Встретимся в новом мире

Том 1. Глава 3. Ты ведь не из этого мира?

Ночью после разговора в библиотеке и уборки, Го Хэн впервые положил свой матрас рядом с Чжу Баи. Было видно, что парень заметил — он замер на некоторое время, глядя на матрас так, словно в какой-то момент отключился от реальности, а после, подняв взгляд, наткнулся на невинную улыбку Го Хэна. Тем не менее, Чжу Баи не стал перестилаться подальше к краю, а продолжил разбираться там же.

Чжу Баи сегодня, кажется, пах так же, как в родном мире Го Хэна, хотя, возможно ему просто показался тот, знакомый водный. Мальчик спал к нему спиной, и даже в этом было нечто приятное — он доверил спину Го Хэну. Тот сначала сделал вид, что тоже спит, но, когда все наконец заснули, то открыл глаза и еще долго сверлил в темноте взглядом эту спину, белеющую шею, выступающие позвонки под уходящей под рубашку кожей. Чжу Баи и в его мире спал как бы сам по себе: отворачивался или сворачивался в позу эмбриона, словно он в кровати был один. И отпихивался, когда Го Хэн пытался его обнять — все равно занимал свое место одиночки. Может, в этом мире все иначе? Но ведь вот он, снова спиной, снова сам по себе.

Го Хэн осторожно осмотрелся, удостоверившись, что и остальные ученики крепко спят.

Волосы Чжу Баи лежали поверх одеяла. Они казались чем-то чужеродным, ненастоящим. Как дреды. Повинуясь внутренним желаниям, Го Хэй аккуратно подобрал прядь, пропустил ее между пальцев. Волосы тут были тоньше и мягче, чем в их мире. Такие длинные… и как они с ними ходят? У Чжу Баи волосы были до лопаток. И хотя он заснул в той же позе, в которой лег, они уже успели запутаться. По утрам Да Джиан, Ван Линг, да и сам Го Хэн вставали только слегка помявшиеся, а у Чжу Баи же волосы точно повторяли изгибы подушки, словно их специально фиксировали каким-то средством.

Он приснился Го Хэну этой ночью (впервые в этом мире, да и вообще впервые с момента смерти). Ванная в его жилище; там было вроде общежития в старом здании завода, и в распоряжении их двоих была спальня и совмещенный санузел. Раньше ванны тут не было — ее откопали где-то и, отремонтировав притащили сюда. Наполнялась она ведрами, сливалась тоже, но через шланг. Да и мыться нужно было при помощи нагретой в ведрах воды, поэтому ванну они редко наливали. Го Хэн помнил всего пару раз, и оба он делал ради своего самого дорогого человека. И снился ему один из тех разов: Чжу Баи в ванной, и он, Го Хэн, сидящий на коврике подле него. У Чжу Баи во сне так же выделялись позвонки на шее. Он сидел, опустив голову к коленям. На Го Хэна он смотрел, выглядывая из-за бортика ванной. Сон почему-то казался тревожным, хотя ничего плохого не происходило, даже наоборот — это был один из самых теплых моментов. Чтобы избавиться от чувства тревоги, Го Хэн убрал с бортика ванной опасную бритву. Стало легче, но не отпустило.

Чжу Баи проследил за путем лезвия, ничего не сказав, а после выпрямился, достал с бортика мочалку и без спешки начал ее намыливать.

— Ты нашел мне замену? — спросил он спокойно. Го Хэн почувствовал себя так, словно его в грудь ударили. Стиснув зубы, он проглотил это и с улыбкой попытался поддеть:

— Я должен был страдать по тебе всю жизнь?.. Впрочем, я и так бы страдал. Это ведь по-прежнему ты.

Чжу Баи посмотрел на него так, словно слова тут лишние, тот и так все знает. И Го Хэн знал. Обидевшись, парень только зачерпнул ковш воды и вылил на голову Чжу Баи. Тот снова не обратил внимания, и, убрав рукой намокшие волосы с лица назад, спокойно начал намыливаться.

— Если и это я, то лучшим вариантом будет тебе бежать оттуда, оставив меня в покое, — заговорил снова Чжу Баи.

— Сфигали?

И снова этот взгляд. Чжу Баи отложил мочалку, положил руки на бортик ванной и на них — голову. Го Хэн нахмурился. Он не хотел слышать ответ, но и сбегать отсюда не хотел.

— Как думаешь, что убило меня? Катастрофа? Я после нее нашел себе место и, вроде бы, справлялся. Может, дружки твои? Они с меня пылинки сдували. Я для них был пультом управления к тебе. Если ты не в духе — можно поговорить со мной, чтобы я изменил ситуацию. Может, меня убила эта помойка, которую ты с бандой считал домом? Нет, не думаю. Так кто же меня убил? — Чжу Баи склонил голову на бок, пальцами впился в волосы. Было видно, что и ему больно все это говорить. Может, даже больнее, чем Го Хэну слушать.

— Я ничего не делал, — Го Хэн поднял руки. — Ты же знаешь, я берег тебя… Недостаточно. В этот раз я буду внимательнее и добрее, но…

Чжу Баи закатил глаза и вернулся к мочалке.

— Я не убивал тебя, — произнес Го Хэн. Он услышал эту фразу четко, она словно звенела в его голове.

Он проснулся. Проснулся оттого, что говорил во сне.

В комнате было еще темно. Го Хэн ощутил панику, словно кто-то еще мог услышать его. Что именно он сказал? Только последние слова?.. Но все ведь спят?..

Однако спали не все — сквозь темноту на него удивленно и сонно смотрел Чжу Баи. Вот тогда Го Хэну захотелось бежать и никогда больше тут не появляться. Пересилив себя, он шепнул:

— Тебе приснилось.

— Не убивал кого? — спросил Чжу Баи, моргнув, заворачиваясь в одеяло.

— Никого, — выпалил Го Хэн. Он осмотрелся на всякий случай, но остальные спали, или же хорошо притворялись спящими. Парень сам ощутил неприятный холодок от того, что сказал неправду. Он снова повернулся: Чжу Баи еще не спал, словно ждал, когда тот признается или хотя бы заснет. — Тебя.

— Я живой, — кивнул юноша и, кажется, успокоился. Го Хэн ощутил, как защипало в горле и спросил со всей осторожностью:

— Можно?

Он презирал тех, кто спрашивал разрешения даже на поцелуй, но сейчас ощущал, что с Чжу Баи надо именно так. Очень осторожно, чтобы не напугать. Тот закрыл глаза и кивнул, не спрашивая даже, что именно «можно». Го Хэн быстро, пока тот не передумал и не переспросил, вытащил руку из-под одеяла и, поймав ладонь Чжу Баи, сжал ее, будто хотел удостовериться, что тот живой. Мальчик вздрогнул и теперь глядел так, словно окончательно проснулся. Он смотрел некоторое время в глаза друга, что горели в темноте так, что освещали, кажется, всю комнату. Потом смирился, расслабился и снова закрыл глаза, но ладонь не отобрал и не спрятал.

***

Рабочих рук не хватало, и иногда в свободное время ученикам приходилось дежурить на общих работах. Команда Го Хэна в то утро помогала на кухне: повара отправили их к реке мыть овощи, чтобы не путались под ногами. Овощей было много, и Го Хэна с Да Джианом назначили носильщиками: надо было забирать полную корзину на кухне, нести к речке остальным, а у тех уже забирать чистые овощи. Го Хэн опять злился, так как хотел посидеть с Чжу Баи, но возразить было нечего. Пришлось подчиниться и обещать себе, что еще наверстает.

К воде он приближался неслышно, надеясь услышать, о чем Ван Линг и Чжу Баи могут говорить, наедине. Он был уверен, что это что-то малоинтересное, но прогадал — говорили о нем.

— Мне показалось, что он плакал ночью, — негромко произнес Чжу Баи. — Что случилось в прошлом Го Хэна? Кого он не хотел убивать?.. Разве он не… не хороший?

Ван Линг некоторое время молчала. У Го Хэна кончалось терпение, да и долго стоять под деревьями он не мог, ведь вот-вот должен был вернуться Да Джиан со своей корзиной. Не скажет же Го Хэн, что про свое прошлое тут слушает, а то забыл его…

— Он был маленьким, — снисходительно заговорила Ван Линг. — Возможно, он говорил про родителей.

— Что случилось с его родителями? — продолжал Чжу Баи. Это было немного странно. Сколько они знакомы? И Ван Линг знала, а Чжу Баи нет? Впрочем, Чжу Баи всегда был очень тактичным. Он мог стесняться спросить о чем-то болезненном и личном.

— Он жил в деревне, окруженной барьером. Его мама заболела, и призраки выманили его ночью, соврав, что в полночь на озере цветут целебные кувшинки. Призраки хотели съесть ребенка, но отец вовремя обнаружил его пропажу и побежал спасать. Призраки съели отца, но Го Хэн смог сбежать. Деревня была бедная, всем было не до него с матерью. А он был слишком мал, чтобы потянуть работу, которую тянул отец. Возможно, если бы отец тогда не умер, мама Го Хэна бы выздоровела.

Было странное чувство, похожее на зависть. Отец, который вышел на опасную территорию, чтобы защитить его. Мама, которая его, возможно, тоже любила… Этот мир был хорош, похоже, не только потому, что тут был Чжу Баи.

Го Хэн ушел из дома в семнадцать. И это было еще до катастрофы. Он никогда не думал о том, как выживают родители, но наверняка спились или сторчались. Или занимаются мародерством. Им было плевать на него, а ему было плевать на них. Го Хэн всегда считал, что лучше потерять в детстве любящих родителей, чем жить с такими, какие были у него. Чжу Баи задумчиво намывал капусту, хотя она уже давно была достаточно чистой. И внезапно спросил:

— Что с моими родителями?

И, конечно, на самом интересном сзади раздалось:

— Что случилось?

Как Да Джиан со своей комплекцией смог подобраться неслышно — непонятно. Но вопрос его слышали и у реки. Ван Линг обернулась с виноватым выражением лица, и, поднявшись, поклонилась, сказав:

— Я не должна была.

— Все в порядке, — заверил Го Хэн. Он никак не мог привыкнуть, что она была мягкой. Ван Линг его мира, казалось, готова ударить в любой момент, при любом намеке на агрессию, и у нее всегда с собой был нож. Здесь же, в мире с чудовищами, в мире, где всех наравне учили драться, Ван Линг была… поспокойнее, что ли.

Го Хэн не испытывал к ним обоим ненависти: ни Да Джиан, ни Ван Линг не были его врагами. То, как нехорошо он поступил с Да Джианом было лишь из-за того, что тот попытался зайти на территорию интересов Го Хэна. Да и то… в этом мире такой ситуации бы не произошло. Сейчас Го Хэн только иногда ощущал ревность, но и она постепенно сходила на нет, потому что Чжу Баи начал и с ним общаться, как с остальными. Ему пока что хватало и этого.

Да Джиан был самым крупным из них, самым высоким и широкоплечим, и при этом производил самое приятное впечатление. Его не испугалась бы даже девушка, бредущая ночью в темном переулке. Наоборот, рядом с ним казалось безопаснее. Ван Линг — другое дело. В мире Го Хэна смотрела всегда словно бы свысока, а здесь осталась только ее независимость. По комплекции она была разве что Чжу Баи выше, но с широкими плечами и крепкими руками. Самым забавным для Го Хэна было то, что длиннее всего волосы были не у нее, а у Да Джиана, и заплетал он их всегда более затейливым способом, чем все остальные в команде. Впрочем, учитывая, что Чжу Баи и Го Хэн ограничивались тем, что просто завязывали волосы, чтобы в лицо не лезли, достаточно было перещеголять только Ван Линг. А она хоть и старалась украсить свою прическу, но выходило тоже как-то по-ленивому.

Ван Линг оставалась спокойной, а вот Чжу Баи же выглядел так, словно его застали на чем-то неприличном — даже в глаза старался не смотреть. Го Хэн поставил свою корзину рядом с ним, забирая ту, что уже с чистой капустой и зеленым луком. Немного погодя, он забрал и ту капусту, что была у парня в руках, и с усмешкой произнес:

— Я рад, что ты интересуешься моим прошлым. Все в порядке. Я не злюсь. Это было даже… так по-дружески.

Сначала он увидел удивленный взгляд Чжу Баи, а потом заметил, что так же удивленно на него смотрит и Ван Линг. Да Джиан просто не понимал, что происходит, поэтому его удивленный взгляд адресовался всем разом. Го Хэну на мгновение показалось, что он как-то себя выдал, но продолжил игру:

— Если вам все еще неловко, что вы меня обсуждали, то я бы послушал ответ на вопрос Чжу Баи.

Его опять опалило еще более подозрительным взглядом, но только от Ван Линг. Да Джиан запутался окончательно и попросил:

— Объясните, пожалуйста.

— Мы говорили о родителях Го Хэна, — поспешила ответить Ван Линг. Именно поспешила, словно кто-то мог ляпнуть лишнего. Но чего? И кто? — Потом о родителях Чжу Баи, но тут вернулись вы.

— О Небожители… это и правда неловко, — спохватился Да Джиан. — Вы могли бы спросить его сами.

— Просто разговор зашел. Они не специально, — за них оправдался Го Хэн, но вцепился в Ван Линг взглядом, показывая, что за это она должна закончить. Еще и поторопил. — Давайте, а то повара придут нас бить за то, что мы не успели к завтраку.

— Мама Чжу Баи принесла его в школу тайно, и передала учителю на руки еще когда он был ребенком, — ответила Ван Линг. И это было несколько странно. Неужели Чжу Баи не хотел про это говорить? Не хотел вспоминать?

— Она отказалась от него? — спросил Го Хэн, жалея, что не может сказать ему: «Как я тебя понимаю!»

— Нет. Она пыталась спасти его, спрятав в школе. Он не был ребенком ее мужа. Поэтому Чжу Баи никогда и не скажут, кто его родители. Учитель не хочет проблем для этой женщины.

Чжу Баи опустил взгляд в воду, продолжив безразлично мыть овощи. Наверняка это его задело.

Больше него эта ситуация задела только Го Хэна. Буркнув что-то вроде: «Ну, ясно», — он быстро развернулся и ушел. Внутри него нарастало раздражение. Такой идеальный мир, где каждого ребенка любят его родители, словно тут не бывает иначе. И даже если оставляют кого-то одного — не потому, что ненавидели его! Просто умерли, или так сложились обстоятельства. Отдать ребенка в такую мирную школу и в руки будущего воспитателя — это вам не в корзинке по реке пустить. Го Хэна раздражало это. Если бы этот мир был книгой, он бы уже запустил ее в стену.

Он всю жизнь рос сам по себе. Мама не готовила ему, да и не всегда денег на еду оставляла. Парень рано научился сам залезать в ее кошелек, а потом уже набрался смелости и брал деньги и у отца. Когда тот обнаруживал пропажу (а это случалось почти всегда), то у них происходила драка (отец пытался избить его в воспитательных целях), но Го Хэн ссылался на мать, которая оставила его голодным, поэтому ему пришлось лезть к отцу. Тогда отец избивал маму, уже за то, что она не заботилась о ребенке. Го Хэн чувствовал от этого только злорадство, а мать — только больше его ненавидела. Скажем, когда она что-то готовила, Го Хэн старался это не есть (подозревал, что она не откажет себе в удовольствии плюнуть ему в суп).

В школе он играл на те деньги, что у него были: иногда проигрывал и оставался голодным, а иногда выигрывал и мог прожить на выигрыш несколько дней без родительских скандалов. Но в этом мире они вон все какие… умереть за сына, унести сына дальше от опасности. Идеалисты. Го Хэн посмотрел бы, как все эти благородные родители вели себя в его мире, где каждый должен был приспосабливаться и найти безопасное место. А потом доказать, что он в этом безопасном месте может быть полезен.

***

После вполне заслуженного завтрака Го Хэн снова ушел в библиотеку. Мальчишка из учеников уже был там — он специально поднялся из-за стола только чтобы поприветствовать его. На столе не хватало детской книги «Устройства мира», но Го Хэн ее уже успел прочитать. Сейчас книги на столе делились на две стопки: осиленные ранее и те, что еще предстояло прочитать. А были книги, читать которые он не собирался вовсе — литература этого мира, его философия и прочие ненужные знания. Тем более сейчас, когда поджимало время. «Устройство мира» занимало особое место — с ним приходилось сверяться и потому оно было на верху стопки прочитанных книг.

— Не брал про мир? — спросил Го Хэн, глядя на книги, а не на ученика. Тот с готовностью отозвался:

— Ваш шиди забрал книгу.

Малец набирал стопку книг для себя со стеллажа, собираясь уйти читать в ряды. И стоило мальчику удалиться, а Го Хэну открыть новую книгу, как в библиотеку без спешки зашла Ван Линг. Избалованный хорошим отношением тут, парень взглядом поискал у нее в руках еду, понял, что до обеда еще долго, и только тогда удивился.

— Могу ли я поговорить с шисюном? — спросила Ван Линг, останавливаясь напротив стола. Го Хэн кивнул. — Здесь есть кто-то еще?

Го Хэн кивнул снова и тогда девушка проследовала к выходу, оборачиваясь на него.

Подозрительно.

Перед библиотекой, как и везде тут, был сад, пустовавший в это время, так как что в школе царила кипучая деятельность и всем было не до праздных прогулок. Вдоль самой широкой дороги к воротам шла, с учителем во главе, группка учеников, держа в руках узелки. То, что мужчина впереди был учителем, Го Хэн понял по более дорогому на вид одеянию и высокомерному виду.

Ван Линг дошла до беседки, внутри которой были лавочки и столик. Столик пустой — Го Хэн уже привык постоянно думать о еде и о том, что его нынешние друзья без еды не приходят. Видимо, Ван Линг и тут к нему относилась хуже, чем к остальным. И это почему-то задело. Он уже привык считать ее другом.

Когда Го Хэн сел за стол напротив, девушка спокойно и как-то даже безразлично подсказала:

— Пожалуйста, подсядь ближе. Я не буду говорить громко.

Парень, ощущая, как от нервов его прошибает пот, боясь услышать что-то болезненное, все же сел ближе и наклонился к девушке. Тогда Ван Линг доверительно шепнула:

— Ты не из этого мира, да?