Знак волшебства

Глава 21

После невинного магического поединка мы продолжали обедать. Правда, через некоторое время в комнату ворвались местные маги, сопровождаемые солдатами. Как они сообщали, магический фон в поместье поднялся до такого уровня, что им пришлось контролировать его, иначе начались бы побочные явления типа проникновения чудовищ из других миров. Увидев идиллическую картину, старший маг извинился, но попросил рассказать о случившемся.

Герцог ограничился очень коротким рассказом и жестом руки отпустил их. Отношения ко мне из пренебрежительного стало уважительным и даже настороженным. Я его понимал. Присутствие ходячей магической бомбой вывело бы из себя любого мага.

– Появившись на Кимане я оказался в теле дворянина Грумантского королевства, умершего от болезни и истощения. Купец купил его, по-моему из жалости, поскольку маг – целитель сказал ему о тяжелом положении грумантца. Нанялся в купеческую охрану до Тиссета, а затем завербовался в майдорскую армию, попал в отряде Анре Дэмента. Вскоре он произвел меня в десятники. Был направлен к Кларию в целях установления заслона. В итоге сумел взять Кларию. Мявка была постоянно со мной, вдвоем мы восстановили рубин города, после чего горожане провозгласили меня бароном.

На мое несчастье около крепости оказался граф де Стоун, который вознамерился лично наказать простолюдинов, убивших своего господина. Пришлось немного поцарапать его шкурку.

– Вы убили его? – с явной надеждой спросила принцесса.

– Зачем? – удивился я, – граф принес мне магическую клятву и отныне является вассалом.

Родственнички хором ахнули. Принцесса пощупала меня за руку, словно не верила в мое существование.

– А потом вы разгромили войско Ганворского герцога? – язвительно предсказала она.

– Чего не было, того не было, – отказался я от незаслуженных почестей, – пришлось разнести только войско графа де Сэна, младшего брата герцога.

Иронию сразу смыло.

– Вы представляете, дядюшка, – поделилась принцесса своими впечатлениями. – Нам по пути сегодня встретились два некроманта. И Виктор сумел прорвать их защиту! Инициатор тишины, величайшее изобретение некромантов, спасовал под давлением Дэмента и сгорел. А потом мы встретили Нраза, который прикрывался крупным отрядом.

– И почему вы тогда находитесь здесь? – удивился герцог. – Ах да! – ударил он себя по лбу. – Вас зомбировали и послали ко мне шпионить.

Принцесса чарующе улыбнулась, маркиз прижал руку к сердцу. Герцог, разумеется, шутил, но он жаждал узнать, как мы выпутались.

Элоиза его не разочаровала:

– Нраз поставил чрезвычайно сильное и затратное заклятие Проклятие ада, которое было очень хорошо замаскировано. Мы, наверное, так и въехали бы в него, не заметив, но Мявка, молодец кошечка, почувствовала заклятие и сорвала с него полог невидимости.

Мявка расцвела от счастья, даже пасть разинула, показывая, как ей приятно. Ох и нахалка. Уж не собирается ли она слинять от меня?

Элоиза не собиралась пересаливать с похвалой и деловито продолжила:

– Я попыталась снять заклятие, но его подпитывал сразу десяток сильных некромантов. В итоге сила заклинания повернулась против меня. Если бы не Виктор, мне пришлось бы туго. Проще говоря, меня бы убили. Но Виктор присоединил свою магию к моей и мы разнесли заклинание, а за одним и магов, поддерживающих его. Кстати, а за Нраза с казны причитается две тысячи золотых.

– Это невозможно, – сердито сказал герцог. – То есть я хочу сказать, что после взятия с вас ментального образа деньги господин Дементьев получит. Но, Виктор, неужели из-за вас прикажите переписать учебники?

Принцесса улыбнулась:

– А потом он применил заклинание огненный щит, но очень большой, который охватил все войско некромантов, и им сжег воинов.

– Герцог только покривился.

– Скажи, Элоиза, – жалобно попросил он, – ты ведь шутишь? Парень тебе понравился и ты приукрашиваешь его достоинства.

Принцесса покачала головой:

– Мне припоминается только один случай неограниченного магического потенциала – Рыцарь Света.

И эти о рыцаре!

Герцог замолчал, припоминая информацию. Хмыкнул:

– Но это же детская сказка!

– Другого варианта я предположить не могу, – холодно возразила принцесса.

– Я давно не читал этой сказки, – признался герцог, – дети уже большие. Но, насколько я помню, Рыцарь Света был сильнейшим магом, а наш Виктор, при всем моем уважении к нему, не может называться сильным магом. У него просто много маны. Такое очень редко, но бывает.

– Он в пути, – коротко парировала Элоиза и обратилась ко мне: – Королевский дом Майдора в долгу перед вами, Виктор. За один синяк и несколько жизней.

Я решил не терять возможности найти покровителя, обращаясь в основном на герцога:

– Не знаю, как с синяком, а за спасенную жизнь вы могли бы уже начать рассчитываться, походатайствовать перед королем за утверждение меня бароном Кларии.

За столом наступила тишина, нарушаемая только стуком чашек. Мявка, представленная сама себе, потихоньку хулиганила, передвигая лапой блюда и выбирая из ближайших кусочки повкуснее. Я ее не останавливал. Девочка так много сделала для нас, что ей надо памятник отлить из золота или вручить солидную толику денег.

– Мявка, это правда? – спросил герцог.

Мявка торопливо убрала со стола лапы и растянула мордочку в обольстительной улыбке.

– И что же вы натворили в Кларии, кроме вышесказанного, – уже потребовал дополнительную информацию герцог. – Убили сотню людей, разрушили город, обесчестили всех горожанок?

Принцесса укоризненно посмотрела на герцога. Тот извинительно развел руки. Мол, забылся, вон какие герои у нас появились.

– Убитых в Кларии было три, – в тон ему ответил я, – простите, пожалуйста. Больше ничего.

– Не может быть, – в голос ответили родственники, переглянулись и засмеялись.

– Так, значит, вы, барон, стали властителем Кларии, – уже как с равным заговорил герцог.

– Я еще не утвержден, – напомнил я.

– Бросьте, – махнул рукой герцог, – после совершенного вами король утвердит любую вашу просьбу. Если, конечно, вы действительно стали властителем Кларии. Я лично верю вам настолько, что сейчас же отправлю голубиной почтой рекомендательное письмо с просьбой утвердить вас бароном Кларии.

Я встал и поклонился. Мявка благодарно мяукнула.

Герцог вышел на ненадолго, чтобы отдать распоряжение об отправке письма и вернулся обратно.

После долгого обеда, плавно переходящего в ужин, я расположился отдохнуть. Апартаменты мне, разумеется, сменили, поселив неподалеку от принцессы в роскошных покоях. Правда, не все в поместье оказались мне рады. Когда я выходил из своей прежней комнаты, забрав немудренные пожитки, то наткнулся на красавца – мужчину, точнее сказать красивого парня. Не знаю, как он гармонировал с точки зрения женского идеала мужской красоты, но я в сравнении с ним был замухрышкой.

Он стоял по середине коридора и явно не хотел уступать мне путь. Я излишне гордым не был и спокойно двинулся в обход этой вершины биологического развития.

– Слышь, ты! – с ленивой угрозой проговорил он. – Ты должен проползти на коленях мимо меня или, если ты являешься дворянином, согнуться в поклоне. Или ты пожалеешь!

Я изумился, нарисовав на лице целую гамму чувств. От Мявки научился. У кошек на лице немного мышц, но они умеют так артистично выпучить глаза, состроить жалостливую или просительную рожицу… У человека в этом отношении куда больше возможностей.

Красавец растерялся. Видимо ему никто в поместье не давал отпор и теперь он не знал, что делать.

Я ждал.

Наконец он тупо сказал:

– Ну?

– Что?

Разговор двух гигантов мысли завершился тем, что нетерпеливый собеседник выхватил шпагу и заорал:

– Берись за шпагу, или я выпущу тебе кишки!

– Слишком много чести, – проворчал я, не собираясь размахивать шпагой и еще нечаянно не проткнуть кого-нибудь в столь гостеприимном поместье брата короля. Вместо этого я предложил ему занятие бокс до пяти раундов. Увы, нынешние дворяне совсем не умели драться на кулачках. Создавалось впечатление, что детство у них было чинное, переполненное утренниками и чаепитиями в перерыве между занятиями по географии и чистописанию. И только после восемнадцати они как с цепи срывались.

Короче, я всадил ему кулаком в морду. Он полетел на пол, судорожно отмахнувшись шпагой. Как будто я решил падать вместе с ним!

Я подождал.

Парень еще немного потыкал в воздух в полубессознательном состоянии и уронил шпагу, закрыв руками лицо. Нокдаун.

Наше вам с кисточкой. Я немного постоял, но красавчик уже не ждал продолжения дружеской беседы. Собственно, мне возражать не приходилось. Я прошел дальше, Мявка, посмотрев представление под названием «дураков и в бане бьют», пришла в игривое состояние и с урчанием наскакивала на меня, пытаясь сбить с ног. С учетом, что эта зараза ростом была сопоставима с худосочным теленком и весила больше трех десятков килограммов, помноженных на ускорение, устоять от ее нападений оказалось не просто. Пришлось ускорять ход и уворачиваться, заставляя кошку промахиваться и недовольно мяукать. Так мы дотанцевали до моих покоев.

Разложив свои вещи, то есть швырнув сумку на ближайший стул, я вознамерился пару часов воздействовать на поверхность кровати.

Как бы не так! Не успел развалиться на ложе огромной мягкой кровати, с твердым намерением вздремнуть, как в дверь сильно постучали. Мявка расположившись рядом, заворчала, а я притаился. Может быть, кто-то заблудился? В этом огромном замке столько комнат.

Но в дверь снова постучали, и незнакомый голос позвал господина барона. Надежда остаться на кровати покинула меня, пробравшись через окно на улицу. Мявка тоже поняла, что пришли за нами. Она мягко спрыгнула на пол и посмотрела на меня. Я вздохнул и, поднявшись, открыл двери.

У порога стоял дворянин из свиты герцога и бесстрастно сообщил, что ее высочество и его светлость ожидают меня в гостиной комнате. И что им не отдыхается?

Герцог встретил меня приветливо и извинился за беспокойство. Но причина была весомая. Король получил письмо герцога голубиной почтой и, несмотря на огромные потери маны, отправил магическое сообщение с требованием немедленно прибыть в Тиссет. Поэтому нам придется выступить немедленно. Тогда завтра к вечеру мы будем в столице.

Я скривился. Почему мы должны беспрекословно слушаться королевских распоряжений… Мявка, наоборот, оживилась, запрыгала вокруг. Она вообще любила приключения. Авантюристка!

– С нами отправится мой младший сын, – сообщил герцог. – Хватит ему бездельничать в поместье.

Принцесса и герцог уже были одеты по-походному. У Мявки все имущество заключалось в хвосте и усах, с которыми она не расставалась. За сыном было послано. Оставался я. По советской привычке я сам собирался сбегать за сумкой, но герцог остановил меня и отправил слугу.

Пока слуга ходил, в дверь постучали.

– А вот и мой младший сын Хенрих шевалье Горекский…, – начал герцог и смолк.

На пороге возник знакомый мне красавчик (угрюмая версия). На лице переливался всеми цветами синевы огромный синяк.

Наступила тишина. Взгляды герцога и принцессы скрестились на моем лице. Я сделал скоромную мордашку типа «я здесь совсем не причем, просто гуляю». Принцесса фыркнула, Мявка торжествующе мяукнула. Дамы веселились от комичной для них картины. Зато герцог рассвирепел.

Я уже решил, что моя карьера при дворе завершилась, а из поместья меня банально выбросят, навесив пару шишек и синяков, когда герцог заговорил, обрушившись… на своего сына.

– Я тебе говорил, что ты со своим гонором когда-нибудь попадешь в неприятную ситуацию. Мерзавец! Горе нашей семьи! Что ты сделал?

– Я потребовал, чтобы он мне поклонился.

– Дурак!

– Наша семья настолько знатная, что все дворяне королевства обязаны склонять свои головы, – упрямо стоял на своей позиции красавчик.

– Хорошо, что ты не станешь королем, – облегченно сказал герцог. – Дворяне подняли бы мятеж. – Он обратился ко мне, – как вы удержались от поединка с ним? Он испугался?

– Нет, что вы, – успокоил я его, – он сразу взялся за шпагу и предложил мне дуэль. Но я подумал, что убивать в поместье, где меня так радушно встретили, будет слишком бесчестно.

– Я учился у лучших дуэлянтов страны!

Принцесса засмеялась, Мявка зафыркала. Герцог забеспокоился:

– Сынок, с таким гонором ты проживешь в столице не больше недели. А потом мне придется побеспокоиться о пышных похоронах. Спасибо вам, барон, что вы не стали убивать Хенриха. Окажите еще одну милость, возьмите его в оруженосцы, научите жить в Тиссете. И моя благодарность будет безгранична.

Я скривился. Меньше всего мне хотелось связываться с юным балбесом, нахалом и спесивым красавчиком. Но реакцию герцога я тоже представлял. А уж если сыночек пострадает, то барон Кларии разу же превратиться во врага.

Хенрих скривился не менее криво.

– Хорошо, – сказал я, посмотрев на него. – Но вы должны понимать, что он излишне своенравный.

Герцог согласился:

– Мы избаловали его. Я могу приказать ему подчиняться вам.

– Ну зачем же такие жертвы, – неискренне проникся я сочувствием шевалье. – Вы должны лишь быть готовым к тому, что у вашего сына периодически будут появляться синяки, шишки, ожоги, прочие неприятности, портящие драгоценную шкурку.

– Я убью вас! – ощерился Хенрих.

– Это вряд ли, – холодно усомнился я, – вам, господин шевалье, необходимо сначала научиться жизни. Опыт со служанками сюда не входит.

Герцог не стал поддерживать сыночка. По-видимому, он его серьезно разочаровал и теперь отец был готов трактором проехать по его гордости, лишь бы приучить стать нормальным дворянином.

А Хенрих побагровел, свирепо посмотрев на меня. Получив синяк, он стал сдержаннее. Быть скромнее его заставляло и присутствие отца.

Больше нас ничто не сдерживало. Мы отправились в путь, взяв спутников принцессы. По поместью уже разошлись различные слухи о страшном мне. В совокупности с произошедшими днем столкновениями с наварийцами маги и слуги Элоизы буквально подпрыгивали от желания узнать побольше. Поскольку герцога и принцессу расспрашивать было невозможно, меня – страшновато, а Хенрих со свои угрюмым видом и синяком на пол-лица не имел никакого желания объяснять причины столкновения со мной, каналов информации не существовало.

Интерес к событиям дошел того, что один из магов попытался поговорить с кошкой. Сам видел! Та только удивленно посмотрела на него и ускакала. Вдруг сумасшествие заразно.

Принцесса, видя мучения своих поданных, веселилась. Мне хотелось подсказать Элоизе продавать информацию за деньги. Она бы обогатилась.

Честно говоря, завтрашний выход выглядел предпочтительней. Сегодняшний день и без того был наполнен различными событиями. Сейчас бы кусок мяса на ужин и спать! Мявка задорно мяукнула, подначивая меня. Она тоже не понимала нашей торопливости, но с хорошей компанией была готова бежать куда угодно.

Когда стало совершенно темно и идти стало не только трудно, но и опасно, мы подошли к одному из селений, в котором было небольшая придорожная гостиница с таверной. Хозяин, уже потерявший надежду подзаработать деньжат в этот день, расплылся в улыбке.

Герцогу и принцессе досталось по отдельной комнате. Мне пришлось разделить помещение с Мявкой, что было привычно и с Хенриком, что оказалось неприятной новостью. Оказалось, что оруженосец должен всюду сопровождать своего сеньора, кроме, разумеется, супружеской постели.

Мои спутники ушли по комнатам, а я задержался, подозвал слугу и приказал приготовить сырое мясо и молоко для кошки и жаркое для меня. Кисло вспомнил о Хенрике и заказал два жарких. Герцог и принцесса со свитой ужинать явно не собирались.

Оруженосец занял кровать у стены, оставив мне место у окна, и уже лег спать, закутавшись в одеяло. Я некоторое время стоял перед дилеммой – поднять его и отправить на другую кровать или оставить в покое. Кровать у окна была более лучшей, но в педагогических целях паренька надо взгреть. Иногда я вспоминал, что, в принципе, сам в теперешнем теле моложе его. Но психология человека на четвертом десятке лет и положение самостоятельного феодала (барона) делали меня более старшим.

С другой стороны, излишние придирки с той же педагогической основы могли вызвать негативные последствия. Не зачем надоедать по пустякам.

– Господин шевалье, – позвал я, – мною заказано для вас жаркое.

– Я не хочу, – послышалось из-под одеяла.

– Вы хотите поспорить со мной? – я придал голосу хищные нотки.

Хенрик замер, видимо, решая, обострять обстановку или подчиниться.

Мявка, которая находилась в своем обычном – голодном – настроении, разобралась, что мешает нам спуститься и приступить к трапезе. Она схватила край одеяла и потащила его на пол.

Хенрику, чтобы не валяться в исподнем на виду у нас, пришлось вставать. Мы спустились в таверну, в которой почти никого не было. Мявка, рыча и недоверчиво поглядывая на Хенрика, села напротив нас и принялась пожирать свой ужин. «Знаю я вас, – говорил ее внешний вид, – все норовите обидеть бедную кошечку. Только отвернись, стянете мясо, выпьете молоко, оставите голодной».

Я не стал ее переубеждать. Говорить женщине, что она не права, все равно, что подливать бензин в костер в надежде его потушить.

Вместо этого я принялся поглощать жаркое, заедая его ломтями свежего хлеба. Хенрик, угрюмо поглядывая на меня, поначалу ел медленно, маленькими кусочками. Но затем аппетит разгорелся и он ничем мне не уступал.

Жаркое было вкусным, я с удовольствием съел порцию, с трудом отказался от второй. Мявка имела свою точку зрения, настоятельно предлагая повторить. Но я показал ей язык, вызвав волну недовольства. Мявка рычала, громко мявкала, намекая на мою умственную неполноценность, требовала сатисфакции в виде дополнительного куска мяса.

Но я был сама непреклонность.

– Вы мне тут прекратите! – потребовал я от Мявки и показал рукой на выход.

– Урр, – возопила кошка, но пошла за мной. Судя по объему пищи, она уже наелась, просто капризничала и требовала к себе внимания.

Хенрик пристроился позади меня.