Ангола: неизвестная война

Мифы ангольской военной истории

В истории Анголы, советско- и российско-ангольских отношений много «белых пятен». Как было сказано выше, до сих пор остается тайной, недоступной для рядовых исследователей, точные объемы и стоимость советских военных поставок в страну, точное количество и состав кубинских войск, участвовавших в операциях в Анголе. Согласовывалась ли переброска кубинских войск в Анголу с советским руководством или нет? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Много неясного остается и в действиях кубинских войск против УНИТА и войск ЮАР. А о действиях кубинских спецподразделений на территории Анголы практически ничего не известно. Представляется абсолютно загадочным и практически полное списание в конце 90-х годов XX века многомиллиардного ангольского долга СССР и России. Кроме этих, достаточно объективных сокрытий информации (тут хоть можно приводить правдоподобные объяснения: секретность, коммерческие и государственные интересы и т. п.), существует несколько, так называемых мифов, которые прочно укоренились в нашем сознании.

Миф первый. «В 1974–1975 году МПЛА поддерживали не только Советский Союз, но все прогрессивные силы Африки, все свободолюбивое человечество».

Если проанализировать советскую, да и ангольскую, печать того времени, можно сделать вывод о «всеобщей и безоговорочной поддержке МПЛА всем прогрессивными силами планеты». Это, однако, далеко не так. Сегодня, например, мало кто помнит и знает, что долгое время движения ФНЛА и УНИТА, помимо «империалистических» держав НАТО: США, Англии, Франции и рассадника «апартеида» ЮАР активно поддерживали… социалистические Китай и Северная Корея. И уж тайной «за семью печатями», наверное, навсегда останутся тогдашние интимные связи ФНЛА с режимом Чаушеску в Румынии. Но эта тема еще ждет своего исторического расследования.

Китай субсидировал ФНЛА не только деньгами и оружием. Многие активисты ФНЛА прошли подготовку на китайских военных базах и привнесли в движение не только военный опыт НОАК, но и идеологические постулаты, исповедываемые тогдашней китайской верхушкой. Сам Роберту не скрывая своих симпатий к китайской модели развития, носил столь любимый китайскими руководителями полувоенный френч и темные очки, придававшие ему таинственно-зловещий вид. Задолго до провозглашения независимости Анголы Китай и КНДР начали поставлять Роберту и Савимби вооружения, в том числе и тяжелое: танки, БТРы, минометы и артиллерийские системы. Например, в мае 1974 года Роберту была направлена партия оружия и снаряжения общим весом 450 тонн. Многое из этого имущества так и осталось в Заире: что-то физически не успели переправить в Анголу, что-то подмял под себя охочий до чужого добра заирский президент Мобуту Сесе Секу. Однако многое из китайских поставок все-таки попало на поля сражений. Солдаты ФНЛА были вооружены автоматами АК китайского производства, несколько орудий и минометов северокрейского производства участвовала в боях при Кифангонду. А в 1976 году в одном из боев в районе Донду в 200 км от Луанды был захвачен китайский танк Т-59. Участвовавший в этой операции советский военный специалист капитан Владимир Заяц был даже награжден за это медалью «За боевые заслуги». Капитан лично передал по акту вражескую машину представителям Главного разведывательного управления МО СССР. Танк был перевезен в порт Луанды и погружен на советский БДК для отправки в СССР. Так что из китайских орудий и пулеметов по нашим военнослужащим стреляли не только на острове Даманском, во Вьетнаме или Камбодже. Стреляли и в Анголе…

Для оказания помощи солдатам ФНЛА в овладении китайской военной техникой в мае 1974 года из Пекина прибыла группа китайских и северокорейских инструкторов и военных советников в составе 112 человек. Они в течение нескольких месяцев вели подготовку солдат и командиров Х. Роберту на приграничной с Анголой военной базе на территории Заира. Предполагалось, что китайцы должны были войти в Анголу вместе с боевыми подразделениями ФНЛА. И если бы не приказ из Пекина свернуть их деятельность, то советским военным советникам и кубинским добровольцам пришлось бы. столкнуться с военнослужащими НОАК лицом к лицу. Как это было в случае с американскими и английскими наемниками. А такое столкновение могло бы стать началом более глубокого конфликта между ядерными державами. Но этого не произошло: 24 октября 1975 года, т. е. менее чем за три недели до провозглашения лидером МПЛА Агоштинью Нету независимости в Луанде они покинули Заир. Почему? Это и по сей день остается загадкой.

Мало кто знает сегодня, с какими трудностями столкнулся Советский Союз при доставке вооружений для МПЛА. Основная масса оружия поставлялось морем. Но первые партии оружия, перевесившие чашу весов на сторону МПЛА, перебрасывались по воздуху. А загруженными под завязку автоматами, минометами, РПГ, «Стрелами» и боеприпасами мощным Антеям, направлявшимся в Африку, нужно было где-то садиться и дозаправляться. Подавляющее же большинство независимых африканских стран во избежание опасности разжигания гражданской войны в Анголе выступили в поддержку эмбарго на поставки оружия воюющим сторонам. В этом не было чего-то необычного. Все три национально-освободительных движения рассматривались африканскими лидерами как отражающие законные чаяния народа. Достаточно сказать, что после заключения 15 января 1975 года Алворского соглашения (по названию г. Алвор в Португалии) МПЛА, ФНЛА и УНИТА были признаны законными представителями народов Анголы, должны были участвовать во всеобщих выборах и совместном провозглашении независимости. Под этими документами стояли подписи А. Нету, Х. Роберту и Ж. Савимби. Тогдашние газеты просто пестрели фотографиями жмущих друг другу руки и в порыве страсти и любви мило улыбающихся лидеров. Поддержка одного их них в ущерб другим воспринималась африканцами с непониманием. Поэтому, например, Египет и Судан, которые располагали аэродромами, на которых могли бы сесть самолеты, следовавшие в Анголу, категорически запретили не только посадку советских лайнеров с оружием, но и пролет их через свое воздушное пространство. Правда, руководство советских ВВС быстро нашло выход. Был освоен другой маршрут через Алжир, Триполи, Конакри. По такому маршруту мне и пришлось лететь в 1977 году на транспортнике, загруженном оружием.

Сложнее было реагировать на политические демарши авторитетных африканских лидеров. Так, президент Уганды Иди Амин, пригрозил разорвать дипотношения с Советским Союзом, если поставки оружия не прекратятся. Советское руководство тех времен очень болезненно реагировало на такие высказывания африканских лидеров. Причем не только тех, кто при приходе к власти заявлял о своей «соцориентации». Но и тех, кто намеревался в перспективе «двигаться антиимпериалистическим, антиколониальным путем». Таким государством была, например, сказочно богатая нефтью Нигерия. И для СССР настоящим ударом стала реакция только что пришедшего к власти правительства этой африканской страны. В советской прессе его именовали «дружественным и прогрессивным». И вдруг это «дружественное и прогрессивное» «выразило серьезную озабоченность» поставками советского оружия в Анголу для МПЛА. Вдобавок, один из столпов идеи «африканского самосознания и самоопределения» президент Замбии Кеннет Каунда (кстати, большой друг не только Советского Союза, но и лидера УНИТА Жонаса Савимби), открыто начал критиковать советские поставки оружия в Анголу. Он заявил, что СССР, поставляя вооружение одной из «свободолюбивых ангольских националистических партий, подрывает доверие африканцев в веру их права на свое самоопределение». Открыто высказался против действий СССР и другой уважаемый африканский лидер президент Танзании Джулиус Ньерере.

«Новость» об участии кубинских войск в боях на стороне МПЛА также была встречена африканским сообществом более чем сдержанно. А многие африканские лидеры публично осудили «вторжение в Анголу иностранных войск». (Поскольку с Кастро никто не хотел ссориться, кубинских добровольцев называли, как правило, «иностранным контингентом». Это, однако, мало успокаивало советских лидеров, ибо эта терминология уж больно напоминала афганские реалии). И уж совсем неприятным сюрпризом для советского руководства стало решение сессии Организации Африканского Единства, состоявшейся в Аддис-Абебе 12 января 1976 года, в самый разгар яростных боев между объединенными силами МПЛА и кубинцев с войсками ЮАР. При голосовании по ангольской проблеме голоса на сессии разделились: 22 участника поддержали режим МПЛА и ее кубинских союзников, а 22 выступили против! Нельзя сказать, чтобы МИД СССР и ЦК КПСС не реагировали на эти демарши. В соответствующие страны были направлены дипломатические ноты, разъясняющие позицию Советского Союза, делегации и доверенные лица из ЦК КПСС, соответственно обещана помощь по партийной, а главное, по экономической линии. Так, что советская помощь Анголе стоила не только денег, вложенных в оружие и обучение ФАПЛА. Многие африканские режимы в порядке «компенсации» за поддержку МПЛА получили свой «пай» советской помощи.

В результате этой работы через шесть недель после «ничейного счета», зафиксированного на сессии ОАЕ в Аддис-Абебе, на следующем пленарном заседании уже сорок одно государство из 46 членов ОАЕ официально поддержали правительство МПЛА. Мощным фактором победы МПЛА стали документально подтвержденные факты участия в боях на стороне Савимби и Роберту южноафриканских солдат, двоих из которых делегация Анголы представила на сессии.

В целом безоговорочную поддержку МПЛА, кроме СССР и Кубы предоставили: ГДР, Болгария и другие союзники СССР по Варшавскому договору. Из африканских стран безоговорочно поддержали МПЛА только Алжир, Мозамбик, Эфиопия, Конго (Браззавиль), Гвинея (Конакри) и Гвинея-Бисау. Революционное правительство последней даже направило в Анголу батальон своих войск и несколько танков. Одними из самых преданных союзников МПЛА стали несколько тысяч «катангских жандармов». Эти выходцы из заирской провинции Катанга (Шаба) переселились в Анголу, спасаясь от преследования властей еще в середине 60-х годов XX века, после неудачной попытки Моизеша Чомбе добиться независимости провинции. Восстание было жестоко подавлено с привлечением вооруженных сил ООН, бельгийских и французских парашютистов. Происходившие из племени лунда, проживавшего по обе стороны заирско-ангольской границы, они нашли убежище в центральных районах Анголы. И пользовались поддержкой МПЛА. Ненавидя Мобуту, они сражались плечом к плечу с партизанами движения, возглавляемого А. Нету. Их хорошо организованные и вооруженные отряды доставили Ж. Савимби и его бойцам немало беспокойства в центральных районах страны. А во время южноафриканской агрессии смогли даже задержать колонну армии ЮАР, так и не допустив ее в северные провинции.

К этому мифу вплотную примыкает и другой: «УНИТА и ФНЛА получили в 1974–1976 годах огромную военную и финансовую помощь от США, ЮАР и других стран Запада».

Помощь движениям Х. Роберту и Ж. Савимби действительно предоставлялась. Однако ее масштабы ни в какое сравнение не шли с советскими поставками МПЛА и кубинским войскам. В отличие от СССР, который делал ставку на современные типы вооружений: боевые вертолеты и самолеты, танки, реактивные установки залпового огня, дальнобойную артиллерию, ангольская оппозиция довольствовалась в основном легким стрелковым вооружением и минометами. Из поставленной западными странами тяжелой техники, можно отметить лишь 9 французских БТР «Панар», которые никак не могли противостоять советским танкам Т-34 и Т-54/55. (Количество танков китайского производства, поставленных ФНЛА, ограничивалось всего несколькими машинами). С авиацией дело обстояло и того хуже: французы передали Заиру для использования в Анголе четыре легких вертолета «Алуэтт, оснащенных установками НУРС. Самолетами ВВС США С-141 они были доставлены в Киншасу лишь в январе 1976 года. Однако французы не предоставили в распоряжение ангольской оппозиции ни летчиков, ни техников, и вертолеты так и не были задействованы в ангольском конфликте.

В своих поставках в Анголу американцы были буквально связанны по рукам и ногам поправкой сенатского «Комитета 40», запрещавшей администрации США после поражения во Вьетнаме любую военную помощь другим странам без одобрения Конгресса. За весь период ангольского противостояния им удалось только один раз направить к берегам Анголы корабль с военными грузами. 12 сентября 1975 года в заирском порту Матади бросило якорь судно «Американский чемпион», которое доставило в район вооруженного конфликта 9 000 автоматических винтовок М-16, 50 пулеметов М-6, 5 810 карабинов и 810 пистолетов-пулеметов (устаревших моделей), более тысячи реактивных противотанковых гранатометов («Базука») различных типов, а также около 100 единиц 81-мм и 106-мм минометов. На корабле было доставлено большое количество боеприпасов, снаряжение, в т. ч. армейские палатки (500 шт.), форменное обмундирование, обувь и транспортные средства: более 100 грузовиков и «джипов». Однако американцы столкнулись с большими трудностями при переброске этого имущества в Анголу, поскольку практически все морские порты на побережье страны контролировались силами МПЛА.

Поэтому военное имущество перегружалось в железнодорожные вагоны и отправлялось в Киншасу (всего было отправлено 144 грузовых вагона). Оттуда из аэропорта Нджили американскими и заирскими транспортными самолетами оружие и военное имущество должно было переправляться на базы ФНЛА и УНИТА в Амбриш и Силва Порту. Однако огромное количество груза с «Американского чемпиона» так и осталось в Заире: его, по сути, прикарманили заирские военные чиновники.

В критический период боев между кубинскими войсками и южноафриканцами ЦРУ пыталась оказать им помощь противотанковыми средствами. С 19 декабря 1975 года по 29 января 1976 года из США и Франции в Киншасу было совершено пять рейсов самолетов С-141, на которых в числе другого военного имущества были доставлены орудия С-147 и минометы калибра 105 мм. Доставленный груз пытались перевезти в Анголу. В начале февраля было вершено около 30 полетов небольших самолетов из Киншасы на аэродром Гагу Каутинью на востоке страны. Однако эти мощные средства так и не были задействованы в боях на ангольской территории, поскольку до южноафриканцев не дошли. Не могло их использовать и ФНЛА, большинство боевых отрядов которого к тому времени уже были рассеяны кубинцами по ангольским лесам. Савимби же не имел специалистов для такой сложной техники, и к тому же не контролировал ни один из подходящих для этих целей аэродромов.

В этот же период ЦРУ через представителей Мобуту передало для Х. Роберту и Ж. Савимби около 5 млн. долларов для покрытия расходов по переброске оружия и боеприпасов в Анголу. Насколько эффективно использовались эти средства трудно сказать. Известно, однако, что Роберту, например, вложил около 50 тыс. долларов из этих сумм в покупку собственного завода по производству льда для замораживания рыбы в Заире.

По оценкам американцев, СССР к концу ноября 1975 года поставил в Анголу оружия и боеприпасов на сумму в 225 млн. долларов, а к февралю 1976 года советская помощь МПЛА и кубинским войскам превысила уже 400 млн. долларов. Поддержка же оказываемая ЦРУ ФНЛА и УНИТА оценивалась к этому периоду всего в 25 млн. долларов. По признанию американцев они вчистую проиграли гонку с СССР в поставках оружия воюющим сторонам. «На семь судов из СССР с оружием для МПЛА приходилось лишь одно наше, а сотне рейсов советских транспортных самолетов мы смогли противопоставить только семь американских…», — признавался руководитель операции ЦРУ в Анголе Джон Стоквелл. Даже если учесть, что на операцию «Саванна» по поддержке ФНЛА и УНИТА в 1975–1976 года правительство ЮАР израсходовало более 130 млн. долларов, счет все равно остался в пользу Советского Союза и МПЛА.