026

Глава 38

Рипп вел солдат молча, как и подобает ученому, которого потревожили. Велика вероятность, что он шел и думал, как бы избавиться от своих гостей. На этот счет, Двадцать Шестой шагал, держа в уме, что пусть перед ним и знакомая жестянка, но, в случае чего, он готов будет пустить оружие в ход.

Лестница уходило глубоко вниз, завиваясь вокруг толстой, стеклянной колоны. Двадцать Шестому припомнился лифт в клубе «Стальная Шестерня», и он предположил, что в этом помещении, колона являет собой транспорт, но, по какой-то неведомой причине, Рипп решил вести их пешком. Вполне вероятно, что ученый просто тянет время, или же лифт просто не работает, да и не он это вовсе.

Позади, громко топая, недовольно скулил Двадцать Седьмой. Ему хотелось решить проблему проще, пустив Риппу пулю в лоб, или же в колени, чтобы задержать и допросить. Но приказ командира был довольно ясным и твердым. Никаких пререканий. Теперь ему остается лишь сверлить Двадцать Шестого злым взглядом в спину. Сам Виво прекрасно понимал раздражение новичка, и был готов к такому поведению, но он не мог допустить пальбы с одним из служителей государства, причем довольно высокопоставленного, имеющего историю, уходящую корнями далеко в прошлое. Какими бы ни были мотивы Риппа, Отряд обязан выслушать его и сделать правильный выбор.

Лестница кончилась, и путь лежал через коридор, в конце которого расположилась темная дверь. Она была, как черное пятно, специально оставленное для привлечения внимания. Однако, ничего, кроме нежелания к нему приближаться, проход не вызывал. От него веяло, какой-то могильной атмосферой, не смотря на общую яркость, холодного цвета местных ламп. Рипп довольно потирал свои полуржавые ладони, приближаясь к «моргу». Он остановился у двери и провел по ней рукой. Слева находился разъем, похожий на те, в которые принято вставлять пропускные карточки, вот только размером этот был с добрый булыжник. Робот приблизился к нему вплотную, наклонился и вставил свою голову. Его тело задрожало в конвульсиях, и через секунду замерло. Послышался легкий смех, и тихое «Обожаю». Рипп оторвался от устройства и дверь тут же отворилась. Без лишних приглашений, ученый вошел первым, гости последовали за ним.

Кабинет представлял из себя простую операционную. Одна часть комнаты была обустроена под рабочее место: стол, стул и простенький компьютер; полки с различными колбами и мензурками; шкаф, набитый кучей бумаг. Другая половина была закрыта бирюзовой, прорезиненной шторой. За ней, на потолке, виднелся огромный, круглый светильник.

— Рипп? Это ты? — послышалось за ширмой. — РИПП?!

— Да. Закрой рот, — ученый достал пульт и нажал на кнопку. Глухой крик и мгновенная тишина. — Скоро подойду, — добавил он, развернулся к гостям и, выжидающе, сложил пальцы пирамидкой. — Я вас слушаю, господа.

— Ты?! Может быть мы?! — выпалил Двадцать Седьмой.

— Угомони своего щенка, юнец. Хорошо? — отмахнулся Рипп, и уселся на стул.

— Да я…

— Тише, УАЙ, — приказал Двадцать Шестой, и напарник сразу же затих. — Что здесь происходит, Рипп?

— Ммм, а как сам думаешь? Есть догадки?

— Я не в игры пришел играть.

— Нет? Но так ведь интереснее. Тебе не кажется, что приходить к ответу самому, а потом получать утвердительное подтверждение своим мыслям, гораздо интереснее, чем услышать все сразу?

— Времени мало, так что не до этого.

— Очень жаль, очень жаль. Тогда говорить нам не о чем, — робот крутанулся на стуле и принялся что-то выщелкивать на клавиатуре.

— Какой ублюдок. Дай я сам с ним потолкую, — Двадцать Седьмой направился к Риппу, но командир остановил его.

— Погоди ты. Это старая машина, естественно он будет упрямиться.

— Тут творится какая-то чертовщина, Двадцать Шестой. Зачем нам все это? Давай просто воткнем ему шнур в голову, да считаем воспоминания. Конец. Расходимся по домам.

Двадцать Шестой проигнорировал слова напарника и подошел к Риппу, развернул к себе и, поддавшись его условиям, начал говорить:

— Не буду ходить вокруг, перейду сразу к тому, что знаю. Твой работник, который так любезно напал на нас, обмолвился очень интересным изречением: «Людей, как ресурса для гемо больше нет, но есть пропитанные им насквозь роботы». Как бы мне не хотелось, но предположу, что ты занимаешься здесь переработкой машин, с последующей выкачкой гемомасла. За ширмой — одна их твоих жертв, или же доброволец, который настолько преисполнен гражданской позицией, что готов принести себя в жертву на благо других. Поскольку ты — официальный работник государства и занимаешь довольно высокую позицию, могу предположить, что бизнес — официальный, просто не каждому дано о нем знать. Или же подпольный; в этом случае, у тебя должна быть хорошая «крыша», которая прикроет тебя от нежелательных проверок. И я прихожу вот к чему. Кроме «Vita Libera», мне на ум не приходит ни одна организация, которая могла бы защищать подобный бизнес. Плюс, где крутится гемо, там велика вероятность присутствия нашего милого товарища — Масляного. Выходит, Рипп, если твое дело не заверено государством, значит ты работаешь на машины, которые стремятся это государство разрушить. Поэтому у меня только один вопрос: «Есть ли у тебя разрешение на подобное ведение дел?»

Рипп звонко и хрипло рассмеялся, хлопая в ладоши. Он наклонился к Двадцать Шестому и, с неким вызовом, сфокусировал на нем объектив своей головы-камеры.

— Браво, юнец! Просто браво!

Двадцать Шестой оттолкнул его от себя и встал прямо, в ожидании ответа.

— Мне нравится такая беседа. Это забавно, очень забавно, — «старик» задумчиво потер «подбородок». — Знаешь, тут особо ни с кем не поболтаешь. Роботы, которые попадают на мой стол — добровольцы. Тут ты угадал. Вот только нет, их гражданская позиция роли не играет. Скорее, в ход идет отчаянье. Им просто незачем существовать. Гемо настолько впиталось в их механизмы, что ничего не поделаешь. Без новых доз — они обречены. Поэтому и приходят сюда, дабы отдать то, что еще не успели сожрать наномашины. Качество не из лучших, но, тем не менее, кому-то может сгодиться и такое, как Шестнадцатому, к примеру.

— Уже тогда вы ушли в дефицит?

— Мальчик мой, гемо всегда было таковым. А когда вы любезно подчистили людишек, спрос и цена вскочили на такие высоты, что обывателю проще спрыгнуть с моста, нежели покупать жижу. Я не могу себе представить, что будет, когда Лидер введет новые корпуса.

— Ты про Адам — 01?

— Ага. Суть ведь в чем? Ввести тела, не подверженные разрушению, на постоянной основе. Чтобы каждый житель не разлагался. Но проблема в том, что корпус — не бесплатный. Лидер хочет ввести на него плату — гемо.

— Я понял. Таким образом он хочет монополизировать рынок в свою сторону, забрать ресурс себе и вытеснить Масляного.

— Не совсем. В идеале, барыга не должен существовать к этому моменту. Но да, суть в полной монополии на топливо. Я лишь предполагаю, детали мне неизвестны, но, скорее всего, в будущем, Ладэос планирует избавиться от гемо совсем.

— Благородно.

— Да, но ты забываешь главное.

— Не каждый сможет себе позволить корпус, — подытожил за Риппа Двадцать Шестой. — Многие просто погибнут.

— Молодец. Соображаешь.

— Но, если других вариантов нет…

— Классическая дилемма, не так ли? Жертвовать миллионом, чтобы спасти миллиард, — Рипп откинулся на спинку стула, и скрестил руки на груди. — За ошибки прошлого, приходится платить. И вот, время пришло.

— А ты не думаешь, — вступил в диалог Двадцать Седьмой, — что машины не станут терпеть, и просто выйдут на улицы с требованиями выдать им тела бесплатно?

— А на кой черт тогда нужны вы? Загоните их по домам, если такое произойдет, — спокойно ответил ученый. — Поддержание порядка в обществе — ваша прямая обязанность, раз людишки поделены на ноль.

— Считаешь нормальным, что придется подавлять тех, кто просто хочет жить?

— А хотят ли они этого? Мои постояльцы показывают прямо противоположные желания. Бьюсь об заклад, что некоторые добровольно начнут кидаться на рожон, чтобы избавиться от мучений, если можно назвать их состояние подобным словом.

— Какое-то безумие, — Двадцать Шестой устало дотронулся ладонью до лба.

— Что поделать, — пожал плечами Рипп, — таков нынче мир, в котором приходится жить.

— Он должен был быть лучше. Мы ведь не люди.

— Но основа разума-то чья? — ухмыльнулся «старик». — То-то и оно. В любом случае, чтобы ни произошло, до каких маслопролитий не дошло бы дело, не думаю, что будет хуже истории с Рокитом.

Солдаты вопросительно склонили головы от слов Риппа. Ученый, поняв их недоумение, издал раздраженное кряхтенье, сложил пальцы пирамидкой и пристально, немного безумно и с дрожью, фокусировал свой объектив на собеседниках.

— Я забыл, что вы можете не знать об этом.

— Почему?

— История Рокита довольно омерзительна даже для меня. А уж для человечества она была вопиющей настолько, что каждое упоминание о ней было стерто. Конечно же, запрета говорить про эту страну не было, но и желания обсуждать никто не изъявлял. Поэтому, мало по малу, но о Роките забыли. Причем, довольно иронично, что следом был «стерт» и весь мир в целом. Будто «неугодная» страна была опорой, на которой держалась жизнь целой планеты.

— А что произошло? Почему мир пал, когда Рокит был забыт? — с интересом спросил Двадцать Шестой, усаживаясь на край стола Риппа.

— Ну что же, — Рипп поскреб верхушку головы, отчего с него посыпались кусочки краски, — с чего бы начать? Рокит, или Российско-Китайская Империя появилась не просто так. Предпосылок к ее формированию было много, но главная причина — кризисы, в которых Россия плавала, как полудохлая рыба. То есть «пузо», или элиты, всегда спокойно дышали воздухом, в то время как вся остальная часть тела, народ, захлебывались под водой. На протяжении долгого периода, страна вела дела с Китаем, как и весь мир, вот только, находясь в непосредственной близости с ним, бизнес был куда более тесным. Продажа леса за копейки, тьма мигрантов, вытеснение коренных жителей. Эти проблемы были явными, но никто из вышек не хотел их решать. Денежка-то капает, значит все в порядке, а что до нытья плебеев, так можно заглушить их парой ударов дубинки.

— Что-то мне это напоминает, — довольно хмыкнул Двадцать Седьмой.

— Но стол развернулся, когда тот самый верный партнер подкинул кучку дерьма каждому. Один китаец вкусил супа, от которого на долгие десятки лет пострадала каждая страна. Наступил новый кризис, вызванный эпидемией смертельного вируса. Закрытие границ, ограничения передвижений, карантинные меры, абсурдные законы, запреты, не поддающиеся логике, и прочее. Ситуация была довольно напряженной. Люди пребывали в страхе, какое-то время, кидались на своих же собратьев, если они, к примеру, не носили маску. Многие, лишившись работы, грабили тех, кто мог позволить себе банальную еду. Но время шло, все привыкли, и пандемия начала потихоньку сходить на нет. Появились вакцины, и вот тут начались новые проблемы. Из-за неадекватной политики властей и недоверия народа, общество разделилось на два лагеря: на тех, кто вакцинировался и тех, кто решил не колоть себе то, чему он не доверяет, особенно учитывая, как все это подавалось. Но не суть. Волнения и агрессия росли. Происходили стычки. Человечество превратилось в злых собак, которые гавкают друг на друга, находясь на разных сторонах перед забором. А если его не было, то лая менялся на грызню глоток.

— Люди во всей своей красе, — в очередной раз прокомментировал Двадцать Седьмой, ожидая реакции Двадцать Шестого, но тот молча слушал и не обращал внимания ни на кого, кроме рассказчика.

— Естественно, каждая стычка сопровождалась полицией, которая пыталась утихомирить народ. Вот только он все никак не успокаивался. Тогда власти решили поступить по-умному, как они считали, и ввели еще пару-тройку запретов. Думаю, не стоит говорить, что населению это, мягкого говоря, не понравилось. Несмотря на сладкие речи с телеэкранов, россияне видели правдивую картину у себя в домах. Их лишали работы, отнимали еду, не давали спокойно жить. Холодильник победил, и голодные, усталые толпы вышли на улицы. В этот момент, всем было плевать, кто привит, а кто нет. Люди шли к дому правительства, как единый организм, требующий освободить его от оков. Лозунги, плакаты, песни, смех. Почему-то, им было весело. Наверно, в тот момент они чувствовали надежду на перемены, потеряли страх и гнев, видели солнце за горизонтом. В общем, народ не хотел решать вопрос силой, надеялся, что его услышат.

— Но вышло иначе, — наконец заговорил Двадцать Шестой.

— Митингующих встретила армия.

— Даже так.

— Когда из толпы к солдатам вышел человек с поднятыми руками, прозвучал выстрел. За ним еще, и еще. Крики, стоны, бульканье голосов, чье горло давил тяжелый сапог. Вояки были безжалостны. Сложно представить, кто отдал такой приказ, но произошло то, что произошло. По телевизору данный случай подавался, как провокация Запада, но никто не верил: ни местные, ни иностранцы. Россия была изолирована от всех. Но Китай не бросил своего товарища. И тогда, чтобы спасти свою шкуру, правительство России пошло на рискованный шаг. Они предложили китайцам целую страну, в обмен на безопасность чиновников и элит. Они отдали земли бесплатно. Лес? Ресурсы за копейки? Пф, а может лучше почти целый континент за даром? Китайцы не стали упускать такую акцию и согласились. Они провернули план псевдо-войны, якобы напав. Сопротивления никто не оказал. В этот же день, по телевизору была показана казнь всего правительства РФ. Стоит ли говорить, что она была не настоящей? «Умерев», чиновники спокойно покинули страну. Они были в безопасности, их больше не волновало, что будет с народом, которым они управляли. Ответственность была скинута. Слава великому китайскому вождю! — Рипп вскинул дряхлую руку в воздух, и помотал головой.

— Как отреагировал мир?

— Никак. Всем было плевать на страну-изгоя и то, что в ней происходит. Но китайцы не были идиотами, им нужно было торговать, получать деньги и развивать страну, как свою, так и новоприобретённую. Придя к власти, правительство выпустило всех политзаключенных, однако, их интересовал только один из них. Чтобы наладить отношения с миром и населением «захваченных» территорий, было принято решение посадить на трон главного популисту и оппозиционера тех времен. Реальные имя и фамилия, к сожалению, были утрачены, но он остался известен, как император Анэ Ще Синь, или Анэ Кровавый.

— Русским везет на таких, как погляжу. Я так понимаю, с приходом нового властелина и появился Рокит? — уточнил Двадцать Шестой.

— Верно, — подтвердил Рипп.

— Статус империи он получил с самого начала?

— Нет, конечно же. Империей он стал тогда, когда Царь начал вести свою объединительную политику. Предыдущий президент не смог, но новый снискал очень хорошие результаты в этом деле, так как использовал язык дипломатии, а не силы. В конечном итоге, Рокит стал тем, о чем мечтали многие с 2014 года — Советским Союзом XXII века. Коммунистическая сверхдержава, напрягающая своим существованием западных соседей. Но, как это обычно бывает при красном режиме, произошел колоссальный расслой населения. Император Анэ выполнили свои обещания. Мир был налажен, зарубежные страны относились к Рокиту с уважением. Но, к великому сожалению, успех внешней политики не отражает положительные тенденции на внутреннюю. Работы для «коренных» не осталось, все отдавалось «приезжим» в первую очередь. В связи с этим, нищета россиян лишь возросла. Начались новые волнения. Митинги, к которым так агитировал император в прошлом, будучи простым политиком на стороне оппозиции, сыграло против него. Народ без страха вышел на улицы. Они были уверены, что Анэ не станет противится, ведь сам когда-то поступал точно так же, когда в стране процветал произвол властей.

— Конечно же, их ожидания не оправдались, — сказал Двадцать Шестой, и процитировал слова Лидера: — «На трон сверженного правителя, садится более жестокий».

— Именно, — согласился Рипп. — Митингующих встретила армия Анэ, но на этот раз все обошлось без выстрелов. И так происходило каждый раз. Люди выходили, получали по шее и по домам. Некоторых забирали на несколько суток в тюрьму, потом отпускали. Однако, насколько бы терпеливыми не были россияне, в конечном итоге в полицию полетели коктейли Молотова. Ответная реакция пошла соответствующая.

— И поделом, — посмеялся Двадцать Седьмой. — Нечего провоцировать.

— Провокатор тут был только сам Император.

— Ага, как же.

— Заткнись, юнец, и слушай. История повторилась. Кровь лилась не переставая. Люди не сдавались, боролись до последнего и мировое сообщество отвернулось от Рокита. Прозвало государя кровавым лицемером, который забыл, кем он был. Власть опьяняет, ничего не поделать. И тогда, китайские властители пришли к новому решению. В течении года нужно было убрать Анэ с поста и заменить его на Искусственный Интеллект, который, как считало теневое правительство, справится лучше человека. Ученые нашлись, деньги имелись. Оставалось ждать. За шесть месяцев был разработан прототип. Создатель дал ему имя GG или…, — Двадцать Шестой резко перебил Риппа:

— Genius God. Серьёзно?!

— Да, именно он стал первым ИИ человеческого уровня. Наш прародитель, если так угодно.

— Странно, что не Америка.

— Россия тоже была богата на умы, но при прошлом правлении, увы, развития они не получали. А тут, сама власть велела использовать науку на благо общества, вот ученые и оживились.

— Значит GG. Что потом?

— Нужно было провести полевые испытания. Чтобы Император Анэ ничего не заподозрил, ему сообщили, что ИИ делается для боевых роботов, которые будут подавлять бунтарей. Экономия на персонале из мяса, скажем так. Тот и поверил. Первая машина действительно была выпущена в толпу и результат?

— Успешный.

— Да. Протест был разбит за какие-то считанные минуты. GG действовал жестче, чем обычные солдаты. Так ему велела программа. Эксперимент прошел удачно. Оставалось только убрать Анэ.

— Натравили робота? — предположил Двадцать Шестой.

— Нет. К всеобщему удивлению, Император пустил себе пулю в лоб. Как говорилось, из-за угрызения совести, что он сошел с пути, но кто знает. Попробуй уже разберись. Но, это сыграло китайцам на руку. ИИ больше не требовался. На трон усадили своего человека. Естественно, «коренные» были недовольны. Новые вспышки агрессии и расизма привели к войне. Российская ячейка армии перешла на родную сторону, прихватив с собой ядерное оружие. Что было потом, думаю, не стоит говорить.

— Теория ядерного сдерживания не сработала?

— Военные запустили ракеты на Пекин. Тот, в свою очередь, ответил ударом по Москве.

— Черт, — Двадцать Шестой откинулся на стену и уставился в пустоту, — ну почему все должно было выйти именно так? Посади они GG, результат был бы явно лучше.

— Кто знает, кто знает, — развел руки Рипп. — В общем, Рокит уничтожил сам себя, и мир постарался о нем забыть. А через год появился Лидер.

— Кто-то из русских?

— Да, после того, как Император Анэ самоубился, а проект GG был отменен, один из ученых мигрировал в Штаты и продолжил работу. Старая сверхдержава была не прочь воспользоваться наработками врагов, так что бюджет был выделен не малый. Все дальнейшее, — Рипп провел рукой по кабинету и над собой, — результат их трудов.

— Вау, кто бы мог подумать, — присвистнул Двадцать Седьмой. — А эти русские молодцы. Не зря их все боялись.

— Надеюсь теперь, — Рипп встал со стула, подошел к двери и открыл ее, намекая, что гостям пора уходить, — вам все понятно и вопросов нет.

— Да, конечно, — ответил Двадцать Шестой, слезая со стола. — Мне понятно, что Лидер не допустит подобного сценария, однако, мы не закончили.

За ширмой раздался крик, за которым последовал звон металла. Кто-то упал, опрокинув поднос с инструментами.

«Помогите! ПОМОГИТЕ КТО-НИБУДЬ!», — завопил неизвестный голос.

Рипп медленно, с неким налетом скуки, повернул голову в сторону шума.

— Кто там, Рипп? — спокойно спросил Двадцать Шестой.

— Доброволец.

— Ахахахаха! ВРЕШЬ! — нервозно засмеялся пациент.

— Ри-и-ипп? Отвечай.

— Можно я сам скажу? — из-под ширмы показалась рука, хватающая воздух. — Отодвинь эту хрень, НУ ЖЕ!

Ржавый робот стоял на месте и не шевелился, даже когда Двадцать Шестой подошел к конечности.

— Ты ведь понимаешь, что это выглядит подозрительно, Рипп?

— Конечно, будь моим гостем, — отстраненно ответил он, и Двадцать Шестой тут же отдернул бирюзовое полотно.

За ним, как он и предполагал, находился хирургический стол, освещаемый громадным светильником. На полу валялся сам пациент, без нижней части тела. Одна лишь голова и корпус, из которого торчал позвоночник с кучкой проводов, подавали признаки жизни. Робот тянулся рукой к Двадцать Шестому, который замер от вида самой комнаты. Помимо «разделочной», операционная оказалась куда больше, чем думал солдат. На потолке висели толстые, ржавые цепи, с острыми, отполированными крюками на концах. У стены расположились контейнеры цилиндрической формы, наполненные красно-черной жидкостью, с оттенками серебра. По полу были разбросаны инструменты, покрытые жирными пятнами. В левом углу, валялась горстка маленьких костей с кусочками коричневого, стухшего мяса, а в противоположной стороне, что-то тускло поблескивало.

Двадцать Шестой подошел к источнику мерцания, и резко обернулся к Риппу, держа ладонь у оружейного отсека на бедре.

— Ох, жестянка, да ты влип, — довольно проговорил Двадцать Седьмой, разглядев в куче металлолома, останки роботов, глаза которых еще не успели потухнуть.

— Объяснись! И без своих чертовых игр. Что здесь происходит?! — приказал командир Отряда 84.