Юдоль битвы

Глава 12

Выскочив из наполнившейся жаром и удушающим дымом землянки, парень тяжело закашлялся. Сквозь слезы, виной котором был не только дым, Дима бросил короткий взгляд вглубь хижины. Еще можно было различить тела, лежащие на ярко разгоревшихся кострах, и юноша заставил себя отвернуться. В глубине души хотелось ненадолго остановиться, побыть рядом с друзьями немного дольше. Но Дима не желал давать себе спуску и терять решимость, которая поселилась внутри него.

Чтобы отвлечься от дурных мыслей парень стал действовать последовательно. Пока было рано ставить грандиозные цели, строить планы мести и все в таком духе. Для начала неплохо бы забрать парочку бурдюков, спрятанных ниже по склону. А еще снова разжиться оружием. Убийцы сохранили парню жизнь, но вот копье забрать не побрезговали. Но взглянув на ладони Дима решил не спешить с поиском оружия. Кое-как орудовать пальцами он мог, но вот сжимать кисть в кулак было очень больно. Пока гонял крыс, в крови кипел адреналин и до ран не было дела, зато сейчас тело чуть ли не разрывало на куски – Диме наконец-то понял, что значит выражение «и живого места не осталось.»

По дороге к ручью парень забрал бурдюки и опорожнил их все, за исключением двух. Остальные перекочевали в тощую сумку за плечами – пригодятся для бартера. Если Дима вообще дойдет до людей.

У воды парень разделся, размотал бинты и принялся медленно, постоянно ежась от холода, промывать раны. Шею и мелкие ссадины хорошенько прополоскал из бурдюка – так было удобнее, а затем отстирал бинты. Кое-как отжав тряпки, снова замотал шею и наконец приступил к ладоням, которые беспокоили Диму сильнее всего.

Стоило прикоснуться к ранам на руках и тупая, ноющая боль, преследовавшая парня с самого пробуждения, сменилась ее острой, тянущей сестрой. Застонав сквозь зубы, Дима засунул ладони в ручей, чтобы хоть немного облегчить свои страдания. Чуть подождал, по бултыхал руками в струях воды, снова подождал. И лишь затем, когда пальцы на руках начали коченеть от холода, наконец-то аккуратно начал протирать раны краем бинта.

Кое-как закончив с лечением, парень снова замотал ладони и, дрожа от холода, похромал к во всю горящей землянке. Было бы глупо отправляться в путь сырым и продрогшим – так и до воспаления легких недолго.

Пока Дима брел к землянке, дикое желание мести под отступило. Ему не смену пришли более приземленные голод и холод. Ко всему прочему Дима вообще не знал, что теперь делать.

— Наверное, надо в Цитадель возвращаться, — дрожа под порывами ветра пробормотал парень, спеша вверх по склону.

К тому времени как Дима вернулся к землянке, она уже во всю пылала, но крыша еще держалась, пропуская сквозь дерн густые струйки дыма.

Усевшись за землю в нескольких метрах от хижины, парень поджал ноги к груди и молча уставился на раскинувшуюся далеко внизу долину. Вид отсюда открывался не хуже, чем вчера, а трещавшее позади пламя приятно согревало спину, но все это нисколько не радовало юношу. Он вновь был один, точно так же, как и в пути. Разве что теперь он понимал, как устроен этот мир, но не сказать, чтобы Диму это радовало. В неведении жилось куда проще. Легкая, приятная жизнь.

— Только недолгая, — хмыкнул парень и тут же вздрогнув от грохота за спиной.

В небо взметнулся сноп искр, густо повалил дым, а жар пламени чуть ослаб. Обернувшись, парень увидел, что крыша просела внутрь, похоронив остатки людей. Огонь правда и не думал затухать, так что какое-то время пожар еще будет гореть, но Диму это уже не волновало. Его новая жизнь, к которой он успел привыкнуть за дни с группой Клевера, рухнула как эта крыша. И точно также, никто не собирался ее восстанавливать. Нужно было жить дальше, как бы ни было тяжело.

Закинув за спину заметно потяжелевшую котомку, парень как можно бодрее зашагал в сторону Цитадели. В голову лезли грустные мысли, о том, что еще вчера они шли по этой тропе все вместе. Но Дима старался их гнать, чтобы не свихнуться от отчаяния.

***

Вскоре пришлось впервые отклониться от изученной тропы. Тащиться вверх по склонам, после всех полученных ранений, было довольно тяжело. Куда проще было шагать по пологому предгорью, поросшему низкой травой, вместо мха и лишайника, под которыми скрывался камни. Но даже так Дима еле тащился по сравнению со вчерашним днем.

Внизу местность оказалась куда оживленнее, чем на склонах. Если задуматься, то пока группа двигалась вперед под руководством Клевера Дима почти не замечал присутствия какой-либо животных, не считая каких-то птиц и мелких грызунов. Сейчас же он то и дело замечал вчерашних крыс, скрывающихся среди камней выше по склону холмов. По всей видимости твари хотели отомстить юноше или по крайней мере рассчитывали полакомиться его мясом, если парень погибнет от ран.

Кроме того, по лугам и долинам, раскинувшимся у основания холмов, изредка бродили какие-то маленькие стада диких лошадей, оленей или антилоп. С такого расстояния Дима не мог разглядеть точнее кто это был, но один раз стал свидетелем нападения на одно из стад. Больше всего стиль нападение неизвестных хищников, которых парень не разглядел из-за расстояния, напоминал львиный из-за стайности охотников. Но при этом действовали они куда умнее: кто-то загонял, другие скрывались в засаде, а часть кружила в стороне. Следила за округой?

— В луга лучше лишний раз не спускаться, — хмуро заметил парень.

Впрочем, не только оживившаяся фауна беспокоила Диму. Как будто мало ему было ран, с самого утра начало саднить горло. Он как мог завязал вокруг шеи остатки водолазки, на манер шарфа, но помогало это слабо – по всей видимости пробежка по сырости и холоду, а затем ночевка в нелучших условиях, сказались на здоровье юноши. А тупая, изредка усиливающаяся боль в спине, на ладонь-две выше поясницы, беспокоила Диму еще сильнее. Очень хотелось свернуться калачиком у жарко натопленной печи, желательно при этом чтобы вместо твердой земли лежать выдалось на нормальной, мягкой кровати. А еще, естественно, чтобы над головой была добротная крыша. Но, к сожалению, ничего подобного парню не светило даже в теории. Оставалось только стиснуть зубы и шагать вперед.

Остановившись справить нужду спустя часок-другой путешествия Дима чуть не свалился с ног от неожиданной боли, пронзившей пах. Вскрикнув от неожиданности, парень кое-как доделал свои дела, зло пнул какой-то камень и кое-как уселся на землю. Жалость к самому себе, усиливавшаяся с каждой минутой путешествия, от подобного сюрприза хлынула через край, и парень злобно заорал:

— Твою ж мать!.. — прижимая ладони к паху и покачиваясь на месте причитал Дима, чувствуя, как в уголках глаз начали выступать слезы. — Все тело болит, а теперь еще это!

Выждав немного времени, пока боль спадет, парень, в пол голоса матерясь, поднялся на ноги. Котомка лежала рядом, сброшенная впопыхах. Шагнув к ней, Дима чуть не упал, поскользнувшись на мшистом камне. Чуть утихшая злость вспыхнула с новой силой:

— Да чтоб тебя! — заорал Дима, со всей силы пнув камень, который, на его счастье, был не слишком большим и охотно отправился в полет. — Почему так больно-то!? Почему мне так не везет?! Сука!

Схватив сумку, юноша, злобно пыхтя, огляделся вокруг и заметил пару крыс, прятавшихся среди камней в нескольких десятках метров выше по склону. Подобрав с земли какой-то камень, парень яростно завопил:

— А ну идите сюда, суки! НУ!!! Кто меня вчера сожрать хотел!? Идите сюда, драться будет!

Но крысы, естественно, не стали всего вдвоем соваться к безумствующему человеку, а наоборот бросились прочь, когда тот сделал к ним пару шагов.

— Трусите, суки?! — все еще ярился парень. — Ладно… Ладно! Тогда Стилет! Ты где, тварь?! Какого хрена ты свалил, оставив меня в живых?! Доделай дело! Или дай мне тебя задушить, гаденыш… Дай тебя грохнуть! А потом и самому умирать не жалко будет. Хотя бы тело болеть перестанет, — уже куда спокойнее закончил Дима.

Вдоволь накричавшись и перематерив половину мира, юноша выпустил пар, так что жить стало чуть легче. Желание убивать, даже ценой собственной жизни, поутихло. Пришло осознание, что умирать то, на самом деле, Дима не хочет. «Хотел бы сдохнуть – наплевал бы на раны,» – усмехнувшись подметил парень, поправляя импровизированный шарф.

Дальнейший путь мало отличался от своего начала – те же поросшие низкой травой и вереском склоны, мшистые камни, со снующими меж ними огромными крысами, и пронизывающий до костей ветер. Дима рискнул спуститься еще ниже по склону и теперь шел по относительно пологой части холмов. Опасение Клевера насчет Гнили и прочего он помнил, но решил рискнуть. Обзор с холмов, даже близко к подножию, открывался хороший, деревьев внизу пока было не много, и Дима решил, что особо опасаться ему нечего.

Странности начались около полудня. Солнце, с самого утра не показывающееся из-за вновь сгустившихся туч, к тому времени перевалило за зенит и Дима, порядком уставший шагать по холмам, решил устроить привал. Путь парню как раз преградил очередной овраг, очень похожий на тот, где вчера они с Пургой набирали воду, разве что этот был куда глубже. Противоположный берег и дно земляного разлома поросли жидким кустарником и низкими деревьями, хотя с той стороны откуда пришел Дима крупной растительности почти не было. Начало овраг брал где-то в километре выше по склону, где плавно растворялся в складках местности.

Помимо внушительной протяженности и глубины, овраг имел довольно обрывистые склоны, из-за чего перед парнем встал выбор: обойти препятствие выше, вернувшись на территорию каменистых хребтов, или же спуститься вниз и пройти у подошвы холмов. Подниматься в гору Дима хотел в последнюю очередь, но и у спуска были свои недостатки, а именно подступивший вплотную к холмам лес. Не слишком густой и в целом довольно светлый, но видимость деревья значительно уменьшали в любом случае.

Давая себе время подумать, Дима устало опустился на землю у самого края оврага. Очень хотелось растянуться под растущим рядом раскидистым кустом, что неплохо защищал от ветра, и поспать часок другой. Или просто немного поваляться, давая измученному телу отдохнуть. Но жалость к самому себе до добра не доведет – это парень понимал прекрасно. К тому же крысы никуда не делись и наверняка только и ждали, пока Дима уснет или упадет без сил. А уж тогда мелкие падальщики точно довершат начатое дело – перегрызут юноше шею.

Внезапно затуманенный раздумьями взгляд Димы зацепился за какое-то движение внизу, на самом дне оврага. Кто-то двигался по каменистому руслу мелкого ручья, в этом парень убедился после нескольких секунд наблюдений. Точнее разглядеть не получалось – мешали кусты, которые вдоль ручья были куда гуще, чем на склонах.

Нехотя вздохнув, Дима поднялся на ноги и, не сумев перебороть любопытство, пошел вниз по склону. Некто на дне оврага двигался параллельно парню, все так же скрываясь за кустарником.

К счастью, далеко идти не пришлось. Слишком увлеченный наблюдением за неизвестным парень почти не глядел по сторонам. Зато некто внизу был более внимателен и остановился первым, почуяв неладное. Ничего не понимая, Дима тоже замер и оглядевшись вдруг заметил нового участника необычной встречи. К его огромному удивлению, им оказался человек.

— Эй!.. — не слишком уверенно крикнул парень, но налетевший порывы ветра унес его слова прочь, и незнакомец внизу его не услышал. Чему приглядевшийся Дима оказался безумно рад.

До замершего внизу человека было меньше сотни метров. Ничего удивительного, что парень не сразу заметил, что тот был мертв. Такой вывод сделал Дима, наблюдавший за всем припав к земле. Мужчина внизу не проявлял абсолютно никакой активности – он просто стоял на месте, не обращая внимания на холодный ручей, облизывающий его босые ноги. Человек не шевелил ни руками, ни ногами, ничего не говорил, а просто таращился на кусты выше по склону. Кожа его была бледной, но при этом обильно покрытой трупными пятнами, гноящимися ранками и царапинами – одежда мужчины толком ничего этого не скрывала, порядком поистрепавшись.

Но Дима не поэтому догадался, что незнакомец уже мертв. На трупные пятна и пугающую неподвижность можно было спокойно закрыть глаза. Хотя бы потому, что у мужчины не было сердца.

Даже с такого расстояния парень отлично видел развороченную грудную клетку мужчины. Кто-то, явно намеренно, раздвинул ребра несчастного, обнажив скрытые под ними органы. Дожди уже давно отмыли плоть и кости покойника от крови. Со своей позиции Дима сумел разглядеть усохшие и наполовину сгнившие легкие, но вот сердца на месте не было. Юноша, конечно, не был силен в анатомии, но какие-то остаточные воспоминания из того мира подсказывали – одного из самых важных органов не было на месте.

При это мужчина твёрдо стояли на своих двоих, даже не думая падать. Да, он выглядел как покойник и скорее всего им и являлся, но при этом уверенно держался на ногах.

Занятый изучением странного мертвяка, Дима не заметил, как его первоначальная цель наблюдения пришла в движение. Бредущее по кустам существо неожиданно вышло на поляну еще сильнее сбив парня с толку. К странному мертвецу двигалась тень.

Позднее пытаясь вспомнить, как выглядело то существо, парень не мог сказать однозначно, из чего же оно состояло? Тень – это отсутствие света на поверхности, если по-простому. Фактически плоская проекция какого-то объекта. Но существо не было плоским. Наоборот, Диме казалось, что он видел вполне объемного человека или скорее его отпечаток в пространстве. Иногда странная тень начинала рябить, становилась менее четкой. Контуры, и так размытые, плыли, превращая силуэт человека в какое-то аморфное пятно, но случалось это довольно редко. Как правило тень держала одну форму – Дима видел перед собой медленно и абсолютно беззвучно бредущего по ручью человека. Как и подобает тени, тот был полностью черным. Ничто не выделялось на однотонном силуэте: ни черт лица, ни контура головы, ни брони или одежды. Напрягая зрение, парень кое-как смог разглядеть руки странной тени, прижатые к груди – черные на черном. А еще он четко видел меч, пока что покоившийся в ножнах на поясе темного силуэта.

Когда между тенью и мертвяком осталось всего пара десятков метров последний вдруг двинулся. Дернувшись словно марионетка, труп сделал шаг вперед, слепо повел головой, а затем вдруг резво сорвался с места. Для трупа он двигался очень быстро, Дима не был уверен, что смог бы за ним угнаться, но тень оказалась еще быстрее. Все что разглядел парень – это молниеносный взмах, подобный движению вороньего крыла, с легкостью достигший свое цели. За ним последовал тонкий звон, отчасти похожий на звук лопающейся струны. Несущийся вперед мужчина лишился ноги и, споткнувшись, рухнул в воду так и не сумев задеть тень размашистым ударом руки. Мигом приподнявшись, мертвец повернулся к темному силуэту, теперь оказавшемуся за его спиной, но меч мелькнул во второй раз, снова лопнула струна, и голова мужчины с легкостью отделилась от тела.

Все это произошло буквально за пару секунд, повергнув замершего на холме парня в шок. Его взгляд еле успевал следить за движениями тени. Дима был безумно рад, что не выдал своего положения.

Тень немного постояла над обезглавленным телом ходячего мертвеца, после чего абсолютно бесшумно спрятала меч в ножны и медленно побрела в сторону леса. Перед тем как клинок скрылся в ножнах Дима успел заметить, что тот чуть выделялся на фоне самой тени. Будто бы по краю лезвия кто-то провел тонкую белую линию, придающую оружию легкой контрастности. Возможно, благодаря этому клинок тени было чуть легче заметить во время боя. Хотя, учитывая ее скорость самого парня это бы все равно не спасло. Не стоило забывать и про ее абсолютную бесшумность. Вздрогнув от испуга, Дима судорожно обернулся, но за спиной, к счастью, никого не оказалось. Тень из оврага тоже не обращала на него внимания и парень поспешил убраться подальше от пугающего существа.

— Мне теперь постоянно оглядываться что ли? — жалобно прошептал Дима, взбираясь вверх по склону.

Не смотря на любопытство парень решил не ходить вслед за тенью. Она явно двигалась в сторону «родины» мертвяка. А значит ему туда не надо. Как и вверх по склону, откуда притащилась сама тень. Вернувшись к кусту, под которым он отдыхал, Дима быстро спустился вниз по склону, при этом пару раз чуть не упав, и перебежал овраг. Путь вверх дался ему куда тяжелее, но толи страх гнал его вперед, толи ему повезло наткнуться на нормальную тропу, но Дима довольно быстро поднялся. При этом умудрившись поскользнуться лишь пару-тройку раз. Руки, на которые он опирался при падении, снова разболелись, но уж лучше так, чем приближаться к родным аномалиям этих двух тварей.

***

К вечеру парень немного не дошел до места вчерашнего привала. Но возможно оно и к лучшему, та поляна была слишком близко к Тени.

Весь день Дима опасался наткнуться на отряд Стилета, но тех и след простыл. Возможно, они ушли какой-то иной дорогой, но вкупе с участившимися встречами с разными тварями, пока что лишь издалека, парень пребывал в постоянном напряжении.

Здоровье к вечеру тоже не улучшилось. Да и с чего бы? Нет, мелкие ссадины чуть затянулись, но зато начали ныть почки. По всей видимости резкая боль в паху было следствием того, что Дима их отморозил. А еще усилился дискомфорт в груди, юноша все чаще стал кашлять. Причем кашлять очень неприятно, с каждым разом все сильнее напрягая легкие. О проколотых ладонях или покусанной шее и говорить было нечего – лишний раз Дима старался не шевелить ни тем, ни другим.

Для привала парень выбрал опушку леса, лишь немного углубившись в чащу – чтобы ветер с поля не сильно донимал его ночью. Сил разбивать нормальный лагерь не было никаких, да и вряд ли у Димы бы получилось. Поэтому он решил просто найти более-менее подходящее место где-нибудь повыше.

Наверное, впервые за день парню улыбнулась удача. Подходящее дерево он нашел буквально через пару минут. Старая и раскидистая липа, из-за чего вокруг почти не росло других деревьев, когда-то пострадала из-за удара молнии. В нескольких метрах от земли крона расщепилась и там образовалась довольно широка развилка, куда Дима и полез. Цепляясь за ветки только кончиками пальцев, чувствуя при этом как раны на ладонях вновь начинают кровоточить, парень забрался наверх и оглядел место для ночевки. Старая листва, липовый цвет и мелкий сор устилали дно развилки, где вполне можно было свернуться клубочком или сесть, вытянув ноги. Удовлетворенно кивнув, Дима еще пару раз слазил туда и обратно, решив не щадить руки, и при помощи сумки натаскал наверх лапника и немного сухой травы.

Немного лапника под себя, немного сверху, котомку под голову, а травы напихать в кроссовки, в надежде, что они хоть немного просохнут. Дима прекрасно понимал, что хотя бы без одеяла ему придется тяжко, но лучших условий для ночевки он вряд ли добьется. Прикрыв нос водолазкой, парень устало замер, наплевав на удобство – будь что будет.

Легкое покачивание дерева и шелест листвы неплохо убаюкивали. Но Дима отметил это лишь краем сознания. Стоило ему прикрыть глаза, как он тут же провалился в глубокий, беспокойный сон.

Как юноша и ожидал, ночь прошла просто ужасно. Из-за дикой усталости он крепко спал от силы два-три часа. Затем холод наконец-то его одолел, Дима проснулся в первый раз, смог заставить себя задремать, но вскоре вновь открыл глаза. Это стало повторяться каждые несколько десятков минут. Кутаясь в свитер, Дима пытался поглубже зарыться в лапник, растирал коченеющие конечности, но все равно мерз и не мог крепко заснуть.

То и дело у парня возникало желание спуститься вниз, попробовать разжечь огонь и заночевать на земле, но всякий раз он отбрасывал эту идею. В одиночку, без дежурящих рядом товарищей, он был слишком уязвим и заметен возле костра. Оставалось страдать и ждать никак не наступающего рассвета, стараясь при это не стучать зубами и не кашлять.

В одно из пробуждений Дима вдруг осознал, что за ним наблюдают. Как он это почувствовал, парень и сам не смог бы объяснить. Возможно, виной всему был холод, просто разбудивший юношу в очень удачный момент.

Распахнув глаза, парень, как и много раз до этого, поежился и попытался сжаться еще сильнее. Не хотелось даже растирать замершие конечности – чем меньше он будет двигаться, тем быстрее вновь забудется сном. Уже почти опустив тяжелые веки, парень вдруг зацепился взглядом за какую-то странную вещь на ветке всего в паре метров от него.

Плохо понимая, что происходит Дима, как ни в чем небывало, поднял голову и практически в упор уставился в слегка светящиеся в темноте глаза без зрачков. Парень зажмурился на пару секунд, решив, что ему просто показалось, но два желтых огонька никуда не делись. На ветке прямо перед Димой сидело странное, абсолютно лысое существо, размерами чуть больше кошки. Больше всего странный зверь напоминал помесь больной раком белки, с мордой старого, безумно уставшего нетопыря, которому уже нечего терять. Шерсти на теле животного не было ни клочка, разве что на тонком, почти крысином хвосте осталось несколько волосков.

Белка, если ее можно было так называть, сделала в сторону парня осторожный шаг, чем наконец-то вывела его из оцепенения.

— А ну пошла отсюда! — предупреждающе бросил в полголоса Дима.

Зверя его голос нисколько не испугал, а даже наоборот раззадорил. Тварь ощерилась, от чего по коже юноши пробежали мурашки – морда уродины стала пусть и отдаленно, но все же похожа на человеческое лицо, только очень жуткое, больше похожее на какую-то гротескную маску.

— Я сказал вали домой к себе! — дрожащим голосом чуть громче приказал парень, добившись лишь очередной порции полного пренебрежения.

До белки оставалось не больше пары шагов, Дима осторожно сел и потянулся к какой-то крепкой на вид палке, которую нашел вчера, когда собирал лапник. Тварь, осознав к чему все идет, хрипло кашлянула, рыком этот звук язык не поднимался назвать, и рванулась вперед.

Испуганно вскрикнув, парень на одни рефлексах лягнул белку ногой. Зверюга, внимательно следившая за дубинкой, не ожидала чего-то подобного, и разметавшая лапник нога смогла застать ее врасплох. Отлетев назад от не слишком сильного, но на удачу точного пинка, тварь ударилась о ветку спиной и чуть не свалилась вниз, но извернувшись смогла удержаться на дереве. Но этот маневр отнял у нее никак не меньше пары секунд, которыми Дима сумел воспользоваться:

— С-с-с-сука! — прошипел парень, с размаху ударяя дубиной.

Удар пришелся в костлявый бок белки, заставив ту еще раз обиженно кашлянуть. Тварь попыталась отпрянуть, но Дима, чуть не вывалившись из «гнезда», смог дотянуться до нее еще раз, угодив в основание задней лапы. Больше лысая зверюга под удары палки не подставлялась – даже этого ей хватило, чтобы растерять уверенность в собственных силах. Обиженно кашляя, что, наверное, нужно было воспринимать как злобный рык, лысая тварь сбежала прочь, ловко перепрыгивая с ветки на ветку.

— И не приходи больше! — крикнул Дима, стараясь придать голосу уверенности.

Мерзкая тварь напугала его, не смотря на свои не слишком внушительные размеры. Слишком жутко и враждебно выглядела эта зверюга.

Опасаясь, что его могут навестить новые ночные гости, Дима больше не спал до самого утра, вернее старался не спать. Усталость и болезненное состояние то и дело погружали его в дремоту, но стоило где-то в лесу слишком громко скрипнуть качающейся на ветру сосне или треснуть сухой ветке, как Дима тут же просыпался и вновь начинал ночное бдение. Чтобы через десяток другой минут забыться беспокойным, чутким сном.

Рассвет парень встретил продрогшим до костей, толком не выспавшимся, с затекшим от неудобной позы телом и, как следствие, абсолютно разбитым. Кое-как спустившись с дерева, при этом пару раз чуть не сорвавшись, Дима все же оказался на твердой земле. Смысла задерживаться на месте юноша не видел и сразу продолжил путь. Толком не показавшееся из-за горизонта солнце давало не слишком много света, особенно в густом лесу, но ждать полного восхода путник не собирался. Ночь на холоде не прошла для него бесследно, и парень ощущал, как его начинает лихорадить. Всего несколько минут назад он страдал от жуткого озноба, виной которому считал ночевку на свежем воздухе, но стоило ему пройти несколько десятков метров, как на лбу выступила испарина, а щеки начали гореть от жара.

— Только… этого не хватало, — просипел юноша, удивившись тишине собственного голоса.

«Мне нужно в Цитадель… Или просто к людям. В лесу я загнусь через пару дней в лучшем случае. И не от диких зверей. Меня доконают собственные раны, заражение или лихорадка,» – вяло размышлял Дима, бредя сквозь подлесок опираясь на дубинку.