Zero Hour

Глава XVI

А поутру они проспали.

- Зеппе, что ты там возишься?! – одной рукой Виттория подводила стрелки на глазах, другой приводила в порядок прическу, а ее взгляд метался между отражением в зеркале и панелью часов чуть выше.

Двадцать минут. У них оставалось всего двадцать минут.

- Да как ты вообще на полу-то оказался?! – возмущенный крик Джузеппе прорвался через шум фена не сразу, - Я, знаешь, не привык, что у меня дома пол – это лава из психованных императоров!

Если Цезарь и ответил ему, то сделал это намного тише – и фен полностью заглушил звуки его голоса.

- А давайте вы по дороге разберетесь, кто на кого наступил, кто кому куда заехал и что теперь с этим всем делать?! – прокричала Виттория, - Мы опаздываем!

Еще несколько штрихов, и она была полностью готова к выходу. Чего нельзя было сказать о пьющем кофе на кухне в одних трусах Джузеппе.

- Ты бы хоть оделся, – мимоходом бросила Виттория, опрокидывая в себя свою чашку.

По коже побежали мурашки и от сонливости не осталось и следа. Как ристретто, только чуть больше воды. Выпей залпом – разницы и не заметишь.

- Я вообще-то у себя дома, - буркнул Джузеппе.

По утрам у него всегда было паршивое настроение.

- У тебя вообще-то гости, - парировала Виттория.

- Слушай, а который час? – похоже, кофеин наконец-то достиг мозга Джузеппе, и он вспомнил о том, что было действительно важно.

- Без пятнадцати, - невинно отозвалась Виттория.

- Семь?

Лукаво усмехнувшись, она помотала головой.

Джузеппе подорвался со стула так, словно его что-то ужалило.

- И ты молчала! – раздалось уже из его спальни, вместе с хлопками дверей шкафа.

Виттория переглянулась с молчаливым Цезарем, который сидел в углу и прикидывался сбежавшей с форума статуей, но сказать ничего не успела.

В криво застегнутой, наполовину заправленной в брюки, рубашке и одном носке, Джузеппе влетел обратно на кухню и заорал:

- Гай, так ты идешь или нет?

Цезарь вздрогнул, и только сейчас до Виттории дошло, что он не прикидывался мертвым, а просто спал с приоткрытыми глазами.

- Куда?

- Как куда! – Джузеппе взмахнул руками, - Со мной в универ! Ты же хотел извиниться? Вот. Пошли со мной на лекцию, и ничего не было.

Разбрызгивая оставшиеся после ночного дождя лужи и уворачиваясь от машин, Джузеппе бежал по узкой улице к остановке автобуса. Виттория даже не могла надеяться за ним угнаться. Каблуки очень плохо сочетались с брусчаткой, и, попробовав, она бы быстро оказалась в приемном покое скорой помощи со сломанной ногой.

Отчаянно зевающий Цезарь шел рядом с ней. В отличие от Джузеппе, он адекватно оценивал расстояния и человеческие возможности, и никуда не торопился.

Все равно они уже опоздали.

- Гай, так что у вас там утром случилось? – спросила Виттория.

Неопределенные возмущения Джузеппе, вырвавшие ее из сна, и последовавшая за ними перепалка почти ничего не прояснили.

На мгновение Цезарь замер на месте. Как будто вопрос выбил у него землю из-под ног и ему понадобилось несколько секунд, чтобы снова нащупать равновесие.

- Не знаю, - наконец, отозвался он, - Это прозвучит странно, но… Я как будто снова оказался там, - ударение на последнее слово не оставило никакого пространства для интерпретаций, - Как будто одеяло было моей тогой, а Джузеппе – Каской, который собирался меня пырнуть. Я… Очнулся, когда он уже отлетел к стене. То есть… Не знаю. Со мной такого раньше никогда не было.

Виттория затихла, не зная, как реагировать. Разбудившая ее утренняя перепалка, что минуту назад казалась забавным недоразумением, резко окрасилась в куда более мрачные краски.

- Похоже на флешбек, - наконец, нужные слова нашлись, - Я слышала, такое бывает после сильной травмы.

- Не нужно мне было пить, - Цезарь покачал головой.

Впереди, Джузеппе с легкостью перемахнул через металлические заграждения, которые должны были не пускать на улицу машины, и обернулся:

- Да чего вы тормозите?! – его голос отразился от стен домов, многократно усиливаясь, - Мы сейчас опоздаем!

Пришлось ускориться. Иначе бы он не отстал.

Джузеппе был прав. Собеседование оказалось не более, чем формальностью. Профессор Сальви, - тогда, десять лет назад, ее научный руководитель, а сейчас – директор факультета[1], даже не заморочился тем, чтобы задать ей пару вопросов для соблюдения видимости приличия, и вместо этого они целый час обсуждали все, что угодно – но только не физику.

- Ладно, Виттория, - профессор Сальви расслабленно откинулся на спинку стула. Его глаза довольно улыбались, - Одна маленькая формальность, и добро пожаловать домой.

Он несколько раз ткнул в экран своего планшета и положил его на стол.

- Подпиши… - его перебила мелодия уведомления о входящем сообщении, - Секундочку, - он пошарил в кармане и всего на какое-то мгновение отвлекся на телефон.

Этого оказалось достаточно.

Резко переменившись в лице, Сальви ухватился за голову и зашипел. Телефон выпал у него из руки. Кровь брызнула носом – и стол перед ним окрасился в красный.

- Профессор Сальви?! – в испуге воскликнула Виттория, - Профессор Сальви, что с тобой?!

Потерянный, полный боли взгляд окрасившихся в красное глаз скользнул по ее лицу как наждачка.

- А Вы… - сквозь боль, проскрипел он, - Кто?

Виттория невольно отшатнулась:

- Виттория, твоя бывшая аспирантка.

В глазах Сальви читалось ни с чем несравнимое замешательство.

- …кто? – без сил выдохнул он.

- Виттория Карроцци, - она подбежала к нему, - Твоя бывшая аспирантка, ты что, не помнишь? Пришла на собеседование, устраиваться на работу. Да что с тобой?!

Ухватив его за плечо, она попыталась помочь ему подняться. Без толку. Внезапно потяжелевший, он никак не хотел двигаться с места.

- Не помню, - Сальви провел рукавом под носом, пытаясь убрать кровь, но вместо этого только ее размазывая. В его голосе сквозила растерянность, но хотя бы больше не боль, - Ничего не помню. Помню, я достал телефон и…

Телефон…

Если телефон тут ни при чем, то она – Папа Римский.

Повинуясь какому-то наитию, она подхватила телефон Сальви с пола. Упавший экраном вниз, тот сиял трещиной поперек стекла – и яркой, абстрактной картинкой в личных сообщениях в LinkedUp.

Едва взгляд скользнул по ней, голову сжало приступом, так похожим на мигрень.

Раздался глухой звук удара, и Виттория резко вздернула голову. Мигрень прошла, словно ее и не было.

Сальви лежал на столешнице, уронив голову на руки. Кровь из его носа капала на пол.

- Профессор Сальви?! – позабыв о телефоне и обо всем на свете, Виттория потрясла его за плечо. Безуспешно, - Профессор Сальви?!

Он пошевелился – слегка, едва заметно, - но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить панику. Виттория загнанно оглянулась.

- Сейчас… Сейчас… Держись… Я… Позову кого-нибудь на помощь.

Равнодушный к разворачивающейся на глазах трагедии, ее собственный телефон отображал крестик напротив индикатора сети. В панике, она выбежала в коридор - и столкнулась лоб в лоб с мужчиной.

Высокий, с застарелой щетиной и разноцветными линзами, он…

Ничуть не изменился за все эти годы.

- Джиджи, - лихорадочно выпалила Виттория, - Помоги, там Сальви плохо.

- Ты кто?! - сперва, бывший одногруппник отпрянул, а потом смысл ее слов медленно, но верно, дошел до него, - Что с Сальви?!

- Я не знаю, - она ухватила его за руку и потащила за собой, - У него пошла кровь носом, заболела голова и… Он потерял сознание. Инсульт?

Больше в голову ничего не шло.

Помощь подоспела быстро, но оказалась уже не нужна.

В расстегнутой рубашке, Сальви лежал на диване и переводил растерянный взгляд с Виттории на Джиджи и обратно.

- Все в полном порядке, - врач скорой помощи убрал датчики с его груди, - Вас хоть сейчас в экспедицию в дальний космос отправляй.

- Но тогда что это было? – спросила Виттория.

Врач пожал плечами:

- Мы можем только гадать. Может быть, давление подскочило. Что Вы делали до того, как это произошло?

Простой вопрос, но он выбил у Сальви землю из-под ног.

- Ничего такого, - сказал он, но на его лице читалось совсем другое, - Просто работал.

Правду Виттория услышала только тогда, когда врачей и след простыл.

- Это какой-то бред… - Сальви держался за голову, - Я помню, что собеседовал тебя до того, как это случилось, Виттория. Но…

- Но? – она насторожилась.

- Но как будто одновременно с этим помню, как изучал документы, которые мне Луиджи прислал, - его взгляд уперся в Джиджи, что стоял чуть в сторонке, не участвуя в разговоре, - Картинка как будто накладывается. Не знаю. Как только начинаю об этом думать, голова начинает раскалываться.

Гонимая жутким предчувствием, Виттория подошла к столу и взяла планшет.

Вместо ее контракта на экране отображался какой-то другой документ, заверенный электронной подписью.

- Луиджи, ты правда не помнишь Витторию? – из-за спины раздался усталый голос Сальви.

- Нет, - испуганный писк был последним, что можно было ожидать услышать от человека комплекции Джиджи.

- Вы же с ней вместе учились. С бакалавра до конца аспирантуры, - сказал Сальви.

- Нет… - в выдохе Джиджи было столько растерянности, что в его искренности не могло возникнуть сомнений.

Виттория обернулась:

- А где мой контракт? – спросила она.

- Должен быть здесь, - Сальви нахмурился и подошел к ней.

Его взгляд скользнул по планшету – и он схватился за голову:

- Чушь какая-то. Я… Помню и то и то. И этот чертов документ, и твой контракт.

Раздался грохот – и они обернулись. Пятившийся назад Джиджи остановился и поднял руки вверх. За его спиной валялся упавший стул.

- Вы психи… - прошептал он, - Психи! – его голос сорвался на крик, и он рванул к распахнутой двери, оставляя Витторию и Сальви наедине.

Еще одного подтверждения своей и без того железной уверенности он уже не застал – и это было даже хорошо.

Запыхавшийся Джузеппе пулей влетел в кабинет, лишь немного обогнав ничуть не сбившегося с дыхания Цезаря. Даже по их виду было за километр заметно, что что-то стряслось.

- Виттория! – закричал Джузеппе перед тем, как кинуться ей на шею, - Виттория, я думал с тобой что-то случилось! Я пробовал тебе звонить, говорило, что номер не существует…

Внутри что-то похолодело, когда она с трудом выдавила:

- У меня нет сети, - и вывернулась из объятий, чтобы показать ему телефон, - А у тебя разве сейчас нет лекции?

Джузеппе взмахнул руками:

- Да, но… Нет. Виттория, я не знаю. Я… Они… Они вообще ничего не помнят! Это…

Стоило ему разнервничаться, красноречие, как обычно, помахало ему рукой с борта отлетающего на Альфа-Центавру космического корабля.

Ситуацию спас Цезарь.

- Он пытается сказать, что его студенты не помнят, кто я такой. Еще точнее – не помнят, что я живой и здесь. Даже те пятеро, которые со мной вчера в баре фотографировались.

- Бред какой-то… - простонал Сальви.

И Цезарь мгновенно переключился на него.

- А ты помнишь?

Опершись сжатыми кулаками о стол, Сальви энергично закивал.

Цезарь прошел вперед и протянул ему открытую ладонь:

- Ну, мое имя ты знаешь.

- Маттео Сальви, - Сальви пожал протянутую руку.

- Очень приятно, Маттей[2], - как обычно, Цезарь коверкал окончания на латинский манер.

Они уже привыкли этого не замечать, а вот Сальви явно резануло по ушам.

Однако вслух он ничего не сказал. Он вообще ничего не сказал, а только тяжело упал обратно в свое заляпанное кровью кресло.

Похоже, его нужно было подтолкнуть.

- Профессор Сальви, расскажи им, - кивнула Виттория.

И этого хватило.

Цезарь задумчиво крутил в руках пачку сигарет. Джузеппе, вцепившись в волосы, мерял кабинет широкими шагами, то и дело издавая нечленораздельные звуки, а Виттория подпирала стену. С каждым словом, с каждым подтекстом, всплывающим на поверхность, земля словно становилась все менее и менее стабильной, и дополнительная точка опоры была нужна как воздух.

- То есть получается, какая-то чертова картинка… Превратила тебе память в кашу? – взвыл Джузеппе.

- Понятия не имею, - Сальви пожал плечами, - Я помню то, что помню.

- Но такого не может быть! – взвыл Джузеппе, ускоряясь.

- Может , - неожиданно даже для самой себя сказала Виттория.

Джузеппе замер на месте как вкопанный и уставился на нее:

- Ты о чем?!

- Дзамбони предупреждал, что Фонд может зайти с такой стороны. Говорил не открывать ничего пересланное с незнакомых аккаунтов. Особенно картинки.

- Почему ты мне раньше не сказала?!

Ответа на этот вопрос у нее не было, и вряд ли он все еще имел хоть какое-то значение.

- Так, - Виттория оторвалась со стены, - Вы все, трое, удалите эти картинки со своих телефонов.

Джузеппе и Сальви тут же полезли за своими, но Цезарь даже не шелохнулся.

- Гай? – Виттория перевела на него вопросительный взгляд.

- У меня с утра интернет не работает, - Цезарь пожал плечами.

По спине побежали холодные мурашки.

- У меня тоже…

Это не могло быть просто совпадением.

- Эй, а где? – Джузеппе оторвался от экрана.

- У меня тоже нет, - Сальви протянул свой телефон экраном к ним.

На месте убийственной картинки теперь красовалась надпись “сообщение удалено отправителем”, и сам аккаунт загадочного отправителя тоже был удален.

- Чушь какая-то… - Джузеппе помотал головой, словно пытаясь избавиться от назойливой мысли, - Ладно, черт с ним. Что дальше?

Виттория пожала плечами и, не зная, что делать, по привычке достала из кармана телефон.

Пропущенный звонок. Еще один. И еще один.

Почти сто штук. Все – с 6 до 8 утра, с одного и того же неизвестного номера.

Голос предательски дрогнул, когда Виттория сказала:

- Зеппе, глянь сюда.

- Это еще что за фигня? – прищурившись, Джузеппе посмотрел на экран, - Почему мы не слышали звонков?

Самый легкий вопрос из всех возможных.

- Я всегда на ночь ставлю телефон на беззвучный. У Макса была… Есть… Привычка игнорировать рабочие часы и звонить когда угодно. Похоже, утром забыла отключить.

Джузеппе хмыкнул и потянулся за своим телефоном. Какое-то мгновение – и он напряженно констатировал:

- Номер по поиску не пробивается.

Они с Джузеппе и Сальви играли в пинг-понг одними взглядами. Любопытство распирало, но страх был сильнее – и никому не хватало смелости взять и набрать этот злосчастный номер.

Кто его знает, что еще припрятано у Фонда в рукаве.

Так могло продолжаться бесконечно – но нависшую дилемму очень быстро решил Цезарь.

- Джузеппе, дай свой телефон, - прозвучало не как просьба, но как приказ. Который Джузеппе незамедлительно выполнил, - Виттория, диктуй номер.

Если она что и успела уяснить за последний месяц – так это то, что, если он что-то решил, спорить с ним было абсолютно бесполезно. Возможно, в мире и существовали люди, которым было под силу его переубедить, но они с Джузеппе явно к ним не относились.

Она продиктовала номер, и он приложил телефон к уху. Несколько бесконечно долгих секунд – и на той стороне взяли трубку.

- Здравствуй, - сказал Цезарь, - Послушай меня пожалуйста. Ты утром звонил одной девушке, почти сотню раз. Кто ты…

Похоже, его перебили. Не выведенных на динамик, слов его собеседника не было слышно, но то, как Цезарь менялся в лице, совсем не обнадеживало.

- Да, это я. Да, здесь. Сейчас.

Он несколько раз ткнул в экран и положил телефон на дубовый старомодный стол Сальви, прямо поверх разбросанных бумаг.

- …Виттория, Вы здесь? Виттория?! – из трубки раздался мужской голос.

Пережатый многочисленными алгоритмами, но все равно узнаваемый.

Оттолкнув загораживающего проход Джузеппе, Виттория подбежала к столу и лихорадочно выпалила:

- Синьор Дзамбони? Адриано? Это Вы?

Истеричный смех стал ей ответом:

- Боже… Это вы[3]… Я все-таки не сошел с ума.

По спине побежали холодные мурашки. Цезарь нахмурился. Джузеппе и Сальви наполовину заинтересованно, наполовину напугано склонились над столом.

Виттория сглотнула вставший в горле ком, прежде чем спросить:

- Синьор Дзамбони, что происходит?

Его внезапная истерика закончилась так же неожиданно, как и началась.

- Это не телефонный разговор. Встретимся на Капитолии. Приезжайте, я вас проведу.

Как назло, именно сегодня из всех дней Сальви решил приехать на работу на метро – и пятнадцать минут дороги по мановению волшебной палочки испарились, оставив после себя только не по-весеннему палящее солнце – и медленно ползущий по карте автобус.

Изнывающий от неопределенности и переживаний Джузеппе переминался с ноги на ногу, не зная, чем занять ожидание.

- Я написал маме, - сказал он, - Она говорит, что у них все в порядке, они завтракают.

Виттория оторвалась от увлекательного наблюдения за пробкой на светофоре, и отозвалась:

- Скажи ей, пусть берет папу и тоже идут на Капитолий.

- Зачем? – не понял Джузеппе.

- Нам сейчас лучше не разделяться, - неопределенно пояснила она.

Правда была куда проще и мрачнее, но и без того находящемуся на грани нервного срыва Джузеппе не стоило ее знать.

Чертов автобус полз по пробке со скоростью пьяной улитки. Шажок за шажком, пиксель за пикселем. Джузеппе уже растерял последние остатки самообладания и, казалось, был близок к тому, чтобы начать нервно грызть угол близлежащего дома. Перезагрузившийся на улице, Сальви не замолкал ни на минуту,

- Нет, вы не понимаете! Я одновременно и помню, и не помню! – Сальви ходил от одной стенки остановки к другой, поднимая ветер, - Это почти как будто… Вы все видите интерференционную картину. Они все, - взмах рукой в сторону здания университета, - Видят одну освещенную щель. А я завис посередине и вижу и то, и то одновременно. Как будто я повис в суперпозиции и никак не могу запутаться…

Виттория зыркнула на Джузеппе из-под прикрытых век. На лице того читалось настолько искреннее непонимание, что сразу стало ясно.

Пора вмешиваться.

- Профессор Сальви пытается сказать, что то, что с ним произошло, очень похоже на то, как будто две параллельные реальности наложились друг на друга, - пояснила Виттория.

- Да! – воскликнул Сальви, - А мое сознание зависло в суперпозиции…

- …но это не так, - несмотря на его настырные попытки ее перебить, Виттория продолжила, - Подумай сам. Со мной и Гаем это уже происходило. Там, в Мюнхене нас все забыли. Но не здесь. Слишком выборочное наложение, не находишь?

Сальви стушевался и остановился.

- Да…

- А это значит, что его не было.

Кое-как пробившись сквозь плотную пробку, автобус все-таки прорвался к остановке. Они вошли вовнутрь, не прерывая этого странного, все больше склоняющегося в сторону философии разговора:

- …если для того, чтобы теория работала, требуется такое количество допущений… Ты сам знаешь, что это значит.

- Что теория несостоятельна, - приложив пластик паспорта к валидатору, Сальви дождался зеленой галочки, и спрятал его обратно во внутренний карман пиджака.

- Именно, - кивнула Виттория, прикладывая свой.

Валидатор загорелся красным.

ID недействителен.

Ругнувшись себе под нос, она попробовала еще раз.

ID недействителен.

- Да что за…

- Дай я попробую, - уже заподозривший что-то нехорошее, Цезарь приложил свой пластик.

То же самое.

- Сломался что ли? – почесав подбородок, Джузеппе достал свой из-за пазухи, и приложил его к экрану.

Валидатор задумался – и через секунду отобразил надпись:

Оплата успешна.

Над зеленой галочкой.

- Фигня какая-то, - Джузеппе отошел, уступая место им, - Попробуйте еще раз.

Ничего не сработало. Они безуспешно пытались оплатить проезд всю дорогу, но каждый раз ответ валидатора был простым и лаконичным.

ID недействителен.

И ярко-красный крестик.

Люди заходили и выходили, и у всех валидатор срабатывал без осечек. У всех, кроме нее и Цезаря.

Нехорошие подозрения с каждой остановкой крепли, превращаясь в твердую уверенность.

Это не могло быть простым совпадением.

В тени возвышающегося над непривычно пустынным Капитолием дворца сенаторов, Дзамбони уже ждал их, пристроившись на бортике фонтана.

- Что-то вас многовато, - смерив их придирчивым взглядом, констатировал он.

- Это Маттео Сальви. Директор факультета физики Сапиенцы, - представила профессора Виттория, - Он… Тоже все помнит. Но не совсем. Слушайте, все вообще очень странно…

- Ладно, - Дзамбони оторвался от потрескавшегося мрамора, - Пойдемте, внутри все объясните.

- Подождите, - Виттория оглянулась. Дзамбони вздернул бровь, и она пояснила, - Наши с Джузеппе родители должны подойти с минуты на минуту.

- Они тоже?

- Да.

- Интересно… - Дзамбони откинулся обратно на бортик и достал из кармана маленький пластиковый нагреватель, - Вы не против?

Виттория пожала плечами.

Мама с папой не заставили себя ждать – и, едва завидев их, Дзамбони махнул рукой, увлекая их за собой. Мимо монументальной лестницы, которая вела к парадному входу, в узкий переулок, к незаметной двери в древней стене, которая чуть выше переходила в новое здание дворца сенаторов.

- Архив? – Цезарь остановился у входа и недоверчиво прищурился, - Вы построили это здание прямо поверх… Архива?

Дзамбони дергано оглянулся. Вокруг не было ни души – только они, и несколько туристов, что фотографировались на смотровой площадке вдалеке.

- Да, - резко рявкнул он, - Слушай, я все понимаю, но пойдем вовнутрь. Здесь могут быть уши. Наружка. Все что угодно. Поговорим там.

Сочетание эпох. Древние своды, которые наверняка видели Цезаря еще в свои лучшие времена, укрытые современными красными ковровыми дорожками мозаики – и стеклянные двери с датчиками системы внутренней безопасности. Неоновые светильники. Новые белые камеры под самым потолком.

- Они отключены, - заметив, куда она смотрит, прокомментировал Дзамбони.

- Не очень-то безопасно, - поежилась Виттория.

Дзамбони коварно усмехнулся, но никак не прокомментировал ее выпад.

Скоростной лифт привез их наверх – и все чувство сюрреалистичности испарилось, словно его и не бывало. Древние структуры остались внизу, уступив место современности окончательно и бесповоротно.

- Сюда, - Дзамбони вел их за собой, как утка утят, запутывая все больше и больше.

Если это была ловушка, то у них не было никакого шанса сбежать, не потерявшись в этих незнакомых и закрытых для посетителей коридорах.

В любезно открытую им дверь, Виттория заходила почти как за решетку тюремной камеры. Но ничего не произошло. Никто не ждал их в засаде с оружием наготове, никто не набросился со спины.

В просторной, увешанной флагами комнате с рядами трибун, не было никого, кроме них – и мраморной статуи у стены напротив.

Дзамбони закрыл дверь, через которую они вошли, на электронный замок – и подозрения снова подняли голову.

- Заседаний сегодня нет, сюда не должен никто зайти, но мало ли, - словно извиняясь, пояснил он, но для Виттории этого оказалось мало, - Ну, давайте, выкладывайте.

В абсолютной тишине было слышно, как на стене тикают винтажные часы.

- Картинка… - протянул Дзамбони, словно пробуя слово на вкус.

Во главе этой трибуны он выглядел так, словно должен был прямо сейчас вынести им всем приговор.

- Не знал, что они умеют и так подчищать следы…

- Но… - Виттория подпрыгнула со своего места и вздернула палец вверх, - Вы же сами говорили мне остерегаться…

- Говорил, - не стал отрицать Дзамбони, - Что я Вам тогда не сказал, синьора Карроцци, так это то, что обычно они так убивают. И под “обычно” я подразумеваю – в ста процентах известных мне случаев. Это – что-то новенькое.

- Я абсолютно точно уверен, что, что бы не случилось с моей памятью, это случилось из-за этой чертовой картинки! – воскликнул Сальви.

Сбежать с работы под предлогом болезни было, пожалуй, самым разумным, что он мог сделать. Если бы он в таком состоянии пришел на лекцию, ему бы точно вызвали еще одну скорую – но на этот раз психиатрическую.

- И я Вам верю, синьор Сальви! – Дзамбони подскочил и ударил кулаком по столу, окончательно стирая и без того тонкую границу между собой – и образом судьи, - Но. Но тогда я вообще ничего не понимаю.

До того молчаливый Цезарь злорадно хмыкнул:

- Добро пожаловать в наш мир, Адриан.

- Нет, нет, нет, Чезаре, Вы не поняли, - замахал руками Дзамбони.

Кажется, эти двое нашли друг друга. Один коверкал имя второго на латинский манер, второй имя первого на итальянский – и было в этом что-то настолько гармоничное, что в любое другое время Виттория бы не удержалась и отпустила бы какую-нибудь шутку.

- Вы все не поняли, - возбужденный, Дзамбони сбежал с трибуны вниз, - Дело в том, что нам сегодня утром пришел запрос на использование дронов в черте города. Я… не буду утруждать вас подробностями, но… Такие запросы в таком виде всегда приходят именно от Фонда. И после того, как я их подписываю, у всех неизменно случается внезапный приступ амнезии. К сожалению, я не исключение, и я могу только строить предположения, но… Думаю, что так они прикрывают свои грандиозные ошибки. Не мелочь, вроде пары пропавших человек, а что-то большее.

- Если никто ничего не помнит, никто не сможет задать вопросы… - ошеломленно выдохнула Виттория.

- Именно, - Дзамбони щелкнул пальцами, - Зачем им нужен этот запрос, если они уже…

Виттория скептично хмыкнула:

- Ну Вы же видите, как оно сработало. Точнее не сработало.

- Да нет, синьора Карроцци, - Дзамбони помотал головой, - Все сработало. Никто ничего не помнит. В интернете пусто. Везде пусто, как будто ничего не случилось, как будто не было никакой шумихи. Кроме того. Идите сюда.

Он вернулся на свое место и открыл лежавший на столе ноутбук. Пусть и с опаской, Виттория все-таки подошла к нему. Остальные подтянулись за ней.

- Дайте свой ID, - Дзамбони выжидательно посмотрел на нее.

С каждой секундой происходящее нравилось ей все меньше и меньше, но она выполнила и эту его просьбу.

- И Вы, Чезаре.

- Хорошо, - смерив его тяжелым взглядом, Цезарь все-таки протянул ему свою новехонькую пластиковую карточку, - Но, если ты на меня сейчас какой-нибудь кредит оформишь, я тебя в суде закопаю.

По очереди, Дзамбони вбил сначала ее, а затем и его паспортные данные в какое-то странное, явно внутреннее приложение.

Ничего. Поисковый запрос не выдал ничего. Ни одной записи.

- Как я и думал, - грустно выдохнул Дзамбони.

- И что это значит?! – воскликнула Виттория.

Где-то в глубине души, она знала ответ на этот вопрос, но отказывалась признаться в этом даже самой себе.

- Слушайте, я не знаю, внутренняя это работа или нет… - принялся оправдываться Дзамбони, но Виттория не дала ему шанса.

- И. Что. Это. Значит?! – отчеканила она, четко выделяя каждое слово.

- Ваших документов нет в базе. Они не недействительны, их просто нет. Как будто и не было никогда. Если смотреть чисто по цифровому следу, вас обоих просто… Нет.

Нервный смешок сорвался с губ. Раствориться в интригах Фонда, слышать неузнавание и неимоверный шок в голосах людей, которых она еще вчера считала своими друзьями, было страшно только в первый раз. Во второй все выглядело как фарс и чья-то дурная шутка.

Для мамы, однако, это был первый раз – и на ее лице читался замешанный с яростью искренний ужас:

- Но… Но… Но как… Синьор Дзамбони…

- Я не знаю, - Дзамбони отвел взгляд в пол, - Либо кто-то сверху решил сыграть на их стороне, либо… У них есть еще какие-то козыри в рукаве, о которых мне неизвестно.

- И что нам теперь делать… - мамин голос впервые на ее памяти звучал растерянно.

В повисшей тишине шаги Цезаря раздались как раскат грома.

- Им нужен я, так?

Виттория напряглась.

- Я уверен практически на все сто, - отозвался Дзамбони, - Извините, Чезаре, но с их точки зрения Вы – аномалия. А с аномалиями у них разговор всегда короткий и всегда одинаковый.

- Во-первых, Адриан, давай на “ты”, - Дзамбони кивнул, когда Цезарь поравнялся с ним, оказавшись аккурат напротив своей статуи, - Во-вторых – если они получат меня, они отстанут от вас?

- Думаю, что да.

- Тогда никакой проблемы вообще нет.

Осознание медленно, как черепаха, пробиралось сквозь стену отрицания, и Виттория в ужасе отпрянула:

- Гай, что ты задумал?!

Все было более чем очевидно, но какая-то часть ее просто отказывалась верить.

- Я дам им то, чего они хотят.

Лицо Джузеппе вытянулось в немом шоке.

- Это даже правильно, в каком-то смысле, - продолжал Цезарь, - Все, кого я знал, давно мертвы и забыты. Мое место не с вами, а с ними.

- Что… - выдохнул Джузеппе, - Гай, нет!

Цезарь обернулся к нему:

- Что, “нет”, Джузеппе? Все это началось только из-за того, что Фонду нужен я. Значит, если Фонд получит меня, все закончится.

- Да что с тобой такое?! – Джузеппе подбежал к нему и ухватил за грудки, - Тот Цезарь, которого я знаю, никогда бы так быстро не сдался!

Но эта выходка не возымела никакого эффекта:

- Значит, ты ничего не знаешь.

Мама с папой молча наблюдали за перепалкой – и на их лицах читалось сомнение. Так, словно внутри них итальянцы вступили с родителями в бой не на жизнь, а насмерть.

К счастью, в логике Цезаря зиял огромный изъян – иначе Виттория и не знала бы, что делать.

- Гай, - она не кричала, в отличие от всех остальных, и уже этого хватило для того, чтобы привлечь все внимание к себе, - Они не отстанут. Они уже не отстали. Мой ID тоже не срабатывает. Меня тоже нет в этой чертовой базе. Меня тоже никто не помнит.

Каждая бочка дегтя могла оказаться бочкой меда, если посмотреть на нее с правильной стороны и в нужный момент.

Во взгляде Цезаря промелькнуло что-то – и Виттория тут же поняла, что нашла нужный рычаг.

- Думаешь, если ты сдашься, они просто щелкнут пальцами – и вернут все как было? – скепсис сочился с ее губ, - Сильно сомневаюсь, - она вышла на центр зала так, словно одно это добавляло веса ее словам, - Скорее они сначала получат тебя, живым, как и хотели. Потом уберут меня, точно так же, как и хотели, а потом просто сотрут нас с тобой из памяти всех оставшихся. Они это умеют, и ты об этом знаешь.

Только один из множества вариантов, но ни один из оставшихся точно не был лучше – Виттория была совершенно в этом уверена.

Ее слова достигли адресата – но не того.

Папа подскочил из-за трибуны и с силой ударил рукой по столику:

- Не знаю, как вы, а я не хочу проснуться блаженным идиотом без памяти и половины своего “я”!

Мамино лицо вытянулось. Осознание постепенно пробивалось и в ее сознание.

- И вообще, - наконец, Джузеппе отпустил ворот рубашки Цезаря, - Если ты дашь себя убить и Софии опять придется нести тот долбанный цветок тебе на могилу, она тебя из-под земли достанет и еще раз убьет. А потом меня рядом прикопает.

Виттория прыснула в кулак. Когда было нужно, брат прекрасно умел разрядить обстановку.

- Гай, мы оказались в этом дерьме вместе. И выход из него нам искать тоже вместе, - безапелляционно припечатал Джузеппе, подводя черту, окончательную и бесповоротную.

Незаданный вопрос не провисел в сгустившемся воздухе долго.

- Здесь, на Земле, вы нигде не будете в безопасности, - Дзамбони оперся на трибуну перед собой и выжидательно уставился на них, - Если вы когда-нибудь задавались вопросом, есть ли у нас теневое правительство – вот он, ваш ответ. Мы думали, что можно будет играть против них одной страной, и вы видите, где мы оказались. Это невозможно. Это игра, в которой нельзя победить, можно только отсрочить поражение.

- Но?! – с робкой надеждой спросила Виттория.

Здесь должно было быть “но”. Здесь просто обязано было быть “но”, иначе можно было просто сложить лапки и перестать сопротивляться неизбежному.

И Дзамбони ее не подвел.

- Но у них нет никакой власти за пределами юрисдикции Федерации. Я прикрою вам спины. Прикинусь дурачком, буду затягивать все их запросы. Дам всю фору, которую смогу. Постарайтесь за это время смыться с планеты.

[1] Декан факультета. Используется итальяноязычная терминология в прямом переводе на русский.

[2] Matteo (итал.) vs Matheus (лат.) Для Цезаря все вообще супер странно, потому что ВСЕ вокруг говорят в аблативе.

[3] Непередаваемо через русский. На итальянском между «вы» с маленькой и «Вы» есть разница. Вежливое “Вы” – это Lei. “Вы” как обращение к группе людей – voi.