Zero Hour

Глава XIIII

Журналисты каким-то невероятных образом ухитрились просочиться даже в залитые светом и слишком белые коридоры больницы. Их было не в пример меньше, чем на площади, но все-равно слишком и слишком много.

- Франческо Манцо, RAI, - раздалось прямо над ухом.

Даже не обернувшись, Виттория привычно огрызнулась:

- Никаких комментариев.

- Но у меня все пара вопросов, - не сдавался журналист.

- Мне плевать.

- Но это сенсация мирового масштаба, а Вы единственная…

Терпение подходило к концу, и Виттория прорычала сквозь сцепленные зубы:

- Vaffanculo.

Но и это остановило журналиста всего на несколько секунд:

- Неужели Вам не…

- Нет! – окончательно растеряв все остатки самообладания, рявкнула Виттория, - Давай, вали отсюда, я тебе уже указала маршрут.

Спасительный звонок телефона остановил этот бесконечный поток идиотских попыток втянуть ее в разговор.

- Привет-привет, - голос Джузеппе едва прорывался через шум людской толпы и завывания ветра, - Ну что, добрались? София отдала тебе ключи? Я на форуме, у меня практика у второкурсников, буду вечером.

Прервать автоматную очередь потока его мысли никогда не удавалось, поэтому Виттории пришлось дождаться пока он закончит, чтобы вставить свои пять центов:

- Зеппе, мы в Умберто Первого[1].

Джузеппе осекся и, через несколько секунд ошеломленной тишины, спросил:

- Ч-ч-что?

- Мы в Умберто Первого, - повторила Виттория, - У Гая случился какой-то приступ и его…

Договорить, однако, не удалось –Джузеппе перебил ее на полуслове:

- Да-да-да, у него то ли эпилепсия, то ли хрен его знает что! – для человека, которому только что сказали, что его знакомый попал в больницу, Джузеппе звучал слишком радостно и возбужденно, - Ну, ну! Что там, не тяни! Мы столько бумаги за столетия перевели, пытаясь понять!

Стоп…. Что?!

- То есть… То есть ты знал, что с ним такое бывает, и не посчитал необходимым меня предупредить?! – злость поднималась откуда-то из груди, - Зеппе, я так за него испугалась, что сама чуть в больницу не загремела!

По ту сторону трубки Джузеппе ощутимо стушевался:

- Я думал, ты знаешь… Это же все знают…

Ладонь сама встретилась с лицом.

- Твои коллеги и студенты – это еще не все люди в мире, Зеппе, - глухо простонала Виттория.

В этом был весь ее брат.

Из трубки раздались шаги и отдаленное растерянное:

- Синьор Кароцци…

И Джузеппе мгновенно позабыл про нее.

- Так, студенты! – громко объявил он куда-то в сторону, - У меня появились срочные дела, поэтому практика переносится.

- На какое число? – спросил едва слышный девчачий голос.

- Неправильный вопрос! Правильный вопрос – куда? - торжественно поправил ее Джузеппе.

Виттории понадобилось несколько мгновений, чтобы в полной мере осознать, что именно он имел ввиду.

- Зеппе, ты рехнулся?! – громко рявкнула она в трубку, - Здесь и так журналисты, актеры эти, чтоб их, кто-то из чиновников бегал. А ты еще и утят своих притащить решил?!

Последние остатки секретности – жалкие ошметки штукатурки, - отваливались от рушащейся стены на глазах.

- Зеппе, ты хоть понимаешь, что прошлый раз когда все вскрылось, меня чуть не убили! Моего мужа убили! Гая хотели взять живым непонятно зачем! И это при том, что Макс пытался все замять по своим каналам! Ты хоть понимаешь…

Все слепые взгляды камер уже смотрели на нее, но трубка подозрительно и совершенно непохоже на Джузеппе, молчала. Она осеклась и с удивлением уставилась на черный экран телефона.

Джузеппе сбросил звонок.

И не собирался отвечать на новые.

Тяжелая артиллерия была на расстоянии получаса быстрым шагом, хотела она того или нет – и она больше не знала, хорошо это или плохо.

- Кто-то пытался Вас убить? – настырный журналист разве что не выпрыгивал из штанов от энтузиазма, почувствовав сенсацию.

Виттория обреченно вздохнула. Похоже, придется все-таки ответить, как бы ей не хотелось иного.

Спасение пришло откуда не ждали.

Из-за спин разномастных журналистов вынырнул смутно знакомый мужчина в деловом костюме и быстро поравнялся с ней. За ним попятам следовали несколько амбалов в таких же костюмах, которые быстро оттеснили всех журналистов в сторону.

- Адриано Дзамбони, - представился мужчина, протянув ей открытую ладонь для рукопожатия. Одного имени было достаточно для того, чтобы тут же узнать его, но, однако, он продолжил, - Мэр.

Виттория шумно выдохнула и, после секундного замешательства, все-таки пожала протянутую руку.

- Виттория Кароцци. Что Вы хотели?

- Узнать, что на самом деле произошло, - мэр улыбнулся, - Нам снизу совсем ничего не было видно.

Выразительный взгляд метнулся в сторону журналистов:

- Я не буду говорить при свидетелях. Синьор Дзамбони, огласка – это самое последнее, что нужно в этом деле, просто поверьте мне.

Мэр коротко кивнул и отдал команду своим парням. Несколько минут – и в коридоре не осталось ни одного журналиста.

- А теперь? – заискивающе спросил он.

Телефон вибрировал в кармане уведомлениями каждые несколько минут, но она даже не смотрела в его сторону. Где-то за углом, - Виттория не видела этого, но точно знала, - копошились отчаявшиеся заполучить хоть крупицу информации журналисты.

Но ни единого шанса пройти мимо охраны у них не было.

- Вы не знаете, кто пытался вас убить? – пока у мэра были самые оригинальные и необычные вопросы из всех, нужно было отдать ему должное.

Виттория помотала головой:

- Нет. У нас есть только две зацепки. Фотография логотипа и одно имя. Ульрих Риттер.

Сколько бы доверия он не вызывал одним своим видом, сдавать ему Адель все равно не хотелось.

- А покажите фото, - оживился мэр.

Виттория протянула ему свой телефон. Он вглядывался в экран долго и задумчиво, но никакой пользы это не принесло.

- Нет, не знаю. Простите, - разочарованно протянул он, - Могу расспросить коллег, может быть они в курсе.

- Зачем? – хмыкнула Виттория, - Вряд ли они имеют хоть какое-то отношение к городскому хозяйству.

- Не скажите, - загадочно отозвался мэр. Она уставилась на него тем самым взглядом, под которым люди обычно выкладывали ей все и даже чуть больше, но он даже не повел ухом, - Мне нужно сделать несколько звонков, если позволите?

Виттория сдалась без боя и равнодушно махнула рукой:

- Валяйте.

Он отошел в сторону – достаточно далеко для того, чтобы его слова не доносились до нее, но недостаточно для того, чтобы пропасть из виду, - и Виттория снова осталась наедине со своими мыслями под проклятой дверью кабинета, за которую час назад увезли Цезаря.

Когда через какое-то время из кабинета почти одновременно вышли и он, и серьезная женщина-врач, мэр тут же позабыл про все свои звонки и переместился поближе.

Пусть слушает, если так хочет.

- Ну?! – Витория подскочила со скамейки и выжидательно уставилась на Цезаря, - Что тебе сказали?

- Транзиторная ишемическая атака, - отозвался он, - Что бы это ни значило.

- Это сильно опасно? – она обернулась к врачу.

Непонятные медицинские термины не говорили ей ни о чем, не важно – на латыни или на итальянском.

- Сейчас – не очень, - отозвалась врач, нахмурившись еще сильнее, - Куда более опасно другое. Смотрите, - она развернула планшет, который держала в руках, и в несколько кликов открыла на нем черно-белое изображение мозга, - Видите? – под подушечкой ее пальца было какое-то небольшое белое пятно.

Виттория неуверенно переглянулась с Цезарем и осторожно кивнула.

- Это аневризма внутренней сонной артерии. Пока не очень большая, но растет явно давно. У Вас из родственников ни у кого похожих проблем не было? – обращаясь к Цезарю, спросила врач.

Он нахмурился:

- Не знаю. Мой отец внезапно погиб, когда мне было пятнадцать. Наклонился обуться, и все. Но диагноза я не знаю. С прадедом тоже похожая история была.

- Потенциальный семейный анамнез… - нахмурилась врач, - Вам нужна операция, - прозвучало безапелляционно, - Причем – чем быстрее, тем лучше. Первый разрыв аневризмы приводит к смерти в половине случаев. Повторный не переживает абсолютное большинство. Учитывая Ваш возраст, я бы не стала рисковать.

Виттория энергично кивнула, заранее соглашаясь на все условия, которые могли выставить – но сумма, озвученная врачом, разом окатила из холодного душа.

- Это же придется что-то из недвижимости продавать…

Из окружающего шума постепенно начинали выделяться шаги. Спешные и быстрые, явно приближающиеся – но пока еще достаточно размытые для того, чтобы сложно было понять, откуда и почему они доносятся.

- Виттория, не надо. Я последние пять лет так живу, ничего страшного.

- Еще я тебя забыла спросить, - мгновенно огрызнулась Виттория.

Его это ничуть не задело.

- Ты знаешь меня всего три недели.

Но если Виттория уже что-то решила – резон не имел никакого значения.

Неожиданно, мэр решил напомнить о своем существовании именно сейчас.

- Мне кажется, - сказал он, - Вы слишком драматизируете.

В его лукавом взгляде плясали искорки.

- Что Вы имеете ввиду? – Виттория недоверчиво прищурилась.

- О какой сумме идет речь? – ответил он вопросом на вопрос.

Врач молча продемонстрировала ему столбец «итого» в документе. Минута на размышления – и мэр кивнул:

- Нормально. Можно компенсировать из городского бюджета, но мне нужно будет время, чтобы все организовать, - быстрый беглый взгляд в документ, и он добавил, - И можем оплатить замену этой стекляшки на полноценный имплант. Все равно, десять процентов финансирования этого проекта капает от нас.

Мэр вернул планшет той, кому он действительно принадлежал, и продолжил:

- Насчет документов не беспокойтесь. Пришлем завтра человека, он снимет биометрию, паспорт привезем послезавтра.

Виттория даже не успела толком переварить, что только что услышала, как издалека раздались быстрые многочисленные шаги – и громкий крик:

- Вот вы где! – заставил всех синхронно обернуться.

Тяжелая артиллерия прибыла. А вместе с ней и…

- София?! – удивленный возглас сорвался с губ Виттории сам по себе.

Соседка Джузеппе, сжимающая в руках горшок с каким-то красным цветком, оставила позади всех студентов и почти не отставала от Джузеппе, несмотря на свой преклонный возраст.

- Да, представь себе! – Джузеппе резко затормозил и остановился прямо перед Витторией, - Мы бежали с форума сюда, и встретили ее по дороге.

У него не было даже отдышки. Либо за последние годы его физическая форма сильно улучшилась, либо – что более вероятно, исходя из времени, - никуда они не бежали до этого самого коридора.

- Я не знаю, что на нее нашло, она обещала сидеть дома и дождаться вас, но…

Неожиданно, София сделала несколько шагов вперед – и протянула Цезарю свою ношу.

- Полагаю, это Вам… - неуверенно сказала она.

И паззл сложился с самой неожиданной стороны.

Виттория украдкой покосилась на Цезаря, но, похоже, слова соседки Джузеппе не прояснили для него совсем ничего.

Старушка не позволила ему остаться в блаженном неведении, и тут же продолжила:

- Я хотела оставить его на постаменте Вашей статуи. Но раз уж Вы здесь…

Лицо Цезаря вытянулось, когда цветок перекочевал ему в руки.

- Эм… Спасибо… - хмыкнул он, явно не зная, как реагировать.

Еще бы, не каждый день тебе лично презентуют что-то, что несли тебе на могилу.

- Так, ну что тут у вас? – Джузеппе выглядел так, словно был в миллиметре от того, чтобы взорваться от распиравшего его энтузиазма.

Виттория тяжело и протяжно выдохнула. Очередной долгий и трудный разговор снова навис над головой дамокловым мечом – и сбежать от него было невозможно.

Шумиха, поднятая журналистами, раздулась до планетарных – и даже галактических, - масштабов за считанные часы, и за несколько дней через палату, из которой врачи упорно не хотели выпускать Цезаря без полного обследования, прошли почти все – от выгнанных корреспондентов RAI, до премьер-министра.

От бесконечного мельтешения людей рябило в глазах. Журналисты, блогеры, просто случайные прохожие. Все ленты соцсетей, все стриминговые сервисы, были завалены только одним – и мир словно окончательно сошел с ума.

И в этом сумасшествии возжелал непременно услышать версию Виттории.

Первое время она сопротивлялась, но натиск был настолько всесторонним, что надолго ее не хватило. И снежный ком больше нельзя было остановить.

- Выход в эту сторону, - охранник с бейджиком телекомпании, махнул в нужном направлении.

- Спасибо, - кивнула Виттория.

После залитой светом, просторной студии, темные коридоры за ней давили на голову и вызывали желание поскорее отсюда убраться. Она могла сколько угодно не хотеть публичности, но отказывать всем подряд по тысяче раз на дню оказалось куда более невыносимо, чем согласиться на один-единственный эксклюзив.

Несмотря на все еще не растворившийся до конца языковой барьер, Цезарь справлялся со всем этим неожиданно свалившимся вниманием, намного лучше.

- Ну, я же тебе говорил, что все нормально пройдет, - он лукаво усмехнулся. Его новый бионический имплант блеснул в полутьме.

- Я бы не сказала, что хоть что-то из этого нормально, - несмотря на тепло, Виттория поежилась.

Цезарь хмыкнул:

- Это ты мне будешь рассказывать? Я полтора месяца назад собирался воевать с народом, которого не существует уже тысячу лет как, а сейчас у меня вместо глаза какая-то непонятная высокотехнологичная приблуда.

- Кстати, и как оно?

- Размыто, никак не привыкну, все время хочется глаза протереть, - он пожал плечами, - Меня предупреждали, что там какие-то ограничения, но, если честно – я ничего не понял. А так, конечно, лучше, чем было.

- А что по поводу аневризмы говорят?

- Месяца три надо ждать, - Цезарь поежился. Сама перспектива того, что им заинтересовались нейрохирурги, явно не пришлась ему по душе, - Слишком сильная кровопотеря недавно, они не хотят рисковать.

Если посмотреть с такой стороны, в его словах был смысл. Никто в этом городе не хотел заполучить себе клеймо “убийца Цезаря” – и врачи тоже предпочли перестраховаться.

Прохладный ветер уносил вверх дым от сигареты Цезаря, пока Виттория наблюдала за тем, как стрелочка такси медленно ползет по карте на экране телефона в их сторону. Дорогое удовольствие даже в лучшие годы, но сейчас у них просто не было другого выбора, если они вообще хотели добраться из точки А в точку Б.

- Я, знаешь, до сих пор никак не пойму… - сказала Виттория, - Нас постоянно крутят по телеку и стримингам. Мы на всех лентах соцсетей. Как за нами до сих пор не пришли?

- Но мы больше не в Германии, - резонно заметил Цезарь, выдыхая облачко дыма.

- Но Адель говорила, что у них вся планета под колпаком.

- Значит, Адель знает не все.

Телефон завибрировал в руке, но это был не застрявший в пробке возле Лепанто, таксист. Виттория взяла трубку и сказала:

- Привет.

- Привет, - отозвался Джузеппе, - Слушай, тут такое дело…

Виттория напряглась. Джузеппе начинал запинаться и оговариваться только когда нервничал. А нервничал только тогда, когда происходило какое-то дерьмо.

- Зеппе, не тяни! Что случилось?

Джузеппе тяжело выдохнул:

- Мне только что звонила мама. И… В общем… Они с папой приедут в следующее воскресенье, им все-таки дали отпуск.

Глухой стон сорвался с губ.

- Зеппе, ну как я им расскажу…

- Не знаю, Виттория, - виновато отозвался Джузеппе, - Я сделал все, что мог…

Ближе к выходным даже запал Цезаря сошел на нет. Желающих пообщаться с ним оказалось кратно больше, чем с ней – и уже через несколько дней вездесущего внимания, он перестал выходить из дому без солнцезащитных очков и натянутого на голову капюшона. Хорошая, рабочая схема – если не учитывать фактор стремительно приближающегося лета.

- Они меня задрали. Я едва до квестуры добрался, - только переступив порог, Цезарь тут же медленно сполз по стенке на низкий журнальный столик.

- Паспорт забрал? – отложив ноутбук в сторону, Виттория заинтересованно выглянула из гостиной, - Можно открывать вино?

Обещания-обещаниями, а бюрократия всегда оставалась бюрократией – и на изготовление заветной пластиковой карточки ушло куда больше времени, чем обещал Дзамбони.

- Ага, - Цезарь пошарил за пазухой и достал из внутреннего кармана куртки маленький кусочек пластика, - Считай, меня теперь тоже чипировали.

- Да ладно тебе, - Виттория махнула рукой, - Так все живут, это нормально.

- Нихрена это не нормально, - отозвался Цезарь, - Вы просто привыкли и не замечаете.

Пластиковая карточка перекочевала в руки к Виттории и она принялась задумчиво ее рассматривать.

Выше привычных “Nome”[2] и “Cognome”[3] красовалась новая строчка – “Prenome”.

- Так, а чего же ты тогда согласился, если не нормально? – лукаво усмехнувшись, Виттория вернула ему паспорт обратно.

- Потому что у вас тут без этой проклятой карточки вообще жить невозможно, - парировал он, - Слушай, а Джузеппе дома?

- Дома-дома, - мимоходом разочаровала его Виттория, и он застонал.

Неуемное любопытство брата было ничем не лучше, а то и хуже внимания бесконечных, начитавшихся интернета зевак. Те хотя бы не знали ничего и ни о чем, и не пытались целенаправленно тыкать во что-то неприятное и даже откровенно болезненное.

Но Джузеппе был совсем другим делом. Впав в научный азарт, он очень быстро растерял все остатки эмпатии – и Виттория совсем не видела ничего удивительного в том, что Цезарь не горел желанием с ним общаться.

Однако разъехаться они физически никак не могли – как минимум, пока Виттория не найдет себе новую работу.

- О, Гай, привет, - стоило о нем вспомнить, брат тут же вынырнул из своего импровизированного кабинета.

Небольшая квартира, доставшаяся им от бабушки, не позволяла сделать в ней полноценное рабочее место, поэтому он просто впихнул стол и несколько шкафов в то, что должно было быть гардеробной и обозвал это гордым словом “кабинет”.

- Привет, - глухо отозвался Цезарь, закидывая куртку куда-то наверх платяного шкафа.

- Слушай, я тут научную работу пишу, - все еще стоя в дверном проеме, Джузеппе сразу перешел к делу.

- Опять? – скептически отозвался Цезарь.

Но Джузеппе не обратил на это никакого внимания:

- Да-да. Мы еще в феврале раскопали одну виллу в Геркулануме, нашли там очередные свитки. Думали, снова какие-то эпикурейцы, но нет, все намного интереснее! – как всегда, заскочив на своего любимого коня, Джузеппе мог тарахтеть без умолку отсюда и до заката, - Это письма Марка Лепида.

Словно предчувствуя недоброе, Цезарь нахмурился:

- Какого именно?

- Судя по тому, что нам уже удалось расшифровать, твоего начальника конницы, - выпалил Джузеппе, - И, если я еще не совсем сошел с ума, они адресованы тебе.

- Гонишь, - Цезарь подозрительно прищурился.

В отличие от старого временного импланта, новый бионический со стороны выглядел неотличимо от обычного, живого глаза – и Виттория почему-то никак не могла к этому привыкнуть.

- С чего это? – Джузеппе ответил подозрением на подозрения.

- Я знаю Лепида, как облупленного. Он никогда не стал бы издавать корпус своих писем.

- Не уверен, что их издавали, - Джузеппе закинул руку за голову и взлохматил свои волосы, - Слушай, я там почти ничего не могу разобрать. Мы восстановили сканы, очистили от артефактов и помех, но все равно там столько повреждено…, и я подумал… Может глянешь? Вы же были знакомы, ты знаешь его почерк, как минимум.

Цезарь нахмурился.

- Ладно, пошли покажешь.

Как и все остальные идеи Джузеппе за последние несколько дней, эта Виттории тоже не понравилась. Повинуясь какому-то наитию, она украдкой последовала за ними. Это не ускользнуло от внимания Цезаря, но полностью прошло мимо увлеченного Джузеппе.

Беззвучная перепалка – одни взгляды и жесты, - вложилась в несколько секунд, и по ее итогу Виттория сделала вывод, что ей разрешили остаться погреть уши.

- Ну давай, что у тебя там? – Цезарь устроился в кресле Джузеппе, а Виттория притаилась за углом, прячась непонятно от кого.

Сейчас Джузеппе не заметил бы даже слона, появившегося из ниоткуда у него перед носом.

- Так, сейчас, - Джузеппе принялся быстро кликать по экрану своего рабочего ноутбука, - Вот. Смотри.

Повисла тишина – напряженная, немного отдающая предвкушением. Виттория выглянула из своего убежища только для того, чтобы увидеть лохматый затылок Джузеппе и лысеющий – Цезаря. Закорючки на экране выглядели как бессмысленные каракули, не похожие ни на какой язык – и Виттории понадобилось несколько минут, чтобы понять, где она видела такие раньше.

В записке, которая выпала у Цезаря в их с Карстеном машине.

Терпения Джузеппе хватило на несколько минут – и три страницы текста.

- Я кое-что смог разобрать в предыдущих, - протараторил Джузеппе, - И они вообще не имеют никакого смысла. Там везде…

Цезарь перебил его на полуслове и процедил сквозь сцепленные зубы:

- Джузеппе, заткнись.

Джузеппе отпрянул.

- Гай, ты чего…

- Заткнись! – повторил Цезарь. Его тон явно свидетельствовал о том, что он на волоске от того, чтобы взорваться.

Виттория отклеилась от стены и, поравнявшись с Джузеппе, положила ладонь ему на плечо. Тот обернулся.

- Зеппе, отстань от него, - прошептала она, - Пошли, расскажешь мне что там.

- Нет! – Цезарь резко обернулся к ним. Сложно было понять, чего в его взгляде было больше – ужаса или злости.

Джузеппе открыл было рот, чтобы снова что-то ляпнуть, но Виттория наступила ему на ногу, и спросила сама:

- Гай, что случилось?

Судя по тому, как расширились глаза Джузеппе – в ответ Цезарь как-то особенно грязно ругнулся, но Виттория не смогла даже приблизительно разобрать, что именно он сказал.

Так ничего и не объяснив, он подорвался с кресла, и скрылся на кухне. Только для того, чтобы через несколько мгновений вернуться с двумя бутылками вина. Не обратив на них никакого внимания, он сел в кресло и, приложившись к открытой бутылке, снова прилип к экрану.

- Что это с ним? – наконец, даже до Джузеппе дошло, что лучше перейти на шепот.

- Это ты мне лучше скажи, что это с ним, - парировала Виттория, - Ты что ему подсунул?

- Да ничего такого, - Джузеппе пожал плечами, - Какие-то странные письма Лепида. Цезарь везде адресат, но… Они, как будто бы, все написаны после его смерти. И под “после” я имею ввиду сильно после. Мы думали, это какая-то ошибка, но похоже нет…

Подавить обреченный стон дорогого стоило.

- Зеппе, ты клинический идиот, - вместо этого прошипела она.

- Поче… - начал было Джузеппе, но она тактически наступила ему на ногу и быстро выволокла подальше от подобия кабинета, на кухню.

- Так почему?! – воскликнул Джузеппе, едва за ними захлопнулась толстая дверь.

- Да потому что никто в здравом уме не пишет писем мертвым друзьям, Зеппе! – Виттория ухитрялась кричать даже шепотом, - Даже если вы там своим коллективным гуманитарным сознанием совсем ничего не поняли, что там накорябано, можно же было догадаться, что…

- С чего это не поняли?! – возмущенно перебил ее Джузеппе, - Там в первом письме написано, что сына автора казнили! Кто – разобрать невозможно, слишком сильно повреждено, но в 30ом году Октавиан[4] обвинил старшего сына Марка Лепида в заговоре против себя и убил. Я же говорил, датировки не…

Джузеппе осекся и уставился на Витторию так, словно его только что посетили озарение, осенение и нирвана вместе взятые.

- Твою мать…

- Дошло наконец-то, - Виттория устало упала на стул, - Он все наше вино уволок?

Джузеппе достал из кармана рубашки пачку сигарет и прикурил.

- Сейчас проверю.

Одной откопанной в глубинах холодильника маленькой бутылки пива едва ли было достаточно для того, чтобы запить прокол Джузеппе.

- И что будем делать? – отчаянно спросил он.

Гора окурков все росла и росла в пепельнице перед ним, и от повисшего в кухне смога у Виттории начало драть горло.

- Не знаю, - она истерично хохотнула, - Может ты мне хотя бы объяснишь, чего примерно он там может начитаться?

Джузеппе грустно хмыкнул:

- Кроме этой истории про казнь сына, только во всех красках?

Кивок стал ему ответом.

- Не знаю, - Джузеппе развел руками, - Дион Кассий писал, что Октавиан регулярно вызывал Лепида из ссылки на заседания Сената просто чтобы поиздеваться, но это все, что у нас есть.

Виттория покосилась на дверь кухни – и решение было принято мгновенно.

- Пойду посмотрю, как он там.

Раздвижная дверь в “кабинет” Джузеппе была не закрыта. Пустая бутылка вина валялась на полу. Вторая, почти опустошенная, стояла на столешнице в опасной близости от ноутбука, слабо светящегося экраном с очередным непонятным и нечитаемым письмом.

Цезарь лежал головой на сложенных на столешнице руках. Его плечи слабо подергивались, выдавая хотя бы какие-то признаки жизни.

- Гай… - тихо начала Виттория, - Гай, все в порядке? – дурацкий вопрос, но никакие другие просто не приходили на ум.

Не отрывая головы от рук, он каким-то образом ухитрился помотать ей из стороны в сторону.

Какой-никакой, а контакт был налажен.

Виттория подошла поближе и аккуратно положила руку ему на плечо.

На мгновение он замер, а затем поднял голову. Пронзительный взгляд пригвоздил к земле – и разница между живым глазом и бионическим имплантом сразу же бросилась в глаза.

Живой был красноватым от полопавшихся сосудов.

- Виттория, - его голос прозвучал сухо, как наждачка, - Это все я… Я выбрал Октавия наследником… Я… Это все из-за меня.

Ну Джузеппе…

Нужные или ненужные, слова просто не шли в голову.

Продолжения не последовало. Цезарь просто молча смотрел на нее – и она сделала единственное возможное в этом случае.

Обняла его.

За спиной скрипнула половица, вынуждая ее оглянуться.

Так и не выпустивший из зубов сигарету, Джузеппе переминался с ноги на ногу в другом конце коридора, как нашкодивший школьник.

- Гай, извини, - наконец, выдавил он. Непривычно тихо и виновато, - Я… Не подумал.

Тишина вступила в свои права, но ненадолго.

- Можно? – слегка заторможено, Цезарь кивнул в сторону сигареты в руках Джузеппе.

- Врачи говорили, что тебе нель… - попыталась было возразить Виттория, но один взгляд Цезаря быстро отбил всякое желание возмущаться.

- Какая разница, Виттория? – он хмыкнул и было в этом простом звуке что-то настолько обреченное, что сердце на мгновение сжал холодный кулак, - Я и так артефакт. Ошибка. Я должен быть там, с ними, а не здесь с вами.

Джузеппе издал непонятный звук и, неловко пошарив в кармане, протянул ему пачку. Чиркнула зажигалка – и Цезарь закашлялся, но сигарету не бросил.

- Какая дрянь…

Микро-кабинет заполнился дымом. Виттория прикрыла нос воротом футболки. Соблазн поддаться искушению и присоединиться был велик, но она сопротивлялась.

Они с Карстеном бросали вместе – и начать снова ощущалось как предательство.

- Джузеппе, эти письма нельзя публиковать, - прокашлявшись, отрезал Цезарь.

- Но…! – ученый в Джузеппе снова победил человека и возмущение сорвалось с его губ. Один взгляд, и он тут же стушевался, - Но почему?! Это же кладезь…

Цезарь перебил его:

- Представь себе на секунду, что с твоим другом случилось что-то ужасное. Он написал об этом тебе, но письма попали в чужие руки – и этот кто-то очень хочет сделать их всеобщим достоянием.

Джузеппе осекся и сглотнул. Человек с ученым снова вступили в схватку не на жизнь, а насмерть.

- Ты бы хотел, чтобы они увидели свет?

В этот раз человек победил.

- Нет… - прошептал Джузеппе.

Цезарь кивнул:

- Вот и я не хочу.

- Но… Но я не один работаю над этой расшифровкой… Не расшифрую я, это сделают другие.

Цезарь задумался. Его сосредоточенный взгляд уперся в экран. Прошло несколько минут перед тем, как он вынес вердикт:

- Хорошо. Я напишу тебе перевод.

Глаза Джузеппе расширились в удивлении.

- …такой, который не замарает память моего друга, - закончил Цезарь.

И все тут же встало на свои места.

[1] Госпиталь в Риме. Метро Поликлинико, возле кампуса Сапиенцы.

[2] (итал.) Имя

[3] (итал.) Фамилия

Фишка в чем. Итальянские nome и cognome этимологически, но не по смыслу, аналогичны латинским nomen и cognomen. Nomen (по сути аналог современной фамилии) со временем превратился в имя собственное. Cognomen (родовая кличка, типа того) – в фамилию. А praenomen, который латинское имя собственное, как раз куда-то выпал. Но у Цезаря-то он есть.

[4] Август, приемный сын Цезаря.