Адвокат вольного города 10

Глава 23 Баня

Элементаль земли построил дорогу из города, который находился на восточном берегу, на западный берег и до самых гор, в том числе вместе с водным элементалем дуэтом забацали мост на опорах, чуть к северу от города.

Мост хороший, позволял проплывать под ним хоть парусникам и в этой конструкции снова элементали собрали его, как и каркасные опоры «зала элементалей» из непонятного мне металла. Будем надеяться, что ржаветь не будет.

Рано утром, бодро прошагав мимо зевающего во весь рот казачьего поста, я с «четвёртым отрядом» вышел из города в западном направлении, чтобы покинуть пределы действия подавляющего артефакта.

Конечно, я мог просто добраться до него и выкрутить часть схемы, тем самым выключив его, однако не стоит забывать, что война не закончилась, а маги, неизвестно кем привлечённые к участию в ней, могут быть неподалёку. Обрушат на моих ребят огненный дождь, что мне с этим делать?

Я шёл налегке, как студент на прогулке, а вот головорезы навьючились как гномы, которые топают к страшной горе со злобным драконом.

По идеально ровной дороге, а такого качества дорог в этом мире я не встречал, идти было легко и приятно (ну, мне было легко, а им — не знаю). Кругом был лес, матёрый, нетронутый, дышащий свежестью и поскрипывающий на слабом ветру.

Несмотря на то, что мы в лесу, связь тут ловила вполне нормально, так что я набрал Цветлана.

— Доброе утро, Ваше сиятельство.

— Доброе утро, Цветлан сын Иванов, а скажи, где ключи от квартир на Вестминстеровской, которые мы новые откупили?

— У меня, я не знал, где Вам их передать.

— Ты на Чёрном рынке сейчас?

— Да, на южном входе, пытаюсь тут сторговать одну пустующую лавку в аренду под вербовочный пункт.

— Понял, оставайся там, ладно?

— Я и так собирался.

Вышагивать по лесу, пустому от людей, вместе с вооружённой бандой отчаявшихся в жизни головорезов — занятия рискованное, но я был спокоен, а после ухода отряда вторжения, ещё и доволен развитием ситуации.

Люди, в массе своей действуют рационально, но исходя из своей мотивации. Пару месяцев назад эти же люди предприняли несколько попыток меня убить и даже, если бы не моя интуиция, везение и бронежилет, преуспели бы.

А сейчас, ведомые мной, идут в глухой лес.

Кстати, это так же означает, что если ситуация повернётся по-другому, они прирежут меня как барашка.

Шило оживился, показал, что «готов» к работе и вообще недовольно тем, что кто-то там смеет его подавлять.

— Народ! Готовимся к перемещению.

Навьюченные бойцы окружили меня, и мы перенеслись в Кустовой, для начала на улицу Вестминстерскую, потом я оставил их и прыгнул к Цветлану, с которым коротко поздоровался, отобрал ключи и махнул обратно в свой квартальчик.

— Так, вот этот дом.

Бойцы невидимого фронта в растерянности озирались.

— Что, знакомая улочка? — усмехнулся я. Ещё бы, тут им намяли бока при попытке напасть на меня, маги министерства обороны.

— Да…. Барин, кто старое помянет, тому глаз вон.

— Ладно-ладно, уже и пошутить нельзя.

Пока я посмеивался над своими подопечными, спокойно прошёл мимо своего домика (точнее того, в котором жил, так-то тут уже пол-улицы мои), помахал китайцу, который что-то там готовил в окне напротив и отпер дом по соседству.

— Нам бы тайное жилище, — высказал сомнения самый молодой в отряде.

— Ну извини, дупла в тёмном лесу у меня для вас нет. Да не бздите, тут почти все дома пустые.

— А этот? — старший боевик показал на одно из окон напротив, где на плечиках (в моем мире такие ещё называли тремпелем) сушилась парадная форма офицера единорогов.

— Мой подчинённый, как и вы. Не забыли, я министр юстиции! Отряду «Единороги» про ваше присутствие сообщу, чтоб не вышел конфликт. А так, — я махнул рукой, приглашая их заходить. — Тут живут, по сути, только люди, связанные со мной. Чужаков тут не бывает, полиция и казаки не ходят. Только товарищи китайцы.

— Ну, про китайцев-то мы, того… Знаем.

— Само собой. И что они никому ничего не скажут. Ладно, хата не прибрана, уж простите, но я вам не отельер, а министр. Десять минут вам в себя прийти и расположиться, жду вас на улице, выходите, пойдём заберём ваши новые паспорта, купим одежду и покормлю вас.

— А денег на текущие нужды дадите?

После того, как Канцлер передал заранее заказанные паспорта с фотографиями из личных дел, которые хранились в сейфах у Вьюрковского, мы зашли в сомнительное ателье там же, на Чёрном рынке, в котором я и облачил их всех в простые тёмно-серые костюмы. Как всегда, самый молодой решил повыкаблучиваться и попытаться приобрести ярко-алый костюм, делающим его похожим на тамаду, но мы дружными усилиями его порывы пресекли.

Не так важны деньги, которые на эту братию уходили в больших количествах, сколь важен принцип конспирации, чтобы их внезапно не опознал никто из старых знакомых или полиции, которая могла точить зуб ещё со времён их работы на Вьюрковского.

— Зачем вы его вообще терпите? — осторожно спросил я старшину отряда.

— Да, йон как дитя малое. Мы даже об ентом гутарили, когда он спал, однажды в Степи. И мы порешили… Мы ж все бездетные, командир, все одинокие. А он хоть и бестолковый, но он нас развлекает, мы его опекаем. Как ни странно, он тот фактор, которые удерживает нас вместе, как старых и потерявших чувства супругов удерживает вместе привычка и совместное, даже непутёвое дитя.

— О как. Не знал. Восхищен вашей мудростью и больше эту тему не поднимаю, отнесусь к малому с пониманием.

— Нам бы поесть, мы со времён Бийска не кушали нормально. Да и так, признаться честно, не шибко наедались.

Повёл я их, как ни странно, в баню, одну из не пафосных, где мылись всё больше работяги после рабочего дня. С утра тут никого не было, так что они смогут спокойно помыться после всех своих скитаний и дел. Как предложил мне предусмотрительный хозяин заведения, он может попросить соседнюю корчму, те кого угодно и в любом количестве запросто накормят.

— Так, за своих… геологов плачу я.

— Это геологи? — сам по себе хозяин бани был тоже похож на разбойника, но и в людях, раз дожил до седин, вполне себе разбирался.

— Ага. Свинец ищут.

— А Вы, стало быть, сам граф Филинов?

— Я, да. А можно им парикмахера? А то они заросли после… геологической экспедиции.

— Девчонки из соседней парикмахерской наверняка откажутся. Есть у меня Семён, человек тёртый, на каторге шесть лет сидельцев стриг.

— Пойдёт. Давайте Семёна.

— Ежели они выпить закажут?

— Пиво пусть пьют хоть литрами, а крепкое не давайте, чтобы не повело.

— Понял, девок тоже не пущать?

— Всё верно. Мне тут бордель и бардак не нужны.

— Мне тоже, мы приличное заведение.

Оставив их в таких надёжных руках, пробежался по офису с Ченом, подписал документы, посетил единорогов, предупредил их про свой отряд по странным поручениям, дядю Мотла, потом в посольство, где познакомился со специалистом по поиску информации. Звали его Эдуард и он, несмотря на невеликий рост, посмотрел на меня с превосходством.

— Я составил отчёт по взаимоотношениям степняков, их политике и экономике, семейно-родственных делах на глубину в четыре поколения. Боюсь, что язык будет скучноват и сложноват для Вас, Аркадий Ефимович, но для простоты понимания я нарисовал простые графики-схемы.

— Вы отлично поработали.

— Я знаю.

— Я хотел бы поставить перед Вами, Эдуард, вопрос по компании Мерчант Адвентурес.

— Ей посвящен третий раздел, — снисходительно пояснил он.

— Вопрос не в том, кто они и каковы… — я раскрыл третий раздел и пробежался по графикам классов товаров, которые вывозит и ввозит компания, а ввозила она всё больше табак и побрякушки, тогда как вывозила в основном металлы, — каковы их товарные позиции. Конкретно сейчас, уважаемый Эдуард, ситуация такова, они финансируют убийство лично меня и войну с каганатом Южный Алы…

— Тау, в целом, они даже не скрывают своего интереса к недрам каганата после того, как у них появилась возможность, благодаря существования конституции в каганате, сменить там правителя и назначить марионетку. К тому же они усмотрели в каганате возможность создания транспортного коридора с Китаем и отправлять добытые там металлы в восточные порты.

— Удобно им, козлам мичуринским. До того, как я стал помогать Юбе, никому этот каганат не был нужен.

— Почему же, дело не в Вас, — менторским тоном возразил Эдуард, — они обвинили в агрессии Юбу, поставят своего человека на его пост, империя будет считать конфликт исчерпанным, тем более что корпорация способна прикормить и высших чиновников, возникнет баланс интересов, в котором корпорация будет выгребать ресурсы, а империя довольна, что в её подбрюшье всё тихо.

— Короче, мне нужно понимать, где у корпорации слабые места, где склады, директора, нитки транспорта. Где, если ударить, то это структура завалится, как дом.

— Видно, что Вы никогда не ломали дома, — сокрушённо покачал головой аналитик.

— Главное, что Вам поставленная задача понятна? Сможете это сделать или мне Вас переводить в посольстве на ведение кадрового учёта? — настроение было таким отменным, что никакого раздражения я не испытывал, но надо же сделать лёгкий намёк немного зарвавшемуся гражданину аналитику?

— Не надо мне угрожать! А задача вполне ясна.

После посольства я заехал в банк, оплатил кучу счётов, с грустью понимая, что поскольку все эти проекты запустил я, а расходуют они кучу денег, то если они не начнут давать отдачу, то через какое-то время расходы надо будет значительно сокращать.

После поехал в межведомственное подразделение по прослушке.

Там был дым коромыслом.

— Александр Георгиевич! Приятно познакомится, Аркадий Ефимович! — каким-то немыслимым способом, вновь назначенный командир подразделения догадался, что пришёл я и выловил меня в коридоре. Скорее всего, курил у окна и заприметил.

— Очень рад.

— Я тоже, — замминистра внутренних дел говорил, что подполковника Погорелова стали отправлять, было, на пенсию, несмотря на его вялые протесты. Поэтому, когда ему предложили перевод сюда, на руководящую должность, он ухватился за неё двумя руками, тем более что в отличие от всех прочих, он сразу же ухватил из сути предложения две мысли.

Первая, финансирую их я и финансирую на стартовом этапе, щедро. Подполковник отдал должное этому факту и всем своим видом показал, что готов сотрудничать и вообще человек, несмотря на столько лет в органах, лояльный.

И второе, что более для него важно. Он назначался на пост двумя подписями, замминистра и моей, которую я через полторы минуты поставил в его прокуренном, но очень уютном кабинете на втором этаже.

А это значит, что снять его с должности можно только совместным решением двух министерств, то есть, фактически невозможно.

— А Вы большой кабинет не стали занимать?

— Оперативникам отдал, к чему мне те хоромы? — тепло улыбнулся он и закурил прямо в кабинете.

Действительно, раньше в здании было старое управление каторг по республике. Сейчас они отстроили новое и съехали, а тут сделали (опять-таки, за мой счёт) ремонт китайцы и всё подновили.

И раньше главный по каторгам занимал кабинет, который был размерами в половину этажа.

Новый командир отвёл себе узкий вдоль внешней стены кабинет аж с тремя окнами, которые держал на распашку и курил, присматривая за улицей, двором и часто гулял по зданию, не вмешиваясь, между тем, в работу своих подчинённых.

А ещё он прямо на работе дул коньяк, причём не так, чтобы тайком посасывал, он поставил на стол бутылку и предложил мне, а когда я традиционно отказался, налил себе в вискарный стакан на полтора пальца и с наслаждением сделал небольшой глоток.

Это он так намекает, что употребляет, но это не влияет на его работу. Ну… Мне как-то по фигу, в подразделении порядок, все заняты делом, а подчинённые, которых он в основном старше, его явно уважают.

— У вас тут оживлённо.

— Да… Ведомственных инструкций нет, но мы отрабатываем такой порядок, что, если следователям по уголовным делам нужна прослушка, они пишут заявку, визируют своим начальником, потом ко мне и мы включаемся в работу. Причём я бюрократию не развожу, у меня столько техников, что подключение происходит уже через полчаса-час после обращения.

— Разговоры пишете?

— Всё больше слушаем и только тех, по кому есть согласование начальников отделений по полицейскому ведомству. К нам один адвокат заходил, по уголовному делу, бывший следователь, так он говорил, что рано или поздно нас заставят получать санкцию суда.

— Заставят, он прав, тенденция такова. Есть право на тайну переписки, мы фактически вмешиваемся в личную жизнь. Разрешение на такое даёт суд. Другое дело, что сейчас этого в законах республики нет, так что пока работаем так.

— Ну, как станет обязательной бумажка от суда, мы её со следователей и спросим. Наше дело — администрирование и техническое выполнение, а не судам доказывать, верно?

— Верно. Пусть следователь доказывает. А пока что у Вас дел много, не буду Вам мешать. Какие-то потребности есть?

— Да. Нам бы записывающее оборудование. А то пока что, оно как? Следователь сажает стажёра, а тот сидит с наушниками часами и ждёт, когда кто-то кому-то позвонит и сболтнёт лишнего. Оттого у нас столько народа. А если бы мы могли поставить на запись… Позвонили, оборудование раз и включилось. Раз и выключилось. И всё, не надо молодёжи кресла просиживать.

— Понял, закажу, привезут.

— А мы чем можем быть полезны господину министру?

— Я просто пройдусь, посмотрю, как тут и что.

Оставшись без опеки командира подразделения, я шустро нашёл и вывел покурить Данайца.

— Скажи, пожалуйста, как ты тут?

— Людно, — недовольно ответил он. — Мне больше нравилось, как было раньше, я один и пара оперативников. И всё. А теперь не протолкнуться.

— Слушай, мне в каганате нужна прослушка!

— Там есть хоть один телефон?

— Есть и не один, но слушать надо несколько другое. Там сейчас остались по долинам бродящие группы ногайцев и наёмников. Пленники рассказали, что у большинства групп есть рации. Для них это круто, они могут координировать свои действия и вызывать подмогу. А вот для нас плохо.

— У любого факта есть и обратная сторона. Но… Радиопрослушка — это совсем другая аппаратура.

— Знаю, это хорошие радиостанции.

— Несколько, и при условии, что нет шифрования.

— Англичане не рассчитывали на нашу оснащённость. У нас есть одна рация, мы её с убитого ногайца взяли. Есть частота и модель.

— Оборудование нужно. В Челябинске продаётся, но оно в запрещённых списках.

— А у нас где-то купить можно? — заворчал я, потому что лишний раз мотаться в Челябинск, да ещё и добывать разрешение на покупку оборудования, не было ни малейшего желания.

— Ну, ребята одни паяют. Но они строгие нелегалы, конкретно шифруются, следы заметают.

— С законом проблемы?

— Их четверо и кажется, они все в розыске в империи за то, что слушали военных не там, где надо и узнав что-то, что знать не должны, ещё и чего-то упёрли.

— Отличные парни! Сможешь им заказать самый мощный принимающий аппарат для армейских нужд? Опиши им ситуацию и скажи, что мы боремся со злом.

— Ну, я не знаю.

— Вот тебе пара тысяч, должно хватить. И предложи им работу в каганате. Условия у нас пока что не очень, зато денег платят много.

— Что за работа?

— А вот я хотел бы, чтобы вы вместе сидели и прослушивали ногайцев.

— Повторюсь, мы не знаем языка.

— Ничего, найду вам переводчика. Ты заказывай. И подумай сам, готов ли ты к поработать на меня в каганате?

— Скорее да, чем нет. Но только без потери этой работы.

— Я договорюсь о командировке. Если ты забыл, то финансирую всю эту богадельню я сам. А теперь скажи, что удалось нарыть по англичанам?

…

Через час после этого, уже изрядно уставший, я приехал в баню, где, глядя на весёлые и уже не сильно трезвые лица своих «геологов», положил перед ними на стол собранные сведения по компании, которую им предстоит обокрасть.

— А известно ли, где ихний сейф? — вмиг став серьёзным, спросил старший из боевиков.

— Да, благодаря… Не важно, откуда. Словом, он на складах, у них там есть административный корпус, часть которого отделена под хранилище, куда даже своих не пускают, и даже проход, где не показывают. Там большой защищённый сейф.

— Там ещё много чего может быть, — потёр бороду старший. — Нам бы подумать…

— Да. Вам бы подумать. В бане вы помылись, собирайтесь, я вас перевезу домой, будете там сидеть пару дней и придумывать план.

— Мы вечером выйдем погулять и посмотрим на их офис воочию. Вы не против?

— Ну, вы чистые, выбритые, подстриженные, в новенькой одежде. Документы тоже есть. Если будете себя вести нормально, полиция вас не арестует.

— Мы будем себя вести, как самые мирные граждане, да, малой? — спросил старшина у молодого.

— А чё сразу я? Я вообще разговаривать не буду.

— Это только пока гуляем. В офисе тоже может быть много полезного, хранилище опять-таки. Так что, мы всё себе оставим?

— В каганате создавайте себе отдельную базу, только свою. Это ваш дом, я вам его даже подарю.

— И даже дарственную бумагу подпишете? — спросил один из боевиков.

— Да, буду вас приземлять и приучать к сравнительно законному образу жизни. Два дня вам на подготовку.

— Но мы без Вас на дело пойдём, ладно, босс? — скорее утвердительно спросил старейший из отряда. — Нам будет не сподручно, чтобы ещё и Вам спину прикрывать, и дело делать.

— Я человек, если вы забыли, бронированный. Но в целом вопросов нет, действуйте сами. Другое дело, я бы хотел, чтобы в ходе операции никто не пострадал, в том числе и среди корпорации. Нет у меня цели, чтоб «кровь рекой».

— Эх-хе, босс. Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц.

— Я не говорю, что полный пацифизм. Примените сонный газ, я вам его уже заказал. И не надо никого их охраны убивать. Это просто люди, которые делают свою работу.

— Ну, у нас нет самоцели душегубить. Тут мы не против. Только газ за Ваш счёт!