За океан. Путевые записки

XXII. Пещера Лурей и Природный мост

В Вашингтоне при любезном содействии знакомых профессоров, я почти окончательно наметил путь следования дальше. Хотя главными целями путешествия были посещение полевых геодезических работ в штате Канзас и осмотр Ликовской обсерватории близ Сан-Франциско, однако, попутно мне хотелось видеть те семь чудес нового света, которыми так гордятся американцы и которые они считают более замечательными, чем известные семь чудес старого света. Американские чудеса суть: Ниагарский водопад, Иеллостонский парк, Мамонтова пещера, Сад Богов в Колорадо, исполинские деревья в Калифорнии, Природный мост в Вирджинии и Бруклинский мост в Нью-Йорке. Кроме этого, я решил останавливаться, конечно, и в других более или менее достопримечательных местах.

Получив множество полезных указаний и напутствуемый самыми добрыми пожеланиями, я выехал из Вашингтона по железной дороге Бальтимора и Охайо (Baltimore and Ohio Railroad), которую американцы, любящие краткость в словах и выражениях, называют просто Би энд О (В and O). Тотчас за городом начинается довольно дикая, почти девственная местность вверх по долине реки Потомак. На станции Шенедоа (Shenadoah Junction) я вышел из поезда и пересел в дожидавшийся уже у той же платформы, с другой стороны, поезд железной дороги, проложенной весьма недавно вдоль живописной долины между двумя почти параллельными хребтами Голубых гор (Blue Ridge) на востоке и Северных (North Mountains) на западе. Оба хребта имеют довольно значительную высоту от 2000 до 4000 футов и сплошь покрыты лесом, по большей части дубовым. Эта долина, находящаяся уже в штате Западная Вирджиния, замечательна в историческом отношения — тут происходило много сражений в последнюю войну между северянами и южанами.

Через несколько часов я прибыл в городок Лурей (Luray), живописно расположенный на речке Шенедоа (Shenadoah) и представляющий ряды простых деревянных домиков. Выделяются только несколько деревянных же гостиниц, очень красиво построенных в стиле времен королевы Анны: это двухэтажные здания с обширными верандами по сторонам, опирающимися на множество столбов с затейливыми резными украшениями. Все гостиницы построены всего несколько лет назад по случаю открытия вблизи новой пещеры. Получив в проводники мальчишку-негра и наскоро закусив, я немедленно отправился в пещеру.

Проводник рассказал мне дорогою, что до открытия пещеры их город был ничтожен, и к нему не было даже железной дороги. В тех местах, под которыми открыта пещера, мальчишки часто охотились за кроликами, и это обстоятельство дало повод предполагать, что тут существуют пещеры. Между старожилами сохранялась, кроме того, легенда о какой-то пещере, в которой скрывались еще индейцы, но потом о ней совершенно забыли, и самый вход в пещеру давно зарос кустами. Но вот, в апреле 1878 года два брата Кампбель с фотографом Стебином, путешествуя по окрестностям, остановились в Лурее и, выслушав легенду о пещере, решились приступить к розыскам. Они бродили и копали землю несколько месяцев, истратили не мало денег, но всё напрасно. Окрестные жители прозвали их «пещерными крысами» и осыпали насмешками. Только в августе один из братьев Кампбель открыл довольно значительную впадину, заросшую сорными травами, из которой виднелась как бы подземная галерея. Проникнув в эту галерею, Кампбель неожиданно провалился и, получив довольно тяжкие ушибы, стал звать на помощь, но никто не слышал его криков. К счастью, у него были при себе спички и свеча; и вот, осветив свою невольную темницу, он увидал обширный грот со множеством весьма красивых сталактитов, очень разнообразных по форме и цвету. Через некоторое время товарищи заметили исчезновение своего спутника, разыскали впадину, проникли в пещеру уже при помощи веревки и спасли несчастного. Выйдя на поверхность земли, друзья никому не сказали о сделанном открытии, а только поспешили купить участок земли, где находился вход в пещеру. Окружающая местность не отличалась плодородием, и прежний владелец охотно уступил свой участок за бесценок. Но когда братья вернулись и, приступив к систематическим исследованиям, открыли множество извилистых ходов и гротов поразительной красоты, то прежний владелец подал жалобу и стал домогаться особого вознаграждения. Между тем братья успели разгласить о своем открытии; образовалась акционерная компания для постройки железной дороги в Лурей, и ей-то они продали свой участок уже за 40 000 долларов. Город получил известность, стали строить гостиницы, и жители начали обогащаться на счет приезжих. Знаменитый Смитсонианский институт снарядил сюда экспедицию ученых, которые исследовали и вписали пещеру, а также открыли в окрестностях множество курганов, выстроенных еще индейцами, быть может, тысячи лет тому назад. По общим отзывам, Лурейская пещера если и не отличается значительными размерами, зато по красоте отложений и некоторым геологическим особенностям — одна из замечательнейших на всём земном шаре.

Добравшись до вершины холма, под которым находится пещера, я вошел в небольшой деревянный дом, построенный над самым входом в пещеру. В нижнем этаже этого дома живут сторожа, а в верхнем имеется комната для посетителей, и тут же продают образчики сталактитов и фотографические виды внутренностей пещеры. За обозрение взимают по одному доллару с человека, и осматривать можно во всякое время дня и ночи. Говорят, бывали дни, когда пещеру посещало по 1000 человек и даже более. Обыкновенно спускаются группами по 10 человек, во теперь нас набралось всего четверо, так как сезон путешествий еще не начался. Американцы избегают жары и путешествуют преимущественно в конце лета и осенью. В провожатые явились один белый и два негра. Каждому из нас дали по особому шандалу с тремя свечами и объяснили, что устроенное в пещере электрическое освещение теперь не действует вследствие порчи проводов; впрочем, здесь спускаются всегда со свечами, потому что электрические фонари расположены только в некоторых наиболее обширных гротах, а в прочих всегда могильная темнота. Главный проводник оказался весьма милым и разговорчивым джентльменом и сообщил курьезный случай: на днях одна дама, осматривавшая пещеру ночью, была так восхищена всем виденным, что решила спуститься еще раз, но уже днем, чтобы лучше рассмотреть все достопримечательности при дневном свете!

Итак, вооружившись свечами, мы начали спускаться по узкой, но хорошо устроенной лестнице. Глубина этого первого спуска не велика, саженей 5, но отдельные ходы пещеры лежат на глубине 40 саженей (абсолютная высота долины около 115 саженей). Тотчас по выходе из спусковой галереи, мы очутились в обширном гроте, называемом Сени (Entrance), среди которых находится огромный сталагмит в виде колонны в 20 футов в диаметре и более 30 футов высоты; этот сталагмит назван колонною Вашингтона. Кругом и по стенам грота висит множество красивых сталактитов, между которыми кое-где выделяются блестящие кристаллы кварца. Колонна изборождена желобками и имеет оригинальный желтовато-красный цвет, происходящий, вероятно, от примеси окиси железа. Затем мы двинулись по длинному и извилистому ходу, соединяющему первый грот со следующим. В этом проходе замечательно место, называемое фиш-маркет — пространство на стене, покрытое множеством больших и малых сталактитов, напоминающих своим наружным видом рыб, развешенных для продажи. По этим сталактитам медленно струится вода, так что они всегда мокры и при своей разнообразной окраске действительно напоминают рыб с темными спинками и беленькими брюшками. Длина «рыб» не более 2-х футов, но они очень красивы и приковывают внимание проходящих.

Следующий грот представляет весьма неправильный пол как бы с огромными ступенями, почему самый грот назван театром. Надо заметить, что тут вообще каждое место, каждое сколько-нибудь оригинальное образование получило свое название или в память открывателей, братьев Кампбель, или других лиц, или всего чаще по сходству с каким-нибудь предметом. За театром, вдоль стены снова выделяется множество сталактитов — это ботанический сад; действительно, отдельные колонки и сосульки очень перепутаны и при некотором напряжении фантазии могут напомнить стволы деревьев и кустов. Далее мы вышли в обширный грот, называемый Elfin Ramble (прогулка духов). Он имеет 500 футов длины, 300 футов ширины и различную высоту от 3-х до 20-ти футов. Потолок, или свод, грота представляет множество висящих сталактитов самой причудливой и разнообразной формы, пол же его почти совершенно ровный. При самом входе расположена красивая арка, фантастически перекинутая с одной стороны на другую; она называется натуральным мостом и, очевидно, представляет часть твердой известковой породы, не размытой продолжительным действием воды. На краю грота имеется обширная впадина, весьма значительной глубины, называемая пропастью Плутона. Подле неё небольшое углубление, постоянно наполненное чистою прозрачною водою, — это хрустальный ключ (Cristal spring). Тут лежит кружка, и каждый может испить воды, весьма приятной на вкус. Прозрачность воды такова, что на первый взгляд кажется, будто углубление совершенно пусто, и надо опустят туда руку, чтобы убедиться, что оно действительно наполнено до краев водою. Осветив издали пропасть Плутона, проводник обратил наше внимание на выделяющуюся на темном фоне стены белую фигуру из выпуклых сталактитов, напоминающую человека, окутанного простынею. Эта фигура названа привидением и пугает иногда нервных дам. Наконец на самом краю грота, мы увидели несколько настоящих человеческих костей. Когда они были впервые открыты и было доказано, что это действительно не камни, везде тут валяющиеся, а кости, и притом человеческие, то явилось несколько предположений о том, откуда они взялись? Одни полагали, что это кости случайно попавшего сюда индейца, другие придавали появлению костей романический оттенок, будто это кости прекрасной индианки, спустившейся в пещеру вследствие неразделенной любви и погибшей затем от недостатка пищи. Какой-то старый солдат конфедератской армии, несколько лет тому назад посетивший пещеру, высказал предположение, что это кости его товарища! Он уверял, что во время стоянки его отряда под Шефердстауном (более 100 верст отсюда) его товарищ открыл какую-то небольшую пещеру и, спустившись в нее в другой раз, уже более не возвращался. Быть может, это был просто предлог для побега из армии, что случалось тогда довольно часто. Но старый ветеран убежден, что его товарищ заблудился, затем разными подземными ходами проник, вероятно, наконец сюда, и здесь, уже в нескольких шагах от выхода на свет Божий, погиб от голода и истощения сил. Ученые исследователи пришли однако к заключению, что эти кости принадлежат человеку доисторическому, каменного века. Впрочем, что пещера посещалась людьми и прежде — можно заключить по недавно найденным куску древесного угля и ясно отпечатанному на мягкой глине следу человеческой ступни.

Привидение в пещере Лурей.

В описываемом гроте очень много весьма разнообразных и причудливых сталактитовых образований, например, одно положительно напоминает настоящий швейцарский домик, а на краю грота, противоположном пропасти Плутона, видно образование в форме простертой руки ребенка, даже с отдельными пальцами.

Вообще известковые образования как здесь, так и в других пещерах представляют по большей частя совершенно отвесные фигуры: сталактиты, спускающиеся с потолка, и сталагмиты, поднимающиеся с пола; но в пещере Лурей открыт еще третий видь известковых отложений, не встречающийся в других пещерах, именно геликтиты — нарастающие в горизонтальном направлении, причём конец такого образования загибается затем вниз или в сторону. Геологи объясняют это явление тем, что в таком месте, в стене, образуются кристаллы, которые, смотря по случайному положению первого из них, растут сообразно направлению своих осей и потому могут иногда расти и горизонтально. Далее кристаллизация, в связи с явлением волосности дает иногда начало образованию, идущему вверх — образованию, которое не есть однако сталагмит. Здесь есть одно чрезвычайно замечательное отложение, называемое коническою бомбой (Conical shot). Оно представляет вертикальную продолговатую массу, держащуюся у стены двумя горизонтальными придатками. Это комбинация геликтитов, сталактита и сталагмита.

После нескольких переходов мы вышли затем в наибольший грот пещеры — в так называемую залу гигантов (Giants Hall) — обширное пространство со множеством величественных сталактитов, спускающихся с середины потолка почти по правильному кругу и образующих внутри залы отдельный и чрезвычайно красивый грот. Поднимающиеся же снизу огромные сталагмиты напоминают большие канделябры. Высота грота по середине не менее пяти саженей. Около одной из стен имеется прекурьезное образование, названное дамским туалетом. Проводник уверял, что это туалет Дианы и показать тут же вблизи впадину с водой, которая служила ей ванною. Далее со стены свешивается как бы огромное одеяло, представляющее ряд мелких сталактитов, сплошь сросшихся в одно целое. Это одеяло настолько тонко, что когда проводник осветил его сзади — оно просвечивало красивым красновато-желтым светом. К подобным же образованиям принадлежат расположенные в других местах пещеры: вуаль титана, грот с занавесью и кожаный рынок.

Коническая бомба.

Вообще особенность и красота пещеры Лурей заключаются в том, что в ней почти нет голых стен. Каждое место представляет замечательные и причудливые сочетания известковых отложений, наросших в продолжение веков. По исчислению геологов, эта пещера должна уже существовать не менее 7 000 000 лет и это лишь с тех пор, когда начали отлагаться сталактиты. Раньше этого должна была образоваться самая пещера, на что тоже требовались миллионы годов, потому что растворение известковых горных пород водою источников, насыщенных угольною кислотой, происходить чрезвычайно медленно. Замечу кстати, что образование сталактитов не может происходить в каждой пещере; необходимо совместное существование целого ряда благоприятных к тому условий, причём главнейшее — это постоянный приток свежего воздуха, чтобы вода, насыщенная раствором навести, постоянно испарялась и отлагала при этом известь в виде сталактитов. Все благоприятные условия существуют в пещере Лурей, и вот почему здесь такой чистый и легкий для дыхания воздух.

В одном из закоулков грота гигантов имеется причудливое образование, названное шатром сарацина или палаткою султана. Это — значительное понижение потолка, переходящее в обрывки сталактитов. В середине шатра стоит невысокий, вверху почти плоский сталагмит, долженствующий представлять трон или седалище султана. Неподалеку расположены две высокие колонны, из которых одна, опускаясь с потолка, не доходит до пола, а другая, поднимаясь с пола, не доходит до потолка. Действительно замечательно, что здесь, рядом, в течение веков, выросли: сталактит без соответствующего ему сталагмита и сталагмит без соответствующего ему сталактита.

Однако трудно описать все здешние чудеса; мы совершенно затерялись во множестве переходов с расширениями и сужениями. Темнота и перебегающие тени от нас самих и от бесчисленных сталактитов и выступов по стенам сообщают посетителям какое-то мистическое настроение, вызывают новые чувства, незнакомые созерцателям надземных чудес природы. Не могу однако не упомянуть еще о небольшом сравнительно образовании — о фонтане слез. Это ряд маленьких бассейнов, расположенных в несколько ярусов, одни над другими, и до краев наполненных чистою, прозрачною водою. Вода из верхних бассейнов последовательно переливается в нижние и образует самые стенки бассейнов, представляющие нитевидные, сросшиеся между собою сталактиты. Образование идет здесь непрерывно; бассейны растут и в настоящее время, хотя, конечно, чрезвычайно медленно. Красота «фонтана слез» просто поразительная: каждая стены имеет другой цвет — от снежно-белого через все оттенки желтого, красного и голубого до темно-бурого. Перечислю еще следующие образования: колонна императрицы — совершенно белый сталактит, представляющий как бы тип абсолютной чистоты, верблюд, камень Магомета, каскад, колонна Прозерпины, замерзшие капли, зуб мамонта, Робинзон Крузе, коралловый источник, крыло ангела и т. д. Одна группа сталактитов названа даже Иисусом Христом, благословляющим детей.

Зала гигантов.

В заключение упомяну наконец о так называемом «органе». В гроте Собор (the Cathedral), вдоль стены, имеется множество сталактитов, свободно висящих своими нижними концами. Тогда как большинство других сталактитов продолжает еще расти и по ним непрерывно струится вода, эти сталактиты, так сказать, омертвели и совершенно высохли; при ударе, каждый отдельный сталактит издает особый звук. Один из негров, наших проводников, вооружился палочкою и стал наигрывать на этом естественном музыкальном инструменте целые мотивы, что-то, впрочем, весьма непонятное, не то английскую молитву, не то негритянскую песню, но что-то весьма мелодичное и заунывное. Сталактиты так крепки и сухи, что обратились как бы в стеклянные сосульки и издают резкие звуки даже при ударе пальцами.

Прогулка по пещере продолжалась почти три часа, и, по моему расчету, мы прошли различными подземными ходами не менее двух верст. В наиболее интересных местах проводники зажигали магниевую проволоку, что придавало разным особенностям оригинальной пещеры еще более фантастический оттенок. Хотя во многих мокрых местах пещеры настланы для ходьбы доски, но всё же тут можно очень позапачкаться, и при подземных прогулках не мешает надевать калоши.

При выходе наверх мы были поражены охватившею нас жарою. Внутри пещеры температура летом и зимою держится почти постоянною, около +10¹/₂° по Реомюру (54–56° по Фаренгейту).

Вид с верхнего балкона дома, построенного над входом к пещеру, восхитительный; продольная долина ограждена красивыми горами, поросшими лесом. Под горою виднеется самый городок Лурей и железнодорожная станция. Полюбовавшись видом, я пошел обратно в город, причём мой надземный проводник, упомянутый уже негритенок, взялся провести меня кратчайшим путем, через кусты и поля. Как это всегда бывает, кратчайший путь оказался и более длинным, и более неудобным, но зато избавил от пыли на дороге.

Городок Лурей очень невелик и представляет собственно две взаимно перпендикулярные улицы. Каждый домик имеет перед собою садик с хорошенькою оградой и цветами, да и вообще город утопает в зелени. Я прошел прямо в гостиницу «Laurance», где хозяином оказался прежний эмигрант-ирландец, поселившийся здесь еще во времена невольничества. Вечером мы долго болтали на балконе гостиницы, и он рассказал не мало интересных подробностей об ужасах последней войны, в которой в молодости принимал личное участие. По его словам, Вирджиния — лучший штат в Америке; как приятно встретить человека, живущего постоянно и много уже лет на одном месте и восхищающегося им! На ночь мне отвели премиленький и чрезвычайно чистенький номер, где стоял уже кувшин воды со льдом.

Переезд из Лурея на станцию Природный Мост (Natural Bridge) продолжается только три часа, и, выехав пораньше, я к 10 часам утра прибыл уже на место. Однако от железнодорожной станции до самого чуда природы надо проехать еще четыре версты по шоссе. На платформе я увидал негра, объявившего, что он выехал с экипажем на встречу путешественникам; желающих ехать с ним был только я один, и вот, взгромоздившись на прелестные крытые рессорные дроги, запряженные четверкою лошадей, цугом, я быстро покатил по довольно избитой дороге, среди густого леса и с беспрерывным подъемом в горы. Через полчаса экипаж остановился на широкой площадке у подъезда большого деревянного здания гостиницы.

Место, где находится Природный мост, представляет теперь притягательный пункт для многих туристов, но, помимо того, оно отличается здоровым горным климатом, и сюда ездят и просто пожить, как на дачу. Поэтому и здешняя гостиница устроена без лишних затей и отличается патриархальною простотою. После ленча я отправился бродить по окрестностям без всяких проводников, так как в самой гостинице мне объявили, что они не нужны. Кругом холмы, покрытые лесами, сохранившимися еще в девственном состояния. Сперва я пошел вдоль извилистой дорожки, которая беспрерывно перебегает с одного берега протекающей тут речки на другой; каждый раз через речку построены простенькие деревянные мостики. Но вот долина делается всё уже и уже, дорожка обратилась в еле заметную тропинку, но моста, о котором мне столько говорили, всё еще нет. Попадались скамейки, маленькие пещеры в обрывах скал, но это всё не то.

Наконец после поворота, обогнув выступ скалы, я очутился в виду знаменитого моста и просто вскрикнул от восторга. Через узкое ущелье, в которое обращается здесь долина речки Cedar-Creck (ручей кедра), переброшена красивая и величественная арка, но это не произведение искусных инженеров, а создание самой природы. Внутренность арки представляет весьма правильную поверхность, которая, очевидно, целые века вымывалась постоянным действием текущей воды. Самая же толща моста сохранилась в целости, вероятно, вследствие большей прочности составляющей ее горной породы. Красиво и то, что арка внизу уже, чем вверху, так что походит на гигантскую подкову. Размеры арки, судя по путеводителю, следующие: полная высота 35 саженей, ширина внизу 7, а вверху 13 саженей; самый же мост имеет ширину более 10-ти и толщину около 6-ти саженей.

Полюбовавшись этим естественным чудом снизу, я стал подниматься вверх по течению речки, причём много раз рисковал сорваться с выступающих утесов и полететь обратно вниз, прямо в речку, которая с шумом несется под мостом, образуя непрерывный ряд каскадов. Войдя под мост, я почувствовал приятную прохладу, так как сюда уже не достигают солнечные лучи. За мостом начинается еще более крутой подъем русла речки, которая образует здесь даже небольшой, но весьма красивый водопад. Долина расширяется и сплошь поросла лесом; дальше идти уже некуда, да и не стоит. Я повернул назад и под мостом застал молодого американца, тоже туриста, но живущего в гостинице уже несколько дней и хорошо изучившего окрестности. Он обратил мое внимание на следы букв по середине стены природного устоя моста с правого берега и уверял, что это остатки собственноручной надписи Вашингтона, которая была сделана им еще в юности, когда он занимался съемкою в имениях лорда Ферфакса. Затем, пройдя немного вниз по течению, у поворота долины, спутник указал мне на скалу, отделяющуюся от ската и называемую «pulpit rock», т. е. кафедра для проповедей. Это — лучшее место, откуда можно любоваться самим мостом. Я сперва и не заметил его, потому что взоры мои были устремлены вперед, но теперь я нарочно туда поднялся и долго еще любовался замечательным чудом природы.

Ни под Природным мостом, ни по бокам долины не видно осколков камней и вообще остатков того материала, который некогда наполнял пространство под мостом; стало быть, необходимо допустить, что в древности сама долина была гораздо мельче, и вода реки, встретив препятствие в мощных слоях известняка, пробила себе подземный путь в слоях подпочвенных, более слабых Затем в течение, быть может, весьма продолжительного промежутка времени ложе реки всё более и более размывалось водою, пока дно её не опустилось до нынешнего уровня, а под толщею не поддавшегося известкового слоя образовалась видимая ныне величественная арка. Весьма возможно, что в будущем арка будет еще выше.

Природный мост.

Природный мост составляет не только предмет удивления приезжих, но и служит для действительной пользы: через него пролегает почтовая дорога. Подняться со дна ущелья прямо на мост нет никакой возможности, необходимо пройти назад до самой гостиницы и затем пуститься по шоссе. Совершив длинную прогулку, я через час действительно пришел на мост; однако дорога по обеим сторонам так густо заросла кустами и деревьями, что если бы не указания моего случайного спутника, то я бы пропустил мост незамеченным. Ширина Природного моста, как упомянуто выше, около десяти саженей, а ширина дороги через него — не более двух. По краям нет никакой ограды, и только держась за кусты можно рискнуть заглянуть вниз. Зрелище отсюда тоже великолепное и настолько своеобразное, что его нельзя забыть во всю жизнь. Гуляющие под мостом кажутся малыми детьми, а речка — широкою серебряною лентой.

За обедом в гостинице мне удалось узнать некоторые исторические подробности об открытии моста. Первый европеец, посетивший это чудо природы, был некий Борнеби (Burnaby) — отважный охотник, приведенный сюда в 1759 году случайным преследованием какого-то зверя. Тогда здесь кочевали еще дикие индейцы и пользовались уже мостом, как естественною переправою с одного края ущелья на другой. Еще и теперь в окрестностях часто находят стрелы, осколки посуды, трубки и другие остатки индейских кочевок. Первая специальная экспедиция для исследования и описания Природного моста была организована французами, из числа прибывших в Америку во времена войны за независимость. Эта экспедиция произвела точные измерения и составила рисунки наиболее красивых видов. С тех пор эти места весьма охотно посещаются туристами, любящими дикую девственную природу. Такие посещения не затруднительны, благодаря железнодорожному сообщению со всеми восточными большими городами: Нью-Йорком, Вашингтоном, Ричмондом и т. д. Говорят, что многие пытались подражать Вашингтону и карабкались на почти отвесные скалы природных устоев, с тем, чтобы обессмертить на них свои имена, однако это никому не удалось, и двое даже поплатились жизнью.