самому.

Вот как, оказывается, ощущается момент приближения конца. Твоя история пролетает перед глазами, и начинается ее невольная оценка. Когда где-то в чужом мире в тебя трижды стреляют из револьвера, стоит задуматься, а правильно ли ты прожил эту жизнь? Тех ли людей встретил? Какая открытая тобой дверь привела в этот момент? Сейчас у меня нет ответов на эти вопросы. Да и появятся ли они когда-то? Но я точно могу сказать, что вся моя жизнь была историей поиска.

Три дыры в области сердца, конечно, не показатель успеха. Однако каждая из них стоила того, чтобы узнать, что мир устроен намного сложнее и намного интереснее, чем мне казалось до этого. Он совсем не простой, и точно не черно-белый. Не все плохие поступки заслуживают наказания. Но правда более сильных всегда побеждает. Как бы я хотел все исправить.

В глазах потемнело, звон в ушах заглушил все поступающие извне звуки. Мысли начали путаться в голове. Сердце судорожно стучало, пытаясь преодолеть шок, но это лишь усугубляло мое состояние. Сознание медленно затуманивалось и отключалось, отступая все глубже.

— Что вы делаете? Это противоречит Мировому кодексу! Вы навредили постороннему, отступив от Протокола. Я подаю жалобу в Высший суд, где вас с позором отстранят от должности. Я также добьюсь того, чтобы вас изгнали из ордена и лишили предоставленных привилегий!

Мне показалось, или я отдаленно услышал голос Айрис. Он немного дрожал и срывался, но все равно давил уверенным напором вложенных в него ярости и ненависти. Если весь этот бред не померещился моему угасающему сознанию, то сейчас наставница быстро приближалась к нам, продолжая осыпать стража подобными угрозами и аргументами.

Не знаю, на что она рассчитывала. Что это заставит его раскаяться, испугаться? Скорее всего, мне все-таки померещилось. Я даже сделал над собой невероятное усилие и попытался хоть немного приоткрыть глаза. Превозмогая жуткую боль, я чуть приподнял голову. Это и правда была Айрис, бежавшая к нам из ангара.

Будучи бессильным беспомощным наблюдателем, краем глаза я заметил и другое движение. Очень стремительное и точное. Это Рэй призвал Вдохновленного, в один прыжок сократив расстояние до стража и безжалостно вонзив лезвие в тело палача, нанеся ему смертельную рану. Оказывается, весь этот спектакль с пламенными речами Айрис затеяла для того, чтобы единственными, по-настоящему ценными и понятными для стража вещами, отвлечь его хоть на секунду, хоть на миг. Используя какие-то особые ключевые слова, она наносила точные удары по его слабым местам. Страж должен был быть смущен и сбит с толку достаточно, чтобы ослабить контроль влияния своей способности. Айрис удалось этого добиться. И Рэй эту возможность не упустил.

Тот, кто еще минуту назад был готов без колебаний забрать несколько чужих жизней, теперь сам обмяк и, бездыханный, повалился на землю, не успев произнеси ни слова. Лишь ошарашенный безумный взгляд застыл в его стеклянных глазах.

Теперь все трое кинулись ко мне, отчего на душе стало чуть радостнее. Хоть в последние мгновения своей жизни я буду не один, встречу конец в компании близких и дорогих мне людей, которые остались живы и невредимы. Я был безумно благодарен за эту возможность. Думаю, я был счастлив. Хотел хоть что-то сказать, но изо рта вырвался лишь слабый сиплый стон. Даже вдох было сделать невыносимо трудно. Сил как будто не осталось вовсе, и я просто не мог усилием воли заставить умирающее тело подчиниться.

Шира трясущимися руками пыталась зажать мои раны, остановить кровь. Я чувствовал ее холодные прикосновения, которые были, увы, тщетными попытками повлиять на мое состояние. Она всхлипывала и дрожала всем телом, при этом стараясь всеми силами не показывать паники. Айрис опустилась на колени рядом с нами, взяла меня за руку и крепко сжала в своих руках, не произнося ни слова. А Рэй, также опустившись на землю, выворачивал карманы своего пальто, с бешеной скоростью посыпая и поливая мои раны содержимым различных склянок и пузырьков. Он был единственным, кто нарушал молчание, при этом произнося вслух никому не понятные заклинания, пытаясь отсрочить неизбежное, используя любые средства и хватаясь даже за призрачные попытки мне помочь. Он, также, как и все, выглядел растерянным и шокированным, но при этом не терял самообладания. Нежелание смириться с неисправимым пылало злостью и ненавистью в его глазах. Может ему также, как и всем, было страшно и горько, но гнев за несправедливость брал верх и не позволял опускать руки.

— Шира! Любой мир с хорошей медициной. Быстро! — Свирепо закричал он, когда все основные препараты из его арсенала, способные лишь на несколько минут продлить мне жизнь, уже были использованы.

— Я… я не знаю, — прерывистым голосом судорожно произнесла она. — Сейчас. Секунду, я не…

— Соберись! — Сдавленным приказом вновь прозвучал отрезвляющий голос брата. — Ну же!

Даже на меня его тон произвел огромное впечатление, а может, так подействовали зелья. Но какая-то слабая искра зажглась глубоко внутри, вдруг распалив пламя надежды, подпитываемое огромным, непомерным желанием бороться, желанием жить. Измученное тело не желало так просто сдаваться, и в нем из последних остатков собралась крохотная сила на отчаянную попытку. Спасение утопающих, как известно…

— Открой… куда я покажу. — С невероятными усилиями удалось выдавить мне тихую, едва различимую фразу. — Только без Айрис.

Как я надеялся, что они услышали меня. Время тянулось до безобразия медленно и мучительно. Я сам не различал слова, что произносил. И говорил ли я хоть что-то на самом деле, или это только последние вспышки сознания?

— Давай! — Шира изо всех сил прильнула ко мне, максимально сократив дистанцию для телепатии, для контакта.

Теперь дело осталось за мной. Вот только сил было предательски мало. Все, что мог, я уже потратил на эту фразу. Было бы ужасно жалко умереть вот так. Я должен был сделать все возможное, захотеть этого так отчаянно, как ничего и никогда не хотел до этого в своей жизни. Сконцентрировав все остатки моего сознания на одном только воспоминании, я старался выжить. Просто думать, просто дышать еще никогда не было так больно. Приложив все силы, я истратил последние ресурсы, поддерживавшие во мне жизнь. Это было последнее, что я сделал, перед тем, как все перестало существовать.

Дверотль и маг, перепачканные кровью тела, по всем внешним признакам не подходящее под характеристики живого человека, ввалились в комнату, где царили тишина и полумрак. Пара старалась действовать и двигаться как можно осторожнее, аккуратно держа своего друга на руках, но обстоятельства сейчас к такому не особо располагали.

Приглушенный теплый свет с торшеров, украшающих отделанные дорогим деревом стены, падал на их взволнованные лица. Не успели посетители оглядеться по сторонам и понять, в то ли место их забросило, как дальняя дверь комнаты резким движением распахнулась, и внутрь фурией влетела молодая девушка. С ее появлением комната моментально преобразилась: все светильники, настольные и настенные лампы вспыхнули ярким светом, озаряя большую уютную домашнюю библиотеку.

Стоило девушке только бросить беглый взгляд на незваных гостей, как на ее прекрасном худом лице отразилась тень ужаса и волнения от наблюдаемой картины. Не произнося ни слова, она кинулась к появившейся в ее доме троице, и на секунду застыла над израненным телом парня, аристократично-бледными дрожащими руками заботливо убрав прядь его черных волос с лица. На ее глазах тут же проступили слезы отчаяния и боли. Но она не позволила ни им, ни этим эмоциям взять над собой вверх. Девушка моментально пришла в себя, вернула самоконтроль, и, после короткого отрезвляющего выдоха, вцепилась в двух незнакомцев, потащив их к ближайшей двери.

Те, в свою очередь, также не тратили драгоценное время на лишние приветствия, пояснительные вопросы и комментарии. И так стало ясно, что эта женщина не только знает, кем является Акито, но и всеми силами желает ему помочь. Если брать в расчет ее уверенные быстрые действия, сразу понятно, что она понимает, что делать. А значит, стоит ей довериться. Тем более, это их единственный шанс.

За дверью, ведущей из читального зала, оказалась белоснежная, стерильно чистая комната, с пола и до потолка отделанная плиткой. Вдоль стен стояло множество металлических шкафчиков, столов со всевозможных форм и размеров приборами, а также огромное количество самого разного, вероятнее всего, медицинского оборудования. Одним словом, все это помещение напоминало огромную операционную, медицинский блок какой-то очень высокоразвитой больницы. Ближе к центру комнаты на подобии постамента находилась большая, в человеческий рост, горизонтальная капсула со множеством панелей, приборов, трубок и кабелей, ведущих к ней и от нее. Вся эта внушительная комплектация комнаты с первого взгляда поселяла в сознание любого, находящегося здесь, надежду на выздоровление, каким бы тяжелым ни был случай пациента.

— Положите его внутрь, — уверенным тоном скомандовала хрупкая хозяйка, пока сама она кружилась по комнате, поочередно запуская различное оборудование, подключая приборы и доставая многочисленные медикамента из шкафчиков и столов.

Рэй и Шира без колебаний повиновались. Как только они подошли, верхняя часть капсулы с тихим шелестом отъехала в сторону, подготавливая пространство для пострадавшего. Пара аккуратно, стараясь не производить лишних тревожащих движений, поместили тело Акито внутрь, из-за чего какие-то механизмы устройства активировались для работы.

— Отойдите, — все также строго скомандовала девушка. Приблизившись к парню, она бережно подключила к его телу несколько датчиков, а также активировала заранее приготовленные приборы, что собрала до этого. Все вокруг слегка зашумело, засветилось и пришло в действие, отражая процесс вовлечения в лечение.

Закончив подсоединять трубки, провода и панели, хозяйка этого странного места лишь на мгновение позволила себе отвлечься, чтобы открыть дверь наружу.

— Выйдите и ждите меня здесь, — только и сказала она двум незнакомцам, прежде чем вернуться к заботе о раненом.

Рэй и Шира послушно выполнили и этот приказ. Больше они ничем не могли помочь Акито. И их присутствие, вероятно, только бы усложняло ей работу. Как только они вновь оказались в читальном зале, дверь в операционную захлопнулась, и наступила полная тишина. Лишь сейчас, немного придя в себя, Шира смогла окровавленными дрожащими руками достать из кармана коробок и кинуть в рот сразу несколько сахарных пастилок. После чего обессиленно упала на диван рядом с Рэем, который уже беззвучно опустился на него с полностью потерянным видом.

Какое-то время они молчали, никто не мог подобрать слов. Немое ожидание тянулось мучительно долго. Первой, не выдержав больше этого психологического давления, заговорила Шира.

— Где мы? И кто эта женщина?

Два вопроса, которые просто повисли в воздухе, не получив ответа. Рэй по-прежнему оставался погруженным в себя. Взгляд, устремленный в пустоту, до побелевших костяшек сжатые кулаки, напряженные мышцы без пояснений описывали степень глубочайшего переживания, которое сейчас испытывал маг.

Усиливалось отчетливое ощущение того, что времени в этом месте как будто не существовало вовсе.

— Это все моя вина, — еле слышно сиплым голосом произнес Рэй, не поднимая опущенной головы. — Не будь я таким эгоистом, беспомощной слабой тряпкой, невинный человек не пострадал бы из-за меня, из-за моих ошибок.

Шира хотела что-то сказать. Ее губы беззвучно шевельнулись, не вымолвив ни слова. Только тяжело вздохнув, она встала немного пройтись по комнате, осмотреться в этом незнакомом месте. Девушка подошла к окну, отодвинула край плотной шторы и выглянула наружу. Вернее, попыталась — стекло было словно матовое, и ничего, кроме тусклого солнечного света снаружи, разглядеть было невозможно. Дверотль не могла больше молчать, хотела хоть как-то развеять гнетущую атмосферу, и это наблюдение вполне могло ей в этом помочь. Но начать разговор так и не удалось. В комнату вернулась хозяйка дома.

Рэй вскочил на ноги. Все взгляды с огромной надеждой уставились на вошедшую.

— Надо признаться, что до этого мне никогда не приходилось пользоваться всеми этими штуками, лечить людей, да и вообще, я же не лекарь.

Быстро осознав, что все это прозвучало крайне не обнадеживающе, она сразу продолжила.

— Но сейчас Акито все еще жив. Он пока в тяжелом состоянии, но, будем надеяться, на пути к выздоровлению. Повезло, что стрелявший оказался не самым умелым стрелком. Все лечение, которое я могла использовать, я применила. Остальное — вопрос времени. И пока мы ждем, вы расскажете мне все до мельчайших подробностей. Что произошло? Кто вы такие? Я слушаю.

Шира вновь заняла место на диване подле Рэя, когда хозяйка расположилась на стуле прямо напротив них, словно это был допрос. Маг начал говорить первым.

— Можете звать меня Рэй. Акито мой брат. У нас общая мать. Но узнали мы об этом не так давно. Сразу, как это стало мне известно, я постарался его отыскать, а Шира мне в этом помогла.

После этого вступления парень рассказал все основные события их недолгой совместной истории, признался в том, что он практикующий маг и что страж, от чьих рук пострадал Акито, появился из-за него. Рэй описал все достаточно подробно, упустив лишь истинную цель, по которой на самом деле изначально искал брата.

— Он сам показал нам это место, а дальше вы и сами все знаете. Мне очень жаль, что все так вышло. Если я могу что-то сделать…

— Все понятно. От тебя ничего не требуется. Хорошо, что смогли быстро попасть сюда.

— Кстати, об этом, — вновь оживилась Шира. — А где мы, все-таки находимся? Я понимаю, это сейчас не так важно. Просто это место какое-то странное. Я его, как бы сказать, не ощущаю.

— Раз вы больше друзья, чем враги, то простите мне мои манеры. Меня зовут Элис, я двоюродная прабабушка Акито. И находимся мы в моей душе. Долгая история, но все верно — мы за пределами Бытия.

Рэй и Шира вопросительно переглянулись, но обстановка не располагала к удивлениям, и все странности были приняты как должное, оставшись без комментариев.

— Может нужно пойти проверить, как он там? — Обеспокоенным тоном спросил маг.

— Нет необходимости. Я и так его чувствую. Пока состояние без особых изменений. Смертельных ран, угрожающих жизни, уже не осталось. Но состояние все еще тяжелое, на регенерацию нужно больше времени. Что-то у меня самой от всего этого жутко разболелась голова. Да еще сразу столько гостей. Думаю, нелишним будет подкрепиться. Прошу пройти за мной, чтобы не разбредаться по активным комнатам. Непросто будет уследить за всеми живыми сразу. Встаем-встаем. Давайте ваши руки.

Элис вдруг изменилась в поведении и манере говорить. Должно быть стресс и шоковое состояние от резкого страшного события начали отступать. Девушка приобрела неожиданную суетливость и начала активно тараторить, пока вела всех на кухню.

— Честно сказать, я сегодня не планировала готовить что-то грандиозное, но раз день перестал быть обычным, рискну попробовать что-то новенькое. Столько всего приходит в голову! Да и время надо как-то убить, ожидание — худшее из испытаний. Ни у кого нет пищевых аллергий или особых предпочтений в плане продуктов? Нет? Хорошо. Хотя, откровенно говоря, терпение — моя самая сильная сторона. Ведь в мире, где вообще ничего не происходит, ожидание перемен — единственная надежда. Думаю, можно добавить побольше мясных продуктов, они хорошо восстановят силы. А с тех пор, как я познакомилась с Акито, каждую секунду надеюсь на его скорейшее возвращение. Ведь он до сего дня был единственным, чей визит сюда был наиболее возможен. Хоть вовсе вас не выпускай. Шучу! — Она звонко рассмеялась, кружась по кухне в процессе готовки. Шира и Рэй не имели ни малейшей возможности вставить хоть слово, полностью охваченные волной гостеприимства и активности хозяйки этого места.

То, какой активностью и суетливой заботой окружила гостей Элис, помогло паре немного прийти в себя, отвлечься от довлеющих переживаний, частично отпустить пережитый страх и прочие негативные эмоции. Девушка продолжала говорить обо всем, что приходило ей на ум, энергично вовлекая и остальных в процесс разговора. Она все больше расспрашивала их о том, как они живут, чем обычно занимаются, об их интересах и так далее, вплоть до совершенно неважных мелочей, которые хозяйка дома находила безумно увлекательными. Элис легко и непринужденно перескакивала с темы на тему, временами и вовсе поддерживая сразу несколько направлений беседы одновременно. Так атмосфера за столом окончательно превратилась в дружескую, а ужин пролетел незаметно.

Но после еды вновь настало время погрузиться в реальность, заставляющую вернуться к ощущению тревоги и прежнему беспокойству. Проводив гостей дальше ожидать в библиотеке, Элис снова исчезла за дверью, ведущей в медицинский блок. И время без известий вновь остановилось. За матовыми стеклами окон совсем стемнело, лампы на стенах, люстры и торшеры разгорелись ярким теплым светом. В отсутствии не замолкающей Элис полнейшая тишина давила на уши, многократно усиливая звуки редкого дыхания и периодических тревожных вздохов, хоть как-то отмеряющих шаг времени.

Девушка вновь вернулась в комнату, но выражение ее обеспокоенного лица все еще не сулило хороших вестей.

— Надеюсь, я все сделала правильно. Прошло достаточно много времени. И показатели, кажется, хорошие. Но тогда я не могу понять, почему Акито до сих пор не приходит в сознание.