Адвокат вольного города 10

Глава 9 Зал элементалей

Шило был способен открывать портал из воды и, опять-таки, в воду. Я уже пробовал проделывать такое с Изнанки, тёплого озерца с местными земноводными. Пробовал не от хорошей жизни или от неуёмного любопытства, а потому что навернулся туда во время одного из посещений той местности.

Сейчас, пока дельфины лениво плыли в мою сторону, я попытался обратиться к ним, как к Шилу, чем-то вроде прикосновения, передать им сообщение, чтобы ждали.

Не получилось. Они чувствовали мои ощущения, транслировать свои, а также и непонятные мысли. Но передать им информацию не смог, не представляю, как это сделать.

На свой страх и риск побежал в сторону самолёта, чем изрядно напряг Фёдора.

— Враги! Где⁈ — он размахивал пистолетом, который выхватил из-за пояса.

— Нет, я бегу сказать… Ты это, улетай, я тут дальше сам, своих ходом.

— А суетить тогда на кой? — моментально успокоившись, укоризненно спросил он. — Или у тебя там пьяненькая решительная дама и шампанское стынет?

— Нет у меня там никакой дамы.

— Как скажешь, — недоверчиво проворчал он.

— Ладно, улетай, я тут.

— Точно? Скажи, как есть, Аркадий. Почему бежал?

— Там дельфины. Боюсь, что уплывут.

— Покажи.

Теперь уже ворчал я, но проводил его к реке, где под высоким обрывом лениво перемещалась стая. За счёт артефакта я чувствовал, что их восемь, они семья разного возраста, в том числе два мелких детёныша.

— Не видно ни хрена, — с огромным разочарованием посетовал он. — Как ты их рассмотрел? Может, это китайские осетра или сомы?

— Не знаю ничего про сомов. Это дельфины и их в этой местности много… Пока что много. Так-то они не общительные и ночью дрыхнут.

— А сейчас чего фестивалят?

— Магия.

— Тьфу. Опять эта ваша, дворян, магия. Не люблю я магию, люблю рабоче-крестьянскую технику. Пойду к своему самолёту, его хотя бы можно рассмотреть и потрогать.

Я снял с себя всё полётное утепление, отдал ему, остался в своём костюме. И он ушёл, бурча под нос, а я остался на берегу, придумывать как спуститься.

«Прыгай в воду, перенесу вас всех», — внезапно очнулся Шило.

— Пугаешь. Пришёл в себя? Не мотивирует меня идея ноги мочить.

«Не только ноги».

'Что ты используешь как промежуточную локацию на Изнанке?

«Круглые пруды».

— Резонно. Давай попробуем сделать это быстро. Мне не удалось пообщаться с ними, уговорить на переселение. По сути, они тут пребывают за счёт притягательной силы артефакта и из любопытства.

«Давай… прыгай. Это будет забавно».

Забавно ему будет. Тоже, резидента камеди нашёл.

Обрыв не был таким уж крутым, так что, сиганув — я бы оказался в воде. Максимум допрыгну до границы воды, узкого пляжа, попав куда переломаю ноги.

Пока я колебался, Шило нетерпеливо заворчал: «Ой, да хватит уже сомнений!».

…

И перенёс меня прямиком в воду, причём я оказался там погружённым с головой, то есть бросило меня в речную глубину.

Дельфины, которых я всё ещё чувствовал при помощи артефакта, на пару секунд удивились резкой смене моего расположения, но быстро пришли в себя и, используя эхолокацию, звуков от которых я не слышал, но будто бы чувствовал кожей, неспешно двинулись ко мне и через пять секунд, когда я вынырнул, окружили меня плотным кольцом, прижимаясь своими мокрыми боками и мягко тыкаясь длинными носами.

В этот момент Шило по своему усмотрению активировал перенос.

Мы оказались на Изнанке, в круглом, тёплом и освещённым на всю невеликую толщу воды солнцем, в пруду возле лабиринта, где Бакланов когда-то, миллион лет назад прятал сейф.

Из-за резкой смены обстановки дельфины дёрнулись и запаниковали. Раньше, чем они разбежались или напали на меня, Шило снова перенёс нас, в этот раз в реку Хозяйка, где было свежо, просторно и темно.

От всех эти водных плясок я снова погрузился в воду и потерял ориентацию.

Будучи одетым в безнадёжно испорченный костюм, с пистолетом и вымокшим блокнотом, с намоченными же купюрами в кошельке, при часах, которые так же испорчены от воды, в туфлях, я был слишком тяжёл и плавать как следует не мог, так что стал тонуть.

Шило сжалился надо мной и перекинул меня на берег, в портово-рыночную зону, где, став на четвереньки (к счастью, никто меня не видел) я кашлял, вздрагивая всем телом, выплёвывая речную воду из глотки и лёгких.

Через пару минут я пришёл в себя настолько, что смог сесть, всматриваясь в ночную реку впереди.

«Спасибо… за семь дельфинов, человек… куда доставить золото?» — мысленно обратился ко мне водный элементаль.

Что интересно, он был где-то далеко, в горах, но заметил появление дельфинов что называется, удалённо.

— Золото…. Постой, дельфинов не семь, а восемь. Прости, прости, я не прошу доплаты, просто они семья, но их определённо восемь!

«Ты ошибаешься, человек… Семь… они испуганы, мы будем успокаивать их и приводить в чувство… Ты привёл нам друзей».

— Их восемь, — от упрямства элементаля я сжал кулаки.

«Семь».

Дабл Ять.

Шило! Как такое возможно?

Шило не откликался. Может, не хотел, или ещё какие-то причины.

Червь сомнений зашевелился во мне, я активировал Шило на разовый перенос на Изнанку, обратно к тому пруду.

Шило перекинул меня неаккуратно, так что я поскользнулся на берегу и едва не упал, присев и ещё больше перепачкав уже испорченное одеяние, с которого стекала вода.

Сев на берегу я воочию наблюдал разгадку несоответствия между словами элементаля и моими.

Во время промежуточного перемещения один из дельфинов, подросток-девочка килограмм под шестьдесят весом удалилась от меня настолько, что Шило её не зацепил и перенёс «до чего дотянулся», а её бросил в тёплом и странном водоёме на Изнанке.

Вообще-то земные животные в магическом мире не живут. На коней или охотничьих собак цепляют амулеты, а вот с дельфином всё сложнее. Магия Изнанки просто убьёт его, точнее — её.

Я разместился на мокрой траве в чём-то наподобие позы лотоса и взял в руку артефакт «друг зверей». Покопавшись в кармане, нашёл и второй. Так, с двумя и застыл, закрыв глаза.

Раз за разом пытался пообщаться с дельфином, который был в панике и, если этот термин применим к разумных негуманоидам — истерике.

Внешне её поведение это выглядело как бесконечные нарезания кругов внутри пруда и тыканье носом в его берега.

Мои обращения не только не помогали, а даже напротив, злили девушку-дельфина, и я каждый раз получал как телепатический, так и слышимый уху возмущённый вопль.

Между тем прошло уже по меньшей мере пятнадцать минут с начала её пребывания на этой Изнанке. Считается что человек умирает приблизительно за час пребывания. Сколько может подержаться дельфин?

Не знаю, но проверять не хочется.

А что, если так?

Вместо того чтобы успокаивать я стал формировать ментальные образы о том, что её семья в другом месте и ей надо успокоится.

Как это часто бывает, когда человека успокаиваешь, получаешь прямо противоположный эффект.

Она взвилась и ускорилась, словно пыталась взбить воду в пруду в густую устойчивую пену, кстати частично так и происходило. Её визг перешёл в стереозвук и стал непрерывным.

В какой-то момент в своей нарастающей истерике дельфин выбросилась на берег и стала активно биться там, как селёдка.

И всё же дельфин не селёдка, на сути ему сложно находится на суше, и она моментально устала и, хотя не успокоилась, я смог спокойно подойти к ней быстрым шагом, приобнять и активировать Шило.

Да, метод не тот, что я задумал, но уже через секунду она оказалась в воде и, хотя плюхнулась, как корова, тут же дёрнула хвостом, существенно пройдясь по моим рёбрам и унеслась прочь в толщу воды.

Там её встретят родственники, а я совершил переход на берег при помощи Шило.

По берегу беспокойно бродил Николай.

— Как Вы себя чувствуете? — спросил его я, хотя такой вопрос от мокрого и грязного меня прозвучал странно.

— Вроде как нормально. Вы вымокли?

— Всё так. Попал в воду.

— Могу принести Вам плащ-палатку… Не знаю, что ещё предложить.

— А костёр потух?

— Нет, если добавить дров, то разгорится. Он тлеет, я берегу спички. А что вообще произошло, что за движения в воде?

— Дээээ… Это наши друзья. Вы, кстати, про них кому-нибудь рассказывали?

— Про элементалей? — он принялся распалять костёр. — Нет. Не знаю, как сказать, да и человек я необщительный. Просто отмалчиваюсь. Олег мне, в сущности, не друг, он просто мой сосед по юрте. Приятель поневоле.

— Спасибо, что держите секретность, — костёр стал понемногу согревать меня. — Раз уж так, то скажу, что в реке теперь водятся дельфины.

— Дельфины⁈

— Они.

— Ни разу не видел.

— Увидите.

— Я как ветеринарный работник… Никогда не сталкивался.

— А я как адвокат вот столкнулся, ещё и как.

У костра стало теплее, и я осторожно, пока говорил, снял с себя одежду, вынул блокнот, вернее то, что от него осталось и вообще разложился. В свете костра посмотрел на рёбра. От удара последнего дельфина там расцветали синяки. Мда, вот и делай добро людям… В данном случае не-людям.

«Дельфинов восемь… Семья воссоединилась… они далеки от спокойствия, но постепенно становится легче. Мы приглашаем тебя в зал».

— Какой на хрен зал?

«Наш. Туда можно попасть только при помощи пространственных артефактов».

И он каким-то образом объяснил Шило, который совершил, без согласования со мной, переход, оставив Николая одного у костра.

…

Зал. Я бы не назвал эту хрендулу залом.

— Вы что, гору выдолбили изнутри?

Элементали ответили мне чем-то вроде смеха.

Прежде всего тут было светло. Это была громадная приплюснутая полусфера, длиной, наверное, с полкилометра, чьи своды были не ровными, а конструктивно усилены металлическими и сразу видно, что не человеческих рук — арочными опорами, принимающими феноменальный вес горы.

А говорили, что не умеете с мелкими элементами работать. А тут выплавка металлов, формирование конструкций. Ладно-ладно, придёт война, попросите хлеба…

Пола в том чудо-помещении в обычном смысле этого слова — не было. Большую часть пола занимала такая же полусферическая ниша, заполненная водой. Свет, голубоватый и ровный, шёл из глубины воды и заполнял собой зал. Ну то есть не так светло, чтобы «хоть кино снимай», но видно вполне пристойно, разве что в голубоватых тонах.

— Эй, вы здесь?

Мимо меня пронёсся воздушный элементаль и завис в двадцати метрах.

«Мы знакомимся с друзьями».

— И как они?

«Злы на тебя… Ты их испугал и обманул».

— Да что ты говоришь⁈ Я не смог им объяснить.

«Ничего, это не столь важно, они успокоятся, это первая реакция. К нам у них нет негатива. Мы понемногу начали общение».

— Зашибись, опять я плохой. Как там потерянная дельфиниха?

«Ругается на тебя. Пока что мы не рекомендуем тебе купаться».

— Не очень-то хотелось. Они здоровы?

«Физически — да, но мы считаем, что им предстоит акклиматизация».

— Ладно. А что это за место?

«Зал элементалей. Мы создали место только для себя… Вернее для себя и наших друзей».

— Дельфинов?

«Дельфинов и тебя. Ты наш друг, человек. Ты можешь приводить своих друзей, но не переусердствуй. Мы хотим уединения».

— Уважаю ваши желания. Сможешь пояснить, а почему именно дельфины? Ну, то есть, не пингвины какие-то, не жирафы на худой конец?

«Не знаю, что такое жирафы. Дельфины разумны, мы может общаться, их пространственное восприятие нам близко, мы общаемся без слов… Слова — это искажение смыслоформ».

— Ясно… То есть, ничего не ясно, но объясняет выбор дельфинов.

«Водный говорит, что готов отдать тебе золото в любой момент. Всё или частями. По его просьбе элементаль земли спрессовал их в кубики».

— Такие же, метр на метр?

«Он сказал, что тебе нравятся кубики».

— Ему, ему нравится. Ладно, кубики так кубики. Где они сейчас?

«На дне. Куда их перенести?».

— Пусть пока полежат. Сейфа у меня нет. Скажи, воздушный, я выполнил сделку?

«Да. Мы очень довольны и в хорошем настроении».

— Ну хоть кто-то. Ладно, пойду я домой.

«Скажи, как тебе нравится наш зал?»

— Очень, я в восторге. А вода тут тоже тёплая?

«Тридцать два градуса и будет такой круглый год. Чистый воздух. С другой стороны выход магмы, для огненного. Ради наших друзей мы заведём тут рыбу, но в целом жизнь внутри зала будет скудной, в основном просто вода. Тут есть песок, можно купаться».

— Я воздержусь, тем более, что дельфины на меня злы. Сам говорил. Чао, мне надо прийти в себя.

Утром, приняв душ, отмывшись и поев, всё ещё мучаясь горлом, я прихватил с собой Игоря и кое-какое его барахло, а затем отважно перенёсся в город.

Не успел я усесться в своем кабинете, как громкий и нетипичный для города звук заставил меня вздрогнуть всем телом.

— Бждух! — удар сотряс внешнюю стену где-то в километре от меня.

— От ведь, явились — не запылились, — тоном милой старушки бабы Яги поворчал я.

Матюкнувшись, я совершил перемещение в центр города, а оттуда к месту попадания, а если точнее, то на стену. И немедленно упал, чтобы прижаться к верхней плоскости стены.

Попадание пришлось во внешнюю, в восточную стену, ближе к казачьему форту.

Там, за стеной, в редком лесочке, который рос «за городом», перемещалась группами по десять-двадцать бойцов вражеская конница, но основное веселье нам обеспечивала артиллерия.

Между кустиками в километре мигнула вспышка и стену снова сотряс удар. Пушка проверяла на прочность нашу стену.

Казаки, в отличие от ошалелого меня, уже вовсю занимали позиции на стене, вокруг абсолютной монархией царил мат, а Дмитрия вообще было слышно издалека.

Матюкнулся и я.

Совершил переход на крышу каганского дворца, где лежал артефакт общего магического подавления.

Стараясь унять дрожь в пальцах, быстро склонился над ним.

В этот момент краем глаза я заметил движение.

Странный летательный аппарат заходил на посадку на нашу полосу. В первую секунду я подумал, что недооценил ногайцев и что у них есть авиация. А потом до меня дошло, что это тот же летательный аппарат, что прежде забирал меня на аудиенцию к императору. То есть подозрительным образом имперцы прибыли к самому веселью.

Ударил ещё один выстрел, а потом на территорию города стали падать светящиеся и явно магические шары, которые летели бесшумно и легко, но при соприкосновении с землей бешено взрывались, как сгустки разгневанной плазмы, освещая всё вокруг и сотрясая ударной волной.

Матюкнувшись ещё раз, схватился за артефакт. Он был размеров со старый советский телевизор и помещён в кожух, наподобие пластикового, только мягкий и тёплый, против разного природного воздействия.

Достал из бокового кармана цилиндр с кучей макров и вкрутил его в специальный паз.

В городе взрывалось и гремело, но я старался сосредоточится на своём деле. Оборот за оборотом цилиндр позволил себя вкрутить, после чего я щёлкнул тумблером.

В первую секунду мне показалось, что ничего не произошло и что артефакт не рабочий, а нам в скором времени от рук колдунов-ногайцев придёт карачун.

Но нет. Светящиеся шары больше не падали с небес, а те, которые уже приближались, быстро истаивали, как будто созданные из бутафорского дыма.

Сработало.

Минус правда в том, что Шило, хотя и отозвался на мои прикосновения, обиженно сообщил, что так не играет и подавление надо бы отключить.

Вот ещё! У меня был запасной план, как спускаться с крыши юбовского обиталища. Называется — лестница.

Ноги-руки не забыли, вниз лезть легче, чем вверх, так что уже очень скоро я шагал в направлении аэродрома, а мне навстречу на складном и оттого смешном велосипеде (откуда у него велик?) выкатился Игорь.

— Аркадий Ефимович, что это?

— Это война, Игорь Мирославович, война. Вы не переживайте, занимайтесь патроном.

— Как тут работать в таких условиях?

— С энтузиазмом, — неискренне улыбнулся я.

— Мне кое-какие инструменты нужны.

— Спросите у Ивана Ивановича.

Так я дошёл до оживлённого аэродрома, где казаки для начала взяли прибывших в кольцо. Но оттуда вышел знакомый мне Баранов в строгой военной форме и гаркнул:

— Отставить! Старший кто?

— Известно кто. Атаман.

— Кто тут… атаман?

Дмитрий достаточно быстро появился, явно недовольный тем, что его отвлекают от увлекательного занятия. Его казаки вели обстрел с позиции лёжа по коннице противника и уже вынесли вперёд ногами первых конников, заставив ногайское войско отойти от стен.

— Я! А Вам чего, господин полковник?

— Полковник Баранов. Министерство обороны империи. С кем имею честь?

— Полковник Чуй, — тут я порадовался, перед началом войны Дмитрий сам себя произвёл в полковники, — атаман войска. У нас тут война, господин полковник. На случай, если Вы не заметили.

Они смерили друг друга взглядом, потом переключились на слегка прихрамывающего меня.

Тем временем, раз уж прекратился магический обстрел, английская артиллерия показала, что она тоже на что-то способна и в город прилетел снаряд, который немедленно попал в одно из пустующих зданий и с визгом разорвался картечью.

— Наугад бьют, — по-хозяйски присел в своё кресло Чуй. — Убирайте Вашу стрекозу от греха.

— Куда?

— В ангар. Казаки, подсобляй!

Пока стреляли и толкали чудо-технику, я подскочил к атаману.

— Ну, как ты со своими в целом?

— Живы. Я хотел «козликов» выкатить, пострелять, но у меня от шаров два экипажа ранены, оглушены.

— Меняй запасным.

— Да что ты говоришь, куда б я без твоих неожиданных тактических советов? А второй кем тогда комплектовать?

— Секунду.

Я повернулся к Баранову.

— Вы по мою душу?

— А как же иначе, — недовольно буркнул он, поглядывая на стену, за которой находились абсолютно недружелюбные ногайцы. — К императору, срочно! Без сборов и ожидания.

— Артиллерия с картечью делает погоду совершенно нелётной. А Вы, стесняюсь спросить, стрелять из пулемёта умеете?

— Я?

— Вы. Вы же полковник, а не, простите за выражение, хрен собачий!

— А в чём вопрос? — совершенно не обиделся на сравнение Баранов.