Знак волшебства

Глава 10

Через час мы вышли. Для этого пришлось с помощью Серога побросать всех в воду и держать там до тех пор, пока синие люди и нелюди не пришли в себя и не поприветствовали матом своего командира. Я взаимообразно ответил, потребовав немедленного приведения десятка в порядок. В противном случае моим подчиненным был обещан противоестественный секс с свежевыкопавшимся зомби.

Феи мне на всякий случай поверили. Мявка и мой мордобой приучили их не вставать на моем пути. Люди, знавшие непоседливость феев, понимали, что просто так они не уступят. И поэтому тоже шустро вылезли из воды и занялись сбором.

Орк сбегал на кухню за кашей и даже выпросил миску похлебки, которая пришлась к месту. Хотя люди поели немного, и я их понимаю, сам съел только несколько ложек похлёбки. Феи есть отказались совсем. Зато Серог и Мявка ели за троих. В этом они были похожи, готовые есть в любое время любое количество пищи. Может, зеленошкурые произошли от хвостатых?

Когда к нам пришел сотник с приказом выступать, и, как я понимаю, проверить боеготовность, мы относительно пришли в себя и теоретически были готовы идти. Оружие было взято из обозной телеги, осмотрено, при необходимости подогнано, солдаты одеты и подкормлены. Каждый держал свое оружие – люди меч и щит, феи – дротики, орк – дубину. У меня кроме стандартных щита и меча, за спиной находились лук и стрелы.

И ничего, что все были синие (орк – тёмно-зелёный). В приказе о выступлении ничего не говорилось о цвете лица.

Осмотрев десяток, сотник скомандовал выдвигаться. Конкретно нам была поставлена задача – дойти до места следующего ночлега у родника, занять его, и не дать врагу застать основные силы врасплох.

Но перед выходом из лагеря нас ждало еще одно испытание. Десяток был встречен самим Дэментом. Несмотря на ранний час, пятисотенный, в сопровождении воинов из собственного десятка, прохаживался около дозорной заставы, оберегающей лагерь от внезапного нападения.

Увидев страдальцев, Дэмент откровенно засмеялся.

– Как здоровье? – осведомился он. – Выпить не хотите?

Феи недружелюбно посмотрели на него. Вода, принятая внутрь и наружи, немного облегчила их страдания, но до нормального состояния было еще далеко.

Дэмент, ничуть не испуганный мрачным молчанием нелюдей, еще раз оглядел десяток.

– Еще раз так нажретесь, получите десять палок на каждого и хороший штраф, – пообещал он.

Шевалье хотелось поговорить и я остановил солдат.

– Я, собственно, чего вышел к вам, – пояснил Дэмент, – нам очень нужен пленный. Пока мы идем вслепую и можем попасть в западню. Учитывая важность проблемы, я дам за него золотой.

Солдаты переглянулись. Даже феи несколько оживились. Золотой – это было хорошо даже на всех. За весь поход они вряд ли получат больше десятка серебряков. Осталось только поймать гада.

Дэмент был доволен их реакцией. Дисциплина – дисциплиной, но денежкой солдат тоже надо подбадривать. Благо ему выделялась на это кругленькая сумма. Майдорский король действовал на капиталистический манер, используя материальное стимулирование. Больше сделаешь – больше получишь.

Шевалье милостиво кивнул и отправился в свою палатку. Отряд вскоре тронется, а ему требовалось поговорить с сотниками и отрядными магами.

Я уныло посмотрел вперед. Уже второй день на горизонте вырисовывались невысокие, но, говорят, крутые горы, перемежающиеся ущельями. Вроде бы близко, но сколько идем, а они остаются на прежнем расстоянии. Серог, однажды побывавший здесь, пообещал, что мы подойдем завтра после обеда. Там находился город Клария, столица одноименного баронства, – по мнению большинства солдат, цель нашего похода.

Утренние страдания были только началом процесса похмелья. Солнце поднималось все выше и выше. Было не жарко, но нам оказалось достаточно и этого. Бурдюк с водой мы опустошили еще на первых десяти дациях. Затем пришлось испытать граничное состояние, именуемое сушняк. Во рту пересохло, даже слюна пропала. Хотелось упасть и забыть обо всем. И пусть потом выпорют. Пусть забьют. Только бы не двигаться.

У остальных состояние было не лучше. И когда Серог сообщил, что идти еще с десяток даций, десяток горестно взвыл. Но деваться было некуда. Приказ надо выполнить любой ценой. Почти как в России. Да и пить здесь нечего. Вода находилась на месте стоянки.

Я с завистью посмотрел на Мявку. Совершенно здоровая и еще сытая после завтрака, она носилась вокруг кучки измученных существ, ловя бабочек и атакуя траву в поисках наиболее подходящих цветов. Мои попытки призвать ее к порядку ни к ему не привели. Кошка совершенно не признавала такое понятия, как дисциплина и не хотела чинно идти рядом со мной.

Вдруг она застыла, забыв опустить ногу.

Кого-то заметила. И явно не бабочку или куропатку.

– Всем стоять, – негромко скомандовал я. За нами шпионили. И теперь требовалось его обнаружить. В лесу шансы были бы близки к нулю, но в степи противники оказывались слишком уязвимыми.

Мявка зарычала и у нашего противника не выдержали нервы. Из травы взлетел фей и начал разгон, стремясь уйти от стрел наших эльфов, которых не было.

Я глянул на феев. Те поняли мой немой вопрос, замотали головами. С такого бодуна догнать сородича они не могли. Пришлось взяться за лук и выпустить стрелу. С третьей стрелы с помощью удачи Мявки я сумел сбить нелюдя.

Орк подбежал первым в надежде застать фея живым. За остальным подошли остальные. Мявка, хотя и имела возможность, используя четыре лапы, доскакать раньше остальных, торопиться не стала, передвигаясь рядом со мной.

Увы, фей был мертв. Мявкина магия направила стрелу точно в шею и убитый, похоже, не понял, что с ним стало. Я это понял, по дуновению в голове, получив от убитого последний дар. А затем тело сотрясла мелкая дрожь, сообщившая, что у меня теперь третий уровень.

Я думал Машк и Верк встретят смерть, мягко говоря, не совсем позитивно, по своей привычке полезут в драку или, по крайней мере, обругают меня, но они были спокойны. Фей, как и они, был наемником и знал, на что шел. Поэтому вся их "забота" заключалась в обыске убитого. Деньги пошли в мой карман, а родовой оберег, по которому будет определен убитый на родине – в их.

Однако вряд ли фей случайно здесь находился. Прикрывал направление? Феи по своим возможностям были идеальными дозорными. Не каждый раз против них выступает лучник с источником магии удачи, позволяющей на пару сотен шагов бить точно в цель.

– Кто не понимает, почему здесь оказался фей?

Серог потер лаповидные руки:

– Где-то неподалеку наш золотой бегает. Или сидит в кустах, как ему угодно.

– Золотишко, – пропел Верк, – а-у-у.

Остальные тоже оживились, только Зурат оказался настолько насторожен стычкой, что предложил возвратиться за подкреплением.

– Пойдешь первым, – решил я выбивать клин клином, – и если начнешь трусить, сегодня будет твой последний день. Лично зарежу.

– Я дворянин! – всколыхнулся Зурат, – но увидев насупленные лица и морды, притих.

Благородных ты кровей или обычных, но если струсишь в бою и это будет подтверждено товарищами, позорной смерти не избежать. Обычно даже до военного суда не доводят – забивают в бою. Дескать, пал смертью храбрых.

Дальше пошли осторожно, хотя проблемы со здоровьем оставались. До кустарника – предвестника родника, мы дошли совершенно разбитыми. Нашли источник, попили воды. Здесь она было немного тепловатой, но никто не желал терпеть до истока родника.

– Ох, хорошо! – счастливо выдохнул Серог.

– Мне, кажется, полегчало, – признался Зурат, от облегчения забывший о страхе. – Я думал, сдохну по пути.

Я молчал, только хлебал воду, не в состоянии напиться.

Наконец, вода заполнила желудок и тот заурчал, что хватит. Странно, но воды в роднике после нашего водохлебства меньше не стало. Мы выпили, наверное, не меньше стада лошадей. Я опустился ниже и лег в воду. Полностью, во всей одежде. И, наконец, пришел в себя. Остальные тоже повеселели.

Мозги начали работать. Я подумал, где в таком привлекательном месте вполне могут быть враги. Кругом степь, количество водных источников было наперечет. Кто владеет водой, тот владеет территорией. И если наш пятисотенный выдвинул вперед разведку, то почему вражеский командир не может направить дозор с феем впереди? Пора было подключать своих крылатых.

– Верк, – позвал я.

– Я не могу, – заартачился фей. Похоже, эти бездельники, задиры и пьяницы понимают только фактор силы. Я показал кулак. Верк приплелся ко мне. Вчерашнего урока оказалось достаточно и второго фея бить не пришлось.

– Десяток стройся! – скомандовал я. – Положение следующее: в кустарнике около родника должны быть лазутчики ганворцев. Поэтому нам надо не попасться самим. Наше преимущество заключается в то, что нас не ожидают, наверняка надеются на фея. Но зевать не стоит. Десяток разбиваю так: Верк поднимается в воздух, огибает кустарник и на расстоянии пролетает, рассматривая сверху подозрительные места. Повторяю, для тупых, – посмотрел я на него выразительно, – на расстоянии. Если в кустах кто-то есть, они не должны понимать, что раскрыты. Если повезет, вообще за своего примут. Главное, надо взять золотого пленника и не подставится самим.

Верк кивнул, напоминание о золотом заставило его беспрекословно подчиниться.

– Остальные располагаются по течению в ожидании нашего дозорного. Серог впереди, слушает, дальше я с людьми. Машк прикрывает сзади. Понятно?

Такое расположение произошло из-за физических способностей моих солдат. Орки хорошо слышали, а в густом кустарнике лучше было слышать, а не видеть. Машк, как и все феи, обладал зорким орлиным зрением. Ему и так будет видно. Ну а посредственно видящие и слышащие люди займут место посередине.

Верк с противным жужжание взлетел. И полетел, как ему было указано, не прямо на кусты, а в стороне. Если ганворцы сидят в кустах, они, скорее всего, решат, что фей летит по своим делам. А Верк все равно их разглядит.

Расставив всех по местам, я лег на мягкую траву. Оставалось ждать Верка. Очень хотелось спать и даже есть. И не понятно, чего больше. Похмелье уходило в прошлое, хотя отдельные рецидивы еще оставались, но теперь я начал понимать Мявку, которая беспокоилась о бездарно потерянном без еды времени и требовала обеда. К счастью, хвостатая охотница понимала наши охотничьи намерения и соглашалась немного подождать.

Но мой умный, я бы даже сказал, гениальный план был провален бестолковым феем. Верку захотелось лавров Ганнибала и он начал заходить на кого-то с тыла. И конечно же поплатился. Сгусток пламени файерболла рванулся ему навстречу. Фей сумел частично увернуться, но краем огня его опалило и он с протяжным воплем, напоминая по звуку сбитый пикирующий немецкий бомбардировщик Ю-87 времен Великой Отечественной, потянулся к нам. Теперь его можно было бы легко подстрелить, но ганворцы не захотели подставляться, если фей окажется не один. Я бы сбил в назидании бестолковым. Пусть все остальные феи поймут, как опасно нарушать дисциплину. Если выживет, я ему лично, своими собственными руками помогу осознать кривизну параллельных прямых!

Я тихонько, но многоэтажно выругался. Мявка, лежа рядом, вопросительно посмотрела на меня. Пользуясь паузой, она развалилась около кустов, спокойно реагируя на суету солдат. Весь ее вид свидетельствовал о безграничном доверии ко мне. Я аж позавидовал. Мне бы так – найти кого-то сильного и опираться на него, как на каменную стену. Вместо этого приходилось спасать бестолкового фея и готовиться к сражению с притаившимся врагом.

Фей сумел дотянуть до нас, но на землю он рухнул уже без сознания. Машк с тревогой осмотрел своего родича. Сильных ранений он не нашел, но фей прилично обгорел и потерял сознание от болевого шока.

– Останься с ним, – прошептал я ему. – Спрячьтесь. А мы попытаемся разгромить ганворцев.

Легко сказать – разгромить! Сколько их там, не получилось бы так, что нас разгромят вдребезги. Я велел Серогу двигаться рядом, а людям – позади. Мявка, уловив момент, кралась как пантера на охотеё только хвост дергался. Внезапно она взлетела в воздух и рухнула на кого-то. Я рванулся следом, моля Солнцеликого, чтобы это был только один дозорный, а не десяток и мы не попали в засаду.

Мявка оказалась предусмотрительной умницей. Ганворец, находясь в дозоре, лежал в траве. Место было выбрано с толком, увидеть его оказалось бы не под силу даже фею. Но кошка не увидела, а унюхала. Пока она барахталась с ним, подоспели мы. Серог обогнал меня, оглушил дозорного и спеленал его же поясом. Связанного, с кляпом во рту, ганворца оставили вместе с одним из людей. Кажется, мы вышли на цель.

Мявка взяла след и на подгибающихся лапах стала дальше красться по траве. Враг где-то рядом! Я осторожно двинулся за ней. Выручай, хвостатая, все мясо отдам!

Вот они! Несколько воинов, понадеявшись на две линии дозорных, спокойно сидели у выбивающегося из земли родника и перекусывали. Кругом были кусты, образовывавшие сплошную стену. С учетом того, что кусты имели частые колючки сантиметров пять длиной, она была практически непроходимой. Теперь понятно – часовой перекрывал единственный свободный проход к источнику воды.

Я скривился. Пролетавший мимо фей, сбитый и пытавшийся к кому-то вернуться, должен был подсказать элементарную мысль об опасности. Вместо этого они жрали, беспечно сидя кружком, с отложенным в сторону оружием. Мы люди не местные, из другого мира и другого тысячелетия, но скажите пожалуйста, неужели в средние века все такие бестолковые?

Наше появление они встретили выпученными глазами и удивленными возгласами, даже не пытаясь сопротивляться. Хотя чем? Мечи в полном порядке, но на пути к ним стоял улыбающийся орк и поигрывал мышцами.

Мы связали им руки, но не сильно, лишь бы не убежали. Привели часового. Потом Серог принес Верка. Тот, накаченный Машком остро пахнущим лекарством и обмазанный мазью, чувствовал себя лучше и пришел в себя.

– Д а я хотел, как лучше, – начал оправдываться Машк, увидев меня.

Я только вздохнул. Хотел, как лучше, а получилось, как всегда. Знакомая русская ситуация. Интересно, а феи не из России? Во всяком случае, выглядел он, как русский человек после хорошей драки. Весь в бинтах, стонущий и матюгающийся. Выжил бы.

Серог был настроен более оптимистично.

– Подойдёт отряд, отнесем к целителю, – отмахнулся он. – Вот если бы брюхо было распорото, или нога отрублена, тогда молись Солнцеликого, а тут шкуру опалило, мелочь какая.

Он счастливо оскалился, глядя на пленных. Те испуганно заерзали. В Ганворском герцогстве проживали только люди. Из нелюдей находилось немного феев, но те таились по лесам, изредка поступая на армейскую службу. А наемники орки до герцогства не дотягивались, лишком далеко. Оскал Серога они расценили, как гастрономический намек и, признав во мне командира, обратились ко мне с просьбой защитить. Один из них даже намекнул на определенный выкуп. Говорили они на испорченном Майдорском языке, но половину слов я разобрал.

Серог решил подыграть, сглотнув и облизав губы. Мявка, увидев его жестикуляцию, тоже рефлекторно сглотнула. Пленные заерзали, один, помоложе, потерял сознание.

Я не обращал внимания на всю эту комедию. Шевалье подшутил над нами, отправив в дозор. Этого его право, он мог бы просто оштрафовать нас, да еще отдать палачу для порки. Меня и Зурата, правда, как дворян, порть было нельзя, но наказание можно найти, было бы желание.

Кто теперь мешает нам скромно пошутить над командиром. Шевалье, говорят, любит хорошие шутки. Итак, что мы имеем? Три скромно одетых солдата, на каждого приходилась по дубинке, наверняка, мобилизованные крестьяне. Это в лапах орка дубинка выглядит органично и страшно, а в у этих крестьян она лишь подчеркивает недостаток вооружения в армии Ганворского герцогства. Пара воинов, носивших звание старших солдат, как я понимал, что-то вроде наших ефрейторов, выглядела посильнее. Хотя вооружены они были обычными гладиями, но ухватки и потертый вид мечей показывал, что это профессиональные воины. А этот расфуфыренный юноша должен быть офицером – лейтенантом, как я понимаю по знакам различия. Интересно, является ли он дворянином, то есть магом, но званием не рядовой. А для мага он слаб, зелен еще.

Кстати, о магах… А кто запустил файерболл?

Меня пробил пот. Неизвестный маг шатается по кустарнику, а мы, десяток шалопаев, толпимся, как зулусы вокруг костра, представляя хорошую мишень.

Слегка пнув для стимулирования потогонных желез одного из ефрейторов, я поинтересовался на счет файерболла. И к немалому моему облегчению, ефрейтор с запинкой произнес, что у него было заклятие огненного шара, которое он и использовал, запаниковав при приближении фея.

Осталось определить правдивость слов. Местные оказались более подготовленными к подобной процедуре. Серог, все еще скалясь, подошел к хозяину заклятия и что-то спросил. Тот кивком указал на свой вещмешок. Орк, не утруждая себя копанием в чужих вещах, просто вытряхнул содержимое, кивнул при виде листка пергамента. Показал мне.

– Здесь было заклятие, выпущенное совсем не давно. Парень не врет.

Он наклонился к ефрейтору и лязгнул зубами.

Я счел проблему исчерпанной и посоветовал Серогу отвлечься от кровожадных шуток. Затем объяснил суть своего предложения. Орк пришел в восторг. Зурат, правда, усомнился в благополучном окончании нашей проделки, но большинством голосов оно было принято. А Зурату посоветовали помолчать под угрозой битья, несмотря на его дворянское звание.

Пленным я пообещал, что, если они не будут особо раскрывать рот, то все останутся в живых.

– Мы немного пошутим над нашим командиром. Ваше дело маленькое. Поживете в плену, вас выкупят или обменяют. А если откроете рот, после допроса отдам орку. А то не напасешься на него еды.

Пленные переглянулись и несмело обещали молчать. Очень уж их впечатлил Серог.

После легкого обеда – Мявке не хватило и она обиженно поглядывала на меня – показался основной отряд – сначала десяток легкой пехоты, выполнявшего роль дозорных, а затем сотни мечников – основная сила войска Дэмента. Позади двигались эльфы, а замыкал отряд обоз с небольшой охраной.

Мои солдаты встретили пришедших радостными криками. Вместе веселее и безопаснее. И к тому же там были золотые! Хотя бы один, но с надеждой на добавку.

Серог утащил Машка целителю. А я отправился к командиру, оставив оставшихся солдат для охраны. Дэмент встретил меня приветливо. Можно сказать, как дворянин дворянина.

– Ваше задание выполнено, – бодро доложил я. – Пленные взяты.

Дэмент обрадовался.

– Даже так. Тащи их сюда, что ты тянешь. Золотой с меня.

По моему приказу два солдата десятка приволокли крестьян. Я решил на всякий случай откланяться, понадоблюсь – позовут. Но шевалье взмахом руки оставил меня в кучке сотников и магов.

Перепуганные и без того слегка заикающиеся, они понесли такую ахинею, что Дэмент послал за палачом. Тот, оказывается, не только занимался избиениями и пытками, но был еще специалистом по приведению в нормальное состояние поехавших от избытка впечатлений "пользователей".

Палач кое-как способствовал повышению умственных способностей крестьян, по очереди облив их водой и проведя грубоватый массаж. Крестьяне начал отвечать на вопросы шевалье, хотя знали они очень мало.

Дэмента разговор не устроил, хотя кое-какую информацию он получил.

– Слабовато, – задумчиво сказал он, когда крестьян увели. Он повернулся ко мне, – может быть, попытаешься со своими людьми поймать более знающего? Тут кустов много, вполне какой-нибудь мутюг мог спрятаться.

Я сделал задумчивое лицо, хотя в душе возликовал. Шевалье сам лез в ловушку, как глупый лисенок, даже подманивать не пришлось.

– Постараюсь, ваша светлость, – в голос пришлось добавить сомнение.

Шевалье решил меня простимулировать.

– Поймаете, получите на десяток второй золотой.

– Разрешите идти? – я посчитал разговор оконченным.

Шевалье кивнул.

– И побыстрее, – потребовал он.

Серог уже вернулся и, кроме Машка, все были на месте. Фея оставил при себе целитель, чтобы залечить ожоги.

– Отдыхаем! – Скомандовал я и рухнул под дерево, притянув к себе Мявку. Кошка охотно приняла предложение устроить вольную борьбу, с азартом бросаясь на меня и пытаясь завалить на спину. Пока я был у Дэмента, она перекусила небольшой птицей с земного воробья, стаи которых летали среди кустарников и выглядела довольной жизнью.

– А этих как? – недоуменно спросил Верк, показывая на пленных.

– Нам приказано перешерстить заросли и поймать пленных поумнее, – пояснил я, – что мы сейчас с вами в поте лица делаем.

– Мяу, – рявкнула Мявка, подчеркивая собственную роль в поиске и прыгнула на меня. Впрочем, вскоре она устала играть и мирно устроилась под боком.

Подождав нужное время, необходимое для имитирования поисков, я скомандовал приготовиться. Шли только мы с Серогом. На остальных надежды было мало – проболтаются невзначай и прощай наш золотой. Еще и по шее схлопочешь. Пусть лучше охраняют офицера. Не важно, что он выглядит сопляком. У моих ротозеев уйти из-под носа проще простого.

Мы с Серогом немного замаскировались. А то наш свежий и чистый вид будет весьма гармонировать с уверением о тщательности поисков. А так мы слегка смазали жидкой грязью лицо, чуть исцарапались колючками, побрызгали водой ефрейторов. И двинулись к Анре Дэменту.

Шевалье, сидевший в тени шатра под ветерком, удовлетворенно кивнул.

– Вы, ребята, вскоре станете богаче меня, – пошутил он. – Не мелочь – два золотых за день заработать. Смотрите, не загордитесь, здоровайтесь со мной.

Я побоялся, что Серог проболтается, или ляпнет чего лишнее и отрапортовал о выполнении задания.

Дэмент поблагодарил и разрешил идти, но мне в спину сказал:

– А вы, десятник, задержитесь.

Слова и тон, с какими они были сказаны, так напоминали папашу Мюллера, что я едва сдержался. Не хватало еще зубы скалить. Анре Дэмент для своего положения был вежлив и корректен, но он все же являлся пятисотенным с соответствующим апломбом.

Разговор повелся о расположении сил ганворцев, об укреплении крепостей, то есть о такой информации, которую я совершенно не знал.

Вскоре ефрейторов увели. Дэмент сидел, как Кутузов на совете в Филях и о чем-то надолго задумался. Свита, не решаясь беспокоить полководца, явно составляющего план боя, стояла молча, слегка позвякивая оружием и доспехами. Только Мявка, до этого игравшая своим хвостом, не пожелала уловить важность момента.

– Мяу! – сказала она, и потянула меня за руку, вцепившись пастью.

Дэмент встрепенулся и посмотрел на Мявку.

– Калид, – позвал он отрядного писаря, заведовавшего одновременно отрядными финансами. – Приготовь пять золотых.

– Господин, пять золотых – это много, – попытался остановить разбазаривание казённых денег финансист, но шевалье так на него посмотрел, что тот пулей полетел к зачарованному магией на случай кражи ящику с деньгами.

– Сударь, – обратился он ко мне, – времени у нас мало, поэтому хотел бы обратиться к вам как дворянин к дворянину. Обещаю вам, что из вашего десятка никто не будет наказан за эту шутку. Но ради Солнцеликого, скажите, сколько еще у вас пленных. Я заплачу за всех пять золотых.

Раньше я намеревался вести торговлю до конца, но Дэмент проявил себя опытным психологом. Когда к тебе так обращаются, надо вести себя как человек благородного сословия.

– Есть еще офицер, – сообщил я.

– Ух ты! – не удержался от удивленного возгласа один из сотников.

Дэмент тоже удивился, но, будучи более сдержанным человеком, промолчал, лишь попросил привести пленника.

Десяток я отправил к лагерю сотни, приказав взять на всех обед. Со мной пошел только Серог. Чтобы привести одного офицера этого было вполне достаточно.

Дэмент, опять задумавшись, сначала безучастным взглядом скользнул по лейтенанту, но потом ахнул.

– Ба, Гардон! – удивился он. На лице появилась улыбка, как у лисы, встретившей в лесу курицу. Не думал, что Дэмент умеет состроить такую физиономию.

– Здравствуйте, господин Анре, – уныло ответил лейтенант. – Едва мой отец узнал, что к Кларии идет отряд майдорцев, он напророчил встречу с вами. И он оказался прав. У ваших солдат ловкие ручки.

– Заведите его в шатер, пусть палач приготовится к пытке, – приказал Дэмент, – а вы идите к себе, – разрешил он нам уйти, предварительно вручив пять золотых.

Лейтенант, услышав о палаче, побледнел, но упрямо сжал губы. Хотя он был молод и без магического потенциала, но его происхождение требовало принять смерть с высоко поднятой головой. Иначе он опозорит память предков и жизнь потомков.

Мы с Серогом не заставили ждать и пошли в расположение сотни. Десяток обустраивался, поставив одну походную палатку на всех. Обед мирно грелся на небольшом костерке. Люди и нелюди с нетерпением ждали, что я им скажу. Серог, недовольный нарушением разработанного плана, начал разбираться с соседями и накалил обстановку. Машк и вылеченный Верк едва не взлетали, размахивая крылья. Скорее всего, произошла бы приличная драка, но я сразу выставил на всеобщее обозрение, разжав ладонь, пять золотых – сумма, которую большинство могло видеть только в смелых мечтах и на представлениях уличных комедиантов. Их требовалось разделить на всех.