А мы любили (СИ)

Глава 10. Вы с мамой что?

Несколько дней спустя

— Привет, пап.

— Привет, дочь.

Даниал привстал, приветствуя Камелию, приобнял и поцеловал ее в щеку. Дочка была очень похожа на мать, только цвет волос унаследовала от отца. В целом, характером отличалась боевым, за словом в карман не лезла и даже могла осадить, в том числе и его. Мужчина все еще помнил, как его кровинушка — малышка, которой казалось только вчера было пять лет, кричала на него, когда узнала про ребенка от Рианы. Тогда он на себе ощутил весь гнев Камелии и увидел всех ее демонов. Сейчас она успокоилась, но обиду из сердца все еще не отпустила.

— Как Селин?

— Прекрасно. Оставила с отцом. Что за срочность? — села и положила руки на стол.

— Я не могу дозвониться до мамы. Она кинула меня в блок, — пожаловался Даниал.

— Ну кинула и кинула, — пожала плечами Камелия. — А ты что хотел? Чтобы она приняла тебя с распростертыми объятиями после того, как узнала, что у тебя есть “дитя порока”? И не смотри на меня так. Я говорила с ней, там вообще без вариантов — ты так и останешься бывшим, уж извини.

— Я верну ее. Я сделаю все, чтобы она меня простила, — стукнул кулаком по столу злой отец.

— Ой как страшно! — хмыкнула дочь. — Боюсь и трепещу. Ты сам-то в это веришь после того, что сделал?

— Я объяснял тебе как это вышло и в каком я был состоянии.

— Ой только не надо, пожалуйста, — замахала руками Ками. — Меня стошнит от еще одной истории о твоей адюльтере. Но я тебя предупреждаю: если эта дрянь сунется к маме, я за себя не ручаюсь. Найду, где живет и порву, как Тузик грелку. Даже на ребенка твоего смотреть не стану.

— Она не сунется. Она больше ничего ей не скажет и не подойдет, — прорычал Даниал.

— Ты в это веришь? Что ж она демонстративно трогала тебя в магазине? Да, представляешь, я знаю, мне мама сказала.

— Та сцена вышла боком для меня, но еще больше — для нее. Видеть уже не могу ее, но приходится контактировать ради сына.

— Лихо секретарша взяла за яйца бывшего босса, — усмехнулась Камелия и снова встретилась с недовольным взглядом отца. — А что ты снова так смотришь? Правда глаза колет?

— Тебя в детстве надо было пороть, — опустив голову, заметил он. — Но мама была за западные ценности и говорила, что даже маленький человек имеет право на собственное мнение. Ну вот ты и выросла на нашу голову. Слишком умная.

— И как такая умная дочь появилась у таких странных родителей? — пошутила она, но Даниал только с горечью посмотрел на нее. — Ладно, всё, я молчу. Давай сначала: мама кинула тебя в блок.

— Я ездил к ней, но она не открыла. Просидел в машине до девяти вечера — безрезультатно.

— А чего так рано уехал? — снова хмыкнула Камелия. — Может, она бы в десять или в одиннадцать пришла.

В этот момент подошел официант, поставил на стол графин с лимонадом и разлил его по стаканам. Камелия обхватила свой пальцами и сделала первый глоток.

— Джама так поздно никогда не возвращается. Если это не съемки.

— Ох ты какой! — разулыбалась она. — А может у Джамы появился поклонник и она на свидании с продолжением была? А что? Имеет право. Полтора года в разводе, — она снова хмыкнула и выпила немного лимонада. — Некоторые за это время успевают второй раз замуж выскочить.

— Ты что-то про это знаешь?

— Ни-че-го, — уголок рта девушки ехидно вытянулся.

Разумеется, у Джамили никого не было, и дочь это прекрасно знала. Камелия намеренно троллила, то есть доводила отца, а он принимал все за чистую монету. И вновь Даниал блеснул черными глазами, побледнел и уставился на нее с перекошенным от гнева лицом. Сама мысль о том, что у его Джамы может быть новый роман бесила и выводила из себя. Тем более, после их последней ночи.

— Она не может, — выдохнул он и насупился. — Мы с ней…

Он остановился, потому что, конечно, говорить такое дочери нельзя, но Камелия всегда была внимательной и проницательной, так что и на этот раз перемена в отце не ускользнула от нее.

— Вы с мамой что? — между бровями пролегли две прямые складки, когда она догадалась, о чем он промолчал. Покачав головой, девушка прикрыла глаза ладонью. — Когда вы успели?

— На ее день рождения, — выдержав паузу, признался Даниал. — Спонтанно, — он потер ладонями лицо и устало взглянул на Камелию. — Свет отключили, нас потянуло друг к другу, я ее поцеловал и…

— Так, давай без подробностей. Я все-таки ваша дочь, а не подруга, окей?! Господи, ну за что мне это? Вот скажи, как из счастливой семьи мы превратились в непонятно что? — сокрушалась девушка.

— Я люблю твою мать, — вырвалось у Даниала. — Ее люблю, себя ненавижу.

— Что за пара мазохистов елки-палки! — фыркнула дочь.

— Камелия, может, хватит издеваться? Я позвал тебя, чтобы ты мне помогла. Скажи, где мама?

— Я не знаю, — положив руку на сердце, выпалила она. — Честно. Она сказала, что едет за город, поживет там немного и поработает.

— Не верю, что она тебе не сказала, а ты не спросила. Вы же близки, — прищурился Даниал.

— Мама попросила ни о чем не спрашивать. Она захотела сменить обстановку. Я не стала давить. Знаю только, что где-то за городом.

— А если с ней что-то случится, а мы даже не знаем, куда ехать? О чем Джама думает?

— О себе, — вскинув подбородок, ответила дочь. — Мама думает о себе. И правильно делает. А ты сначала с матерью своего ребенка разберись. Извини, конечно, но как ты себе представляешь ситуацию: “Дорогая, прими меня обратно, но я с прицепом”? Ты думаешь, мама побежит, роняя тапки? Да никогда. Я не знаю, что должно случиться, чтобы она простила. Вот правда.

И ведь дочь снова права: не в бровь, а в глаз. Поведение Рианы уже давно его напрягало и бесило, а когда Даниал узнал, что девка без его ведома переехала в Алматы и сняла квартиру, то озверел. Но Риана быстро включила дурочку и тараторила:

— Алишке нужно больше солнца и тепла, а в Астане холодно и ветрено. Здесь больше развивашек для него, здесь хорошие детские сады.

Он твердо сказал, чтобы она возвращалась домой. Прилетать к ребенку два раза в месяц — всё, на что он пока способен. Подрастет — возможно, сможет забирать на длительный срок. А пока… пусть живет с матерью в столице.

Когда Риана сообщила ему, что беременна, Даниал понял, что это конец. Отправил ее в другой город, купив молчание и заставив не высовываться. Сумма с шестью нулями ежемесячно падала на карту бывшей секретарши, которая носила под сердцем его сына — тот самый плод предательства и порока. Когда Джамиля в очередной раз заговорила о разводе, он, снедаемый чувством вины, согласился. Слишком высокую цену Даниал заплатил за то, что на несколько минут забылся в номере Сингапурского отеля.