Адвокат вольного города 10

Глава 8 Дело — табак

Некоторое время я думал. Вопрос вообще-то, что называется, тонкий.

С одной стороны, зачем мне сейчас сосредотачиваться на совершенно бессмысленных для меня дельфинах, если на носу война?

А с другой, ну, воевода у нас не я, военная тактика на Дмитрии, я отдавал себе отчёт в том, что определять характер и течение войны будет он.

Вводные у нас аховые. Две тысячи шестьсот клинков против приблизительно двухсот казаков (а реально — меньше). Но у нас стена, у нас превосходство в патронах, мы играем «от обороны», у нас есть уже собранные шесть «козликов» и семь для них экипажей (один запасной). То есть я попытался скомпенсировать недостаток по численности. Опять-таки конница традиционно не сильна в штурме городов.

Итак, я по «козликам» отработал? Да. Всё перетащил. По патронам день-два и тоже всё будет готово. Артефакт общего магического подавления есть в наличии, и я готов включить его в любой момент. Запас продуктов есть, торговцы заряжены привезти ещё. Очень их порадовала наша финансовая состоятельность.

Кабыр на месте, у него его потёртая винтовка неопределённой модели, а также и СВД со строгим наказом — беречь патроны на СВД, ибо их осталось мало.

Я потрогал татуировку водного элементаля.

— Золото готово?

«Золото есть, где дельфины?».

— Я работаю.

…

Золото…

Какой-то старый европеец сказал: «Для ведения войны нужны три вещи — деньги, деньги и ещё раз деньги».

В моём случае — золото. Расходы на войну таковы, что если она продлится пару лет, то я полностью растрынькаю все богатства, накопленные Вьюрковским. Даже сейчас я откровенно боялся считать, во сколько мне становится война и военные приготовления. А это ещё Архай намекал на необходимость нанять наёмников.

Правда… Где он тут в лесах, степях и горах видел готовых к найму наёмников?

В любом случае, золото — веский довод в Большой Игре.

Решившись, я совершил перемещение в Кустовой, успел за пару часов до закрытия библиотеки.

Вообще-то отсутствие интернета — это серьёзная проблема. Яндекс карты сейчас были бы очень кстати, да и вообще поисковики.

Для начала попросил большой справочник по животным и птицам, нашёл там пространную и полную предположений статью про китайского речного дельфина, так же называемого озёрным и байцзи.

Длина тела от полутора метров до двух с половиной. Масса взрослой особи колеблется от сорока килограмм до более ста шестидесяти. Самки крупнее самцов, длинный острый клюв.

Надеюсь, про клюв это они художественно, что у дельфинов настоящего клюва нет.

Кроме абстрактного и не факт, что точного описания вида, есть детализация ареала обитания — Китай, река Янцзы и нижнее течение реки Цяньтан.

После мне понадобился географический атлас Евразии, из которого я сделал себе пометки и записи, где там у нас течёт река Янцзы.

Закончив с библиотекой и искренне поблагодарив бессменную хозяйку заведения, я позвонил Танлу-Же.

— Вы голодны, мой друг?

— Да, честно говоря, кушал только утром один бутерброд.

— Приходите в Ваш БЦ, я Вас угощу, ибо собираюсь ужинать.

— А у меня к Вам будет вопрос по Китаю.

— С удовольствием пообщаюсь.

…

По городу я поехал на извозчике, который посматривал на меня с подозрением, словно пытаясь меня вспомнить.

— Пусть солнце всегда светит над Вашей головой, дорогой коллега-посол! — подал мне руку Танлу-Же.

Он сам, уже прекрасно представляя себе мой достаточно простой вкус в пище, заказал мне жаркое, варёную картошку и легкий салат.

— Что Вы хотели спросить по Китаю?

Я улыбнулся и достал свои записи. Откровенно говоря, у меня были большие сомнения, рассказывать ли Танлу-Же своё намерение увезти семь дельфинов в каганат. Вообще-то они в некотором роде священные животные.

С другой стороны, как провернуть такое без китайца?

— В Китае, в котором я никогда не был, водится белый дельфин байцзи.

Он кивнул.

— Своими глазами никогда не видел, но Вы ведь тоже не лицезрели белого медведя, к примеру?

— Да, но речь не о белом медведе. По некоторым причинам мне надо поселить в реке каганата семь китайских речных дельфинов.

— Вы умеете удивлять. И что могло вас подвигнуть на такое странное мероприятие? Предок-Покровитель?

— Да, — привычно соврал я, ухватившись за такую удобную подсказку. — Вот он у меня такой.

— Сибирские реки холодны. Дельфин водится в Янцзы, а это субтропический муссонный климат.

— Река тёплая за счёт геотермальных источников

— Тоже Предок подстроил? Никогда не слышал про тёплые реки. А она полноводна? Я имею в виду, что десять метров в ширину и три в глубину для подвижного существа — это как камера-одиночка два на метр для человека. Тюрьма как она есть.

— Да, — вспомнил что элементали беспрерывно меняли ландшафт противоположной от города стороны реки. — Ширина метров триста, а то и больше, а глубина до семидесяти.

— С ума сойти, такая глубина?

— Да, я так понял — особенности горной породы. Там целое озеро, плюс течение реки вверх и вниз.

— Допустим, река подходит, хотя история странная…

— Реку я видел своими глазами.

— Это там, где Вы строите свой торговый пост?

— Да, она. Называется Хозяйка.

— Достойное название. А есть представление о том, как приобрести дельфинов?

— Думаю, что их нет в собственности… людей. Словом, тут мне нужна Ваша помощь, личная.

— Личная, — помрачнел он. — Есть некоторые причины, по которым я не могу посещать Китай, даже в дни почитания предков и большие праздники.

— Вряд ли Вас знают в тех провинциях, куда надо отправится, к тому же я намерен лететь туда на самолёте, а Вас перебрасывать при помощи… своего навыка по перемещениям.

— Ну, такое вполне может быть… Что мы не попадем в поле зрения властей. У Вас ведь нет представления, плана действий?

— Нет. Прошу Вашей помощи.

— Хм. Ладно, другому человеку я бы отказал, тем более в такой странной просьбе. Вам нужен артефакт «друг зверей», он продаётся в магической лавке.

— Завтра куплю. А зачем? Приманить?

— Ну да. Как Вы будете их ловить? Сетями?

— Не имею ни малейшего представления.

— Только артефакт, а лучше два, для нас обоих. А сейчас давайте приступим к ужину.

— Вы просите меня продать Вам двенадцать станков с моего закрытого цеха? — спросил бородатый неприятный владелец табачного заводика, низенький и лысоватый, который смотрел остро и недружелюбно.

— Да, я Владетель и министр юстиции, прошу Вас, Альберт Персеевич, продать мне неиспользуемые станки.

Рядом со мной терпеливо переминался Игорь, который за сегодняшнее утро уже сделал кучу закупок и доставил их до базы единорогов.

Так же два единорога сопровождали меня и один — его, там что тут была почти половина отряда, в броне и с штатными пистолетами.

Мелкие глазки Альберта Персеевича бегали то по моему костюму, то по единорогам.

— Вы не можете меня заставить.

— Не могу, у нас свобода договора. Но могу поднять Вашу бухгалтерию и подтянуть налоговую службу, чтобы понять, до какой степени Вы уклоняетесь от уплаты налогов.

— Это вне Вашей юрисдикции!

— Правоохранительная деятельность — в моей юрисдикции. И конечно же, я не хотел бы этого делать, как и спрашивать о происхождении табака, которого Вы по документам ввезли за год всего двести десять килограмм, а я своими глазами вижу в цеху несколько тонн.

— Это неблагородно, угрожать мне, на моём же предприятии. Не сильно Вы, Аркадий Ефимович, отличаетесь от других Владетелей.

— Как скажете. Я пру к цели, стараясь минимизировать ущерб. Общей картины Вы не знаете. Станки мой инженер осмотрел.

— Да знаю я Вашего этого проходимца, приходил ко мне на позапрошлой неделе, теперь вот явился с Вами, и Вы хотите захапать моё оборудование. Вы поймите, граф, я единственный производитель сигарет в Кустовом. Вы знаете, как сложно было развернуть производство? А теперь Вы всё пронюхали как крыса и развернёте своё, отжимая у меня долю рынка.

— А, так Вы думаете, что я хочу создать Вам конкуренцию?

— А Вы конечно же скажете, что это не так! — скептически выдал владелец сигаретного заводика.

— Клянусь Предком, что купленное у Вас оборудование будет вывезено далеко за пределы республики, в частности в каганат Южный Алы Тау, где так же не будет использоваться для сигаретного производства.

— Китайцам продадите по спекулятивной цене, — прокомментировал Альберт Персеевич.

— Более того, я готов купить партию Вашей продукции… Коробов пятьдесят для поставки в каганат и предложить Вам открыть у нас свою лавку.

— С эксклюзивным правом, монопольным по торговле табаком? — спросил он.

— Нет, монополия играет против рынка, против других игроков. Но у Вас есть шанс стать первым.

— Это всё слова… Даже клятва Предком. Несерьёзный разговор.

— Серьёзный.

— А бумагу с оттиском своего перстня подпишете, поставите? Что Вы обещаете не создавать мне конкуренцию по Кустовому и республике.

— Поставлю, подпишу. Несите писчие принадлежности и велите рабочим демонтировать станки.

Ворота в закрытый по причине отсутствия нагрузки третий цех закрыли, инженер осмотрел станки ещё раз и кивнул, что да, они двойного назначения, английские и могут быть дооборудованы под нужные Игорю и мне цели.

Я впервые слышал, что сигаретные станки могут так использоваться, но ему виднее. Особенности мира, наверное, особенности взаимоотношения мировых держав.

— А почему, — спросил я Игоря, — англичане так запросто позволили вывезти станки двойного назначения?

— Как и многое в Кустовом, — пояснил он, поправляя очки, — эти вещи не очень-то законны. На них стоит оттиск «Albert Levy Thomas».

— И?

— Это фабрика такая. Не думаю, что они станки легально продали. Да и оборудование старое донельзя.

— Украденное?

— Не думаю, что это были обычные воришки. Скорее собственными же завхозами, списано, контрабандой вывезено и продано.

— Завхозы во всем мире они такие… Хозяйственные ребята.

— Да.

— Понятно, контрабанда и контрафакт. Вы правы, в Кустовом такого примерно половина.

— Ну, механизмы пару лет назад заменили на самодельный аналог, можно сказать подвергли капитальному ремонту. По-деревенски, конечно, но работать будет.

…

Я написал владельцу завода расписку, его рабочие демонтировали станки, пока его отдел продаж выписал мне крупную партию сигарет, после чего я попросил запереть цех и перетащил всё в свой город, равно как и сигареты в коробах с синей пометкой «сигары и сигареты 'Альберта»

На картинке Альберт был высок, кудряв, атлетичен, молод и улыбался, чего я за ним не наблюдал. Ну да ладно.

В своём городе я коротко переговорил с Федором и попросил готовиться к полёту, потом вернулся в Кустовой.

В короткий момент сложилась ситуация, когда товар я уже вывез, но не заплатил и я вполне мог бы старого упрямца наказать и кинуть, но… Это не мой стиль.

Мы отпустили инженера и поехали в банк со счетами на оплату, которые я оплатил там же, чем обогатил Альберта на почти восемьдесят тысяч, считая вместе и старые станки, и запас сигарет.

Потом мне пришлось метаться между базой единорогов, перетащить Сергея и его бригаду с Медного завода, ещё в магическую лавку, в общем я запыхался.

«Я могу принять обновление, повысить уровень. Есть рост…» — внезапно порадовал меня Шило, так что я на радостях переместился на Чёрный рынок, где закупил специфические и дорогие макры.

Если для первоначального роста его уровня хватало по одному макру, к тому же — бесплатному, потом снова хватило одного, потом уже три… То сейчас этот проглот сожрал шестнадцать макров и едва согласился перекинуть меня и Игоря в каганат.

Шило удобно устроился у меня на поясе и стал повышать свой уровень, недвусмысленно намекая, что его статус сейчас — «не беспокоить».

В городе я, еле переставляя ноги от усталости, побрёл к Фёдору.

— Ну что, летим? Я готов, самолёт тоже.

— И я, — слабо кивнул в знак согласия. Работа у меня скорее, как у пассажира, так что, поправив пиджак, я полез в гнездо второго пилота.

Фёдор отрицательно показал головой.

— Полёт долгий, одежда по второму формату.

В полёте на высоте в любом случае зябко, для чего нужен и шлем с очками, защищающий лицо и куртка, которая всегда жила на сидении. Но иногда Федор принимал решение, что полёт будет выше, а погода холоднее. С учётом того, что всё в самолёте продувалось и обогрева не было как явления, пилоты вообще одевались в волчьи шубы, унты, защищали шеи, а шлем-маска была тёплой и на меху.

В общем, облачились мы в это снаряжение, даже Иван Иванович помог и нас проводили в полёт. Место назначения затерянный среди холмов, полей и лесов город Чунцин, а точнее какая-нибудь деревня в его окрестностях.

Вообще-то лететь туда — три тысячи километров, то есть больше предельной дальности нашего биплана, но, на наше счастье, там есть несколько аэропортов, обслуживающие летающих контрабандистов.

Среди прочего мы собирались оставить им в качестве информации для пилотов сведения о нашем аэродроме.

Спать в полёте, если ты летишь в душноватом салоне на потёртом, но анатомично созданном кресле, где-то вдали хнычет малыш и ты скушал курицу из предложенного обеда, это нормально.

А вот спать, вцепившись в боковые ручки гнезда пилота, облокотившись о скрипучее кресло, и стараясь не шевелиться, чтобы не тронуть органы управления, особенно педали, это целая наука.

В полёте в течение трёх часов я не то, чтобы поспал, я скорее временно стал мумией. Глотка пересохла, я определённо простужусь.

Но мы летели, упрямо забирая на юго-восток, летели над монгольскими степями, я даже пару раз видел табуны.

Полёт был для меня чередой бесконечных событий, которые я воспринимал смутно. К счастью, меня всюду тащил Фёдор, который с одной стороны видел моё состояние, а с другой осознавал свою ответственность за это мероприятие.

Мы приземлялись, регистрировались, я платил полётный сбор за посадку, Фёдор договаривался о заправке, сам же критически проверял топливо, проверял самолет после его проверки местным техником, потом тащил меня в столовую, где мы кушали какую-то невкусную жирную пищу (а что делать, если живот прихватит в полёте?).

Потом мы полчаса бродили в окрестностях самолёта по степи, причём Федор любовался красотами, а я размышлял о каганате и о том, смог ли сбежать Юба.

И взлёт. От винта давал я, потом карабкался в своём теплом облачении в гнездо.

И снова полёт.

Мы двигались не по прямой. У Федора появилось какое-то мудрёное навигационное оборудование, следуя которому он провёл маршрут от аэродрома к аэродрому, причём по пути мы постоянно встречали другие самолёты, хотя в целом небо было пустым.

Фёдор совершил серию перелётов почти непрерывно, причём ему понравился только аэродром близ города Чабча, где обслуживающий персонал — китайцы, тем не менее знали русский. Там принимали в оплату рубли без всяких проблем и вообще стали долго и обстоятельно расспрашивать его и про самолёт (Фёдор делал вид, что собственник он), и про наш новый аэродром.

А ещё так Фёдор выстраивал понимание того, как нам оборудовать наш аэродром, если мы собирались начать принимать другие самолёты.

В итоге, когда мы оказались в ночном поле возле реки, до меня не сразу дошло, что это та самая река.

Янцзы. Мы были в Китае, но Китай для меня представлял собой слегка наклонное пастбище, по краям которого рос кучерявый лес.

Как я и заказывал, мы были не на окраине города, а километрах в пятидесяти от него, в сельской местности.

— Ну что, Аркадий Ефимович. Врать не буду, мне тут не нравится. Мы сели в поле, хрен знает, как местные отнесутся к самолёту. Хорошо, что сели ночью, может, нас не увидели. Давай по очереди сходим в кустики. И погнали обратно. Достаточно этого для твоего навыка? Или ты дальше своим ходом? Тогда дашь мне денег на полёт.

Я рассеянно сунул ему тысячу двести рублей, потом подумал и добавил ещё пятьсот, на всякий пожарный случай.

Шило не вышел из своей спячки, так что вернуться своим ходом я не мог. Тем не менее, игнорируя ворчание Фёдора, я дошёл до реки, тем более расстояние было всего около полукилометра. Сделал я это один, пилот бросать свой самолёт не был настроен.

Там у реки оказалось, что берега крутые, попасть к воде можно только если сигануть с землистого обрывчика. Место для контакта с рекой я выбрал неудачное.

Я на пробу достал звериный артефакт.

Вообще-то я ни на что особенно не надеялся.

Но вдруг в моей голове появилось масса образов, как ярких пятен.

Рыба спала в реке, где-то в паре километров в загоне спали жвачные животные (не понял, какие).

А ещё в реке была стая разумных животных.

Мне всегда казалось, что называть разумное существо животным как-то неправильно.

А ещё я знаю, что в нашем мире китайский дельфин, к сожалению, вымер. Причём китайцы на него не охотились, они его и правда почитали. Но строительство ГЭС, плюс общее влияние на экологию реки, плюс сокрушение численности рыбы…

В общем, в этом мире дельфины были живы и смотрели на меня с любопытством. Зрение у них не очень, но они каким-то образом знали, что я на берегу. Наверное, за счёт артефакта.