Аристократ на отдыхе. Том седьмой

Глава 8

Утро привычно началось с большой кружки крепкого и ароматного кофе, который сварила для меня Алена Ивановна.

— Спасибо! — благодарно пробормотал я.

И в одних шортах вышел босиком на террасу, зябко поеживаясь и сжимая горячую кружку обеими руками.

Ночной мрак сгустился, как всегда бывает осенью перед рассветом. В непроницаемо-черном небе угадывались очертания низких, тяжелых туч. Тучи клубились в темноте, и мне показалось, что это медленно ворочаются огромные чудовища, которые в сказках обитают где-то на границах привычной реальности.

Кажется — невообразимо далеко. И в то же время, совсем близко. Так близко, что иногда им удается заглянуть в нашу суетливую повседневность.

Я зевнул прямо в любопытные морды этих страшных чудовищ, потом спустился по ступенькам и поплелся в сад. Сырая трава леденила босые ступни. Горячий кофе не помогал проснуться. Наоборот, он как будто продлевал уютное сонное состояние.

Тогда я поставил кружку на край длинного стола беседки и решительно стянул с себя шорты.

— Циклоп! — позвал я демона Огня. — Поддай жару!

По телу разлилось обжигающее тепло. Я набрал в грудь побольше воздуха, разбежался и прыгнул в ледяную воду пруда.

Дыхание мгновенно перехватило. Сердце остановилось, а потом забилось с бешеной скоростью — как гарпия, которая суматошно машет крыльями, набирая высоту. Холодная вода быстро и безжалостно вытягивала тепло из коченеющего тела.

Демоны, как будто я снова попал в ледяной мир Призраков!

Я перевернулся в воде, оттолкнулся ногами от скользкого дна и вынырнул на поверхность. Фыркнув, выдохнул воздух и весело заорал:

— Красота!

А потом быстро-быстро погреб к берегу.

Возле мерцающего в темноте магического светильника серым столбиком застыл демон Природы, воплощенный в зайца. Он развесил длинные уши и обалдело таращил на меня круглые желтые глаза.

— Что, страшно? — расхохотался я.

Демон молча кивнул и огромными прыжками ускакал в темноту.

Через час наш вертолет оторвался от земли. Качнулся и начал набирать высоту, деловито стрекоча винтом. Поднялся над деревьями, заложил крутой вираж и развернулся острым носом в сторону Столицы.

Внизу проплывал темный лес. Слева осталось зарево ночных огней Новгорода, а справа небо едва заметно побледнело — начинался рассвет.

В выпуклом стекле кабины, дрожа, отражались зеленые и красные огоньки приборов. Лейтенант Полина Зорева вела вертолет умело, едва заметно двигая рычагом.

— Красота, правда? — прижимаясь ко мне, спросила Кира. — Слушай, я до сих пор не могу поверить, что ты летишь со мной в Столицу. Это надо непременно отметить. Давай, сходим вечером в театр? А домой вернемся ночью.

— Отличное предложение, — улыбнулся я. — Только зачем нам лететь ночью? Ты не забыла, что у нас в Столице есть собственный дом на набережной? Предлагаю переночевать в нем. А в поместье вернемся завтра, куда нам торопиться?

— Здорово, — обрадовалась Кира. — Ой, смотри!

Справа, над темным лесом появилась тонкая золотая полоска рассвета. Она ширилась и наливалась густым алым цветом. А затем от нее оторвался крохотный огненный лоскут и поплыл к нам, увеличиваясь в размерах.

— Что это? — удивленно спросила Кира.

Лейтенант Зорина тоже заметила необычное небесное явление и чуть шевельнула рычагом, уводя вертолет в сторону.

— Подождите, лейтенант, — сказал я, внимательно вглядываясь в темноту.

Птица!

Это была огромная огненная птица — куда больше, чем наш вертолет. Глаза птицы сияли золотом, по оперению пробегали языки пламени. При каждом взмахе огромных крыльев с них дождем сыпались золотые искры.

Такая птица просто не могла существовать в природе. Это было порождение магии — величественное и восхитительное.

— Умник, это твоя работа? — строго спросил я демона-менталиста.

— Моя, — признался демон. — Но идею предложил Проныра. Он сказал, что огненная птица украсит романтический момент.

— Красиво получилось, — признал я. — Но ты мог бы предупредить. Что, если бы девушки испугались?

— Тогда бы не вышло сюрприза, — возразил Умник. — Я добавил к иллюзии немножко ментального воздействия — совсем капельку. Так, чтобы птица вызывала не страх, а восхищение.

Теперь птица летела параллельно нашему курсу — не приближаясь и не отдаляясь. Словно позволяла хорошенько себя рассмотреть.

— Это феникс, — с восторгом заявила Кира. — Настоящий феникс, пылающий и бессмертный. Откуда он взялся?

— Его сотворил один из моих демонов, чтобы порадовать вас, — улыбнулся я. — Просто безобидная иллюзия.

— Передай этому демону, что он замечательный, — серьезно заявила Кира. — Если бы я могла, то непременно расцеловала бы его!

— Кхм! — смущенно закашлялся Умник.

А феникс, величественно взмахивая огромными крыльями, легко обогнал вертолет и растаял в утреннем небе.

Полина уверенно посадила вертолет на летное поле Ржевского аэропорта.

Тучи уползли за горизонт — возможно, над Столицей их специально разгоняли при помощи погодной магии. В голубом небе светило мягкое осеннее солнце.

Пахло дымом — на краю поля жгли скошенную траву. Над полем лениво покачивались серебристые туши пассажирских и грузовых дирижаблей. Вдалеке блестело стеклами здание аэровокзала. От него в нашу сторону бесшумно скользила над травой обтекаемая капсула. Она была похожа на автомобиль, только без колес.

— Это еще что такое? — удивился я.

— Развозка для пассажиров, — улыбнулась Кира. — Чтобы не топать пешком до стоянки извозчиков и не портить колесами летное поле.

— Удобно, — оценил я новшество. — Работает на магии Воздуха?

— Наверное, — засмеялась Кира. — Я в этом ничего не понимаю.

Капсула подлетела и замерла неподалеку от нас. Она висела в нескольких сантиметрах над травой, не касаясь ее плоским днищем. Я заметил, что воздух под гладким брюхом капсулы дрожит и переливается — как в жаркий день над нагретым асфальтом.

Точно, магия Воздуха!

— Мы с Кирой Андреевной собираемся задержаться в Столице до завтра, — сказал я Полине, садясь в капсулу. — Можете считать, что до завтрашнего утра у вас выходной. Вам есть, где остановиться?

— Конечно, — обрадовалась Полина. — Я пока навещу родителей. Давно у них не была.

— Вот, и замечательно, — улыбнулся я. — Мы позвоним и предупредим о времени вылета.

Капсула, мягко скользя над летным полем, обогнула здание аэровокзала и доставила нас прямо к стоянке извозчиков. Увидев пассажиров, скучающие извозчики оживились.

— В центр, недорого!

— Прямо к Императорскому дворцу, с ветерком, ваше сиятельство!

— Прошу ко мне, машина только что из чистки!

Я огляделся и нашел то, что искал — знакомую рыжую шевелюру. Семен Евграфович Мальцев решительно проталкивался сквозь плотные ряды извозчиков.

— Я здесь, господин барон! Да пропусти ты!

— Семен Евграфович, — улыбнулся я. — Ты вовремя. На машине?

— Конечно, господин барон, — с достоинством кивнул Мальцев. — Встречаю, как вы и приказали.

Машину для Семена Евграфовича мы купили еще две недели тому назад. Мальцев убедил меня, что лично доставлять магическое пиво покупателям надежнее и выгоднее, чем пользоваться услугами других перевозчиков.

— Вот она, наша ласточка! — с гордостью сказал Мальцев, подводя нас к высокому серебристому пикапу. На необъятном капоте красовалась фигурка оскалившегося волка, а на дверях — баронский герб рода Волковых.

— Отлично, — одобрительно кивнул я. — Хорошая машина.

— Куда вас отвезти? — просиял польщенный Мальцев.

Встречу с Голицыным мы назначили на полдень, а сейчас было только десять часов утра.

Я посмотрел на Зорину.

— Полина, где живут ваши родители? Мы можем вас подвезти.

— Высадите меня у метро, Никита Васильевич, а дальше я доберусь.

— Никита, давай заедем к Бергману, — попросила Кира. — Я покажу тебе платье, которое выбрала для губернаторского бала.

— К портному? — удивился я.

Кира умоляюще сложила руки на груди.

— Это ненадолго, честное слово!

— К Бергману, — кивнул я Семену Евграфовичу. — Посмотрим на ателье лучшего портного Столицы.

Ателье Бергмана располагалось на Итальянской улице, неподалеку от императорской филармонии. Сам Бергман оказался высоким, худым человеком, похожим на складной метр. Увидев нас, он раскинул в стороны длинные руки и радостно воскликнул:

— Кира Андреевна, какое счастье, что вы приехали! Мне вчера привезли изумительную ткань — аномальный голубой шелк с изумрудными нитями. Хотите взглянуть?

— Конечно! — восхитилась Кира.

Затем Бергман заметил меня.

— Ваше сиятельство, господин губернатор! Как я рад! У меня как раз появилась потрясающая идея для вашего костюма. Раздевайтесь!

— Стоп, Бергман! — решительно сказал я. — Нарядами займи Киру Андреевну. А нам с Семеном Евграфовичем прикажи подать две чашки кофе.

— Мне лучше чай, господин барон, — сконфузился Семен. — От кофе у меня в животе бурчит.

— Но это займет всего минуту, ваша милость! — взмолился Бергман. — Я уже все придумал! Рубашка с широким воротом из простого белого хлопка! Жилет и брюки из кожи пятнистой демонической змеи! Широкий пояс с ножнами! Знаете, что у нас получится? Костюм победителя демонов!

— Я привык побеждать демонов в обычном костюме, — строго возразил я. — И что это за пятнистая демоническая змея? Никогда о такой не слышал.

— Это просто название, чтобы привлекать клиентов, — покраснел Бергман. — Но кожа, и в самом деле, хорошая. Прочная, но тонкая и удобная.

Он понизил голос и зашептал:

— Господин барон, ваша милость, для меня это очень важно! Если столичные аристократы узнают, что у меня одевается сам барон Волков, то от заказчиков не будет отбоя. Я смогу расширить свое ателье, нанять лучших мастеров!

— А разве не ты лучший? — нахмурился я.

— Да, — без всякого смущения кивнул Бергман. — Но я один, и не могу все успеть сам.

— Вот оно что, — усмехнулся я. — Что ж, у нас есть шанс договориться. Если Кира Андреевна окажется довольна своим платьем, я закажу у тебя костюм. Но не раньше!

— Сделаю в самые короткие сроки, — заверил меня Бергман. — Никому не позволю прикоснуться, только своими руками.

— И еще, — добавил я. — Мне нужны мундиры для личной гвардии. Только никакой кожи пятнистой змеи — нужна прочная и удобная форма.

— Эскизы будут у вас через неделю, — торопливо сказал Бергман.

— Вот и договорились, — кивнул я.

Мне принесли кофе, а Семену Евграфовичу — чай. Усевшись на мягком диване возле широкой витрины, я сделал глоток кофе и улыбнулся:

— Как твои успехи в Столице, Семен Евграфович?

— Все отлично, господин барон, — солидно ответил Мальцев. — Торговля процветает, все отчеты я регулярно пересылаю Кире Андреевне.

— А в академии как дела?

— Легче, чем я думал, — ухмыльнулся Семен. — На лекциях скучно — профессора этим аристократам по три раза одно и то же разжевывают. Золотая молодежь, что с них взять! Так я уговорил нового ректора разрешить мне заниматься самостоятельно. По вечерам зубрю, а в академию только на практические занятия хожу, да на зачеты.

— И как, получается? — улыбнулся я.

— А то! — гордо ответил Мальцев.

— И как ты уговорил ректора?

— А я ему бочонок пива презентовал от вашего имени. Он был так доволен, что хотел мне зачеты за год автоматом поставить, да я отказался.

Я весело расхохотался, и тут из-за ширмы появилась Кира. Она была укутана в изумительную нежно-голубую ткань, по которой зелеными искрами струились изумрудные прожилки. Ткань только отдаленно напоминала платье, но и сейчас смотрелась просто отлично.

За Кирой вышагивал чрезвычайно довольный собой Бергман.

— Как тебе, Никита? — волнуясь, спросила Кира.

Вместо ответа я восхищенно присвистнул и показал Бергману большой палец.

— Кира Андреевна, вы похожи на ангела, — заверил Киру Семен Евграфович.

Довольная Кира убежала переодеваться, а я вполголоса сказал Мальцеву:

— Мы с Кирой собираемся сегодня переночевать в нашем столичном доме. Там все в порядке?

— В полном, господин барон, — заверил меня Семен Евграфович. — Горничная убирается дважды в неделю, и белье всегда свежее.

— Я знал, что на тебя можно положиться, Семен Евграфович, — улыбнулся я.

Ровно в полдень Семен Евграфович высадил меня возле дома князя Голицына на Васильевском острове. У подъезда, выходившего на набережную Невы, меня встретил дворецкий. Его невозмутимому и величественному виду позавидовал бы любой депутат Государственной Думы.

— Князь ждет вас в малой столовой! — торжественно объявил дворецкий, открывая передо мной широкие дубовые двери.

Малая столовая оказалась большим залом с высокими окнами на Неву. Вдоль окон струились тяжелые портьеры из блестящего серого шелка. В облицованном майоликой камине танцевали огненные элементали, бросая блики на полированную мебель из темного дуба.

Голицын расхаживал из угла в угол, заложив руки за спину. Когда я вошел, он буквально бросился мне навстречу и воскликнул:

— Никита Васильевич! Очень рад вас видеть! Добрались до Столицы без приключений?

Кажется, князь заметно нервничал.

— Все в порядке, Николай Андреевич, — кивнул я.

— Прошу к столу, — сказал Голицын, жестом указывая на небольшой круглый стол рядом с камином. — Вы не откажетесь позавтракать со мной?

— Не откажусь, — улыбнулся я.

Определенно, Голицын о чем-то сильно переживал. Он то и дело озабоченно поджимал полные губы и бросал на меня быстрые взгляды.

— Подавайте завтрак! — крикнул Голицын, повернувшись к дверям.

На завтрак нам подали знаменитую гурьевскую кашу со сладкой молочной пенкой, хрустящие гренки с малиновым вареньем и кофе.

Вкусно, ничего не скажешь! И очень сладко, чему несказанно обрадовался Умник.

— Сахар способствует работе мозга, Ник! — радостно сказал он мне. — А ты совсем не ешь сахар.

— Просто мой мозг в этом не нуждается, — объяснил я.

За кофе я сразу перешел к делу.

— Николай Андреевич, ты хочешь заказать у меня магические мечи. А зачем они тебе?

— Чтобы вооружить гвардию, — кивнул Голицын.

— Тебе кто-то угрожает? — поинтересовался я.

— Нет, но…

Голицын замолчал и отвел глаза. А я спокойно ждал, когда он договорит.

— Мы с Зябликом решили иногда ходить в аномалии, — через силу произнес Голицын.

— Так я и думал, — кивнул я.

— Поймите, Никита Васильевич! Зяблик — демон! Он не может все время находиться в нашем мире. Ему нужно дышать воздухом аномалий, нужно чувствовать их магическую силу. Без этого он заболевает!

— Это правда, Ник, — подтвердил Умник. — Демонам надо время от времени бывать в аномалиях. Там мы чувствуем себя дома. Понимаешь, что это значит?

— Понимаю, — согласился я.

Голицын не слышал нашего разговора с Умником и решил, что я отвечаю ему.

— Если бы вы знали, как мы с Зябликом завидуем другим Одержимым! — с горечью воскликнул он. — У всех Одержимых есть собственные аномалии, они могут ходить в них без всякого страха. А мы сидим в этом мире, словно прикованные!

— Этот мир не так уж мал, — заметил я. — И лучше быть живым здесь, чем мертвым где-то еще.

— Не знаю, — упрямо покачал головой Голицын. — Я чувствую, что долго мы так не выдержим.

— И вы надеетесь, что гвардия, вооруженная магическими мечами, защитит вас от иномирного ликтора, если он появится?

— Надеемся, — кивнул Голицын. — А что нам еще делать?

Я задумчиво потер переносицу. Разговор складывался неплохо, можно было переходить к тому, зачем я приехал.

— Ты очень удивишься, князь, — сказал я Голицыну. — Но я приехал именно затем, чтобы предложить тебе и твоему демону поход в аномалию.

— Вы, все-таки, решили отыскать этого иномирного ликтора? — побледнев, спросил Голицын.

— Да, — не стал отрицать я.

— Вы хотите его убить?

Мне показалось, или в голосе князя прозвучала надежда?

— Нет, я собираюсь с ним договориться. У меня есть к нему важное дело. Заодно попробую уговорить его отстать от тебя и твоего демона. Но для этого ликтора придется выманить, за этим-то ты мне и нужен.

Я ожидал, что мне придется долго уговаривать князя рискнуть жизнью. Одно дело — тайком пробраться в безопасную аномалию в сопровождении гвардейцев и надеяться, что иномирный ликтор тебя не заметит. И совсем другое дело — самому выманить его.

Но Голицын меня удивил.

— Мы согласны, — твердо заявил он.

— Так быстро? — удивился я.

— Да. Мы с Зябликом уже обсуждали эту возможность. И надеялись, что рано или поздно она появится. Нельзя вечно жить в страхе.

— Скажи-ка, князь, а не потому ли ты решил заказать у меня мечи? — спросил я, пристально глядя в лицо Голицына. — Хотел напомнить о себе?

— Так и есть, — кивнул Голицын. — Вы правильно догадались. Мы с Зябликом вконец измучились из-за нависшей над ним опасности. Пора что-то с этим делать.

— Хорошо, — усмехнулся я. — Завтра я возвращаюсь в свое поместье и буду ждать тебя там.

— Я прилечу, как только улажу свои дела, — твердо ответил Голицын. — Мне нужен день или два. Это необходимо на случай…

Князь не договорил и замолк.

— Все будет хорошо, — сказал я, чтобы его подбодрить. — Спасибо за завтрак, Николай Андреевич.

Выйдя от Голицына, я позвонил Илье.

— Здорово, Илюха! — обрадовал я старого друга. — Я в Столице, и нам надо поговорить.

— Барон? — удивился Илья. — Что-то случилось?

Я не стал испытывать терпение Ильи.

— Случилось, но это при встрече.

— Приезжай в кофейню Вольфа на Невском, — сориентировался Илья. — Когда тебя ждать?

— Минут через двадцать, — прикинул я. — Мне здесь недалеко.

Над Невой завывал холодный октябрьский ветер. Поэтому я не пошел пешком через мост, а вызвал извозчика.

Илья сидел за столиком в углу кофейни и торопливо тыкал вилкой в готовый салат.

— Ты же важная персона, — с улыбкой сказал я другу, усаживаясь напротив. — Мог бы обедать в хорошем ресторане.

— Барон, ты же знаешь, как долго там готовят, — пробурчал Илья. — А у меня каждая минута на счету. Вообще-то, обычно я обедаю в своем кабинете. Только сегодня ради тебя выбрался. Так что случилось?

— Я сам пока не знаю, — признался я. — Но у меня стойкое ощущение, что где-то неподалеку снова появился наивысший демон. И у него очень необычные способности.

Я коротко рассказал Илье историю пропажи Авессалома. Упомянул и про нотную тетрадь, которую нашел на месте пожара в доме учителя музыки.

— Говоришь, этот блаженный скрылся в темной аномалии? — переспросил Илья. — И что ты собираешься делать?

Вот и подошел самый трудный момент нашего разговора.

— Я собираюсь привести в эту аномалию князя Голицына. Приманю иномирного ликтора и попрошу его открыть портал по следу Авессалома. Если он, конечно, это умеет.

— Барон, ты рехнулся? — заорал Илья, забыв о том, что находится в кофейне.

Посетители начали оглядываться. Но Илюха окинул их таким свирепым взглядом, что все любопытные тут же отвернулись и поспешно занялись своими делами. Один даже подавился шоколадным пирожным.

— Ты рехнулся, Барон, — гораздо тише повторил Илья. — Князь Голицын — помощник министра! А ты собираешься отвести его на смерть.

— Князь Голицын — Одержимый, — спокойно возразил я. — Он воплотил в себя демона добровольно, никто его не заставлял. Кстати, пойти со мной в аномалию он тоже согласился добровольно. У него нет другого выхода, иначе он рискует снова оказаться в лечебнице. И не выйдет оттуда до конца жизни.

Илья устало покачал головой.

— И все-таки, это слишком, Барон. Кстати, зачем ты мне это все рассказал? Я ведь правильно понимаю, что от помощи ты откажешься?

Я пожал плечами.

— А ты и не сможешь мне помочь. Темная аномалия не пропустит никого, кроме меня и Голицына. Даже если ты разместишь всех имперских ликторов и гвардейцев рядом с порталом — толку-то? Внутри будем только мы с князем.

— Тогда чего ты хочешь? — напрямик спросил Илья.

— Чтобы ты узнал — не было ли в других частях Империи похожих случаев. Не случалось ли чего странного с демонами в аномалиях?

— Я узнаю, — кивнул Илья. — Сегодня же распоряжусь, чтобы уездные комиссары отправили срочные доклады. Ох, и прибавил ты мне работы, Барон!

Илья устало потер лоб ладонью.

— Сам-то как? Как Кира?

— Все хорошо, — улыбнулся я.

Вечером мы с Кирой успели на «Волшебную флейту». Оперу давали в Императорском театре, и режиссер оказался сильным магом-менталистом. Ожившие декорации-иллюзии завораживали, а волшебная музыка Моцарта тронула даже моих демонов.

— Это настоящая магия, — шепнул мне Умник, когда волшебник низким басом пел свою арию.

— Так и есть, — согласился я. — Только не вздумай вмешаться и сорвать спектакль.

В антракте Ксантипп уговорил меня пойти в буфет.

— Великое искусство трудно воспринимать на трезвую голову, — уверял меня демон. — Ты видел змею на сцене? Совсем как настоящая!

После представления мы с Кирой поехали в наш столичный дом. Семен Евграфович с радостной улыбкой открыл дверь и исчез в своей комнате — сказал, что у него завтра важный зачет по демонологии, и ему надо зубрить до утра.

— Как тебе? — спросил я Киру, когда мы поднялись на второй этаж.

— Здесь очень уютно, — улыбнулась Кира. — Ой, смотри — какая ванна!

Огромная белоснежная ванна на львиных лапах стояла у окна, а из окна открывался вид на вечернюю Фонтанку. Магические фонари отражались в темной воде. Из-за домов на другом берегу выглядывал подсвеченный магией золотой шпиль Адмиралтейства.

Я открыл бронзовый кран. Струя воды с шипением ударила в чугунное дно ванны.

— Полежи и полюбуйся городом, — предложил я Кире. — А я пока приготовлю ужин.

Основная посуда хранилась внизу, на кухне. Но я не стал мешать Семену Евграфовичу заниматься. Нашел несколько тарелок в резном буфете и удобный столик на колесиках.

За дверью Кира негромко напевала арию Царицы Ночи.

Я нарезал сыр, открыл маслины и разлил по бокалам рубиновое вино из бутылки с высоким горлышком. Все это добро мы купили в небольшой лавке по пути домой.

Потом постучал в дверь и вкатил столик в ванну.

Кира лежала в воде, подперев голову рукой, и с лукавой улыбкой смотрела на меня. Потом приглашающе шлепнула ладонью по воде.

— Мне кажется, в этой ванне вполне хватит места для двоих, — сказала она.

— Конечно, — согласился я. — Этим-то она мне и понравилась.