Агентство ’ЭКЗОРЦИСТ’: CITRINITAS

Глава 25

— Тогда я распоряжусь, чтобы укладывали в машину багаж, и переоденусь. Не желаете пока позавтракать?

— С удовольствием, — кивнул я, прикидывая, есть ли шанс заехать домой.

Похоже, нет.

— Франц, — графиня фон Раскуль сделала плавный жест. — Позаботься.

С этими словами она стремительно выпорхнула из комнаты.

— Прошу за мной, — сказал дворецкий. — Я велю накрыть для вас в малой столовой. Там очень мило, и никто не побеспокоит.

«Кто вообще может тут побеспокоить? — подумал я, шагая за ним по сумрачному лабиринту коридоров, анфилад и лестниц. — Не дом, а сонное царство, и правит в нём безумная принцесса!»

Дворецкий привёл меня в небольшую комнату и прежде всего раздвинул шторы, впустив свет. Столовая действительно оказалась зелёной. Обои, скатерть, обивка на стульях, даже ковёр — всё было приятных светло-травяных оттенков.

— Через несколько минут будет подано, — пообещал Франц, прежде чем бесшумно выйти.

Я опустился на стул.

Значит, морское путешествие. Что ж, не так уж и плохо. Если оно выведет меня на след, будет вообще замечательно.

И можно откосить от чемпионата. Я вообще не хотел участвовать, а теперь с чистой совестью снимусь с него. Надо только позвонить Джоане и предупредить, чтоб взяла на себя переговоры с комитетом. Так что всё складывается не так уж плохо. Знать бы ещё, какого рода помощи от меня ждёт графиня фон Раскуль.

Я набрал номер секретарши. Та ответила почти сразу.

— Босс, где ты пропадаешь?! Мне телефон оборвали из комитета. Спрашивают, как ты себя чувствуешь и явишься ли на соревнование.

— Скажи, что нет. Отравление сказалось на мне слишком сильно.

— Решил соскочить? Признавайся!

— У меня возникло важное дело. Неотложное. Я не могу отказаться.

— Какое такое дело, что ради него нужно отказываться от чемпионата?!

— Отец попросил.

— Чёрт! Ладно, я тебя прикрою. Но комитетчики будут в ужасе.

— Ничего, переживут. Может, Дастанвиль выйдет в чемпионы.

— Мне кажется, он тоже будет разочарован. Наверняка хотел с тобой сразиться.

— На это мне наплевать, милая.

— Босс?

— Да?

— Прости за Патрика. Я не знала… что он собирается тебя убить.

— Мы это уже обсудили. Ты не виновата. Мне самому следовало быть осторожней.

— Уже известно, кто его нанял?

— Нет, молчит.

— Надеюсь, Глория его расколет. Как подумаю, что он использовал меня, чтобы добраться до тебя…

— Не загоняйся, детка. Просто тебе попался не тот парень.

В это время появилась миниатюрная горничная, принесшая серебряный поднос.

— Извини, не могу больше говорить. Держи оборону и вообще присматривай там за всеми.

По столовой распространились запахи жареного мяса и лука. Даже под ложечкой засосало. Убрав телефон, я поблагодарил служанку и воздал должное стряпне местного повара. Или кухарки.

Через полчаса Франц сообщил, что можно выезжать. Выйдя вслед за ним на крыльцо, я увидел стоящий во дворе белый «Кадиллак».

Графиня, одетая в серые переливающиеся меха, села сзади, туда же определили меня. Франц, уложив багаж, влез на водительское место, рядом с ним устроилась горничная.

Её звали Элизабет. Я успел рассмотреть её, пока завтракал. С белой кожей и рыжими кудряшками, она напоминала миниатюрную фарфоровую куклу. Сейчас на девушке было тёмно-зелёное пальто и пуховый платок, который ей очень шёл.

Описав во дворе особняка полукруг, «Кадиллак» выехал из ворот и покатил в сторону порта.

Ехали молча. Графиня фон Раскуль глядела по сторонам, горничная сидела, уткнувшись носом в каракулевый воротник, а прямой, как жердь, Франц вертел головой, следя за дорогой.

Минут через сорок «Кадиллак» остановился возле причала. Франц выволок багаж, подозвал носильщиков, а сам отогнал автомобиль на парковку и вернулся. После чего мы направились к таможенным стойкам.

Только тут я понял, что мой обман вот-вот раскроется, потому что паспорт у меня на имя Лесли Поррита, а вовсе не мистера Барни, юриста и подпольного врача, чьи услуги так щедро собиралась оплатить графиня фон Раскуль.

Я невольно замедлили шаг, пытаясь выгадать время для раздумий. Вдруг мой взгляд упал на небольшую вывеску метрах в десяти слева: «Для отъезжающих, имеющих только ручную кладь». Там тоже имелась таможенная стойка, перед которой собралась совсем короткая очередь — человек шесть.

— Мне туда, — сказал я, нагнав графиню. — У меня ведь нет вещей.

— Возьмите билет, — она сделала знак Францу, и тот вытащил из кармана билеты, отделил один и протянул мне. — Не ждите нас, поднимайтесь на борт.

Беря билет, я постарался ничем не выдать своего облегчения. Досмотр прошёл за четверть часа, намного опередив своих спутников. Таможенник удивился, что у меня нет вещей, однако я заявил, что мне их уже выслали раньше, а остальное у слуги, который проходит досмотр по соседству.

Ждать фон Раскуль и Франца я не стал — отправился к трапу. Предъявил билет и был препровождён в свою каюту, где опустился на койку возле круглого иллюминатора в каюте первого класса.

Корабль, носивший гордое, но рискованное название «Одиссей» был громадным. Три палубы нависали друг над другом, как ярусы скал, трубы дымили словно вулканы, и вообще весь это союз железа, дерева, стекла и всевозможной роскоши производил впечатление совершенно исключительное. На первой палубе, приветствуя пассажиров, бравурно играл оркестр, и его звуки долетали до меня, хотя и сильно приглушённые.

«Одиссей» был окружён парусниками, паровыми катерами и яхтами, казавшимися по сравнению с ним крошечными пережитками прошлого.

Британия поддерживала статус Владычицы морей всеми силами и создавала огромные плавучие машины. Впрочем, как и Османская империя или Гегемония.

Через полчаса появились фон Раскуль и Франц. Каюта дворецкого располагалась напротив, графиня с горничной поместились справа.

Под пиджаком у Франца я заметил револьвер в кобуре: когда дворецкий пристёгивал багаж, полы на миг разошлись, и мой цепкий взгляд выхватил картинку: воронёная сталь, деревянные накладки на рукоятке. Ничего такого, конечно, в этом нет. Многие носят оружие, тем более что дворецкий, возможно, совмещает свои прямые обязанности с функциями телохранителя.

Прозвучал пароходный гудок — словно разом затрубили десять слонов. Я никогда не слышал, как вживую трубят слоны, но представлял себе это именно так. Впрочем, сидя во чреве металлического гиганта, вообразить вокруг индийские джунгли было совершенно невозможно.

Из портфеля мистера Барни я перед уходом из конторы прихватил стопку листков и маленькую записную книжицу, чтобы изучить на досуге. Теперь можно ознакомиться с добычей: вдруг найдётся какая-нибудь зацепка.

Бумаги оказались весьма разношёрстными. Быстро просмотрев их, я отложил то, что касалось бытовых и хозяйственных записок. В сторону же отправились и немногочисленные счета. Затем пролистал записную книжку. Все страницы примерно до середины были испещрены не буквами, а символами и цифрами. Похоже на шифр. Отложив книжку на потом (сунул её во внутренний карман пиджака), я взялся штудировать листки, покрытые разборчивым, округлым почерком профессора.

Когда похожий на железного бегемота «Одиссей» через десять минут отчаливал, я был так погружён в чтение, что не заметил ни качнувшегося парохода, ни низкого гудения и вибрации, исходящей из машинного отделения. Сидел, повернув листки к идущему из иллюминатора свету, и жадно ловил каждое слово.