026

Глава 37

Тридцать минут на колесах и около часа пешком.

В нынешнем положении, было бы логично выбрать первый вариант — воспользоваться транспортом, и доехать до места назначения. Но Двадцать Шестой решил идти на своих двух. И не для того, чтобы прийти в себя от увиденного, обдумать и осознать смерть Мото, сделать передышку. Хотя, какой отдых, когда речь идет о машине?

Новоиспеченный командир Отряда 84 имел ряд вопросов к своему новичку, и ему необходимо было остаться с ним наедине, без лишних свидетелей, если не считать Тэс. Двадцать Шестого волновала ее теория о взломе. И пусть она казалась ему абсурдной, спросить напрямую ему ничего не мешало. Вот только будет ли честен с ним Двадцать Седьмой? Скажет правду или будет вилять из угла в угол, как худощавый снайпер?

По прошествии пятнадцати минут, проведенных в полном молчании, Двадцать Седьмой не выдержал:

— Каким хреном мы поперлись пешком?!

— Так надо.

— Кому? Тебе?

— Прогулки укрепляют командный дух.

— Наверно, если они проходят не в молчании! — горячился новичок.

— Тебе есть, что сказать?

— Эм…, — он резко замялся. — Да вроде бы нет.

— Тогда, о чем нам говорить?

— Ну, не знаю. Может поделишься своими мыслями по поводу произошедшего с другом? Или скажешь, что думаешь насчет своих офицеров, которым успел навалять по шее?

— По поводу них, — Двадцать Шестой остановился, — хочу придумать вам позывные.

— Это еще зачем? — удивился Двадцать Седьмой.

— Во-первых, чтобы избежать путаницы. Во-вторых — это удобно во время различных операций. К примеру, если мне потребуется, чтобы кто-то из вас выполнили определенную задачу на миссии — не придется тратить кучу времени, называя ваши имена. Короткие позывные будут кстати. Не находишь?

— Знаешь, я слыхал, что у людей была привычка отвечать на сообщения друзей и знакомых коротким текстом или аббревиатурами. Вместо «спасибо», они писали «спс» и так далее. Никогда бы не подумал, что подобная зараза дойдет до машин, — съехидничал Двадцать Седьмой.

— Оставь уже свои язвы хоть на пару минут, ладно?

— Тогда тебе будет скучно.

— Нет, вряд ли.

— Ну хорошо, что у вас на уме, командир? Как будете экономить время на наших именах?

— Поскольку за вами по старшинству идут только рядовые, это делает вас — закрепляющими, скажем так. В связи с этим, присуждаю Двадцать Восьмому позывной «ЭКС», Двадцать Девятому — «ЗЭД», а тебе, — Двадцать Шестой многозначительно хмыкнул, — «УАЙ».

— Чего? Почему не ЭКС? Я ведь первый. По логике «крестик» должен достаться мне, — возмутился напарник.

— Ты получаешь «Игрек» потому, что каждый раз, когда открываешь свой рот, у меня в голове всплывает только один вопрос — «Почему?»

Наступила секундное молчание, которое казалось вечным из-за глупой шутки Двадцать Шестого. На зажнем плане в любой момент мог зачирикать сверчок и прокатиться сухой куст. Двадцать Седьмой уставился на командира, и сухо проговорил:

— А ты остроумный. Я понял иронию, да, благодарю.

— Браво, Виво. Такого каламбура не ожидала даже я, — Тэс появилась рядом с новичком и, с долгими паузами, похлопала в ладоши.

— С этой минуты, ты — Уай.

— Понял, понял, — Двадцать Седьмой устало помотал головой, и прошел вперед.

— Зачем ты с ним так? — спросила девочка.

— Неосознанно вышло, — усмехнулся Виво, и улыбнулся пикселями.

— За взлом-то узнаешь?

— Разговор немного вышел из-под контроля. Я хотел сделать это сразу, но, как видишь.

— Порой тебе надо фильтровать слова. Они могут ранить, знаешь ли.

— Он — робот.

— Ты тоже, — она запрыгнула Двадцать Шестому на плечо, и постучала его по шлему. — Кто знает, что творится в его башке. Будь аккуратнее. Порой обиды доводят до трагедий.

— Хорошо, понял тебя.

— То-то, — Тэс погладила «хозяина», и растворилась в воздухе.

Пока Двадцать Шестой нагонял Двадцать Седьмого, он обратил внимание на редких прохожих, которые попадались ему по пути. Мало кто из роботов обладал лицом, способным показывать эмоции, что уж там, не у многих даже была функция симуляции, тем не менее, раньше по машине можно было понять, что она «жива». Теперь, что-то изменилось. Жители Кика-Йорка расступались перед солдатом, причем делали это довольно медленно, почти не стараясь увернуться. Что-то в их виде говорило: «Задень меня, задень и уничтожь. Ведь так вы поступаете со всеми». Ни о каком уважении или восхищении, как в штабе, речи не шло. Машины — боятся. И если раньше подобное поведение им внушало упоминание Рифорджа, опасение от слова, которое вшивалось в исходный код в глубинах системы, то теперь им достаточно было самого вида исполнителя наказания.

«Это неправильно. Так не должно быть», — думал Двадцать Шестой.

Но, что он мог сделать? Извиниться публично? Отряд просто выполняет свою работу, не более. Вот только, во времена, когда он был под крылом Шестнадцатого, Сорок Вторые работали с населением более скрытно и конфликты не всплывали наружу. Хотя, на памяти Двадцать Шестого был всего один случай прямого столкновения, и вина было полностью на совести граждан, развлекающихся в подпольном клубе Масляного. В данной ситуации, хочешь не хочешь, но роботы-зеваки не «обиделись» бы на правоохранителей, так как была прямая защита их спокойствия. Но прямое столкновение с митингующими, каким бы оно ни было, провоцирует недовольство, как было понятно из слов телеведущего. Прибавим сюда полную несостоятельность в вопросе безопасности, что повлекло за собой трагедию и разруху, и на выходе имеем вот это — неживых мертвецов, которые полностью потеряли веру хоть во что-то.

Двадцать Шестой, потерявшись в мыслях, случайно врезался в одного из прохожих, и пошатнулся назад.

— Прошу прощения, — извинился он.

— А? — еле слышным голосом, словно вырванный из сна, пробубнил робот. — Ты кто? О! — встряхнулся прохожий, приглядевшись к метке собеседника на шее. — Полицай. Что ты сказал?

— Я немного задумался и врезался в вас. Попросил прощения, — повторил Двадцать Шестой, стараясь быть вежливым, пусть и «мертвец» начал переходить на грубость.

— Ммм, а что мне с этого? Стало легче? Знаешь, что ты сейчас сделал, полицай?!

— Попросил бы вас не называть меня так.

— А то что? В Рифордж меня запихнешь, как тех бедолаг?! Они у вас гемо отняли? Людей прикармливали или распространяли человеческую литературу? Их идеи? Взрывали здания? Избивали кого-то? Грабили? Нет! Недовольные просто вышли на улицу с плакатами, и просили их услышать! Но вы…ВЫ! — робот замахнулся и попытался ударить Двадцать Шестого, но его остановил Двадцать Седьмой, поймав за кулак.

— Проваливай отсюда, отброс, — спокойно приказал он. — Живо, — и толкнул прохожего от себя.

— Шавки! — выругался робот напоследок и резко помрачнел, затих, снова утонув в своем болоте разума. Он громко зашаркал мимо солдат.

— Снова стоишь столбом, когда кто-то покушается на твою жизнь, командир? — съязвил новичок.

— Почему?

— Да-да, так меня зовут.

— Нет, почему ты постоянно бросаешься мне на помощь?

— Дай подумать, — Двадцать Седьмой прижал кулак к подбородку, поразмыслил секунду-другую, и пристально посмотрел на Двадцать Шестого. — Потому что я так хочу.

— И все?

— Все. Ничего личного, просто бизнес.

— Ты понимаешь значение этого выражения?

— Ну…Да-а-а.

— Мог бы просто сказать, что причина в моем старшинстве, не более.

— Пусть так, командир. Может пойдем?

— Один вопрос, — остановил напарника Двадцать Шестой, когда тот, не дожидаясь ответа, уже начал уходить.

— Что еще?

— Какова твоя особая функция? — наконец нашелся нужный момент.

— В смысле?

— ЭКС — мастер ближнего боя. Имеет электризованное оружие на руках. ЗЭД — снайпер со стэлскамо. А ты?

— А я что-то среднее между ними, — Двадцать Седьмой изобразил улыбку на маске. — Ничего особенного. Хорош на короткой и дальней дистанции. Владею всеми видами оружия. К сожалению, элементными функциями не одарен, молниями не бью. Камуфляж так же «бог» не дал. Вроде бы все. Доклад окончен.

«Недоговаривает. Странно», — подумал Двадцать Шестой.

— Точно?

— Да. Сто процентов.

— Хорошо. Благодарю за честность.

— Рад служить, — Двадцать Седьмой показушно встал по стойке смирно, и прислонил ладонь к виску, отдав воинское приветствие.

Роботы двинулись в путь. Двадцать Шестой предложил идти через дворы, чтобы не провоцировать лишний раз прохожих. Нехотя, напарник согласился. Они зашли за угол, и продолжили путь. Все закоулки были одинаковы: темные и мрачные, с разбитым асфальтом, который, почему-то, никто не удосуживался латать. В жилых домах виднелись редкие окна, словно разбросанные рандомайзером то тут, то там. Наверно, некоторые машины, как и сам Двадцать Шестой, желали не сидеть, как в пещере, а время от времени выглядывать наружу и смотреть, что твориться за пределами их коробки. Один из таких жителей, как раз решил полюбоваться улочкой, но заметил солдат. Окно вмиг окрасилось черной, матовой пеленой, и гражданин исчез в ее бездне.

Пройдя еще пару кварталов, напарники покинули подворотни, и вышли на тротуар у проезжей части.

— На месте, — оповестил Двадцать Шестой, увидев знакомое здание, в которое однажды врезался Шестнадцатый на своей машине. Его так никто не починил. — Вот наша цель. — Он указал пальцем на одинокую постройку, которая выделялась на фоне черных монолитов: белые, кирпичные стены; старая, деревянная дверь с колокольчиком и неоновая вывеска, которая и не думала зажигаться, хотя ночь уже готова была завладеть городом.

— У меня руки чешутся выбить все шестерни из владельца этой древней халупы, — довольно потянулся Двадцать Седьмой, протянув перед собой сцепленные в замок руки.

— Мы здесь не за этим, — предупредил его командир.

— Разве?

— Зададим пару вопросов. Если не захочет отвечать, то сыграем в древнюю игру — «Хороший и плохой полицейский». Этого будет достаточно.

— Как прикажешь. Кто я такой, чтобы руководить операцией.

— Меня раздражает этот кусок гемомасленного дерьма! Почему ты ничего не говоришь?! — внезапно зашипела Тэс. — Он какой-то мутный, Виво. И насчет способностей ведь тоже врет! Не молчи!

— Рано, — мысленно ответил ей Двадцать Шестой.

— Чего медлить?!

— Тэс, тихо. Я разберусь.

— Как прикажешь! Кто я такая, чтобы давать советы, да?! — передразнила девочка, и замолкла.

— Все будет хорошо, не переживай, — обратился он к ней в слух, но на слова едко отреагировал напарник:

— Я знаю, командир. С тобой бояться нечего.

— После вас, — пригласительным жестом, пропустил вперед себя новичка Двадцать Шестой.

Дверной колокольчик зазвенел, и за кассой, как кролик из шляпы, появился продавец. Он поприветствовал посетителей радостным, хриплым голосом, и сразу же начал интересоваться за чем они пожаловали.

— Мы посмотреть, — сухо сказал Двадцать Шестой. — Если понадобишься — спросим.

— Понимаете, вещей у нас довольно много, и они все разные. Судя по вашему виду, вы не коллекционеры, а обычные солдаты. Бьюсь об заклад, в вашей базе данных нет информации об этих прекрасных экспонатах.

— Это что, оскорбление, клерк? — уставился на робота Двадцать Седьмой.

— Нет-нет, что вы…, — он отрицающе замахал руками перед собой, — просто хочу быть полезным. Это моя работа, как-никак.

— Тебе сказали заткнуться, что непонятного?

Клерк словно отключился от этих слов, и солдаты продолжили обход.

С последнего визита Двадцать Шестого, магазин знатно преобразился. Если в первое его посещение, он напоминал барахолку, некий затрёпанный, нищенский ларёк, то теперь здесь расположился элитный бутик, в который стыдно заходить без покрытия на ногах (собственно, пленка для стоп лежала у входа, но на нее никто не обратил внимания). Черные стены были расписаны позолоченными узорами. Деревянные полочки висели, чуть не переламываясь от веса дорогих украшений и всяких побрякушек. Пол был уставлен древними, китайскими вазами с изображениями цветастых драконов, и змеевидными рукоятками. Пушистые ковры, шелковые шторы и, конечно же, во всем этом богатстве нашлось место и тому, зачем сюда в свое время и явился Шестнадцатый, — механические детали. Они лежали в разных углах магазина, как ненужные товары, мерцали скрытым блеском, который мог уловить только внимательный робот. Найти их среди лоска было весьма сложно.

Двадцать Шестой обошел все помещение и в его голове крутился один вопрос — «Зачем?» Кому это может понадобиться. Вещи были предназначены уж точно не для машин, однако, просканировав предметы взглядом, робот убедился, что они — дело рук машин, а не людей, а значит не попадают под уголовное наказание. Выходит, дивизофикация достигла такого уровня? Население неосознанно тянется к человечеству, и создаёт для себя роскошь в таких количествах, что реально необходимые вещи теряются, как песчинки в океане? Ненужная безвкусица для пустых, заблудших оболочек.

Но внезапно, взгляд Двадцать Шестого зацепился за один предмет, и он неосознанно подошел к нему в дальний конец комнаты. На стене висел громадный, японский меч, примерно в метр длинной. Хотя, по внешним признакам он не был похож на восточное творение мастеров: странная, необычная рукоять, похожая на стальную палку с заострённым концом, без намека на какое-либо кожаное покрытие и обмотку; нет гарды, и расцветка ножен не соответствовала древней эпохе, скорее более современной: матовый перламутр с лазурными, векторными линиями, наподобие микросхемных. Лезвие меча было слегка приоткрыто, и сияло синеватым блеском. Незаметно для себя, Двадцать Шестой протянул к мечу руку, и резко остановился. Голос клерка заставил его выйти из транса:

— Понравился одати?

— Что? — потерявшись, переспросил солдат.

— Меч. Пригляделся вам?

— Нет, я…, — он посмотрел на него еще раз, — никогда не видел такого, вот и все.

— Это авторская работа. Двадцать Второй Век нашей эры. Эпоха Безлюдья. Выкован неделю назад и любезно предоставлен нашему магазину в подарок за оказанные услуги, — похвастал продавец.

— Цена?

— Десять литров гемомасла.

— Вы принимаете оплату в гемо?

— Да.

— И как? Продажи идут?

— Не так охотно, как хотелось бы, но выручку делаем. Сейчас не сезон, знаете ли. Валютный ресурс уже не тот, — он злобно, и одновременно радостно, хихикнул.

— Вот как. Интересно, — Двадцать Шестой снял со стены меч и достал его из ножен Лезвие засияло ярким, лазерным цветом. Оказалось, что лазурные линии ножен, были ничем иным, как светом самого клинка. — И как этим пользоваться? Он ведь огромен!

— Все вопросы к мастеру или японцам. Как по мне, размерчик великоват. Я бы сделал чуть меньше, ведь комплексами не страдаю, хм-хм-хм, — пошутил клерк, и нарвался на тяжелое молчание всех собравшихся.

— Вы не на одном конвейере собирались, Виво, — прокомментировала Тэс. — Шутки прямо-таки братские.

Двадцать Шестой не отреагировал на ее выпад, подошел к кассе и положил одати на стол.

— Берете?

— Думаю, что да.

— И зачем оно тебе? — с недоумением спросил Двадцать Седьмой.

— Ну, как же, пригодится.

— Странный ты кусок железа, командир.

— С вас десять литров, сэр, — довольно проговорил продавец.

— О нет! — спохватился Двадцать Шестой. — Кажется я забыл кошелек дома!

«Господи, Виво», — промычала Тэс.

Продавец в замешательстве удавился на покупателя, когда тот начал хлопать себя по ногам, корпусу и талии, словно что-то выискивая. Затем он замер, дотронулся до бедра. Прозвучал щелчок. Двадцать Шестой резко выхватил пистолет и направил его на робота.

— Внезапно, — свистнул напарник.

— Не делай вид, будто не узнал меня, торгаш.

— О чем вы?! — продавец уперся в стену и протянул руки перед собой, стараясь защититься.

— Не помнишь? Буквально день назад? Я покупал накидку от дождя.

— А! Точно-точно! — выкрикнул он, увидев знакомую метку на шее посетителя. — Вы еще спрашивали за покупателя перед вами. Значит…, — клерк схватился за голову, и упал на колени и завыл, скрывшись за кассой, — то был преступник! И теперь вы хотите отправить меня в переработку за то, что я помог ему, продав детали!

— Встань! — приказал Двадцать Шестой, и робот послушался. Он дрожал всем корпусом, ожидая приговор. — Ты, — солдат просканировал его и пробил по базе данных, — Вендитор — 8800, продал моему напарнику гемо, верно?

— Д-да! Он был в очень печальном состоянии! Рассыпался на глазах, и я продал! ПРОДАЛ! — его голос повысился до крика. — И что с того? Хотел помочь бедолаге! В чем моя вина!?

— Откуда ты взял жижу?

— А?

— Гемо. Откуда оно у тебя?

— Ну, как же? Мы производим обмен товаров на смесь. Это ходовой товар, сэр. Естественно, что у нас всегда есть на складах парочка в запасе.

— На момент продажи, ты знал, что люди уничтожены?

— Конечно! Новость прогремела почти сразу же.

— Тогда ты должен понимать, что торговля гемо, продажа дефицитного товара, лишившегося главного компонента, может сойти на нет?

— Цены взлетели. Было бы глупым не продолжить бизнес на его основе, — тон, с которым говорил Вендитор, становился более уверенным, словно он понимал, что допрос пройдет в его пользу. Следователь не докопается.

— Какой толк, если в итоге смесь закончится и ваш бизнес вымрет?

— Никак нет.

— Что?

— Людей нет, — продавец медленно потянулся рукой под кассу, и Двадцать Шестой заметил это, но решил подождать, что же тот предпримет, — а роботы ведь есть.

— К чему ты клонишь?

— Машины пропитаны гемо с ног до головы. И, если один вариант пропадает, то открываются возможности для нового, — он опустил голову и тихо засмеялся.

— Ты…, — Двадцать Шестой крепче сжал рукоять пистолета. Двадцать Седьмой последовал его примеру, и вооружился, направив оружие на внезапно обезумевшего продавца. — Чем ты тут занимаешься?

— Бизнесом! — Вендитор выхватил дробовик и хотел было выстрелить в сотрудников отряда, но Двадцать Седьмой среагировал быстрее и пустил врагу пулю в лоб. Двадцать Шестой произвел второй залп, и клерк рухнул на прилавок, истекая золотистым маслом.

Напарники подошли к трупу и стащили его на пол. Двадцать Шестой склонил колено и вонзил в поверженного шнур для считывания памяти. Ничего, хотя снаряды прошли мимо хранилища информации. Кто-то успел все подчистить.

— Управление на расстоянии? — пробормотал командир.

— Не думаю, — сказал младший по званию. — Скорее всего, он сам это сделал, чтобы скрыть детали. Могу даже предположить, что торгаш стер большую часть воспоминаний ровно тогда, когда задумал открыть огонь.

— Тем не менее, он сболтнул главное, а именно…, — Двадцать Шестого перебил шипящий звук.

В месте, где висел японский меч, что-то шикнуло, и кусок стены немного отъехал вперед.

— Ну что за шум, что за шум?! Просил же вести себя тише. Тупой кусок торгашатины! — послышалось скрипучее бурчание, где-то позади выступа, и тяжелые, ковыляющие шаги.

Солдаты тут же навели прицелы, и напряглись в ожидании.

С раскатистым стуком, скрытая дверь отворилась вправо, и на пороге появился еще один робот, очень старый, рыжего окраса и с камерой видеонаблюдения вместо головы. Он навел объектив на «гостей», и печально вздохнул. Первым пистолет убрал Двадцать Шестой, узнав знакомую развалюху, тем не менее, он был готов достать ее вновь, так как встреча могла обернуться непредвиденными обстоятельствами. Командир отряда подошел к старику, посмотрел на него сверху вниз и спокойно произнес:

— Какого черта ты тут делаешь, Рипп?

— Давно не виделись, малыш Двадцать Шестой. Пойдем, поговорим внизу.

— Эй! ЭЙ! — крикнул им Двадцать Седьмой. — Что это за хрен?

— Хрен — это то, чем ты так неумело стреляешь, сопляк! — огрызнулся Рипп. — А я — выдающийся ученый общества машин!

— Да? Посмотрим, как твоя выдающность выдержит напор моего кулака, старый черт! — новичок резко зашагал на Риппа, но Двадцать Шестой преградил ему путь рукой:

— Успокойся.

— Ты чего?!

— Он все объяснит. Я прав, Док?

— Куда мне деваться? Ведь доблестные сотрудники Отряда 84 только что накрыли мой маленький бизнес, — ученый самодовольно посмеялся, развернулся и пошел вниз по лестнице, ведущей на нижний этаж. — Поспешите, не то пропустите самое интересное.