Знак волшебства

Глава 26

Я сидел и расчесывал Мявку платяной щеткой, реквизированную у слуги со строгим наказом больше ее не трогать. Кошка у меня была шерстистая, с длинным мехом и поэтому расчесывать, и вычесывать шерсть у нее надо было обязательно, иначе, вылизываясь, она забьет себе желудок шерстью.

Мявку процесс расчесывания раздражал, она ругалась по-кошачьи, царапалась, отбивалась лапами, кусалась. А если учесть ее габариты, то я через энное количество времени стал владельцев прекрасных глубоких царапин.

Получив еще и изрядный укус, я рассвирепел, взял зверя за уши, повернул к себе и подтащил ее морду к своему лицу.

– Мявка, если ты будешь капризничать, я тебя загрызу!

И угрожающе обнажил зубы.

– Мяу, – забилась якобы в истерике кошка.

– Ну? – угрожающе спросил я.

Мявка замерла, зажмурив глаза. На курсах актерского мастерства я бы, на месте преподавателей, поставил ей наивысший балл за маску ужаса.

– Какой ты свирепый, – посочувствовала Элоиза, читавшая какой-то документ и отвлекшись на минуту. После определения во мне растущего Рыцаря Света она не отпускала меня ни на миг.

Мявке только это и требовалось. Она жалобно заскулила, обвиняя меня в нарушении Гаагской конвенции, прав ребенка и в жестком отношении с животными.

– Если твое высочество хочет пожалеть этого бегемота, то может самолично взяться за щетку.

Принцесса сразу прикрылась документом и сделала вид бюрократа, чрезвычайно занятого деловыми интересами.

– Будешь слушаться, сходим, прогуляемся, – пообещал я.

Мявка подумала, вздохнула и развалилась, давая щетке возможность работать в полной мере.

Окончив этот кровавый для меня и нервный для животного процесс, мы с облегчением вздохнули и отправились размяться по Тиссету.

В прошлый раз я гулял в этом колхозе в качестве приблудного сезонника. Сегодня уже в качестве члена правления. Растем, однако. Как бы удрать от этого счастья?

Слухи из дворца распространялись быстро. Я самолично убедился в этом, замучившись отвечать на приветствия. Поздороваться или глубоко поклониться в зависимости от положения графу, жениху, члену Тайного Коронного Совета и т. д. и т. п. желал каждый.

Тем более, что за нами на некотором расстоянии шла сама наследная принцесса Элоиза Майдорская с солидной охраной.

Мне это быстро надоело. Мявка, наоборот, расцвела. Она грациозно бежала, приветливо улыбаясь всем прохожим. Правда, оскал кучи клыков не радовал народ. Скорее, наоборот, стимулировал разбегаться по окрестным улицам. Но Мявку это не злило, а веселило.

Промаршировав несколько улиц, я предложил возвращаться домой, в королевский дворец, где мне был выделен целый этаж. Меня это поставило в тупик.

Личный королевский дворец состоял из четырех этажей. При этом первый этаж был занят хозяйственными и охранными службами, на втором этаже проживал король с королевой, на третьем – Элоиза, на четвертом – я. По логике моего мира, это означало, что меня ставит выше всех. Но то моего мира, а на Кимане как?

Элоиза, к которой я обратился с таким вопросом, по-королевски отмахнулась, обозвав это ерундой. Ничего себе ерунда!

На моем этаже было где-то сорок комнат – от больших, где можно производить ротное собрание, до крохотных, куда умещались кровать и стол. На все это первоначально приходились я, Мявка, Хенрих. Затем, по распоряжению Элоизы, вселилась пара дюжин слуг, принявших на себя все бытовые проблемы, и около тридцати гвардейцев, командовать которыми был назначен… Гвинейл. Испорченное чувство юмора существует не только у меня.

Хенрих никаких проблем мне больше не создавал. Магическое могущество и новый статус делал его безоговорочно более слабым и менее знатным по сравнению со мной. Теперь он безропотно тянул лямку оруженосца. Да и куда ему деваться, когда он со мной находился то при короле, то почти непрерывно при принцессе.

Самой большой проблемой стала у меня представительница «слабого» пола – Элоиза.

Элоиза начала энергично вводить меня в курс государственных дел и я каждый день сидел на наводящих скуку заседаниях. Принцесса энергично командовала королевством. Этого я никак не мог понять, хотя мне и пытались разъяснить. Почему королевская чета в расцвете лет (им было не по тридцать, как опрометчиво решил я, а по сорок с небольшим) была отстранена от управления, а восемнадцатилетняя девчонка всем командовала? И почему королева Ниана, совершенно здоровая женщина, не могла родить еще хотя бы одного ребенка? Странные какие-то нравы у этих аборигенов.

Я сидел на очередном заседании под громким названием совещание Коронного Тайного Совета по вопросам экономики, финансов и обороны и откровенно скучал. Нет, права свои я использовал в полную меру. Товары моего графства не без пользы для меня получили широкое распространение не только в Майдорском королевстве, но и в соседних государствах. Элоиза сначала кривилась, полагая, что я набиваю только свой карман, но когда выросли денежные доходы от налогов, а наличие большого объема строительных материалов позволили не только облагородить Тиссет, но и провести радикальную перестройку комплекса королевских дворцов, широко использовав красный и серый гранит, яшму, малахит и другие полудрагоценные камни, она согласилась с полезностью моей деятельности.

Но до чего же тоскливо. Граф Ганиф ищет преимуществ для своих сторонников, ему возражает граф Дьер, который сам бы хотел получить данные привилегии. Элоиза плавает, как пескарь в илистой речке, а я скоро челюсть вывихну.

На мой скучающий вид заседающие старались не смотреть. Как, впрочем, и на мелкие хулиганства Мявки, которая то потихоньку разрывала гобелены, то царапала паркет, при этом изображая огромный интерес к происходящему.

Нет, такое равнодушие проистекало не из вежливости. Однажды, не помню барон какой-то там, попытался на одном из великосветских раутов, бывших мне также до лампочки, вежливо нахамить мне. Я скучающе посмотрел на него и наложил тяжелый магический щит, использовав ману свыше одной единицы. Тяжелый – в смысле много весит. И барону приходилось постоянно выделять ману, чтобы плита его не раздавила. Его хватило на два часа, пока плачущая жена барона не вымолила у Элоизы жизнь бестолкового владетеля. При этом, снимать плиту по, как подчеркнула принцесса, ее просьбе пришлось мне. Больше никто не мог, даже соединившись любым количеством голов. Маги не переходили за единицу силы магических измерений. Не могли. А я переходил.

Магический бомонд терялся в догадках, пытался узнать информацию у Элоизы, и откровенно завидовал. Самые смелые женщины изредка пытались заигрывать со мной, а самые смелые мужчины – с Мявкой. Впрочем, оба канала легко пресекались. Женщин отшивала принцесса, одним взглядом давая понять, что территория занята, а мужчин – Мявка, которой они быстро надоедали и она меняла их, как одноразовые лезвия.

Заседание завершилось.

– Мявочка, ты можешь перекусить, – разрешила принцесса. Мявка с готовностью сглотнула и зарылась в миску с мясом, которую принес специально назначенный для ее кормления слуга.

– Я бы не против…

– А мы, граф, займемся изучением магических заклятий, – отрезала Элоиза. – И поспешите, вскоре у нас торжественная церемония, посвященная завершению курса обучения королевского магического колледжа.

– Но я хочу есть! – взбесился я.

– Я вам приказываю, граф! – уровень ее бешенства мог сравнится только с моим.

– А я не подчинюсь вам!

Принцесса оказалась в затруднении, из которого вышла привычным способом. Запахло озоном. За несколько приемов обучения я уже запомнил простейшие заклятия. Сейчас по мне шарахнули заклятием подчинения. Я отразил его зеркальным щитом, а затем не в силах совладать с собой, соорудил гигантский воздушный кулак, щедро плеснув в него ману.

– Дети, перестаньте, – в дверях появился Динмар, – Элоиза, держи себя в руках, граф, прошу вас! Вы разнесете всю Киману.

Я остыл. Действительно, чрезмерно. В заклинании столько энергии, что Тиссет можно разнести. Поднял в стратосферу воздушный кулак и развеял его на мелкие кусочки, заглушив ударную волну. Иначе от Майдора ничего не останется. А так на протяжении короткого времени – лет триста-четыреста – над Майдором будет постоянное северное сияние.

– Подавайте мне обед, адепты Темного, – рявкнуло я на слуг, – иначе я вас сожру.

Мявка согласно зарычала, оглушая окружающих. Опять ману использовала для усиления звука. И почему ей можно все, а я рожден быть поросячьим хвостиком?

Принцесса ушла, хлопнув дверью, Динмар тоже, но дверь он прикрыл аккуратно.

Мявка аккуратно поглощала мясо. И у меня было мясо, но в варенном виде. Вот так мы поглощали еду в обычных трактирах и были счастливы. Зачем я должен мучиться в позолоченной клетке и исполнять капризы бестолковой девчонки, пусть и сильного мага?

Мне вдруг пришла мысль – а почему бы и не удрать?

– Мр-р, – поддержала меня Мявка, непонятно как оказавшаяся около меня. Она понятливо посмотрела мне в глаза, – мол, я бы тоже не выдержала, – участливо похлопала лапой по спине.

Я прижался к ее голове и мы в унисон замурлыкали. Хоть одна женщина во всей вселенной поднимает меня.

Товарищ будущий Рыцарь Света, а не пора ли вам отсюда на хрен, то есть, конечно, не пора ли вам поспешить на свершение героических сведений, подальше от всяких мегер и тоскливых совещаний?

И я решил бежать!